Текст книги "Кости внутри (ЛП)"
Автор книги: Моника Пирс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Галина подняла чашку.
– За ваше здоровье.
Он усмехнулся.
– За новую дружбу, да?
Она рассмеялась и стала есть. Мясо снежного зайца было вкусным. Там еще была большая кастрюля розовой каши на козьем молоке и красные семена, которые понравились Гетену прошлой ночью.
– Не такой я ожидал увидеть южную женщину, – отметил Арбан, пока они ели, а жители, просыпаясь, собирались в доме.
– А что ты ожидал?
– Нежную. Слабую. Боязливую. Такими мы видим женщин из Телеянска, когда торгуем в Ясан Хот.
Она пожала плечами.
– Таких женщин много на юге. Уверена, и в Телеянске есть сильные женщины.
– Репутация Красного клинка опережает ее, – сказала Кенбиш, проходя в главную часть дома из-за шторы-шкуры. – Ты решил не верить слухам и историям, Арбан.
Он кивнул.
– Вы преподали мне ценный урок, леди Риш.
Галина улыбнулась.
– А ты познакомил меня с хорошим напитком, – он и Кенбиш рассмеялись, и она добавила. – Поделитесь рецептом с моим мужем? Он хорошо делает медовуху. Надеюсь, начнет делать и гонсу.
Кенбиш кивнула.
– Так и сделаем, – она села рядом с Галиной и приняла миску каши от Арбана. Девочка присоединилась к ним. Ее представили как Тербиш, приемную у Кенбиш. Она с интересом смотрела на Галину.
– Наверное, мой муж объяснил, почему мы застряли на вашем пляже, – сказала Галина.
Кенбиш кивнула.
– И попросил нашей помощи.
– Которую не предоставить, кроме вашего гостеприимства, из-за власти Телеянска.
Кенбиш посмотрела на нее.
– Вы – проницательная женщина. Хоть мы хотим вашего успеха, это не наша война. Она принадлежит вам и вашим богам. Если мы поможем, привлечем к себе нежелательное внимание.
– Я была всю жизнь возле власти и политики. Вы не прожили бы в Татлисе долго, если бы не могли понять, кто держит всех за загривки.
Арбан и Кенбиш рассмеялись. Девочка уставилась на нее.
Галина посмотрела на нее.
– Что ты хочешь у меня спросить?
– Ваша светлость?
– Ты разглядывала меня, как ястреб – другого хищника. Думаю, ты учишься, так что еще ты хочешь знать?
– Я… – она взглянула на Кенбиш. Старушка кивнула, и Тербиш продолжила. – Как вы стали воином? И зачем? Вы же принцесса? – она посмотрела на пострадавшую ладонь Галины, на шрам на ее лице. – Зачем воевать?
– Некоторые рождаются для сражений, – Галина смотрела на свои обрубки пальцев. – Королева, принцесса, бедняк – это не важно. Пока война. Я родилась с привилегиями и ответственность. Они идут рука об руку, или должны. Не все аристократы исполняют долг, защищая людей, которые доверили им свою защиту. Я всегда серьезно воспринимала эту ответственность, особенно – когда потеряла свое высокое место.
– О чем вы? Вы – герцогиня?
– Я была маркграфиней Кхары, пока смерть моего отца не привела моего брата на трон. Его обманул король Валдрам из Налвики, и он лишил меня ранга. Я – герцогиня через брак. Но мой король не одобрил мой союз с магом солнца, и он не сделает это, пока с его глаз не сняли шоры.
– Как вы это сделаете? – спросила Тербиш.
– Убив короля Валдрама.
Кенбиш смотрела на нее.
– Смелое заявление.
– Уверена, Гетен рассказывал, что Валдрам использует некромантию и выпустил крикунов на детей Кворегны.
Старейшина кивнула.
– Да. Но разве вы можете судить и казнить его?
– Если не я, то кто? Наши боги будут стоять и смотреть на страдания. Они толкают Гетена к жестокости. Только то, что он хороший, не дает ему подавить магией всех королей и сделать Кворегну своей империей.
Арбан хмыкнул.
– Почему он не сделает это?
– Потому что я не хочу править, и меня не интересует жестокость, – сказал Гетен, садясь рядом с Галиной. Гвин была с ним. Она прошла по залу, понюхала воздух и присоединилась к Дуэшу. – Идите охотиться, – шепнул Гетен волкам. – Не на скот, – больше слов не требовалось, волки ушли.
