Текст книги "Тайна Орлиной сопки. Повести"

Автор книги: Минель Левин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

По кругу

Гулчехра была в красно-белом платье из хан-атласа. Вышитая золотом тюбетейка, словно корона, венчала ее густые черные волосы.

– Чем могу быть полезной, муаллим?

– Осенью прошлого года вы отдыхали в Сочи, – напомнил подполковник.

– Да, – подтвердила Гулчехра. – Это была необыкновенная поездка. Я впервые увидела море.

– Тогда безусловно. А теперь постарайтесь вспомнить, каким поездом возвращались в Москву?

– Не знаю. Только он был неудобным: очень рано пришлось вставать, чтобы успеть на вокзал.

– Ничего запоминающегося не было в пути? – поинтересовался Саидов.

Гулчехра пожала плечами.

– Обыкновенное дорожное знакомство. Вам, во всяком случае, это неинтересно.

– И тем не менее расскажите, – попросил Саидов.

– Ну была одна встреча. Только в Москве наши пути разошлись. А сейчас бы я, пожалуй, и не узнала своего случайного попутчика.

Гулчехра держалась уверенно, как человек, которому нечего скрывать. Подполковнику вдруг показалось, что он зря тратит время. Но он все же положил на стол фотографию Решетова.

– Вам, случайно, не известен этот человек?

– Вроде нет, – чуть помедлив, ответила женщина и почему-то смутилась.

– Ладно, – сказал подполковник. – Будем продолжать поиски.

– А что вас, собственно, интересует? – спросила Гулчехра.

– Все, что связано с этим человеком. Тогда легче будет раскрыть преступление.

– Часы я купил на толкучке в Душанбе у незнакомого человека, – объяснил тракторист Вахидов.

– Чем можете подтвердить? – задал вопрос майор Шестопалов.

– А ничем.

– Придется подумать.

– Это вы докажите, если я приобрел их в другом месте.

– В таком случае хотя бы вспомните, как выглядел человек, у которого вы купили часы?

– С тех пор я столько людей перевидал, что немудрено и ошибиться.

– Ну а когда вы купили часы? – спросил Шестопалов.

– Летом, в июне.

– Что же, проверим.

– Каким образом? – Вахидов облизнул верхнюю губу с приметной родинкой.

– Спросим у вашей жены, детей, знакомых.

– Откуда они знают?

– Кто-нибудь да запомнил, когда у вас появились эти часы.

– А может, я их вообще не носил?

– Тогда для чего же купили?

– Подвернулись по дешевке, вот и все.

– Но домой-то вы их принесли?

– А если нет?

– Где же они хранились почти полгода?

– Какие еще полгода?

– До свадьбы вашей дочери.

– И чего вы прицепились к этим часам? – вдруг вконец рассердился Вахидов. – Краденые они, что ли?

– Хуже, – пояснил Шестопалов. – Такие же часы сняты с руки убитого.

– Мало ли похожих часов, – криво усмехнулся Вахидов.

Высокая худенькая девушка была в демисезонном пальто с капюшоном и деревянными пуговицами.

– Здравствуйте, – сказала она, уступая дорогу капитану Рахимбаеву.

Где-то он уже видел это бледное, хорошенькое личико с доверчивыми бирюзовыми глазами.

– Вы меня не помните? – робко улыбнулась она.

– Не очень.

– А мою раскладушку?

– Вы – Нина?!

Она тихонько рассмеялась.

– Вспомнили!..

– Ну так ведь в ту пору вы были совсем в другом наряде, – стал оправдываться капитан.

Как он мог ее забыть? Тогда, в колхозе «Ватан», он даже мысленно собирался жениться на ней, чтобы «исправить семейное положение».

Ослепительный, звенящий день стал праздничным и нарядным.

– А не посидеть ли нам в скверике? – предложил Рахимбаев. – Кстати, мы ведь с тех пор больше не встречались.

– Я только недавно выписалась из больницы.

– Значит, нам обязательно надо поговорить! – Рахимбаев повел девушку к свободной скамейке у фонтана. – Здесь будет удобно.

Она не стала возражать.

– Простите, Ниночка, – сказал капитан. – Вам ничего не говорит этот снимок?

