Текст книги "Нервные профессионалы (По следам Святогора - 2 или Авантюрное танго - 2)"

Автор книги: Михаил Огарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 35 страниц)

Подметив в общем настроении ненужную веселость, вовремя слово взял "Барон":

– Ну что же, будем считать, что мы немного расслабились. Однако пора вернуться и к делам, милые мои! Полночь уже миновала, до рассвета рукой подать, а кроме того скоро сюда прибудет и "Легионер", против вызова которого я, между прочим, возражал!

– Послушай, но если ты так и не сумел установить с ним правильные отношения, то как же можно пренебрегать этим армейским офицером? удивилась "Дама Треф". – К тому же неизвестно, какой именно приправой к "Святогорову пирогу" он обладает... Остается попытаться совместно склонить его к сотрудничеству и к согласию на кардинальную контроперацию. Неужели он по-прежнему слепо верен присяге?

– А черт его знает! Осторожничает парень... "Готов выполнить порученную работу!" – вот и вся позиция, думай, что хочешь.

– Разумная манера поведения в наших подлых условиях, – заметил я, обращаясь взглядом к "Милашке Энн" за поддержкой. Однако она сердито двинула бровями и выпалила:

– Не верю! Знаю я их, кабинетных деятелей! Типичное лицемерие бывшего тылового работничка, получившего, наконец, вместе с назначением возможность не подбирать, что с возу упадет, а запустить лапу аж в сам волшебный склад. Тем более никакой ответственности – вот раздольице-то!

– Мне кажется, он так и не просек, что именно здесь творится, спокойно предположила "Дама Треф".

Последовала небольшая пауза, вызванная совершенно не характерным для нашей пуританки жаргонным словечком. "Барон" внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять, с чего бы это вдруг, и ответил весьма сдержанно:

– Или делает соответствующий вид. Возможно, ему так удобно. С одной стороны, парень у меня в двойном подчинении: и как простой работник, и как сотрудник Штаба Армейской Разведки – я же формально дал согласие! А с другой стороны поди, пойми, какие он получил тайные инструкции...

– Вы напрасно предполагаете наличие у генералов из "ШАРика" богатой фантазии, – живо отозвалась "Милашка". – Да и работа всех спецслужб, в принципе, одинакова! Ну что такого-особенного можно было приказать? Ну не доверять вам до конца. Ну следить. Ну очень тщательно следить...

– В общем-то, верное мнение. Да и деяния подтверждают. Четыре года во всем потакал мне да своей развратной женушке! Пардон, я никого не собирался задеть...

– Снова-здорово, – меланхолично протянула "Дама" и состроила унылую гримаску. – Опять эта дурацкая классификация: мужчины – прирожденные воины, женщины – прирожденные шлюхи...

– Не просто дурацкая, но и вопиюще-оскорбительная! – подхватила "Милашка" (господи, в кои-то века мнения совпали!). – Конечно, самцам об их собственном распутстве подумать недосуг – все силы уходят на кобелиный азарт и поиски новых и новых...

– Послушайте, друзья-приятельницы, мне кажется, я понял, отчего наш разговор то и дело сворачивает с серьезной дороги и начинает игриво петлять между эротических кустиков, – (я решил прервать "вдовушкину" мысль как можно раньше, иначе любовная тема при любом раскладе стала бы основной такое уже случалось не раз). – Просто где-то, в подсознании, мы страшно боимся приступить к реализации задуманного! Мне так, например, очень не по себе. Особенно после просьбы "Дамы" дать информацию на "Госпожу".

– Неужели нам предстоит услышать душераздирающие подробности кровавой карьеры Златки-заразки?

– Все-таки конкретное имя было произнесено несмотря на наш уговор, вздохнул я, – боюсь, в дальнейшем этого тоже не избежать... Нет, приятели-подружки, вся штука в том, что сей гигантский гриб вырос практически на пустом месте! "Грибницы" не видно – то есть, связей и конкретных громких дел. Можно считать, что свою настоящую карьеру "Госпожа Метелица" сделала именно здесь.