Жители смотрели на зверей и мага.
– Они – ваши питомцы, лорд Риш? – спросила Тебиш.
– Нет, они – мои спутники и помощники.
– Помощники? – она растерялась. – Как?
– Они дают мне силу своих душ, когда моя магия слабеет.
Стало тихо.
Тербиш пробормотала:
– Это неестественно.
– Для меня и зверей это естественно, – ответил он. – Мою магию питают души.
Тербиш задала вопрос, о котором все думали, узнав, что Гетен был некромантом:
– Вы берете души и у людей?
– Только если я в отчаянии.
– Понадеемся, что вы не будете в отчаянии, – буркнул Арбан.
– Но я думала, ваша сила от солнца? – сказала Тербиш. – Разве не поэтому вас зовут магом солнца?
Гетен покачал головой.
– У меня магия солнца сильнее и точнее, чем другие виды магии, как магия погоды или разума, но мое волшебство получает силу не только от солнца.
– Вы можете менять облик как Одгерель и Гансук?
Гетен нашел взглядом братьев.
– К сожалению, нет. Хотя мне нравится эта способность.
Галина сказала:
– Ты спрашивала о моем выборе стать воином, Тербиш. Я ответила на твой вопрос?
Она кивнула.
– Вы покажете мне, как сражаться?
Это удивило Галину.
– Женщины тут разве воюют?
Кенбиш покачала головой.
– Женщинам не запрещают сражаться, но редкие выбирают жизнь воина. Это непросто и неудобно, вы знаете сами, леди Риш.
– Если один из ваших солдат даст мне меч, я с радостью покажу.
Больше жителей пришло в зал, пока они говорили, и все хотели посмотреть на выступление Галины, протянули множество мечей. Она встала, осмотрела оружие и выбрала самый длинный меч, к удивлению зрителей.
– Я бьюсь длинным мечом, – объяснила она, проверяя вес и баланс оружия. Оно было тяжелее в рукояти, чем мечи Урсинума, и немного короче, но годилось.
Арбан встал.
– Для меня будет честью встретиться с вами на ринге.
Гетен посмотрел на него, а Галина рассмеялась от ошеломленного вида ее мужа.
– До трех касаний, – заявила Кенбиш. – Никакой крови.
Галина кивнула.
– Три касания. Без крови, – она вышла за Арбаном из дома, за ней потянулись ее муж и остальная деревня.
Площадь очистили и отметили бревнами. Галина расхаживала по краю, разминала плечи, руки и шею, проверяла меч и приняла деревянный щит. Она подумывала призвать броню, но взгляд на Гетена заставил ее передумать. Это было слишком для сражения с Арбаном. Она смотрела в глаза мужа с еще одним вопросом во взгляде. Он медленно улыбнулся, показывая, что понял ее. Он был готов ее слушаться, это удивило бы ее противника и зрителей.
Они повернулись друг к другу. Галина отсалютовала Арбану мечом. Он прыгнул вперед, проверяя ее нервы и раскрывая свою дальность. Он не мог одолеть эго, оно снова сделало его глупым.
Она дала ему подойти, легко увернулась от удара. Галина поймала рукоять его меча и лишила его равновесия, стукнув по его плечу кончиком своего оружия.
– Очко, – сообщила Кенбиш. Зрители радовались.
– Может, нужно было пустить настоящего воина в бой, Арбан, – сказал крупный мужчина с края площади.
– Как вы? – спросила Галина, указывая на грудь мужчины. Она взглянула на Арбана и подмигнула.
Он улыбнулся, радуясь, что его включили в план. Он протянул меч громкому зрителю и сказал:
– Докажи, что ты – достойный противник, Табан.
Поднялись вопли, мужчина мешкал.
Галина держала меч как ребенка и ждала, пока воин выберет гордость вместо разума.
Мужчина подчинился и прошел на ринг. Она окинула его взглядом, расставила ноги шире и сосредоточилась. Мужчина знал, как использовать меч и щит. Он мог дотянуться, так что бой вблизи вел к поражению. Галина была высокой и умелой, но рано научилась не приближаться к крупному противнику. Вес Табана был опасным преимуществом. Но его можно было использовать и против него, если он был неопытным, как она и подозревала.
