Текст книги "Мертвый город. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 45 страниц)

Вот только для следующей сыворотки, я подозреваю, морфа придется тащить. А это то ещё приключение будет.

Ну, почему нет. Жить захочешь – и не такое сделаешь. Хотя бы чтобы пару дней ещё протянуть.

Интересно же получается. Меня спровадили из санатория по сути, просто чтобы я не нервировал никого. А столько всего скрылось. Бандитов в городе куча, и опасность они представляют ничуть не меньшую, а возможно, что даже гораздо большую, чем зомби.

А Профессор сказал за мной следить. Ну, я у него типа обезьянки подопытной, только разумный. Ну и добрый, но могу ушатать. Хотя ни капли не добрый.

– Задумался, – сказал Степан, уже вскрывший банку тушёнки и поставивший ее на спиртовку. – О чем задумался, Свят?

– Да все о том же, – ответил я. – О том, что мог бы сейчас на базе в Африке пиво пить после рейда. И мулаток трахать из местного борделя. А в итоге сижу посреди мертвого города, в хорошей компании, конечно, но могу в любой момент рассудок потерять и в зомби превратиться. Классно быть мной, да?

Парни расхохотались на эту немудреную шутку. Я тоже улыбнулся. Ну а что. Только и остаётся, что смеяться над собой.

Глава 22

Обойти свечку оказалось не так уж и просто. На звуки стрельбы и выстрелы гранат потянулись зомби из соседних кварталов, причем, оказалось их не так уж и мало. А ещё их никто не чистил. Похоже, что бандиты не решились идти в погоню. С одной стороны, это было плохо, ведь означало, что в здании будет гораздо больше врагов, чем я предполагал изначально, но с другой, получалось что мораль у них сейчас совершенно на нуле. А это значит очень много в бою. Со сломленным противником и воевать проще.

Я убивал зомби, пользуясь пистолетом и топором, чтобы шуметь как можно меньше. И спустя какое‑то время наконец‑то добрался до противоположной части квартала. Мне все равно предстояло преодолеть метров сто до свечки, делать это нужно будет бегом, но шансы имелись. Оставалось подать сигнал остальным, чтобы они приступили к отвлечению внимания. Сделать я это планировал очень просто: высадить выстрелом стекло здания с противоположной стороны. Там, где прятались мои товарищи.

Я подкинул им патронов. И хоть их и было не очень много, несколько очередей они должны были дать. Бандиты, скорее всего, подумают, что мы привели других бойцов, чтобы расквитаться за плен. Вряд ли им придет в голову, что штурмовать здание соберётся всего один человек. Именно на это и был рассчет.

Спрятавшись за углом дома, я высунулся, прицелился в здание. Двести с лишним метров, для коллиматора расстояние слишком большое, но в такую цель, как огромное окно балкона я должен быть попасть. Хоть одной пулей.

Нажал на спуск, послышался отчетливый хлопок, а потом звон разлетевшегося стекла. Следом зазвучали выстрелы. Палили мои товарищи куда попали, лишь бы в окна дома попадали. Причем, я приказал им сосредоточиться на первом этаже.

Послышались крики, кто‑то стал командовать. Следом раздался гулкий выстрел снайперской винтовки и протяжный вопль. Ага, это Степан вступил в бой и умудрился задеть кого‑то, облегчив мне работу. Я продолжил выжидать.

Выстрелы стали громче. Бандиты стали отстреливаться, хотя, подозреваю, что позиций моих товарищей они вычислить не могли. Так что палили больше от страха. Дождавшись, когда перестрелка разгорится, я рванулся вперёд с высокого старта, размахивая руками побежал.

Наверное, уложился бы в рекорд, стометровку я пробежал секунд за одиннадцать, и это при том, что был груженым. Прижался к стене здания, посмотрел вверх. Естественно, что никуда лезть я не собирался, пусть нижние этажи и забраны решетками, но дальше все забито деревянными щитами. А до четвертого я не доберусь при всем желании. Так что оставалось только идти к двери парадной.

