Текст книги "Ловушка для героя (СИ)"

Автор книги: Михаил Исаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– Вас слушают.

– Здравствуйте, это Саша.

– Здравствуй, Саша.

– Позовите, пожалуйста, Свету к телефону.

Папа у нее был строгих правил и, видимо, не в шутку занемог, раз был дома.

– Саша, извини, но ее нет. Может, что передать.

"Вот так всегда, когда надо, то ее нет".

– Хорошо, я попозже позвоню. До свидания.

На него смотрели, а он смотрел на них. Еле сдержался, чтобы не заматериться. Пришлось даже отвернуться.

– Катализатор, – плюнул словом Ловец.

– Что? – спросил генерал, переключив внимание на своего спасителя.

– Если хочешь жить, лучше заткнись! – потребовала Клара.

– Да ладно уж, – махнул рукой Ловец. – Я уже нарушил столько приказов и инструкций, что мне теперь все равно. Или у тебя другие предложения?

Но Клара молчала. Ее слова были обращены исключительно к Ловцу. Она и так сказала гораздо больше, чем можно было говорить. К тому же она до сих пор не выяснила свою дальнейшую судьбу и беспокоилась, что, если она сложится достаточно для нее благоприятно, этот разговор будет иметь неприятные последствия.

– Это из апокалиптических сказаний, – продолжил Ловец. – Один из вариантов легенды гласит, что придет Герой, чтобы положить конец миру, и сделает "то, что было до". Долго ломали головы, какой в этом смысл? Фактически это означает то же самое, что и повернуть время вспять… Я не совсем владею информацией, но насколько знаю…

Так как этот мир подвергается изменениям, то рано или поздно будет достигнута критическая точка, после которой изменения примут необратимый характер, но сила общественного сопротивления позволит реализоваться Герою, который начнет воплощать народные представления о счастливом прошлом, то есть "то, что было до".

– Это не ново, – заметил Эрман. – Так называемый "Последний камешек", после которого маленькая кучка камней становится настоящей горой. Только как определить, что или вернее кто этот камешек? Волшебники из Магической башни считали, что этот самый "камешек" перевернет все с ног на голову, и потому боялись его как огня. Ждали его, искали, но боялись. Вся магия построена на подобной псевдоправде, только волшебники это скрывают, чтобы не нарушить ореол величия и непогрешимости. Главное же для всех нас, что? Предсказуемое будущее, то есть то, что ваш Герой дать не может.

– Почему это он наш? – Ловца слегка покоробило столь однозначное утверждение. – Мы всегда были осторожны с активным вмешательством в местные дела.

– "Местные дела", – передразнила его Клара. – Тоже мне, инопланетянин нашелся! Ты вспомни, где ты родился. Ты такой же, как мы, такой, как они. Ты житель этой планеты.

Ловец не обратил внимания на мстительный выпад женщины и хотел продолжить, но рассказ вновь подхватил Эрман:

– Один из наших великих мыслителей Бу Шков утверждал, что всевозможные проявления Силы есть не что иное, как материализация человеческих верований. При этом, чем больше народа верит, тем выраженнее проявление этих представлений об устройстве мира и жизни.

Клара и Ловец посмотрели друг на друга, и каждому показалось, что противоположная сторона выглядит крайне глупо.

– Чему вы так удивляетесь? Ничего сверхоригинального я вам не сказал. Будете смеяться, но некоторые эксперты в Надзоре предполагали, что Героем является полуголый фантом Йехавмилк, царь Гебала. Он, наверное, и сейчас разгуливает по городу и пристает с вопросами о своем дурацком письме.

– Подведем неутешительные итоги, – продолжил анализ Ловец. – Маги считали, что Герой явится с мыслью о будущем, то есть, по сути, его дадут Учителя. Мы считали, что он явится с мыслью о прошлом, то есть его даст эта планета. Сейчас происходит не пойми, что. Убежден, ни маги, ни мы не можем ничего объяснить…

– Кто же тогда этот загадочный Герой-катализатор? – Клара перебила Ловца, обратившись почему-то к Сашке.