Она посмотрела на свой щит, толстые руки Табана и отбросила его. Она указала на топор, висящий на поясе одного из других воинов.
– Можно?
Мужчина взглянул на Кенбиш. Она кивнула.
– Мы не ограничивали вид оружия.
Галина поймала топор, пару раз взмахнула им и повернулась к новому врагу. Она уперлась пятками в землю, балансировала на носках и следила за его плечами.
Он напал быстро, с силой, игнорируя правило, что нельзя проливать кровь. Его меч просвистел мимо ее черепа. Она уклонилась, двигалась непредсказуемо, как ветер вокруг мужчины-горы. Она отскочила, когда он бросился, пытаясь прижать ее к зрителям, но она скользнула под его рукой и шлепнула его по заднице топором.
– Очко, – сказала Кенбиш.
Галина не упустила недовольства на лице мужчины или вспышки магии своего мужа. Она упустила помощника Табана, который бросил ей горсть песка в лицо, когда Табан бросился на нее. Она пригнулась от песка, но не успела отпрянуть от врага. Ее плечо задел удар, отбросил ее в толпу.
– Очко для Табана, – сообщила Кенбиш.
Галина покачала головой и моргнула. Она сплюнула песок. Но не было времени думать, подельник Табана схватил рукоять ее меча и попытался прижать ее к месту. Она отпустила оружие и едва ускользнула от противника снова.
«Вот и все, – подумала она. – Двое могут играть грязно».
– Гетен, если не сложно, – сказала она.
Две веревки теневой магии устремились и поймали мужчин. Как бы они ни бились, они не могли вырваться. Гетен создал и тени-кинжалы, которые замерли в воздухе у их шей.
Галина прошла по площади и коснулась груди Табана мечом.
– Два из трех, – сказала Кенбиш.
Магия рассеялась, и Галина отсалютовала противнику. Ее забавляла его реакция, но он вернул жест.
– Достойный противник, – сказал он.
– Достойный, – ответила она. – Ты сильный и хитрый с неожиданным союзником. Можно сказать, что мы оба бились нечестно.
– Нет чести в смерти, только личинки, – сказала Кенбиш. – Мы живем на твердой земле. Только мертвые дураки бьются с честью. Те, кто выживают, используют все доступное оружие.
– Согласна, – ответила Галина. Она увидела Тебиш на краю площади и спросила. – Чему ты научилась?
Глаза девочки сияли.
– Использовать любое оружие ради победы и двигаться как ветер.
Галина подумала, что создала в тот день нового воина в деревне.
– Никому нет дела насчет победы на поле боя, – исправила она. – Все думают только о выживании.
Воины кивали. Выживание было важнее всего.
Галина нашла хозяина меча, но мужчина поднял руки.
– Оставь, Красный клинок. Он тебе нужен, и ты хорошо им владеешь.
– Хороший подарок, – она поклонилась ему, коснулась лбом рукояти меча. – Я буду его использовать с и без чести.
Воины вокруг рассмеялись.
Гетен подошел к ней, и жители деревни смотрели на него с уважением и, как показалось Галине, с новыми опасениями.
– Вы взяли в бой оружие, какое мы еще не видели, – сказал Арбан, кивнув на мага.
– Мой муж сражается со мной, но не за меня, – она приняла от одного из мужчин плетеный пояс для меча.
– Но вы помогли, когда она попросила, – сказала Тербиш Гетену.
– Я помогаю Красному клинку, потому что она – сильнейшее оружие Кворегны против короля Валдрама и тирании богов. Я защищаю ее, чтобы защитить всех нас.
* * *
Галина и Гетен собрали вещи, благодарно приняли еду и флягу гонсу у хозяев.
– Следуйте за рекой Керлен, пока не доберетесь до ущелья Оркан. Главная дорога тянется на юг, но в это время года северная развилка будет без снега и льда. Только нужно следить за лосиным народом, – объяснил Табан над картой, которую принес из Ранита Гетен.
– Лосиный народ? Не звучит опасно, – сказала Галина, проводя пальцем по маршруту, который он описал.
– Они охотятся не на лосей, – сказал Арбан.
– Ах, – она выпрямилась, свернула карту и вернула ее в кожаный чехол. – Мы будем осторожны.
Гетен затянул ремешок седла.