Я двинулся медленно, прижавшись к стене, чтобы меня не было видно и слышно сверху. Добрался до угла, увидел вспышки с той стороны, откуда палили мои товарищи. До меня снова донёсся грохот винтовочного выстрела. Все, операция в самом разгаре, санаторские и Павел должны будут отступить, а я останусь зачищать дом. Ну и Степан, который будет меня прикрывать снаружи.

Я махнул рукой, и стрельба прекратилась. Не хватало, чтоб ещё меня задели. Выхватил из подсумка вторую, последнюю, гранату, выдернул к чертям собачьим предохранительное кольцо, побежал вперёд. Распахнул дверь парадной, швырнул подарок внутрь, и снова захлопнул дверь сам метнулся к стене, прижавшись к бетону.

Грохнуло. Ну что ж, вперёд.

Потянув на себя створку, я вошёл в помещение и увидел несколько пятен крови, которые уже успели засохнуть и впитаться в бетон, пусть все ещё и не смешались с пылью. Да, кого‑то моя прошлая граната задела, пустила кому‑то кровь, это однозначно. А вот эта ушла впустую. Впрочем, рисковать и лезть внутрь, не очистив хотя бы пару первых этажей я не мог.

Рванулся вверх. Звук шагов по лестнице гулким эхом отражался от стен. Я миновал первый этаж и оказался на втором. Щит, который я вырубил, так и не починили, оставили. А дверь ближайшей квартиры открыта. Внутрь, нельзя оставлять за спиной ни одного закоулка.

Черт, вот были бы у меня ещё гранаты. Но увы. Так что придется рисковать, придется лезть внутрь.

Впрочем, она оказалась пуста, внутри были только следы бурного застолья. Это же тут пили. Проверил спальню, гостиную, кухню, пусто везде. Осторожно двинулся к выходу и услышал снаружи шаги.

Осторожно высунулся и встретился взглядами с бегущим сверху человеком. В руках у него был то ли автомат, то ли карабин на базе АК, различить с первого взгляда я не успел. Только вот вскинуть и воспользоваться своим оружием он уже не успел, я оказался быстрее, выстрелил.

Получив короткую очередь в грудь, бандит скатился по стене, оставив на ней кровавый след. Ладно. Идём дальше.

Снова слышу шаги, причем много. Как минимум трое бегут сверху вниз. Что они, собрались преследовать стрелков? И почему торопятся так?

Нырнул в закуток у лифта, выждал несколько секунд. Показались, трое, бегут, торопятся. Меня не видят.

Я высадил длинную, на полмагазина, очередь от бедра, и бандиты попадали на лестницу. Двоих сразу наповал, последний дернулся, попытался выхватить из кобуры пистолет, но я навел точку прицела ему в голову и нажал на спуск. Гильза со звоном ударилась о стену, он дернулся и обмяк. Что ж, наверх.

Второй этаж. Здесь свежий воздух, окна‑то нет, кровью и порохом пахнет не так сильно. Даже приятно. Но задерживаться нельзя, впереди ещё шестнадцать этажей. И все это по лестнице. Черт, кажется, если я выберусь из этого города, то буду несколько часов просто кататься на лифте вверх и вниз.

– Эй, уроды! – послышался сверху голос. – Какого хрена вам тут надо?

– Жени Калыма голову! – ответил я. – Давайте ее сюда, и свалим!

– А какие у вас к Калыму претензии?

Голос эхом отдается от стен, но сквозь него все равно слышны шаги. Спускаются, причем, немало. Занимают позиции, больше дуром переть не станут. Придется наверх прорываться с кровью. Ладно, посмотрим ещё, кто кого.

– А достал он всех своими художествами. Вот люди к нам в управу пришли, потребовали разобраться.

Наступила тишина. Ну да, я нагло соврал. Ну а как иначе? Пусть задумаются.

– Чего за дела? – послышался сверху голос. – В натуре менты что ли?

– А ты чего хотел? – ответил я. – Мы теперь в городе власть. Онорчука грохнули, солдатики разбегутся скоро, но мы и их перевешаем. Так что лучше сдавайтесь сразу. Обещаем не вешать.

– А что, расстреляете? – спросил другой голос.

– Как полковник решит! – ответил я.