Парень слышал вопрос и даже заподозрил некоторую связь между разговором и собственной персоной, но он был очень занят, чтобы найти адекватный ответ.

– Алло!

– Оператор слушает, говорите.

– Алло! Помогите мне, пожалуйста.

– Что случилось?

– Меня несколько раз хотели убить.

– Кто они и где вы сейчас находитесь?

– Я не знаю, как объяснить. У меня, наверное, галлюцинации.

– Вы что-нибудь пили? Таблетки, наркотики, алкоголь?

– Снотворное.

– Давно?

– Да, а потом уснул.

– И что?

– Я, кажется, все еще сплю.

– Не кладите трубку. Я направлю к вам скорую помощь.

– Спасибо, – ответил парень и аккуратно положил трубку на пол.

Почему он решил, что это поможет?

Ответа он не знал.

– Наигрался?

– Да.

– Вот и славно, – порадовался за Сашку Ловец, – Какой из него Герой!? Если он что и представляет, то только чушь какую-то бесполезную. Хотя бы этот самый телефон. Ну, поговорил он с кем-то, и что? Как был здесь, так здесь с нами и остался.

– Так ведь нигде не сказано, что Герой будет один, – успокоил его Эрман.

* * *

Огромная птица валилась с неба на землю и звуком своего скоростного падения распугала всех живых существ на земле.

– Что это?!!! – кричал Ловец.

Это был "Боинг". Шум его реактивных двигателей перекрыл все остальные шумы, а черные выхлопные следы окрасили небо. Кажется, он заходил на посадку или искал то место, куда можно было бы приземлиться.

– А не проще его убить? – предположила Клара.

– Была у меня и такая мысль, – ответил Ловец.

Пилот авиалайнера видимо так и не нашел места для посадки и "Боинг" начал набирать высоту.

– Вам бы все убивать и убивать, – посетовал Эрман. – Может это и не Александр вовсе.

Самолет уходил с достаточно резким правым поворотом, стараясь не задеть дракона, который следовал за ним с левого борта.

– Никогда не слышал, что бы они так низко летали рядом с крупными человеческими поселениями, – заметил генерал.

Он намекал на то, что, если бы подобное случилось в более спокойные времена, за драконом тут же началась охота. Волшебники применили бы магию ветра и попытались повредить чудовищу крылья, с тем, чтобы оно опустилось на землю. В этом случае в небе разыгралась бы настоящая буря, соперничающая по силе с настоящими экваториальными ураганами.

– К дождю, – пришел в себя Сашка, который о бурях и магах знал крайне мало, и которого почему-то совсем не испугала угроза скорой смерти от рук прекрасной женщины.

Дракон набирал высоту гораздо быстрее, чем самолет.

Уходил на вираж с белыми следами, тянущимися от краев его крыльев. Вытянутая шея, огромные перепонки и блеск черных чешуек. Рядом с горбатым "Боингом" его дикая красота казалось гораздо более естественной и живой, чем плавность линий творения рук человеческих.

Наверное, весь Город следил за их полетом, и самый лучший вид открывался с Садового холма: дракон, "Боинг", Дворец, Башня, Университет и городские храмы.

Этот холм хоть и не считался частью Города, давно стал ближайшим столичным пригородом. Дачи, деревянными скорлупками разбросанные среди садов, свежие фрукты и овощи, не менее свежий воздух и прекрасные виды на нагромождение изношенных и уставших камней.

– Красиво.

Рокан был разукрашен желто-красными огоньками. Вспышка и мгновенное превращение в розочку бело-серого дыма.

– Что, красиво? – спросила Клара у мужика, сидящего на низкой завалинке у забора, за которым они прятались.

– Да, как тебе сказать, девка. Конец нашего славного королевства.

– Так уж сразу… Что-то ты, хам, мрачно на мир смотришь.

Клара почувствовала запах спиртного.

– Никогда не думал, что доживу, – "хам" не услышал сомнения женщины или сделал вид, что не услышал, но продолжил в том же ключе. – Нагадала мне одна бабка в детстве, когда я только в город собрался сбежать, что увижу я конец. Все спрашивал я ее, чего конец, да какой конец. Не отвечала. Говорила, всего конец увидишь. Теперь-то понятно, что она имела в виду. Мудрая была бабка, таких, девка, всегда слушать надобно.

