Текст книги "Влюбленная в сладости (СИ)"

Автор книги: Мила Ваниль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Леди Кэтрин, боюсь, это моя вина, – произнес Крис. – Мне доверили опекунство над сестрами, но я не справился с ответственностью. Не сумел понять, что они замышляют.

– Юные леди весьма изобретательны, – обронила леди Кэтрин.

– Полагаю, мы должны покинуть дворец?

Я вздрогнула. Крис не спрашивал, он как будто ждал подтверждения. Неужели моя глупость привела к тому, что имя Лэррис будет опозорено? «Ее выгнали с отбора невест. Ха-ха! Незаконнорожденная толстуха! Ее место – в канаве!» Я уже слышала голоса сплетников!

– О нет! Пожалуйста, нет! – воскликнула я, обращаясь к леди Кэтрин. – Пожалуйста, накажите меня, но не трогайте брата и сестру!

– Я же велела тебе молчать, – недовольно ответила леди Кэтрин. – Дерзкая девчонка!

Она давно перешла на «ты», но меня это не задевало. Пусть хоть в служанки разжалует, лишь бы Крис и Нелли не пострадали.

– Милли еще такой ребенок, – вздохнул Крис. – Миледи, простите ей дерзость, прошу вас.

– Милли достаточно лет, чтобы отвечать за свои поступки, – отрезала леди Кэтрин. – Но... – она поджала губы и замолчала, словно что-то обдумывая. – Я могу принять во внимание смягчающие обстоятельства.

О, неужели?! И какие же?

– Мне стало известно об обмане раньше, чем он вышел за пределы этих покоев, – продолжила она. – Если бы все обнаружилось на жеребьевке, то избежать скандала не удалось бы. Девочки не стали выгораживать себя, каждая из них признала свою вину. Это достойное поведение. Поэтому я предлагаю вам компромиссный вариант.

Да не томи же, говори! Ведьма! Старая ведьма! В нетерпении я начала постукивать каблучком.

– Нелли под благопристойным предлогом должна покинуть дворец. За Милли остается право участвовать в отборе, но она получит последний, двадцать пятый номер, и сделает все, чтобы не понравится принцам. Уверена, это будет несложно. К тому времени они уже выберут невест.

– Нелли сможет посещать балы? – хриплым голосом спросил Крис.

– Я не могу вам запретить. Но в рамках нашей договоренности – нежелательно. Все же и ее вина немалая. Пропустите этот сезон. Кстати, вы можете не согласиться с моим предложением, но тогда о проступке девочек станет известно всем, а решение о наказании будет принимать император.

– Вы обещаете, что никто не узнает о попытке обмена, если я соглашусь на все ваши условия? – спросил Крис.

– Да, даю слово. Горничная будет молчать, больше никто об этом не знает

– Я принимаю ваше предложение. Благодарю за снисхождение.

Крис поклонился этой ведьме, леди Кэтрин, и та довольно улыбнулась.

– Я рада, что нам удалось договориться. Поверьте, и мне не хотелось бы раздувать скандал. Пожалуй, мне пора. – Она поднялась и одернула юбку. – Нелли, Мари поможет упаковать твои вещи. Причина твоего отъезда – болезнь. Милли, до жеребьевки тебе запрещено покидать покои. Надеюсь, ты не заставишь меня пожалеть о принятом решении. Милорд, всего доброго.

– Леди Кэтрин, простите, – успела произнести я прежде, чем она вышла.

Ведьма снисходительно улыбнулась и кивнула.

На прощение брата и сестры я уже не надеялась. Нелли вовсе не смотрела в мою сторону, а Крис выглядел таким недовольным, что я не решилась к нему подойти. И заговорить не решилась, так и молчала, переминаясь с ноги на ногу.

– Крис, мы можем подождать багаж внизу? – спросила вдруг Нелли.

– Думаю, да, – ответил он.

– Тогда пойдем, я не могу здесь больше оставаться.

Она прошла мимо меня в спальню, видимо, за своей сумочкой.

– Нелли! – Я бросилась за ней следом. – Нелли, пожалуйста...

– Милли, я тебя прощаю, – спокойно ответила сестра, посмотрев на меня. – Ты же это хочешь услышать? Я действительно виновата сама. Но прости, сейчас я не хочу с тобой разговаривать.

Ее взгляд был таким ледяным, что я невольно отступила назад. Никогда в жизни Нелли не смотрела на меня, как на чужую. Крис и вовсе не сказал мне ни слова.

