Текст книги "Мертвый город. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 45 страниц)

На пол вместо крови капала какая‑то жёлтая жидкость. Ну что‑то ведь должно поддерживать в них жизнь, верно?

Захлопнул дверь, повернул обратно ключ, но вонь уже успела просочиться внутрь. Впрочем, было терпимо.

Вернулся в торговый зал, нашел целую стопку пакетов. Завернул сразу в несколько, чтобы точно не промочить своих вещей. Никаких эмоций это во мне не вызывало, и не такое приходилось делать. И живому человеку при мне голову отрезали, а потом паковали, и даже сам в этом участвовал.

Вернулся в кабинет, где тоже воняло мертвечиной, пусть и не так сильно, как в коридоре. Закрыл дверь, открыл небольшое окошко. Сразу стало терпимо.

Нужно переждать немного, пока солнце к закату не двинется. А там отправлюсь в дорогу.

Главное – не обратиться до этого момента. Но мне совсем уже плохо, идти по свету я не выдержу. Упаду просто и лягу в канаву. Лучше уж тут, на удобном диванчике.

И не забыть поставить будильник на своих новых часах. Проспать нельзя, на счету каждый час.

Глава 12

Проснулся я от звука двигателя подъезжающей машины. Рефлекторно подобрался, сдвинулся подальше от окна, схватился за автомат. Послышалось шуршание покрышек по асфальту, а потом мотор заглушили. С щелчком открылись двери.

Так, интересно, кому и что понадобилось на заправке? Я тихонько приоткрыл дверь, гуськом вышел наружу и присел за стойкой продавца. Аккуратно выглянул из‑за кассового аппарата, увидел двух мужиков, что вышли из камуфляжной Нивы. Ха, а ведь камуфляж‑то кустарно нанесен явно, и потёки краски видны. Никак реально кистью красили, не аэрография.

Мужики выглядят вполне обычно. Один в горке, в руках дробовик. Второй вообще в джинсах и свитере и с пистолетом в правой. Чего это он так вырядился? В солнце так ходить жарко, а под дождь такая одежка не подходит. Он ведь раскиснет под дождем, да и все, потом будет шерстью вонять, а то и сядет.

– Да нет там ничего, тебе говорю, – сказал тот, что был в свитере. – Ее в первые дни ещё разграбили.

– Посмотреть надо, – сказал второй, он же и был водителем. – Может генератор найдется, питание на заправку подать.

– Увезли твой генератор, – продолжил второй.

Первый подошёл к двери вошёл внутрь, второй встал чуть в стороне, но его прекрасно было видно через стеклянную стенку.

– Стоять! – крикнул я.

Точнее попытался крикнуть, потому что из пересохшей глотки вырвался только тихий шепот. Впрочем, так, наверное, звучало только ещё более жутко.

– Стволы на землю, – продолжил я.

– Эй, ты кто? – сказал тот, что успел войти. – Покажись.

Я чуть сдвинулся в сторону и прицелился в него, чтобы дать заценить автомат.

Тот, что снаружи сейчас не может разглядеть то, что внутри заправки. Солнце мешает. Да и у второго глаза ещё к темноте не привыкли, так что видеть сможет только силуэт.

– Мне до вас дела нет. Я поговорить хочу, – ответил я. – Но стволы положите, и тогда я свой уберу.

«Охотник» послушался и опустил дробовик на землю.

– Два шага в сторону сделай, и пусть второй зайдет.

Оба подчинились. Второй тоже положил пистолет, сделал шаг в сторону. Я встал, опустил автомат, вышел чуть вперёд. Кобуру расстегнул заранее и выхватить пистолет, если что, успею. А его и взводить не надо, только с предохранителя скинуть.

– Откуда будете? – спросил я.

– Из старого города, – сказал он. – ДКшные.

Про эту группу выживших я ничего не слышал. Новые, можно сказать. Но где находится местный дом культуры знал, потому что неподалеку находилась третья лаборатория, судьба которой мне была неизвестна. Полицейские хотели ее проверить, да только что они смогут, снаружи постоять? Карт доступа‑то у них нет.

– Я санаторский, – ответил я.

Меня чуть качнуло, но я устоял на ногах. Навалилась слабость, даже свет снаружи не жёг глаза. Если я все понимаю правильно, то мне осталось совсем немного до обращения.

