Текст книги "Археолог. Начало (СИ)"

Автор книги: Миродар Госс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

– Да-да-да! – Заголосили люди хором, как единый больной организм, радующийся тому, что хоть чем-то может оправдать плачевность положения.

– Что внизу?

– Копи застывшей смолы, которая нужна неронам для сращивания технологий с кожей. Они называют её живицей. Надо разрабатывать. Всё что найдешь, клади в вагонетку.

– Всё?

– Да. Если повезёт, то тебя не назначат на вторые работы.

– Вторые?

– Самое мерзкое и ужасное, что можно придумать в этой канализации, которая досталась от наших предков. – Сказал с ненавистью один из заключённых. – Обслуживать их сексуальные капризы, а то так хлыщут кнутом, что упадёшь, полумёртвый. Но они видят, когда падаешь специально, а когда падаешь от боли. Так что, притворяться трудно.

– Зачем всё это?

Люди в испуге обернулись на нерадивого новичка.

– Ты что, не свой? Из Тесио, что ли? Это наша участь. Как зачем? Надо было принять веру Нерона после войны, когда предлагали. Но нет, наши предки гордые, отказались.

– Да, предки виноваты.

– Чёртовы основатели! – Поддержали хором уставшие люди.

– А вы почему не примите веру?

– Ты дурак, что ли?

– Нельзя принять.

– В смысле?

– Ты вообще отсюда? Что за вопросы такие?

– Да ладно, может, он сбежал из тех мест, где всё намного лучше, чем здесь. Не повезло, бедняге. – С явным злорадством сказал кто-то, наслаждаясь тем, что кому-то, наконец, станет так же плохо, как ему. – Нехер было бежать из своего райского сада. Вот теперь настоящую жизнь познаешь.

– Так что? – Настаивал Ровальд, не обращая внимания на колкости.

– Ну ты тупой! Веру принять нельзя.

– А таблички на дорогах? На фермах так говорят.

– Дети так говорят. Они-то ещё не знают, что им сказки рассказывают. На деле, чтобы стать нероном, надо много предавать и служить, пока система не одобрит.

– Например?

– Во дурак, ребят, ну вы видели такого, не? Я вот впервые.

– Отстань от него. Человек в одной лодке с нами, чего уж выёживаться? – Поддержал бородач. – В общем, предательством, или служить кому-то хорошо, если повезёт. Нерон только до войны принимал по желанию в веру, а теперь нет. Остались только старые лозунги, которые никто не меняет.

– А проверки на фермах?

– А это, мой друг, – сказал старик с бородой, – как раз, просто издевательства, чтобы заставить людей сбегать. Ведь сбежавшие нужны. Не могут же взять кого-попало, нужна причина. Иначе, бесправие, беззаконие получается. И в страхе поддерживают, и корм на медикаменты получают.

– Друзья, если бы я сказал вам, что у вас есть шанс выбраться и начать новую жизнь. Что бы вы сделали?

Все дружно рассмеялись. Хохот был настолько истеричным, что заключенные ещё долго пересказывали друг другу по веренице, пока где-то в конце не ударили кнутом:

– Тихо, сучки волосатые!

– Мощно ты пошутил. – Сказал человек сзади.

– Что если я независимый? – Не унимался Ровальд. От чего-то, ему стала так противна ситуация, что лучшие представители порабощённых землян находятся здесь, что терпеть уже было невозможно.

– Независимые? Хватит смешить, а то братья кнутом зря отхватывают. Ой, не могу. Ах-ха-ха! Впрочем, тут всегда отхватывают… Но ты у нас приколист, хоть и больной на голову. Теперь буду держаться тебя поближе, жизнь теперь не такой гадкой кажется.

– Отвечай. – Сказал Ровальд твёрже и рабы, привыкшие подчиняться твёрдому голосу, стали отвечать.

– Независимые? Начавшие войну прилетевшие сверху. Из космоса как взялись, и стали скапливаться, до ненормального количества. Но их всех вовремя перебил Нерон. Так или иначе, Тесио последний оплот нормальных людей. Но нам это не светит.

– Что если уже сегодня, вы все выберетесь наружу?

В ту же секунду Ровальд получил хлыстом по спине и еле удержал равновесие. Удар пришёлся на экзоскелет, поэтому боли не было.

