Текст книги "Мертвый город. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Наиль Выборнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 45 страниц)

Глава 21

Как съесть слона? Этот вопрос задают каждому новичку, когда он приходит в нашу компанию. И вариантов ответа не так уж и много. «Ртом» – не подходит, потому что целый слон никому в рот не влезет. «Жареным» – тоже.

Правильный вариант ответа всего один: «Нужно разделить слона на много маленьких кусочков и тогда каждый съест по одному». Так наших и учат работать слаженными подразделениями, группами. Наши группы – это практически наши семьи.

Вот и я попытался разложить эту задачу на несколько шагов. Съесть если не слона, то крысиного короля, хоть и не в прямом смысле. Сперва я расспросил о нем росгвардейцев и выяснил, что крысиный король выглядит, как морф, только с очень большой лобастой башкой. И что сам он в пекло не лезет, остаётся где‑то в стороне, командуя другими зомби. А уже потом, когда жара кончается, идёт жрать. И наверняка морфы сами отдают ему лучшие куски. Этого уже никто не знал, об этом я сам догадался. Ну просто не может быть иначе.

То есть нужно спровоцировать их на атаку. Желательно не на нас, потому что жить уж очень хочется. И потом подойти к оставшемуся позади крысиному королю, разобраться с ним. Оттяпать голову, замотать в полиэтилен, отнести обратно в санаторий. Нормально, короче говоря.

Но ещё больше я люблю делать два дела одновременно. Да, говорят, что за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. Но в современном мире нужно быть многозадачным, иначе рискуешь упустить нить событий и остаться ни с чем.

Идеальной целью для атаки морфов будет один из лагерей военных. Во‑первых, их не жалко. Вот совершенно, после того, что они творили с местными, я готов валить их всегда и везде. Ладно бы с чужими, но ведь свои кругом русские.

Во‑вторых, если кто‑то и попытается сорвать эвакуацию, то это будут именно они. Так что цель, можно сказать, легитимная. И таким образом мы действительно убьем двух зайцев одним выстрелом.

Выбор целей был ограничен тремя. На самом деле двумя, потому что в ДК я лезть не рисковал. Во‑первых, на территорию не зайти, потому что все в одном здании. Во‑вторых, уж очень мощно оно укреплено.

Так что оставались пятый комплекс и школа. С одной стороны, я уже бывал в пятом комплексе, но подозревал, что проход через кабельные коллекторы туда уже перекрыли. С другой – там службу должны нести нормально.

А вот со школой всё было гораздо интереснее. Паша прекрасно знал ее устройство, так что мог помочь пробраться внутрь. А помимо этого, там расположились самые отмороженные из военных. Ну а как ещё их назвать после устроенной резни? То‑то и оно.

Так что именно поэтому я сидел сейчас на балконе пятого этажа и наблюдал за территорией школы, что находилась во дворе. Она была как на ладони. Подозреваю, что раньше тут росли деревья, скорее всего, какие‑нибудь тополя, которыми засаживали все новые города в позднем СССР. Но в десятых годах, как говорят, их начали повсеместно спиливать. Да, дают много тени, растут быстро и хорошо очищают воздух. Но пух...

Помимо меня, как я и предполагал, согласились пойти Паша и Татарин. Лешак отказался, сказав, что в его ответственности охранять людей в санатории, а не гоняться по городу за военными. Зато согласился Степан. То ли охотнику стало скучно, то ли захотелось поохотиться на новую дичь, то ли понравилось охотиться на двуногую. Черт его знает.

Лена рвалась пойти вместе с Пашей, но он ее уговорил не делать этого. Тем более, что она ещё не особо‑то ходить могла. Да, уже без костыля, но тем не менее, когда из маленькой дырки в ноге делают большую во время операции, то заживает она потом долго и мучительно. Это я по себе знаю.

– Ну что там? – спросил у меня Татарин. – Службу несут?

– Несут, – ответил я. – Да только не по уставу что‑то.

Солдатики действительно ходили расхристанные. Кто в чем: кто в кителях расстегнутых, кто просто в футболках. Некоторые даже по‑гражданке, да только хрен в них гражданских признаешь. Во‑первых, все – быки откормленные, а таких среди местных немного осталось, поголодать всем пришлось. А во‑вторых, баб нету. Вот совсем нету, ни одной.