В ответ я услышал хлопок гранатного запала. И могу честно сказать, что граната, которая взрывается в полете – это очень неприятная штука. Смертельно неприятная. Если она лежит на земле, то есть шанс укрыться, залечь. Когда она рвется в воздухе, то накрывает осколками гораздо большую площадь.

Я рванулся вперёд, забежал в квартиру, закрыл руками уши и открыл рот. Секунда, другая, на лестнице хлопнула, пол под ногами содрогнулся, с визгом во все стороны полетели осколки. Однако вылезать я не торопился, потому что за первой гранатой сразу может полететь вторая. Человек ведь как, только подумает, что опасность миновала, так сразу помочь своим товарищам, которых ранило. На это и расчёт. Не могли ж подумать бандиты, что штурмовать их логово идёт всего один человек, так?

Но нет, второй гранаты не было, сверху был слышен только громкий топот нескольких ног. Ага, добивать бегут, думают, что тут все залегли.

Бандитов оказалось четверо, ближе к моему этажу они остановились и дуром уже не перли. Шли грамотно прикрывая друг друга. Рассчитывали увидеть раненых трупы, и никого, естественно, не увидели. Оттого и замешкались.

Я стал стрелять, крест‑накрест перечертил их двумя длинными очередями. Обернуться успел всего один, он же рванулся в сторону и избежал выстрелов. Вскинул помповый дробовик, нажал на спуск.

Я рванулся в сторону, а из помещения послышался выстрел, по громкости сравнимый со взрывом гранаты. Ну, это мне так показалось, потому что я был уже порядком оглушен.

Следом второй. Картечь влетела в дверной проем, изрешетив дверь туалета, которая по классике была сделана из жеваной бумаги. Ну, по крайней мере, так мы ее привыкли называть.

Если метрах на пятидесяти‑ста бронежилет сдержал бы картечь, то вот так вот, в упор... Да меня просто порвет.

Я выбил один магазин другим прямо на пол, дёрнул затвор, поднырнув левой рукой под автомат, высунулся и тут же спрятался. Парень успел нажать на спуск в третий раз. Услышав звук передергивающегося цевья, высунулся и упокоил бандита одной очередью в грудь.

Стрелять научился, а менять позиции нет. Так или иначе, он самый умный из своей группы. Остальные‑то легли.

– Эй! – крикнул я. – Наше предложение больше не действительно! Вы тут все и сдохнете!

В ответ на это прилетела ещё одна граната, загремела вниз по ступенькам. Снова взрыв, снова качнулись стены, но такого издевательства лестничный пролет уже не выдержал, и стал постепенно отваливаться вниз. Ну что ж, теперь наружу так просто не спуститься.

Поднялась пыль. Я побежал наверх по лестнице, выскочил на следующий этаж и тут же дернулся, выматерившись. В грудь ударила пуля, пробила наружный слой кевлара, но отскочила от пластины. Хорошо, что не в руку, такое тоже, бывает, происходит.

Я рванулся в сторону, прошел впритирку со стеной, выстрелил в ответ. Парень завалился на кафельный пол. Второй успел крикнуть:

– Он всего один!

Это его и погубило, надо было стрелять, а не кричать. Я вбил две короткие очереди ему в грудь, бандит опрокинулся на перила, перевалился через них и скатился вниз.

На какой‑то момент наступила тишина. Я уже перевалил больше десятка этих уродов, и по моим прикидкам их оставалось ещё около полутора. Пока счёт шел в мою пользу, только вот в этой схватке по очкам выиграть невозможно. Просто потому что я всего один, и если меня завалят.

Сверху донеслось шушуканье, потом звук оплеухи и падающего на пол тела. Ага, они уже начинают между собой сраться. Ну и то неплохо.

– Ты ж не мент! – послышался, наконец, сверху крик. – Какого хера тебе надо?

– Я с Калымом говорю? – спросили в ответ.

– Да.

– Шило у вас?

– А тебе какое до него дело?

– Он мне должен.

Снова тишина, шушуканье. Ну да, даже если мне и отдадут бывшего бандитского главаря, спиной к этим уродам я оборачиваться не стану. По‑хорошему мочить их надо всех, под корень.

