Текст книги "Последняя из страны Лета (СИ)"

Автор книги: Мишарина Галина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Сама не знаю, почему я вдруг всхлипнула.

– Мужу. Одному. Другой погиб в битве с нечистью.

– Ты поэтому сбежала? – тихо спросил он. – Потому что решила, что его смерть на твоей совести?

Я кивнула.

– Если бы тогда ты не подтвердил моё проклятие…

Меня вдруг объял новый страх: а если он договорился с остальными колдунами отнять у меня ребёнка, едва тот родится?.. Я сглотнула, прикидывая варианты. Сбегу от него – справлюсь ли одна? А если доверюсь снова, не придётся ли вновь об этом пожалеть?

– Что? – спросил мужчина.

– Думаю, стоит ли с тобой связываться, – ответила я, внимательно наблюдая за его реакцией. – Вдруг ты и моё дитя захочешь использовать в своих целях?

– Ты имеешь полное право так думать, – кивнул он. – Но выбора-то у тебя нет – либо со мной, либо одна.

– А если я захочу уехать – отпустишь?

– Чтобы тебя какая-нибудь тёмная гадость растерзала?

– Допустим, ты и насчет гадости тоже врёшь.

– Тогда уж допускай, что всё мною сказанное – сплошная ложь.

– Допускаю. – Мне вдруг стало тяжело дышать. – Кто предал однажды, предаст и дважды… Подожди.

– Что такое? – нахмурился маг.

– В глазах потемнело. Мне нужно сесть.

Тишина была мне опорой, но Ракху всё равно пришлось схватить меня за плечо.

– Не трогай, – пробормотала я.

– Ты чуть не упала прямо на живот, дурочка. Сомневайся, огрызайся, но думай головой: одной тебе не справиться! Тут никакое светлое волшебство не подействует. Даже если допустить, что ты сама доносишь и родишь дитя, как ты потом с новорождённым пропитание добывать будешь? Станешь гоняться за зверьём с камнями, рискуя напороться на кабанов или волков? Чтобы они тебя вместе с ребёнком растерзали?

– Здесь нет волков, – выговорила я, отходя от него. – И свиньи совсем не злые.

– Об этой земле нам теперь ничего не известно. Разве она не изменилась? Разве ты не чувствуешь, что здесь поселились иные силы? Ещё вчера я слышал волчий вой.

– Ладно, выбора у меня и правда нет. Но чего ты ждёшь от меня, Ракх? Неужели после всего хочешь, чтобы мы пожали друг другу руки и стали полноценными приятелями? – Я потёрла лоб, и вдруг в голову пришла отличная мысль: – Ты говорил, что исполняешь клятвы. Получается, ты предал своих друзей?

– Они мне не друзья. И я бы никогда не стал использовать магию против беременной.

– А против беззащитной девушки – запросто.

– Я живу во мраке, Нуала. В постоянной боли, которая подобна зверю со множеством щупалец. Нет частицы в моём организме, которая бы не была поражена ею. Когда много лет выжидаешь, а потом обретаешь надежду, о чести и достоинстве как-то не думается. Но даже адские муки не заставили бы меня поднять руку на беременную.

Призраки прошлого замаячили за его спиной, но я разглядела только безликие очертания.

– Тогда у меня к тебе предложение, – решилась я. – Мы принесём клятву: ты не обидишь меня и моего ребёнка, а я помогу тебе избавиться от проклятья, едва рожу дитя.

– Хм. Какую именно клятву ты имеешь в виду? На крови?

– Можно и на крови, если она самая надёжная.

– Куда уж надёжнее, – по-прежнему хмурый, отозвался Ракх. – Ладно. Давай сделаем это прямо сейчас, дабы тебе стало спокойнее. Чем меньше ты будешь переживать, тем лучше для ребёнка.

Я никогда не приносила подобных клятв – у летов это было не принято. Мужчина взял меня за руку, вытащил кинжал и уколол сперва свой палец, потом мой. Рука непроизвольно дёрнулась.

– Прости.

– Ничего. – Он красиво и пластично пошевелил пальцами, и в воздухе повисла багровая змейка. – Дай руку.

Я послушалась, и алая змейка, что текла по пальцу, превратилась в язычок пламени. Когда они соединились, Ракх сказал:

– Нуала из рода Нукк, я клянусь защищать тебя до того момента, как ты родишь дитя, и после, пока ты не вернёшься домой – где бы он ни находился. Клянусь, что не причиню вреда ни тебе, ни твоему ребёнку.