– Мне, кажется, я видела этого человека, – немного подумав, ответила девушка.

– Где, при каких обстоятельствах?

Нина наморщила лоб.

– Вы хоть чуть подскажите.

– На уборке хлопка.

– Нет, – сказала она виновато.

– Это было в октябре. Он приехал с Крайнего Севера, мог говорить о яблоках.

– Вспомнила!.. – обрадовалась Ниночка. – Ну, конечно, это было в те дни, когда мы собирали хлопок в колхозе «Ватан». Он еще сказал, что я похожа на его дочку. И смешно назвал меня «яблочком осенним полосатым».

– С чего бы вдруг?

– Возможно, потому, что на мне была разноцветная полосатая кофта.

– Не исключено, – согласился Рахимбаев. – А что вы запомнили еще?

Она сразу ответила:

– У вас был огромный портфель. Верно?.. Так вот у того человека был похожий портфель. Тогда, в автобусе, вы показались мне сердитым, и я почему-то, словно загипнотизированная, всю дорогу смотрела на ваш портфель.

– Любопытно.

– А тот мужчина был добрым, веселым. Я еще думала: какие разные встречаются люди.

– Ну, я вовсе не такой грозный, как вы считаете, – засмеялся Рахимбаев.

– Конечно, – смутилась она. – Просто мне в тот момент так показалось.

– Ладно, – примирительно сказал капитан. – Будем считать, что конфликт полностью исчерпан. Но где же вы встретились с ним?

– В сельсовете Чорбед, – уверенно ответила Ниночка. – Я пошла звонить маме. А тут как раз автобус из Душанбе, и этот человек о чем-то меня спросил.

– Он был один? – поинтересовался Рахимбаев.

– Пожалуй, вдвоем… Ну да, какой-то мужчина повел его потом в сторону школы.

– Вы могли бы его опознать?

– Не знаю.

– А в какое время это было?

Она ненадолго задумалась:

– Около восьми вечера. Во всяком случае, не раньше. Мы ведь допоздна работали в поле.

«Знать бы раньше про чудотворное яблочко, – радостно подумал капитан, – я бы это дело один раскрутил!»

Девушка ждала, что он еще скажет.

– Спасибо, Ниночка, – дружески улыбнулся Рахимбаев. – Я очень рад, что мы встретились. Теперь я вас не потеряю.

На нежных щеках девушки вспыхнул яркий румянец.

Подполковник Саидов разобрался с учетом поступающих телеграмм. Каждая из них регистрировалась в аппаратной книге и журнале доставки корреспонденции. Сохранялись также расписки о вручении.

– Меня интересуют телеграммы, поступившие в октябре, – сказал Саидов.

– К сожалению, муаллим, ничем не могу помочь, – заискивающе улыбнулся Темиров. – По инструкции такая документация сжигается через два месяца.

– У вас круглосуточное дежурство?

– Да.

– Я могу побеседовать с телеграфистками?

– Пожалуйста, муаллим.

– Пригласите их поочередно в свой кабинет.

Колчину позвонил киномеханик Урунов:

– Товарищ майор, я вспомнил. С тем гражданином, которого я опознал, был мужчина. Тогда, на базаре, северянин все приценивался, а другой повторял: «Видите, у нас дешевле». Я рассердился и скинул цену. «Вот это уже дело!» – ответил тот, что на фотографии, и записал мой адрес. Но ко мне так и не пришел.

– Спасибо, – поблагодарил Колчин. – Возможно, мы вас еще потревожим…

– Все логично, – сказал полковник Дианинов, выслушав его сообщение. – В таком преступлении безгрубой мужской силы не обошлось.

– Вы меня звали? – спросила невысокая женщина с усталым лицом.

– Давно вы работаете телеграфисткой? – обратился к ней Саидов.

– Да уже лет пятнадцать. И все здесь, в Мехнатабаде.

– Очень хорошо, – сказал подполковник. – Меня интересует, не поступала ли осенью прошлого года какая-нибудь телеграмма из Мурманской области.

– Я такую точно не принимала.

– Вы не забыли?

– Редкие города запоминаются. Как-то пришла телеграмма из Владивостока, так это было целым событием.

– А из Москвы часто поступают телеграммы?

– Мы, во всяком случае, к ним привыкли.