– Может, твоя репутация прогонит их, Красный клинок.
– Или твоя репутация, маг солнца, – ответила она. Гетен запрыгнул в седло, и Галина приняла помощь Арбана. Она посмотрела на широкую долину, палатки и пасущихся коз и пони. – Я буду скучать по Хоно Хот, – сказала она и пожала руки Кенбиш, Арбану, Одгерелю, Гансуку и остальным. Она полюбила волчий народ за короткое время с ними. Она доверяла им, как Махиш и даргани, как народу Гурван-Сам. Она посерьезнела, подумав об Ор-Хали и недоверии Арика-бока. Она думала, что тот союз был непоколебимым.
Гетен пожал руки.
– Мы не забудем о вашем гостеприимстве, – сказал он Кенбиш.
– Безопасного пути, – ответила старушка. – И путь боги найдут мудрость в вашей силе.
Ремиг побежал от деревни на дорогу в Ясан Хот. Дуэш и Гвин мчались впереди.
– Я просто надеюсь, что это приведет к союзу, – пробормотала Галина под нос, прижимаясь к спине мужа, глядя на далекие снежные горы.
– Ты думаешь об Арике-боке.
– Его недоверие все еще душит меня.
Презрение Гетена было заметным в голове.
– Он не доверился нам, от этого ты чуть не погибла, – он сжал ее ладонь на своем поясе, его гнев был очевиднее презрения. – Я никогда не прощу его за это.
Галина вздохнула.
– Мне не нравится, что он заставил тебя ненавидеть его, что те моряки умерли на борту «Банрионы», что Бесера страдает, Урсинум – уязвим, и я ненавижу больше всего то, что дети все еще умирают.
– Все это из-за болезни, которую распространяет Валдрам, – он хмуро смотрел на горы. – И ее создал Шемел и желания богов.
Галина опустила лоб на его спину.
– Как мы можем победить в войне, которую хотят боги? – вариантов было все меньше.
Гетен смотрел на горы. Его отчаяние отражалось в глазах.
– Не знаю, – сказал он. Он вдохнул, сжал ее ладонь и нашел немного силы внутри. – Я пока не знаю. Но мы найдем способ, Галина. Обещаю.
Она сжала его крепче, брала силы из его уверенности.
– Тогда в Ясан Хот, маг.
– Хорошо, воительница.
Он направил Ремига галопом. Конь радостно помчался. Волки бежали рядом с ним. Галина улыбнулась, радуясь ветру в волосах и любимому мужчине в руках.
ШЕСТНАДЦАТЬ
– Хотя бы гной перестал выходить, – Гетен очистил края шрама на щеке Галины. Рана открылась, гнила после ветра, соли и множества дней без мазей.
– Хорошо, – пробормотала она. – Я устала ощущать себя ужасно.
На восьмой день пути у нее поднялась температура, а к вечеру десятого Гетен настоял остановиться на целый день, и он открыл и прочистил рану.
– Тебе нужен отдых.
– Для этого есть смерть, а эта царапина меня не убьет, – рявкнула она.
– Убьет, если игнорировать ее, – прорычал он и добавил в ее медовуху сонное зелье.
– Я выживала и после худшего, и ты знаешь это.
– Ты выживала, потому что слушалась целителя, – он скрестил руки на груди, сжал кулаки, чтобы скрыть дрожь. Его сила была тонкой, как лед в начале зимы, и он ощущал себя раздраженно.
Она выпила медовуху и наблюдала за ним. Сукровица текла из центра раны. Края закрылись розовой тканью, но центр не заживал. Гетен впился силой, чтобы подавить заражение и убрать яд крикуна, оставляя чары вокруг них и поддерживая связь с чарами в Раните. Он не мог рисковать, забирая силу из ее магии крови. И он не брал силу у лошади и волков, решил оставить зверей сильными и настороже. Вместо этого он взял силу из растений вокруг них, но они были колючими источниками, держали силу при себе крепко, как корни впивались в землю, не хотели и не могли дать ему много в такой жестокой среде обитания.
Галина опустила пустую чашку и вздохнула.
– Ты дал мне зелье, – она посмотрела на него с тревогой. – Как я защищу нас, пока я без сознания?
Он поднял с костра медный походный котелок и добавил толченый корень лиминта в кипящую жидкость.
