Текст книги "На исходе каменного века"
Автор книги: Михаил Маношкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
Трехдневного отдыха на берегу Ду оказалось достаточно, чтобы раненые почувствовали себя значительно лучше. Потом Рослые Воины соорудили два плавучих дома, и Дуа понесла их вниз по течению.
Дуа кормила и поила Рослых Людей, радовала их своим гостеприимством. Они охотно купались в ней, ловили рыбу. Плавание на плотах было приятным отдыхом, особенно желанным для раненых. Дуа помогла им полностью восстановить свои силы.
Эри теперь тоже уверенно плавал. Он больше не страшился Дуа, и она относилась к нему по-дружески.
Ночевали Рослые Люди на берегу, у костров.
Гал беспокойно поглядывал на левый берег, думая о близких. Как они там? Не наткнулись ли на них какие-нибудь пришлые люди?
Наконец с плотов заметили на берегу хижину. Гал издали помахал рукой – на площадку тотчас высыпала вся семья. Женщины держали на руках детей. Дома все было благополучно.
* * *
Риа чаще других смотрела на Дуа: не возвращается ли Гал. Она привыкла делить с ним радости и невзгоды, ей больше всех недоставало его. С ним и опасности были меньше, и ночи радостней. Но, тревожась о муже и сыне, она привычно делала свои дела, так что близкие и не замечали ее беспокойства. Ае и Туин во всем помогали ей. Уор охотился, ловил рыбу. Но с тех пор как недалеко от дома Уор заметил леопарда, он не отлучался далеко от жилища.
Близкое соседство пятнистого зверя обеспокоило Уора: леопард не покидал окрестностей хижины.
Миновало несколько дней. Бана предупреждающе рычала, чувствуя зверя, а люди понемногу привыкали к соседству хищника: маловероятно, чтобы он напал на них, пошел на такой риск, да и пищи у Дуа ему хватало.
Они еще не знали, что это был хромой леопард, неспособный настичь привычную добычу. Преследуя козу, он оступился и сломал ногу. Поломанная кость срослась неровно, и ему стало трудно добывать себе пищу. Зверь был голоден – он давно голодал. Пища, которой он довольствовался – птенцы, лягушки, ящерицы, – была недостойна леопарда, а настоящая добыча разгуливала на площадке перед хижиной. Алчность зверя особенно возбуждали собака и дети. Голод все настойчивее заставлял его искать подступы к площадке, заглушал в нем природную осторожность. Леопард нашел тропу, ведущую к хижине, выбрал подходящий момент для нападения, когда Уор, которого он опасался больше всех, спустился вниз к реке, а на площадке оставались женщина, дети и собака. Людей он побаивался, но случая полакомиться собачьим мясом не упускал. Убивал он обычно одиночек, отставших от стаи, а здесь была именно такая, одинокая, собака.
Пятнистый зверь недооценивал Бану, он не предполагал, что она будет сражаться с ним насмерть и преградит ему путь к детям.
Он выскочил на площадку. Человеческие детеныши и женщина были на расстоянии одного прыжка от него. Сейчас ударом лапы он превратит их в окровавленные куски ароматного мяса. Он уже приготовился к этому сладкому танцу крови, но собака помешала ему. С яростью, не уступающей злобе леопарда, она ринулась на врага.
Оба зверя слились в рычащий, бешено перекатывающийся по площадке ком. Леопард был сильнее собаки, но она защищала детей, и это придавало ей сил.
Двухлетний Ндан даже не испугался – так неожиданно появился леопард и так быстро кинулась на него Бана. Он стоял на месте и наблюдал за битвой.
Из хижины стремглав выбежали еще две женщины, впереди – Риа.
Бана из последних сил сражалась с леопардом. Грудь и живот у нее были в крови, леопард тоже был окровавлен.