Мне, конечно, такое привычно, у нас в ЧВК формы одежды не было, это не принято. Кто в каком камуфляже хочет, тот в таком и ходит, было дело даже в «бутане» и «берёзке» воевали. Хотя большинство, конечно, делали ставку на универсальный мультикам.

А ведь на базе в пятом комплексе, все в форме ходили. По‑видимому командиры требовали. И правильно, форма, она, объединяет. А тут...

– На, посмотри, – передал я Татарину бинокль. – Узнаешь кого‑нибудь?

Он взял у меня прибор и уставился в окуляры. Поводил туда‑сюда, после чего проговорил:

– Узнаю. Почти всех. Санёк Жирнов, например, отморозок первейший. И Ильнурка тут как тут. Крыса и шакаленок. Короче, все они тут, как я и предполагал. Самая отморозь собралась.

Ну а что, я что‑то подобное и предполагал. Нормальные люди резню бы не устроили, да ещё и такую, что трупы бросили на открытом месте. Мало того, что отморозки, так ещё и дураки. Зомби мясо ждут и становятся сильнее. А в окрестностях их должно быть немного, потому что тут все зачищали. А что это может значить? Да то, что на каждого зомби придется очень много мяса.

Сами того не хотели наверняка, а сделали кучу морфов поблизости. Могли зомби уже в них обратиться? Да неделя прошла, могли, наверное. Вот их‑то мы и призовем.

– Что ж, – я усмехнулся. – Если все выгорит, то не будет их скоро. Передай бинокль Паше, пусть посмотрит, что и как. Он лучше всех знает, что там и как.

Татарин передал бинокль бывшему ФСБшнику. Тот приложил его к глазам и принялся осматривать территорию школы. А я принялся усиленно думать.

Это отсюда, сверху, все как на ладони. А как войти? Вообще вариантов не вижу, всё‑таки забор укрепляли. Опять же, освещение, лампы, сделанные из фар автомобилей чуть ли не на каждом метре. Военные не сломали ничего, хоть резню устроили, но к имуществу отнеслись бережно. А может быть, и починить успели.

– Все на месте, – сказал Павел. – Генераторы под навесом. Топливо, может, и перенесли, но оно и не нужно, у нас бензиновые были. Баки к ночи полупустые будут, должны взорваться, так что получится нормально.

– А войти как? – спросил я. – Я вариантов не вижу, только через стену лезть. А там спалишься без вариантов. Вы же мало того, что саму ограду укрепили, так ещё и хлама металлического навалили перед ней.

– А теперь там, будь уверен, ещё и растяжки стоят, – проговорил Татарин. – У нас гранат полно было, грех не пользоваться. А против зомби толку мало, голову оторвёт или нет, кто знает.

– Войти как раз‑таки очень легко, – проговорил Павел. – Вот там вот, видишь, низина? Весной и осенью там вода собиралась. И дренажная труба есть, она на пустырь между вон теми домами выходила. Если ползком, то человек там пролезет. С большим трудом, но пролезет. Ствол не пронести, рюкзак точно, но войти можно.

– Ага, – сказал я. – Только я не верю, что вы ее не перекрыли. Там ведь, если человек пройдет, то и зомби тем более, особенно если ребенок.

– Она решеткой была перекрыта, – ответил Павел. – Только сам ты думаешь, как директор наш оттуда утек? Я поспрашивал, именно через трубу эту. Поэтому он почти голым в управу и пришел, через трубу же не пронесешь ничего.

– Понял, – кивнул я. – А почему военные снова ту решетку не закрыли? А то и пару гранат не поставили на всякий случай?

– Могли и поставить и закрыть, – согласился бывший ФСБшник. Только вот, с той стороны труба кустами поросла так, что ее и не видно толком. Кусты специально не убирали, чтобы школьники влезть туда не вздумали. Да и потом не стали, труба ж на решетке, ее не выломать. Не мешают. Да и там шиповник рос, жалко. Все на чай пойдет.

Шиповник – это плохо. Колючий он. Продираться придется оставляя на нем клочки шкуры. Но ничего, пройду, делать нечего.