– Я поставил чары. Волки патрулируют. И я могу тебя защитить, – он потянулся к своему мешку.
Она быстро поймала его за запястье.
– Думаешь, я не замечаю всего в тебе?
Она удивила его скоростью, и он не смог скрыть дрожь ладони, пока она сжимала запястье.
– Это ты не хочешь, чтобы я знала, но ты не можешь отрицать это, – она смотрела ему в глаза. – Гетен, я не могу тебе помочь, если ты не делишься.
Он хмуро смотрел на дрожащую ладонь. Как бы он ни просил ее, дрожь не прекращалась. Как и зуд, словно муравьи бегали под кожей. Его жажда была сильной, стала хуже от усталости, зависимость медленно усиливалась после того, как король Хьялмер и королева Эктрина отдали духов ему, чтобы усилить. Он вздохнул.
– Я говорил, что не могу поделиться этим.
– Позволь помочь, – она сжала его ладонь.
– Нет. Это мое бремя, – как он мог объяснить, что подавлял желание забрать у всех, кого они встретили в Хоно Хот, души, пытался не убить моряков на корабле? Что он дрожал и мучился от желания, как зависимый от ноколи желал листья? После жестокости, которую причинил ей Валдрам, чтобы украсть ее магию крови, она не могла доверять Гетену, узнав, что желания ее кузена меркли по сравнению с зависимостью ее мужа.
Ее пальцы сжались, но ничто не могло унять дрожь.
– Твоя тайна подвергает нас обоих опасности, – она разглядывала его лицо с отчаянной мольбой в ее глазах и голосе и прошептала. – Прошу, доверься мне.
Он стиснул зубы до боли, решил сохранить тайну за ними. Она не понимала, что просила. Тишина растянулась между ними, стала тяжелой, укрыла его мокрым одеялом.
Следующая просьба Галины разбила ту тишину, вонзилась ножом в его решимость.
– Скажи что-нибудь, – ее голос дрогнул. – Скажи, что ты не бросаешь нас.
Он посмотрел на ее лицо.
– Боги, Галина. Нет. Откуда такие мысли?
– Я доверила тебе жизнь, тайны, тело и душу. Почему ты так не можешь?
Гетен сглотнул. Ее мольба была болезненной, как рана на ее щеке.
– Если я продолжу это скрывать, я потеряю твое доверие? Или потеряю его, если признаюсь? – он опустил голову. – Я не хочу делать такой выбор.
– Я люблю тебя. Потому я вышла за тебя, а не за Арика-бока, Эмона Данаса или кого-то из десятка других мужчин, которым меня обещал отец. Я знала, что выхожу за самого опасного мужчину из всех, кого встречала. Мужчину с тайнами и мучениями, которые я не могу понять, но и за того, кто пошел за мной в Пустоту, чтобы спасти мою жизнь, который подавил гордость, чтобы оставить место для меня. Мужчина, который никогда не бросает меня, который видит меня такой, какой я не могу, который не думает, что я сломлена, – ее голос и взгляд стали уверенными, она добавила. – Ты не можешь сказать или сделать ничего, что заставит меня разлюбить тебя, Гетен Риш. Ничего.
Он отвернулся, сравнивая свою зависимость и ее уверенность. Он шумно выдохнул.
– До того, как Таксин дал мне силу его души, чтобы спасти тебя в Древье Линне, я трогал только четыре другие души, – он сглотнул, подавляя стыд. – Первым был наркоман из Бесали у порта. Шемел заставил меня принять ту душу, и я ненавидел каждый миг, хотя сила от этого восхищала. Следующим утром я проснулся, и меня стошнило от стыда, я поклялся, что ни одну больше не проглочу, – он нахмурился от того, что слова стали ложью. – Второй был Шемел, я забрал душу в ночь, когда убил его. Третьей и четвертой душой были король Хьялмер и королева Эктрина в Древье Линне. Они дали мне сил, чтобы я отомстил за их смерти.
Он потер шею, где пульсировала боль.
– Но хуже всего было с Таксином. Его сила была чарующей, но и причиняла боль. Она усилила мое желание к тебе, как не могла ни одна душа, – он мял шею. – Я уважаю и презираю его за это.