Риа не растерялась, увидев хищника. Кровь предков, которым приходилось отстаивать жизнь в битве со зверем, зажгла в ней гнев. Риа вскинула копье – леопард оторвался от собаки, отпрянул в сторону. Он был ранен – клыки и когти Баны оставили на нем след, – но боль только распалила его ярость. Он метнулся к Риа – она ударом копья остановила его. Он покатился по площадке, увлекая за собой копье. Теперь оружие было только у Туин. Ае, опомнившись от неожиданности и страха, подхватила детей и укрыла в хижине, а сама стала с копьем в руке у входа: если леопард победит Риа и Туин, она преградит ему путь.
Дочь гор оказалась достойной своего племени. Пока Риа вооружалась палицей, Туин вступила в битву с хищником. Удар ее копья пришелся ему в челюсть. Тяжело дыша, обливаясь кровью, зверь злобно смотрел на Туин, готовясь достать ее своими когтями. Палица Уора, подоспевшего на помощь женщинам, решила дело: леопард сразу обмяк.
Бана, ослабевшая от потери крови, тоже неподвижно лежала на площадке. Люди были глубоко благодарны собаке. Она преградила леопарду путь, спасла детей от смерти, дала женщинам время взяться за оружие и укрыть детей в хижине. Риа и Туин принялись лечить собаку, но ее раны были слишком глубоки, и она в тот же день ушла к предкам. Как до нее Раф, Бана пожертвовала жизнью ради людей. В благодарность за ее самоотверженную дружбу они похоронили собаку по своим законам: опустили в могилу, вырытую на берегу Дуа, а сверху прикрыли землей и камнями, чтобы никто не потревожил ее сон.
Шкуру леопарда Риа подарила Туин как награду за смелость в битве со зверем. Клыки и когти Уор нанизал на шнур и повесил у входа в хижину: они будут напоминать о победе над пятнистым зверем и устрашать других хищников, если те тоже пожелают напасть на становище человека. В битве с леопардом в равной мере участвовали все, в том числе и Ае. Она вовремя позаботилась о детях и тем самым облегчила своим друзьям победу над врагом. Это была общая победа, и она одинаково радовала всех.
Уор теперь опять стал охотиться вдали от хижины. Однажды, возвращаясь домой берегом Дуа, он наткнулся на россыпь камней-цветов. Один из них был величиной с женскую ладонь. В лучах солнца он запылал, как утреннее небо. Это был удивительно теплый камень.
– Курага ценят его больше, чем алмаз, – радостно пояснила Туин. – Он дает мужчине силу, а женщине – здоровых детей!
Уору приятно было думать о том, как обрадуются такой находке отец и брат.
В их отсутствие он совершил еще один поступок, достойный мужчины: нарисовал пятнистого зверя. Он делал все, как отец. Сначала очертил силуэт зверя, потом резцом нанес на камень множество мелких штрихов, после чего тщательно втер в них желтую краску, а поверх нее наложил темные пятна. Леопард получился как живой. Пятнистый зверь на скале свидетельствовал теперь: «Здесь занято!» Люди победили его, он стал их собственностью, и с этого часа он будет охранять хижину от нежданных гостей.
* * *
Возвращение Гала и Эри домой с отрядом Рослых Воинов означало для семьи великий праздник: ее скитания кончились, она соединилась со своими сородичами! Ради этого часа стоило пережить множество невзгод. И как жаль, что не все дети Гала и Риа дожили до этого счастливого часа…
Рослые Воины отнеслись к Уору по-дружески, будто к старому знакомому, – он отвечал им добродушной улыбкой. Риа вызвала у них почтительное восхищение. Братья знакомились с ней сдержанно, а в глазах у них светилась радость. Риа была для них нежданно-негаданно обретенной старшей сестрой, женщиной-старейшиной с исключительной судьбой. Глаза у Риа тоже сияли от радости, но и Риа вела себя сдержанно: женщине-матери не подобало чересчур бурно выражать свои чувства. С тем же почтительным восхищением Рослые Люди знакомились с Туин, узнав в ней дочь дружественных им горцев-курага. А вот к Ае они отнеслись чуть-чуть снисходительно: глядя на нее, они невольно вспоминали ее злобных соплеменников, с которыми недавно столкнулись в степи. Однако ничего обидного никто ей не сказал. Рослые воины знали ее драматическую историю и доверяли маленькой женщине. Порвав с соплеменниками и влившись в семью Гала, она стала полноправным членом племени Рослых Людей. Их законы защищали ее, как любую другую женщину.
