Текст книги "Блеск и нищета шпионажа"
Автор книги: Михаил Любимов
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)
Питер Райт, английский контрразведчик.
«Охотник за шпионами»
Не снимайте трусы!
«И наконец тот день настал. Д-1 сам возглавил операцию. Григовин прибыл с девицей, мы минут десять фотографировали их в постели, затем Д-1 и двое плотных контрразведчиков из МИ-5 открыли дверь запасным ключом.
– Боюсь, что это одна из наших… – заметил Д-1, когда девицу препроводили за двери.
Григовин выглядел ошеломленным. Д-1 показал на зеркало. На секунду кагэбист взглянул прямо в камеру. Наконец он понял.
– Я дипломат, – сказал русский. – Я требую контакта с посольством. Со мною паспорт!
Он попытался. потянуться за своими брюками. Но один из наших ребят наступил на них.
– Вряд ли это поведение дипломата, – сказал Д-1. Он нагнулся и бросил русскому его трусы».
В. Плэтт, генерал американской разведки.
«Информационная работа стратегической разведки»
Большой замах
«Тотальная война» сделала необходимой «тотальную разведку», или, говоря другими словами, «стратегическую разведку». Для того чтобы выразить в общей форме широкий характер стратегической разведки, можно использовать хорошо известный девиз Теренция «Homo sum, humani nihil a me alienum puto», который переводится: «Я – человек, поэтому ничто человеческое мне не чуждо». Этот девиз можно перефразировать так: «Я – работник стратегической разведки, поэтому ничто из области человеческой деятельности за границей мне не чуждо».
Из «Руководства для агентов чрезвычайных комиссий»
Не снимайте калоши!
«На калошах не следует иметь своих истинных инициалов. Это часто дает предателям нить для розыскания лиц, фамилии которых им известны».
Генерал Виталий Павлов, заместитель начальника разведки
Дружеские беседы
«Вдруг позади стола бесшумно открылась небольшая дверь, которую я принял было за дверцу стенного шкафа, и вышел человек в пенсне, знакомый нам по портретам. Это был Берия. Его сопровождал помощник с папкой в руках. Не поздоровавшись, нарком сразу же приступил к делу. Взяв у помощника список, он стал называть по очереди фамилии сотрудников, которые сидели перед ним. Слова его раздавались в гробовой тишине громко и отчетливо, как щелчки бича.
– Зарубин!
Один из сидевших перед столом встал и принял стойку «смирно».
– Расскажи, – продолжал чеканить нарком, – как тебя завербовала немецкая разведка? Как ты предавал Родину?
Волнуясь, но тем не менее твердо и искренне один из самых опытных нелегалов дал ответ, смысл которого состоял в том, что никто его не вербовал, что он никого и ничего не предавал, а честно выполнял задания руководства. На это прозвучало угрожающе-равнодушное:
– Садись! Разберемся в твоем деле.
Затем были названы фамилии Короткова, Журавлева, Ахмерова и других старослужащих разведки, отозванных с зарубежных постов. Унизительный допрос продолжался в том же духе с незначительными вариациями».
Уильям Ле Ке, английский разведчик
О вреде сигар
«Неожиданно, когда тайный советник возлежал в кресле, задумчиво дымя сигарой, вспыхнуло что-то огненно-яркое и я услышал короткий агонизирующий крик. Испуганный, я выглянул сверху и, к своему ужасу, увидел царского тайного советника с полуоторванным лицом. Тут мне все стало ясно. Взорвалась сигара, которую предложил ему Оберг, внутри ее таилось дьвольское устройство, разнесшее ему голову».
Т. С. Лоуренс, английский разведчик.
«Семь столпов мудрости»
Как любят турки
«Они бросили меня на верх лестницы и положили на скамейку.
Двое встали ногами на заднюю часть моих коленей, двое других так скрутили мне кисти, что они затрещали, а затем придавили мне шею деревянной доской. Капрал сбежал вниз и вернулся с сиракузским кнутом. Я дрожал, думается, от холода… тут он стал хлестать меня во всю мощь, я сжал зубы, не в силах выдержать все это. По мне гуляла раскаленная огненная проволока».
Юрий Дроздов, генерал КГБ.
«Нужная работа»
Будни семьянина
«Оказавшись не у дел, я добросовестно перекопал все грядки на даче, косил траву, возил тачками землю и навоз, пилил и рубил дрова, возился с машиной и никак не мог привыкнуть к избытку свободного времени. Жена с опаской смотрела на меня: надолго ли хватит. И придумывала все новые и новые задания».