Громкий крик, несколько ударов. О, тут уже драка началась. Потом громкий крик, ещё какой‑то шум. Чего они вдруг между собой сцепились?

Через полминуты раздался выстрел, после которого наступила тишина. Потом сверху снова послышался голос:

– Сейчас к тебе Шило приведут. Без ствола. Забирай его и вали.

Что, серьезно спустится? Интересно, с какого перепуга это его мне отдать решили? Испугались настолько? Или это какая‑то задумка у них? Он спускается вниз, а потом мне перо в бок. И все, конец войне. Так что ли?

Сверху послышались шаги, шли двое, причем один из них шоркал ногами о бетонные ступени. Как будто один второго ведёт. Интересные дела.

Я вскинул автомат, прицелившись в проем лестницы. Если какой‑то обман, то положу обоих, чего тут думать‑то?

– Слышь, ствол опусти! – послышался голос, совсем уже рядом.

– Ещё чего, – ответил я. – Ты, типа, без ствола?

– Нет, как я этого‑то поведу без ствола!

– Так ты одного его отправь, чего тебе самому высовываться‑то?

Не догадался. Но послушал, толкнул бывшего главаря бандитов вниз, что несколько ступенек он просто пролетел. Потом схватился за перила и восстановил равновесие. Шагнул в мою сторону. Нос у него был свернут набок, под глазом наливался немалых размеров фингал. Это его так наверху мордовали что ли? А за что? За то, что идти не хотел?

Выглядит он, кстати, не так уверенно, как там, на базе у своих. Одежда чистая, да, на поясе кобура, но пистолета в ней уже нет. Ну и ничего другого, по‑видимому, отобрали все. Увидел меня.

Узнал. Затрясся всем телом, нижняя губа задрожала. Ага, а строил из себя крутого там. Ну что теперь, косячить – косячил, а как отвечать пришлось, обоссался?

Как бы он реально не обоссался, кстати говоря, тащи его потом.

– Ну, иди сюда, – сказал я. – Не боись, не убью. По крайней мере, не сразу.

Он сделал ещё шаг, а потом с диким воплем бросился в мою сторону. Либо рассудок потерял совсем, либо ещё что‑то. Резким движением я поймал его за голову, а потом долбанул ей о стену. Все, готов, глаза закатились, сам с копыт.

О бетон звякнул нож. Ага, он у него все‑таки был. Ладно, вроде лежит, только вот как бы не сбежал, пока я с остальными разбираться буду. Запирать его? Да времени нет. Связывать банально нечем. Разве что.

Я прицелился ему в ногу и нажал на спуск. Глушитель сухо щёлкнул, стопу в крепком военном ботинке разворотило, так, теперь, наклониться, жгут на ногу. Все, не убежит. А если и попробует, то далеко уйти не сможет, на одной‑то ноге.

Одно плохо, может чужой ствол подобрать. Что мне теперь, ему ещё и руку прострелить? Да черт его знает, второго жгута у меня нет. Ладно, постараемся поторопиться.

Рванул наверх, пока там не успели отреагировать, выскочил из‑за поворота, и от бедра высадил длинную очередь по тому из бандитов, что привел Шило вниз. Парня отбросило на стену, в животе и груди появилось несколько кровоточащих ран. Готов.

– Урод! – послышался сверху крик.

Ага, а они рассчитывали на то, что мы договорились. Нет уж, я с вами договариваться не намерен.

Побежал наверх, разворачиваясь, высунулся и расстрелял уже целившегося в меня бойца, что стоял на пролете выше. Он успел выстрелить в ответ, но дернулся, пуля прошла над моей головой, выбила из стены штукатурку и отрикошетила в сторону.

Визг заставил меня вжать голову в плечи. Страшная эта штука – от пролетевшей мимо пули помереть.

Приставным шагом поднялся наверх, двинулся дальше. Рванулся в сторону снова спрятавшись в закутке у лифта. Заряд дроби пролетел мимо, угодив в дверь одной из квартиры. Я высунулся, выстрелил, но не попал. Второй заряд окончательно разворотил полотно, да так, что створка с одной из петель слетела.

Выстрел, крик боли, ещё несколько на голос. Ага, умолк. Готов.