– Стойки, гад. Другой бы упал. После работы посмотрим, какой ты там независимый. – Дикий хохот пробрался теперь по неронам, и многие заключённые, к неутешению Ровальда, поддержали хохот, пользуясь моментом свободы.

Независимых, видимо, любили только дети.

В самом низу тоннеля Ровальд увидев прорванные сетки ржавых прутьев, из которых вырывался водопад. Затем был лифт, который долго шёл вниз. Выдали кирку и каску с вделанным фонариком, который тускло светил. Но соседи ориентировались хорошо, им этого хватало, и он последовал их примеру. Спустившись ещё на километр, ему показали разработки, рядом подкатилась маленькая вагонетка, которая, при заполнении, поднималась по рельсам обратно, на самый верх.

Так он работал, выбивая искры киркой, неизвестное количество часов, вынимая куски окаменевшей смолы, которая, при должном рассмотрении, искрилась маленькими, крошечными механизмами. Сплавленные нанороботы, которые потеряли цель существования.

Настал перерыв. На перерыве, посреди острых сталактитов, столовая, в которой все шумно чавкали. Самый счастливый час для рабов. Разговаривать нероны не мешали, кушая отдельно. Ровальд взял миску, ложку, встал в общую очередь, в конце которой автомат выпрыскивал кашу, затем следовал второй плевок чем-то вроде куска мяса. Воды можно было пить вброд, для этого стояла отдельный автомат по центру столовой, с четырьмя отделениями для выдачи, так что, к нему очереди не было.

К Ровальду подсел старик с длинной скомкавшейся бородой.

– Так ты значит независимый? – Спросил чуть ли крича. Шум стоял жуткий. Шумел водопад, эхо которого заглушало любые звуки – Независимый, слышишь?!

Ровальд посмотрел, не смеётся ли он. Но тот был серьезен.

– Ты с какой планеты? – Спрашивал старик. – Координаты помнишь? Что за корабль? Какого класса?

Ровальд изучающе смотрел на старика. Ему не верилось, что здесь могут не притворяться, вполне возможно, из него побольше выудят, чтобы сдать.

– Я такой же как ты. Независимый. Я прилетел пятнадцать лет назад. Влился в общество. Прошёл ускоренный курс эволюции тела с помощью медкапсулы, поэтому могу жить нормально. До сих пор не выявили как чужого. И смех, и грех. Экзоскелет? Я сразу приметил. Некоторые стыки угловаты, но тебя не раскроют, скрыт хорошо.

– Где твой корабль? – Ответил вопросом на вопрос Ровальд.

– Есть пещера одна вдалеке. Но, скорей всего, под завалом. Там не расчистить. – Махнул рукой старик.

Ровальд все ещё смотрел с недоверием.

– Независимый, мать твою. – Усмехнулся старик. – Как они нас величаво называют, да? Подкупает.

– Парфей.

– Что Парфей? Планета? Да ладно? С карантинного Парфея? Второй родины основателя Синей Птицы? Ты чё, сын его что ли? Оттуда хрен выберешься! Без связей никак. – Старик хлопнул по плечу. – Нет, я правда. С какой ты планеты? Не надо врать, я свой.

Ровальд смотрел в миску, на недоеденную мерзкую кашу.

– Да, ты прав. Я пошутил, на самом деле я с Артемиды. – Поддержал разговор Ровальд.

– Сразу бы. А то выкучиваешься, да выкучиваешься. Видно же, что темнишь. Какая мне разница, откуда ты? Я вот с Амальдеи. Забавно, да?

Постепенно разговорились. Может быть, помочь откопать корабль?

– В общем, с экзоскелетом, думаю, шансы есть, хоть и небольшие. – Поддержал тему разговора старик. – Не знаю, хороший ли ты боец. Но, эффект неожиданности даст своё. Ты по профессии кто, драться умеешь?

– Космопехота. Корпус Межзвёздной Ц-302. Три курса. – Про два оставшихся он не стал говорить.

– Лучше, чем ничего. – Похлопал по плечу старик. – Я вижу, ты паренёк молоденький, глупый ещё.

Старик, судя по всему, за пятнадцать лет потерял веру во всё, либо просто недалёкий. Если тот не знал, насколько хороши боевые экзамены космопехоты, значит, он и сам жизни не видел.

