Текст книги "Археолог. Начало (СИ)"

Автор книги: Миродар Госс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Другие видео показало то, что было внутри. Это не корабль, почти планета со своей атмосферой. Кусок земли с животным миром, деревьями и растениями. На видео сбоку показывались пиктограммы и руны, компьютер, понимая, что Ровальд не умеет читать, начал озвучивать цифры.

– Население корабля типа Колонизатор тридцать миллионов человек. Количество пищевых блоков двадцать две тысячи. Количество парниковых ферм пятьдесят тысяч. Объём…

– Дальше.

На следующем видео сам портал, который переносил все эти тысячи кораблей, что растянулись до горизонта.

Так, просматривая одно видео за другим, Ровальд знакомился с миром, из которого произошёл. Мир которого не знал. Никто не знал. Такого не напишут в учебниках истории. Такого не скажут по телевидению, в газетах, или с правительственной трибуны. Сам того не понимая, Ровальд менялся, всё глубже проникая в человеческую природу. Никто бы не догадался, что правильные знания о настоящей истории человечества способны настолько изменить отношение к жизни.

Проснулась какая-то глубокая уверенность в том, что он поступает правильно, и даже если никто ему не поможет, его одного вполне достаточно чтобы осуществить всё, что задумано. Неизвестным образом, идеология древних прародителей стала просачиваться прямо в мозг. Но нет, всё было не так.

– Началось пробуждение ДНК. – Сообщил компьютер, неизменно наблюдая за Ровальдом.

Спящие чувства открывались. Во всём теле стала ощущаться сила. Словно кости и мышцы стали крепче. Взгляд стал яснее, разум спокойнее. В груди дышиться легче. Воздух вокруг обрёл странные оттенки нестиранных вещей, пыли и легкого зловония… Кью-рад. Он пахнет?

Компьютер проигрывал одну видеозапись за другой, а Ровальд уже не мог оторваться, глаза его застыли, но впитывают.

Спустя десятки часов, с жутчайшим чувством голода Ровальд оторвался от экрана, и обнаружил себя всё в том же кресле, в темноте, посреди экрана со списком файлов и камеры, которая всё так же внимательно наблюдала.

– Пробуждение генетической памяти завершено.

В глубине пришло понимание, что он возрождал не космическую сеть для общения старых компьютеров. Не одну расу, из которой выросло человечество. Вряд ли это вообще возможно, спустя такое количество лет. Но разобраться во всём, выполняя миссии, которые ставила эта древняя машина с суб-разумом. Выяснить правду, ступая по следам утрат. Он возрождал саму историю человечества. Настоящую.

Ровальд вспомнил, как складывались дела на Третьей Колыбели. Приятного было мало. Если таковы боевые единицы Чёрных Ядер, то это что-то страшное. Нужно быть осторожным. И если уничтожить ядро невозможно, то, так же, как и отец, просто оставить эти миссии, за невозможностью их исполнения. Наверно, то, что он выбрался из Колыбели живым два раза, просто чудо.

Возрождение покинутого мира, насколько это возможно, через координацию колонизаторских кораблей, звучит, конечно, потрясающе. Вместе, искусственные разумы кораблей смогут восстановить хронологию свершившихся событий, оценить обстановку, и начать то, что должно было свершиться тысячи лет назад. В идеале, конечно. Может быть, когда они объединятся, то поймут, что уже нечего свершать. Всё позади. Человечество живо. Всё, что у них осталось, генетические базы данных животных и растений, если таковые найдутся. Что ещё делать? Но что-то подсказывало, что жизнь его, отныне, не будет прежней. И даже здравый рассудок, во многом, придется оставить в стороне.

– Как тебя зовут? – Спросил Ровальд.

– Эсхель семь. Резервный. Пастор, ты же знаешь.

– Какова судьба седьмого колонизатора?

– Сожран первым чёрным ядром. С помощью доминиона мы прошли сквозь, однако, что-то случилось, и мы застряли без возможности перезапуска. Капитан умер естественной смертью от голода. Личность, отвечающая за работу доминиона, была синтезирована заново только после того, как мозг извлекли.

– Дай координаты миссии, и я отключаю тебя.