Змейка вспыхнула, разбрасывая кругом нас белые искры.

– Ракх из Тёмных, я клянусь помочь тебе избавиться от проклятия, и сделать для этого всё, что в моих силах, едва разрешусь от бремени.

Кровавый огонёк стал синим, и вскоре потух. Следом за ним исчезла и сияющая змейка.

– Довольна?

– Да.

– Палец замотай и пошли. Чем раньше мы доберёмся до укрытия, тем раньше ты отдохнёшь. Вижу ведь, что ноги едва переставляешь…

Мы нашли укрытие уже к вечеру. Им оказался особняк в берёзовой роще, почти целый, не считая обвалившейся в северной части крыши.

– Он безопасен. Сейчас я ещё чары наложу, чтобы магия не пробралась, и можно обустраиваться.

– Предлагаешь мне здесь рожать? Не слишком светлый дом.

– Зато надёжный. Его можно прогреть: я видел в лесу горячие камни, попытаюсь притащить парочку. Вода поблизости есть, в реке наверняка достаточно рыбы. В лесу скоро будут ягоды и грибы. Может, Лета и изменилась, но она не умерла.

– Тогда почему здесь никто не живёт?

– Магия, – отозвался он. – И множество одичавших зверей. Знаю, у вас они были ручные, да и крупных хищников не водилось.

– Только возле моего дома. Севернее и медведи были, и пумы. Хотя они и правда никогда человека не трогали.

Мне показалось, что Ракх тихо вздохнул.

– Поэтому у нас много забот. Тебе предстоит сделать некоторые заготовки, а мне заняться тем, чего я терпеть не могу: пойти на рыбалку. Умеешь рыбу коптить?

– Да.

Я вдруг представила, как сижу совершенно одна в этой каменной развалюхе, кутаюсь в два одеяла и пытаюсь накормить вопящего малыша. А вокруг только ночь, и Ракх не вернётся, и рядом больше никого нет, а у нас последняя рыба висит под потолком…

– Не знаю, справимся ли мы, – пробормотала я.

– Трудно будет, – нахмурился мужчина. Он снял плащ и снял с чёрного глаза повязку – Но если постараться, всё получится. Можно и другие варианты обдумать. Я бы, например, мог съездить, посмотреть, что есть поблизости.

– Ага. И если здесь где-то живут леты – они тебя прибьют.

– Возможно, – задумчиво почесал он гладкий подбородок. – Но лучше быть готовым к любым неожиданным встречам. Что скажешь? Если будет еда, справишься без меня?

– Да. Я просто не стану лишний раз высовываться, и, коли что, возьмусь за меч.

– Я оставлю тебе свой арбалет, – сказал он.

– А сам как справляться станешь?

– С помощью магии, – отозвался он и посмотрел на меня как на дуру.

– Да. Действительно. Тогда оставляй, но покажи сперва, как им пользоваться. Я только из лука стрелять научена.

Мужчина не походил на терпеливых братьев-волков. Его раздражало, что у меня всё валится из рук, и в конце концов он хмуро подытожил:

Я кивнула. В самом деле, что со мной, как с маленькой, возиться? Нужно будет, выстрелю.

Вскоре я обустроила в уголке постель: постелила плащ, принесла, сколько смогла, толстого мха, соорудив подушку. Удивительно, но стёкла в доме были целы, и внутри, несмотря на затхлый запах, было сухо и тепло. Да и в конце лета ночи в любом случае приятны. Правда, в месяце яблок у нас всегда начинались грозы, но сейчас они что-то не спешили озарять небо цепью лихих молний.

Я подумала об Ульфе. Если бы только я могла как-то подать ему весточку! Позвать по имени, зная, что услышит! Попросить прощения за то, что ушла та внезапно и скоро. И то, что хотела я как лучше, не оправдывало мой отчаянный поступок. Прежде остыть надо было, поразмыслить… но – рубанула с плеча, поторопилась.

Ракх затащил в комнату камень, вышел и принёс ещё один.

– Вот. Станешь спать подле них – и свет, и тепло. Если привычным огнём греться – дым заметят, и мало ли кто припрётся.

– Спасибо.

Он посмотрел на меня как всегда холодно.

– Пошёл я за рыбой.

