Текст книги "Археолог. Начало (СИ)"

Автор книги: Миродар Госс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

Археолог. Начало

Глава 1

Космический корабль уверенно летел сквозь коридор угрюмых астероидов. Чёрный изящный корпус отражал таинственные тени обрывистой породы. Один из титанов не выдержал и, опасно приблизившись, прикоснулся к обшивке, оставляя надрывно-ноющее приветствие.

За свежей царапиной пролетело название челнока – АРХИМЕД.

В настолько плотный астероидный пояс мог влететь только отчаянный. Слишком много скал дрейфовало в беспокойном сне. Их сотни тысяч, а эта песчинка, этот маленький корабль, был совсем мелкой крохой. Никто и не заметит, если её случайно раздавит.

Но корабль был не прост. Успешно уклоняясь, он умудрялся в самый последний момент резко менять местоположение.

Кусочки минералов, кварца и металлов ударялись о чёрный корпус и, в бессилии, отпрыгивали в сторону. Крупный астероид отделился от общей массы, гордо перегородив проход.

Его соседи, в солидарности, начали сжимать коридор по бокам. Но тот безразлично юркнул вниз и, пролетев сквозь множества преград, оставил позади удручённых гигантов.

Изредка, будучи в совершенном тупике, челнок замедлялся, чтобы разрушить преграды небольшими лазерными вспышками.

Блестящая песчинка, вопреки ожиданиям, была неподвластна силам природы.

Где-то вдалеке начали вырисовываться правильные формы объекта, которые выделялись на фоне окружающей обстановки всё сильнее. Обтекаемый, длинный. Да, это он.

Навигационная система запищала, извещая пилота о находке. Двигатели челнока усилили тягу. Постукивание камушков о корпус переросло в яростный многосторонний скрип. Через мгновение всё стихло. Облако могильных осколков позади.

Чужак приближался к заброшенному космическому кораблю.

Стало понятно, что объект представлял собой миллионы обломков, волей богов сформировавших некоторую форму крейсера.

Система вновь выдала положительный сигнал: «Обнаружены изолированные пустоты».

Да. В груде покорёженного металла уцелела носовая часть. Целый километр пустот.

Этажи дверных отсеков еле просматривались под обломками, вперемешку с обрывками кабелей. Один торчал безобразнее других, – концы раскурочены на десятки щупалец, которые застыли в агонии.

Какой-то кусок металла подплыл близко и от кабеля пошла контактная искра. Архимед включил магнитные тормоза и остановился в ста метрах от этого места.

Очевидно, что никакое столкновение с небесным телом не оставит столь выборочные повреждения. Сколько тысяч лет прошло с тех пор, как этот корабль пал жертвой древней войны? Наверняка, потери были страшными с обеих сторон.

Вот израненные турели, а эти ещё не успели выползти. Соседние вырвало с корнем, оставив сплошные пучки механизмов. В свои лучшие дни крейсер наверняка внушал сущий трепет во всех концах галактики.

От Архимеда отделилась белая точка.

Приблизившись к уцелевшей части, космонавт задумчиво провёл рукой по корпусу, словно считывая невидимые знаки. Обшивка полна сколов, выбоин, глубоких царапин. В скафандре включились двигатели, и чужак поплыл дальше.

Спустя час скитаний космонавт заметил пустые места для спасательных капсул: Длинный ряд закрученных затворов, под ним дублирующий.

Куда могли направиться те капсулы? Возможно, в давние времена здесь и не было плотного астероидного потока. Кто-то уничтожил парочку планет уже позже.

Космонавт обернулся оценить преодолённое расстояние.

Бровь удивлённо приподнялась: он не добрался и до середины. Издалека казалось всё по-другому.

Космонавт остановился у первого капсульного входа. Вытянув руку, стал сканировать мелкие полости зелёным лучом: Не то. Поднялся чуть выше, скан. Не то. Чуть в сторону, скан. Есть.

Из запястья вытянутой руки сверкнули тоненькие лазерные струйки, которые проплавив в обшивке прямоугольник. Космонавт примагнитился ладонью и потянул на себя – ничего не сдвинулось.

