Текст книги "Цветик (СИ)"
Автор книги: Надежда Михайловна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
–В годы войдет, будет совсем хорошим, – говорила мамка, – а и сейчас зять у меня...
Минька с дедом, как всегда, ходили у землянику, дед сидел у тенечке и и наслаждался запахами разогретого хвойного леса, спокойствием и умиротворением разомлевшей на солнце природы. А Минька собирал ягоды, половина сразу шла в рот, а другая половина, с мусором, в ведерко. Бабы обе постоянно хвалили добытчика, и Минька гордился. Ещё у ближнем лясочке они находили под елками семейство рыжиков – глазастый Минька шустро разглядывал незаметные в траве грибочки, а дед аккуратно срезал их, попадались и другие грибы, и мужики-добытчики почти каждый раз приносили грибов на жареху. Ребята – Гешка, Петька и Васька, несколько раз привозили с рыбалки вкуснятинки – хариусов, которых обожали и старый, и малый.
Антонина полностью успокоилась и заметно гордилась и сыном, и его семьей.
–Знаешь, Рита, как я волновалась за сына, ведь чувствовала, что он в Афгане, хоть и писал, что все хорошо, и он в Союзе, только по командировкам мотается...а когда ранили, не поверишь, сердце болело, было жутко, как раз в те дни, когда он... Зато сейчас... я с умилением смотрю на них, когда они втроем, любой матери приятно, когда её сына любят искренне.
–Ну, твоего Сашку сложно не уважать, вон в районе уже оценили нового военкома, хвалят.
А в начале августа Аверы принимали высоких гостей – генерала Романова и его двухметрового, видного издалека, племянника, Ваньку Чертова.
–Здравия желаю!
–Вольно, Авер, вольно, мы же не на службе! Здравствуй, Саша, ну вот, как и обещал, приехал, посмотреть на твои владения!
– Здравствуй! – генерал протянул руку серьезному мужичку, – как тебя зовут?
–Михаил Александрович Аверченко!
–Ух ты, как официально, а мама с папой как тебя зовут?
–Когда Минька, когда Мишук. И ещё, – он скривился, – баушки – Мишуткой, как маленького.
–И много у тебя баушек?
–Три: Рита, Антоновна и Тоня.
Авер обнимался с Ванькой:
–Ну, хорош военком стал!! Поправился на Алюниных пирогах, одобряю!! Ух ты! Здорово Мишук! – Ванька протянул свою лапищу. – Ты подрос-то как! Скоро меня догонишь!
Он подбросил довольного Миньку несколько раз вверх, аккуратно поставил и нежно облапил Алюню:
–Вас двоих сразу обнимаю! Соскучился, блин!
–Ага, по пирогам, – ехидненько вставил Авер.
–Ну, это само собой! Глянь, – Ванька кивнул на Евсееича и деда...
Сухонький, враз подтянувшийся и ставший, казалось, выше ростом, дед, вытянувшись и приложив руку к гражданской кепке четко произносил:
–Гвардии рядовой у запасе 536 стрелковага полка 116 дивизии, Первага Белорусскага хронта, Цветков Ахванасий Грыгорович! Здравия жалаю!
Евсееич порывисто обнял старого:
–И тебе здравия желаю и напобольше! Рад, очень рад знакомству! Много наслышан!
–От и славно, споемся – як скаже мой унук!
–Обязательно споемся и споем, Григорьевич!
На плечо деда легла ручища Ваньки:
–Здорово, дед!
–Здорово, унучек. Ай до чаго ж ты громадный вырос! Голова закружится на тябе глядеть!
–Дед, я присяду! – засмеялся Ванька, тихонько приобнимая деда.
В новой квартире Аверов полностью обставлены и обустроены были кухня и детская комната. В детской возле окна стоял новенький тренажер, которым гордился и хвалился Минька.
–Ваня, Ваня, смотри, что мне папа с мамой подарили на день рождения! – восторгался Минька.
Ваня одобрил и надолго завис возле полок с игрушками и поделками. -Не, я бы, точно, от таких поделок не отказался, клёво, Минь, береги, это такие редкие вещи!
А Толюшка стоял у окна, из которого открывался вид на лесные просторы. -Красота какая у вас здесь!!
–Здеся ешче цемзавод дымить, а у Медведке, от тама да, як у раю.
Дед и Евсееич прониклись симпатией друг к другу, генерал и рядовой оказались близки по духу.