На площадке весело запылал костер, начались приготовления к праздничному обеду.
Гал и Риа теперь с удовлетворением поглядывали на Эри: Туин уже не волновала его, как раньше. Инг, дочь Ирги, вытеснила ее из его сердца.
После обеда Гал попросил Уора рассказать о событиях, которые произошли в семье в его отсутствие.
Уор сообщил только самое важное:
– С тех пор как отец и брат ушли вверх по Дуа, четыре раза лили дожди и били огненные стрелы, но в хижине было сухо, а у костра всем хватало пищи. Охота была удачной, злые недуги обходили семью стороной.
Семь дней тому назад, когда я спустился к Дуа, чтобы наловить рыбы, на площадку ступил хромой леопард. Он хотел убить детей, но Бана преградила ему путь. На помощь ей пришли Риа и Туин, а Ае позаботилась о детях. Она укрыла их в хижине, а сама стала у входа с копьем в руке. Риа и Туин сражались с леопардом достойно матерей. Я вернулся вовремя, помог женщинам и отправил пятнистого зверя в черные туманы.
Три дня тому назад Дуа пронесла вниз плавучий дом. На нем находились двое мужчин, пятеро женщин и трое детей. Это были люди из племени рабэ. Они заметили хижину, но к берегу не пристали…
Воины внимательно выслушали Уора.
– Уверен ли ты, что на плоту были рабэ? – засомневался Гал.
– Ае узнала их.
– Пусть женщины расскажут, как они сражались с пятнистым зверем! – попросили воины. Дружба трех женщин из трех племен сама по себе удивляла их. Даже у Синего озера, где жило немало племен, им не доводилось видеть такое.
– Уор уже рассказал как. Бана первой вступила в битву, мы только помогли ей, а Уор помог нам, – сказала Риа под одобрительные возгласы Рослых Воинов.
В вечерних сумерках воины исполнили у костра танец Радости. На берегу Синего озера его исполняли только в связи с самыми выдающимися событиями – победой над врагами и встречей с сородичами, которые считались погибшими.
Весь следующий день отряд готовился в путь. Женщины были заняты сборами, мужчины охотились, ловили рыбу, осматривали осыпи, в которых Уор нашел камни-цветы. Несколько воинов постоянно находились на площадке у хижины, в их обязанности входило заботиться о безопасности женщин и помогать им у костра.
Утром третьего дня отряд покинул становище. Женщины шли в середине колонны, испытывая непривычное чувство полной безопасности. Они знали, что в случае необходимости вокруг них вырастет стена могучих воинов, о которую разобьется любая беда. Заботясь о женщинах, мужчины несли детей, а у костров оставляли для них лучшие места.
Риа спокойно воспринимала внимание мужчин. Она заговаривала со всеми, кто к ней обращался, охотно беседовала с братьями – им было о чем поговорить. Туин по обычаю женщин-курага была немногословна со своими спутниками-мужчинами, Ае на первых порах присутствие стольких мужчин встревожило. Она боялась, что у вечернего костра светловолосые воины поступят с ней, подобно мужчинам племени рабэ. Ее опасения оказались излишни: соплеменники Гала и Риа не посягали на нее. Она повеселела, ее голос снова зазвенел у костров.
Отряд шел открыто, выбирая кратчайший путь. Погода стояла ровная, солнечная, переправа через Дуа была легкой, ночевки у костров беззаботны.
У Соленой горы воины набрали соли, а два дня спустя перед путниками открылась гладь Синего озера.
* * *
Миновала еще одна луна, уснули ветры с гор. Дожди потеплели, солнце все выше поднималось над землей. Началось лето.