Другие телеграфистки мало что добавили к этим сведениям.

Майор Шестопалов доложил полковнику:

– Я почти уверен, что часы принадлежали Решетову. Мы ведь не скрывали, что труп опознан. Вот и заметался Вахидов, решил уничтожить улики. Однако выбрасывать часы стало жалко, и тогда он подарил их племяннику, который учится в Москве.

– Допустимый вариант, – согласился Дианинов. – Только каким образом Вахидов вышел на заготовителя?

– Я и сам думаю об этом.

– Ну и что?

– Есть некоторые соображения. Разрешите, товарищ полковник, сначала еще раз перепроверить?

– Пожалуйста, действуйте. А ваш участковый мне нравится, – вдруг добавил Дианинов. – Не проглядел племянника. Молодец. Кстати, поинтересуйтесь-ка заодно и всей родней Вахидова.

Звонок поднял Рахимбаева с постели в половине шестого утра.

– Слушаю! – сказал он, снимая телефонную трубку. В ответ раздался непрерывный зуммер. Тогда он догадался, что звонили в дверь.

– Сейчас открою.

Рахимбаев набросил на плечи халат и повернул ключ в замке. Перед ним стояла Гулчехра.

– Извините, я в таком виде, – замешкался капитан.

Она не заметила его смущения.

– Можно войти?

– Да, прошу вас. – Рахимбаев показал ей на кухню. – Вы уж посидите, а я сейчас приведу себя в порядок.

Спустя некоторое время он появился вновь, на этот раз в костюме, и пригласил раннюю гостью в комнату.

– Что случилось?

Гулчехра была взволнована, не знала, с чего начать.

– Да вы успокойтесь, – сказал капитан.

Она растерянно смотрела на него.

– У вас есть фотография мужчины, убитого в колхозе «Ватан»?

– Безусловно.

– Покажите мне еще раз.

– Пожалуйста.

– Я его знала!

– Вот как? – удивился капитан.

Она сбивчиво рассказала о своей встрече с Решетовым в поезде и о вчерашнем визите подполковника Саидова.

– Когда ваш товарищ уехал, я все думала: тот или не тот? Теперь ясно знаю – тот! Вот только не уловлю, зачем он приехал сюда так неожиданно?.. Я ведь его слова и всерьез-то не приняла. А он, значит, в самом деле… Ну смешной человек. И что же, не предупредил?

– Вы кому-нибудь рассказывали о Рещетове? – спросил капитан.

– Да, – ответила Гулчехра, не задумываясь. – Доценту Каландарову.

– Это становится интересно.

Гулчехра вдруг заторопилась:

– Каландаров знал, что у Решетова будет много денег, а тут как раз Галина Дмитриевна приглядела кольцо за две тысячи. Уж не доцент ли встретился с тем человеком?

– Но как же они могли связаться?

– Я не знаю! – в отчаянии произнесла Гулчехра. – Только Каландаров на все способен. Однажды он взял у меня в долг пятьсот рублей, а рассчитался четверкой в зачетной книжке Камола.

Дианинов вызвал доцента к себе в кабинет.

– Прошу садиться.

– Благодарю вас. – Каландаров бросил на полковника изучающий взгляд.

– Как вам известно, в колхозе «Ватан» было совершено убийство.

– Разумеется, я в курсе дела.

– Теперь мы можем твердо сказать, что жертвой преступления стал заготовитель из Мурманской области Василий Кузьмич Решетов.

– И это я знаю.

– Не могли бы вы вспомнить, когда впервые услышали фамилию Решетова?

– Несколько дней назад от капитана Рахимбаева.

– А раньше?

– Не понимаю вопроса.

– Раньше вам эта фамилия не встречалась?

– Нет.

– Пожалуйста, не торопитесь с ответом.

– Нет! – металлическим голосом повторил Каландаров. – Раньше я такую фамилию не встречал.

– Очень жаль, что вы неоткровенны со мной, – сказал Дианинов.

– Но позвольте?!

– У нас есть сведения, что о Решетове вам сообщили еще в конце сентября.

– Вы что-то путаете.

– К сожалению, нет.

– Кто же снабдил вас такой информацией?

– Гулчехра Абдусаломова.