–А як же, мы жеж старой закваски!
Наевшись Алькиных пирогов до отвала, прогулялись по городку. Саша показал активно строящуюся всем миром полосу препятствий.
Ванька не был бы Ванькой, если б не опробовал её. Раздевшись по пояс, в маскировочных штанах, этот гигант играючи и легко начал преодолевать препятствия. Казалось, он совсем не прикладывает никаких усилий для разбегов, прыжков, перекатов... А вокруг стояла тишина... замершие в восторге пацаны, остановившиеся и смотрящие на гиганта взрослые... а Ванька, с легкостью преодолев стену, крикнул прежде чем спрыгнуть с неё:
–Авер, давай, присоединяйся или слабо?
Авер молчком скинул футболку и пошел...
Вот тут уже молчащих не было. Орали, вопили, свистели все. Авер, несмотря на то, что на фоне Ваньки выглядел похудее и пониже, тоже лихо преодолевал препятствия. Встреченные восторженными криками и громкими воплями, друзья отдуваясь подошли к Алюне.
–И что скажете, госпожа Аверченко?
–Госпожа Аверченко восхищена и невозможно гордится вами, товарищи офицеры!
Алька привстала на цыпочки:
–Нагнись, детинушка! – расцеловала Ваньку, вызвав одобрительный рев, а потом ласково прижалась к мужу.
–Ты у нас – лучший!
Ванька посадил к себе на плечо Мишука, и тот восторженно вопил на всю округу. Затем, одевшегося и отпустившего на землю Мишука, Чертова тут же окружили местные пацаны, забросали его вопросами, просили показать им всякие приемчики, хотя бы немного.
Авера же дотошно выспрашивал Толюшка, его интересовало все, что делал Саша за недолгие четыре с половиной месяца в должности военкома.
–Это не проверка, просто немало у нас имеется военкомов, заросших мхом на своей работе. Ты, Саша, молодец, много нового привнес.
–Мы всем миром привносили – нашлось немало людей, болеющих за молодежь, за их досуг и отдых.
– Рад, что не ошибся в тебе!
К ним подошел дед с серьезным мужиком. -От, Евсееич, мой хронтовой друг, а почти брат, Иван Ягорыч, местный голова.
Старшие оживленно заговорили меж собой, Ваньку не отпускали от себя пацаны, а Саша внимательно слушал своих "советников"-афганцев. "Стройка века", как окрестили полосу препятствий, привлекла внимание всех. Ни одна организация не отказалась внести посильную лепту в её строительство, но случались накладки, вот и сейчас ребята сказали, что цемзавод не довез цемент, а коммунальщики не залили баки с водой и выходной получился бездельным.
Подошел наконец-то отпущенный ребятами Чертов, познакомился со всеми, живенько узнал, кто где служил. Оказалось, что он бывал не только в Кабуле, нашлись даже общие знакомые...
Сашу подозвал Егорыч.
А афганцы сказали Ваньке:
–Хороший у тебя друг, нас всех встряхнул, заинтересовал, а пацаны... весь район рвется на соревнования и полазить здесь. Мужик, наш капитан, настоящий. Слово держать умеет.
–Ха, скажу по секрету. Он в училище прославился 'ударом Авера'– ща после ранения не практикует, классно дерется и руками и ногами, вот восстановится полностью, тогда наседайте на него. Я в самбо против него – щенок!
–Да ну? – не поверил Егоров, который не пропускал ни одного дня, чтобы не проверить как и что. "Заодно и тренировка для тела, подъем в горку," – говорил он,отдуваясь..
–Ну да! Ща я его не трогаю, а до ранения, меня, такого маленького, тики так на лопатки кидал. Кароче, повезло вам с ним, и мне тоже!
Вечером звонили Витьке, тот как всегда орал и обижался, почему его не предупредили. Узнав, что Чертов только приехал, что-то прикинул:
–Вань, ты числа до пятнадцатого там не зависнешь?
–Ну, не знаю.
–Вань, я с десятого в отпуске, дождись меня, а потом вместе в Москву рванем, к невесте.
–Невеста... – пробурчал Чертов, – без места! Достала уже! Когда хоть ты её увезешь? Никакого почтения к брату. Ой, Витька, не завидую я тебе, это же ураган в юбке.
–А что я сделаю? Связала судьба! – захохотал Витек, – поздно пить боржоми!