Пышно расцвели травы, за синью озера, в светло-голубом небе, ярче засеребрились кружева гор. Жизнь вступала в новый круг, все радовалось, спешило любить. Солнце, ветер, земля и вода ласкали друг друга, и люди не остались глухи к зову любви.
Наступала пора свадеб. Рослые Люди готовились к брачным торжествам. Празднества длились три дня и три ночи, в течение которых не полагалось ни охотиться, ни ловить рыбу. Пищу на праздничные дни заготавливали впрок.
Накануне праздника пришли гости – мужчины и женщины из дружественных племен. Законы Рослых Людей не запрещали им присутствовать на празднествах и даже танцевать у свадебных костров. Случалось, Рослый Воин брал себе в жены женщину из другого племени. Старейшины, заботясь об укреплении связей Рослых Людей с соседями, не возражали против таких браков. Но женщины – Рослые Люди предпочитали своих мужчин всем другим и редко вступали в брак с иноплеменниками.
Племя Рослых Людей становилось многочисленнее и постепенно расселялось по берегу Синего озера. А озеро было огромное – мало кому из охотников доводилось обойти вокруг него: путь был долог и труден. Вприбрежной полосе, покрытой дремучими лесами, изрезанной реками и оврагами, пешеходу грозило немало опасностей. Самая большая из них – люди. В большинстве своем это были немногочисленные племена, враждебно относившиеся к чужакам. Но и дружественных племен у Рослых Людей было немало – в их числе все соседи. Дружба со светловолосыми воинами давала им надежную защиту против врагов.
Синее озеро издавна привлекало к себе людей и щедро дарило им пищу и кров. Они могли здесь укрыться в береговых скалах, в лесах, на островах или, доверившись лодкам и плотам, уйти в недосягаемые для бродячих степных людей озерные дали.
Были среди местных племен и такие, которые вообще не появлялись на берегу. Они жили на островах, в густых зарослях, в полной изоляции от других племен, стараясь ничем не выдать свое становище. Такая скрытность была для них разумной формой самозащиты: противостоять сильному отряду чужих воинов они не могли.
В отличие от них Рослые Люди не отгораживались от других племен. Они селились открыто, на удобных для жизни светлых лужайках. Как только племя начало расти – особенно с тех пор, когда женщины-ланны народили светловолосым воинам сыновей и дочерей, – группы молодых мужчин и женщин стали отдаляться от племенного ядра. Они находили себе на берегу место для новой деревни и строили здесь жилища – по образцу тех, какие покинули. Племя росло, но оставалось единым, и в случае опасности, угрожающей одной из деревень, дружно приходило ей на помощь. Родственники, живущие в разных селениях, ходили друг к другу в гости, а старейшины деревень регулярно встречались у племенного костра.
Если группа воинов желала основать новую деревню, старейшины не удерживали их дома. Мужчины были вольны следовать своему желанию, если оно не противоречило законам рода и племени. Бывало и так, что роды сами содействовали тому, кто желал отделиться от родовой общины, – в тех случаях, когда старейшины стремились избежать внутренних раздоров. Чаще всего общину покидали самые беспокойные, энергичные люди, не удовлетворенные однообразной жизнью рода, где любая инициатива приводилась в соответствие с обычаями. Когда таких людей в племени набиралось достаточно для того, чтобы возвести новое селение, старейшины позволяли им уйти: осваивая новые территории, племя только выигрывало в могуществе.
Случалось, с молодыми семьями уходили и опытные воины – тогда в новой деревне были свои старейшины. Они помогали молодым людям жить на новом месте по законам своего племени.
Чем шире Рослые Люди расселялись по земле, тем увереннее смотрели в завтрашний день. Новое селение могло быть на значительном расстоянии от прежнего, а береговая линия между ними становилась их общей территорией. Несчастье ли в какой деревне или радость – тотчас по прибрежным тропинкам спешил вестник, и вскоре все племя узнавало, что случилось. Для передачи срочных вестей Рослые Люди пользовались Звучащими деревьями и кострами, раскладываемыми на береговых утесах. Густой черный дым означал тревогу: «В края Рослых Людей вступил враг!» Густой желтый дым разносил по округе печальную весть: «Умер старейшина…» Белый дым созывал старейшин племени на срочный совет.