– Ты тут давно. Рассказывай, как выбраться. – Сменил тему Ровальд, понимая, что относительно выяснил судьбу Чёрного Ядра.

– Да. Сначала дождись вторых работ, там они становятся уязвимы, хотя и при оружии. Но расслаблены, пьяны, и тупы, как никогда. Это большой зал, в котором они закрывают все двери, чтобы никто не выбрался. Когда двери закроются, настанет твой черёд. Есть худой высокий, у него электро-ключи ко всем замкам. Ко всем замкам, кроме одного. К терминалу общения с империей Нерон не подходит. Поговаривают, там контакт с самим Чёрным Жрецом Юга.

– Что за Чёрный Жрец?

– Владыка земель, точнее, владыка местных церквей. Он осуществляет программы от Чернобога. Он же руководит армией.

– Чернобог?

– Да, говорят, сущий монстр и он реален. Однажды, подслушал разговор одного нерона, в зюзю пьяного. Он сказал, что является одним из священнослужителей и жутко устал от этой работы. Без выпивки не выдержать. Так вот, он же сказал, что у жрецов есть программы. Программы выдаёт Чёрнобог, создатель веры. Говорят, он живой и ему более пятисот лет. Но никто, кроме Чёрных Жрецов его не видит. Не позволяет. Впрочем, так, информация к размышлению. Может, нерон просто выпендривался. Сейчас это ничем не поможет. Так, одно из условий, ты понял, да? Если твоя глупость получится, берёшь меня с собой. Знаю не мало.

– Если нет?

– Ну, я вообще-то, как раз, уверен, что у тебя не получится. Если не получится, тогда станем ещё более крепкими друзьями. Общаться тут не с кем, как видишь, все сплошь ослы. Сто девяносто лет рабства прочистили мозги так, что о гордости не вспомнить.

Ровальду в общем, было всё равно. В своих силах он был уверен, а помощи ни от кого не ждал. Так что, даже такое подловатое отношение старика он простил соплеменнику. Всё равно тот ничего не может противопоставить рядовому нерону, даже если пойдут вместе.

Они пожали грязные руки.

* * *

Когда все складывали кирки, Ровальд морально готовился. Он проигрывал в воображении разные сцены, подготавливая реакции тела и новая, усиленная интуиция в этом помогала.

– Эй, новенький. Тебя ждут вторые работы. Тебе сюда.

И Ровальд пошёл. По пути тихонько выкрутил мощность экзоскелета на максимум. На всякий случай, со вздохом, снял предохранители и положил их в грязный карман. В таком режиме, возможны повреждения суставов. Тросы могут не выдержать, порваться, и сила натяжения может повредить кожный покров. Впрочем, если механизмы натягивания сорвутся, то его запросто порвёт на части. Но другого выхода нет. Чтобы не случилось, главное не включать перегрузку.

Но он оставил возможность включения перегрузки, хоть и надеялся до последнего, что не придётся.

Двери позади закрылись. Действительно, он оказался в просторном зале, внутри которого множество рабов. Сплошь женщины и провинившиеся мужчины, с грустью ожидающие чужой воли, и он, новенький.

– Сегодня твоё посвящение, новенький. Мужчины не в моем вкусе, но обстоятельства диктуют свои прерогативы. Сам понимаешь, ничего личного. – Похлопал по плечу, откуда-то взявшийся свинорыл. Вдоль стен стояли десятки неронов с кнутами и шипастыми лысыми головами. С удовольствием ожидающие своих очередей. У каждого шип торчал из коленей, и странный лукавый взгляд был устремлён в его сторону.

– Снимай штаны. – Подошёл один из них. – Будем готовить тебя к приходу старшего. А ты на, подержи. – Передал кнут свинорылу нерон.

Подошёл ещё один нерон с кнутом. Вдвоем вцепились в куртку, но джутовая фермерская одежда не давалась, словно её держало что-то ещё. Нероны дёрнули, ещё раз, свинорыл присоединился, тянули втроём, и неожиданно для себя разорвали грязную одежду на части, оголив ослепительно белый экзоскелет, который обнимал каждую часть тела Ровальда особым кольцом. Кольца соединялись тросами. В некоторым местах были пневматические цилиндры, и где-то нейро-мышцы, подобные тем, что у свинорыла.