– Хорошо, – кивнул я. – Я пойду внутрь через трубу.

– Ты не пролезешь, – покачал головой Павел. – Ты и так здоровый был, а тут ещё сильнее раздулся.

Однако, значит остальные тоже это замечают. Пожалуй, и рот стоит открывать поменьше, иначе и зубы увидят. А что они тогда делать будут?

Убить, скорее всего, не убьют, я ведь единственная их связь с внешним миром и надежда на эвакуацию. Просто запрут в каком‑нибудь подвале. Ещё и не насильно, а вежливо так.

– Посмотрим, – сказал я. – Может быть и пролезу ещё. А если нет, то придется что‑то думать. К тому же, уж извини, но это дело никто кроме меня хорошо не сделает. У меня‑то опыт есть.

– Ну, что ты из нас всех лучший боец, это и так ясно. А как мы тебя вытаскивать будем, если застрянешь?

– Верёвку к поясу привяжем. Совместными усилиями вытащите, что что.

Наступило молчание. Татарин спокойно смотрел в окно, Степан, который за все время так ничего и не сказал, продолжал осматривать окрестности через прицел своего «Тигра». Он, если что, сможет отход прикрыть. Да и вообще нормальный вариант. А для ближнего боя у него «Сайга‑9» есть, с модератором звука, как и положено. Если крушила явится, не поможет, но у меня бронебойные патроны есть.

– Ладно, попробуем, – кивнул Павел.

***

Зомби резко рванулся в мою сторону. С виду он был обычным кусачом, ничего примечательного, но двигался на удивление быстро. Подозреваю, что из‑за того, что на улице стояла ночь.

С хрустом топор вошёл в его череп, пробивая кость. Ходячий труп тут же обмяк, рухнул на землю, а я резким движением выдернул лезвие из его головы. В нашу сторону шли ещё трое. Это что, военные на зачистку территории вообще забили? Странно для них. Хотя если там отморозки сидят.

Паша шагнул в сторону и резким движением подбил ногу твари. Раздался хруст, та опрокинулась на одно колено и топор раскроил ей башку. В мою же сторону пошли сразу двое, причем быстро.

Первого я встретил хорошим таким ударом ноги в живот. Обычного человека тут же вывернуло бы, да и потом без помощи врачей он долго не прожил б, потому что без внутреннего кровотечения тут не обошлось бы. А так он только отшатнулся на пару шагов. Второй рванул вперёд, вытянув руки и наткнулся на удар топором. Лезвие вошло в висок, словно нож в масло. Резко выдернув его, я опрокинул второго зомби ударом рукояти, а потом добил, с размаху, словно дрова рубил.

Все, готово. Теперь мы спокойно доберёмся до трубы.

Пробовать влезть внутри пошли мы с Пашей, Татарин остался прикрывать Степана. Всё‑таки, если начнется шухер, то основной рассчет будет на него. Их там полно, и мне против них не сдюжить.

Остаток вечера мы отдыхали, отсыпались впрок, в заброшенной квартире. Спали по очереди, пока один наблюдал за военными. Были тихо, хотя один раз меня разбудил выстрел. Двенадцатый калибр, дуплет, судя по всему, где‑то в кварталах двух. Военные даже не чухнулись, видимо, решили, что боец с берданкой им ничем не угрожает.

Когда дело подошло к ночи, они зажгли освещение. Ярко, конечно, так, что морфу больно станет, едва он близко подойдёт. Всё‑таки они ведь света боятся, ничего не поделаешь.

Я заранее знал, что будет опасно. А если уж учесть, в каком виде я собирался влезть внутрь, то тем более. Во‑первых, без автомата, с которым я точно в трубу не пролезу. С одним пистолетом и ножом. Во‑вторых, без бронежилета и рюкзака. Только небольшой контейнер со взрывчаткой. Несколько шашек аммонала, радиодетонаторы. Хорошо хоть Урал, с шахтёрской взрывчаткой все просто. Не селитрой же мне ее рвать, в самом деле, там целый мешок понадобится, а его скрытно никак не пронесешь.