Галина склонила голову, щурясь, но промолчала, и он продолжил:
– Ты не понимаешь, – сказал он. – Ничто не сравнится с соблазнительной силой души, с трепетом от поглощения, – он посмотрел на нее из-под бровей. – Это лучше, чем лучший наш секс. Намного лучше, а у нас был потрясающий секс, – он поднял голову. – Некроманты хотят такого. С каждой душой, которую мы берем, желание растет. Оно ослабляет нашу решимость, ломает нас, превращает нас в монстров. Убийц. И от этого не сбежать.
Она ждала, что он продолжит, на лице не было эмоций.
– Больше манит только твоя магия крови, – Гетен облизнул губы. – Она пьянит, Галина, – он посмотрел ей в глаза. Он доверился ей, надеялся, что она сможет его простить. – Я не должен был пускать тебя в Ранит, в свою жизнь, в свое сердце. Я должен был прогнать тебя, но мне нужна была твоя помощь. А потом стала нужной ты. Любовь была ошибкой.
Галина побелела.
– Как ты можешь так говорить? – боль в ее голосе пронзала его.
– Потому что это правда, – он поднял дрожащие ладони. – Я зависим от твоей магии крови, и это делает меня опаснее для тебя, чем Валдрам.
Она медленно выдохнула, сжала его подбородок и заставила посмотреть на нее.
– Ты – не Валдрам, – ее боль сменилась пылом. – Тебя жевали и выплевывали, боялись и сторонились, но ты все еще стыдишься, когда признаешься в своей борьбе, – она заглянула в его глаза. – Ты – не монстр, Гетен. Ты просто дурак.
Он растерянно моргнул.
– Дурак?
– Да, дурак, раз думал, что я не знала, что ты зависим от моей магии крови. Идиот, раз думал, что я возненавижу тебя за это. И козел, раз не обсудил это раньше.
Он со стоном притянул ее к себе, уткнулся лицом в ее шею. Он не хотел отпускать ее.
Она обвила его руками.
– И ты задница, раз не понимал, что твоя магия усиливала меня в ответ, – он сжал ее крепче, она прошептала. – Валдрам воровал, Гетен. Ты одалживаешь, преобразовываешь и отдаешь больше, чем берешь. И я никого больше не хочу рядом в мирное время или на войне, – он был потрясен, а она добавила. – Потому что никому я не доверяю так, как тебе.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
– Я знаю.
* * *
Сонное зелье подействовало, Галина сжалась на боку, опустила щеку на припарку, которую он сделал, чтобы вытащить остатки яда крикуна. Гетен прижался к ней, укрыл их шерстяными одеялами.
– Оставайтесь рядом, – сказал он волкам и Ремигу.
Он был благодарен ее принятию, но не радовался, и сон долго не приходил. Он смотрел на небо с незнакомыми звездами и гадал, как такой монстр, как он, получил любовь такой идеальной женщины.
Он скрипнул зубами. Валдрам, Шемел и Скирон используют ее любовь против него. Потерять ее для него было хуже всего на свете. Крикуны были бы щенками по сравнению с гневом, который он выпустит, если потеряет Галину из-за врагов, и ему казалось, что на это Скирон и рассчитывал.
Когда он уснул, ему снились огонь, кровь и страдания.
* * *
Дуэш и Гвин заворчали грозно, и это должно было прогнать тех, кому хватало ума, от чар. Но тот, кто был за тусклым светом их костра или был без головы, или был решительно настроен на злые намерения. Волки зарычали.
Гетен разбудил Галину, закрыл ладонью ее рот, чтобы она молчала.
– Что такое? – она звучала сонно.
– Я не знаю точно, но волкам не нравится.
– Оно задело чары?
Ответом был вопль.
– Трогало и не справилось.
– Проклятье, – она попыталась сесть. – Не нужно было давать мне зелье.
– А тебе нужно было слушаться целителя, – он махнул на костер, потушил его, притянув свет к себе.
Свист и стук заставили Галину выругаться.
– У них стрелы.
– Я заметил, – Гетен сказал Ремигу. – Опустись. Пригнись, – конь лег, чтобы по нему было сложнее попасть. – Ты можешь призвать броню? – спросил он у Галины.
– Могла бы, если бы голова не была мутной.
Гетен сказал:
– Gveed, enaith, a cysgud, amdivin vi ad vy engilenion.
Галина повторила, и появилась ее кровавая броня. Она радостно взвыла и вытащила меч.