Выругавшись, вновь включил лазер. Только спустя минуты квадратный кусок космической стали поддался.

Оглядев примагниченную пластину, он присвистнул. Слой тонкий, как волос. Пластина тут же погрузилась в контейнер для находок.

Изучая открывшуюся полость, взгляд напоролся на микросхемы. На белой плате сверкали треугольные транзисторы с кристальной вершиной.

Всё другое, и вместе с тем, те же провода, микропроцессор. Вот шина, у неё ножки впаяны в схему.

– Первый пошёл.

От спины космонавта отделился шар с мелкими дырочками, который мгновенно встал подле микросхем. Вытянулись тонкие проводки и подсоединились к разным местам. Искусственный интеллект начал подбор алгоритмов.

Внутри старинного корабля завыли механизмы, поочерёдно переключаясь, и вихревой шлюз с шипением разомкнулся. Космонавта встретил слабый воздушный поток.

Влетая внутрь, космонавт отдал команду и шар молниеносно вернулся.

Спустя секунду шлюз с шипением замкнулся, и темнота обвилась вокруг. По закону подлости сейчас должен был кто-то напасть. Оставшийся в живых последний защитный механизм.

Но на шлеме включились два фонаря, а лучи света промчались по пустынному коридору. Гладкие стены из плотно подогнанных металлических прямоугольников, как кирпичная кладка. Абсолютная космическая тишина.

Придерживаясь шлюзов, исследователь поплыл в полуметре над полом. Невесть откуда взявшаяся пыль расступалась и затягивалась в невидимые водовороты. Каждые несколько метров стояли терминалы. Когда-то члены экипажа стремились к ним, чтобы набрать спасительную комбинацию.

Чувствовалось, что крейсер проектировался как родной дом на тысячи жителей.

Космонавт плыл мимо переходов в другие коридоры, конец которых лучи света не могли нащупать. Интуитивный страх периодически вспыхивал. Бог его знает, что таилось внутри многоветвистых переходов.

Общее запустение угнетало. Ни ящиков, ни трупов. Ничего.

Видимо, в момент раскола корабля вакуум высосал всё, что только можно, а система безопасности принудительно изолировала слишком поздно.

Хотя, контакты снаружи искрили, это могло быть и статичное электричество, формируемое не генератором, а «натираемое» окружающими магнитными полями.

Даже самые долгоживущие источники питания, известные человечеству, не дотягивали и до тысячи лет.

– Запись. Говорит Ровальд, космический Археолог номер 19… Общее запустение. Никаких обозначений и субъектов. Корабль в поясе астероидов AR12… Внутри сохранены рабочие механизмы, неавтономные. Очевидно, все основные системы корабля уничтожены. Это лишь самые бесполезные остатки. Продолжаю исследование.

На мгновение коридоры наполнил скрежет и показалось, что корабль ожил. Но то был лишь осколок астероида, который наткнулся на внешнюю обшивку.

На голографическом мониторе внутри скафандра вёлся отсчёт пройденного расстояния:

Позади двести метров. Чудовищно мало, чтобы составить впечатление о древней цивилизации. По галактическим законам, чтобы объект таких размеров засчитался, надо было пройти не менее пятисот.

Преодолев ещё пару пустынных коридоров, космонавт остановился перед плотно закрытыми отсечными дверями.

Три глубоких борозды шли наискось. Словно за кем-то гнался бешеный зверь, рубанув наискось лапой в самый последний момент. Дальше коридор вёл налево, в глубины.

– Запись. Найдено несканируемое пространство. Координаты 1231.7666.2.22… Открою позже.

Всюду темнота, да тишина. Датчики на скафандре помигивали, отслеживая состояние здоровья.

– Иду дальше.

Коридор ничем не менялся. Дальше шли отсечные двери каждый десяток метров. Некоторые были открыты, но внутри ничего не обнаруживалось. Совершенно пустые комнаты, с какими-то кубами. И три борозды. Всюду появлялись три борозды. И чем дальше, тем чаще.