Мешочек с минерским припасом я прицепил себе на спину скотчем. Понятное дело, лицом вверх, хоть и понимал, что в трубе мне это не поможет, если уж взорвется, то взорвется, если померла, значит, померла. Но оставалось надеяться, что ничего не случится. Взрывчатка сама по себе – штука довольно стабильная.

Я передал все свое добро Паше, но он отходить пока не стал. Уйдет, как поймет, что я пролезаю в трубу. Позицию для него мы заготовили заранее, и я должен буду до нее добраться сам. Там облачусь, а дальше по обстоятельствам. Искать крысиного короля.

– Ну, я пошел, – проговорил я.

– С Богом, – ответил бывший ФСБшник.

Встав на четвереньки я заглянул в трубу. Тесно, очень. Хорошо хоть, что я не страдаю клаустрофобией. А ещё грязно там, измажусь весь, от зомби меня не отличить будет. Нижняя часть вообще вся в жидкой грязи, какой‑то дряни. Хорошо хоть дождей не было.

Я лег и медленно пополз внутрь. Труба оказалась не такой уж и узкой, пролезть можно.

Я заполз внутрь и оказался в полной темноте. Труба была мне, можно сказать, как раз. Ползти можно, но голову не поднимешь. Плечами стен не касаюсь. Ну и оставалось только перебирать руками и отталкиваться ногами, как главный герой «Побега из Шоушенка».

Живот и брюки быстро стали мокрыми от грязи. Тут ведь солнца нет, ничего практически не испаряется. Я продолжал лезть вперёд. Скоро труба пошла с уклоном наверх, и, как мне показалось, стала ещё теснее.

А потом я застрял. В плечах. Рванулся вперёд, но у меня ничего не получилось. Попытался отползти назад но не смог. Твою мать.

Не хватало ещё сдохнуть от голода и жажды здесь. Как ни крути, то веревка, которую обвязали вокруг моего пояса, уже давно закончилась, и вытащить меня не вышло бы.

– Только не паниковать... Только не паниковать, – пробормотал я, хотя уже был очень близок к этому состоянию.

Уметь бы уменьшаться, как девочка из сказки.

Я резко выдохнул, втянул живот, вжал плечи и почувствовал, что стал более‑менее свободен. Толкнулся вперёд и смог преодолеть узкое место.

Очень хотелось промокнуть вспотевший лоб, но такой возможности у меня не было. Я снова пополз вперёд метр за метром. Я уже видел выход наружу, пусть разглядеть через заросли кустов хоть что‑нибудь было тяжело.

Ещё немного, и я оказался на свободе. Руки и живот тут же укололи ветки шиповника, но боль приходилось терпеть, причем не издавая ни звука. Рванулся один раз, второй и всё‑таки выбрался наружу. Улёгся на землю, и увидел, что все руки у меня в черной грязи. Лицо наверняка тоже.

Вокруг никого не было, только было слышно, как тарахтели генераторы чуть вдали. У теплицы, под навесом. Ну, мне туда, никуда не денешься. Так что я пополз дальше, а потом встал и, пригнувшись, двинулся в гору.

Добрался до теплицы, попытался заглянуть внутрь, но через мутное стекло ничего не увидел. Как там вообще хоть что‑то растет? Для фотосинтеза растениям помимо углекислого газа нужны ещё и солнечный свет. А его практически нет. Сомневаюсь, что «школьники» запаслись таким количеством ультрафиолетовых ламп, чтобы их хватило на всю теплицу.

Меня пробило ощущением чужого присутствия, причем, враждебного. Радар работал. Я двинул чуть в сторону и услышал впереди негромкий разговор. За теплицей стояло двое солдат. Я подошел чуть ближе, к самому краю и обратился в слух.

– Не нравится мне все это, – проговорил один из солдат. – Зря мы с базы ушли. Там все спокойно было, никто к нам не сунулся бы.

– А тут? Кто сунется‑то? Никого нет. Даже менты из города свалили, ссут нас, сам же видишь.

– В этом и проблема. Куда они свалили‑то? А насчёт того, что никого нет, ты не прав. Недавно видел, груз сбросили? Наши ещё туда поехали. Ты не видел, что с ними случилось?

– Ну, двухсотые все.