В понедельник после обеда поехали по району. Евсееичу не терпелось посмотреть жизнь уральских поселков изнутри. Побывали в Кусье, полюбовались на рукотворный водопад, в Саранах полюбовались выставкой, Ванька ворчал, его сестрицам срочно понадобилось заиметь сережки-колечки из уваровита, его познакомили с местным умельцем. Тот показал ему каталог, Ванька, не особо раздумывая, ткнул в наиболее понравившиеся ему и попросил сделать такие. В старом Бисере понравился пруд, в Тёплой горе долго любовались на открывшуюся внизу Койву и виднеющиеся вдалеке горы Колпаки, потом приехали в Медведку. Саша оставил мужиков у тещи, где их уже ждали приехавшие на элеткричке Алюня с дедом и Мишуком. И завертелось все сразу: Евсееич с тещей и бабой Тоней шустро подхватился в лес, грибочков поискать, дед заторопился, несмотря на понедельник, баньку затопить для дорогих гостей, а Ванька отправился пошляться, посмотреть, что и как.
Шел не спеша, разглядывая все вокруг и на пересечении улиц, в небольшом проулке застал интересную картину: высокая, с забранными в хвост длинными светлорусыми волосами, одетая в обрезанные до колен старенькие джинсы и такую же старенькую майку деваха, сердито выговаривала стоявшим рядом пацанам.
Один, намного ниже её ростом, виновато бубнил:
–Натах, я не думал, что так выйдет.
–Валь, у тебя думалка только внизу, – деваха уперла руки в боки, – вот чё с тобой делать, а? Даже щелбан как следует не влепить, последние мозги выбью!
Стоящие рядом два других загоготали:
–Не, ну чё вы ржете, дебилушки? Вы все трое опарафинились.
Ванька с интересом наблюдал за ними, девица повернулась и косо глянула на него:
–Чё завис, дяденька, иди куда шел! Я не картина. Не фиг меня разглядывать!
А Чертов с изумлением смотрел на девчонку, которая оказалась совсем молоденькой.
–Борзая, да?
–Слышь, мужик. Иди уже, а? Не мешай нам! Мы ж тебя не трогаем!
Она опять повернулась к ребятам:
–Все, терпение мое лопнуло, валите, придурки!
–Натах, мы честно, исправимся, – забубнили ребята
–А, горбатого... – она махнула рукой и, повернувшись, удивленно увидела Чертова у себя на дороге. -Дяденька, – вздохнула девушка Натаха, – хреново с детства быть бестолковым, тебе же сказали, иди и не просто иди! – она взмахнула рукой, показывая,куда ему идти... и задела руку Чертова.
–Ай! Чего ты стреляешься, антистатик бы купил! – и обогнув по дуге растерянного Чертова, быстро пошла в другую сторону.
–Эмм, так у меня же вся одежда хэбэшная. Чему тут стрелять-то? – Он ошарашенно смотрел вслед девчонке, его тоже тряхнуло при мимолетном прикосновении её руки. Чудно!
–Аля, какие борзые у вас малолетки водятся, меня послать не постеснялись! – посмеиваясь, сказал Ванька.
–Это кто же тебя не убоялся?
–Да, представь, деваха, рослая такая, ты ей до пупа будешь.
–Ааа, это Наташка Плешкова. Она у нас одна такая 'гренадер-девица', хулиганистая ,резкая, но хорошая и справедливая. Из породы таких, надежных людей, я её обожаю. Представь, всех пацанов в кулаке держит, Санька – побратим наш, её с детства научил драться, потом в школе один геолог молодой спортивную секцию вел, поднаучил её всяким приемчикам, вот она и не дает никому спуску. Победили в нашей первой игре со своими одноклашками, её брать не хотели она до Редькина дошла, – Алька засмеялась, – а потом принародно фигу показывала комсомольским активистам. Сейчас вот уперлась, не стала в институт поступать, выбрала техникум в Свердловске, ей все говорили, что надо попробовать, а она своё: "Не фиг пять лет на шее у родичей сидеть, вон, Саньке с его левой рукой самый раз учиться. Я технарь закончу, а там на заочном, будет нужда, поучусь. Аль, ты с техникумом и сыном не пропала, я тем более".
–Надо же, какая у вас тут деваха есть, занятная.
Чертов сговорился с Алькиными одноклашками, и рано поутру поехали на дальнюю речку на рыбалку, вот там-то и получили они с дядькой море удовольствия, одно только доставало – комары. Эти гады кусали даже несмотря на то, что мужики с ног до головы были обмазаны мазью .
