Текст книги "Мертвый город. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 45 страниц)

Мысли крутились у меня в голове, а я уже скидывал трофейную разгрузку и натягивал на себя бронежилет. Футболка была мокрой от грязи и крови, накапавшей на меня, когда я резал человека, да еще и вонял я очень мерзко: смесь пота, сырого мяса и какой‑то болотной жижи. Но делать нечего, словить шальную пулю мне не хотелось.

Хорошо хоть с разгрузкой мучиться не надо, все подсумки уже на бронике. Только застегнуть ремни, подтянуть и все. Потом рюкзак за спину, автомат, свой верный «двенадцатый». Магазины из трофейной разгрузки в сумку для сброса магазинов. Да, они тяжелее чем пустые, будут болтаться, но лишние девяносто армейских патронов могут оказаться совсем не лишними. А вот автомат брошу. Лишняя тяжесть, да и достаточно у нас такого оружия. Набрали уже.

Топор на месте. Можно выходить.

– К своим? – спросил Паша.

Ну да, его можно понять. Обороняться всем вместе будет гораздо проще. Только вот дело в том, что оборона – это не то, что нам нужно. Сегодня мы охотники, а не жертвы.

– Нет, – сказал я. – За «королем» проведу. Но сперва еще кое‑куда.

Веревку я несмотря на предупредительный крик Паши просто разрезал, рванул на себя дверь, и тут мимо меня пролетел еще один продолговатый предмет. Он расщепил деревянный поручень лестницы и застрял в нем.

Я вскинул правой рукой автомат, опер о левую, с зажатым в ней ножом, поймал тварь в коллиматор и нажал на спуск. Глушитель негромко прохлопал, и после гребаной пальбы из штатного ствола этот тихий звук вызвал у меня искреннее наслаждение.

Монстр рухнул. Я сунул нож в ножны, выдернул из перила снаряд, которым бросил в меня монстр, рассмотрел. Это был длинный костяной шип.

Это что получается, они их от себя отрывают, а потом бросают? Странная какая‑то хрень. Ладно, его тоже в подсумок, потом Профессору отдам, он рад будет.

– Прикрывай! – сказал я, а сам, пригнувшись, рванулся вперед. Если уж нам встретились враги с «дальнобойным оружием», то варианта два: либо прятаться за укрытиями, либо передвигаться быстро, чтобы они не могли прицелиться.

Но нет, больше в меня никто ничего не метал. Я подбежал к ближайшему из шипастых и наклонился над ним. Пуля вошла ему в башку, оставив очень аккуратную дырочку. Это что, у этого дурака в магазине бронебойные патроны были что ли? А обычных нет? Впрочем, мне же лучше.

Монстр был похож на морфа, но все‑таки человеческих черт в нем было бы больше. Если бы не одно но: костяные наросты покрывали практически все тело, так еще и торчали во все стороны шипами. И именно этими шипами монстр и бросался, отламывая их прямо от своего тела. Какого хрена?

Я стащил со спины рюкзак, снял с него топор. Двумя ударами мне удалось расколоть костяную скорлупу, третьим я прорубил мощный загривок, четвертым развалил шейный отдел позвоночника. Ну что ж, теперь все проще, башка держится на мясе, ее можно взять и ножом.

Услышал за спиной одиночный глушеный выстрел, поднял голову, осмотрелся и увидел, как Паша показывает мне большой палец. Все, мол, нормально.

Вытащил нож, несколькими движениями перерубил плоть, на которой держалась голова. Потом раскрыл горловину рюкзака, вытащил из нее стретч‑пленку и стал перематывать свою добычу, чтобы не залить ничего кровью.

На все про все у меня ушло минуты полторы, после чего башка отправилась в рюкзак. Собрал инструмент, закинул сумку за спину, снова взялся за автомат. И попытался вновь вызвать то состояние, в котором видел морфов вдалеке.

Уж не знаю, как это работает, может быть через зрение, возможно, что через слух, а может быть сыворотка из вичухи отрастила у меня в голове какой‑то особый орган, но я вполне мог чувствовать не только людей, но и зомби.