– Короче, мужики, хотите помочь тому, чтобы вся эта хрень закончилась? – спросил я.

– Какая хрень? – спросил охотник.

– У нас в санатории учёные есть, – сказал я. – Недавно мы распотрошили одну из лабораторий, забрали оборудование и культуру вируса.

Я вкратце пересказал им события последних двух дней. Оба переглянулись. Похоже, что этого они не ожидали.

– Вы куда ехали‑то вообще? – спросил я.

– Да на север нового города, – сказал тот, что был в свитере. – Думали чего‑нибудь в сад‑огороде набрать. Там одичало почти все, но не одно мясо же жрать.

Сад‑огород? Похоже, что местные так называли тот самый дачный поселок, где меня попотчевали утиной дробью. А что, ему подходит.

– Забудьте, – сказал я. – На север города сейчас лучше не соваться. У военных кипишь. Полковника завалили.

– Серьезно? – спросил «охотник». – А ты откуда знаешь?

– А я его и завалил, – ответил я. – Данные у меня по вакцине. И их нужно в санаторий доставить, как можно скорее. Идти долго, да и всякое может случиться. Докинете? Благодарность гарантирую.

– То есть, ты сперва пушкой тычешь, а потом помощи просишь? – спросил тот, что в свитере.

– Уймись, Санёк, – сказал второй. – Он нас в первый раз видит. Мог положить обоих и машину забрать. А тут, видишь, с понятиями человек.

Мог. Честно говоря, и не такое приходилось делать в свое время. Чтобы пацанов вытащить там, или ещё что‑то. Приходилось и у гражданских тачки реквизировать. Старались не убивать, да только в Африке‑то стволы почти у каждого.

– Короче, мужики, – сказал я. – Документы у меня. И открыть контейнер с ними могу только я. Но делать это нужно уже в санатории. И у нас есть буквально пара часов, чтобы туда добраться.

– Почему? – спросил тот, что в свитере.

– Потому что я заражён, – честно ответил я. – И, если честно, это мой последний шанс выкарабкаться.

– Так может ты контейнер сейчас вскроешь и нам отдашь? – спросил он.

– Нет, мужики, так не пойдет. Я должен лично документы отвезти. К тому же, там Профессор, он какую‑то дрянь делает, типа супрессанта. Я один раз уже чуть не обратился, так он мне ее вколол, и все, через полчаса бодрячком.

– Ладно, – сказал «охотник». Подбросим. Стволы подберём?

– Подбирайте, только на меня не находите.

Мужики подобрали оружие. Я кивнул им, мол, выходите наружу, сам же метнулся в кабинет, забрал отрубленную башку в пакетах, вышел наружу.

– А это что? – спросил тот, что в свитере.

– Голова, – ответил я.

– Чья? – в один голос спросили они. – Полковника?

– Вы меня за кого принимаете? – посмотрел я на них, как на полных придурков. – Бугая это голова. На опыты везу. Сказал же, Профессор опыты проводит.

Мы вышли наружу, я подошёл к машине, и понял, что это не просто «Нива». Когда‑то это была полицейская машина, что было ясно по плохо замазанным шпатлевкой дыркам от люстры на крыше и «стакану» сзади. Странное дело, я думал в таких местах полицейские обычно на УАЗиках гоняют, а тут надо же, «Нива». Впрочем, в некоторых случаях она получше «козла» будет. Побыстрее, да и проходимость у нее неплохая.

А уж про «патриоты» я и не говорю. Откуда они здесь? Хотя раньше, говорят, до того, как страна в автаркию не превратилась, в той же Москве полицейские чуть ли не на «биэмдаблю» ездили.

– Я назад, парни, – сказал я и потянул на себя дверную ручку.

Примостился на широком заднем сиденье, расставил ноги, положил рядом свой рюкзак и пакет с головой. Были бы ремни, так ещё и пристегнулся бы, да только увы, не имелось их. Впрочем, даже если обращусь, то ничего, решетка мне не даст их покусать.

Оба местных уселись на передние сиденья, «охотник» за руль. Он завел машину и стал медленно выезжать с заправки. Развернулся и погнал против правил, конечно, в ту же сторону, откуда приехал. Да ещё и по встречке.