– Я видел. Из пулемета их покрошили, понимаешь? В упор. Они даже чухнуться не успели, как расстреляли всех. И «Тигр» весь в дырах. Да и самое главное: груз. Понимаешь? Самолётом. То есть кто‑то связался с теми, что снаружи сидят. И даже добазариться смог.

– И что?

Он совсем тупой что ли? Этот, что больше говорит, вроде что‑то понимает. А второй, отморозок, похоже какой‑то с коэффициентом умственного развития, как у обезьяны.

– А то, что если кто‑то договориться с теми, кто за городом, смог, ты их могут и вывезти. А нам что делать? Тут сидеть, пока не передохнем все? А то и долбанут по городу чем‑нибудь. Ядерным зарядом, скажем.

– Да не верю я. Онорчук сколько не пытался связаться с ними, а не смог. А он‑то полковник был, не хер собачий. А тут какие‑то левые договорились? Да и не будут по городу ничем долбить. Хотели бы, уже сделали бы.

– Не знаю. Ладно, давай в обход, а то мало ли. Сунется кто‑нибудь. Хотя бы и те же, что пацанов наших положили.

Послышались шаги, я вполне мог различить их направление, да еще и радар, который, похоже, ночью работал гораздо лучше, чем днем, помог. И если один из солдат шел в другую сторону, то второй двинулся как раз в мою.

Я увидел, как он заворачивает за угол теплицы и тут же спрятался. Шаги все приближались, сейчас он подойдет сюда и увидит меня. Естественно, попытается поднять тревогу. Нужно срочно что‑то придумать.

Глава 22

Я вытащил из ножен клинок. Не шкуросъемный, который таскал, как запасной, а мой, с которым ходил обычно. Верный друг, которого я взял трофеем с одного из вражеских операторов в Африке. Собственно говоря, именно этим ножом я его и зарезал, когда мы схватились в ближнем бою. Сумел как‑то, несмотря на то, что силен был.

Нож немецкий, армейский, формы танто. Жесткий на изгиб и разлом, но при этом им можно и колоть и резать. С достаточно широкой гардой и без лишних наворотов типа пилы по обуху или кусачек для проволоки. Единственное, что есть – это небольшой стеклобой на обратной стороне.

Короче, отличный нож. И сейчас вся надежда была именно на него, ну и на мою реакцию, естественно.

Шаги все приближались, я же встал у стены, сжимая в правой руке клинок обратным хватом. Резать горло – не вариант. Успеет крикнуть однозначно. Вариант всего один.

Парень вышел из‑за угла. В темноте он меня не заметил, тем более, что я перемазался грязью в трубе с головы до ног. Одет он был в обычную камуфляжную футболку, что уже было хорошим знаком: без бронежилета, а значит, что шансов на задуманное гораздо больше. Отросшие волосы он, кстати говоря, перевязал красной лентой. Не знаю зачем, под партизана косил что ли.

Я рванулся к нему и дернул на себя. Солдат успел коротко вскрикнуть, но секунду спустя я зажал ему рот, а потом вогнал клинок над ключицей и провел в сторону, перерезая верхушку легкого.

Парень коротко захрипел, а потом на мою руку хлынула кровь. Он дергался секунду‑другую, а потом затих. Попросту захлебнулся. Да, печальная смерть, но куда деваться. Тем более, что после того, что эти уроды устроили со «школьниками» я никакой жалости к ним не чувствую.

Я отпустил рот врага, вытер ладонь о его брюки, выдернул нож и проделал с ним то же самое, вернул его в ножны. Аккуратно посадил парня возле стены теплицы.

На шее солдата висел автомат, причем, нормальный, не какое‑нибудь старое весло, которым вооружены военные в дальних частях, а АК74‑М. Складной. Еще на нем была разгрузка, самая обычная, в подсумках оказалось четыре магазина. И подсумок с медициной имелся.

Разрезал скотч, которым был привязан к спине мешочек со взрывчаткой. До навеса, под которым генераторы находятся, совсем недалеко осталось. В руках донесу.