Гешка посмеивался:
–Они на вас, столичных, запали, мы-то уже надоевшие, а вы свеженькие. Ну, да дед Панас опять, поди, баньку раскочегарит, попаритесь, и укусы чесаться не будут.
Дядька и Ванька блаженно вздохнули: оба вчера напарились до изнеможения и спали как младенцы. -Да, баня здесь – это сказка!
–А зимой ещё лучше, распаришься и в сугроб, кайф!
Уставшие, пропотевшие, но с рыбой мужики явились к вечеру, а банька и впрямь дожидалась.
Расслабленный, распаренный, весь такой размягченный Ванька сидел на крылечке, вытирая мокрое лицо и попивая ядрёный квасок Аверовой тещи, когда краем глаза увидел в конце улицы какую-то заварушку ,в центре которой возвышалась уже знакомая высокая деваха-Натаха.
Как был, босиком, в одних своих любимых пятнистых штанах, подорвался и быстро пошел в ту сторону. А деваха что-то усиленно доказывала обступившим её местным, явно постарше вчерашних пацанов.
–Ну не получится у тебя, – увещевала она самого задиристого.
–Не, у тебя получается, а я чем хуже?
–Тем и хуже, что жрешь ханку. У тебя ни дыхалки, ни выносливости.
–А давай поборемся?
–Вроде здоровый мужик, а с молоденькой девчонкой бороться собрался? – пробасили сзади.
Мужик обернулся, смерил стоящего в расслабленной позе (Авер бы сейчас точно определил, что вот в такой позе Ванька опаснее кобры).
–А тебе чё надо, гора Араратская? Иди своей дорогой. Тут и без сопливых склизко.
–Вот и я про то – склизко!
–Ты чё, думаешь, такой борзой да? Да мы тебя щас...
–Ну не здесь же! – лениво процедил Иван.
–Айда на поле!
А на поле случился 'театр одного актера' – мгновенно разбросанные, охающие, матерящиеся, постанывающие местные орлы, с трудом приходили в себя. Иван все так же расслабленно стоял и ждал.
–Не, ну ты красава! – поднялся, морщась, тот, что приставал к Натахе. – Уважаю! – он протянул руку Ваньке. – Валерка меня зовут!
–Иван!
–Слышь, Иван, а поучи меня приемчикам твоим?
–Эти приемчики я уже десять лет как отрабатываю.
–Ух ты! Ну хоть что-то покажешь?
–Пить будешь – не получится!
Тот почесал затылок:
–А чё? Чем ещё заняться здесь, вот пристал к оглобле, просился в команду, а она вся деловая...
–Что ж ты так про девчонку молодую?
–Кто девчонка, Натаха? Да это ж монстр! Чуть что, сразу в зубы, а щелбаны у неё... – он потер лоб, похоже, доставалось лбу крепенько, – не зря, вон, Валек тупит, все мозги она ему выбила. С ней же спорить никто в поселке не хочет.
–А самим здесь вот на поле какие-то турники, бревно, лабиринт смастерить слабо? Лес у вас под задницей, если руки не оттуда растут, то за неделю себе спортплощадку можно сделать, чё кого-то ждать? – напирал Ванька, его неожиданно неприятно задело слово 'оглобля.'
–А и правда, Валер, чё мы, хуже Натахиных пацанов? В армии вона какие марш-броски были? – проговорил худенький, подвижный парняга. Его поддержали дружным гулом.
–Вот и займитесь, а приемы... ну, кой чего для начинающих завтра покажу, а сегодня... пойду по-новой в бане домываться, вспотел тут с вами.
Расстались, довольные друг другом.
А Натаха издали следила за компанией. Не то чтобы ей стало жалко дяденьку-амбала, но один, а их шестеро, несправедливо. Опять же, Алькин гость, а Альку она уважала и обожала, родственные души... Она собралась вмешаться в случае чего... Но дяденька лихо справился, в пять минут разбросав всех. А Натаха издали пристально вгляделась в его обнаженный торс, только сейчас заметив, что дяденька-то не прост, и, похоже, из тех, кто занимается собой, вон, какое у него тело, одни мускулы, позавидуешь!
–Эх, и чего я не парень?
Успокоившись, пошла домой, а возле калитки стоял дяденька.
–Дядь, ты чего здесь забыл?
–Да мало ли, обидел тебя ещё кто?