– Как ловить-то будешь?

– Придумаю на месте. Ты, если силы есть, сходи на поляну, я там ягоды видел и шишки кедровые. Какая-никакая, а еда.

Я вышла следом за ним, и вдруг спохватилась:

– Сам-то голодный, наверное?

– Пустяки, – отозвался мужчина, даже не взглянув на меня.

Ему явно не терпелось поскорее уйти, и я побрела к поляне. Тишина пошла следом, оглядываясь на дом. Как будто спрашивала, что ещё задумала сумасбродная хозяйка?

У меня не было ни корзины, ни миски, и пришлось набрать ягод в платок. Шишки я понесла уже на втором заходе – они были большими и тяжёлыми. Живот упрямо требовал насыщения, и дитё живо копошилось. Я заметила, что, когда я голодна, малыш всегда сильнее толкается, но в этот раз он словно занял весь живот целиком, растопырившись и пинаясь так, что мне стало немного больно.

Я глотала ягоды одну за другой, пока все их не съела. Потом принялась за орешки, и наконец-то хоть чуть успокоила урчащее нутро. Затих и малыш, и я пошла снова собирать пищу. Кем бы Ракх ни был, он всё же заботился о нас, и я просто не могла оставить его вовсе без еды.

Маг вернулся только рано утром. Проворчал, чтобы я не вскакивала, и сам пошёл разводить костёр.

– А что дым? – пробормотала я.

– Я сделаю так, чтобы в этот раз его никто не заметил.

– О, а соль откуда?

Ракх не потрудился ответить, и я, пожав плечами, взялась помогать.

– Там за домом погреб есть – неглубокий, но ты вполне можешь сама спуститься. Камень я поставил на входе – коснешься, и сразу светло станет. Можно пока туда запасы определять.

– Здорово, – искренне улыбнулась я. – Ты молодец. Я извиняюсь, что так долго спала…

– Спи, сколько нужно, – проворчал мужчина. – Вон, живот какой вырос. Теперь-то уж и нагружать себя опасно. Смотри, чтоб лишний раз не тягала ничего. А то ещё муж твой до меня доберётся, коли не сберегу. От волчьих клыков никакая магия не спасёт.

Я поражённо уставилась на него, но Ракх уже отвернулся.

– Так чем помочь-то?

– Поешь, потом рыбу унеси. Колдовством прежде никогда против стихии не пользовался, но раз уж такое дело…

Я посмотрела на его улов и ахнула:

– Вот это да!

– Вот именно. Надолго хватить должно.

Рыбин было штук двадцать, и большая часть – крупные. Маг уже успел их почистить, и теперь вполголоса ругался, что в жизни больше не станет подобным заниматься. А я понимала, что его надеждам не суждено сбыться: все последующие дни мы потратили на то, чтобы из подручных средств соорудить мало-мальски подходящее жилище, а дары природы пустить в полезные блюда для будущего прокорма. Я побродила по дому и нашла некоторые брошенные вещи, которые после должного мытья стали пригодны для использования. Были там и банки, и метла, и даже кресло, которое пришлось долго выбивать.

Через десять дней Ракх уехал, пообещав, что вернётся как можно скорей. Он оставил мне защитную магию, арбалет с запасом стрел, и более менее налаженное «хозяйство», которое включало даже диких кур, притащенных из лесу, и помещённых за кривым заборчиком у старого сарая.

– Они привыкнут, еды тут пока навалом. Я постараюсь отыскать дикий зерник – и тебе на кашу, и им на прокорм. Ты, главное, спокойней будь. В случае чего стреляй сразу, не раздумывай.

– Поняла. Спасибо тебе ещё раз.

Он кивнул.

– Увидимся.

Мне становилось всё тяжелей – подниматься, ходить, даже просто что-то делать. Пузо теперь было не спрятать под плащом, и я поражалась его размерам. Неужто младенцы такие бывают? И как рожать его, такого крупного?.. О родах я теперь думала всё чаще, и каждый раз принималась нервно расхаживать туда-сюда вдоль крыльца, вспоминая всё, что знала, видела и читала. Вот только в трудный миг вспомнишь ли, сможешь воспользоваться этими знаниями? Вряд ли.