Ровальд помнил, что военные дали несколько суток, и только сейчас посмотрел на часы на галлографе, который отображался сквозь одежду. Оставалось двадцать четыре часа.

* * *

Это был дорогой ужин. Натуральные продукты. Возможно, в последний раз перед отправкой Бог знает куда. Станция называлась Восточный Меркурий.

У чёрного ядра, выбранного для новой миссии, был свой нюанс. Оно находилось внутри пространственного Чёрной Дыры, которая давно схлопнулась, но вот карман остался. Завершить манёвр не удалось. Восьмая Колыбель сгинула там же. Это было началом невозможного. Чтобы расплавить, изжечь дотла чёрное ядро, которое было в капкане, ЦК Восьмой Колыбели решил создать планету прямо там, внутри этого кармана, где их обоих заперло. Терракреация удалась. В результате, противник оказался внутри планеты, и уничтожился, по идее, а сама поверхность начала осваиваться, ведь покинуть этот карман Колыбель уже не могла. Таковы были последние мысли центрального компьютера по космо-сети. Сам линкор, скорей всего, тоже оказался втянут в водоворот событий. Как всё сложилось на самом деле, удалось ли уничтожить ядро полностью, или нет, надо выяснить самостоятельно. Заодно и судьбу Колыбели под номером восемь.

Минуя роботов-официантов Ровальд, обострёнными чувствами улавливая шикарные запахи. В животе согревал ужин из жаркого с Земли, за деньги, о которых даже не хочется думать. Он прошёл через раздвижные двери и попал в толпу: космические туристы, экспедиции, группы и чиновники с инспекциями. Восточный Меркурий был большой станцией. Эти люди были частью одного целого. Говоря честно, Ровальд им завидовал. Безмятежные представители резервного человечества. Теперь он знает. Правда, действительно, отягощает. Любая. Так, Ровальд, по коридорам пешеходных артерий направился к своему кораблю.

Вот уже приближается к вратам на верфь, как неподалёку мелькнула пара полицейских фуражек. Они изредка выдёргивая за руку людей, пристально вглядываясь в лицо и задавая какой-то вопрос, затем отпускали. Проходя мимо, Ровальд заметил, как один кивнул в его сторону, и ум, сквозь глас толпы отчётливо разобрал:

– Это он. – Двое отпустили человека, потеряв внимание к его документам, и направились прямо к нему.

Когда они подошли, Ровальд заговорил первый:

– Он. – Согласился Ровальд.

Полицейские переглянулись:

– Мы вынуждены вас задержать. – Один из них крепко вцепился в локоть Ровальда но почувствовав тонкий, искусно вшитый в космическую одежду экзоскелет. Да, Ровальд отказался от цельнометаллических доспехов, но не этого усилителя.

Ровальд кинул взгляд на руку схватившего:

– В письме сказано, что у меня три дня. Ещё шестнадцать часов. Законы нарушаем?

– Какое письмо? А, ну да. Было, но вот, планы у руководства поменялись. Ситуация обострилась.

Но Ровальд уже заметил татуировку кинжала со змеёй на шее. Переодетые пираты? Это они работорговцы? Мафия среди служителей стражи. Так просто на станции не позволят действовать, нужна согласование, нужна лицензия. Значит, это всё было. Пираты среди обычных служащих. Мафия, как и сотни лет назад, ожила воичию. Учебники истории говорили, что она истреблена под твёрдой рукой государства. Но нет. Нет доверия учебникам истории. Раньше, он бы попробовал разобраться в ситуации, но теперь, он знал и видел ситуацию такой, какая она была. Внутреннее чутье, отчаянно вопило.

– Археолог Ровальд Б. Энро! Именем закона вы обязаны подчиниться. – Повысил голос полицейский. – Пройдёмте в участок. На данном объекте полиция имеет право без объяснения причин задержать на 24 часа.

– Хочу увидеть ваше удостоверение.

Ровальда дёрнули за локоть, но он даже не шелохнулся, стоя как литой, вынуждая ответить на свой вопрос.