– Идем, маг, разберемся с ними.
Гетен провел ладонями по шее Ремига, притянул к себе душу коня, а потом призвал свою теневую броню и встал. Он подбросил шар огня в воздух. Тот замер, и стало видно воинов, раскрашенных грязью, верхом на лосях. Галина со шлемом выглядела как демон из Пустоты, кровавый призрак, ходячая месть. Лосиный народ выпустил больше стрел. Она отбила их мечом, рассмеялась, когда успешно призвала щит.
Гетен прошептал чары, обещая лосям свободу от копий и хлыстов их всадников. Звери встали на дыбы и бросились, сбросили нескольких воинов, отвлекли всех. Галина пошла вперед, пересекла чары со вспышкой красной магии. Она взмахнула мечом, отрубая головы и руки, разбивая черепа и кости. Она шла в хаос, ее броня становилась прочнее от пролитой крови ее врагов.
Хоть Гетен взял дух у коня, его силы было мало. Он не мог долго биться, а все больше всадников ехало из зарослей. Их окружат, если он не сделает что-нибудь.
Кенбиш сказала, что она усиливала свое превращение в волка, используя силу мира.
– Это тело, и я – его часть, – сказал Гетен. Стоило попробовать.
Он крикнул:
– Галина, отступи ко мне, – он шепнул лосям. – Бегите. Спасайтесь.
Гетен сел на корточки и прижал ладони к земле. Он потянулся в себя и в мир. Он притянул магию, какая была в почве.
– Это тело, и я – его часть, – повторил он. Он повелевал меньшими существами, червями, жуками и теми, кого и видно не было. Он подчинил их своей воле, приказал им изменить землю.
Это были древние чары, и он не был уверен, что это сработает, пока земля не задрожала.
Галина посмотрела на свои ноги, на него, отступила от боя, ее броня еще притягивала кровь из тел вокруг нее, пока она пятилась. Она пересекла чары, и Гетен получил больше сил.
Дрожь усилилась. Лоси разбегались. Воины кричали, земля открылась под их ногами. Мужчины проваливались в дыру, их крики обрывались среди земли, корней и камней.
Напавшие повернули лосей и поехали в заросли, часть лосей осталась, фыркала и скакала, некоторых придавили мертвые тела, ноги воинов запутались в стременах и свисали с седел лосей.
Когда дрожь остановилась, Гетен остался на коленях, опустив голову, тяжело дыша. Он не был таким уставшим с того дня, как отслеживал источник крикунов до Древьи Линны, до короля Валдрама.
Галина освобождала лосей от мертвых всадников. Она снимала седла и уздечки, отпускала зверей. Она убрала шлем, но не броню.
Гетен потерял броню. Ему не хватало сил удерживать ее.
Она опустилась перед ним.
– Ты можешь ехать? – он покачал головой. Она убрала броню, прижала его дрожащее тело к своему. – Бери, что нужно, – прошептала она. – Чтобы ты стоял на ногах, сидел в седле и поддерживал нас обоих до Ясан Хот.
У Гетена не было сил спорить, он потянул ее силу, смог остановиться, чтобы жадно не забрать больше. Этого хватило бы, чтобы он двигался, ехал и держался живым, пока Галина собирала вещи, забиралась в седло Ремига и притягивала его за себя. Она отправила лошадь и волков вперед, они покинули Северные пустоши, попали в Телеянск без фанфар, даже без отметки, что они попали на земли императора Локшина.
Тогда всадники в желтом перехватили их, и Гетен понял, что они добрались до следующей цели. Галина назвала себя и мужа, попросила встречи с Локшином. Он смотрел на солдат, и видел не людей, а души, которые мог использовать. Он покачал головой, ругая себя. Быть слабым и уязвимым теперь было звать катастрофу.
Солдаты сопроводили их с мечами в руках в широкую долину и к самой большой цитадели из всех, которые видел Гетен.
Он послал мысленную мольбу Скирону.
«Если тебе нужен слуга, дай мне сил противостоять искушению в городе душ».
Гетен не был уверен, но ему послышался смех Бога смерти в далеких криках нищих, стонах шлюх и ворчании зависимых в трущобах Ясан Хот.