Свет фонарей выхватил вдалеке какую-то фигуру. Та опиралась на стену одной рукой.

– Запись. Вижу силуэт человека. Возможно киборга, или робота. Сканирование говорит, что источников энергии нет, поэтому степень активации неопределена. Иду на сближение.

Подходя всё ближе, Ровальд заметил, что это и есть тот самый робот, который оставлял три борозды. Рука, на которую он опирался, была той самой лапой с тремя толстыми лезвиями. В голове, огромное вплавление, как и в груди. Лишь рот с клыками застыл в извечном желании сожрать того, кто в него стрелял.

Археолог просканировал механизм, каждый сустав, попытался взять пробу с поверхности, но это оказалось ещё труднее, чем разрезать обшивку корабля, и он бросил эту затею.

– Запись. Первый артефакт и первые данные. Нападающий робот, сплав превосходить обшивку корабля, но при этом сам уничтожен. Что говорит о том, что нападающий превосходил как минимум в развитии сплавов. Однако, приведён в полную негодность. Что говорит, силы сопротивления, всё-таки, были относительно боеспособны.

Только Ровальд пошёл дальше, как край глаза уловил, что объект шевельнулся. Но то лишь тень робота.

Дальше внутренняя обшивка коридора менялась. Он стал пересекаться с другими коридорами. Люки в вентиляционную систему были выломаны, открывая бесчисленное количество кабелей. Обойдя все коридоры, и не встретив ничего, кроме ещё пары таких застывших, Ровальд наткнулся на груду больших странных капсул, рядом с которыми лежала огромная пушка, длинной пять метров, из которой тянулись три столь же огромных и толстых манипулятора. Сфотографировав всё и, заметив, что капсулы не поддаются сканированию, он решил вернуться сюда позже.

– Запись. Система коридоров и шлюзов изучена, приступая к открытию первых обнаруженных дверей. Позади шестьсот пятьдесят два метра. Видимо, я попал в систему коридоров, которая связывала корабль со всеми органами управления. Здесь, преимущественно, были жилые отсеки.

Предчувствие подсказывало, что за дверьми действительно могло что-то находиться. Археолог надеялся, что это не какая-нибудь техническая шахта.

Вернувшись, космонавт привычными движениями лазеры вырезали квадрат возле двери, а к микросхемам присосался шар.

Загудело напряжение, двери стали медленно расступаться и замерли, оставив небольшую расщелину для обзора.

У взломщика кончилось напряжение, но космонавт не спешил менять батарею. Ровальд пару раз нажал на экран, расположенный на левой руке и от исследователя отделился дрон. Таких у него было четыре.

Резво орудуя микродвигателями, маленький разведчик проник внутрь и начал глубокое сканирование.

На экране шлема засеменили списки распознанных объектов, фотоизображения, используемые материалы, предполагаемое название.

Оказалась личная комната. Спальня. Кажется, раньше такие места называли каютой.

Предметы личной гигиены бессовестно плавали в невесомости. В дальнем углу в воздухе висела усохшая пара скелетов в комбинезонах. Руки сцеплены в замок. Когда-то облегающая одежда собралась мешками вдоль озябших фигур. Плечи и грудь, что одного, что второго, пестрели звёздочками отличий. Пустые глазницы, сквозь время и пространство смотрели прямо на исследователя: «Почему не успел?». Мрачная картина.

– Запись. Обнаружено нетронутое место, личная каюта.

Под рукой у скелета лежал толстый журнал. Не из бумаги – поблёскивало пластиковое покрытие. Но делать было нечего. Чтобы войти, надо насытить двери напряжением.

Космонавт вставил толстую силовую батарейку в шар и добрый гул продолжился, но, теперь нарастая.

Звуки включающихся рубильников эхом прокатились по динамикам скафандра. Освещение вразнобой мерцало вдоль коридоров, уходя в даль. Взгляду открылись исцарапанные стены, которые тянулись вслед за вспышками в самые глубины, но двери медленно поддавались.

– Я бы наделал. Но не сегодня. – Наставительно заметил космонавт.