– Да убейте его уже наконец! – услышал я сверху громкий крик. – Серый, давай, пошел! Ты, прикрывай его!

Из‑за поворота выскочил мужик в бронежилете, в руках у него был РПК. Не новый, шестнадцатый, а старый, с деревянной ещё фурнитурой. А вот магазин, кстати, стоит барабанный. Интересно, у военных взяли, или среди местных стрелков какой‑то энтузиаст нашелся?

Я снова спрятался за бетонной стеной. Загрохотал пулемет, громко, будто гвозди забивают, несколько пули пролетели мимо, ударили во все стороны рикошетами. Ещё одна короткая очередь, снова шаги. Ага, он меня подавить решил. Понятно.

Я высунулся, и увидел, что за ним ещё один, только с карабином. Едва успел убрать голову, как сверху вжикнула пуля.

– Ну и хер ли ты сюда припёрся! – послышался сверху крик. Снова очередь. – Ну куда ты спрятался? Вылезай!

Высунуться он мне не дал. Ещё одна очередь, уже длиннее, патронов на десять. Снова шаги.

– Свистни в х*й, сейчас тебе п***а придет!

Я выставил наружу ствол автомата и высадил остаток магазина одной длинной очередью. Выбил пустым полный, достал патрон, выставил и расстрелял ещё половину. Высунулся и увидел, что здоровяк сидит на ступени, а в броне его видны несколько пулевых отверстий. Увидев меня, он попытался поднять пулемет, но я навел точку прицела ему на голову и нажал на спусковой крючок. Негромкий хлопок, в сторону летит гильза, и бугай опрокинулся.

Вот так‑то. Что со вторым? А второй тоже готов, шальняк поймал, ногами стучит и обосраться уже успел. Кровью, дерьмом попахивает.

– Что, ещё здоровяк будут? – крикнул я. – Сколько вас там осталось‑то, скажите! А лучше друг друга убейте, чтобы мне патроны не тратить!

Снова мат, на три глотки. Ну, орут не все, но, скорее всего, осталось их реально немного. Выдержу?

Да куда деваться. Подбежал, наклонился, вытащил из подсумка здоровяка второй барабанный магазин, свой вынул, заменил этим. Не люблю я их, ненадёжные они, заклинить может что‑то в любой момент. Но плотность огня, конечно, дают потрясающую. На уровне ручного пулемета.

Собственно говоря, они для этих самых ручных пулеметов и предназначены.

Кстати, должно быть тяжело, а я не чувствую. Похоже, что мышцы эти все, что на мне наросли – не просто дутое мясо, а реально функциональны. Сильнее я стал. Понял это ещё когда решетку вентиляции отрывал, а уж теперь и подавно дошло.

Резко рванув вперёд, я нажал спусковой крючок. Затвор заходил туда‑сюда, наружу полетели гильзы, труба глушителя раскраснелась. Первый из бандитов, попавшийся под свинцовый шквал, опрокинулся, так и не успев выстрелить. Второй попытался рвануться в сторону, но не успел, врезался в стену и сполз по ней. Третий вскинул автомат и выстрелил, пуля ударила меня в грудь, заставив качнуться, но я только зарычал от резкой боли и перевел огонь на него.

Я заметил, что на полу, у стены, усажен ещё один труп. Ага, вот что у них наверху произошло. Это, видимо, защитник Шила был. А оттащили его, чтобы не мешал ходить. Ну что ж, это хорошо.

Четвертый вдруг бросил оружие и побежал. Я рванулся наверх, высадил остатки патронов, сбросил барабан на пол, вставил ещё один магазин, уже нормальный.

Бросил взгляд на броник. Не пробит. Пули охотничьи, экспансивные, не берут, даже третий класс защитил. А кто там бежит?

Я рванулся наверх, перепрыгивая через две‑три ступени преодолел пролет, поймал в прицел ногу беглеца и выстрелил. Пуля пробила его голень, он упал, в последний момент успев подставить руки, попытался встать, но колено подломилось, и он снова рухнул.

Я поднялся по лестнице, не спуская с него ствола.

– Не стреляй! – он поднял руку, будто пытаясь защититься. – Забирай все, что есть. Все ключи отдам, захоронку отдам с рыжьем, с камнями, только не стреляй!