Полицейский, не хотя достал, но второй напарник был явно против и дёрнул ещё сильнее. Холод металла коснулся кожи Ровальда. На этом тоже был экзоскелет, может, военный протез. Но даже так, Ровальд не шелохнулся.

– Убедились? Пройдёмте.

В тот же момент у второго, агрессивного, загорелись мелкие сине-красные лампочки на плечах, и люди шедшие мимо, начали останавливаться, внимательно всматриваясь.

– Вы арест…

Второй полицейский поднялся в воздух и с воплем пронёсся над толпой. Первый испуганно сделал шаг назад, но, взяв себя в руки, со злобой накинулся с кулаками, пытаясь попасть по подбородку.

Ровальд перехватил руку и сжал до хруста, что-то вспыхнуло искрой под его одеждой, пошё легкий дым из рукавов. Полицейский упал на колени, невнятно мыча и держась за руку, из глаз непроизвольно покатились слёзы.

– Пираты. – Хладнокровно произнёс Ровальд, словно ненавидел их всю жизнь.

Глаза полицейского расширились от удивления. Замычав что-то, он получил ногой в подбородок и ударился затылком о чьи-то ноги. В толпе ахнули. Но никто не заступился за стражей порядка. Лежачий что-то сказал в воротник.

Но Ровальд не собирал дожидаться участи. Он вбежал на верфь. Прозрачные стены тянулись в разные стороны. Станция позади. В этом прозрачном лабиринте нужно только вспомнить куда.

На встречу, с ближайших кораблей выбежало несколько человек. И все как на подбор, бритоголовые. Кто-то был не до конца одет в полицейскую форму, выбежал наполовину голый. Толпа оборванцев. Больше никто не прятался.

Но страха не было. Внутри было необыкновенная спокойствие и уверенность. Если это результат пробуждения ДНК, то…

Ровальд поймал точный, быстрый удар в подбородок, вторую руку, сжав что было силы он с удовольствием заметил, как что-то заискрило сквозь одежду пирата, и его начало бить током, загорелись волосы, он закричал полубеззубым ртом. Ровальд невольно отшатнулся от него.

Обошедший сзади успешно схватил Ровальда за воротник, и налетел коленями на плечи и сдавив Ровальду шею.

– Падай сука!

И Ровальд упал на колени, придавливаемый весом. Казалось, спина сейчас хрустнет, а шея оборвётся.

Чувствуя, как на него натягивают пластиковые космо-наручники, сказал:

– Неживой низверг.

– Ты?!.. – Он знал. Но это не спасёт.

На секунду Ровальд ослеп, но тут же пришел в себя. Руки уже стянули. Вены вздулись по всему телу, добрались до лица. Из носа пошла кровь.

– Шокер! Быстрее! Это психея! Он военный! Ослы!

Кости напряглись, кожа натянулась. Пара капель крови стекло по подбородку и разбились о пол. Наручники лопнули, противники, держащие по сторонам, разлетелись. Ровальд восстановил равновесие и кинулся бежать.

– Шокер ослы гнилые! – Вопил поваливший. Объект преследования быстро удалялся с нечеловеческой скоростью.

Но были ещё. Они бежали на встречу, выпрыгивая из челноков, и прочих кораблей. Первого Ровальд оттолкнул, впечатав его с прозрачную стену. Оттолкнувшись от пола, наступил на лицо другому.

– Хер с ним, палите!

Ровальд сносил всех, словно шар для боулинга. Противников становилось всё больше. Может быть, это уже были не они, а другие посетители. Ровальд не различал. Во время психеи трудно разбираться в людях. Что-то больно прожгло лопатку, запахло жаренным. Но он даже не повернулся, вместо этого, стал перемещаться массивными прыжками вместо шагов. Толпы бегущих следом отставала, расстояние неумолимо увеличивалось.

Выстрелы впивались в прозрачные стены, пытаясь прожечь космо-стекло. Гражданские, кто выглядывал из ближайших кораблей, тут же прятались обратно.

Очередного бегущего на встречу Ровальд сбил плечом, кажется, насмерть.

Нужный поворот туннеля, консоль с зелёной лампочкой, открытие. Через стеклянную длинную трубу к Эсхельмаду. Последняя прямая. Сверху десятки кораблей перемещались по своим делам, как свора мошек.