– Она ошиблась! – Нахмуренные брови доцента сдвинулись.

Дианинов снял очки и стал медленно протирать их носовым платком.

– Уж не подозреваете ли вы меня в убийстве? – внезапно спросил Каландаров.

– Мы проверяем всех, – ответил полковник. – И сейчас меня интересует, почему вы так упорно запираетесь?

– Да потому, что я не хочу вмешиваться в чужие дела!

– Значит, я могу сделать вывод, что вы все-таки имели представление о Решетове раньше других?

– А Гулчехра? – загремел доцент. – А этот ее придурок – Темиров?!

– Вы уверены, что Темирову тоже было известно о Решетове?

– Так ведь она мне при нем открыто рассказывала о своих шашнях на курорте и в поезде. И прежде такое бывало, потому что она его ни во что не ставит. Но тут удивила: влюбился, мол, этот Решетов настолько сильно, что скоро сюда приедет… За ней, понимаете?! Да еще с большими деньгами для того-то и того-то.

– Значит, вы теперь все вспомнили? – уточнил Дианинов.

– Вспомнил, вспомнил! – Доцент с трудом сдерживал злость. – И как изменился в лице Темиров, я тоже вспомнил. А потом видел его в колхозе «Ватан». Видел! Он был как чумной… Только что он там делал – не знаю совсем.

– Ну, что вы на это скажете? – спросил Дианинов своего заместителя.

– Не берусь утверждать, что Решетов безумно влюбился в Абдусаломову. Но выгоду свою определенно почувствовал и решил, что называется, ковать железо, пока горячо.

– Допустим, – согласился полковник.

– В то же время Гулчехра не замышляла преступления, – продолжал рассуждать вслух Саидов. – По-моему, это очевидно.

– Да, разумеется, – подтвердил полковник. – Однако своими действиями Гулчехра вызвала приступ ревности у мужа и тем самым могла спровоцировать убийство.

– Значит, нужно еще раз проверить Темирова. Хотя, по имеющимся у нас сведениям, это робкий, слабохарактерный человек.

– А если он совершил убийство в состоянии сильнейшего возбуждения? – спросил Дианинов. – Ведь ревность – мотив старый, как сама жизнь.

– Да еще и необходимость хоть раз постоять за себя, – напомнил Саидов.

– Вот именно, – согласился полковник. – И тем не менее у нас еще не все сходится. Прежде всего то, что человек, встретивший Решетова, не произвел на него впечатления оскорбленного мужа.

– Конечно, – задумчиво произнес Саидов. – Они спокойно расхаживали по базару, и в сельсовете Чорбед Решетов был в хорошем настроении, шутил.

– Так, значит, его встречал не Темиров, а кто-то другой? – выдвинул свою версию полковник.

– Вполне допустимый вариант, – согласился Саидов. – Однако я почему-то уверен, что ниточка тянется в Мехнатабад.

– Так поезжайте туда снова и разберитесь.

Телефон настойчиво звонил.

– Мне майора Колчина.

– Слушаю.

– Здравствуйте, товарищ майор, – загудела трубка. – Пименов вас беспокоит.

– Здравствуйте, товарищ Пименов. Чем порадуете? – спросил Колчин.

– Я ведь вспомнил, откуда у меня ручка!

– Очень любопытно.

– Я тут неподалеку. Можно зайти? – спросил водитель автобуса.

– Разумеется, – подтвердил майор. – Сейчас выпишу пропуск…

Пименов оживленно рассказывал:

– Ваши яблоки натолкнули на мысль: раз появилась ручка, следовательно, надо было что-то записывать. И вот я вспомнил, как это произошло. Решил я отправить телеграмму родным в Николаев, у которых гостил, удрав с курорта. Но ручки у меня не нашлось.

Я попросил было у барышни в окошке. А «барышня» оказалась с моржовыми усами!.. Выходит, я эту ручку случайно присвоил.

– Где именно? – спросил Колчин.

– В Мехнатабаде.

– Вы не перепутали?

– Абсолютно. Я в то время туда ездил. Можно проверить.

– Вы бы могли опознать человека, который дал вам эту ручку? – спросил майор.

– Думаю, что это не проблема.

– Вы меня звали? – На усталом лице уже знакомой телеграфистки отразилось удивление.