– Дорогой "Монтаг", – обратился ко мне "Барон" (надо же, придумали кличку, почти в точности соответствующую подлинной фамилии!), – нас в этом здании двое любителей против двух посвященных. Я лично плохо ориентируюсь в вашей профессиональной табели о рангах, однако, помнится, класс "Слепые Глаза" за красивые глазки не дают! И Злата заработала его, как явствует из перехваченных недавно разговоров, задолго до отправки сюда...

(...Да, что и говорить, подслушанное во многом нас шокировало, хотя ухватили мы одни обрывки, огрызки, объедки и остатки. Но качественной аппаратуры в нашем вездеходе не было, и, несмотря на мощный "жучок", который я в свое время лично установил в столовой малой станции No 4 на всякий случай, слышимость оказалась отвратительной. А ведь мы после того, как "Дама Треф" посвятила всех в свою затею, тихонечко вернулись обратно к четвертому "цветку" и несколько часов находились в непосредственной близости от него, рискуя быть запеленгованными "по обратке" и схваченными. Нет, какая все-таки удача, что Командор – из высшего начальства, а не из среднего! Да еще и хорошенько нааристокраченный! Привык, что ему все подадут и все за него сделают... Руководитель небольшого уровня каждую мелочь лично проверил и перепроверил бы, а этому, вишь ты, не по чину! Тяп-ляп-шлеп-бряк – готово, сойдет... Тайные переговоры с Йорковой в комнате глушил намертво, а в столовой с нею же болтал в открытую! Да, герр Густав, большую ошибку вы сделали, не взяв с собою своего бесцеремонного зама Никомеда Коревича! Уж он не обманулся бы хирургической пластикой, фальшивыми волосами да настоящими бородами и накрыл бы всю нашу теплую компанию в первый же день после просмотра объемных фотографий из личных дел и генетической идентификации...)

А вот что касается вопроса...

– Да, рабочая классификация у разведчиков оставляет желать лучшего, поделился я своим мнением с окружающими, – а с привычной армейской ее и сравнивать нечего! В вашей структуре, "Барон", я носил бы три звезды и гордое звание "полковник"...

– ...а так ты, бедняжка, уныло таскаешь жалкий "Браслет Отличия Элиты" и с отвращением пользуешься различными привилегиями, – неожиданно пропела "Дама Треф". Я с удивлением посмотрел на нее – раньше она никогда меня не подкалывала и относилась с неизменным уважением. Как и все остальные.

Хорошо, запомним это, однако ответим примирительно.

– Да, за восемь лет, проведенных здесь, преимуществ и льгот имелось изрядно, что и говорить! – я рассмеялся вполне искренне. – Ты, небось, до сих пор мне завидуешь? И в тайне жалеешь, что отказалась от подобной карьеры? А ведь наверняка была бы "экстрой", то есть, генералом! С твоим-то талантом...

– И с сенсорным коэффициентом в несчастные 89 единиц! Кстати, как тебе удалось точно с таким же числом стать "примой"?

– О, это было давно и неправда, – ностальгически вздохнул я. Наверное, повезло – ведь "прим" с "эС-Ка" меньше заветного сотого уровня всего три, считая со мною. "Экстра" вообще одна, зато уж агентуры с психозаскоками хватает!

– Ой, ну что за ерунду ты городишь, – громко заворчала "Милашка", почуяв, очевидно, в моих словах теоретическую несправедливость. Повторяешь типично обывательские рассуждения! И откуда в тебе такое устойчивое презрение ко всему незаурядному?

– О, если бы эта самая незаурядность была истинной! На поверку же оказывается... – я махнул рукою и поморщился. – По идее, да: высшие разряды присваиваются за качество выполненной работы, то есть, за талант. Одну и ту же проблему можно решать по-разному: или долго, тупо, косноязычно, спотыкаясь даже на проторенных дорожках, или свежо, оригинально, быстро и эффективно. Вот, например, мы с тобою – две надежные рабочие лошадки. Ты впритык подошла к первому классу, я преодолел этот рубеж – оба, по-видимому, достигли предела своих возможностей. Ладно, выше головы не прыгнешь и начертанное в "Книге Судеб" не изменить, а тупая зависть надо мною никогда власти не имела. Тем более, что "расчетчик" с аббревиатурой "СРОК" устроен исключительно демократично: требуя от каждого по способностям, он холодно воздает каждому по труду. По блату престижный класс не получить, это известно. Хитростью тоже, и подкуп не пройдет...