– Нет. – Отшатнулся свинорыл. – Быть не может…

– Что, братух? Ты чего?

– Этого не может быть… Ворота! Откройте! Прошу! Пожалуйста! – Убежал, громыхая поступью, свинорыл, падая и спотыкаясь в страхе. – Я знал, что он странный! Я знал!

– Братух, что с тобой, ты чё, болен? – Удивлялись остальные нероны, прекратив обращать внимание на Ровальда. – Ну, носит он кольца, нацепил херь, и чо?

– Дебилы! Откройте!

– Да сам ты дебил! Объясни. – И нерон схватил Ровальда за плечо, пытаясь его нагнуть, но почему-то, пленник, такой легкий, которого пинали ногой, который отшатывался от лёгкого удара, не давался, нерон обернулся на Ровальда и с криком полетел до потолка, разбив шипастую голову о скалистые бугры, и приземлился мёртвым мешком, не издав ни писка.

– Кукла без хозяина. – Стиснул зубы от омерзения Ровальд.

– Это независимый!! – Закричал свинорыл. – Долбачи! Это на него военные пришли! Нам всем хана! Он завалил троих! И семерых наших!

– Догадался. – Похвалил Ровальд и поднял кулаки.

Экзоскелет завибрировал, шумя сотнями механизмов. Тросы натянулись, и первый же удар выбил голову ближайшему нерону, оголив механические ключицы и провода, из которых в потолок прыснула струя тёмно-красной жижи, слабо похожей на кровь. Ровальд сжал-разжал кулак, проверяя работу тросов, всё-таки, экзоскелет исправен, но запястья укреплены слабо, чуть побаливало.

Свинорыл пытался открыть одну дверь за другой, кидаясь то в одну сторону, то в другую, пока его товарищи разлетались на детали. Он забывал напрочь, что сам велел всё запереть наглухо, чтобы создать атмосферу особой обречённости.

По комнате раздавались крики. Но впервые, это был предсмертный вопль самих неронов. Неведомая сила сокрушала киборгов, вольно обращавшихся с другими, раскидывая детали из одного угла в другой. На столь привычный удар кнута, приходились ловкие движения независимо, который хватал шипастый кнут в полёте, мгновенно находя упор под ногами и вытягивая владельца на себя.

– Я труп, боже, я труп, труп, труп, – Облокотившись спиной к запасному выходу, тяжело повторял свинорыл. Глаза его бегали, как поросячьи пуговки, не зная что делать. Женщины, напуганные больше обычного, не знали куда деваться, встали рядом со свинорылом.

Надзиратели, видя агрессивность и неуловимую ловкость обычного человека, растерялись и стали убегать, но тот их нагонял, мгновенно сокращая дистанции, прыгая от одной стены до другой. Он не был нероном, но был сильнее их всех. Словно это какая-то шутка. Так не должно быть. Это невозможно. Так думал каждый, кто видел это.

Запертые двери открылись, и вошёл главный, в окружении двоих телохранителей. Один был худым и высоким, зато второй, намного тяжелее, шире в плечах.

– Босс! Независимый! – Крикнул свинорыл, подбегая, чтобы спастись, но двери тут же заперлись прямо перед его свиным носом.

Из ниоткуда на них вылетело существо с белыми полосками. Телохранители не сообразили, в чем дело, и одного тут же разорвало на запчасти, оставив плоть без механизмов лежать в удивлении и попытках двигать тем, чего уже не было. Минус худой.

Второй понял обстановку, и вошёл в бой. Из рук выехали лезвия, которые завертелись, закручивания ускорялись, превращаясь в смертоносные диски.

– Мирорез, покажи независимому, какие тут порядки. – Лениво сказал босс, не обратив должно внимания на общую разруху и то, что его первого телохранителя уничтожили за одно мгновение.

Широкоплечий телохранитель по имени Мирорез налег на Ровальда, захватывая территорию под ногами, давя напором лезвий, от которых Ровальд еле успевал отступать, не находя пространства для атаки. Мирорез выигрывал скоростью ударов, которые смешивались со движениями. Один удар телохранителя, и лезвие прорубило в стене глубокую борозду. Ровальд поймал момент, и ногой вбил его руку в эту самую борозду, заставив лезвие остановиться в глубине скалистых пород. Но и сам попал под резкий выпад второй руки, которая оказалась намного быстрее, чем двигалась изначально. Ровальд забыл, что это не человек. Выставив вперёд две руки, Ровальд опустился на колено.