– Крис, вы уедете? – выдавила я. Во рту пересохло, и язык с трудом ворочался. – Из столицы?

– Еще не знаю, – ответил брат, задержавшись в дверях. – Наверное, покажу Нелли город, а там видно будет. Я сообщу тебе о наших планах.

Остолбенев, я смотрела, как за ними закрывается дверь.

– Крис! Нелли!

Сорвавшись с места, я кинулась за ними, выскочила в коридор, но они не обернулись на крик. Зато рядом возникла леди Кэтрин.

– Милли? Ты забыла, что тебе нельзя выходить?

– Простите, я помню, – пробормотала я и вернулась в покои.

Я едва держалась на ногах, и все еще была оглушена произошедшим. Наказание леди Кэтрин жесткое, но выгодное лично для меня. Я не хотела замуж – она сделала так, что мое желание исполнилось. Больше пострадала Нелли, ей придется ждать еще год, прежде чем Крис выведет ее в свет. То есть целый год без шанса найти жениха. Это несправедливо, но зато имя герцога Лэррис не омрачит скандал.

Однако меня все же жестоко наказали – брат и сестра. Они просто ушли, оставив меня наедине с чувством вины и осознанием, что ошибку невозможно исправить. Ушли, обиженные на меня. Обошлись со мной, как будто я им чужая.

Но ведь так и есть? Неужели они только ждали удобного случая, чтобы отвернуться? Я – незаконнорожденная, пятнающая их имя одним своим существованием.

В гардеробной горничная паковала платья Нелли.

– Мари... – позвала я.

– Да, миледи?

– Это ты рассказала леди Кэтрин, что мы поменялись именами?

– Да, миледи. – Она опустила голову, но ответ прозвучал твердо.

– Как ты узнала?

– Платья, миледи.

– Платья?

– Я распаковывала ваши вещи, – сказала она. – На сундуках стояли ваши имена. У вас разные размеры.

– Ах, вот в чем дело! – Я рассмеялась, но не от веселья. Наружу прорвалась истерика. – Я забыла, что я толстая!

Хохот быстро перешел в рыдания.

– Миледи...

С трудом поняла, что Мари протягивает мне стакан воды. Зубы ударились о стекло, руки тряслись.

– Миледи, я могу попросить, чтобы вас обслуживал кто-то другой, – предложила Мари.

– Нет, не нужно. Я не сержусь на тебя. Ты правильно поступила, спасибо.

Пошатываясь, я побрела в спальню.

– Ты забрала вещи Нелли отсюда? – спросила я у Мари, обернувшись на пороге.

– Да, миледи.

– Тогда не беспокой меня до вечера. Придешь, когда будет пора одеваться к жеребьевке. Обедать я не буду.

– А какое платье приготовить?

– Любое. Мне все равно.

Я захлопнула за собой дверь и опустилась на кровать. Никогда не чувствовала себя такой одинокой. Когда умерла мать, не успела понять, каково это – была мала, да и к деду меня отправили быстро. Когда умер дедушка, мы с Крисом и Нелли поддерживали друг друга. А сейчас умерла я. Умерла для брата и сестры.

И на кого я их променяла? На яйцо дракона. На возможность не выходить замуж. Дракон скоро погибнет. Замуж я и так не вышла бы. Принцам я все равно не понравлюсь: толстая, смуглая, да еще и незаконнорожденная.

Я достала яйцо из корзинки, прижала к себе и заплакала, свернувшись на кровати калачиком.

Никогда не умела долго себя жалеть. Обиду смыли слезы, а потом я лежала и думала о том, что произошло.

Очередная Миллина глупость. Видимо, дедушка был прав, когда говорил, что без этого я – не я. И сокрушался, тщетно взывая к моему разуму. Нет, я понимала, что поступаю дурно и до того, как совершала пакость, но меня словно кто под руку толкал и подзуживал. Дед говорил, что я повзрослею, когда научусь избегать глупых поступков.

А сколько раз из-за моих необдуманных «планов» страдали Нелли и Крис? О, брату всегда доставалось больше всех, ведь он старший. И он всегда выгораживал глупую Милли. А дедушка воспитывал его строже, чем нас с сестрой.