Игра света продолжалась, пока на другом конце корабля что-то не отвалилось. С гулким эхом оно раскачивалось по кругу, словно жестяная тарелка.

Археолог присвистнул. Не удивительно, что кусок корабля отвалился. Удивительно, что что-то работало.

Затем последовал металлический стук, за ним ещё один. Ещё пара. Постукивания стали ритмичными, настойчивыми. Ножки уверенно направлялись к виновнику торжества.

Писк на ручном радаре подтвердил: кто-то приближался. Двери уже были открыты достаточно, чтобы протиснуться.

– Закрывай! – Пролез внутрь космонавт.

Шарик послушно завибрировал, перенастраивая системы.

Ещё пара дронов отделилась от космонавта и устремилось в коридор. Первый, не желая оставаться в комнате, последовал за ними.

Что-то замкнуло, и двери начали закрываться. Механизмы с радостью возвращались в привычное положение.

Отстукивания откровенно напоминали паучьи, они уже совсем рядом.

Шар убрал проводки и направился за хозяином, но мелькнувшая тень с озверением раздробила взломщика на тысячу осколков и двери захлопнулись.

Свет предательски моргнул над головой и всё стихло, оставляя космонавта наедине с нахлынувшими чувствами.

Какое-то время он висел в воздухе, пока о шлем не ударилась металлическая зубная щётка.

Исследователь дёрнулся и переключился на изображения с дронов. Те вовсю летели вдоль коридоров: ничего.

Он глубоко вздохнул и заставил дронов развернуться. Маленькие юркие роботы полетели обратно, перепискивая, словно разговаривая друг с другом. Но это были сигналы эхолокации. Любой объект, отличающийся от поверхностей имел приоритет обнаружения.

Не желая отрываться от видеонаблюдения, он стал изучать содержимое комнаты краем глаза.

Две кровати, два стола, кубики из тёмного металла под ними вместо кресла. Но только один предмет завоевал пристальное внимание. Бортовой журнал. Весь из прозрачного пластика.

Раскрыв первую же страницу, космонавт прочёл на русском языке:

– Сатурн?! Юпитер?! 23 531 год?! Солнечная система?

На мгновение он потерял связь с реальностью. Снова проверил дронов – один уничтожен.

Остальные ничего не нашли. Он направил их к месту гибели первого и стал внимательно наблюдать за картинкой.

Дроны приблизились к судьбоносному повороту, за которым была утрачена связь с собратом.

Сенсоры опознали какой-то овал в качестве «головы» сидящей на широкой трубке – «туловище». Три красных точки робота безразлично смотрели в угол, а полусогнутые паучьи ножки были крепко прикованы к полу магнитами.

Дроны окружили объект, изучая его со всех сторон, но «паук» рванулся, и новая потеря связи встала на всех каналах.

Космонавт хотел присесть чтобы подпереть голову рукой, но в невесомости это было невозможно. Деваться некуда, путь закрыт. Снаружи боевой андроид, которому тысяча лет. Если не больше.

Космонавт вздохнул, выругался, и не спеша отстегнул контейнер, в который стал складывать попадавшиеся предметы. Туда же отправился и пластиковый бортовой журнал.

Средств против столь быстрой боевой машины у него не имелось. Даже дроны оказались не в силах спастись, а ведь их реакции считались самыми совершенными у археологов.

Подплыв к стене, он включил лазерные резаки и стал координировать вырисовку красных линий, которые объединились в высокий прямоугольник. Заработал лазерный резак.

Ритмичное постукивание возобновилось. Андроид среагировал на тепло. Но здесь ему делать было нечего. Термодвери состояли из материала, который с трудом преодолевал даже промышленный резак. Что уж говорить о паучке?

Паук приблизился к закрытым дверям и замер, словно подбирая варианты дальнейших действий. Взобрался на двери и с ударил несколько раз.

Исследователь вздрогнул, и, невольно предположив, что паук каким-то образом сможет проникнуть, увеличил мощность лазеров.

Но цокающие звуки уже удалялись, постепенно стихая.