Оказавшись в теплом салоне, я почувствовал, что меня начинает мазать ещё сильнее. Пахло тканью, обивкой, пахло бензином. Было душновато, очень хотелось пить. Солнце снова спряталось за облаками, скоро стал накрапывать дождь. Очень захотелось спать.

– Слышь, мужик, – вдруг сказал Санёк. – Ты не спи. Потому что перед тем, как обратиться, все засыпают.

– Это как? – спросил я.

– Это так, – ответил за него «охотник». – Одно из двух случается. Если покусали сильно и кровопотеря порядочная, то человек умирает, сердце останавливается. А потом минут через десять поднимается. Если же перебинтовался, все такое, то может до трёх суток ещё нормально ходить. Но воду хлещет так, что отекать начинает, жрет всё подряд, а потом постепенно засыпает. Умирает во сне, и уже тогда просыпается.

Человек говорил со знанием дела. Наверное, у него на глазах обратился не один человек. Ну, ничего удивительного, сейчас почти у каждого так. Это мне никто покусанный не встречался, все больше одни зомби, потому что большинство уже умеет выживать. Тех, кто не умел, съели. А вот они тут с первых дней, когда людей кусали налево направо.

Я повернул голову и уставился в боковое стекло, деревья проезжали мимо машины, сливаясь в зелёно‑коричневое месиво.

– Тебя как зовут? – спросил Санёк.

– Свят, – ответил я.

– А меня Саша, – ответил он, озвучив уже известную мне информацию. – А вот это – Дима. А чего это ты прозвищем?

– Позывной, – ответил я. Меня мутило.

– Так ты военный сам что ли? – он опасливо отодвинулся.

– ЧВКшник, – ответил я. – Вы про вертолеты слышали? Вот я с одного из них.

– Да, слышали, – кивнул Санёк, который, похоже, оказался изрядным балаболом. – Так ты что, снаружи, получается?

– Точно, – кивнул я.

– А что там про нас говорят?

– Что нет вас.

– В смысле?

– Выживших нет.

Восприятие мира менялось, все становилось очень медленным, словно, когда ты не спал несколько суток. Были в моей жизни и такие ситуации, правда ещё в бытность учебы в меде. Это потом, в армии я понял, насколько важен сон, и старался посещать ему все свое свободное время.

Я встряхнул головой, попытался немного прийти в себя. Вроде помогло.

– Показали интервью с каким‑то перцем, – сказал я. – Он рассказал, якобы в городе живых не осталось, что только зомби бродят. Перед нашей заброской, вообще темы разводили по поводу того, чтобы город разбомбить. Чтобы, значит, заразу выжечь и точно ее не выпустить наружу.

– Так тут же есть люди, – удивился парень.

– А мы для них уже не люди, Сань, – сказал Дмитрий. – Мы для них такие же зомби. Но если бы ты снаружи был, то точно так же думал. Можешь себе представить, что будет, если этот вирус не здесь останется, а попадет куда‑нибудь? В Москве, скажем, его выпустят, в Питере, в Казани?

– Паскудство, – сказал Саша. – Но вообще, говорят, тут ещё и американцы объявились. Или англичане. Кто их разберёт вообще?

Англичане? Американцы? Это он о чем вообще?

Эта информация так заинтересовала меня, что даже сонливость прошла. И с ушей будто слой ваты сняли. Это ещё что такое?

– Какие такие англичане? – спросил я. – Ты о чем вообще?

– Да обычные, – ответил он. – Группа к нам приходила, в ДК. Хабе на них наше охотничье, стволы тоже, но армейские и с наворотами. А на рожи посмотришь и сразу понимаешь, что буржуи это. Да и акцент опять же.

– А чего хотели? – спросил я.

– Да вроде никакого особого интереса не проявляли. Так к людям присматривались.

– Вопрос в том, откуда они вообще здесь взялись, – сказал Дмитрий. – Я бы на месте наших вообще их взял бы, да поспрашивал хорошенько.

– Возьмёшь их, пожалуй, – хмыкнул Саня. – За стволы они держались крепко. Да и без них себя в обиду не дали бы явно. А кому из‑за глупых подозрений в землю ложиться хочется?