Крису надоело мириться с моими выходками? Нет, не думаю. Я опрометчиво решила, что брат отвернулся от меня. Это не так. Просто Нелли он сейчас нужнее. Я оставалась во дворце, под присмотром. А о Нелли нужно позаботиться – успокоить, найти жилье. Она пострадала больше меня. На следующий год ей уже будет двадцать! Конечно, она милая и выглядит молодо, но все же ее можно понять. И чем я думала?! Впрочем, это как раз ясно – ничем.

Крис всегда так... Он не любит кричать, скандалить, и даже если сильно злится, то лучше переждет, а потом поговорит спокойно. Я уже не обижалась на него, да и на Нелли тоже. Они давно знают о моем происхождении, и никогда не отталкивали меня.

Иногда я задумывалась, отчего я не такая, как Нелли. Ведь дедушка воспитывал нас одинаково. Но сестра мечтала о муже и детях, а я – о сладостях и рецептах. Может быть, из-за того, что я всегда знала, кто моя мать?

Дедушка не скрывал правду. Он считал, я должна знать и не стыдиться этого. Как только я начала задавать вопросы, отчего я не похожа на брата и сестру, так и узнала все. Детские воспоминания к тому времени потускнели, но рассказ дедушки наполнил их красками. Вернее, запахами.

Размышляя, я поглаживала яйцо дракона. Кокон все еще светился, значит, малыш внутри жив. Может, пришла пора для взрослых поступков? Когда дракончик умрет, яйцо все равно придется прятать. Хоть Крис и придумал версию, что мы нашли его на тракте, но яйца драконов-тэй на дороге не валяются. Начнутся расспросы, придется врать. А если к Зеркалу потащат? Еще один артефакт, хранящийся во дворце – Зеркало Истины.

Получается, нужно избавиться от яйца, как можно быстрее. Выкинуть во дворце не получится. Слуги непременно обнаружат, а потом по отпечаткам найдут меня. Зима, канал замерз, не утопишь. И в землю не закопаешь. Обдумывать варианты невыносимо, но кто говорил, что быть взрослой легко? К тому же, я словно слышала голос нерожденного дракончика: «Не надо, не надо, не надо...» Или еще хуже: «Спаси меня, спаси меня...»

Хорошо бы найти мага. Крис сказал, что они могут определить по ауре, какой недостаток будет у дракона. Может, все не так страшно?

Я гнала от себя эти мысли. Нельзя. Нельзя втягивать в скандал род Лэррис. Я обещала Крису.

Леди Кэтрин ворвалась в спальню без стука. Точно ведьма, только помела не хватает! Я едва успела спрятать яйцо под подушкой.

– Мари сказала, ты отказалась от обеда, – заявила она с порога.

Язык бы отрезать этой Мари. Может, зря я ее оставила?

– Мне нездоровится, миледи, – произнесла я, встав с кровати. – Я не думала, что нельзя пропустить обед.

С ведьмой лучше не спорить и вести себя, как подобает приличной леди.

– Да отчего же, можно, – неожиданно согласилась леди Кэтрин. – Если нездоровится.

Она рассматривала меня так внимательно, что мне стало не по себе. Наверное, я выгляжу, как пугало: заплаканная, волосы растрепаны, платье помялось.

– Если тебе лучше, может быть, составишь мне компанию за обедом? – спросила леди Кэтрин. – Думаю, нам нужно побеседовать.

Ах, если побеседовать, то отказываться нельзя.

– Спасибо, миледи. С удовольствием принимаю ваше приглашение, – вежливо ответила я.

– Мари приведет тебя в порядок и проводит в мои покои.

Отдав распоряжения, леди Кэтрин исчезла так же внезапно, как и появилась.

– Мари, ты горничная или еще и шпионка? – спросила я у служанки, когда та укладывала мои волосы.

– Мы обязаны докладывать о том, чем занимаются юные леди, по требованию миледи.

– А, понятно...

– Я не докладывала, леди Миларес. Обед приносят в покои, я только передала отказ на кухню.

– Хорошо. Мне все равно, – ответила я.

Пусть докладывает, если тут так принято. Мне нечего скрывать, кроме... яйца. Но не будет же Мари рыться в вещах в мое отсутствие? Или будет? И как мне спрятать яйцо?

В итоге я не рискнула оставить его в покоях, взяла с собой, спрятав в сумочку-кисет. К счастью, ведьма не стала спрашивать, зачем я взяла с собой сумочку и что там лежит. Этикет!