Леонид Шебаршин, начальник разведки. «Рука Москвы» и «…И жизни мелочные сны»
Потребность русской души
«Вечером играем на даче в шахматы с Николаем Сергеевичем Леоновым и понемногу, но упорно пьем водку, настоянную на рябине.
Последнее утешение русского человека, неудержимая потребность огорченной души. Пьем, играем, говорим о жизни, вспоминаем недавнее прошлое. Год назад об эту пору, вернувшись из Краснодара после неудачной попытки помешать избранию Калугина в депутаты, мы с Н. С. направились на прием к Крючкову. Мы говорили ему, что народ не приемлет власти и ненавидит ее. Мы говорили, что КПСС мертва и обречены все, кто думает связывать с нею ее судьбу. Мы говорили, что пока власть у тех, кто еще вчера сидел в президиумах и лишь переместился из вторых рядов в первые, народ ее не поддержит. Крючков внимательно слушал, сочувственно кивал и с полной доброжелательностью с нами расстался.
Многое другое вспоминалось, а хмель не приходил. Захлестывали злость и обида. Но, видимо, рябиновка оказывала свое действие».
«Раз или два в год Генерала оповещали о собрании Союза ветеранов Службы. Обычно Старик долго раздумывал. Пойти или не пойти… Не пойти, так подумают, что обиделся или возгордился. И то и другое было неприятно. Пойти, смотреть на седины и лысины, не узнавать людей, с которыми когда-то работал? Переживать, что тебя не пригласили в президиум?»
Ким Филби «Моя молчаливая война»
Почему изнашиваются ботинки
«Я выехал из Кроуборо рано утром, в Тонбридже оставил машину на стоянке и отправился поездом в Лондон. На пустынной платформе сел в поезд последним. Сошел на вокзале Ватерлоо и, как следует осмотревшись, поехал на метро до станции «Тотенхем-Корт-роуд». Выйдя из метро, купил шляпу и пальто и часа два бродил по улицам. Перекусив в баре, прибег к испытанному приему: купил билет в кино, занял место в заднем ряду и вышел из зала в середине сеанса. Я был уверен, что за мной нет слежки, но провел еще несколько часов, чтобы окончательно убедиться в этом».
Джордж Блейк, советский разведчик.
«Иного выбора нет»
Резина – всегда плохо!
«Мы выехали сразу после ужина. После долгого трогательного прощания с Пэтом и Шоном я забрался в фургон. Прежде чем я исчез в своем убежище, Майкл протянул мне резиновую грелку. Я почти ничего не пил в тот день, но мне предстояло провести взаперти около девяти часов, и она могла мне понадобиться…
Сначала мне было вполне уютно, но постепенно дыхание затруднилось, мне не хватало воздуха. Я был уверен, что все дело в резиновой грелке, запах которой чувствовался все сильнее и сильнее».
Из «Инструкции по организации и ведению внутренней агентуры», составленной при Московском Охранном отделении
Тонкости работы
«Чины полиции, тюремного ведомства и др. с готовностью помогают делу розыска, если дела, получаемые при их содействии, приписываются им и служат основанием для поощрительных представлений о них начальству».
«Необходимо всегда иметь в виду, что роль сотрудника (стукача. – Ред.) нравственно крайне тяжела, и, считаясь с этим, следует поставить его по отношению к себе в такое положение, чтобы он не чувствовал угрызений совести, шел бы охотно на свидания с заведующим агентурой, находя во время последних душевный отдых, внимание, сочувствие и нравственную поддержку».
Олег Брыкин.
«Путеводитель КГБ по городам мира»
Сильнее льва
«В один из жарких летних дней я получил задание выйти на встречу с объектом, получить от него материалы и доставить их в резидентуру… Ничего особенного в плане разведывательной рутинной работы не было, кроме одного: встреча должна была произойти у клетки со львами. Задача оказалась архисложной. В зоопарке Бронкса не было клеток со львами. В обширных вольерах звери бродили как бы на свободе… Мне же было не до животных – надо было найти агента. Я взял в аренду велосипед и увеличил скорость объезда вольера с любимыми мною хищниками в несколько раз. И увидел нужного мне человека. Огласив пароль, я получил материалы, и мы разъехались».
Филипп Эйджи, американский разведчик.
«Дневник ЦРУ»
Ох уж эти русские!