– Мужик, ты вообще кто будешь? – выглянул из-за забора Ловец.

– Дачу господскую сторожу.

Рядом с ними стали падать на излете крупнокалиберные шарики. Мушкетеры вели обстрел рыцарской конницы, готовящейся к атаке.

– Ты бы хоть спрятался. Убьют же!

– Нее-е-е, – пьяно заблеял сторож. – Бабка нагадала, в своей постели помру.

– Господа, надо поторопиться, – напомнил Эрман. – Позднее можем не выбраться.

Они вот уже несколько часов уходили из Города тихими улочками Садового холма, пробираясь через ограды заколоченных на осенне-зимний сезон дач. Деревья и заборы спасали их от неожиданных и нежелательных встреч.

– А куда нам спешить-то? – спросил Сашка, отрывая свой взгляд от далеких облаков, в которых скрылись "Боинг" и дракон.

– Эх, молодежь, – деланно вздохнул полицейский. – Торопиться нам надо по той простой причине, что мы находимся на единственной улице пригорода, которая проходит вне периметра старых фортов, что позволяет обойтись без лобовых атак и даст возможность сразу оказаться на Королевском проспекте, рассекающем столицу на две половины. Надеюсь всем ясно, что более удобного направления для главного удара, либо для прорыва из Города не найти и противоборствующие стороны обязательно воспользуются этой ситуацией.

– Те же яйца, только в профиль, – философски заметил Ловец.

– Правильно. Одни полезут "из", а другие "в". Нам при любом раскладе отсидеться не удастся.

Конница, наконец, сорвалась с места и, гремя доспехами, понеслась по улице, которая где-то там внизу превращалась в Королевский проспект и жалила огнестрельными укусами.

– Заслон они растопчут, – рассудил Ловец, – но натолкнутся на баррикаду…

– И вернутся обратно, – закончил мысль Эрман.

Они перемахнули через забор и побежали прочь от улицы, на которой спешно строилась вечно опаздывающая пехота.

Гремели барабаны, звучали трубы, кричали люди. Полетели щепки от заборов, дружинники и ополченцы начали растекаться по садам.

– Успеем, – все еще надеялся советник.

Но вооруженная толпа уже захлестнула весь Садовый холм. Разодетые в сеньориальные цвета воины пытались организовать нечто похожее на боевой порядок и снарядить только что записанных в ряды армии Великого Похода. Конечно же, их никто не записывал, просто сгоняли в одно место и строили. Орава добровольно-принудительно собранных вилланов и мобилизованных горожан становилась все гуще и прожорливей. В ход пошли садовые инструменты из вскрываемых сараев. Явно не хватало офицерского состава.

– Кто такие? – орал на них рыцарь.

Ловец отказался от дворянского звания, вырядившись в скромного горожанина из зажиточных. Он и Эрман посчитали, что так будет легче затеряться в среде городских беженцев, которых наверняка будет огромное количество.

Затерялись.

– В строй! – надрывал связки всадник, подбадривая людей своей плеткой.

Конь плясал в паре шагов от Ловца, и ему не составляло труда скинуть рыцаря.

"Ну, сброшу я его, – подумал он. – Потом еще пару-тройку сержантов опрокину. А дальше что?"

Серо-зелено-коричневой массы пехоты прибывало и прибывало.

– Не надо, – попросил Эрман. – Такой группой мы все равно не сможем быстро уйти.

Героически кончать самоубийством Ловец не желал и нехотя согласился, чтобы сержанты загнали их бамбуковыми палками в строй ополченцев.

– Мальчишек туда же! – распорядился всадник, имея в виду Сашку и переодевшуюся в мужское одеяние Клару.

Она предприняла попытку скрыться, но Ловец схватил ее за руку и с силой прижал к себе.

– Даже если закричишь, руку сломать я успею раньше, чем заметят, что ты женщина.

Скоро толпа вынесла их на Королевский проспект.