В покоях ведьмы, то есть леди Кэтрин... Что-то я часто стала называть ее ведьмой, добром это не закончится. В покоях леди Кэтрин я поняла, что она не простая фрейлина. Я, конечно, с дворцовыми правилами не очень-то и знакома, и во многом не разбираюсь, но что-то подсказывало мне – простые фрейлины не живут в отдельных роскошных покоях. Пока Мари вела меня туда, я успела запутаться в поворотах, лестницах и коридорах. И самостоятельно мне отсюда не выбраться.

Леди Кэтрин не спешила начать беседу. Я молчала из вежливости, а она внимательно меня изучала и иногда предлагала попробовать то или иное блюдо. Мне кусок в горло не лез. Пожалуй, если бы сейчас передо мной поставили бы любимый торт из слоеного теста и заварного крема, я не проглотила бы ни кусочка.

На десерт подали крем из каштанов с шоколадом. Я лишь попробовала его и отставила, попросив чаю.

– Мне показалось, ты любишь сладкое, – сказала леди Кэтрин.

– Люблю, – согласилась я. – Именно поэтому я привередлива к десертам.

– А с этим что-то не так?

– Не хватает лимонного сока.

– Хм... Ты уверена? Он там нужен?

– Я уверена, миледи. Да, нужен. Я люблю сладости, но это не означает, что я ем их без остановки. Мне нравится их готовить, узнавать новые рецепты, определять состав на вкус. И еще мне нравится их запах...

Зачем я произнесла последнюю фразу?

– Запах?

– Он напоминает мне о матери.

– Ты ее совсем не помнишь?

– Только запах. Она работала в кондитерской, пекла булочки.

Вот так, леди Кэтрин. Я вздернула подбородок и смело посмотрела ей в глаза. Конечно, она и так знала, но люди обычно терялись, когда о моем происхождении упоминали вслух. У ведьмы же ни один мускул не дрогнул, даже по взгляду ничего нельзя было прочитать.

– Милли, хотела спросить, отчего ты так настроена против отбора, но теперь, пожалуй, поняла причину. У тебя есть мечта.

– Да, – кивнула я. – Есть. И это не замужество. Простите, леди Кэтрин, я не хотела никого обидеть. Я никогда не видела принцев, и дело не в личной неприязни. Просто я не хочу замуж.

– Но брат против того, чтобы вы учились в кулинарной академии?

– Да, против. Я нашла работу, но пришлось ехать сюда.

– А герцог Лэррис? Твой дед. Он поддерживал тебя в этом желании?

– Не совсем. Он не дал мне денег на учебу, но сказал, что ничто не помешает мечте, если она настоящая. То есть... он считал меня ребенком. Ждал, чтобы я повзрослела и поняла, чего я на самом деле хочу.

– Мои соболезнования, Милли. Вижу, ты очень его любила.

– Да... У меня кроме него только Крис и Нелли...

Ох, и зачем я так откровенна с ведьмой? Она же использует все против меня. Это она выгнала Нелли из дворца.

– Леди Кэтрин, пожалуйста, простите Нелли. Пусть она вернется. Это же я виновата, накажите меня.

– Милли, как думаешь, вы первые, кто пытался обмануть древнюю магию? – неожиданно спросила леди Кэтрин.

– Не знаю... Наверное, нет.

– Вот именно. Не вы первые, не вы последние. Если бы не Мари, ваш обман просуществовал бы до сегодняшнего вечера. И тогда... – Леди Кэтрин вздохнула. – Милли, я удивилась поначалу, что ты ничего не знаешь об отборе. Но теперь понимаю, почему. Ты просто не знала, что если бы обман обнаружился на жеребьевке, то весь род Лэррис лишился бы права участия в отборе, на десять лет.

– О-о-о... Я действительно... Ох...

Да уж! За такое Криса, да и нас с Нелли заодно, проклинали бы все десять лет.

– Спасибо, что не позволили этому случиться, миледи. – Я встала и присела перед ней в глубоком поклоне. – И еще раз простите...

– Я считаю, вы с сестрой виноваты обе, в полной мере. Поэтому наказание останется прежним.

– Да, миледи...

– Милли, хочу напомнить, что тебе не нужно никому об этом рассказывать. Ты одна, потому что сестра заболела. Это все, что должны знать другие претендентки. Не надо ни с кем откровенничать.

– Хорошо, миледи.

– Все, можешь идти. Тебя проводят.