Непонятно было одно. Является ли боевой дрон частью корабля или частью нападавших на корабль? Впрочем, выяснять не хотелось.

Космонавт посмотрел на свою работу – вскрыт только первый слой обшивки. Спустя пять минут был преодолён второй слой обшивки. На третьем, отделяющим от космоса, резаки работали уже слабее. Мощностей оставалось немного.

Космонавт поглядывал на остаток энергии, на работу резаков, снова на остаток. Хватит ли?

Раздалось гулкое царапающее эхо. Кто-то разбирал какой-то завал, ронял, бил, всячески грохотал, чувствуя себя хозяином положения.

– Что же ты за зверюга такая…

Даже если старый робот просто обезумел, это всё равно давило на нервы космическому страннику. Дыхание участилось, увеличивая расход кислорода.

«Ножки», так их окрестил космонавт для себя, неожиданно стихли и по кораблю прошлась сильная вибрация от мощного тугого удара.

Второй, третий.

Тяжелые удары звучали всё ближе. Задрожали кубические стулья.

Космонавт с беспокойством посмотрел на герметичные двери, которые в прошлом защитили от всех невзгод двух укрывшихся и выпустил последнего дрона, который активировал глубокое сканирование:

В их сторону направлялся какой-то монстр. Тепловое излучение зашкаливало, нарастало, не только потому, что оно приближалось, происходило что-то внутри чудовища.

Таймер отсчитал ещё две минуты до конца «выпиливания» прохода.

Удар, ещё удар. Вибрации прекратились.

Сканирование: толстый яркий объект присаживался, упираясь в стены какими-то раскалёнными палками.

Начало нарастать странное гудение. Мощное и таинственное, оно постепенно перерастало в свист.

Сканирование: внутри объекта пучок энергии превратился в маленький ураган.

Выстрел оглушил космонавта.

Неизвестный удар прогнул двери настолько, что на стыке появилась щель, через которую показались толстые механические лапы и огромное дуло из трёх длинных нагнетателей.

Под дулом горело три красных кружка. Паук удобно устроился в своём орудии и внимательно наблюдал.

Космонавт в спешке стал дорезать остатки. В динамиках скафандра снова раздалось нарастающее гудение.

Лазеры-резаки заискрили, прекращая работу. Спасение иссякло прямо на глазах.

Космонавт ударил ногой по слою недопиленной обшивки, в попытке выбить броне-лист. Но едва ли это дало результат – его закономерно отнесло назад.

Включив двигатели, он разогнался. Припал всем телом, давил, небольшие двигатели ревели. Вдруг бронепластины поддались, и беглец погрузился в космос.

Гул перерос свист и новый выстрел разнёс толстые термо-двери вдребезги.

Вместо космонавта в комнате зияла дыра с прямыми краями.

Толстые лапы-манипуляторы орудия открепились от стен, и, громыхая старыми механизмами, потянулись в сторону каюты.

Исследователь и корабль летели друг к другу на встречу. Двигатели личного маневрирования работали на износ. Вся основная энергия ушла на резаки.

Но этого хватило. Космонавт скрылся внутри своего корабля. С лёту усаживаясь на единственное кресло, переключился на ручное управление кораблём. Космонавт умело выбирал опции, привычными движениями детально настраивая каждую команду. Боевое маневрирование включать не стал. Увернуться невозможно. На экране заморгали команды:

«Щит включён»

«50 % Мощности передано щиту»

«100 % щита сконцентрировано в зоне предполагаемого удара»

Оставленный внутри дрон сигнализировал о приближении чужого объекта. Древний вещатель смерти как раз устраивался поудобнее, просовывал нагнетатели наружу, прицеливался.

– Срочный разогрев гипердвигателя.

– Сэр, вы уверены? Это чревато сбоем в навигации.

Но космонавт был непреклонен.

В трансляции дрона стал нарастать гул, постепенно перерастая в свист. Потеряна связи.

Чёрный блестящий корабль исследователя медленно развернулся в сторону астероидов.

Космический вакуум разрезало толстым красным лучом с оранжевыми завитками.