Снял ремень, отложил автомат в сторону. Потом стянул разгрузку. Она уже была испачкана кровью, но грязнее я не стану однозначно. Натянул на себя, забросил на шею оружейный ремень. Проверил ствол – приклад болтается, так и норовит сложиться. Ну я лучше так и сделаю, мне это стрелять не помешает. Все‑таки силы у меня в руках достаточно, а чтобы палить длинными очередями на подавление он и не нужен. Не думаю, что у меня будет достаточно времени для того чтобы хорошо целиться.

Но хоть какое‑то оружие у меня есть. Если что, возможно, получится пробиться до ворот. А теперь дальше и тихонько, тихонько.

Я осмотрелся, увидел вдалеке, у самого здания школы, еще одного солдата. Но он как раз заворачивал за угол, и в мою сторону не смотрел. Вроде, больше никого не было.

Тайком идти или двигаться в открытую? На мне разгрузка, автомат. Могут признать за своего, особенно вдалеке, да и в темноте. Но риск спалиться все равно есть.

Однако так выйдет гораздо быстрее, чем ползти.

Я все‑таки решил идти. Расстегнул кобуру с пистолетом, который все‑таки взял с собой. Выхватить – секунда, выстрелить – еще одна. В здании может быть, не услышат, да и генераторы шумят. Причем сильно так. Если бы не освещение, то морфы давно сюда пожаловали бы.

Подозреваю, что они так вокруг и бродят. Знают, что тут много вкусных людей. И только и ждут, что момента для атаки. А он вот‑вот настанет. Если у меня, конечно, получится провернуть задуманное.

Я пошел в сторону генераторной, ни от кого не таясь. Над ней горела одинокая лампа в плафоне, судя по желтоватому цвету, накаливания. И где только взяли‑то? Зато плафон навернули, он хоть и гасит свет немного, зато меньше шансов, что что‑нибудь сгорит, замкнет или так далее. Умные люди в школе жили.

Ага, и человек есть, стоит у навеса. Нет, все‑таки не совсем дураки тут, пост сделали. Правда он, подозреваю, не столько для охраны, сколько для того, чтобы бензин доливать периодически. На ночь нельзя чтобы хоть один заглох, как ни крути, но освещение – это жизнь.

Он сейчас одуревший должен быть, хоть и на открытой местности, но выхлопные газы – это газы. А тут еще и движки шумят. Ладно, посмотрим.

Я заметил периодически вспыхивающий огонек и небольшие облачка дыма. А он ведь курит... Совсем идиот что ли? Тут рядом пять генераторов, в которых бензин, а он покурить решил. Впрочем, оно мне только на руку, потому что курение расслабляет.

Я подошел к навесу сзади, и он даже не обернулся. Не услышал, подозреваю. Но резать его я не буду, не смогу ближе подойти, услышит, закричит.

Выхватил пистолет из кобуры, прицелился ему в голову и спустил курок. Выстрела не услышал даже сам, генераторы все‑таки шумели. Попал с первого выстрела, парень тут же срубился, рухнул. Я сунул пистолет в кобуру и рванулся вперед, подхватил его и потащил назад. А потом спустил с пригорка вниз, туда, где трава была погуще. Он ее смял, конечно, но сразу не заметит.

Лампу бы выкрутить, чтобы меня видно не было, да возиться некуда. Делать дело надо.

Вскрыл мешочек, выхватил первую аммоналовую шашку, с уже вставленным капсюлем, на который был накручен радиодетонатор, приложил ее на верхушку одного из генераторов, прямо на бак. Порвет, искра будет, а он не полный однозначно, значит, еще и пары бензина бахнут. Ну оно и хорошо, ярче будет светить, да и вообще.

Шашка тяжелая, ветром ее не сдует. Теперь второй и третий, четвертый, пятый.

Закончил очень быстро, а потом развернулся и побежал к воротам. Снова лезть через трубу было не в моих планах, перелезу через забор, тем более, что освещение будет выключено.

Остановился. С этой стороны – металлические прутья, на конце – колья, нужно быть осторожнее. С другой – деревянные листы и металл. Ну и столбы, конечно, тоже с этой, которые всю конструкцию подпирают. Надежно. Только вот трубу проглядели. Хотя там реально все шиповником поросло, и так просто не увидеть.