После разговора осталось странное чувство недосказанности. Вроде бы леди Кэтрин не сказала мне ничего дурного. Вроде бы даже поняла мои мотивы. Да и я уже не злилась на нее, даже была благодарна, что она спасла наш род от позора. И все же... все же...

Вернувшись к себе, я хотела написать Крису – извиниться и попросить совета, что делать с яйцом. Хватит уже самодеятельности. Однако Мари вцепилась в меня, как клещ.

– Леди Миларес, где вы ходите! Вы не успеете принять ванну. А еще нужно привести в порядок лицо.

– А что с ним? – удивилась я.

– Глаза опухшие, вы же плакали.

– А-а-а... Давай так оставим.

– Нет! – Мари пришла в ужас. – Что обо мне подумают? Ах, да! Вам принесли письмо.От Криса! Я выхватила у нее конверт и убежала в спальню, прочитать, что написал мне брат.

= 4 =

На жеребьевку я шла, с трудом сохраняя спокойствие, приличествующее леди. Хотелось бежать вприпрыжку и скакать на одной ноге – от радости. А все из-за письма Криса.

Брат, конечно, назвал меня бессовестной эгоисткой и посетовал, что он не мой отец, иначе не посмотрел бы на мой возраст, но это все в первом абзаце. А дальше он извинялся за то, что так поспешно ушел и обещал, что будет приходить меня навещать. Ему же не выгоняли из дворца.

О Нелли – ни слова. И от нее самой нет даже крохотной записочки. Жаль, если она так на меня обижена. После разговора с леди Кэтрин это мне впору на нее обижаться, если уж на то пошло.

Я прилежно занималась математикой, литературой и языками, но история императорского рода никогда не была моим любимым предметом. Все эти обычаи, условности, артефакты, генеалогия... Зачем мне это? Никогда, даже в мыслях, не мечтала стать членом императорской семьи. Но Нелли... Нелли должна была знать. Если так хотела на отбор, то просто не могла не слышать о наказании за подлог. И все же согласилась...

Если по задумке леди Кэтрин я обязана появиться на жеребьевке в печали, то у ведьмы ничего не вышло. Я сияла, как новенькая монетка, и меня не смущало то, что я одна.

Девушки собрались в небольшой зале, украшенной живыми цветами. Двадцать четыре пары и одинокая я. Не пересчитывала, но навряд ли кто-то уклонился от отбора. Вернее, навряд ли на двадцать пять претенденток нашлась еще одна такая дура, как Милли Лэррис.

Не все шушукались по парам, были и группки и побольше. Это мы с Нелли никуда не выезжали, а девушки постарше наверняка представлены императору во время предыдущих сезонов. Многие обучались в школах-интернатах для леди. Так что мое одиночество стало еще более одиноким. Естественно, это привлекало внимание, на меня пялились, я слышала смешки и видела, как девушки шушукаются, лукаво посматривая в мою сторону.

Да и пусть! У них есть повод для сплетен, у меня – право их игнорировать. И вообще, я не одна! У меня есть яйцо дракона-тэй. Да, и сюда его притащила, не рискнув оставить в покоях. Отойдя к окну, я сделала вид, что любуюсь освещенным парком, и украдкой рассматривала претенденток.

И вовсе не все – красавицы. Рыжая девчонка с кудряшками – в конопушках. Или та высокая девица – сутулая и с блеклыми волосами. У третьей косил глаз. Конечно, есть и хорошенькие – белокурые, нежные, ладные. Однако теперь понятно, что Чаша отбирает не по внешности. Что ж, я тут не одна уродина, есть и похуже.

– Добрый вечер.

– Леди.

Я обернулась на голоса. Рядом стояли две девушки, примерно моего возраста. Сначала показалось, что в глазах двоится – они похожи друг на друга, как две капли воды. Близнецы! Вот уж где трагедия, отбор пал только на одну из них. Как же, должно быть, обидно другой!

Перед жеребьевкой нас всех должны представить друг другу, но между молодыми девушками познакомиться самим – не такое уж страшное нарушение этикета.

– Добрый вечер, – ответила я. И тут же назвала себя, привычно опустив титул: – Миларес Лэррис.

– Магда Шейлер.

– Иридис Шейлер.

Они переглянулись, и Магда спросила:

– Миларес, почему ты одна?

– Можно просто Милли. Моя сестра заболела.

– А-а-а... Так жаль. Хочешь, держись нас.