Группа зомби валит в нашу сторону, но, скорее всего, на пальбу они не отреагируют. Думаю, что их уже ведет воля крысиного короля.

Еще морфы, рвутся в сторону школы, их видно за домом. Попытался пересчитать, но сбился на третьем десятке. Либо эти идиоты действительно откормили стаю на трупах «школьников», либо тут они с половины Нового Города собрались.

И тут я увидел его. Он был в соседнем дворе, примерно на высоте второго этажа. Подсвечивался натурально фиолетовым, как будто бы неоновым. Такое яркое пятно. И когда я заметил его, меня бросило в жар. Может быть, это рефлексы убитой мной вичухи, возможно еще что‑то, но на меня накатил страх.

Нет уж, в задницу. Я не отступлю.

Усилием воли мне удалось взять себя в руки, я махнул рукой Паше, мол, давай за мной, а сам быстрым шагом двинулся во двор.

Потом сорвался на бег. Перепрыгнул через капот машины, рванул в сторону арки. Навстречу мне двинулись еще трое зомби, достаточно быстрее, один уже ускорившийся, успевший отожраться.

Я остановился, выстрелил ему в голову, и он рухнул на землю. Расстрелял одиночными выстрелами оставшихся, рванул дальше. Пробежал через арку и увидел его.

Внешне он практически не отличался от обычного морфа, разве что костяными пластинами был прикрыт побольше, а голова была больше. Значительно больше, лобастая такая. Видимо, для его специальных способностей мозгов требовалось побольше, чем для обычных морфов.

Я вскинул автомат, прицелился в него, но он резко развернулся в мою сторону.

Выдохнув, я нажал на спусковой крючок, однако мутант резко дернулся в сторону, и мой выстрел пропал зря. Посыпалось стекло машины, которая была припаркована чуть дальше.

Крысиный король рванулся ко мне, смещаясь из стороны в сторону, Я выпустил одну короткую очередь, вторую, но никак не мог попасть. Тварь будто бы знала, куда я стреляю. Двигалась она очень быстро, буквально размазывалась в пространстве.

Это что же получается, он мысли считывает? Не удивлюсь, если так.

И что делать? Да один вариант только остается.

Отключил голову и высадил в мутанта длинную, патронов на десять очередь. И мне повезло, одна из пуль попала ему в заднюю ногу и раздробила колено. Морф споткнулся и упал, прокатившись по земле еще около метра.

Я навел точку прицела ему в голову и нажал на спуск, но он вдруг резко перекатился в сторону, подскочил и рванул в сторону. Понял, что против меня не сдюжит. Бум‑палка в моих руках давала мне преимущество.

Спустя секунду, он уже оказался возле дома, схватился за решетку первого этажа и довольно резко пополз вверх. Это что, он бежит? У него есть не только разум, но и определенный инстинкт самосохранения? У обычных‑то зомби он напрочь отсутствовал, они шли прямо на стрелка, не отступали.

Он успел взобраться на высоту второго этажа, когда я высадил еще одну длинную очередь. Захлопал глушитель, но выстрелы тут же оказались заглушены звоном стекла. Последняя пуля попала в ногу, и монстр с влажным шлепком завалился на землю.

Я выбил пустой магазин полным, рванулся вперед, преодолел разделяющее нас расстояние. Мутант, кажется, от падения ошалел на несколько секунд, из‑за чего лежал и не двигался.

Подбежав практически вплотную, я навел ствол автомата в башку крысиного короля. Нажал на спуск и наконец‑то попал. В затылке морфа появилась аккуратная дырочка, и затих.

Услышал за спиной торопливые шаги, развернулся и увидел Пашу, который бежал в мою сторону. Ну да, я ведь сильнее и быстрее, вот он и отстал.

Со стороны школы продолжалась стрельба. Но дело было сделано. Оставалось отпилить твари башку. А потом вернуться обратно в санаторий.

Глава 23

Я вышел на улицу, посмотрел на небо. Полная луна. На небе ни облачка, середина лета. Это сколько же, получается, я в Волкове? Да полтора месяца, если считать то время, что я находился в капсуле автодока. Я и не думал, что я протяну столько, будучи зараженным. Но получилось как‑то.