Миновал почти месяц с тех пор, как Ракх уехал. Я привыкла быть одна, хотя с каждым днём росло количество моих страхов. На меня напало странное желание перебирать дом, делать его чище и пригоже, и, облагородив «спальню», я отправилась длинной метлой подметать крыльцо. Хорошо хоть, не безоружная вышла…

Издалека послышался конский топот, и я улыбнулась было: маг вернулся! Но арбалет тотчас оказался в руках, когда из рощи выехал высокий всадник на светло-сером коне. Кажется, он удивился мне так же, как я ему, но улыбнулся, и сразу стало как-то спокойней.

Мужчина был, несомненно, летом: стройный, с золотисто-русыми волосами и светлыми серыми глазами. Он спешился, подошёл на расстояние в несколько шагов, а затем поклонился мне:

– Добрый вечер, госпожа. Прошу простить за столь неожиданный визит… Я не ждал, что кого-то здесь встречу. Я не враг вам.

– Добрый и вам, – отозвалась я растерянно. Подумала, внимательно на него глядя, и чуть опустила арбалет.

– Позвольте спросить, что вы здесь делаете? – спросил он вроде мягко, но с властным натиском.

– Могу задать вам тот же вопрос. Это же не ваш дом, я полагаю? Будь он вашим, наверняка не выглядел бы таким потрёпанным, ведь вы за собой явно ухаживаете.

Не знаю, почему я сказала именно это, да ещё таким тоном. Видно, слова были одним из способов защитить себя.

– Извините, – вдруг смутился он. – Просто я не ожидал здесь никого найти. На краю леса давно уже не живут.

– А где живут? – тотчас спросила я.

– Там, в дальнем поселении. Неужели вы лета?

– Как и вы, полагаю, – отозвалась я с бьющимся сердцем.

– Да. Не могли бы вы объяснить, если это сейчас удобно, как оказались здесь, откуда прибыли, и не нуждаетесь ли в помощи? Мы уже лет пять не принимали потерянных солнечных людей.

Я опустила арбалет.

– Значит, до этого многие выжившие возвращались на родину?

– Нет. Нас мало, но теперь здесь иные законы, и Вардар больше не представляет угрозы.

– Хм. Я прибыла недавно, и, как видите, пока что не могу это место покинуть, мне скоро рожать… Я действительно родилась в Лете, и моё имя Нуала из рода Нукк.

– Что? – насторожилась я.

– Да просто мы дружили семьями, – сказал он и снова улыбнулся. – Но вы меня, наверное, не помните. У нас разница десять лет с вами, и я всего однажды с отцом приезжал к вам в поместье смотреть лошадей… Нуала. У вас у одной были такие светлые волосы.

– Я действительно вас не помню, господин…

– Дамир Ург, рад познакомиться. Извините, я просто совершенно сбит с толку вашим появлением! Неужели вы умудрились сюда самостоятельно добраться?

– Нет, мне помогли. И я надеюсь скоро вернуться домой, на Зальмит.

– Как это на Зальмит?

Бывает так, что сразу понимаешь: человек тебе не враг. Я чувствовала, что Дамир не причинит мне вреда, и пригласила его в дом, где теперь было, куда присесть.

– Видите ли, я замужем за зальмом, и совершила ужасную ошибку, когда оставила своего волка, – сказала я, предлагая мужчине чаю, который он со спокойным достоинством принял. – Я не знала о беременности… даже не надеялась… Поэтому теперь мне придётся на какое-то время здесь задержаться. В путь не тронешься, когда осень уже деревья золотит. Плохо без порталов, – добавила я, и он удивлённо хмыкнул.

– Поразительная у вас судьба! Но подождите, как вам удалось всё это время о себе заботиться?

– Мне помогали.

– Кто?

Я должна была сразу сказать ему правду.

– Тёмный маг.

Мужчина нахмурился.

– Невозможно. Как так вышло, что он согласился? Что ему от вас нужно, ваш ребёнок?

– Я тоже так поначалу думала, но нет.

– Нуала, не ведите с ним никаких дел, – сказал мужчина. – Знаю, мы едва знакомы, но вы можете поехать со мной… Хотя вряд ли, – сказал он, посмотрев на мой живот, который я обхватила ладонями. – Я могу прислать кого-нибудь…

– Помочь? – нахмурился Дамир. – Тёмному? Вам нужно разорвать эту связь как можно скорее!

– Он нужен мне, – сказала я с холодным упрямством. – Он не желает зла. Ему просто хочется освободиться от оков, как и мне самой.