Стук палкой по дуплистому стволу был далеко слышен и мгновенно разносил по селениям любую весть. Частая дробь, редкие равномерные удары по дереву или иная комбинация ударов – все содержало в себе особый смысл, понятный каждому Рослому Человеку.
По старому обычаю Рослые Люди сходились на брачные торжества в центральном поселке. Но этот обычай постепенно ослабевал, так как другие селения уже не уступали центральному ни по величине, ни по числу жителей, и у костров Совета все чаще слышались требования собираться на празднества и в других селах, соблюдая при этом определенную очередность.
Гости приходили не с пустыми руками. Они несли туши животных, рыбу, сосуды с веселящим напитком, а юноши и воины, надеющиеся вступить в брак, имели при себе свадебные подарки для невест.
Пиршество началось на закате солнца. Пищи было в изобилии, но Рослые Люди ели и пили умеренно, помня, что им предстоит почти бессонная ночь, когда мышцы, зрение и слух должны быть легки и неутомимы. Избыток пищи и вина лишал человека сил, а для воина позорно уснуть у праздничного костра, отяжелев от еды и питья.
После ужина все собрались около большого костра, чтобы по праздничному обычаю послушать старейшин, которые хранили тайны, предания и мудрость предков. Древние легенды волновали всех.
– Время стирает с земли следы, – заговорил первый старейшина, – и оставляет загадки. Наверняка человек знает лишь то, что видит сам и что видят его сородичи и соплеменники. Что было до них и что будет после них– об этом остается только гадать. Никто не может сказать наверняка, когда созревают самые великие события на земле – в незапамятные времена в прошлом или в неведомые времена будущего. Время – едино, у него нет начала и нет конца, у него нет дна и нет поверхности. Ему доступно все. Оно сглаживает горы и сушит реки; оно затягивает землю льдом и окутывает черными туманами все живое. Оно шутя превращает юнца в зрелого мужа, а зрелого мужа – в старика, около которого снова поднимается человеческая поросль.
Когда появились первые Рослые Люди, никто не знает и не узнает. Это было так давно, что с тех пор и горы успели поседеть. Память людей остывает, как жар костра, не получающего пищи. Никто не может рассказать, как жили и охотились на земле огромные чудовища, от которых сохранились лишь кости, или как выглядели деревья, из которых сложены стены старых хижин…
Первые Рослые Люди давно скрылись в черных туманах, и никто не помнит их лиц и голосов. Но они оставили нам слова, а слова не умирают, пока на земле живут человеческие племена. Вот что с давних времен старейшины Рослых Людей повторяли у костров…
…Небо было голубое, горы были одеты лесами, под теплым солнцем дремал ветер, уснуло соленое море. Всюду было тихо – только журчали ручьи, сбегавшие с гор. Вдруг из глубин неба на землю упало пламя. Леса и травы сгорели в одно мгновенье, горы превратились в огромный костер, агрохот был такой, что птицы и звери замертво падали на землю.
А когда огонь погас и все затихло, на обугленных вершинах гор появились первые Рослые Люди. Сначала на землю ступили Нтепао – «Тот, кто вышел из огня» и Ахили – «Та, что с ним», а вслед за ними ступили другие. Они были рослы, стройны и мускулисты. Они не страшились ни гор, ни огня.