Трупы коней и тела рыцарей. Мушкетерскую заставу превратили в кровавый кисель, перемешавшийся с лошадиным дерьмом, на котором скользили гладкие подошвы башмаков.

– Дракона все видели?!?! – вопрошал рыцарь, доставая из ножен длинный меч.

– Да!!! – проревела толпа.

– Хороший знак! Боги с нами!

– Ура!!!

Все побежали в том направлении, где недавно скрылась рыцарская конница.

Ловец изо всех сил старался не выпустить из виду Сашку, которого оставил на попечение генерала, а сам не жалея сил сжимал руку Клары.

Женщина-почтальон, разом переквалифицировавшаяся в женщину-гренадера, бежала молча. Она прекрасно понимала, что даже если ее сейчас отпустят на все четыре стороны, ей пришлось бы продолжить этот стадный бег вперед.

"Главное не оступиться. Только не оступиться! Боги, не дайте оступиться!"

Так думало большинство участвующих в этом безумстве. Если бы случилось чудо, и королевские статистики начали опрашивать их, по какой причине они бегут и зачем, то они не смогли бы дать вразумительного ответа. Даже та простая мысль, что ни в коем случае нельзя останавливаться, была скорее выражением животного страха, чем строго сформулированным желанием.

Иначе смерть, иначе затопчут.

Толпа, как живой организм, она чувствует опасность.

Когда впереди кто-то и о чем-то закричал, многие сразу же стали прорываться в сторону обочин. Ничего не было видно, но Ловец осознал угрозу несколькими мгновениями раньше остальных. Работая одним свободным кулаком, он потащил Клару в сторону, Сашка и генерал сделали синхронный поворот за ведущим.

– Они скачут!

– Расступись!

– Они впереди!

– Дорогу!

Поредевшая стальная лавина, сметая все на своем пути, лилась по проспекту обратно.

Нет ничего страшнее атаки закованной в броню конницы. Обычно они скакали за боевыми колесницами, вражеский строй расступался перед квадригами, а в щели обороны врубались колонны всадников, рассекая надвое своими двуручными мечами пеших воинов противника. Дальше дружинная пехота добивала сохранившие хоть какое-то подобие порядка отряды врага, конница переходила к преследованию.

Но так просто и красиво только на страницах учебника по тактике. В настоящей войне все гораздо сложнее. Не на каждом ландшафте можно использовать колесницу. Где ей развернуться в лесу или в городе? Стальной кулак конницы может завязнуть на мягком грунте или в узких улочках, потерять скорость и стать удобной мишенью для вражеских стрелков. Даже пехота может отстать от ударной группы и не поспеть ей на помощь, когда результат сражения решается минутами. Если все идет так, то есть не по учебнику, всадники начнут отступать, давя копытами и закованными в сталь боками лошадей собственную дружину.

– Спасайся!!!

Те, кто не успел броситься в канаву, спрятаться за деревом, перелезть через крепкий забор пригородного дома, исчезали в разноцветном потоке флагов, плюмажей и попон.

– Так… я… и знал, – сипел Эрман. – Хреновый… из герцога полководец оказался.

У генерала сбилось дыхание, он весь вспотел и, если бы не помощь студента упал бы во время бешеного бега.

– Отпусти меня, – взмолилась отдышавшаяся Клара. – Разбежимся сейчас, пока есть возможность. Кто-нибудь да спасется.

– Мне "кто-нибудь" не нужен. – Ловец считал, что даже если они будут пробиваться по одиночке, шансов у них было примерно столько же, если они останутся вместе. – Мне надо, чтобы все спаслись.

Атака продолжилась в том же духе.

Как понимал Ловец, Командор Великого Похода исходил из того, что на правильный штурм у него не хватит времени и сил. Толпу вилланов и горожан из беженцев собрать-то можно, но вот прокормить ее и обучить боевому искусству…

Король Людвиг Строитель много великих и славных дел совершил, а народу запомнился тем, что решил подарить ко дню рождения своей жены дворец. Строили круглые сутки, успели, но за время работ угробили почти десять тысяч жизней. С тех пор всем известно, что когда главный фактор время, то о материальных и человеческих затратах мало кто думает.