С нашей последней вылазки прошло уже полторы недели. И судя по переговорам в городе, наша диверсия прошла успешно. Базы военных в школе больше не было. Это было ясно по тому, что другие военные наутро приехали посмотреть, что там произошло. Причем, одновременно две группы. И они даже схлестнулись за наследство, потому что с базы было что взять.

Короче, получилось совсем хорошо. Мало того, что уничтожили одну из групп врагов, так и они потом нанесли друг другу кое‑какие потери. Приятно это, когда твои противники режут друг друга, а ты стоишь в стороне и наблюдаешь. А если точнее, то живешь во вполне себе комфортабельных условиях. Санаторий, летний лес, свежий воздух и прочие блага.

На бета‑блокаторах мне стало лучше, а мы их добыли, разграбив одну из аптек. Заодно набрали и других лекарств, благо, даже со своим незаконченным образованием я знал, что нужно брать. Принесли кучу всего полезного, а из добытых голов Профессор приготовил еще две сыворотки. Правда, бухтел, что мы не притащили ему для исследования целые трупы. Но тут уж делать нечего, не до того было.

Сны кошмарные перестали сниться, в целом состояние улучшилось. Выпал всего один зуб. И даже обозначившиеся, было, костяные наросты отслоились и сошли. Не знаю, в чем тут дело, в таблетках или новой сыворотке, но теперь по ощущениям у меня появилась возможность все‑таки дожить до разработки вакцины. Все‑таки ученые работали ударными темпами, и Профессор все время заявлял, что «вот‑вот, и все будет готово к испытаниям».

Я перестал валяться на кровати, и начал ходить в караул. В дозоры не стал, да и спокойно все было. Зато один раз выбрался на охоту со Степаном. Он научил меня кое‑каким премудростям, и мы совместными усилиями смогли добыть кабана и пару подсвинков. Неплохой такой приварок к пайке.

В караул я сегодня не заступал, зато должен был проверить посты, поэтому оделся в полную боевую: плитник натянул, автомат прихватил. Пусть бойцы видят, что мы готовы ко всему, да и относиться будут серьезнее, чем если я припрусь с одним пистолетом. Так лучше.

У нас были построены вышки, имелись и просто посты на улицах, поэтому задача была несложной. Начать я решил с задней части двора, той самой, что прилегала к лесу. Там имелась и калитка, которая вела наружу, но ее не то, что заложили, но заварили к чертям собачьим. Все‑таки того, что приедут военные и решат вломить нам, многие боялись. Правда они при этом кровью бы умылись, даже если бы сделали это на танке.

Наша вылазка оказалась такой успешной, что слухи о ней разошлись очень быстро. И ко мне даже подходили с серьезными разговорами по поводу того, не могли ли бы мы ее повторить. Если не уничтожить еще одну из баз, то, по крайней мере, угнать танк, лишив противников основной огневой мощи. Хотя любой человек, хоть немного знакомый с военной техникой, знает, что угнать танк – не так уж и просто. А уж проехать на нем по лесам досюда...

На первом посте, том, что находился у угла, сидел мой знакомый лейтеха. Тот самый, что не дал мне убить директора школы. Услышав мои шаги снизу, он обернулся, прищурился: все‑таки он находился на ярко освещенной территории, а я заходил из темноты. Я кинул ему джамбо, мол, все в порядке.

– А, Свят, ты? – негромко спросил он, оперся о перила с обратной стороны.

– Да, я, – кивнул я. – Спокойно все?

– Спокойно, – кивнул он. – Да и вообще тихо здесь. Лес, красота, никто не лезет. Не то что блокпостах в Аксае.

– А ты что, в Аксае был? – спросил я.

– Ага, – кивнул он. – За деньгами поехал. Там же боевые платили и выслуга день за два.

Когда в Северном Казахстане начались волнения, многие туда подались. До ввода войск не дошло, но куча русских переехала в эти места. Отношения между странами сильно ухудшились с приходом к власти Красавцева, который проводил достаточно жесткую внешнюю политику, и совместного прошлого по типу «вместе Берлин брали» не признавал. Бизнесмен – он и есть бизнесмен, и деловые отношения для него превыше всего. Казахам это, естественно, не понравилось.