– Стой гнида!

Свет стал гаснуть. Но вот он до зеркальности чёрный ястреб. Терминальные двери схлопнулись позади, пропрыгнул барокамеру, звук аварийного отключения завыл по всей станции.

– Данный стыковочный шлюз заморожен. – Запел женский голос. – Данный…

Приземлился в кресло и пристёгиваясь, скомандовал:

– Курс на Эксцельсиор седьмой. Выход на гипер через двадцать метров.

ИИ стал разгонять двигатель. Первая ступень раскрутки, вторая, жар позади Эсхельмада пыхнул сверхсильно, опаляя соседей, третья скорость разгона, мощный толчок о грави-якоря, четвёртая, на пятой луч огненного света растянулся на целый ряд чужих кораблей. Шестая. Ровальд увидел, как противники ломились в закрытые двери, но узнав мощный залп двигателей перед седьмой скоростью, тут же отшатнулись, убегая обратно. Верфь постепенно разрушалась. Шлюз верви оплавился, запела очередная тревога разгерметизации. Что происходило с соседними кораблями Ровальд не видел, и молил людей простить ему эту дерзость.

На седьмой раскрутке Ровальд отключил грави-якоря, и стыковочный шлюз оторвало полностью, а древний Эсхельмад медленно поднялся мимо оторванных проводов и заправочных труб. Пролетел над обслуживающим дройдом, облизал огненной струёй прозрачный лабиринт, который местами, тут же разорвало на куски.

– Прощай, цивилизованный мир.

Мощный толчок, корабль тряхануло, приближалась стена станции и в последний момент всё исчезло, растворившись во встречных линиях гиперпространства.

* * *

Спустя несколько часов и десятки парсек за спиной, гиперпространство закончилось и глазам открылась Долина-В9, место нового освоения. Прямо на глазах десятки искусственных спутников опыляли пурпурно-фиолетовым порошком несколько планет. Пылевые облака захватывались в суровые вихри, перерастали в бураны, облизывали поверхность. Скопища торнадо преобразовывали планеты. Еще несколько недель, и здесь можно будет жить.

Но почему забросили его родину? Почему стали заниматься другими планетами?

Вдалеке от нео-технологий еле виднелась планета Экцсельсиор, синий гигант, на котором механические города удачно сочетались с голубизной океанов. Волнорезы величиной с небоскрёбы по краям куполов.

Мир военных торгашей, ухмыльнулся Ровальд. Здесь собираются те, кто хочет войны по-крупному. Ожог на лопатке ожог успешно заживал, ускоренный спец-раствором. Благодаря тому, что Ровальд не стал пользоваться возможностями психеи на полную, ресурсы организма не исчерпались. Последствия минимальны, и он даже не постарел. Легкая головная боль не считается. Обычно, если психею приходится применять то, как правило, один раз в жизни, перед смертью. Поэтому действует всего один раз. Впрочем, не важно. В его жизни, появилось слишком много внимания.

Пираты, правительство, тайна, корни которой до конца не видны. И он, совершенно один, наедине со своими мыслями. Дополнительная боевая единица – суровая необходимость.

* * *

Плавающий торговый центр внутри города был прекрасен. На первом этаже продавались протезы киборгизации, на которые требовалось разрешение, так просто часть своего тела не поменяешь. На втором андроиды, выставленные за витринами в разных эпичных позах, на третьем специализированные роботы. Невольно залюбовавшись, Ровальд всё же остановился возле нескольких моделей. Но страх погони давил, и он не стал задерживаться.

Покупки совершил почти по наитию, быстро. Автопогрузчики быстро доставили пару громадных коробов в ангар Эсхельмада.

Смущало, что по координатам чёрное ядро на самом кончике освоенного космоса. Если классические пираты и должны были существовать, то только в местах вроде этих.

Запустив автоматический полёт, Ровальд переключил компьютер на резервный ИИ Эсхельмада и выяснил, что попасть в незавершённый карман Чёрной Дыры так просто не получится. Для этого нужно выйти из гиперпространства ровно в том месте, где находится карман. Слава Богу, координаты были.