– Да, – кивнула Иридис. – Мы тут тоже никого не знаем.

– Спасибо. Никогда не дружила с близнецами. Как мне вас различать? – улыбнулась я.

– Ой, посмотри внимательно, – предложила Магда.

– Да-да, внимательно, – подхватила Иридис.

Их лица ничем не отличались, прически – тоже. И цвет, и покрой платьев. Ох! Вот же оно! У Магды крошечная брошка в виде бантика приколота слева от воротника платья, а у Иридис – справа.

– Заметила! – захлопали они в ладоши, видимо, угадав это по моему выражению лица. – А теперь угадай! Отвернись!

Они закружились, меняясь местами, пока я не смотрела в их сторону.

– Магда. – Уверенно показала я на одну из сестер. – И Иридис.

– Верно! Верно! И так всегда. Если не брошки, то цветы. Или браслеты. Слева и справа.

– И вы не меняетесь?

– Нет. У нас такой уговор. Дело чести. Мы даже в шутку никого не обманываем.

– Хорошо, – кивнула я. – Я запомню.

Магда и Иридис переглянулись, взяли друг друга за руки и опять выдали хором:

– Мы так и знали!

– Что... знали? – растерялась я.

– Что ты не спросишь первым делом, кто из нас претендентка!

– А-а-а... – выдохнула я. – Да я и вторым делом не спрошу. Это же неловко.

– Все спрашивают, – заулыбались близняшки. – Это так утомляет.

– Жаль, что Чаша не выбирает двоих.

– Магда – претендентка, – сказала Иридис. – Но мне совсем не жаль, я рада за нее.

– Какая разница, кто муж, принц или нет, – добавила Магда. – Я не расстроюсь, если меня не выберут. Я хочу любви. И сестра тоже.

Я как раз собиралась спросить, что такое любовь, если уж разговор зашел, но тут в залу вплыла ведьма, то есть леди Кэтрин. Надо будет не забыть поговорить с близняшками о любви. Дедушка и Крис – мужчины, а с мужчинами об этом разговаривать стыдно. Нелли же сама толком ничего не знала.

Разговоры стихли, все девушки смотрели на распорядительницу. А она дождалась, когда слуги внесут круглый стол, установят его посередине залы, водрузят сверху какую-то древнюю вазу, и только потом произнесла, подойдя к столику:

– Юные леди! Встаньте в круг. Да, так. Пошире, пошире.

Юные леди зашуршали платьями, засуетились. А чего суетиться, если в кругу нет почетных первых мест? И не угадаешь, где выгоднее встать. Само собой, по одну сторону от меня очутилась Магда, одна из близнецов, а по другую, неожиданно, та самая рыжая, в конопушках.

– Сейчас вы, по очереди, парами, выходите вперед и представляетесь. Сначала претендентка, потом ее подруга. Достаточно сделать шаг, не нужно стремиться на середину круга. – Леди Кэтрин обвела взглядом девушек, в упор посмотрела на меня и добавила: – А начнем мы с леди Магды.

Фух! Я тихонько перевела дыхание. Представляться все равно придется, но хоть не первой. Учитывая, что мы стояли в круге, получилось, что последней.

– Леди Миларес одна, потому что ее подруга заболела и вынужденно покинула дворец, – «заботливо» пояснила ведьма. – А теперь каждая из претенденток узнает свой номер. В Чаше Дракона лежат карточки с номерами.

О, так эта старая ваза и есть Чаша Дракона? С ума сойти! Теперь понятно, как открылся бы обман. Магия Чаши наверняка чует кровь той, которую выбрала.

– И поможет нам Карли, – объявила тем временем леди Кэтрин. – Ну-ка, пропустите его сюда.

Кто-то взвизгнул от неожиданности, кто-то даже чуть не хлопнулся в обморок. Я, как и большинство, замерла в изумлении. К леди Кэтрин через всю залу важно вышагивал дракон-тэй. Так вот они какие!

Карли был еще молод, судя по его размерам. Он передвигался на четырех лапках, и при этом голова на длинной шее достигала до талии леди Кэтрин. Ах, как сверкают его бирюзовые чешуйки! А крылья! А хвостик! И какая симпатичная мордочка! Гребешки, аккуратные рожки!

А леди Кэтрин точно важная особа. Это же ее дракон, значит, ей его подарили тэйссины.