– Он дурит вас, пользуется вашей неосведомлённостью! – горячо заявил мужчина.

– Он не бросил меня, – сказала я спокойно. – Не дал умереть с голоду. Знаю, это странная, опасная сделка, но маг давно мог отдать меня на растерзание колдовству, хищникам или другим тёмным… Он поможет мне, а я помогу ему.

Лет покачал головой.

– Вам решать, но лучше бы тёмный не имел на этой земле никаких дел. Это, по меньшей мере, неуважительно.

– Это и моя земля тоже. И я знаю, что войска летов тоже нападали на пустынных по приказу правителя. Да, они не жгли всех без разбору, но война и есть война. Поймите, никто, кроме колдуна, не станет обо мне печься! Даже вы скоро уедете, а мне придётся как-то справляться одной до возвращения Ракха…

– Ракх – это имя?

– Да, и прошу, не нужно так смотреть на меня. Если бы не он, меня бы давно убили, не посмотрев даже, что беременна.

– Прошу прощения, – опустил глаза он. – Полагаю, вы правы. Я вряд ли имею право в чём-то вас обвинять. И всё-таки, может, мне прислать за вами повозку?

– Нет. Только если кто-то из поселенцев – я имею в виду, женщина – не согласится мне помочь в родах.

– Простите. Не думаю, что сюда кто-то поедет. Это ведь ответственность, а место окружено сильными, неведомыми энергиями… Но я мог бы прислать еды, припасов… Где-то через пару недель.

– Ну, я ведь не тёмный маг, мне не нужны кровавые клятвы. А летов сейчас слишком мало, чтобы дать вам здесь погибнуть.

– Я не умру. И буду вам благодарна, если поможете хоть чем-то.

– Не умрёте, – повторил он задумчиво. – Нет, конечно. Я мог бы остаться, но моя семья…

– Тогда езжайте. Вы мне ничего не должны. И спасибо за этот разговор, он вселил в меня надежду.

Дамир поднялся и поклонился мне. Вид у него был растерянный. Мне показалось даже, что уезжал он чересчур поспешно, и стало ясно: помощи можно не ждать. Надеяться я могла только на себя и на колдуна, который неизвестно, где пропадал…

Этой ночью я никак не могла уснуть, ворочалась, кряхтела. А потом спохватилась, услышав протяжный волчий вой.

Вся стая собралась кругом дома, шастала, принюхиваясь. Хорошо, что Тишина стояла в крытом сарае, где её не могли достать, но мне-то что делать?.. Неужели теперь и из дома не выйду? Толкнул малыш, тревожно забилось сердце. Попалась.

Я так и стояла у окна, думая, что делать. А когда снова поглядела на поляну, увидела единственного волка на тропе. Зверь сидел, глядя прямо на дом, и не шевелился. Глаза его посверкивали. Почему-то страх мой как возник, так и ушёл. Я, словно зачарованная, открыла дверь и вышла на крыльцо. Волк поднялся…

Долго, внимательно мы глядели друг на друга, изучали, чувствовали. Я хотела ему что-то сказать, не ведая, зачем, но только тихонько поглаживала живот, а губы шевелились, словно чаяли найти слова давней песни. Когда волк снова сел, и, задрав голову к небу, завыл, у меня в груди заболело. Зверь словно плакал, отчаянно пытаясь что-то важное мне сказать, и на глаза навернулись слёзы.

– Пра ин уни ай тар, – сказала я ему. – Передай Лунам, что я молюсь о нём.

Йан. В какой стране он был сейчас? А вдруг метался возле меня душой, пытаясь помочь, а я, дурёха, не видела, не ощущала той поддержки? Как же пережить эту боль, как остаться собой ради новой жизни, отпустив прошлую, столь дорогую и любимую? Давно уже я так не плакала, просто не разрешала себе страдания. Но – пробилось, разорвало толстый лёд жаркое пламя раскаяния и муки…

Удивительно, но я нашла волчьи следы. Они тянулись цепочкой вокруг дома и пропадали где-то в чаще. Несмотря на это, я по-прежнему считала, что то была непростая стая. Мне с трудом удавалось сохранять ясный рассудок. Мысли стали липкими, словно паутинки, но вместо красивого узора превратились в сплошной спутанный клубок. Я чувствовала неладное. Ракха не было уже очень долго, а мои боли стали постоянными. Я даже спать не могла нормально, и каждый раз думала, что начала рожать, но нет, то были лишь ложные схватки, как называла их Лэйт. Благослови бог мою прекрасную подругу! Благодаря ей я знала хоть что-то. И спасибо бабуле-повитухе, что поделилась знаниями. Она подсказала мне, что можно использовать особое масло, помогающее живым тканям размягчаться, становиться гибче. Вот я и трудила себя, разрабатывала тело, готовилась, как могла.