Брать города штурмом, конечно, не одно и то же, что их строить, но квалифицированные кадры нужны на войне так же, как на строительстве. И если опытных людей мало, да к тому же они дороги, вперед идут чернорабочие. В этой неблагодарной роли как раз выступали Ловец и его спутники.

– Ура!!! – кричали сзади

Надсмотрщики из рядовых дружинников, сержантов и пажей гнали человеческое стадо вперед и требовали воодушевления. Единый рев тысячи глоток на "ура" не походил. Так, как вопила эта толпа, кричат только от приступа тупого отчаянья.

Первые ряды колонны скосило шквальным огнем за какие-то минуты. Треть колонны, недавно рвавшейся вперед, в три слоя тел лежала перед полуразрушенной баррикадой (рыцари все же добились определенных успехов). Дело осталось за малым: нужно было ее окончательно разобрать, и очистить улицу для повторного удара кавалерии. Но сначала требовалось подавить огневые точки в окружающих домах.

Приказов никто не отдавал. Их не кому было отдавать. Появись в этой свалке офицеры, то они не сумели бы докричаться до людей. Человеческая масса сама, без чьего-либо окрика, начала рассасываться по дворам, переулкам и домам, пахнущим пороховыми газами.

– Вперед, телятина! – надрывался пьяный сторож, вынесенный рекой тел на самую верхушку баррикады. – Вперед, соколики!

Мужик плакал, качался, еле держа равновесие, но все же стоял. Он ничего и никого не боялся, ведь ему нагадала бабка, что он умрет в своей постели. Не зря говорят, что пьяным везет. Вокруг грудами лежали трупы, а он не получил ни одной раны и уже превратился в героя гражданской войны.

– Красота-то какая!!!

* * *

«Больше никогда… – думал студент и смотрел на свои выпачканные кровью сапоги, – Больше никогда…».

Сашка бежал по трупам и проклинал тот день и час, когда встретил Алекса. Он не представлял себе, что имел в виду, когда думал о "никогда" и не догадывался насколько ему повезло. Их компания находилась в самом конце атакующей колонны, и только поэтому избежала дождя из пуль и стрел.

Стреломет хоть и эффективное оружие против плотных рядов противника, но имеет существенный недостаток, – он требует много времени на перезарядку. Если колонна не была уничтожена при залпе стрелометов с ближней дистанции, то сделать новый залп им уже не удастся. Дальше только рукопашная, переходящая в остервенелую мясорубку.

Кое-где еще раздавались дружные выстрелы мушкетов, над головой еще свистели арбалетные стрелы, но теперь судьба сражения решалась умениями бойцов, а не техническими приспособлениями. В бою лицом к лицу с противником главное практика, называемая опытом выживания. Ополченцы, естественно, такого опыта не имели и гибли, почти не оказывая сопротивления. Но зато, прорвав массой оборону, они открыли путь профессиональной дворянской дружине, которая начала беспощадную рубку с королевскими мушкетерами.

В планы Ловца не входило участие в этом безумстве. Его расчет строился на том, что рядом должна была оказаться незанятая улица, на которой можно найти укромный подвал или тихий двор. Поэтому, как только за баррикадой оказалось свободное пространство, он бросился исполнять задуманное. Судя по мечущимся вокруг людям, этого же хотели многие из выживших счастливчиков.

Несколько раз им попытались преградить дорогу, и Ловец получил возможность лицезреть то, как могла работать в боевой обстановке "обыкновенный" работник почты. Ему даже показалось, что драка доставляла ей настоящее наслаждение, она вошла во вкус и убивала с долей виртуозности. Оружие он ей никакое не дал и не позволял воспользоваться трофейным, в этом, впрочем, не возникало необходимости. Она работала одними руками.

– Я это только на манекенах отрабатывала, – сказала женщина после очередной молниеносной схватки. – Очень жить хочется

– Мне тоже, – согласился Ловец, заглянув в ее безумные глаза.