Хотя, как мне казалось, Казахстану недолго осталось. На него облизывался Китай, которому не хватало территорий для растущего населения. Да и полезных ресурсов в местных степях было немало.

– Понимаю, – кивнул я. – Ладно, давай, бди. Я дальше пойду, посмотрю, что там и как.

Двинулся в сторону вдоль забора. Тут светло было, освещение работало, конечно, больше наружу, но и внутрь кое‑что пропадало. По дороге принялся играться с радаром, который действительно ночью начинал работать гораздо лучше. Теперь состояние, при котором я видел других людей даже через стены, удавалось вызывать по желанию, без осечек.

Вот и сейчас я сделал это просто из интереса. Леху было видно сразу, точки жителей санатория сливались в одну, их было слишком много. Так ярко, что даже смотреть больно.

А вот на посту, который был впереди меня, я никого не видел. Какого хрена? В туалет что ли отошел?

На всякий случай я снял автомат с предохранителя и дослал патрон. А потом двинул вперед.

Сделал несколько шагов и увидел след на земле. Наклонился, потрогал пальцем. Кровь. Причем, в землю уже почти впиталась. Хорошая такая лужа, как будто пара литров на землю вылилась. Уже в землю впиталась почти, впрочем, она тут влажная, пару дней дожди шли. С грязью смешалась, считай.

Твою ж мать... Какого хрена вообще? И что‑то подсказывает мне, что он не о шиповник укололся. Да и нет тут кустов. Ладно.

Я двинул в сторону и скоро наткнулся на труп. Практически споткнулся. Молодой совсем парень, из ментов, на земле лежит. Горло перерезано, форма и бронежилет в крови, оружия нет. Глаза удивлённые, широко раскрытые. Очевидно, не ожидал такого. Впрочем, когда ему горло режут, мало кто ожидает.

Убили его жестоко. Я сам склонен к такому, правда, привык резать людей так, чтобы лишней крови не лить. Между ребрами ткнуть аккуратно, под лопатку или опять же верхушку лёгкого перерезать. Горло вскрывать – не мой метод, шумно, хрип стоит, да ещё и кровь из артерий на пару метров хлещет. Хорошей такой струёй бьёт, прерывисто, в такт с биением сердца.

Со стороны санатория послышались хлопки. Приглушённые, тихие совсем. На другом стороне санатория стреляют, да ещё и с глушителями стволы. Причем, короткими очередями работают, так что...

Я ещё обдумывал эту мысль, а ноги уже несли меня в ту сторону, откуда была слышна пальба. Рванул я так, что аж дыхание перехватило, но быстро пришел в себя. Всё‑таки тренировками я никогда не пренебрегал да и правило про быстрые ноги знал прекрасно, прохавал на своей шкуре.

Обежал здание санатория, из которого уже вываливались люди. Вооруженный. Ближайший из них вскинул оружие, но узнал меня, стрелять не стал. Через несколько секунд они побежали за мной, но я двигался гораздо быстрее.

Правый корпус остался позади, и я наткнулся на ещё два трупа. На этот раз росгвардейцы, в полной боевой. Эти при оружии, у них забирать ничего не стали. Торопились.

На влажной земле были видны следы. Я вполне нормально различал их, благодаря доставшемуся мне от зомби ночному зрению. Шесть пар ног в армейских ботинках. Я даже знаю по подошве, что это такое, lowa zefir. У нас такие не продавались, но пару раз мне доставались в качестве трофеев, снимал их с наших западных партнёров. Одну пару носил сам, вторую обменял с товарищем на хорошую западную разгрузку. Ее, правда, пришлось отстирывать от крови старого хозяина, но ничего, справился.

А вот последний был в туфлях. Самых обычных, такие многие носили по санаторию. Ну и кроссовки. Это у нас самая распространенная обувь: туфли и кроссовки.