По моим подсчётам только-только начиналась тридцать седьмая неделя, а по ощущениям я ходила с животом уже целый год. И мысли были только о том, чтобы в нужный час из леса пришёл хоть кто-то: Ракх, Дамир или просто добрый путник. В страхе я уже не думала о том, кому доверять.

Весь день мне было тревожно, и дитё совсем мало шевелилось в утробе. Я всё разговаривала с ним, прося подать хоть какой-то знак, и в обед не смогла съесть ни крошки – плакала, боясь, что что-то пошло не так.

– Светлые боги, помогите! Ну же, малыш, хотя бы маленький пиночек!

Вместо этого у меня вдруг так прихватило поясницу, что аж в ушах отозвалось. Тугая, вязкая боль нарастала, и я согнулась, неверными пальцами хватаясь за подоконник. Мудрое внутреннее чутьё подсказывало, что это была уже совсем не ложная тревога…

– Ульф, – прошептала я. – Боги родных земель… Предки… Ай!

Схватка отступила, оставив после себя длинный глубокий след. Я поплелась к воображаемому столу, сделанному из досок, и принялась собирать всё, что необходимо для предстоящего, хотя и знала, что с этого момента может пройти часов десять, пока малыш не появится на свет. Дитя долгожданно шевельнулось, раскинулось, и живот заходил ходуном. Я уже совсем не понимала, где у малыша находится головка, а где попа… Казалось, будто он всюду, а мои внутренние органы вжаты в укромные уголки тела.

До самых сумерек схватки мучили меня, но я приноровилась и только считала секунды. Они таяли. Я убеждала себя, что справлюсь, стоит только ещё немного потерпеть, но силы иссякали. А потом во тьме послышались шаги, и в дверь, постучавшись, вошёл Ракх.

– Прости, задержался, – быстро сказал мужчина. – Я всё повитуху искал, но, демоны, сюда ни одна даже под страхом смерти не согласилась ехать! Зато принёс много еды, ещё камней и одеяла… Что такое? – нахмурился он, встретившись со мной взглядом.

– Я рожаю.

– Как? – побледнел колдун. – Так рано?

– Да.

– Уверена?

Меня скрутило болью, и с губ сорвался хриплый стон.

– Да, конечно! Уйди!.. Нет-нет, останься… Ты же останешься, правда? М-м-м…

– Воды… погрей… ткань чистую… приготовь.

Он засуетился, глядя на меня всё тем же безумным взглядом. Я понимала, что маг не испугался бы страшного врага, но роженицу – да. От меня такой сбежал бы любой неискушённый в женских делах мужчина. Да что говорить, я и сама бы от себя убежала…

Мгновения были немилосердны. Я пыталась ходить, но ноги дрожали. Поначалу колдун всё пытался что-то делать, но его суета только больше меня утомляла.

– Зелья… от боли… Хотя подожди. Я ещё могу терпеть.

– Я не знаю, что тебе дать, Нуала, – пробормотал он, роясь в своей сумке. – И магией не могу пользоваться, вдруг наврежу ребёнку…

– Понимаю, – выдохнула я.

Хотелось орать во весь голос, спрятаться от острой, беспощадной боли. Я расплакалась, и мужчина неуклюже меня обнял.

– Ну скажи, что мне делать? Тебе, может, лечь?

– Нет. Пока нет. Боги, тебе придётся посмотреть, как там ребёнок.

– Да что я в этом понимаю? – выговорил он. – Нуала, ну ты же можешь сама почувствовать…

Меня снова прихватило, и я оттолкнула его руки.

– Тогда не мешай!.. Чего уставился на меня?!

Ракх стоял, оторопелый, ничего не предлагая. Ждал, верно, что я прикажу ему что-то более простое.