Эту информацию следовало принять к размышлению. Значить, какие‑то импортные парни появились в городе. И что‑то подсказывает мне, что это вовсе не иностранные любители экстремального туризма. А те самые «черные», только сменившие шкуры.

Только вот какого хрена этим импортным здесь нужно? Они не смогли вывезти культуру и данные? Или что? А почему пошли к людям.

Ладно, если выживу, то постепенно разберусь. За пацанов надо поквитаться в любом случае, если встречу, то всех положу. Но праведная ярость сейчас ни к чему. А вот пораспрашивать надо.

– И долго они у вас в ДК торчали? – спросил я.

– Да пришли и ушли. Купили чего‑то на базарчике, но знаешь, будто для вида.

– С начальством не встречались?

– Не знаю, но вроде нет. Все вместе держались. Стволы сдали на входе, пистолеты оставили только, у нас можно с разряженным ходить.

– Искали они кого‑то, – сказал вдруг Дмитрий. – И вопросы задавали. Но кого, хрен его знает.

А кого, собственно говоря, может искать группа иностранных диверсантов? Да ещё и так долго, спустя столько времени после нашей стычки. Что из интересует?

Лаборатория и этот злющий вирус, что превращает людей в зомби. Так? Да так, не за секс‑туризмом они приехали ведь в этот закрытый уральский городок.

Так что... Уж не работников ли лаборатории они ищут? Того ж Профессора. Похоже на то.

Надо бы об этом с тамошним начальством поделиться, потому что хрен его знает, чем оно может в противном случае закончиться.

– Слышь, Свят, – проговорил Саша. – А как тебя по‑человечески то зовут? Святослав?

– Нет, – ответил я. Меня снова стало накрывать. – Кирилл. А Свят – это от Святой. Сперва так звали, а потом сократилось постепенно.

– А почему Святой? – никак не унимался парень.

А почему бы и не рассказать в самом деле? История‑то смешная. Хотя если бы не моя находчивость в том деле, но я бы не слез с очень такой серьезной пики. И закончиться для меня это могло совсем уж плачевно.

– Это в Африке было, – сказал я. – Направили меня и ещё троих парней забрать одну важную шишку из местных. Ну мы приехали, а ее на месте нет. Как выяснилось позже, маякнули ему, что за ним идут серьезные люди, он и свалил, не дожидаясь нас. А потом пришли эти самые люди, а мы как бельмо на глазу, белые же. В общем, стало ясно, что нас вот‑вот в оборот брать начнут.

– А вы по форме были? – спросил Санёк.

– Нет, в штатском. И серьезного оружия не было, пистолеты одни. Внимания привлекать нельзя было.

– Чисто спецагенты, – сказал парень.

– Типа того, ага, – кивнул я.

– А что дальше‑то было? – спросил Дмитрий.

– Там православная миссия была в городе. Их не трогали, потому что врачи были в составе. Вот мы к ним и прикинулись. Они нам рясы дали, стволы пришлось скинуть, но так через блокпосты и прошли. Я молитвы знал, меня бабушка воспитывала, заучил в детстве что‑то. Да и заросший был, так что за попа сошел.

– Красивая история, – потянулся в сиденье Санёк. – Получается и сам выбрался, и парней своих вывел?

– Точно, – кивнул я. – После этого Святым и назвали. А потом сократили. Так и хожу теперь.

Мы уже ехали по просёлочной дороге через сосновый лес. Саня открыл окно и в машину ворвался ветер с запахом хвои, который перебил вонь бензина и уксуса от отрубленной головы. Мне стало немного лучше.

Ну, вроде пока не обратился, значит, шансы есть.

– Далеко ещё? – спросил я.

– Не, – ответил Дмитрий. – Почти приехали. Слушай, а ты связаться с ними можешь как‑нибудь? Вдруг они стрелять начнут?

– У тебя рация есть? – спросил я.

– А как же.

Он отодвинул козырек машины и вытащил туристический «байофенг». Навороченный, с дополнительной антенной. Лес, конечно, но может и добить. Вопрос только в том, будет ли нас кто‑нибудь слушать.

Каким там каналом пользовались во время нападения на лесопилку? Ага.

Я ввел нужную частоту, но сохранять ее как канал не стал. Мало ли, затру что‑нибудь.