«Ограничения на контакты с внешним миром для большинства сотрудников советских представительств требуют жесткой внутренней организации работы. Комсомол обычно действует под крышей спортивных обществ, а КПСС использует крышу профсоюзных организаций. Исшнная профсоюзная ячейка называется месткомом, линию СК (советская колония. – Ред.) возглавляет офицер безопасности, отвечающий за безопасность кадров в представительствах. Кроме того, имеется клуб с программой игр, фильмов, политучебы и общественных мероприятий – все сконцентрировано в специальной клубном помещении. Участие в работе клуба является обязательным, эта работа направлена на то, чтобы сплотить коллектив и избежать соблазнов разложившегося буржуазного окружения. Личные конфликты, сплетни, мелкая зависть и язвительные уколы – обычные продукты этого психологического и эмоционального воспитания».
Леонид Колосов, советский разведчик.
«Путеводитель КГБ по городам мира»
Импотент?
«Несколько лет спустя я встретился со звездой итальянского кинематографа на приеме по случаю Недели советских фильмов в Милане. Клаудиа Кардинале стояла в кругу своих многочисленных поклонников с бокалом шампанского в руке.
– О, Леонид! – Она вышла из кольца своих воздыхателей. – Какими судьбами? По-прежнему корреспондент «Известий», да? Простите, господа, но мне нужно поговорить с этим синьором с глазу на глаз.
Мы отошли в угол зала. Она опять насмешливо, как тогда в корпункте, посмотрела на меня:
– Скажи, Леонид, только честно скажи… Почему ты тогда удрал от меня?
– Ты же слышала телефонный разговор, Клаудиа. Меня вызвал посол. Действительно было чрезвычайно спешное дело.
– Правда? А я, грешница, подумала, что ты просто струсил…
В общем-то иногда трусил. Особенно когда в оперативные дела вмешивались представительницы прекрасной половины рода человеческого».
Марта Рише, французская разведчица. «Агент-двойник»
Женская доля
«Когда первый момент оцепенения прошел, я сказала решительно и твердо:
– Вы подписали себе приговор. Я передам вашему послу обширную корреспонденцию. Он сможет прочесть любовные письма немецкого военного атташе к француженке.
Он усмехнулся:
– Вы не успеете!
И умчался, словно спасаясь от пожара…
Князь Ратибор глядел на меня несколько смущенно. Он, несомненно, был счастлив узнать о фон Кроне факты, подтверждавшие его подозрения, но все же он слегка был шокирован тем, что эти обвинения высказывались француженкой.
– Но вы ведь работали на него? Вы были отправлены во Францию через тайный перевал?
– Да, потому что я была беременна!
– Вы ездили в Аргентину?
– Я хотела увидеть эту страну.
Он забеспокоился:
– Имели ли вы сведения о нас, пока вы жили с военно-морским атташе?
– Нет, никаких, кроме этого…
Я взяла со стола бумагу и карандаш и написала четыре буквы.
– Что это значит? – спросил князь.
– Код, открывающий сейф барона фон Крона…»
Кристофер Эндрю, Олег Гордиевский.
«КГБ: история внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева»
Жалобы бабника
«Редко когда в коридоре Первого главного управления можно было увидеть женщину. Одна из немногих в офицерском звании работала во французском секторе службы А, была предметом бесконечных мужских шуток. Ее редко называли иначе чем «женщина, которая сидит на Франции».
Когда в 1988 году КГБ начал заигрывать с общественностью, отсутствие женщин в его плотных рядах было несколько неловким обстоятельством».
М. Коупленд, американский разведчик.
«Истинный мир шпионажа»
Не надо спать с домработницами
«Установлено, что неизвестно почему люди больше верят домработницам, чем мужской прислуге. Как только она становится частью семьи, трудно предположить, что она сообщает вражеской разведке секреты, услышанные за обеденным столом. Правительственных чиновников, особенно дипломатов за границей, предупреждают не обсуждать секретные дела у себя дома, где могут быть установлены скрытые микрофоны, однако любой, кто побывал дома у высших американских или английских сановников, прекрасно знают, что секреты обсуждаются в присутствии обслуги».
Гениальные ходы
«Набрав номер телефона и выдержав несколько гудков, положите трубку. Затем снова позвоните. (Не следует делать определенное количество гудков. Номер, который вы слышите на своем конце, может быть иным, чем на другом конце.)
Текст: «Я не туда попадаю. Какой это номер?»
Смысл текста: «Встречайте свой контакт в обычное время на обычном месте. Если это вас не устраивает, назовите ваш номер».
Другой вариант.
Текст: «Какой это номер… одну минуту… я не могу прочитать этот почерк… это 540-1113? (Говорите медленно, как будто не можете разобрать написанное.)
Смысл текста: «Добавьте один день и полтора часа к обычному времени явки, встречаемся на том же месте».
Сэр Роберт Баден-Пауэлл, английский разведчик
Все гениальное – просто
«Если хотите быстро изменить свою внешность, самое эффективное – это сдвинуть на голове шляпу и распустить галстук».