Тем временем Карли вспрыгнул на стол и встал на задние лапки, развернув крылья. Не знаю, как остальные, а я так искренне восхищалась им, что едва сдерживалась, чтобы не сорваться с места и не затискать. К счастью, воспитание победило.

Леди Кэтрин в два счета навела порядок, призвав всех к тишине, и добила меня очередной новостью:

– Так как леди Миларес была последней, теперь она будет первой. Прошу сюда, леди.

Я?! Меня?! Я же должна занять «почетное» последнее место!

На негнущихся ногах я подошла к ведьме. Карли пристально за мной наблюдал.

– Карли, достань карточку для леди Миларес, – попросила леди Кэтрин дракона.

Он с готовностью сунул в чашу лапку, вытащил бумажный квадратик и протянул мне.

– Итак, твой номер... – подсказала леди Кэтрин, в очередной раз прожигая во мне дырку взглядом.

На карточке стояла цифра «семь». Но я поняла, что делать.

– Двадцать пять, миледи, – ответила я.

Поэтому я и была первой. Теперь ведьма отдаст мой номер той, которой выпадет последнее число. Интересно, как она это обыграет? Девушка же увидит карточку.

Карли вдруг спрыгнул на пол и подошел ко мне.

– В чем дело, малыш? – нахмурилась леди Кэтрин.

Дракон пристально смотрел на сумочку в моих руках. У меня задрожали коленки. Карли почуял яйцо своего сородича! Ой, что теперь будет...

«Карли, миленький, не надо! Не выдавай меня! Карли, пожалуйста!»

Перепугавшись, я умоляла дракона о милости и не соображала, что он меня не услышит и не поймет. Карли издал какой-то звук – то ли «мур», то ли «фыр», и я почувствовала его любопытство. Да, как будто он спрашивал, откуда у меня яйцо дракона-тэй. Мне не пришлось отвечать словами, даже мысленно. Вспомнилась встреча с Марком, но не вся, только тот момент, где он говорит о том, что детеныш в яйце умирает, а потом – как я кричала на Криса, чтобы он купил мне яйцо.

Карли наклонил голову и ткнул носом в сумочку.

– Что там у тебя? – спросила леди Кэтрин.

Кто-то громко охнул, и я вдруг ощутила взгляды девушек. Какой кошмар! Милли вляпалась в очередное разоблачение, теперь на глазах представительниц двадцати четырех знатных родов империи Альтерри.

– Милли! – прикрикнула леди Кэтрин.

«Конфеты! Конфеты!» – услышала я незнакомый голос в голове.

Ох, я тронулась умом, не иначе.

– Ко... конфеты, – зачем-то повторила я вслух.

– Карли... – Лицо леди Кэтрин сразу просветлело. – Сладкоежка!

Девушки вокруг захихикали, а я вспомнила, что в сумочке и вправду лежат конфеты. Я взяла с собой несколько штук – для того, чтобы было что ответить, если кто-то спросит о сумочке. Конфеты! Милли просто носит с собой конфеты.

Карли продолжал топтаться рядом со мной, жадно поглядывая на сумочку. А мне так хотелось протянуть руку и почесать дракона за ушком...

– Леди Кэтрин, можно дать Карли конфету? – робко спросила я. – Шоколадную?

Интересно, драконы-тэй едят конфеты? И что они едят? Надо сходить в библиотеку... Стоп! Зачем? Разве я не решила отдать яйцо Крису?

– Можно, – великодушно разрешила леди Кэтрин. – Только побыстрее, вы всех задерживаете.

Я выудила из сумочки конфету, убрала обертку и протянула конфету Карли на открытой ладони. Тот не стал отказываться – мелькнул розовый язычок, лакомство исчезло. Временная отсрочка? Сейчас дракон проглотит конфету и вновь потянется к сумочке.

Карли подошел поближе и потерся носом о мои пальцы. Хочет, чтобы я его погладила?

«Да-а-а... Да-да. Гладь!»

Говорил когда-то дедушка, что воображение сыграет со мной злую шутку. Я как будто разговаривала с драконом!

Прежде, чем погладить Карли, я взглянула на леди Кэтрин, и та кивнула. Чешуя дракона мягкая, будто бархатная. Так приятно!

– Карли! – позвала леди Кэтрин. – Не пора ли продолжать?

Я замерла, но дракон потерял интерес к сумочке и вернулся к хозяйке. Неужели он действительно почуял конфеты, а не яйцо?