–Меня? – искренне удивилась Натаха, – ну ты даешь! В Медведке таких не водится! Так что, гуляй, Вася!
–Ваня!
–Чего?
–Ваня я, а не Вася.
–А мне, видишь ли, однофигственно.
Назавтра в поселке удивлялись – низовские во главе с Валеркой Шариповым таскали какие-то поваленные стволы из леса, обрубали с них сучья чего-то копали, рыли ямы, что-то заколачивали -'ща до обеда запала хватит, в одиннадцать вино начнут продавать и все, кончится деятельность трудовая'. Но нет, мужики все так же дружно и упорно что-то мастерили, набежали любопытные ребятишки, их тоже пристроили к делу, оттаскивать сучья, сгребать щепки и мусор в кучи... К вечеру в поселке знали -Шарипов с ребятами готовят площадку для спорта, подтянулась местная молодежь, и до темноты там слышались стуки-перестуки. Алюня на следующий день, в пять часов вечера неспеша прогулялась до магазина, а когда шла назад, её бережно обняли знакомые руки.
–Авер? Ты же хотел в пятницу только приехать?
–Да эти два дня мне в пустой квартире годом показались, утром отсюда рвану на работу, не хочу без вас. Как тут Ванька с Евсееичем? Поди, заскучали?
–Что ты! Евсееич с раннего утра в лес мотается. Насобирал грибов тьму, мамки их маринуют по местным рецептам, он как барсук ,все в норку тащит, насушил Иван-чая, листьев брусники, черемуха на завалинке сушится. Плешковы принесли ему сухих белых грибов и малины сушеной, мамка варенья всякого ему сует, он посмеивается, что на пол зимы запасов наготовил. Ребята с Ванькой вчера на дальние покосы ходили, землянички припозднившейся принесли ,да ведро смородины красной. Вечером с дедом чаевничают подолгу, квасок мамкин ему полюбился, грибы с молодой картошкой каждый день просит пожарить ,доволен. А Ванька... – её перебила шедшая навстречу пожилая женщина:
–Здравствуйте!
–Здрасьте, теть Паня!
–Аль, срок когда поставили?
–Двадцать третье-двадцать пятое сентября.
–Не, Аль, числа восемнадцатого родишь, и будет у тебя... – она хитро улыбнулась, посмотрев на Авера, – кого хочет папа.
Папа тоже улыбнулся:
–Да все равно, кто, лишь бы нормально прошло!
–Не переживай, сынок, все будет хорошо!
–Спасибо, теть Паня! Это наша местная акушерка, пожалуй, лет сорок-сорок пять все при ней рождались. – Пояснила жена Аверу.
–Надо же, местный раритет!
–Представь, ни одного раза не ошиблась и точно предсказывает, кто родится, а мне вот... Но я и так знаю, самое главное – он желанный для всех.
–У меня в семье нежеланные не водятся, – чмокнул её в нос Авер, – так что ты хотела сказать про Ваньку?
Он же, как услышав, вывернулся из проулка.
–Авер! Давай, шустро переодевайся, и на показательные, а потом пожрем, там пельмешков налепили!
–Какие ещё показательные?
–Да, ща все объясню, тут, представь, желающие появились нашу армейскую тренировку посмотреть, достали нытьем, а в паре получится эффективнее!
–А, давай, минут через пятнадцать!
А по тротуару бежал сломя голову сынок:
–Папаа, я так скучал-скучал!
–За два дня скучать начал?
–Не, сразу, я много чего хочу тебе сказать!
–Хорошо, Минь, сейчас на поле с Ваней разомнемся и посекретничаем!
–И маме не скажем?
–Ну, у нас же мужские секреты, зачем девочкам про них знать?
На поле пошли все: Ванька тащил лавочку для беременных и пожилых, Мишук, как всегда, вприпрыжку, держась за такую надежную папину руку, блестя глазенками, говорил деду:
–Папа сказал, что это будет... – запнулся в слове, – как-то... заминка, что ли?
–Разминка, сын.
–Ваня с папой будут всякие приемчики показывать, папа и меня научить обещал, и я буду клёвый-крутой!
На поле Саша присвистнул:
–Ничего себе, это за два дня все смастерили? Однако!
–А чё, военком, мы и вашу полосу за пояс заткнем! – прищурившись, сказал Шарипов.
–Буду очень рад! – серьёзно ответил Авер!