«60 % Щита»

«20 % Щита»

«Удар успешно заблокирован»

«Выставить новый щит?»

– Гипер! – Крикнул космонавт, нахлопывая магнитные ремни.

«Гиперпространство. Цель – последнее м?..»

– Да, да, да! Твою! Да!!

Двигатели неспешно замычали. В соплах разрослось дыхание синей плазмы. Скопления энергий, словно светлячки, закружились в задней части корабля.

Но новый луч уже поглощал всё на своём пути. Остатки планет, крохи цивилизаций, мусор войны, дотянулся до непрошеного гостя. Космонавт зажмурился. Звёзды слились во встречные линии и луч царапнул пустоту, за которой последовал раскол дрейфующих титанов-астероидов.

Дуло старинного орудия перестало нагреваться. Некогда прямоугольная дыра оплавилась и стала округлой. Тихий космос за бортом всё так же чёрнел, как и тысячи лет назад.

Дуло втянулось. Монстр исчез в тёмных коридорах древнего космического корабля, который точно так же, когда-то, сопротивлялся. Гулкие тяжелые удары раскатывались эхом, сотрясая и без того ветхие провода.

Глава 2

Когда человечество поглотило десятки планетных систем масштабы освоения стали поистине колоссальными. Внутри космических кораблей тянулись широкие трубы, а пар выделялся из самых непредсказуемых мест. Станции строились прямо на спутниках, превращая даже самые маленькие кусочки неотёсанных глыб в полноценные места обитания. Люди бурили глубочайшие скважины до самого ядра, никто не мог это остановить.

Хотя, мёртвые цивилизации лежали глубоко под землёй, а остатки древних кораблей спали в невесомости, среди чужого наследия ни одной живой души. Даже в крио-сне, или квазарах памяти.

Но даже так, опасность часто сопровождала. Исследователиьобъединялись в гильдии археологов, анклавы, корпорации. Дошло до того, что изучались даже вечно мёртвые протопланеты, сгустки скал.

Сжатие материй, гиперпространственный двигатель и прочие технологии, на тысячелетия опередившие время. Всё это нашли там.

Терраформация. Её родоначальником был мой отец, обнаружив залежи вещества Прометей. Давняя мечта человечества, казалось, исполнилась. Больше не надо было строить кислородные купола для городов. Вторая Земля – реальность сегодня.

Благодаря терраформации, даже вокруг красного карлика, звезды Тигарден, произошло чудо. Две планеты, за считанные месяца на одной сформировались океаны, а на другой всё покрылось зеленью. Деревья проросли в ущельях, в которые было страшно взглянуть.

Так появились первые терраформированные планеты, Нерд и Див. Отсюда и два типа тераффмораций. Превращение планеты в голубой океан, или, преимущественно, в зеленый сад. В зависимости от того, каких веществ на планете было больше изначально. Азотные океаны, кислотные, прочие, расщеплялись, девальвировались, превращаясь в водородные, а затем и в водные. А скалы, независимо от преимущественных элементов, прорастали растениями. Эволюционные скачки пролетали за считанные дни. Природа различалась, но при этом, всегда становилась пригодной для проживания.

Для планетарных преобразований был необходим один топливный элемент, который назвали Прометеус-1. Невоспроизводимый ресурс. Так, полная пресной воды планета Нерда не смогла получить озоновый слой, из-за чего космические холода продолжали облизывать её поверхность. Но даже этих условий достаточно для относительно комфортной жизни. Под водой.

Когда-то мой отец курировал исследования и параллельных миров. Именно этот проект и послужил толчком ко всему, что со мной произошло в дальнейшем. Официально – он искал залежи невоспроизводимого ресурса. Но, что было на самом деле, нам, как всегда, никто не скажет. А что-то было. Что-то, за что уничтожили всю экспедицию. На моих глазах. Когда мне было пять.