Они прилетели на землю от Неподвижной звезды, не дающей путнику заблудиться в ночи. Светлые глаза им дало небо, светлые волосы у них от солнца, смелостью и добротой их наградил огонь, могучие мускулы им подарила Неподвижная звезда, пищу и кров им дала земля. Они больше не возвращались в огонь, который принес их сюда. Огня больше не было, он рассыпался по земле дождем из золота и камней-цветов. Вот что донесли до нас древние слова, полные волнующих тайн. Там, в небе, у Неподвижной звезды, есть великое селение Рослых Людей, туда они возвращаются после своей смерти. Они уходят туда, откуда пришли. Я кончил…
Старейшина замолчал, опустил голову, ожидая вопросов. Слушатели тоже молчали: рассказчик изложил все ясно – только человек с ослабленным разумом не смог бы понять его, а таких на берегу Синего озера не было: сама жизнь выбраковывала слабоумных и увечных.
Старейшина поднял голову – поднялось множество рук. Это означало, что Рослые Люди по-прежнему высоко чтили авторитет данного старейшины. Почетное место у костра Совета и у праздничных костров мог занимать лишь тот, у кого ясный ум, крепкая память и сильное тело. Старейшина со слабеющим от старости умом и дряхлеющим телом лишался права руководить племенем. «Не племя существует для старейшин, – гласил давний закон Рослых Людей, – а старейшины существуют для племени. По мере надобности оно выбирает себе старейшин и заменяет их…»
– Это тоже было давно, – заговорил второй старейшина. – Только солнце, горы и огонь видели то, о чем пойдет речь. На месте Синего озера тогда расстилалась степь. В ней паслись мамонты, туры, лошади, олени, куланы, в ней охотился красноватый зверь с такими длинными клыками, что из них получился бы нож.
Рослые Люди жили в горах, а охотились в степи, не боясь красноватого зверя.
Однажды земля затряслась, степь разрезали трещины, а на вершине горы, под которой жили Рослые Люди, вспыхнуло пламя. Уже не впервые красноватый зверь забирался внутрь горы и клыками высекал в ней огонь. Он упорно пробивал себе ход в скалах, чтобы добраться до Рослых Людей. Он мстил им за то, что они не боялись его.
Он разжег внутри горы такой большой костер, что огню в ней стало тесно, и он с грохотом вырвался наружу. Потом красноватый зверь принялся бросать на людей камни и пепел. Он направил на них огненные ручьи, которые выжгли на своем пути траву и деревья. Уходя от огня и падающих камней, Рослые Люди покинули долину. Они долго шли, а красноватый зверь расшатывал перед ними скалы и засыпал пеплом их тропу. Тогда воины приготовились к битве. Они заслонили собой женщин и детей и стали ждать приближения врага. Но он не показывался. Оставаясь невидимым, он издали метал в них камни и горячий пепел. Тогда они решили уйти в степь, чтобы стать недосягаемыми для красноватого зверя. Едва они покинули горы, они увидели стада животных, бежавшие им навстречу, потому что на месте степи ширилась бездонная пропасть. Она поглощала кустарники и деревья, мамонтов, оленей и носорогов. Зверь с длинными клыками пожирал степь, а пропасть заполнялась мутной водой, горячей, как зола костра.
Рослые Люди повернули назад. Они забрались на утес, чтобы потерявшие разум звери не растоптали их, и оставались здесь много дней и ночей. Они забыли о пище, потому что наступило время Великой Беды. Женщины теряли детей, мужчины теряли женщин, дети теряли отцов и матерей, сестры теряли братьев – зверь с длинными клыками подбирался к ним все ближе. Он уже поглотил мамонтов и буйволов, оленей и кабанов, но их мяса ему не хватило, чтобы утолить свой голод. Он хотел поглотить людей. Его костер догорал – тогда он напустил на них воду. Они сидели на утесе, а вода подступала к ним все ближе. Она глотала камни и землю, до краев наполняла пропасти и упорно поднималась к людям. Наступил день, когда лишь вершина утеса еще возвышалась над водой, – клыкастый зверь был рядом. Тогда мужчины опять заслонили собой женщин и детей и взялись за палицы: они ждали красноватого зверя и вызывали его на битву, чтобы заставить воду уйти своей тропой.