Я вернулась на свое место и до самого конца жеребьевки не спускала глаз с Карли. Почему малыш в моем яйце должен умереть? Да, Крис отпустил курьера браконьеров. Но мог же он не догадаться, кто это! Мы не крали яйцо. Даже не покупали! Тэйссины установили жесткую систему контроля за рождаемостью драконов, но какой вред им нанесет этот малыш, если появится на свет? У него есть шанс.

Ой-ой... Это на меня так Карли повлиял. Невозможно представить, что такой же малыш живет сейчас в яйце, которое лежит в моей сумочке. Он такой милый, такой красивый... А я не делаю ничего, чтобы его спасти.

«Разбей яйцо, разбей...»

Это наваждение какое-то!

Мой номер достался Магде. Хорошая новость! Мне понравились сестры-близняшки, от них шло особенное тепло, привлекающее меня в людях.

Жеребьевка закончилась, и леди Кэтрин всех отпустила, объявив, что завтра – важный день. Поэтому она рекомендует всем девушкам отдохнуть, как следует, и не бегать друг к другу в гости этим вечером. Завтра нас представят императору, будет бал в нашу честь.

Я содрогнулась, представив, с каким усердием возьмется за меня Мари, если даже для сегодняшнего вечера она приложила столько усилий. Выбирать платье не было нужды, по протоколу мы должны появиться в белом. Такое платье у меня одно, простое, но элегантное, с открытой шеей и плечами... Тут я споткнулась на лестнице. К такому платью обязательно украшение на шее, без него нельзя появляться в обществе. А все украшения у Криса!

Нет, брат не забудет. Он обязательно придет.

– Милли, доброй ночи, – пожелали мне хором близняшки.

Леди Кэтрин права, нужно выспаться. Но мы еще поболтаем!

– Доброй ночи, Магда, Иридис, – ответила я.

Мари ждала меня, чтобы помочь приготовиться ко сну. Честно говоря, я сильно устала. Столько потрясений за день! Я клевала носом на стуле, пока Мари расчесывала мне волосы и накручивала их на папильотки, смачивая каким-то раствором. Спорить с ней по поводу прически бесполезно, но она обещала, что я не буду разочарована. Она еще и чепец на меня нацепила. Правда, к этому времени, я уже почти спала. Но когда Мари ушла, я не забыла вытащить яйцо из сумочки и обнять его под одеялом.

Наверное, я проспала часа два или три, прежде чем проснулась от какого-то шороха. Рядом со мной, в комнате, кто-то был! Я практически чувствовала, как на меня смотрят из темноты.

– Кто тут? – спросила я испуганным шепотом.

По полу зацокали чьи-то коготки. Крыса?! Я не боялась их настолько, чтобы падать в обморок или кричать, но все же неприятно, когда по комнате бегает крыса. Зажгла светильник, но ночной посетитель успел скрыться, я никого не обнаружила ни под кроватями, ни в соседней комнате.

Напившись воды, вернулась в спальню, но свет не погасила и прислушивалась к шорохам, боялась закрыть глаза. Яйцо заметно потускнело. Я взяла его в руки, погладила.

«Спаси меня, спаси...» – как будто бы умолял дракон в яйце.

Да как я это сделаю? Даже если наплевать на здравый смысл, то как разрушить магический кокон? Я зажмурилась и кинула яйцо на пол. Плохая идея! Кокон защитил яйцо, но грохот был такой, что я всерьез опасалась, что ко мне сбегутся все девушки. Однако никто не пришел: то ли спали крепко, то ли стены тут толстые.

Может, попробовать чем-то острым? Только где взять это... острое? Нож? Кинжал? Топор?

Пожалуй, стражников я не смогу ограбить. Где еще взять острое оружие, как ни у них? А вот топор... Топор можно раздобыть на кухне. Или острый нож. Дело за малым – найти во дворце кухню. И чтобы там никого не было. И чтобы никто не попался мне по пути.

Милли, ты соображаешь, что делаешь?!

Очевидно – нет. Потому что я уже надела свой безразмерный халат, завернула в платок яйцо, прихватила светильник и вышла из покоев. В коридоре – тихо, темно и пусто. Я без проблем добралась до лестницы и стала спускаться. Кухня – на нижнем этаже, как и все хозяйственные помещения. И дворец, хоть и имел форму креста и четыре крыла, но все же представлял собой единое здание. Если я попаду на нижний этаж, то где-то там найду кухню.