Однажды, сотни ученых и военных на нескольких государственных кораблях высшего класса защиты, во главе с моим отцом, приземлились на ничем не примечательную протопланету, мирно плавающую по орбите звезды HD 100453. Совершенно серая, голая, имела скопления белых кристаллов под землёй. Откуда они узнали про это место, загадка которую, наверно, я никогда не раскрою. Исследователи пришли к удивительному выводу, что это рукотворные базы данных. Сервера, жёсткие диски, флешки, называйте, как хотите. Но они древнее, чем всё встреченное до. Бог знает, кто мог изготовить подобное.

Спустя месяцы, к ним смогли подключиться. Началась расшифровка данных. Шли годы. Результатов не было. Целых пять лет колония людей штудировала записи когда-то живших существ. Затем, что-то обнаружили. Они изначально искали что-то определённое, знали, что это находится именно в этих кристаллах.

Затем, как по щелчку, всё стало происходить быстро. Проход в параллельный мир. Исследовательская группа с военными, вошла в портал и попала на фиолетовые луга. Всё было фиолетовым, скалы, озёра, трава, земля. Странное место, но первое же сканирование почвы дало ошеломительный результат: запасы Прометеуса-1 найдены. Значительные. Точнее, весь мир из него и состоял.

Правительство оставило выбор первой планеты для терраформации за отцом. Наверно, это можно расценивать как благодарность ведущему учёному, который открыл месторождение.

По транс-звёздному каналу объявили, что следующая планета, которую подвергнут терраформации, находится в системе Альфа Центавра, звезда Проксима b, там был мой дом. Мы называли его просто – Парфей.

Радости не было предела! Маленький мальчик, которым я когда-то был, очень ждал возвращения родителя. Ничего нового.

Прибытие транслировалось на весь космос. Событие не столько для человечества, сколько для самих колонистов. Каждый житель Парфея оставил дела, чтобы лично увидеть благодетелей, которые везли необходимое оборудование.

Нас, учеников третьего класса, собрали в актовом зале школы. Прямая трансляция. Я глядел как завороженный.

Вот из-за облаков вынырнул нос Титана, центрального корабля, на нём папа улетал. За ним появились ещё два таких же: Фобос и Европа. Всплески голубого пламени грозно вырывались и гасли, затормаживая падение. Корабли, маневрируя двигателями, спускались. И чем ближе к космопорту, тем более замедлялся спуск, а плазменный огонь раздувался яростнее. Ведущий новостей кричал про биографию отца.

Невольно вспомнил, как три года назад папа водил меня по этому экспедиционному кораблю:

– Мой кабинет, здесь я записываю свои мысли. Шкаф не открывай, документов с верху до низу. Убьёт.

Я рассмеялся, и, конечно же, побежал к шкафу. Слово «убьёт» было нашим забавным паролем.

И действительно. Внутри шкафа оказался подарок. Серебряный кулон на длинной цепочке. Буква Z с синеватым отблеском, а на обороте: «От отца прошлого, сыну будущего».

Но, это было три года назад.

На главной площади собиралась толпа. Десятки тысяч всё бросивших людей. В воздухе колебались флаги. Скоро всё станет проще, а грунт будет куда дружелюбнее. Скоро мы будем как земляне, изучать пещеры, норы, разломы. Нормальная детская мечта, которая легко могла стать взрослой: Искать и бурить карьеры, добывать сырье, исследовать и богатеть без каких-либо ограничений.

Но что-то пошло не так. На экране ретрансляции центральный корабль странно накренился. Сначала думал, показалось. Крен продолжился, усилился. Топливные баки взорвались, пламя охватило корпус, части корпуса стали делиться, разламываясь, словно мягкое печенье. Покоритель Космоса – Титан, рассыпался. Неведомые технологии, порой, тянули за собой неведомые силы, которые, было бы лучше не подчинять.

Каждый в классе посмотрел в мою сторону, но меня уже не было на месте. Выбежав из школы я стремился к космопорту. Нет. Это было слишком невероятно. Чувства пересилили меня. Кроме него у меня никого не было. Ни дедушек, или бабушек. Мать, которая улетела к другому, как только я родился. Ничего. Общая интернат-система, некоторое лицемерное сочувствие окружающих. Пустота, и вот свет в конце туннеля, отец.