Навигация представляла собой объёмную карту космоса на 500 парсек от Земли. Ровальд выбрал одну из звёздочек, под названием WASP-101, в созвездии большого Пса, расстояние 202 парсека. Там находилась последняя станция дозаправки, затем 394 парсека к звезде HATS-51. Вот уж точно у чёрта на куличках. Ровальд не мог и представить, что однажды заберётся так далеко от цивилизации. Настолько дикие места, что даже у единственной экзопланеты официального названия не было, оно отличалось от звезды всего на одну букву: HATS-51 b.

Между WASP и HATS, судя по навигации, совершенно пустой космос. Бог знает, что там водилось. Единственная остановка на дозаправку– числилась последней живой системой. Население в количестве одного человека, обслуживающего станцию. Кто-то говорил, что неизвестность самое страшное чувство для человека, потому что логика отказывается работать. Предсказать что-либо не достаёт даже фантазии. В этот момент, понимаешь, что такое настоящий страх. Страх неизведанного космоса. Чарующе беспощадного.

Остановившись для перезарядки гипер-двигателя, откуда далее последует прыжок к последней дозаправочной станции, монитор выделил несколько освоенных планет. Навигатор изображал лениво курсирующие между планетами одинокие мусоровозы, один лайнер – пассажирский.

Орбитальных спутников несколько десятков. Попахивало космическим гетто. Какой-то отсталый район. По классическому сценарию надо было ждать местных авторитетов, которые будут вымогать топливо. Но встречать никто не вышел.

Не торопясь прыгать в неизвестность, Ровальд собирался с духом, совершая как можно больше остановок, здесь была всего одна планета с двумя куполами-городами, под которыми, в идеале, должна была кипеть жизнь.

После каждого короткого прыжка, приближающего к неизвестности, следующая звездная система имела всё меньше планет, спутники терраформации вовсе исчезли. Станции скуднели, мельчали. Транспорт сообщения отсутствовал всё сильнее.

Уже на пятой остановке, объектов стало так мало, что вокруг красного карлика вращался лишь планетоид с жалким спутником. Совершенно необитаемая зона. Этот советский четырёхсотлетний образец откровенно пугал. Шар с четырьмя антеннами. Артефакт, живой памятник, а не спутник. Но вот, за следующим прыжком оказалась последняя дозаправочная станция. Погони нет, путь отследить крайне трудно.

Остановившись у старого помоста, который висел на тросах и не имел какой-либо защиты, Ровальд пошёл в скафандре. Сила притяжения слабая. Всё шатается. На встречу тут же вышёл смотритель, которому было далеко за пятьдесят. Космический волк доживал свой век. Приложив к планшету отшельника свой галлограф и переведя кредиты, Ровальд увидел, как к Эсхельмаду притянулась гибкая труба и стала накачивать баки биотопливом. Ровальд задал вопрос:

– Про пиратов знаете что?

– Зачем тебе знать? Живи пока цел, чего тебе пираты?

Но у Ровальда был настойчивый взгляд, и старый волк уловил знакомое напряжение.

– Понятно. Да как ты или я, люди как люди. Но, черту перешли.

– Чем занимаются?

– Да как всегда, работорговлей. Там свой мир, свои планеты и звёздные сектора, которые они мастерски маскируют, хотя правительство, конечно, в курсе, но умалчивает от народа, как может.

– И?

– Какие-то договоренности между ними есть, и все вроде как более-менее довольны. Пиратам запрещено заниматься своими делами в цивилизованном мире, но это не останавливает, некоторых. Их ловят, судят, сажают, принуждают к труду, просто казнят. Когда как. Всё бестолку. Это не афишируется. В газетах такого не увидишь. Но здесь, на задворках галактики… Никого нет, никто не мешает делать всё что хочешь.

– Кому нужны рабы из простых граждан?

– В смысле простых граждан? Какая разница, из кого? Прочистили мозги и в путь! Нужны секс рабы? Пожалуйста! Нужен грубый рабочий труд? Бери и наслаждайся, как всё делают за тебя. Просто корми, а раб сделает всё, что ты попросишь, да ещё и с человеческим теплом. Чем дальше от общества, тем больше не хватает того самого общества. Это такой бизнес, ты бы знал!