Я вытащил из кармана пульт управления. Направил его в сторону навеса‑генераторной и нажал на кнопку. Прошло с полсекунды, а потом раздались взрывы, которые слились в один. А следом еще несколько, но это уже был бензин. Увидев, как вспухает огненный цветок, я чуть прикрыл глаза. Говорят, что крутые парни не смотрят на взрыв. Уж не знаю, насколько я крутой, но посмотреть на плоды моих трудов мне хотелось.

А следом отключился свет. Везде: и на ограждении, и в здании. Прошло еще несколько секунд и послышались крики, ругань. Наверняка, сейчас они там будут командовать пытаться, созвать всех. Да только вот все не так уж просто будет, потому что морфы точно рванутся сюда. А за ними пойдут и обычные зомби.

И словно по заказу послышался уже знакомый рев. Я слышал его всего один раз, но все равно узнал. Крысиный король был тут.

Схватившись за столб, я рванулся наверх, и скоро оказался на заборе. Рванулся на ту сторону, перепрыгнул, только чудом не напоровшись на колья, которыми он заканчивался. И ведь их не позже сделали, они тут всегда были. Нет, понятное дело, оно красиво, но если бы кто‑нибудь из учеников через забор полез и башкой бы на такой напоролся? Что тогда?

Проломился через наваленную возле забора кучу металла, стараясь не сломать ноги. Ночное зрение этому поспособствовало, так что скоро я выбрался. И рванул к углу дома, который Павел выбрал в качестве укрытия.

Увидел за углом тень, которая метнулась туда. Очень стремительно. На человека она похожа не была, потому что двигалась на четвереньках. Да уж, мать твою, морфы оказались гораздо ближе, чем это могло показаться. Я судорожно откинул приклад и щелкнул переводчиком огня. Буду палить не жалея патронов, да, четыре магазина – это всего четыре магазина, но лучше уж так, чем оказаться разорванным на куски. А в том, что морф способен проделать с человеком именно это, я не сомневаюсь. Просто потому что я сам уже подошёл к этой стадии. Если не добудем сыворотку, и обращусь, то однозначно в морфа.

Я попытался сконцентрироваться на радаре. Давай, твою мать, ты ведь работаешь по ночам гораздо лучше, чем днём. Какого хера, показывай мне зомби, подсвечивай где они. Если эту штуку разработали для создания суперсолдат, то они должны уметь включать ее по желанию. А, значит, я смогу.

Мир вдруг выцвел, хотя цветов в полной темноте особо и не было. Но зато я явно ощутил чье‑что присутствие. Причем, не просто почувствовал, а будто увидел впереди точки. Вот одна – белая, это Паша прячется в доме. Кстати, не в квартире, как мы изначально договаривались, а прямо в парадной стоит. Зачистил по‑видимому, это не проблема даже для одного опытного бойца, если там не встретятся сильно изменившиеся зомби.

Вот россыпь каких‑то тусклых искорок. Это, ясное дело, обычные зомби, медленные и тупые. Правда, сейчас ускорившиеся, потому что по ночам они становятся активнее. Если мы переживем это ночь, то нужно обязательно двигать в путь уже под утро, пока твари будут приходить в себя после ночного буйства. Если, конечно, повезет где‑то засесть. Солдатам‑то определенно будет не до нас, морфы уже рвутся к ним на базу.

Вот две красные вспышки. Одна с той стороны, где я как раз видел морфа. Ещё одна – в противоположном конце двора и движется. То ли приказ крысиного короля гонит ее вперёд, то ли поняла, что злых ксеноновых ламп, которые защищали логово вкусных людей, больше нет. И имеются все шансы поживиться.

Я рванул вперёд, резко забрал в сторону левого здания, побежал возле самой стенки. Если вдруг меня будут рассматривать со спины, то так заметить будет гораздо сложнее. Тем более, что и Луна светит с той стороны, и на меня будет падать тень.

Как только я сделал первый шаг, мир снова вернул себе цветность. По‑видимому, концентрация сбилась, или что‑то такое.

В несколько больших шагов я преодолел расстояние до проспекта, резко высунулся наружу и вдруг наткнулся на морфа. И, как назло, смотрел он как раз в мою сторону.