Вопрос только в том, слушает ли кто‑нибудь.

По идее должны, это ж способ безопасность обеспечить.

Нажал на кнопку push to talk, проговорил:

– Свят вызывает санаторий. Свят вызывает санаторий. Слышно меня, прием?

Отпустил кнопку. Несколько секунд стояла тишина, а потом хрипящий голос сквозь помехи проговорил:

– Слышу тебя, Свят. На связи.

– Документы у меня. Повторяю, документы у меня. Едем к главному входу на камуфляжной «Ниве». Смотрите, огонь не откройте.

Снова отпустил кнопку, услышал:

– Приняли.

Ага, отлично. Ну, теперь можно и немного расслабиться. Сейчас приедем, значит, передам им голову, дождусь, пока Профессор не приготовит свое зелье. Потом вскрою контейнер, если получится, ну и получим все документы. И дальше...

А дальше посмотрим. По идее здесь моя миссия будет закончена, останется только ждать, пока учёные не приготовят вакцину. С другой стороны, я ведь один хрен привязан к санаторию, только тут мне могут помочь не обратиться. Но подозреваю, что мне придется достать голову уже другого монстра. Как бы не морфа.

Мысль о том, чтобы столкнуться с морфом вызывала дрожь. Я мог честно признаться, что боялся их, хоть и уже убивал до этого. Одно хорошо, уж слишком их немного.

Саня смотрел в окно, Дмитрий вел машину, а я почувствовал, что снова проваливаюсь в дрёму. Потёр лицо ладонью, размял шею. Не спать, боец. Не спать.

Скоро перед нами выросло здание за укреплённой стеной. Дмитрий остановил машину перед воротами, но двигатель глушить не стал.

– Все, приехали, – сказал он.

Глава 13

Ворота отворили, и Дмитрий загнал машину на территорию санатория, заглушил двигатель. Я подхватил свои пожитки, вышел наружу, качнулся, но удержался на ногах. В нашу сторону уже спешил Игорь, чуть в стороне шел Станислав. Ну и ещё трое, с оружием. В наше время доверять никому нельзя, вот и этим товарищам тоже.

К счастью Санёк и Дмитрий все поняли и оружие оставили в машине. Старший из них даже на кнопку на брелоке нажал, запирая двери. Хотя это уже, скорее, мера предосторожности.

Я закинул рюкзак за спину и обошел машину, держась за нее рукой, чтобы не упасть. Ноги не затекли, но толком меня не держали. Похоже, уже вот‑вот...

– Что, хреново? – спросил Игорь, подошел ближе и поддержал меня, помог пойти дальше.

– Да, – я оперся на него. Стало немного легче.

– Документы привез? – спросил он. – Где взял?

– Где взял, там их больше нет, – сказал я. – У военных. И полковника у них тоже больше нет.

– Неужели завалил? – спросил он.

– Ага, – кивнул я. – Это Дмитрий и Саша. Они меня довезли. Без них не добрался бы. Мне к Профессору надо.

– Он в лаборатории у себя, хлопочет, – сказал Игорь, повернулся к кому‑то из своих преторианцев. – Парней разместить, накормить. Вы откуда, кстати?

– Из ДК, – сказал Дмитрий.

– С ДК у нас контактов пока не было. Но ничего, сейчас спущусь, поговорим. А я пока нашего героя отведу, чтобы ему помощь оказали.

А вот Стас что‑то молчал. Что‑то случилось между ними что ли, пока меня не было? А ведь странно. Всего сутки прошли. Да и командовать по идее он должен, но нет, все переговоры взял на себя Игорь.

– Я тогда у себя буду, – сказал директор санатория. – Как разместят, попросите ко мне отвести.

Все, взяли в оборот. А мы вместе двинулись в сторону лаборатории. Ноги подгибались, но я все равно упрямо перебирал ими. Мысль о том, как я буду подниматься по лестнице, вызывала ужас.

Но на крыльцо смог подняться, ничего. Прошли через холл, вышли на лестницу, я уже еле шаркал по полу ногами. Очень хотелось присесть, отдохнуть.

Рука сжимала пакет с головой бугая судорожной хваткой. Что, если она уже протухла, что если мне не поможет лекарство? Что если...

А черт с ним.