– Но это не единственный их бизнес?

Тут старый волк смекнул, в чём шило зарыто и хитро прищурился одним глазом.

– Чё, связался? Не отпускают? Они никого не отпускают. Те, кто вышел на них один раз, того найдут и ещё. Это навсегда. Вход монета, выход… Индивидуально, но всегда дорого. Попался?

– Не я.

– Подруга? Тогда они от неё никогда не отстанут, пока та не сменит личность, карточку, лицензию, да вообще, все документы. Не повезло. Но ты ведь с ней тоже повязан, да? За тобой тоже?.. О да, вижу по глазам! За тобой тоже! – И старик заливисто рассмеялся. – Кранты вам, вот что сынок. Если хочешь, чтобы я молчал, давай так. Тысяча кредитов и вали отсюда.

Ровальд думал, не стереть ли его в порошок. Прислонив галлограф к его планшету, и переведя нужную сумму, он уставился на старика.

– Хочешь расскажу, как жить? Тогда ещё двести.

Новый перевод.

– В общем так, дела твои не так уж и плохи. Что? Не смотри так, не мог же я изменить себе в заработке? Не каждый день такой ло… В смысле, человек в беде попадается. Я и сам пират, согладятай, коль заметил. Но порядки у нас просты, мы за деньги чуть ли родную мать не продадим. Да чего уж врать! Ещё как продадим! Вообще, единственная беда пирата, было бы что продать! – И он опять заливисто рассмеялся. – Главное, не связывайся с полицаями, они под этих часто косят. Более того, кроты в каждом отделе. Но самое главное, даже не вздумай воевать. Попадёшь в общую базу данных пиратов. За каждый твой удар, будут назначать за твою голову всё больше и больше. Лучше просто умотать ноги, переждать, и они тупо забудут. Пираты работают за деньги, им важна лёгкая дичь. Лет пять, да чего уж, год максимум, погоняются и болт забьют. Так что, не кипешуй. Наймись каким-нибудь рабочим на станцию, которую никто ни в свет, ни ногой. Типа моей. По большому счету, ты нафиг никому не сдался. У них таких, знаешь сколько? Как там у археологов? Только бери и осваивай! – Старик вновь заливисто рассмеялся, да так, что подавился.

– Координаты пиратских секторов?

Старик покосился, отплёвываясь от чего-то и показал три пальца.

– Триста?

Он помотал головой.

– Три тысячи?

Кивнул и поднял руку с галлографом, сгибаясь в три погибели. Краешек рта скривился в злой улыбке и истекал, в предвкушении, слюной.

Переведя на счет новую партию криптовалюты, Ровальд выжидательно скрестил руки, невольно подсчитывая убытки. Старик, не спеша, пришел в норму, вытянулся, и хотел было закурить, но ни карманов, ни спичек, не сигарет не было.

– Ах да, космос. Ты как, чаек не хочешь, беглец? – Пригласил по-дружески пират. – За счет заведения.

– Спешу.

– Ну да, ну да… Ладно. Держи координаты, но это только одна звезда, первая периферийная база. За остальные с меня три шкуры сдерут. С тебя инфу выудят, а с меня сдерут. Так что, дальше, как разберёшься сам.

* * *

Вскоре планеты на остановках и вовсе перестали появляться. Лишь одинокие звёзды, служившие ориентиром астро-навигатору. Сколько было уже перезарядок двигателя? Двенадцать. По идее, тут должен быть чистый космос, но нет. Плавали настолько крупные астероиды, что многие были размером со звезду. Может быть, это и были остывшие звёзды. В некоторых из них было по буревому маячку, который служил помощью в навигации. Затем, пропали и эти ориентиры, начался настоящий дальний космос. Ничего человеческого. Сплошная темнота.