Лев Баусин, советский разведчик.
«Путеводитель КГБ по городам мира»
Развлечения на пленэре
«Что касается проведения активных мероприятий (включая дезинформацию), то, по мнению руководства отдела «А», Каир – это обширное, еще не засеянное нами поле. Надо спешить, а то его захватят западники и на этом поле взрастет «ядовитый дурман».
– А теперь немного отдохнем, – заявил инструктор. – Я хочу переплыть на ту сторону канала. Представляете, вернусь в Москву и буду хвастаться, как я из Африки за 15 минут вплавь перебрался в Азию, позагорал там на песочке и опять вернулся в Африку. Экзотика! Кто со мной?
Пришлось сопровождать командированного, так как он не знал особенностей движения каравана судов по Суэцкому каналу и мог застрять на азиатском берегу надолго. Остальные остались за плетеным столом допивать пиво, обсуждая полученные директивные указания».
Джон Ле Карре, разведчик и писатель.
«Портной из Панамы»
Не темни!
«— Кто же вы тогда? – спросил Пендел у Оснарда с примирительной интонацией.
– Я шпион. Шпион веселой Англии. Мы вновь открываем панамскую точку.
– Зачем?
– Расскажу за ужином. В котором часу вы закрываете лавку по пятницам?
– Если хотите, сейчас. Удивлен, что вы это спрашиваете».
Бойтесь японцев
«– Она единственный человек, который может говорить с Эрни, когда у него похмелье или когда он страдает после скандала со своей женой. Без Луизы старый Эрни ползал бы на животе и на его ореоле появилась бы ржавчина…
– Японцы, – сказал Оснард задумчиво.
– Я полагаю, это могут быть шведы, или немцы, или французы. Но вероятнее всего ваши японцы.
– Какого рода японцы? Местные? Визитеры? Бизнесмены? Официальные лица?
– Я не знаю, Энди. Они для меня все на одно лицо. Возможно, банкиры…
– Но Луиза знает… Берет ли она работу на дом? Работает ли по уик-эндам? По вечерам?»
Дмитрий Быстролетов, советский разведчик
Тонкая вербовка
«Консул отодвинул от себя бумаги и раздраженно произнес: «Нет, я не могу выдать вам паспорт». И он опять взял какой-то документ. Я положил на стол 200 долларов. «Это для бедных города Данцига». Но дуайен брезгливо поморщился и сказал: «Я не занимаюсь благотворительностью. Уберите деньги. Прощайте».
Я вынул пачку американских сигарет и коробку американских спичек, сигарету вложил в губы, а спичкой чиркнул через документ перед носом консула. Он откинулся на кресле и уставился на меня: «Что это значит?» Хриплым басом я ответил на американском блатном жаргоне: «Мне нужна ксива. Враз. Без толковища». Консул побледнел. «Откуда едете?» – «Из Сингапура». – «Почему не через Пирей или Геную?» – «Потому что вашу вшивую липу завтра в Женеве спущу в уборную, получу от наших новую, «на батон» и с ней рвану в Нью-Йорк». Консул протер монокль и тихо спросил: «В Сингапуре случилась заваруха. Вы знаете? Знаете, кто убил полковника?» – «Знаю. Я». Пальцы у консула задрожали. Он выдвинул ящик, достал формуляр паспорта и стал его заполнять под мою диктовку. «Берите. Все?»
Мы пошли к дверям. И вдруг консул крепко сжал мою талию и громко отчеканил по-русски: «Вы только что из Москвы?» – «Я не понимаю по-польски». И мы расстались».
Александр Герцен. «Былое и думы»
И писателей достают…
«– Что я, шпион или нет? – кричал Нидергрубер. – Я ни одному человеку не позволю ставить такой вопрос.
– Нет, не в этом вопрос, который я хотел вам предложить; вас обвиняет один человек, да и не он один, что вы получали деньги от парижского префекта полиции.
– Кто этот человек?
– Таузенау.
– Мерзавец!»
Борис Савинков, писатель и террорист.
«Конь бледный»
Руководящая роль партии
«Приехал Андрей Петрович. Он член комитета. У него грустные глаза и седая бородка клином.
Мы сидим в ресторане. Он застенчиво говорит:
– Вы знаете, Жорж, поднят вопрос о временном прекращении дел. Что вы об этом думаете?
– Человек, – подзываю я полового, – поставь машину из «Корневильских колоколов».
– Вы не слушаете меня, а вопрос очень важный.
– Что думаю? Ничего.