И он появился из-за груды камней и зарычал так, что вздрогнули горы и огненные камни птицами взлетели в небо. Зверь был уже не красноватым, а красным, пропитавшимся кровью, но воины не испугались его. Они вступили в битву с ним и убили его, как убивали медведя, быка или волка. Красный зверь упал на камни, а его кровь залила скалу, на которой были люди. Вода подхватила их, закружила, понесла неведомо куда, глотая одного за другим.
Но Рослые Люди не дали ей поглотить всех. Мужчины поддерживали женщин, спасали детей и плыли к дубу, принесенному водой с гор. Он был так велик, что на нем хватило места и людям, и птицам, и зверям.
Солнце опустилось за край земли, а Рослые Люди сидели на дереве, а дерево куда-то несло в темноте, а вода была теплая, а с черного неба падал пепел. Но они больше не опасались красного зверя, так как видели его смерть. Он был не крупнее тигра, и палицы воинов раздробили ему череп и кости.
Ночь, день и еще две ночи и два дня Рослые Люди плыли по мутной воде. Ветер относил их в сторону Неподвижной звезды. В третью ночь дерево сучьями царапнуло по дну. В темноте мужчины пошли вслед за волнами и наткнулись на скалы, преградившие воде путь. Они вернулись к женщинам и детям и помогли им добраться до берега. Они были истощены от голода, но не трогали птиц и зверей, приплывших вместе с ними. Когда приходит Великая Беда, нельзя делать другому зло. Ослабевшие от голода звери тоже выбрались на берег, никому не причиняя зла, и ушли в леса, алюди остались на берегу.
Когда они выспались и открыли глаза, солнце висело высоко в небе. Они увидели, что находились у большого-большого озера. Вода в нем была спокойна и прозрачно-чиста. Дуба, на котором они приплыли сюда с огненных гор, на воде не было – он высился позади них, на широком лугу, весь в зелени листьев…
Так родилось Синее озеро, так Рослые Люди поселились на его берегу. Духи предков направили их сюда и указали им место для хижин. С тех пор эти края принадлежат Рослым Людям. Пусть юноши, которым предстоит стать воинами, не забывают эту старую повесть, а когда они сами станут старейшинами, пусть расскажут ее своим сыновьям и внукам. Я кончил…
Слушатели выразили свое уважение ко второму рассказчику, и тот передал право говорить старейшине Грано.
– В те дни, когда наши жены-ланны родили первых детей, – начал Грано, – лили дожди, с гор упорно дул злой ветер, по Синему озеру бежали тяжелые волны, и воины долго не могли отправиться на рыбную ловлю, потому что ветер и волны мешали им ставить сети. Но ветер тогда принес Рослым Людям удивительную весть.
Однажды утром – дожди уже иссякли, и ветер успокаивался – Рослые Люди нашли на берегу незнакомого воина. Он приплыл сюда на дереве, ветер и волны прибили его к селению озерных людей. Он был без сознания от слабости, его слишком долго носило по волнам. Рослые воины перенесли его к костру, влили ему в рот виноградного сока. Незнакомец открыл глаза. Он не испугался, увидев Рослых Людей, а удивился, что увидел их. Он привстал и на языке Рослых Людей попросил есть!
Ему дали мяса, рыбы, виноградного сока и плодов. Он ел, а его удивление возрастало. И Рослые Люди, глядя на него, тоже удивлялись: он ничем не отличался от них! Он был светловолос, прям, высок ростом и говорил на их языке – лишь отдельные слова он произносил иначе, по-своему, но и они были понятны Рослым Людям.
Когда гость окреп и мог сидеть у костра Совета, он рассказал, что за озером, в глубине гор, опоясывающих широкую долину, живут его сородичи и что они ничем не отличаются от озерных людей. Он сказал также, что озерные люди говорят на языке его соплеменников, только отдельные слова произносят иначе, по-своему, но и эти слова понятны ему.