– Молись, – пробормотала я. – Ибо я не знаю, сколько ещё смогу это выносить…

А потом у меня внезапно отошли воды, и схватки многократно усилились. Теперь кроме боли не было ничего, и Ракх помог мне лечь. Я пыталась понять, что нужно делать, даже пыталась тужиться, но что-то шло не так. Как будто малыш не просто неправильно лег, но ещё и застрял в родовых путях…

– Спаси моего ребенка! – захлебываясь слезами, прохрипела я. – Пожалуйста, Ракх!

– Демоны тьмы, я не знаю, как! – взорвался он. – Я тебе не повитуха!..

– Ульф! – закричала я. – Ульф!..

Я понимала, что грань меж мирами стерлась, и ничего не соображала. Я должна была узнать о родах больше, понять себя лучше. Ради малыша, который теперь не мог появиться на свет из-за моего бессилия… Перед глазами всё плыло, и маг казался то светлым духом, то страшилищем из мрачных подземелий. Он что-то говорил мне, кажется, даже держал за руку, но я не верила ничему, кроме боли. Кажется, нужно было уже тужиться, или ещё терпеть…

– Подожди, милая. Не так, – неожиданно отозвался знакомый голос. – Рано ещё.

Тёплая ладонь легла мне на щеку, пальцы нежно дрогнули. Я разлепила веки и увидела над собой Ульфа. Значит, призрак, которого я так отчаянно звала, всё-таки пришёл. Благослови свет его доброту! А, может, я просто сошла с ума и готовилась умереть вместе с несчастным младенцем?

– Ты уверен, брат? – спросил другой знакомый голос.

– Да. Ещё чуть потерпеть. Родная, тебе нужно улечься иначе. Йан, подложи ей под спину свой плащ.

Я понимала, что выдумываю происходящее воспаленным сознанием. Не было рядом ни Ульфа, ни тем более Йана, и от этого мне было только больней. Однако я подчинилась и, скрежетая зубами, позволила себя приподнять.

– Чёрт, Ульф, ты уверен, что мы справимся? – спросил Йан.

Я скосила глаза на младшего: волосы его были связаны в хвост, рукава рубахи закатаны.

– Я уверен, что сделаю всё возможное. Колдун, ты можешь посмотреть, что за магия пришла к дому? Мы в этом не сильны…

– Так, милая моя малышка, ты должна слушать внимательно, – сказал Ульф, быстро заплетая мои волосы и давая сделать глоток прохладной воды. – Знаю, тебе очень больно. Потерпи совсем немного. Йан, попробуй найти те точки, о которых говорила Лэйт. Это поможет от боли. Нуала, ты почти готова. Дыши, как я покажу.

Я честно старалась, но была слишком растеряна и напугана. Мука пронзала меня, сводило внутренности, и я с губ срывались отчаянные крики. Теперь я держала Ульфа за руку, сжимая так, что белели пальцы, и вдруг на очередной схватке боль притупилась. Сильные прикосновения младшего успокоили моё мечущееся тело, выдавили страдание, размягчили страх.

– Будь храброй, малышка, – сказал тихий голос Йана возле самого уха. – Ты просто умница. Ты молодец. Ещё немножко продержись…

– Мы рядом, ничего не бойся, – прошептал старший. – Так, а теперь будем стараться.

Я кричала. Йан и Ульф уговаривали меня не тратить на это силы, а тужиться, трудиться, не жалея себя. Я пыталась. Толкала животом, упиралась ногами в подставленные ладони Йана… Меня словно разрывало на части. А потом наступило облегчение, и нечто тёплое и дрожащее запищало у груди. Из глаз брызнули слёзы, и я забормотала молитвы на смеси двух родных языков.

– Сейчас ещё раз, милая. Постарайся, пожалуйста.

– Почему? Зачем? – шептала я, не понимая, чего они от меня хотят.

– Второго в животе оставить решила? – погладил меня по щеке Ульф. – Всё. Началось.

Я-то думала, что боль ушла насовсем, но пришлось послушаться, и, отдавая последние силы, тужиться и дышать, дышать и тужиться. Скользнуло тельце, новый крик… Я совсем уже не соображала, что происходит. Неужели во мне всегда было две жизни, две радости? Не помню, что было дальше. Знаю только, что любимые остались со мной. Я ведала их голоса, не понимая слов, стонала от проходящих раскатов боли, и плакала, прижимая к себе новорождённых…

А потом ушла – то ли уснула, то ли умерла.