У него лимонного цвета лицо, морщинки у глаз. Он, наверное, живет в нищей каморке, где-нибудь на окраине города, сам варит себе на спиртовке чай, бегает зимою в осеннем пальто и занят по горло всякими делами. Он «делает» дело.
Я говорю:
– Вот что, Андрей Петрович, вы решайте там как хотите. Это ваше право. Но как бы вы ни решили, мы свое сделаем…
– Что вы? Вы не подчинитесь?
– Нет.
– Послушайте, Жорж…
– Я сказал, Андрей Петрович.
– А партия? – напоминает он.
– А дело? – отвечаю я.
Бедный старик, бедный взрослый ребенок».
Аллен Даллес, шеф ЦРУ.
«Искусство разведки»
А вдруг все шпионы психопаты?
«Чудаки и слабоумные вплотную примыкают к фальсификаторам в качестве источников неприятностей, людей, заставляющих разведку впустую тратить время… Паранойя – самый серьезный источник беспокойства. Поскольку сейчас очень много разговоров о шпионаже, неудивительно, что люди с задатками параноиков, потерпевшие неудачу в любви или просто не любящие своих соседей, изобличают друзей и врагов, конкурентов или даже местного мусорщика как советских шпионов. Во время Первой мировой войны многие немецкие гувернантки, служившие в семьях на Лонг-Айленде, обвинялись в том, что они будто бы по ночам поднимали и опускали штору на окне, подавая тайные сигналы немецким подводным лодкам, всплывавшим у побережья… Или официант из «Эспланады» занимается шпионажем в пользу одной из стран за «железным занавесом». Видели, как он, отойдя в угол, потихоньку делал какие-то записи после того, как излишне долго обслуживал двух клиентов – работников государственного учреждения (вероятно, он писал им счет).
Чудаки и слабоумные иногда ухитряются кочевать из одной разведки в другую».
Светлые мысли после хорошего улова
«Я даже обнаружил, что из хороших рыбаков получаются хорошие работники разведки. Подготовка, которой рыбак занимается перед ловлей, – учет погоды, освещенности, течения, глубины воды, выбор нужной приманки или насадки, времени дня и места лова, проявляемое им терпение – это составной элемент рыбацкого искусства, имеющий важное значение для успеха».
Владимир Крючков, шеф КГБ
Мудрая оценка экономического положения
«Как-то весной 1985 года, помню, в колхозе имени Гастелло зашли в магазин, смешанный – промтоварный и продовольственный. Изобилие товаров поразило. В мясном отделе десятка полтора сортов колбасы, мясо – баранина, говядина, свинина – от 50 копеек до 1,80 руб. за килограмм, все свежее, парное. В молочном отделе чего только не было – масло нескольких сортов, сыры, творожная масса, молоко в различных упаковках, сметана в огромном бидоне вразвес, гастрономия – все, что душе угодно, все в красивой расфасовке… Хлеб – черный, серый, белый, батоны, караваи, плюшки, рогалики, пирожные, огромных размеров торты. Цены на все низкие, больше на копейки, чем на рубли… настроение хорошее, жизнью довольны.
…Уже в то время все больше и сильнее мучили вопросы: так что же случилось? Зачем же так больно падать, чтобы потом с трудом подниматься?
В голове вертелась фраза, сказанная бывшим директором ЦРУ США: «Господин Крючков, а социализм-то не такой уж плохой».
Великий гуманист
По поводу кражи из Вены перебежчика, военно-морского офицера Артамонова, скончавшегося в машине после инъекции сильного снотворного.
«В конце концов, главной причиной смерти явилось непредвиденное обстоятельство – больное сердце Артамонова, о чем мы не знали. Упомянутые же выше технические просчеты при проведении операции не оказались бы фатальными для здорового человека. Кстати, при вскрытии обнаружилось, что у Артамонова был еще и рак печени в довольно запущенной стадии, так что жить ему оставалось, по оценкам врачей, максимум полгода».
Космический полет мысли
«Раздался звонок. Черненко тепло поздравил, спросил, чем живет советская разведка и ее сотрудники. Я ответил, что в принципе международная обстановка не настораживает и все же есть над чем подумать во внешних делах, заметил, что торговать с нами в больших объемах Америка не собирается, на отмену эмбарго не пойдет, а вот Европа склонна развивать с нами торгово-экономические отношения».
(Некоторые не понимают, а в чем тут юмор? А в очень общих рассуждениях о международной обстановке! Еще Набоков писал: «Франция того-то боялась и потому никогда бы не допустила. Англия того-то добивалась… Словом – мир получался каким-то собранием ограниченных, безъюморных, безликих, отвлеченных драчунов». – М. Л.)