Мы прошли в сторону лаборатории, но не туда, где Профессор принимал меня в прошлый раз. Похоже, что ему выделили новое помещение, раз уж удалось вывезти оборудование. Игорь толкнул дверь и завел меня внутрь. Осмотревшись, я уселся на ту же кушетку, грохнул рюкзак на пол, привалился спиной к стене и закрыл глаза. Мы тут дико нарушаем стерильность, но в общем‑то хрен с ним.

– Профессор! – крикнул Игорь. – Свят вернулся! Ему помощь нужна!

Я открыл глаза, поднял голову, кое‑как сфокусировал взгляд, и увидел ученого, который что‑то объяснял одному из лаборантов. Похоже, что работа шла полным ходом и лучшие умы, оставшиеся в Волкове, готовили вакцину.

С документами дело должно пойти быстрее.

Профессор что‑то сказал и двинулся в мою сторону, на ходу снимая с рук перчатки. Я поднял пакет с башкой и протянул его ему.

– Ты вроде голову заказывал, Проф, – сказал я. – Только это не морфа, а такого здоровенного зомби. Мускулистого.

– Бугая, – кивнул Игорь.

– Вот, – сказал я. – Буду рад, если приготовишь из нее ещё одну порцию этого зелья и вколешь мне. Потому что я, кажется загибаюсь.

– А документы? – спросил, было Профессор. – Они с вами?

– Потом, – сказал Игорь. – Ты сперва позаботься, чтобы он не обратился, а уже потом мы займёмся всем остальным.

– Его нужно привязать, – кивнул Профессор. – Я попытаюсь кое‑что сообразить. Но это займет как минимум полчаса.

– Хорошо, – кивнул я. – За полчаса я постараюсь не сдохнуть.

И сполз вниз по стене. Дыхание перехватывало, свет ртутных ламп жёг глаза. Я закрыл их, но он доставал до сетчатки даже через опущенные веки. Мне вдруг захотелось обернуться к стене или закрыть глаза руками. Но я сдержался.

– Так что там произошло‑то? – спросил Игорь. – Говорили, ты что‑то нашел в лабе и ушел к военным. Звал моих, но они не пошли.

– Я потом расскажу, – ответил я. – Чтобы по десять раз не пересказывать. Главное – документы у меня.

– А где они?

– В рюкзаке, в защищённом контейнере. Я потом его открою, это не так просто. Но, думаю, получится.

– Ладно, – сказал Игорь. – Если что, я пошел. Как в себя придёшь, подходи в кабинет к Стасу, там пообщаемся. Документы профессору отдай, ему они нужнее.

Я услышал шаги, открыл глаза и увидел, что он ушел. Ну и правильно, ему надо контакты с остальными выжившими жителями налаживать.

А ведь он сказал, когда придёшь, а не если. Подбодрить пытается? Интересно.

И ведь лично сюда привел, не приказал кому‑то. Ценит, видимо. С другой стороны, что было бы, если бы я сюда не пришел? Рано или поздно бандиты верх бы взяли, скорее всего.

Ладно, чего об этом думать. Не смогут эти бандиты больше ничего. Перебили мы почти всех. И эти трупы уже точно не встанут.

А ведь, наверное, даже если город разбомбят, то санаторий не тронут. И тогда здесь всё‑таки получится разработать вакцину. Если никто не придет. Кто может?

В первую очередь – военные. Если узнают о разработке вакцины, то наверняка заявятся и попытаются подмять лабу под себя. Посадят того же Профессора на цепь, да заставят работать сутками напролет, пока не закончит работу. Потом проверят, помогает ли она от укусов и всех под нож.

Другое дело, что я сомневаюсь, что хоть у кого‑то есть варианты свалить из города. Что хоть кто‑нибудь об этом задумается.

Дико клонило в сон. Причиной этому было не только близкое обращение, но и то, что я не спал со вчерашней ночи. События этого дикого дня смешивались между собой в причудливую вереницу событий.

За раздумьями незаметно пролетели полчаса, услышав шаги, я открыл глаза. Профессор подошел ко мне с небольшим лотком в руках, в котором лежал шприц, жгут и спиртовые салфетки. Он положил их на тумбу, после чего принялся завязывать на моих руках и ногах ремни. Игорь‑то меня связывать не стал, ушел.