И показали они с Ванькой класс, даже мастер-класс. Минька, старательно пыхтя, с азартом старался повторить все их прыжки и повороты, пусть и неловко выходило у ребенка, но ведь было бы желание. Натаха, присевшая у ног Алюни, с неослабевающим вниманием смотрела за мужчинами. Казалось, они танцуют какой-то сложный танец, состоящий из акробатических элементов. Она жадно вглядывалась в каждое движение, каждый подскок, переворот или замах ноги, шумно восторгалась и кричала, как и все, собравшиеся вокруг.
Наконец, взмыленные Авер и Ванька закончили и, хлопнув друг друга по плечу, пошли к Алюне, она держала в руках полотенца и, отдав одно Ваньке, вторым начала с нежностью вытирать своего Авера.
Наташка загляделась на них:
–Вот бы и мне так когда-нибудь... – как-то неожиданно подумалось ей, – да только кто меня, стропилу такую, полюбить сможет?
–Ну что, коза-дереза, как наша разминка? – прервал её мысли бас надоедливого дяденьки-амбала.
–Разминка классная, много интересного, очень понравилось, вы с военкомом красавы! – не стала кривить душой Натаха.
–Натах! – заорали её ребята, – иди сюда, давай тоже покажем, что мы умеем! -Ща! – она ломанулась к ним, а Ванька поморщился: в кои веки деваха начала говорить нормально, и тут же отвлекли.
Теперь уже Чертов сидел на земле, внимательно смотря за командой занозистой девчонки, автоматически отмечая огрехи. И, не признаваясь самому себе, втихую любовался длинноногой, гибкой козой-дерезой.
А Авер и Алька заговорщически переглядывались, понимая, пожалуй, даже больше самого Чертова, что зацепила его девчонка серьезно. Саша, зная Ванькину натуру, не сомневался, что невзирая ни на что, он попрет напролом в достижении цели. Так было во всем, будь то соревнования, тренировки, ещё какие-то дела – Ванька добивался своего. Только в этом случае ему будет намного сложнее. Обычно девицы гроздьями падали к его ногам, там хватало пары часов, и Ванька "побеждал", а здесь же его в упор не видели как мужика. Он интересовал Наташку только как профи в воинских умениях.
–Аль, будет интересно! – показав глазами на увлеченно следящего за Натахой Ваньку, шепнул он Алюне.
–Вот, я про это и хотела тебе сказать, – заулыбалась она.
ГЛАВА 18.
Как-то не заладилось у Тонкова после выполнения интернационального долга... Двое суток в горах с их холодными ночами не прошли даром – частенько давали о себе знать застуженные почки, он стал раздражительным, мрачным. К женщинам его 'жеребячий' интерес тоже поутих, ну, были у него подружки, для физиологии, как цинично озвучивал он сразу же, в первые дни 'дружбы'. Но жениться, только из-за того, чтобы было кому стирать трусы и носки, он не хотел, да и не было у него веры женщинам.
–Ну как можно поверить, вон, даже Людка, умолявшая заделать ребенка и любившая, как утверждала, так, что жить без меня не сможет, вон уже второй раз вот-вот родит... кому верить? – рассуждал он, сидя со своим закадычным Серегой у небольшого костерка на даче его тестя. -Хрен его знает, хочется уже после действенного опыта с первой женой, чтобы кто-то полюбил не за внешность, а за то, что у меня в душе. Чтоб в огонь и воду, как говорится, душа в душу... Да, похоже, или не встретилась ещё вторая половинка, или проглядел я её в череде баб. И не то, чтобы гнался за количеством, а как бабочка перепархивал с кустика на кустик... уверен был, дурак, что всё ещё впереди, а ни фига впереди не вырисовывается. Вот поехал к матери, там вроде такая нежная девочка-ромашка, Надюша нарисовалась, ну, думаю, точно, вот оно. Ага, как же, цель она себе поставила – выйти за офицера. Кароче, как там бабы говорят, "не родись красивой"... не я не плачу. Просто, вот погляжу, все уже при детях-женах, а мне все что-то не те попадаются.
–Может, Миш, ты сам не там смотришь? Были же у тебя славные девчонки, помнишь, такая приятная девчушка была?
–Которая? У меня этих девчушек...
–Ну, такая, с глазами, как же её ...? Ну, которая с Драчевской женой приезжала?
–Вспомнил, это когда было, там наверняка глубоко и прочно замужем, она ж не шалавая была, серьезная... Может и надо было её удержать, да что-то не задумался, а... что после драки кулаками махать. Может, годам к сорока и найдется подходящая, не мешало бы сына родить!