Пиратская звезда, судя по навигации, разумеется, показывалась как пустое место на другой стороне освоенного пространства. Официально – там ничего не числилось, но чисто логически, сектор был в звездной тесноте. Было странно наблюдать пустоту там, где её быть не должно. Пиратская периферийная звёздная система, первая ступенька в тюремный мир беззакония. А им-то, школьникам и студентам, всю жизнь талдычили, что пираты дескать, сказки. Очередная перезарядка двигателя вынудила остановиться посреди пустоты. Неожиданно, Ровальд схватился за голову. Он начал ощущать панику. Вот она, болезнь дальнего космоса. Первая мысль – Ведь только создателю ведомо, что может случиться дальше. Дом далеко. Расстояние росло. С каждым следующим прыжком то, что он знал, неумолимо терялось позади, отделяя его от мира, который он знал. Может, он просто сгниёт где-то на просторах галактики? О нём никто не узнает. Как и многие другие исследователи-первопроходцы, которые никогда не вернулись. Список без вести пропавших Раскольникова.

Неутомимая паника нагнетала. Человек существо социальное, но только в такой ситуации приходит осознание. Мифическая болезнь, которая был строчкой в каком-то документе, оказывается, существует.

– Последний прыжок. – Известил бортовой ИИ, выбивая из оков панических раздумий.

Изображение экране дёрнулось, заполнившись смазанными встречными лучами. Стекло, за которым находился датчик давления гипердвигателя, неуверенно треснуло, и через пару мгновений разорвалось на осколки, чудом не исцарапав лицо.

– Отказ гипер-пространства. Отказ гипер-ппространства. Отказ… – Стал повторять женский голос. – Нарушена работа контура пространственного давления.

Встречные линии замедлялись, возвращаясь во вполне чёткие яркие точки, постепенно став недвижимыми, как сама смерть.

Перед глазами всплыла какая-то планета. Настолько тёмная, будто сама тьма её окутала. Совсем крохотная звёздочка горела вдалеке, еле освещая с другой стороны.

– Что случилось?

– Мы попали в какой-то карман, сэр. В навигации отказано. Все известные звёзды отсутствуют. Все видимые звёзды, являются аномалией.

Переключив компьютер на резервный Эсхель-7, Ровальд услышал тот самый ответ.

– Пастор. Это карман.

* * *

Прямо по курсу лежала планета. Одинокая, как сам космос. По мере продвижения она занимала всё больше пространства, а рядом проплывали бесформенные объекты, которые оказались мёртвыми конструкциями. Раскуроченные объедки кораблей переворачивались в сложных траекториях, периодически открывая огромные сквозные дыры.

Эсхельмад рекомендовал не спешить, а ознакомиться с этими конструкциями-кораблями. Чёрное Ядро было неподалёку, нужно собрать окружающую информацию.

Ровальд отпустил тягу, выдернув кабель, переключился обратно на свой бортовой ИИ и стал тщательно заносить в базу данных всё, что попадётся. Благо, это было нетрудно. Большинство объектов имели зеркальные маяки, которые отражали регистрационный номер и тип корабля.

Рядом с космо-мусором толпились более мелкие соседи с парными конечностями.

– Это… – Ровальд направил лучи прожекторов туда. парящие скафандры, десятки, сотни, тысячи. Внутри бледные люди, которые не шевелились. Космическая пыль могла быть и такой. Получается, все кто попали сюда, в этот карман, все кто по каким-то причинам стремились к звезде HATS-51, оказались не просто невольными заложниками системы. Они прилетели на собственное кладбище. Столько кораблей человечество отправляло в дальний космос? Столько не вернувшихся? Вот почему было решено сосредоточиться на освоении ближнего рубежа?

Отсутствие астероидов, метеоритов и прочих неожиданностей создало консервацию всех, кто пролетал мимо. Видимо, им точно так же выбивало системы, захлопывая ловушку.

Всё это время сюда засасывало всех исследователей, путников, и, судя по всему, тайные колонизаторские программы. Вполне вероятно, добрая часть списка Раскольникова находилась прямо здесь. Звёздоплавательные машины, которым было сто, двести лет, и даже больше. Многие он помнил лишь по учебникам, а этот вообще первого туристического поколения, выпущенный редким тиражом для богачей к 2120 году. Всех их украшала большая сквозная дыра по середине. Чем меньше был корабль, тем большую его часть она занимала, съедая, порой, и добрую половину корпуса.