– К слову, Мирорез мой любимый телохранитель, а тот, кого ты убрал, был скорее ключником, чем телохранителем. Надо было наоборот. Был бы шанс. – Зевнул босс.

Ровальда прижимало всё ниже к земле. Мирорез вырвал руку из стены, и к напору первого крутящегося диска, прибавился ещё один. Механизмы экзоскелета жужжали, выдерживая сотни ударов острых лезвий в секунду. Писк на поясе известил, что напряжение на тросы находится на границах допустимого. Если Ровальд напряжется ещё сильнее, что-то сорвётся. Но выбора не было. Напрягая все нейро-мышцы, Ровальд коснулся локтём пояса в нужном месте. Женский металлический голос известил:

– Перегрузка включёна. Повышенная травмоопасность.

Глаза Мирореза округлились. Он больше не давил. При всём напоре, не мог. Его отпихивали обратно.

Ровальд извернулся, пропуская вперёд широкоплечео нерона, ловко схватился за локоть вытянутой вперёд руки противника, и, упираясь, нагнул его до земли. Они поменялись местами. Лезвие остановились. Голова Мирореза извернулась на 180 градусов:

– Что, не идёт дальше, да, независимый? – Улыбался телохранитель. – Я сделан из легированной стали.

Ровальд надавил чуть сильнее. Из лопатки телохранителя, пробив одежду, вылетела толстая пружина. Надавил ещё сильнее, вжав лицо в пол. Вспыхнул сноп искр, хруст, скрежет и конечность обмякла, а вместе перелома заискрились прыски тока.

– Нет, только не нейропровода, только не рви. Нет, пожалуйста. – Заголосил тяжёлый телохранитель.

Провода натянулись и оборвались. Рука отлетела в сторону, и телохранитель упёрся затылком в землю, обмякнув.

Телохранитель чертыхнулся, извернулся, приподнимаясь, но через мгновение отключился. Прямой удар в голову сорвал то, что было спрятано в шее. Вытащив кулак из резинового лица телохранителя Ровальд выпрямился, и оценил обстановку. Свинорыла на месте нет, убежал. Зато босс. Босс был. Подойдя к нему, Ровальд глядел жирного урода, в висках которого торчали проводы, уходящие за спину, а под глазами зияли гнёзда для соединений с компьютером.

– Может, договоримя, м? – Сказал жироборов и упал замертво. Ровальд одним движением вырывал провод из горла.

* * *

Старик, Ровальд, и ещё десяток других заключенных, стояли и смотрели, как свинорыл пытался открыть многослойную бункерную дверь. Стучал, умолял. Но никто ему не открывал. Вдали шумела канализационная вода. Свинорыл почувствовал, что сзади кто-то есть и обернулся.

– Давай договоримся? Мы же цивилизованные люди. Я сделаю всё что ты хочешь. Только не убивай. – Он встал на колени. – Прошу. Ну хочешь, сам меня изнасилуй, в любую дырку, как хочешь. – Огромный, трусливый, уродливый. На две головы выше, в четыре раза шире, снял штаны и продемонстрировал жирный волосатый зад.

– Этот издевался сильнее всех. – Подсказал подошедший старик. – Главный зверь в мышеловке. Ещё чуть-чуть и обделается. Может стать послушной собачкой.

– Зачем такая собачка? Впрочем. – Ровальд дал кнуты стоящим рядом освобождённым рабам. – Если выдержишь их боль, можешь стать их собачкой.

– Только не отеленовцы. Только не эти грязные свиньи. Нет, нет!

Его стали бить кнутами. Свинорыл упал, прикрывая голову руками, плакал, пока его избивали те, кого он презирал. Он стонал, ревел, и кричал от боли, а шипастые кнуты продолжали впиваться в жирную засаленную плоть.

– Они же его до смерти изобьют! – Догнал Ровальда старик.

– Разберутся. Держи ключи, эти отпирают выход, а вот эта штучка, – Ровальд достал биомеханический глаз босса, – походу, даёт доступ к терминалу.