Я замер. Прислушался. Вроде тихо. Что, неужели закончились? Всех убил?

А разговоров‑то было. С другой стороны, как минимум одного они сами завалили. Я же видел труп.

А голос знаком. С ним же я базарил насчёт того, чтобы они Шило мне выдали. Ага, значит, это и есть Женя Калым.

А выглядит совсем не как бандитский атаман. Да как самый обычный мужик выглядит, здоровый в целом, чуть полный, туловище большое, руки тоже, а вот ноги худые. Это видно, особенно сейчас, когда штанину кровь пропитала. Пройдись по улице в людный день, на остановке постой – с десяток таких увидишь. Не выглядит он колоритным вором в законе или бригадиром из фильмов НТВ. Просто мужик.

В бронежилете в отличие от своих товарищей, но такое, инкассаторский, третий класс. Примерно, как мой, только расцветки другой. Зелёный, да с логотипом банка. Видимо, с инкассатора и сняли.

– Ты что ли Калым? – спросил я у него.

– Ну да, – ответил он. – Слышь, не убивай, а? Тебе же Шило нужен был, не мы. Мы‑то чего тебе сделали?

– Караван «фабричных» ваши сегодня в промзоне разобрали? – спросил я.

Он осекся, замолчал, глаза забегали туда‑сюда. На лице выражение боли. Ну так, неудивительно, голень прострелена, ещё и кровища хлещет. Вон, целая лужа натекла, уже в проем между пролетами стекать стала.

– Я вопрос задал, – надавил я на него.

– Ну наши, – ответил он, осознав безнадежность своего положения.

– И «санаторских» со «школьниками» вы взяли. Откуда про маршруты знаете? Только не надо мне чесать за то, что они одними и теми же маршрутами ходят. «Санаторские» вообще за все время в первый раз в город пошли.

– Да мы случайно на них наткну...

Я пнул бандита по больной ноге, и он тонко взвыл.

– Сууууука...

– Будешь дальше чесать – вторую ногу прострелю, – сказал я. – Потом – руку. А потом вытащу наружу и зомби скормлю. Все понял?

– Да, – он судорожно вдохнул. – У «фабричных» рубка есть, там эфир слушают. Человек нам докладывает все.

– Как звать?

– Не знаю, – он увидел, что я занес ногу во второй раз, и заорал. – Реально не знаю! Это не я с ним дела вел!

– А кто?

– Лысый! Он караван ушел брать, должен только завтра вернуться!

– Ключи давай сюда. Все.

Калым дрожащими руками залез в карман и вытащил наружу связку ключей. Бросил ее к моим ногам. Сделал то же самое со второй. Ага, они тут по‑видимому, все квартиры пооткрывали. Ну ладно, хорошо.

– Стрелять не будешь ведь? – спросил он.

– Не пристрелю, – ответил я, наклонился и подобрал автомат, лежавший на полу.

Хороший, кстати, «семьдесят‑четыре М», с «калошей» на прикладе, да цевьём от сотой серии, к которой прикручена рукоятка. На «ласточкином хвосте» такая же «кобра», как у меня, только на другом креплении. И ремень имеется.

Я снял ремень, растянул его на максимальную длину, быстро смастерил петлю.

– Эй, ты что делаешь? – спросил он, а когда до него дошло, принялся перебирать руками и ногами, пытаясь отползти.

Я сделал несколько шагов вперёд и лениво пнул его ногой в лицо. Послышался хруст, вопль, я добавил во второй раз и бандитский главарь опрокинулся, ударившись головой о ступень, да так и остался лежать. Его нос превратился в красную сливу, губы лопнули, разбрызгав по лицу кровь.

Обойдя его, я затянул петлю на шее, после чего за нее потащил его наверх. Привязал второй конец ремня к крюку батареи отопления, повернул оконную ручку, впустив внутрь немного свежего воздуха.

После чего схватил бандитского главаря одной рукой за петлю на бронежилете, второй за пояс, и перебросил через подоконник. Раздался громкий хруст ломающихся позвонков.

Ну что ж. Осталось с Шилом разобраться.