Я бежал что было мочи. И мне было плевать на тех, кто с криками ужаса бежал на встречу.

Первые обломки, падая на купол, впился острием в один из многих блоков, дав трещину, из которой кислород дунул струёй пара. Завыла тревога. Множественные удары, трещины по другим стекольным блокам. Те посыпались. Город начал вдыхать ядовитые испарения планеты Парфей. Наблюдая снизу, маленькие осколки только казались маленькими. Падая, эти крупные глыбы пробивали трёхэтажные дома до самого подвала.

Уцелевшая центральная часть корабля привалилась о купол, напрягая блочный каркас, а с ним и остатки уцелевших блоков. Звуки лопающегося хрусталя эхом прошлись по улицам. Меня кто-то подхватил, и я, вырываясь, очутился в каком-то коридоре. Человека рядом тонкий осколок перерубил прямо перед дверями лифта, которые тут же захлопнулись. Услышав поблизости крики, я очнулся, и понял, что мы мчались в недра бункерной канализации.

Раскалённые обломки жадно поглощали здания. От купола осталось немногое. Не успевшие спрятаться жители, которые мгновение назад искренне улыбались, издавали последние крики ужаса. Кислотный воздух с поверхности разъедал их легкие, волосы белели, лицо морщилось, покрываясь язвами.

Потом, когда всё успокоилось, и выжившие, одевшись в защитные комбинезоны, отправились наружу. У Титана должны были быть спасательные капсулы. Раскиданные по кратерам пустыни, спасатели добрались до них. Итог был удивителен. Десятки пустых кресел. Каждая капсула пуста. Чёрные ящики, записывающие всё происходящее, пусты. Группа археологов Синий Z, во главе с моим отцом, уничтожена при невыясненных обстоятельствах неведомой силой.

Два других корабля, имея незначительные повреждения, благополучно приземлились, но они не смогли принять такое количество жителей, чтобы перевезти в более безопасное место. Было решено забрать столько колонистов, сколько возможно. Их ждали другие планеты. Остальным отсиживаться под землей пока не восстановят купол, на них припасов хватит. Запасные гидропонные фермы справятся. Но ещё долгое время, целые годы, почему-то никто не собирался его восстанавливать, а программу терраформации для нашей планеты Парфей закрыли, оставив всё на своих местах. После этого, пошла череда не менее странных событий.

Технологии по перемещению в параллельные миры запретили. Парфей, вдобавок к обрушившимся несчастьям, изолировали от путей космического сообщения, объявив карантин. Это определило мою дальнейшую судьбу.

Для жителей Парфея – Большое Освоение Космоса приостановилось. Но не для меня. Эта добрая детская сказка не могла оборваться.

* * *

– Я стану археологом! Лучшим в галакт!..

В ответ сильный удар сбил восьмилетнего Ровальда и он растянулся в грязной луже. Среди коллекторов, труб и крыс где-то одиноко капала вода.

Но стоило мне подняться, как новый удар вновь опрокидывал. И это продолжалось предательски долго, пока мимо коллекторов не прошли двое взрослых-смотрящих. Они отогнали парней.

В неосвоенной части космоса, на ядовитой планете по имени Парфей, человеческая цивилизация выживала под землёй. Карантин стал культурной особенностью. Дальнейшая колонизация космоса запрещена. Космические маршруты закрыты. Посещение, строго регламентировано. Выезд, запрещён. Питательно-вещевые картриджи, строго регламентированы. Порой, от крысы, человека отличает поистине немногое. Лицо, разве что, человеческое.

* * *

Прошло двадцать лет

Поверхность стола содрогнулась. Кружка пенящейся жидкости ожила, вспоминая свою газовую сущность. Новая стыковка на другом конце станции прошла успешно.

Ровальд в бессилии вздохнул. Столы вокруг заняты. Каждый человек о чем-то весело разговаривал, улыбался, или слушал речь собеседника. Социализация. Везде социализация. Он никогда не мог к этому привыкнуть. Всё забито. Один освободился, и он смог занять его, отодвинув подальше от себя пустые упаковки с объедками.