– Вы уверены, что это необходимо, Профессор? – спросил я.

– Да, Свят, – кивнул он. – Сыворотка может сработать не так, как нужно. И вы можете обратиться немедленно. Причем, не в рядового кусача, а во что‑нибудь другое. Все‑таки я ввожу вам измененный вирус. Вы готовы рискнуть?

– Куда мне деваться, – ответил я. – Если эта дрянь не сработает, то я обращусь сразу. Если не вводить ее, то я обращусь через час другой. Какая мне‑то разница? Пистолет у вас есть, если что. Так что давайте, действуйте.

– Как скажете, Свят, – ответил он.

Профессор затянул на моем плече жгут, дождался, пока вены набухнут, после чего протер локтевой сгиб спиртовыми салфетками и ввел иглу мне в вену, после чего стал медленно вводить лекарства. Или яд. Это в зависимости от того, что в конечном итоге получится.

Секунда, другая и руку стало жечь. Это было больно, очень.

Через несколько секунд боль распространилась дальше, и я понял, что все гораздо хуже.

А когда у меня безумно заболела голова, я осознал, что это просто невыносимо. Через несколько секунд сознание покинуло меня.

***

Я открыл глаза и судорожно вдохнул. Осмотрелся, и понял, что глаза больше не жжет, и я вполне спокойно могу смотреть на ртутные лампы. Голова тоже не болела, да и в сон не тянуло. Я несколько раз вдохнул, расправил плечи, посмотрел на Профессора, который озадаченно смотрел на меня.

– Все в порядке, Проф, – уверил его я. – Эта штука сработала. Я чувствую себя нормально.

Он, молча, вытащил градусник, протер его спиртом, подошел ближе.

– Откройте рот, – сказал он.

Я послушался, и тогда он засунул кончик градусника мне под язык, после чего отошел в сторону и снова принялся возиться с пробирками. Похоже, что он опять собирался брать мою кровь на образцы. Впрочем, мне не жалко тридцать‑сорок миллилитров. На мой вес ее где‑то литров семь, не меньше.

Через несколько секунд до меня пришло осознание того, что я дико хочу жрать. Да, я толком не ел весь день, но чувствовал себя так, будто мне не приходилось принимать пищи с рождения. Больше всего мне захотелось спуститься вниз, в столовую.

На этот раз Профессор даже не стал спрашивать у меня разрешения взять кровь. Просто затянул жгут на плече и вогнал в нее иглу с вакутейнером. Вставил пробирку, которая достаточно бодро наполнилась, тут же взялся за вторую. Потом за третью.

– Вы всю мою кровь откачать собрались, Проф? – спросил я.

– Нет, – ответил он. – Это последняя. Вы ведь понимаете, что вы – уникум, Свят? Второй раз такое может уже не получиться. Повторить эксперимент тоже вряд ли окажется возможно. Никто ведь не будет специально заражать себя исходной культурой вируса, чтобы потом колоть сыворотку.

– Понимаю, – ответил я. – И никто пока что не прожил после заражения столько, сколько я.

– А вы не замечали никаких изменений в себе? – спросил он.

– Типа желания жрать мертвечину? – спросил я.

– Нет, – Профессор покачал головой. – Я скорее про то, что у вас появились новые способности. Вы ведь помните, что я говорил про потенциал этого вируса, как средства для производства солдат нового поколения? Ну так?

– Кое‑что есть, Профессор, – ответил я.

И заметил, как старик хищно потянулся вперед. Черт, а ведь он в первую очередь ученый. И наверняка обменял работу в каком‑нибудь престижном институте в столице на то, что отправиться сюда, на Урал, разрабатывать боевые вирусы. Думаю, что не за самые большие деньги. И без возможности выбраться отсюда, потому что ученым его ранга вряд ли позволят когда‑то покинуть закрытый город. Разве что отправиться в другой «почтовый ящик».

Уж не решит ли он просто разделать меня, чтобы получить материал для исследований? Кто знает, ему ведь даже убивать меня для этого не надо. Например, ввести вместо следующей порции сыворотки какой‑нибудь яд. А потом потребовать тело для вскрытия.

Черт, а не шиза ли? Зачем ему меня убивать? Что‑то уж слишком плохо я начинаю думать о людях.