– Тогда не пойму – что тебя не устраивает? – фыркнула "Милашка" и собралась еще что-то сказать, но я предостерегающе поднял указательный палец:

– Крохотная деталь, моя дорогуша, крохотная деталь! А именно: полная зависимость от ума и такта родного начальства! Нельзя, блестяще завершив дело, самому оформить и послать материалы-документы на повышение – это прерогатива вышестоящего руководства!

– Ну и что? Нормальное положение вещей! Почти не было случаев, чтобы талантливого агента несправедливо зажимали! И невыгодно – может уйти в другие подобные структуры, и нежелание связываться с арбитражем...

– Ты упускаешь из виду один малозаметный, но важный аспект, – я снова воздел все тот же палец и медленно им покачал. – Предположим, мне дают задачу, связанную с проблемой перенаселенности некоей планеты, а я беру и определяю, что самым дешевым и удобным выходом будет организация ряда локализованных эпидемий с массовыми летальными исходами. Больше того, будучи человеком деловым и беспринципным – то есть, по сути нахвальщиком я этот изуверский план привожу в действие и провоцирую возникновение заболеваний, якобы, от естественных причин. На самом же деле людей просто незаметно травят. А теперь скажи: что будет, если мой шеф-координатор (допустим, он такая же сволочь) однажды упьется до покраснения-посинения и направит отчет о моей веселой работенке "Столичному Расчетчику Особых Классов"?

– Да невероятный скандал разразится, вот и все! – выпалила "Милашка Энн". – И тебя немедленно отдадут под суд вместе с начальником-пьянчугой!

– Верно! Потому что любой сверхмощный "расчетчик" является не просто быстродействующим вычислителем, но, как всякий искусственный интеллект, скопированный с человеческого мозга, способен оперировать моральными и этическими категориями – недаром их используют в сложных судебных процессах! Но я специально привел такой крайний пример, чтобы показать да, глобальная подлость не пройдет, на ней не разживешься. А как насчет подлости микроскопической?

Тут я сделал красивую паузу, хотя в ней не было нужды – меня слушали с непритворным интересом.

– А теперь приготовьтесь оценить ситуацию другого рода. Несколько лет назад у нас, в "Элите", охранка упорно гонялась за одним пареньком, которого повелели арестовать лица, причастные к религиозным верхам. Тщетно: уйдя в нелегалы, он элегантно ускользал из самых хитроумных сетей и ловушек, полностью оправдывая свою кличку... впрочем, дело не в ней. Просто был он, как и я, разведчиком, но гораздо более высокого уровня. И долгое время с ним ничего не могли поделать.

Наконец господа жандармы отчаялись настолько, что запросили помощи у самого Ференца Луве – могущественнейшего разведбосса и, как говорят, "ассистента" Ордена Езуитов. Тот отдал соответствующие распоряжения вполне равнодушно и легко, прекрасно понимая, что впервые в жизни выполнять их не станут. Пардон, я неудачно выразился: напротив, вся гигантская машина завертится, спецподразделения засуетятся, но ответ на самый "верх" постоянно будет уходить один и тот же, с издевательским подтекстом: "Пока не нашли, будем и дальше стараться!" Конечно, и сами сыщики-просители сознавали, что настоящего сотрудничества нечего и ожидать. Сработал неписаный закон корпоративности любой спецслужбы: свои своих не отдают никому и ни при каких условиях. Даже, если дело касается чести мундира, разборку проведут сами, а здесь была далеко не та картина.