Чертов, подозвав Натаху с ребятами, детально указал на их неправильные движения, затем стал показывать, как надо, они тут же тщательно стали повторять все. Он ходил между ними, поддерживал, ставил в правильную стойку, дойдя до Натахи, помогая ей правильно держать руки, опять получил токовый разряд.
–Слышь, коза-дереза. У меня точно синтетики не наблюдается, даже труселя сатиновые, в огурцы, это ты купи антистатик!
–Дяденька, у меня тоже все хэбэшное, а трусы в сердечки и поцелуйчики! – не осталась в долгу Натаха.
–Чё ты сказала?
–Чё слышал!!
Ванька громко захохотал:
–Сильна, но споемся! Слышь, давай дружить, а?
–Это как, домами, постелями? – пропела Натаха.
–А чё, я не против!
–Да я бы с удовольствием, но... – она замолчала.
–Но?
–Старый ты, дяденька! И хамло!
–А ты, смотри, скромница, из этих, незабудок, нежный цветочек-чертополох!
–Иван! – позвал его Валёк, – посмотри, у меня получилось.
Ванька пошел к нему, все ещё ощущая нежность девичьей кожи на своих лапищщах. "Чёт, Вань, тебя не в ту степь тянет, ладно, потом помозгуем."
Занимались до темноты, ребята старались, вникали во все нюансы. А Ванька краем глаза все косил на Натаху, ещё пару раз помог ей, даже получилось подержаться за талию, чуток.
Провожались весело, долго стояли у цветковской калитки, и Иван пообещал ещё пару дней с ними позаниматься до отъезда:
–Труба зовет, отпуск заканчивается, вы Авера просите.
–Попросишь его, он всегда такой замкнутый, как Алюнька с ним уживается? Суровый мужик.
Ванька посмеялся про себя: – "Авер – и суровый?"
Суровый как раз вышел на крыльцо:
–Вань, пельмени мало того, что остыли, скоро прокиснут!
–Не успеют!
–Дяденька, тебе небось тазик пельмешков-то требуется?
–А то, меня, маленького задохлика, прокормить – проблема, – в тон ей ответил Ванька.
Авер как-то хитро посмотрел на обоих и расплылся в широчайшей улыбке.
Пельмени у Ваньки исчезали со скоростью звука.
–Вот это да, я в лучших ресторанах таких не ел! Ай, девки, уважили.
Девки – баба Рита и Алька, только посмеивались и подкладывали "маленькому" ещё.
–Завтра Серега приезжает, совсем летом не отдохнул, последний курс, а там армия, – запечалилась мамка, – не попал бы в Афган, как Саша.
–Теть Рит, у тебя свой, доморощенный, военком имеется, неуж не подсобит? Не печалься раньше времени. Где деды наши делись?
–А пошли в сестринский дом ночевать, у нас-то места маловато, а там целый домина, она к дочке поехала, а мне ключи оставила. Вот они и пошли.
–О, и я тогда к ним! Аль, украду Авера у тебя?
–Кради, кради, только по девкам – без него.
–Не, ну ты сказанула? В вашей деревне, чего только задумаешь, на утро все будут знать с подробностями, да и твой Авер – и девки... – он хохотнул, – перебор, милая. Это же утес каменный!
–За что и люблю!
–Сильно любишь, Аль?
–Ой, Вань, он как-то сказал, что дышать без нас ему тяжело, а я как сиамский близнец, в него вросла.
–Пока он одевается, – Ванька оглянулся, – скажу по секрету: он и в училище был скалой. Я все думал, так и останется со своими запросами, как ты скажешь, старой девой, но видно на роду было написано на тебя напороться тогда. Другой бы, типа меня, ну, отметил про себя, что девчонка ничего, и прошел мимо, все равно ведь занята, чё заморачиваться? А Сашка... он настоящий, я знаешь как гонял, когда узнал, что его ранило. Мне чертовски, изумительно, повезло с друзьями, что Сашка, что Витек, это я дубина раздолбайская.
–Знаешь, Вань, я вот считаю, подобное тянется к подобному, вы все трое как бы дополняете друг друга. И получилась такая истинная дружба.
–Ага, как у тебя с твоими ребятами, только у вас намного чуднее, одна девчонка и пацаны. Когда уже Дрюня ваш приедет, я про него столько наслушался?