Я пробежал дальше, и скоро увидел, как через забор перебираются люди. Точнее, один человек, он уже был на гребне стены. Я вскинул автомат, в голове промелькнула мысль, что это может быть свой, бросившийся в погоню, но радар подсказал мне, что это именно чужой.

Дважды хлопнул глушитель, затвор отчётливо лязгнул о раму, и беглец перевалился на ту сторону. Одним меньше, значит, осталось четверо. Потому что, что‑то подсказывает мне, что последнего они попросту похитили.

Кого можно похитить из санатория? Что у нас тут вообще интересного? Да просто все достаточно, у нас тут вакцину разрабатывают. И украсть можно попытаться одного из учёных. А конкретнее Профессора.

Я добежал до забора, схватился за верхнюю часть, подпрыгнул и отправил тело в полет. Он выше меня, но получилось легко. Я вообще чувствовал себя полным сил.

Приземлился на мягкое, посмотрел, на что именно, и понял, что на труп того, которого только что застрелил. И тут мне стало ясно, что именно произошло.

Черная полувоенная форма, никаких опознавательных знаков. Но я таких уже видел, именно с ними мы схлестнулись в лаборатории. Кто они такие, я уже узнал позже. Операторы гребаной «Белой земли».

Лицо само собой растянулось в зловещей ухмылке. Я вас искал, у меня ничего не вышло. А теперь, вот, сами пришли, твари. И за пацанов я теперь расквитаюсь, не уйдете. Голыми руками всех порву, но уйти точно не дам.

Я видел их спины между деревьями. В темноте мелькал и белый халат, яркое светлое пятно на практически черном фоне. Ну и хорошо, так их легко заметить будет, так они не потеряются.

Значит, прав я был, именно Профессора и украли. Ну а кто ещё им нужен был? Не лаборанты же. И как только узнали о том, что у нас вакцину разрабатывают? Впрочем, хрен с ним, все равно в этом леске и полягут.

Я побежал за ними. Я их шаги слышал отчётливо, а вот для них мои шаги слышны не были. Они же шумели, продирались через кусты. И хорошо, я быстрее, да и бежать могу по их следу, так что догнать их будет проще.

Так мы и бежали около полусотни метров. Один из них вдруг обернулся, я тут же вскинул автомат и дважды нажал на спуск, выпуская по короткой очереди.

Пули ударили парню в правую часть спины, его толкнуло вперёд. Были бы у меня обычные охотничьи патроны, может быть и выдержал бы, но я снаряжал свои магазины исключительно бронебойными. Просто потому что нападения тварей мы теперь не опасались, ждал я только людей.

Оператор упал. Я же тут же нырнул к ближайшему дереву, высокому и широкому дубу, который наверняка рос тут не одну сотню лет из маленького жёлудя. Прижался к нему спиной.

По мне выдали очередь примерно на пол магазина. Пули засвистели мимо, но я даже не дергался, потому что прекрасно знал, что свою пулю услышать ты не успеешь.

Высунулся, увидел, как один из врагов тащит Профессора прочь, а остальные остановились. Хотят задержать меня? Или думают, что за ними всего один погнался? Впрочем, так оно и есть, остальные отстали. Это я был в полной боевой, наши‑то похватали оружие и двинулись наружу практически в чем мать родила.

Вскинулся, навёл ствол автомата на одного из врагов. Зря ты под сосной спрятался, понятное дело, что их тут много, только вот вижу я тебя.

Высадил длинную очередь, патронов на десять. Послышался крик полный боли, зацепил, но, скорее всего, не смертельно, в плечо или как‑то так. И следом пустил ещё одну, потому что парень согнулся и высунулся из‑за своего укрытия.

Последний вдруг бросился на землю и снова обстрелял меня. Это могло сработать, потому что черная форма сливалась с грунтом и лесной подстилкой, а вспышки выстрелов надёжно гасил глушитель. Ну или ДТК, хрен его знает, что там у них стояло.

Только вот я в темноте видел прекрасно, даже несмотря на то, что кроны деревьев не давали пробиться сюда свету Луны. И вместо глубокой ночи для меня вокруг были всего лишь сумерки.