Казалось, удачливому авантюристу предстоит еще долго находиться в розыске, но вот однажды прекрасным летним утром в Службу Безопасности одной из планет "Элиты" явилась молодая девушка и предложила свои услуги. Она бралась за месяц разрешить набившую оскомину проблему, но ставила условие: зверь должен знать, кто за ним вышел на охоту. Подобная открытость как раз была не в духе почтенного ведомства, однако, по некотором размышлении, там сочли возможным принять сделанное предложение. Особенно, когда тайно выяснили личность "охотницы". Впрочем, названный ею и переданный в средства массовой информации псевдоним "Госпожа" никому и ничего не говорил. Кроме, разумеется, самого "зверя" – он-то понял, кто сводит с ним счеты таким неординарным способом...

Вторую красивую паузу "Милашка" выдержать мне не позволила, выскочив с нетерпеливым вопросом:

– И счеты были сведены?

– Да, но подробностями похвастаться не могу... просто не знаю – дело ведь оказалось очень щекотливым, – ответил я. – Мой взбунтовавшийся коллега был задержан и осужден... жестоко осужден. Возможно, все так и закончилось бы, однако кое-кто в "СБ" решил отблагодарить свою добровольную помощницу щедрым, но неумным подарком. Ну для чего, спрашивается, выступая с ходатайством подобного рода, нужно было подчеркивать, что случай этот "особый", а информация "разглашению не подлежит"? Конечно, этим только привлекли внимание, и никакой секретности соблюсти не удалось! Очень скоро всем заинтересованным лицам стало известно, за какие заслуги скромная разведчица с рейтингом "альфа-2" Голда Гансвид получила один из высочайших классов "Слепые Глаза". Надеюсь, понятно, о ком идет речь?

– Ес-тест-вен-но... – величаво проронила "Дама Треф", а затем добавила куда более нормальным, живым голосом: – Однако циничной продажей тут и не пахнет – игра-то велась честная!

– Если даже и так, то об этом сразу забыли, как только выяснилась одна небольшая деталь, – заметил я почему-то извиняющимся тоном. – Голда продала (а иного слова никто и не искал) не просто своего товарища по профессии, но человека, с которым некоторое время находилась в близких отношениях. Я понимаю, что от любви до ненависти – один шаг, но делать его таким вот странным образом... Но, секундочку, деталь еще не названа! А она такова: именно из-за факта личных отношений с противником "СРОК" поднял госпожу Гансвид столь высоко. В любом другом случае она получила бы только "приму".

– И... и как это понимать? – "Дама" и "Милашка" высказались стройным дуэтом и сейчас же недовольно покосились друг на дружку. Я с удовольствием осклабился:

– Понимайте буквально. А комментариев не имеется.

– А продолжение есть?

Этот вопрос задал "Барон". Что ж, можно рассказать до конца. Хотя, если нас все-таки слушают, у Йорковой возникнут большие проблемы. И поделом!

– Дальше действие развивалось вполне предсказуемым образом. Госпоже Гансвид пришлось навсегда распроститься с мыслями об официальной карьере, оставить налаженную, удобную жизнь и вдоволь поскитаться по Галактике в поисках работы по специальности. Напрасно: в разведку "Элиты" путь ей был закрыт – и это при том, что агентов ее класса очень ценят! Не удалось устроиться и в Службу Безопасности – полученный негласный "волчий билет" оказался проездным. Голда попыталась организовать свой собственный бизнес, потом в отчаянии пошла на контакт с "Синдикатом"... А потом неожиданно выяснилось, что преданный ею разведчик сумел выдержать двухлетний срок в "болевой камере" и стал всемирной знаменитостью. У него появилось много поклонников и поклонниц, причем не только из числа обывательской публики весьма и весьма влиятельные лица предлагали ему очень "хлебные" места и почетные должности! Говорили, что сам "дедушка Питер"...

– ...собирался взять "Беглеца" под свою широкую лапу, – неожиданно продолжила "Дама" и хитро улыбнулась, увидев мое замешательство. На естественный осторожный вопрос она ответила довольно уклончиво:

– Ошибаешься, история этого профессионала известна мне как раз на обывательском уровне, не больше. Извини за перебивку – закончи, пожалуйста, свой рассказ.

– Конец совсем рядом, – согласился я. – "Беглец" последовательно отказывался от всех наивыгоднейших возможностей, а потом и вовсе пропал из виду. Ходили слухи, что он перенес ряд операций, но так и не избавился от нервного стресса, вызванного "болевой". Между тем легенды о нем все множились, уважение росло. И наконец Голде Гансвид был негласно вынесен смертный приговор.