– Я стал лучше видеть в темноте. И я стал быстрее. Не слишком, но как будто рефлексы ускорились. Реакция...

– Это хорошо, – кивнул он.

Я подумал, что Профессор добавит: «Продолжаем эксперименты», но он промолчал.

– Есть хочу, – сказал я.

– Это правильно, – кивнул он. – Организм меняется. Это требует материала. Ужин был два часа назад, но я уверен, что с него что‑нибудь осталось. Но сперва мне хотелось бы, чтобы вы передали нам материалы.

– Ну тогда развяжите меня, – мне оставалось только улыбнуться.

Профессор наклонился и принялся развязывать ремни на моих конечностях. Наконец он справился с ними, я принялся растирать руки, которые уже успели затечь. Похоже, что я провалялся немало времени.

Я встал с кушетки, уселся на нее. Глянул в окно, и увидел, что снаружи успело совсем стемнеть. Сколько я провалялся‑то вообще?

Глянул на часы. Однако. Два часа прошло. Они, похоже, действительно успели перерыв сделать и поесть. А потом продолжили работу. Вот уж действительно целеустремленные люди. Впрочем, хрен его знает, сколько времени займет разработка вакцины. С ней лучше поторопиться.

Я взялся за рюкзак, вытащил из него контейнер, вынул из кармана разгрузочного жилета наладонник. Вытянул коннектор, вставил его в разъем на карманном компьютере, запустил нужную программу. Подождал несколько секунд и увидел, окошко с требованием ввести пароль.

А вот это уже вопрос. По идее пароль должен быть стандартным, причем один на все группы. На случай, если контейнер будет кочевать от одной группы в другую. Могло ведь и такое случиться.

Если ввести пароль неправильно три раза, то сработает встроенный в контейнер пиропатрон и все содержимое окажется уничтожено. И это будет значить, что все прошло зря.

Ладно, чего кота за яйца тянуть.

Я ввел пароль и через несколько секунд запоры на контейнере щелкнули. Я выдохнул и откинул в сторону крышку. Внутри было несколько твердотельных накопителей, флэш‑диски, какие‑то бумаги. Ну что ж, похоже, что это все, что группа смогла вывезти из лаборатории.

– Все, Проф, готово, – сказал я. – Будет на чем это все прочитать?

– Найдем, – кивнул и принялся вытаскивать из контейнера его содержимое.

Диски были подписаны, на каждый была приклеена бумажка с обозначением из какого именно компьютера вытащили накопитель. Старик принялся перебирать их, откладывая в сторону один за другим. А когда нашел нужный, тут же схватился за него.

– То, что нужно. С этим изготовление вакцины – вопрос времени, – сказал он. – Нам нужно срочно прочитать это все.

Он встал и двинулся куда‑то в сторону установленных в углу лаборатории компьютеров. А я почувствовал себя ненужным. Теперь у ученых есть все, что нужно. Так что теперь им необходимо только время.

Что же это, получается, мавр сделал свое дело, мавр может уходить, так что ли? Черт его знает.

Решив, что мое присутствие в лаборатории больше не является необходимым, я встал, подхватил свои пожитки и вышел из помещения. Очень хотелось есть, но первым делом я решил посетить комнату, от которой ключ у меня так и остался. Душ принять, конечно, не получится, насосы уже отключили и все электричество перевели на освещение базы.

Добрался до нужного двери, вставил ключ в замок, провернул, потянул на себя створку, вошёл. Вот, вроде бы, единственное место, где я ночевал целых два раза. Можно сказать, дом.

А на самом деле, сколько таких санаториев было в моей жизни? Мы же далеко не всегда жили в казармах и палатках, иногда заселялись в гостиницы и вот такие же санатории, которых по всей стране пруд пруди.

Но на сегодня можно расслабиться. Смерть и обращение откладываются на неопределенный срок. Первой инъекции хватило на трое суток. Черт знает, дольше ли меня будет держать вторая инъекция или меньше. Но это значит только одно: нужно искать других заражённых.

Все тело снова чесалось, но эта щекотка ни капли не напоминала тот жар, который я испытывал во время введения сыворотки. Я стащил с себя одежду, посмотрел на себя в большое зеркало, висящее на стене.