Выскочив из‑за укрытия, я поймал его в прицел и высадил ещё одну длинную очередь. Один раз он всё‑таки успел выстрелить, и попал.

Меня толкнуло назад, а вот я его срезал, наповал. Уткнулся лицом в землю и лежит.

Бросил взгляд на бронежилет: не пробит. Но больно, сука, больно. Ребро треснуло, может быть? Ну, это ничего страшного, заживёт.

А теперь вперёд, за последним.

Впереди снова мелькнул белый халат. Я рванулся за ним, и вокруг застучали пули. Я спрятался за деревом, выждал несколько секунд. Шагов слышно не было, враг остановился.

– Выходи, русский урод! – послышался голос с едва узнаваемым акцентом. – Выходи, иначе этот ваш ученый умрет!

Кстати говоря, не английским, а польским. Я их различать навострился, особенно, когда такие попадались нам в руки, и мы их допрашивали. Способы были разные: от того, чтобы просто начать отрезать пальцы, до того, чтобы подцепить к яйцам провода старого индукционного телефона. Такое, кстати, называли «звонком Макрону», но я понятия не имел, почему. Старый какой‑то прикол, но так повелось.

Впрочем, в наш век современных технологий ТАПы для другого и не держали. Только для пыток использовали.

Я выглянул из‑за дерева и увидел, что вражеский оператор стоит в десятке метров от меня и держит перед собой Профессора. Тот выглядит не очень хорошо, закатил глаза, белый халат испачкан бурыми пятнами. Но это не кровь, скорее всего, падал на землю и за кусты цеплялся. Старик, всё‑таки. Как бы он реально не помер.

– Ну выйду я, и что? – спросил я. – Чтобы ты меня завалил и сбежал потом?

– Оружие бросай и выходи! – был ответ. – Иначе профессор умрет!

– Да хрен ли ты заладил? – спросил я. – Что ты вообще забыл на нашей земле, а, урод импортный? Какого хрена тебе тут нужно?

Он сейчас на взводе, всех товарищей потерял, остался один. Я в таком же положении был. Так что, если я выведу его из себя, то варианта два: либо реально завалит Профессора, либо отвлечется на меня.

Но дело в том, что у него тоже работа. И условия, подозреваю, были такими же жёсткими, как и у нас. Без данных по вакцине, а теперь ещё и ученого, у них выхода наружу нет. Так что не будет он в Профессора стрелять, если совсем не дурак. А что ещё придумать можно?

Как бы его оскорбить?

– Эй! Кореша твои сдохли уже, так что и тебе сдохнуть пришло время, понял? Лучше сам в башку себе выстрели, меньше мучиться будешь!

– Да пошел ты!

– Pieprzył twojego ojca na plecach twojego dziadka! – крикнул я ему, и чтобы совсем добить, добавил. – Dwa razy!

Поляки – народ религиозный и гомофобный. Даже несмотря на то, что творилось на бездуховном западе, они твердо держались своих традиций. И предков тоже чтили. Я бы вообще к ним относился бы с большим уважением, если бы не процветающая там русофобия.

А я немного польский знал, потому что их операторы частенько нам попадались. Вот и выучил на уровне разговорника для допроса пленных.

Он и так был на взводе, а на это среагировал очень ярко. Вскинул пистолет, дважды нажал на спуск. Пули с влажными шлепками вошли в ствол дерева.

– Gówno! Kurwa! Dupek! – кричал он.

Я высунулся, навёл красную точку коллиматора ему в лоб, спустил курок. Раздался хлопок, и оператор завалился на землю. Следом упал и Профессор. Так, что с ним, он жив вообще? Не хватало ещё чтобы от сердечного приступа коней двинул.

Я подбежал к нему, потряс за плечи. Он открыл глаза.

– Профессор, все нормально?

– Все в порядке, Свят, – он глубоко вздохнул и сказал. – Я только немного полежу. Устал что‑то.

Ну что ж. Импортных я перебил. Теперь пацаны могут спать спокойно, отомщены. Даже если это не те уроды, то все равно отомщены.

И как‑то спокойно на душе сразу стало. Хорошо.