Я очнулась от солнца, которое пропекло комнату до белого сияния. Тело казалось тяжёлым, и схватывающие боли никуда не ушли, хотя и ослабли. Я медленно села и осмотрелась: ни брони, ни оружия, доказывающего, что любимые и правда здесь были. Не было и детей, и в груди моей образовалась тлеющая дыра. По сравнению с этой болью страдания тела казались лишь отблеском умершей звезды.

Ватными пальцами цепляясь за постель, я приподнялась, и тут вошёл тёмный маг.

– А, ты пришла в себя! – попытался улыбнуться он. – Нуала, мне очень жаль, но…

Я уже не видела его – слёзы застилали глаза. Я ненавидела себя так сильно, что готова была схватиться за кинжалы.

– Мои дети!..

За окном мелькнула большая тень, и маг не успел ответить.

– Нашёл время извиняться, – сказал знакомый голос, и я отчаянно протёрла глаза: Ульф.

– Невозможно…

– Малышка!

Он оказался у постели мгновенно, опустился на колени и крепко обнял меня, целуя в шею, в скулы, в глаза, и гладя поспешно по волосам. Я почувствовала его тепло, знакомый запах и стук сердца, но всё равно не поверила.

– Ульф? Нет… Нет, это неправда, – пробормотала я, ощупывая его. – Что за магия творится?

– Я здесь, сааф. Не бойся. Ты ведь знаешь мой вкус и мой запах.

Он склонился и мягко поцеловал меня в губы, отчего слёзы побежали снова. Краем глаза я заметила движение: это вышел из домика маг.

– Неужели настоящий? Взаправду всё? Ульф, Ульф…

Я схватилась за его волосы, уткнулась носом мужчине в шею.

– Настоящий, моя волчица, – прошептал он. – Всё хорошо, сааф. Я рядом, тебя никто не обидит.

– Что с нашими детьми? – спохватилась я. – Где они?..

– Всё хорошо, – повторил он. – Мы сейчас их принесём. Они умудрились немного покушать, пока ты спала.

– Они родились? Здоровые? Я их не убила?..

– Нет, конечно, – сказал он, ласково гладя меня по щеке кончиками пальцев. – Ты просто испугалась, была растеряна. Но всё закончилось хорошо. Я же говорил – самая сильная, моя любимая.

– Откуда ты здесь? – всхлипнула я, сжимая его плечи с отчаянным неистовством. – Как нашёл меня?! Боги, как же я счастлива тебя чувствовать! Любимый мой!

Он обнял меня, горячие губы коснулись лба.

– Вы? – хриплым шёпотом переспросила я.

Горло моё сдавило: в дверном проёме появился Йан. В руках у него была большая корзина.

– Доброе утро, мамочка. Вот, принёс малышей.

Перед глазами разлилась темнота, и в пустоте перемешались все чувства. Я не просто отключилась, меня вырубило страхом и безумием. Чтобы создать подобных призраков, нужно было воистину ума лишиться…

Я пришла в себя в знакомых объятьях, но боялась посмотреть и убедиться, что всё реально.

– Так и знал, – сказал тот, в кого я не могла поверить. – Нет, надо было подождать с появлением. Припёрся я уж точно некстати…

– Будь ты привидением – напугал бы больше, – отозвался старший.

Я ощутила, как рядом ворочаются два маленьких тельца, и открыла глаза.

– Они кушать хотят, – сказал Ульф, согревая меня изумрудным взглядом. – Давай мы поможем вам устроиться, малышка.

Я оторвалась от созерцания двух крошечных мосек, и посмотрела на Йана, который сидел справа. Он был совсем прежним, только из-под кудрей казался на лбу длинный шрам.

– Неужели ты живой?.. – сдавленно пробормотала я.

– Да, если ты готова поверить в это.

Один из малышей скривился и вдруг заорал так, что я вздрогнула. Пришлось на время забыть о боли и страхе, и попробовать дать грудь обоим сразу.

– Обеим, – с улыбкой поправил Ульф. – Это девочки.

Дочки. Живые, хотя и маленькие. Было пока сложно сказать, на кого они похожи, но одна была темноволосой, а другая светленькой, и обе, казалось, сероглазы. Мужчины положили их поудобнее, и помогли мне самой улечься. Оказалось, что кормление – штука непростая, но я не думала о новой боли. Главным было чувствовать, что все мои близкие в безопасности.

И всё-таки я не могла поверить в то, что это не сон.

– Йан… Ульф…