Полевому агенту приходилось заниматься тем же самым, чем и Кларе, но удовольствия ему подобное времяпрепровождение не доставляло. Говоря откровенно, Ловцу это совсем не нравилось. Обычная трудовая рутина. Будни.

Остановились они, только окончательно вырвавшись из боя. Бесконечно долгий бег привел их в неглубокую подворотню многоквартирного дома на одной из боковых улиц.

Инициатором остановки выступил Сашка, заявивший, что гере Эрман больше не в состоянии бежать дальше.

– Ладно, в этом дворе отсидимся, – решил Ловец.

– Перелезть… у меня… не получится, – прокашлялся советник.

Они стояли у литых створок ворот.

– Я знаю, – кивнул Ловец.

Изнутри на воротах висел огромный, тронутый ржавчиной замок.

– Если его придется подсаживать, то без меня, – категорично заявила женщина.

– Интересно, а где все? – спросил Сашка, разглядывая сверкающую неестественной белизной машину скорой помощи.

Собственно, он свернул на эту улицу только для того, чтобы получше разглядеть сей инородный предмет. Свою заинтересованность он решил не выпячивать, испугавшись, что его могут просто не услышать и, как всегда, проигнорировать.

– Эй, есть кто-нибудь? – Сашка решил попытать счастье и встретить соотечественников.

Свой вопрошающий зов он направил во двор, рассудив, что машина не зря стоит рядом с подворотней. Весьма положительно Сашка оценивал еще и то, что она стояла так, чтобы не закрывать выезд. Это значит, что ее кто-то поставил, повинуясь своим привычкам и правилам дорожного движения.

– Ты орешь прямо мне на ухо, – поморщился Эрман, которого студент все еще поддерживал.

– Эй!!! Выходите-ите-ите-ите-ите! – Во дворе было замечательное эхо.

– Не кричи ты так, – попросил человек в белом халате, подскочивший к воротам.

– Вы… ты… как тут? – Сашка настолько удивился собственному успеху, что у него началась икота.

Появление нового персонажа слегка озадачило и Ловца.

– Спроси его, что здесь происходит, – приказал полевой агент, вспоминая о своих обязанностях сборщика информации.

Сашка перевел и натолкнулся на слегка ошарашенный взгляд обладателя белого халата.

– Ты что, идиот?

– Нет.

– Откуда я знаю, что происходит?! Поехали на вызов к какому-то мальчишке, наглотавшемуся таблеток, ну, и оказались…

То, что они ехали к нему, Сашка догадался не сообщать, хотя он испытал немного радости, что встретил доктора. Глядишь, поможет.

– А вы чего за ворота залезли? – уточнил парень, чувствуя что-то вроде опасности.

Ответом послужил громкий хлопок взрыва, который разнес "ГАЗель" на металлолом. Взрывная волна отбросила их всех на ворота. Когда Сашка разогнулся, человека в белом халате уже не было. Загадка осталась с ним по одну сторону ворот, то есть без ответа.

– Кто это сделал? – спросил Ловец.

– Наверное, эти потрясающие русские, – ответил советник, показав на длинное орудийное дуло, медленно выпозающее из-за угла.

По убегающим от новой напасти воителям Великого Похода хлестнула пулеметная очередь. Все это происходила так близко, что Сашка с трудом сдерживал желание плюнуть на все и бежать вместе со всеми, бежать, бежать… От пуль их спасало лишь то, что они находились в неглубокой подворотне и были прикрыты останками микроавтобуса с узнаваемыми цифрами "03" на обугленном боку.

Танк прибавил ходу и, обдав их сизым дымом, поехал навстречу грохочущей подковами коннице.

– Сдается мне, Великий Поход обретет сегодня свой славный конец, – сказал Эрман, которому досталось место в небольшой луже под самыми воротами.

Мимо покатили трехосные грузовики и тягачи с орудиями на буксире.

Ловец осторожно подполз к углу и выглянул.

Рыцарская лавина превращалась в хаос стали и мяса. Взбесившиеся кони, ошеломленные люди, гусеницы танка, колеса грузовиков, выстрелы пушки.