Я вскинул автомат и выжал спусковой крючок, выпуская в тварь длинную очередь. Ствол подбросило гораздо сильнее, чем при стрельбе с моего «двенадцатого», вспышка мгновенно оглушила меня, но все равно десяток пуль влетели в голову и грудь мутанта. Его отбросило назад, и он затих.

Что‑то как‑то даже слишком легко. Проблема только в том, что на мою стрельбу сейчас придут морфы и другие зомби. И станет тяжко, даже очень.

Впрочем, тут же послышалась пальба со стороны школы. Работало сразу несколько стволов, я даже не смог различить сколько, много. Похоже, что уже началось. А ведь на выстрелы двинутся и обычные зомби, и тогда я не уверен, что ворота продержатся долго. Да и они банально друг друга пострелять могут в темноте. Что такое потери от «дружественного огня» я знал прекрасно, сами с этим не раз сталкивались. А ведь у нас все современные способы опознать друг друга есть. В отличие от них.

Я рванулся вперед, перепрыгнул через труп морфа, подскочил к двери парадной, ударил в нее прикладом.

– Открывай давай! – сказал я.

Радар снова просигнализировал о чужом присутствии. Я резко обернулся и увидел, как крыша одной из машин, брошенной на дороге, смялась. На нее приземлилось нечто, очень похожее на морфа, только вот при этом покрытое шипами. С ног до головы.

Я вскинул автомат, проследил за тем, как мутант побежал по проспекту, но никак не мог поймать его в прицел. Да, со штатного целика стрелять можно гораздо дальше, чем с коллиматора, особенно если менять угол. Только вот быстро целиться даже на близкие расстояния не получится. Правда это все равно лучше чем диоптр, который еще и легко забивается любой грязью.

Я ожидал что тварь рванется за мной, но вместо этого она высунулась из‑за машины и метнула в меня что‑то. Рефлекторно я уклонился, и увидел, как что‑то откололо от стены кусок штукатурки с краской.

Секунду спустя в меня полетел еще один такой же предмет, но уже с другой стороны. Резко развернувшись, я нажал на спусковой крючок. Вспышка снова ослепила меня, так уж вышло, что глаза адаптировались к темноте, а огонь, вырвавшийся из пламегасителя, оставлял на сетчатке черные пятна. Очки надо носить, идиот. Правда, ночью в них и видно будет гораздо хуже.

Но я попал, и труп рухнул на землю. Резко повернувшись, я пальнул еще раз и срубил второго. Просто на тычок попал первым же выстрелом. Его даже на машину отбросило.

– Да открывай, мать твою! – крикнул я и, наконец, услышал, как дверь позади меня распахнулась.

Вошел в парадную, и через секунду увидел, как Павел снова перетягивает ручки тросом. Хорошим таким, даже не бельевым. Он что там, со страху таких узлов намотал, что быстро их развязать не смог?

Впрочем, эта мысль пролетела у меня в голове, и тут же пропала. Потому что меня гораздо сильнее волновало другое: новый вид мутантов. Эти шипастые определенно не были похожи на обычных морфов. А что это значит?

А это значит, что есть возможность сделать из них еще одну сыворотку. Да, мы пришли за крысиным королем, как ни крути, но если вместо одной башки мутанта получится взять сразу две, то все будет хорошо. Если эта тварь еще не ушла.

И с улицы сразу же послышалось опровержение моей гипотезы. Снова громкий пронзительный рев. Все, хана военным. Если эта тварь действительно умеет управлять зомби, значит, она достаточно умна. А если дело обстоит так, то ей хватит разума согнать толпу к воротам. А потом проломить их.

Свалить военные не смогут, потому что морфы очень легко их догонят. Они быстрее и сильнее человека. Если останутся на базе, то их сожрут обычные зомби. Вариант один – в здании школы запереться, и надеяться, что никто не прорвется внутрь.

Только вот я там был и знаю, что решеток на втором и третьем этаже нет. А морфы прекрасно лазают по зданиям. Короче говоря, этих уродов можно списывать со счетов. Одной группой военных стало меньше, однозначно. Жаль только, что трофеи нам не достанутся. Не рискну.