–В пятницу присвистит, увидишь!
–Ладно, Аль, мы немного пошляемся, посплетничаем, ты ложись, верну твою драгоценность в целости и сохранности.
–А скажи-ка мне, сынку, чего это тебя суровым мужиком называют?
–Вань, тут я по-всякому думал, и решил, что пусть лучше буду солдафоном-дуболомом, чем желанным для кого-то... – Авер коротко рассказал про Сашеньку Борисовича.
Ванька погоготал:
–Ай да Алька! Красава!
–Понимаешь, здесь все на виду. Ну вот поулыбаюсь я два-три раза кому-то, скажут – роман, а оно мне надо? Даже, допустим, вспыхнет у меня симпатия, – заметив взгляд Ваньки, добавил, – я сказал -допустим... Все, как известно, приедается, и что дальше? Остаться без Альки, сына и вот-вот второго ребенка? Да, могут и в другой семье родиться дети, а как без этих жить? Без Мишкиных вопросов, обожания, хвальбы всем, что я лучший папочка? Без Альки? У меня в глазах чернеет, если только вижу заинтересованный взгляд в её сторону, а отдать её кому-то... Не, Вань, когда человек тебя на уровне подсознания понимает, когда хочется отдавать больше, чем получаешь... я даже не люблю их, я просто живу ими, они у меня в крови... Баб, их много, и хорошие есть, и очень хорошие, но Алюня такая одна. Я до неё монахом не был, но с ней... я год почти уже никак не соображу где я бываю, куда улетаю, знаю только, что и дыхание, и желания одинаковые. Я, Вань, представить не мог, что такое возможно, уверен был – выдумки писателей... Ты знаешь, я такие вещи обговаривать не мастак, но вот то, что мне повезло свою половинку встретить в этой жизни, то повезло. Шут его знает, как я понял тогда, почти семь лет назад, а может, и не понял, интуиция что ли сработала, но за то, что имею, я буду держаться зубами, руками,ногами.
–А Мишук, Саш, и правда, вылитый ты – даже ходит также.
–Он, кстати, только внешне на... того похож, а так упрямый как мамуля, и я надеюсь, подличать не станет, учу, во всяком случае,этому.
–Не, Сашк, он и впрямь, такой славный малый, я заметил, он Альку не так слушает, как тебя.
–Ну мы с ним по-взрослому все решаем, он уже в садике девочек защищает.
–Да, Авер, ты счастливчик! Слышь, а я че-то за эту козу-дерезу зацепился. Сам в офигенном обалдевании, она же никак меня не воспринимает, только 'дяденькой', а я так не привык, может, это охотничий азарт? Только вот током шибает, когда нечаянно дотронусь.
Авер захихикал:
–Все когда-нибудь в первый раз бывает, может, это судьба, а?
–Ни хрена себе судьба... Она как колючка ядовитая, но заинтересовала, блин. Не, Сашк, я не хочу с ней перепиха, но вот как раковину закрытую нашел на море, хочется открыть и проверить, что внутри, а эта, козичка, не дается и на мою 'мужскую красоту и обаяние' ни фига не раегирует. Хотя без ложной скромности, между нами, девочками, все ведутся.
–Да, гусарский наскок здесь не удастся, ты учитывай, что она с детства верховодит ребятами. Ей сам чёрт не брат. О, каламбур, Чертов, про тебя получился.
–Задача, блин, но где наша не пропадала, решу, надеюсь, и эту.
–Ты только, стратег, девчонку не обидь, она такая, редкая, Алька её всегда хвалит, а у неё похвалу далеко не каждый получает. Я на играх ею просто восхищался, она прирожденный лидер, смотри, Вань, не напортачь.
–Авер, ты чё? У меня наоборот, скулы сводит от бешенства, когда слышу "стропила, оглобля". Вот свалю, побуду вдалеке от неё и точно определюсь, если не туфта – приеду, заберу. Вон, в половик закатаю и увезу.
Утренники стали совсем прохладные, осень чувствовалась на подходе, в кронах берез появились желтые листочки, рябинки закраснелись как бы стыдливо, и раскрашивались в яркий красно-малиновый цвет, осины. Авер поехал на работу и разминулся с Витьком, а эти два орла устроили во дворе шумную возню, орали, дурачились, хохотали во все горло, Алька и Минька тоже заливались, глядя на этих "деточек". А шедшая по своим делам Натаха застыла на тротуаре, разглядывая их борьбу.