– Извините, что снова оторвал вас от дел, – сказал подполковник Саидов. – Но мне нужно задать вам несколько вопросов о доставке телеграмм.

– Попробую ответить.

– Пожалуйста. Вот, скажем, телеграмма приходит одному из ваших сотрудников…

– Мы ее регистрируем и тут же вручаем адресату.

– Я так и думал. А сами вы часто получаете телеграммы?

– Совсем не получаю. У меня вся родня здесь.

– А кто получает?

– Ну вот, к примеру, Абдусаломовой приходят телеграммы – жене нашего начальника. Так мы, конечно, не доставляем их в Даванг, а передаем мужу…

Теперь Саидов знал главное: если телеграмма от Решетова была, то не миновала Темирова.

В конце рабочего дня позвонил майор Шестопалов:

– Тракторист Вахидов находится в родственных отношениях с начальником Мехнатабадского узла связи Темировым. Я подумал, что это может вас заинтересовать.

– Да, конечно, – подтвердил Дианинов. – А с часами что-нибудь прояснилось?

– Вахидов настаивает, что купил их на базаре с рук у незнакомого гражданина.

– Спасибо за информацию, – сказал полковник. – Завтра приезжает дочь Решетова. Вероятно, тогда легче будет разговаривать с Вахидовым. А пока усильте наблюдение за трактористом. Вы должны знать каждый его шаг и днем и ночью.

– Ясно, товарищ полковник!

«Кажется, все становится на свои места!» – удовлетворенно подумал Дианинов.

– У вас вкусный кофе, – сказал подполковник Саидов, отпивая из фарфоровой чашечки. – Очень вкусный, очень хороший.

– У меня и сотрудники тоже хорошие, – пошутил Дианинов.

– А ведь Гулчехра, по всей вероятности, не подозревает своего мужа. Иначе бы она не открылась Рахимбаеву.

– Возможно.

– И мы бы еще гадали на кофейной гуще.

– Но разве заявление Пименова не в счет?

– В самом деле…

– Пока у нас не слишком проясняется с топором, – заметил полковник. – Но, может быть, брючный ремень с места происшествия поможет больше?

– Будем надеяться, – ответил Саидов. – И предъявить его нужно прежде всего Абдусаломовой.

– Видимо, так, – согласился Дианинов, связываясь по телефону с прокуратурой.

– Каландаров вылетел в Москву двадцать восьмого, – доложил полковнику Рахимбаев. – Вот сообщение из Ростова-на-Дону.

– Вероятно, теперь это уже не имеет прямого отношения к делу.

– Но под статью сто восемьдесят шестую Уголовного кодекса республики он попадает! – темпераментно заявил капитан. – Получение должностным лицом лично или через посредников в каком бы то ни было виде взятки наказывается лишением свободы на срок до десяти лет с конфискацией имущества.

– Вот и привлечем его за взятки, – сказал Дианинов.

На столе у следователя прокуратуры лежали большие синие очки в причудливой оправе, красная дамская сумка, шерстяной платок, темно-коричневый брючный ремень с черной окантовкой и широкой металлической пряжкой из желтого металла.

Гулчехра невольно огляделась. В глубине комнаты она заметила капитана Рахимбаева и тотчас успокоилась.

– Что я должна делать?

– Нет ли здесь вещей, которые вам знакомы? – спросил следователь.

– Это ремень моего мужа! – без задержки определила Гулчехра.

– Прошу зафиксировать, – обратился следователь к приглашенным понятым.

Лицо Гулчехры вдруг покрылось смертельной бледностью.

Следователь прокуратуры предупредил Урунова об ответственности за отказ или уклонение от дачи показаний.

– Я все понял, – ответил киномеханик.

– В таком случае прошу определить, нет ли среди этих лиц человека, с которым вы при известных обстоятельствах встретились в октябре прошлого года на Зеленом базаре?

Четверо не похожих друг на друга мужчин безучастно смотрели перед собой.

– Вот этот! – сказал наконец Урунов, показывая на тракториста Вахидова. – Я узнал его по родинке над губой. Он все время будто хотел слизнуть ее.

– Так вы хотите встретиться с капитаном Рахимбаевым? – переспросил дежурный.