Когда в небе вновь появился дракон, никто не успел заметить. Крылатая туша закрыла своей тенью часть проспекта и прилегающих улиц. Ошеломленные солдаты уставились на его перепончатые крылья и рогатую голову, которая успевала повернуться раньше, чем все остальное тело завершит вираж.

– Воздух!

Но на землю никто не бросился.

Сашка рассмотрел, что на самом деле дракон темно-синего цвета, но настолько синего, что кажется черным.

"А где "Боинг"?

– Да стреляйте же по нему, – попросили из кабины полуторки.

Кто-то и вправду открыл огонь.

Клара воспользовалась тем, что ее надзиратель отвлекся, и побежала между грузовиков и мотоциклов, немногие из которых еще продолжали двигаться. У нее был прекрасный шанс оторваться от спятившего полевого агента и его ненормальной компании.

"Только бы успеть. Боги, помогите успеть!"

Шанс был очень хорош. Все смотрели на ящера.

– Закройте лицо! – успел крикнуть Ловец, перед тем как с неба полетела огненная волна.

* * *

При всем развитом интеллекте и способности к быстрому обучению, драконы отличались большим жизнелюбием. Несмотря на весьма и весьма продолжительную жизнь, они даже в преклонном возрасте часами могли играть друг с другом, с понравившемся предметом, с живым существом другого разумного вида. Последнее развлечение подразумевало достаточно тонкое интеллектуальное общение о смысле бытия или, например, о различиях критериев красоты среди драконов и гуманоидов.

В этот раз дракон играл с дисколетом: метался вокруг летящей машины, обгонял, отставал и снова догонял, выныривал перед, пристраивался над. Забавлялся, одним словом.

Когда крылатое чудище подлетало так близко, что можно было посчитать его зубы в пасти, из которой вдобавок вываливался тонкий раздвоенный язык, Сашка инстинктивно пытался забиться в какой-нибудь угол. Но угла нигде не находилось. Не было в чреве дисколета углов, сплошной белоснежно-белый пол плавно перетекающий в стены, столь же плавно преобразующиеся в потолок. Только экраны под потолком (потолок ли это?) и на полу (пол ли это?) создавали ощущение определенности внутреннего пространства. В этих самых экранах, создающих круговой обзор, и было видно, что вытворял играющий ящер.

Пассажиры как завороженные смотрели на проплывающие мимо облака и ландшафты, на дракона и изредка друг на друга, почти никто не разговаривал.

– Кто из вас почтальон? – спросил человек в блестящем, облегающем тело комбинезоне. Его лысую голову украшала прическа из множества разноцветных проводов, прятавших свои окончания под кожей, некоторые из которых светились.

– Она, – мотнул головой Ловец.

Человек посмотрел в указанном направлении. Помолчал. Взглянул на тонкую планшетку, которую держал в руках, что-то там отметил и вновь обратил внимание на говорившего с ним человека.

– Я пилот, – сообщил проводоголовый. – Это грузовой дисколет. Мы летим на Базу.

– Вы так приносите извинения за некоторые неудобства? – Эрман нашел в себе силы, чтобы пошутить.

– Это грузовой дисколет, – механически повторил пилот. – Я не могу предоставить вам медицинскую помощь. Потерпите, скоро прибудем.

– Я потерплю, – согласился Эрман.

Советник отделался достаточно легко, только одежда на спине сгорела. Он успел всю ее скинуть и остаться почти голым, что не мешало ему благодарить Богов за свое чудесное спасение. Правда, радость по этому поводу была для него омрачена тем, что приходилось сидеть среди множества людей в одном исподнем. Эрман испытывал крайнее смущение и не знал, как себя вести.

– Какая все же гадость у него во рту, – сказал он только для того, чтобы, наконец, уничтожить угнетающую его тишину.

Как оказалось, огненный смерч, который вырывался из пасти дракона, был, подобно нефти, весьма жирным. Дракон просто-напросто плевался огненной смесью, которая, обладая липучестью и едкостью, прожигала всех и вся. Ученые из Академии Наук утверждали, что пламя возникает, как производное от его дыхания. Видимо никто из них никогда не выполнял практических исследований.