Старик скривившись принял глаз, которая уставился не моргая на него.

Добравшись до терминала, который был в далёкой комнате, спрятанной от глаз, он вошли по глазу внутрь, а затем, подсоединились к компьютеру, который просканировал глаз.

По среди комнаты всплыла голограмма, сидящая на троне, в чёрном капюшоне. Механические пальцы обхватывали поручни золотого кресла, обитого красным бархатом. Старик в ужасе выбежал из комнаты.

– Ты Чёрный Жрец Юга?

Но фигура на кресле не шелохнулась. Кажется, он спал. Ровальд смотрел, какое-то время на голограмму. Затем, она шелохнулась, подняла взгляд на него.

– Кажется, у тебя было назначено в другое время, Имиральд.

– Я не Имиральд.

– О… Кажется раб сбежал. Забавно. Молодец, далеко зашёл. Хвалю за дерзость. Попрошу тебя отправить на ферму клонов, такое ДНК нам нужно. Будешь жить припеваючи, спариваясь с самками без ограничений.

– Ты знаешь, где Чёрное Ядро?

– Что ты сказал, смертный?

– Отвечай.

Жрец сидел молча, переваривая информацию:

– Независимый… – Прошипел жрец. Он поднял механический палец, отдавая кому-то распоряжения. – Что ты хотел узнать?

– Отвечай.

Жрец молча изучал Ровальда. Затем, неохотно, растягивая время сказал:

– Мы тебя поймаем. Любой ценой. Лучше не сопротивляйся.

– Где Ядро? Где Колыбель?

– Ах, ты в поисках. Чтож, не расстраивайся. Сдайся, я расскажу.

– Боишься меня?

– Тебя-то? Мы таких как ты, в своё время, сотни положили. Тебя-то уже чего?

– Боишься говорить.

– Да, эта информация тебя действительно не касается.

– Ты просто трус.

Капюшон жреца еле дёрнулся. Он встал. Длинный подол чёрной мантии, в которую он был закутан с ног до головы, встряхнулся. Лица как не было видно, так и не видно. Но там, в глубине, загорелось две ярких синих точки.

– Обычно мы брали вас живьём, для опытов. Извлекали технологии из вашего мозга, мы обучались, пытались узнать, как ваш мир устроен. О, сколько хороших людей отдало свою душу на служению Нерону, но так, как послужили Независимые, никто и никогда. Теперь вы ходите по проклятым землям, в теле механических зверей, служите, поедая всех, кто вам дорог, всех, кто заходит на пески, страдая вечным голодом, а то и друг друга, живя бессмертной жизнью, пока вконец не развалитесь от эрозии. – Из широкого рукава балахона вытянулась костлявая механическая рука и мстительно сжалась в кулаке. – Я отправлю к тебе твоих собратьев, землянин. Познакомишься.

– Где Чёрное Ядро?! Где Колыбель?!

Жрец уселся обратно на трон и молча смотрел на Ровальда, не отвечая больше ни на один вопрос.

* * *

Охранник оглянулся на Ровальда, не понимая, почему дверь сама открылась.

– Ты же раб, какого хр?.. – Тут же был сбит ударом в грудь, ударился затылком о вентиль, торчащий из трубы и обмяк.

Ровальд отряхнул окровавленный кулак.

Второй охранник смотрел на Ровальда, пока локти его заострялись, и оттуда, проткнув одежду, выехали длинные спицы. Старик с опаской выглядывал из-за двери.

Второй извернулся в непривычных для Ровальда движениях, и налетел, наставив локте-иглы, но вот одна игла упёрлась в стену, не достигнув цели. Ударом по ней, Ровальд обломал первую иглу, вторым ударом выбил шарниры локтевого сустава, и рука обмякла. Вторым ударом в челюсть, охранник понял, что потерял механическую челюсть. Его язык вывалился, ничем не придерживаемый, и он ощупал оставшейся рукой оставшийся верхний ряд зубов, и, отрывая искалеченный протез, побежал наружу.

– Жизнь жестока. – С пониманием согласился старик, и, перешагнув труп охранника пошёл следом за Ровальдом. – Что ты говорил про три курса космопехоты? Было шумно, не расслышал.