– Да, это очень важно!

– Хорошо. Я узнаю, сможет ли он вас принять.

Дежурный набрал номер по внутреннему телефону.

– Товарищ капитан, к вам пришла женщина… Одну минуточку. Как ваша фамилия?

– Абдусаломова.

– Абдусаломова, – повторил дежурный. – Все понятно. Сейчас мы ее к вам проводим…

Рахимбаев испытующе посмотрел на Гулчехру.

– Вот! – Она торопливо достала из сумки коричневый ремень. – Ремень моего мужа оказался дома.

Я должна сделать официальное заявление, что ошиблась!

– Это ваше право, – заметил капитан, – но в случае лжесвидетельства вам придется отвечать.

Гулчехра показала на пряжку:

– Она узкая, белая. А у того ремня – широкая, желтая.

Часы были похожи друг на друга, как близнецы: желтые корпуса, черные циферблаты.

– Кажется, все как у него! – сказала Лена, дочь Решетова.

– Но, может, есть особые приметы? – спросил следователь прокуратуры.

– Я не знаю, – призналась она.

– А помните, ваш отец чинил часы, – подсказал Колчин.

– В самом деле, – оживилась девушка. – У них еще стерся завод. Постойте… На папиных часах должна быть белая головка!.. Он еще немного расстроился; желтых головок нет. Я успокоила: не все ли равно?

Она решительно протянула руку к часам с белой головкой. Именно эти часы побывали у Вахидова.

Полковник Дианинов близоруко сощурился:

– А что, если предложить Абдусаломовой принести остальные ремни мужа, присоединить к ним ремень, обнаруженный на месте преступления, и этот, с белой пряжкой, а потом все вместе предъявить Темирову?

– Вы думаете, что он не опознает два последних ремня? – спросил подполковник Саидов.

– Вне всякого сомнения, если это его ремень был затянут на шее Решетова, а последний Абдусаломова только что купила, чтобы отвести подозрение от мужа. Ведь как бы она ни относилась к Темирову, но отправлять его за решетку не собиралась.

– Возможно.

– Ну-ка позвоню в прокуратуру, – сказал Дианинов. – Там еще не знают, что Абдусаломова изменила свои показания.

Следователь все понял с полуслова, попросил лишь срочно доставить в прокуратуру ремень, который вручила жена Темирова.

Капитан Рахимбаев набрал номер телефона.

– Здравствуйте, Нина.

– Ой, это вы?

– Здравствуйте, – повторил он. – Я ведь обещал вас не терять.

Девушка промолчала.

– Можно я за вами заеду? – спросил капитан.

– А что произошло?

– Совершим небольшую прогулку.

– Я даже не знаю.

– Но вы же обещали мне помочь.

– Что-то не припомню.

– Обещали, обещали!.. – настаивал он.

В прокуратуре девушка неожиданно проявила характер. Ничуть не смущаясь, она приступила к опознанию.

– Второй человек справа был у сельсовета Чорбед, когда мы собирали хлопок. И это о нем я говорила капитану Рахимбаеву.

– Итак, снова Вахидов! – заключил следователь и обратился к понятым.

Темиров с испугом глядел на ремни.

– Некоторые из них принесла ваша жена, – сказал следователь. – Попробуйте определить, какие именно?

Темиров словно окаменел.

– Отложите свои ремни в сторону, – предложил следователь.

Темиров наконец прикоснулся к одному из ремней.

– Еще есть?

– Вот этот.

– Ну берите, берите.

Темиров неохотно подчинился.

– А еще?

– Б-больше нет. – Темиров безвольно опустил руки.

На столе осталось два ремня. Один из них был темно-коричневый с черным ободком и широкой пряжкой из желтого металла. Другой – коричневый, с узкой белой пряжкой.

– При обыске в доме Вахидова обнаружена крупная сумма денег и кошелек Решетова с металлическим зажимом, чешского производства, – доложил майор Колчин по телефону.

– Я в этом не сомневался. – Дианинов повернулся к своему заместителю и повторил ему слова майора.

– Одним словом, Темиров с Вахидовым были в сговоре, – заключил Саидов.

– Несомненно, – подтвердил полковник. – И теперь осталось лишь определить меру их вины и сурово наказать преступников.