Ловец, как специалист по приморским провинциям королевства, знал анатомию драконов и даже контактировал с ними по делам службы, но его не тянуло на разговор на околонаучные темы. Несмотря на применение противоболевого внушения, ожоги давали о себе знать. Он успел закрыть лицо, которое почти не задело, а вот руки прожгло до самых костей. Все было не так уж страшно и подлежало восстановлению, но до Медицинского центра нужно еще долететь.

К ним вновь подошел пилот и подал Эрману накидку.

– Спасибо, – поблагодарил советник и тут же накрыл ею Клару.

Пилот собрался было идти дальше, но обернулся, и тоном, в котором послышались нотки сожаления, сообщил:

– На дисколете нет вооружения. Для прикрытия использую дракона.

Ему никто не ответил.

Ловец подумал, что другого выхода ни у них, ни у пилота все равно не было.

– Однако, вы молодцы, – заметил полицейский, обращаясь к Ловцу. – Программа эвакуации у вас поставлена здорово.

– Да уж, – выдавил Сашка и снова погрузился в себя.

Дисколет садился на землю еще несколько раз и принимал на свой борт людей. Из того, что у летающего корабля не было верха и низа логически вытекало, что ему было все равно, как садиться. Последнюю свою посадку дисколет осуществил, в представлениях Эрмана, вверх тормашками. Прямо под ним (или он над ней) примостилась одна из самых молодых фрейлин двора. Правда, то, что для генерала было полом, для нее являлось потолком, поэтому, когда полицейский задирал голову, он мог лицезреть некоторые анатомические особенности строения красивой женщины. Фрейлина тоже иногда запрокидывала голову, удивляясь тому обстоятельству, что на нее не падают люди, сидящие на потолке. Несколько раз они встречались взглядами и, судя по тому, что она не краснела, вид неодетого мужчины ее не пугал. Насколько знал тайный советник, своего обнаженного тела она тоже нисколько не смущалась.

Они не были знакомы (Эрман помнил ее только по отчетам агентов, то есть заочно), однако он счел возможным помахать ей рукой. В данных, весьма странных обстоятельствах, не до политеса.

– Да, да… Здравствуйте, – сказала она одними губами.

Генерал понял и улыбнулся в ответ.

– Если это все ваши люди, то почему у них такой удивленно-ошарашенный вид. Они что, никогда не видели эту вашу летающую штуку?

– Я ее тоже никогда не видел, – ответил Ловец. – Нам говорили, что большинство оборудования не подлежит восстановлению или его невозможно использовать по техническим причинам.

– О них нигде нет упоминаний, значит не врали, – вывел заключение полицейский.

– Не играйте в шарады, гере Эрман. – Ловец попытался успокоить генерала. – Скоро доберемся, сами все увидите и узнаете.

– Мне все же интересно, почему вы ее не отпускали?

– Кого, Клару? – переспросил Ловец. – Понимаете, она слишком странно себя вела для обычного почтальона. Я решил, что у нее должна быть связь с руководством на Базе или с теми людьми, на которых она работала, так сказать, неофициально.

– Теория заговора? – понимающе кивнул Эрман, посчитав, что не зря носит почетное звание тайного советника. – И у вас тоже.

– Да какой там заговор! – Если бы Ловец мог, то он обязательно махнул бы рукой.

– Что ж, если можно так сказать, догадка сработала, – продолжал "раскручивать" подозреваемого полицейский. – Только не пойму, как.

– Маячок у нее был, где-нибудь в зубе, – подал голос угрюмо молчавший Сашка. – Или еще в каком-нибудь интересном месте. Она о нем, скорее всего, не знала, но, когда надо, ее всегда можно было найти. "Тарелка" ее отыскала и нас заодно.

Ловец решил, что парень угадал, и замолчал, Эрман принял студенческие воспоминания о шпионско-фантастических фильмах, как сообщение о весьма полезной магии слежения за человеком, и его мысли потекли в этом направлении, а Сашка посчитал, что они подумали, что он умничает. По всеобщему молчаливому согласию тему не продолжили.