В селении как раз начинался праздник, и старейшины вспоминали древние предания племени и рассказывали поучительные истории из недавних дней. Когда старейшины передали право говорить гостю, он долго молчал, опустив голову. Своим молчанием он просил Рослых Людей не судить его слишком строго, если его слова окажутся недостаточно мудрыми. После этого он заговорил достойно самого уважаемого старейшины.
Он сказал, что в дни свадебных празднеств его соплеменники тоже рассказывают об огне, прилетевшем на землю от Неподвижной звезды, и о красноватом звере, пожирающем землю, скалы и степь. Он сказал, что его соплеменники в горах и Рослые Люди у Синего озера – это одно и то же племя, то самое, которое в сезон Великой Беды огонь и вода разделили на две части. И еще он сказал, что должен поскорее вернуться в горы, чтобы сообщить соплеменникам эту весть.
Он ушел, и с ним ушли пятеро сильных воинов. Они должны были передать нашим братьям в горах слова дружбы и возвратиться назад, оставив на своей тропе знаки Бегущего Лося. Но они не вернулись к Синему озеру, и никто не знает, достигли они цели или нет.
Тогда Грано с отрядом воинов ступил в их тропу, но снежная река и каменный водопад погребли ее под собой. Воины Грано ступали по краям ущелий и вдоль бурных рек, пересекали каменные осыпи и ледяные поля, поднимались к снежным вершинам, где бодрствовали ветры и метели, но нигде больше не было знаков Бегущего Лося. В горах воины Грано подружились с воинами-курага, но и горцы ничем не могли помочь нам: они никогда не видели долины светловолосых людей. Грано со своим отрядом вернулся домой ни с чем. Путь к нашим братьям и сестрам в горах до сих пор нам неведом. Грано надеется, что Рослые Люди не забудут о них и когда-нибудь отыщут исчезнувшую тропу. Я кончил…
Грано выслушали с глубоким вниманием. Повесть, изложенная им, была связана с древним преданием о Синем озере и по-своему продолжала старую легенду. Перед мысленным взором слушателей возникала огромная панорама событий, начавшихся в незапамятные времена и продолжавшихся до сих пор, раскрывались и осмысливались тайны времени, упорядочивался необъятный мир, обогащая личный и коллективный опыт живущих. Мысль, что где-то на земле, в труднодоступных далях, жили братья по крови, волновала всех и по-своему укорачивала земные расстояния.
С одобрения старейшин Грано передал слово Галу, авторитет которого признали все.
Гал был краток, он уже рассказывал соплеменникам о скитаниях семьи. Теперь он выразил лишь самое главное из того, что познал.
– Земля велика, – сказал он. – Человек может идти по ней всю жизнь и не увидеть ее края. Но земные пространства измеряются не только днями пути. Горы – далеко, но в них живут братья-курага и светловолосые братья, и от этого горы становятся ближе к нам. Дружба людей сокращает расстояния, а вражда удлиняет их. Человек не может жить без других людей, без рода и племени, но и племя просуществует недолго, если в нем нарушается Человеческий закон…
После Гала говорили другие воины, и каждый сообщал что-нибудь поучительное для всех.
Это была ночь Мудрости. Слова, не содержащие в себе ничего значительного, вызывали у Рослых Людей только насмешку. Человек, произносящий пустые слова, навлекал на себя позор, поэтому в ночь Великого Учения говорили только те, кому было что сказать, кто не боялся предстать перед соплеменниками.
В ночь Мудрости Рослые Люди и их гости делились своими знаниями о жизни и земле.
Как только высказались все, пожелавшие говорить, первый старейшина ударил в барабан. Ночь Великого Учения кончилась. Небосвод развернулся вокруг Неподвижной звезды, близилось утро. Пора была освежить силы к первому праздничному дню. Праздники приносят радость, лишь когда человек бодр и свеж.
Рослые Люди и гости разошлись по хижинам. В селении у Синего озера вскоре стало тихо. Бодрствовали только сторожевые воины, но и они спокойно сидели у костров. Кто посмеет нарушить покой племени, собранного в один могучий кулак! Любой враг найдет здесь себе смерть.