Но поглощающей смеси страха, неприязни и сочувствия он не испытывал. Выйдя в космос, с удивительным для себя хладнокровием Рвальд изучал всё, до чего мог прикоснуться. Космонавты с пробитыми системами жизнеобеспечения. Их оборудование можно было взять себе. Но вирусы и их мутации, уснувшие глубоко в остатках человеческой плоти, несколько пугали. Поэтому, пришлось обойтись тем, что он мог просто осмотреть. У многих плавающих в вакуумных – карманах остались невредимы документы. Слишком хорошо сохранились. Парочку он возьмёт себе, на всякий случай, предварительно обеззаразив в спец-камере.

Отбросив в сторону тех, кто лежал на пути, к собратьям, Ровальд направился к корабельным конструкциям. Так как многие из них крутились в совершенно бешеном темпе, он выбрал лишь наиболее спокойные.

Многие были по размерам как Эсхельмад и даже больше. Крохотных кораблей еденицы. И что примечательно, все самые маленькие корабли датировались самыми ранними эпохами. В то время всё было помешано на компактности.

Лавируя между обломками и телами, Ровальд, то ускорялся, то, ухватываясь за соседние крупные объекты, замедлялся, перемещаясь, в основном, прыжками. Техника перемещения в космосе была проста: лишь бы не зацепило что-то непредсказуемое.

Первый объект исследования – обычный звездолёт дальнего плавания, рассчитанный на двоих. Судя по всему, около ста лет. В двигательной части зияла сквозная дыра большой ширины, выбив до основания всю топливную систему, да такая, что сквозь неё можно было пролететь, и Ровальд, соблазнившись, пару раз так и сделал, заодно изучая общую оплавленность. Компьютер сделает выводы о мощности оружия, которое адски обстреливало орбиту. Может быть, обстановка на поверхности планеты станет более понятной. Жаль, что через эту дыру внутрь корабля не попасть.

Добравшись до шлюза, он по стандарту стал искать блок-схему для вероломного подключения. Но нашлись лишь трубы дозаправки. Отодвинувшись назад, провёл рукой, периодически простукивая. Краем глаза зацепился за крохотную надпись Одиссей-1. Антиквариат. Даже в справочнике отсутствует. Или нет? Похож на Цефината-17 в модификации. Корабли для детей богачей. Тогда блок-схема в другой части. Проверив свою догадку Ровальд убедился в правоте. У премиум кораблей-шестого поколения дозаправка и блок-схема находились в стороне от двигателя, ближе к хвостовой части, как у всех старых кораблей. Классика, недоведённая, почему-то, до ума среди богачей. Наверно, они всегда летали другими маршрутами, и останавливались в других условиях, с другими стандартами подключения к топливным трубам. Сканер вскоре довольно запищал, а кроткий лазерный пучок выпилил квадрат. Ровальд подвел несколько проводов из пояса. Его шар-взломщик уничтожен, а новый приобрести невозможно. Это была одна из забытых технологий, ныне запрещённых.

Прожектора Одисея-1 вспыхнули, осветив обломки наискосок, и погасли, но проход внутрь открылся. Провода сами отсоединились и вернулись в пояс, а Ровальд, ещё раз облетел корабль и с удовольствием отметил, что в центре шлюза зазывающая чернота.

Внутри висел космонавт без шлема, лицо мумифицировалось, обтянуто бледной кожей, глаза выплыли. В воздухе так же витал бластер, инструменты. Несколько мониторов. Крышка с панели управления снята, оголяя множество схем, плат, жестких дисков, систему охлаждения и лампочек. Видимо, человек тщетно пытался починить нечинимое, найти хоть что-то резервно-предусмотренное на случай, если оторвало половину корабля. Подсоединившись Ровальд попробовал оживить корабль. Свет внутри загорелся. Системы очистки воздуха заработали. На экране вспыхнули красным буквы, извещающие об поломке органов управления, отказе жизнеобеспечения. Ничего не работало, даже репликатор еды отказывался действовать. Лишь свет, и живая материнская плата. Тогда выбор очевиден. Он отключился и вытащил жесткие диски.