СЕМНАДЦАТЬ
Запах встретил их, когда они добрались до ворот Ясан Хот, мрачный сладкий запах, как цветы и перец, оставленные сохнуть на солнце. Он доносился с прохладным сухим ветром и щекотал нос Галины.
– Что это? – спросила она у солдат.
– Что?
– Запах.
Они рассмеялись.
– Город Костей известен богатством и запахом.
– Алтан цецег, – сказал Гетен, и мужчины перестали хохотать. – Золотой цветок.
– Золотая пряность? – спросила она. – Я не знала, что она пахнет так сильно.
– То небольшое количество, попадающее в Урсинум, так и не пахнет, – ответил он.
Один из солдат сказал:
– Первый летний урожай только собрали.
– Мне нужно немного приобрести, пока я тут. Она полезна в лечебной медовухе и мазях, – Гетен бросил на нее взгляд и добавил. – Особенно, когда жену нужно часто исцелять.
Она сморщила нос.
– Я пробовала ее лишь раз, но мне понравилось, – она посерьезнела. – Пирожные с золотым цветком подавали в Татлисе на церемонии восхождения, – ее старший брат официально стал кронпринцем в тот день, но он не смог надеть корону. Он и их брат Галион умерли в бою в Войне ветров. Илькер взошел на трон после убийства короля Вернарда. Она посмотрела дальше и заметила лиловое пятно на следующем холме.
Гетен проследил за ее взглядом.
– Цветочные поля? – он указал, и солдаты кивнули.
– Но пряность золотая, – сказала Галина.
– Цветы лиловые. Пряность – их желтые тычинки, высушенные и истолченные.
Они поднялись на холм, Галина остановила Ремига и смотрела.
Ясан Хот – Город Костей – тянулся перед ними, здания и цветы, сколько было видно. Как лоскутное одеяло, квадратные поля лиловых цветов были окружены стенами хижин. Работники ходили, носили урожай, убирали использованные цветы и вскапывали новые поля. Дети играли на дорожках, отделяющих здания от полей, старики готовили на кострах, пряли и чинили снаряжение. Во все стороны тянулся город, каждый квартал окружал большое цветочное поле.
В центре города поднималось огромное здание – самая яркая цитадель из всех, которые видела Галина. На уровнях крыш блестела золотая черепица. Золотые символы украшали лиловые стены и высокие белые врата. Оно возвышалось над полями и долинами, размер крепости был не меньше, чем Харатон.
Между замком и полями устроились здания, из печей поднимался дым, торговцы ходили по паутине улиц. Пока поля и замок были прямыми линиями, эта узкая полоска Ясан Хот была хаосом, шумом и вонью.
Южный край города заканчивался длинным низким утесом. Причал тянулся в широком заливе, полном кораблей всех размеров. Паруса раздувал ветер. Моряки кричали над волнами. И на причале грузили и спускали с кораблей всевозможные товары, чинили неводы, катили бочки, звери возмущались, солдаты, моряки и рыбаки кричали.
Галина и Гетен следовали за солдатами по полям и переулкам, любуясь видом.
– Все эти люди работают с золотыми цветами? – спросила она, пока они проезжали улицу за улицей, где желтые и оранжевые нити шелка висели на веревках над переулками. Их раскачивал ветер, и такие огненные улицы вели по Ясан Хот к сердцу и разуму Телеянска – цитадели.
– Нет, это Шелковый квартал, – ответил один из солдат. – В Ясан Хот много видов работы. Королевская кузня занимает восточный квартал, и там почти вся металлургия Телеянска. На севере – знаменитые фарфоровые фабрики империи.
– Что на западе? – спросил Гетен.
– Там живут наши торговцы, – он указал на район с высокими домами, богатство было очевидным в их широких садах, голубой черепице и кристально чистых окнах.
Тут было людно, но жители Ясан Хот ходили по делам без жалоб, громко приветствовали друг друга, смеялись над историями, спорили над ценами и товарами. Женщины ходили и говорили с корзинами сушеных цветов или свертками шелка на головах. Дети бегали в толпе, смеясь, толкаясь и спотыкаясь, не зная пока о жизни ничего, кроме приключений.
Копыта их лошадей стучали по брусчатке, люди уходили с дороги, пропуская их. Но пялились жители из-за Галины и Гетена с их светлыми глазами, ее пылающими волосами, их большим конем и двумя спутниками-волками, бегущими рядом с ними.