– Ну, это уж слишком! – откровенно возмутилась "Милашка" (она даже несколько раз привстала и снова села). – И на ком были судейские мантии?

– Зловещее решение поддержало большинство представителей всех высших классов, включая и "Орден Легендарных". Так что судьи – они же будущие исполнители – будь здоров! И если хоть один из них сейчас инкогнито находится на этой планете – "Госпоже Метелице" крышка.

– Ох, не похоже, чтобы Злата легко согласилась подставить свое горло под жертвенный нож, – пророкотал "Барон", и стул под ним отчаянно заскрипел. – А знаете, я слушал-слушал и не мог отделаться от мысли, что мнение нашей "вдовушки" во многом справедливо. Очень просто любые способности выше средних считать отклонением от нормы вместо их признания и соответствующей оценки!

– Ты всерьез считаешь здешние деяния "способной" Йорковой достойными всяческого поклонения?

– А как тогда назвать то, что мы сами собираемся сделать – утречком и чуть позже?

(Ну, лохматушка, применять запрещенный прием! Что ж, каков вопрос...)

– Это можно назвать "вынужденными оперативными действиями", – медленно процедил я сквозь зубы. – Или грязной работой. Или временным беспределом.

– Вот! Вот с чего нужно было начинать! – выдала "Милашка", сердито глядя мне в глаза. – Стало быть, когда Злате требуется нанести кому-то удар в спину, она его наносит сразу и без колебаний, а мы в аналогичной ситуации сначала добросовестно проверяем, нет ли возможности решить дело миром; затем смотрим, нельзя ли противника усыпить без вреда для его драгоценного здоровья; после этого прикидываем честные возможности пырнуть спереди... ты не маши, не маши руками, а слушай! И, наконец, осознав, что все способы обелить свою совесть исчерпаны, мы в слезах предварительно испрашиваем прощения у Всевышнего, а потом деловито втыкаем клиенту нож под лопатку. Какая фундаментальная разница поведений, не правда ли?

– Конечно, фундаментальная! – (теперь рассердился и я). – У Йорковой и ей подобных злодейство – это норма, а у нас – исключительное решение!

– А то, что между ними – то есть, приведенные "Вдовой" примеры оправданий – и называется "человеческой моралью", – снова усмехнувшись, подытожила "Дама Треф". – Будет, мальчики-девочки, все мы одинаковы! От мифических нахвальщиков и до такого реального Романа фон Хетцена...

– Во дает! – от справедливого негодования "Милашка Энн" даже закашлялась. – Имеет под боком такого классного мужика, как Ки... Ки-Ки-Ки, не желает его ни с кем делить, а теперь еще одного красавца собирается привораживать своими чарами! Совесть надо иметь!

– Ну все, имена и фамилии посыпались, как из Рога Изобилия, а потухший огонек четырехлетних бабских разборок, кажется, разгорается с новой силой! – недовольно забасил "Барон". – Как же у нас было тихо и спокойно, пока на смену не заявилась ваша проклятая восьмерка агентов и нимфоманок! Причем черта с два поймешь – кто есть кто! "Классный мужик "Ки-Ки-Ки" оборачивается "рыцарем повиновения" да столь покорным, что прямо оторопь берет! Его супруга с прескромным сенсорным коэффициентом и трагической историей личной жизни, вконец изломанной бессердечной разведкой "Элиты", обладает гипнотическими способностями такой силы, что может незаметно "зомбировать" человека и на расстоянии – голосом, во время радиопереговоров... да за такую умелицу все спецслужбы должны драться и предлагать миллионные энергоконтракты! Потом вроде бы законченная оторва и сквалыга неожиданно превращается в опасную "Госпожу Метелицу" и за короткое время успевает "замести" двоих, а может, и больше... Интересно, чего еще следует ожидать в дальнейшем? Я даже не удивлюсь, если права на "Святогорово наследство" предъявит и наше сверхтемпераментная Клара Фоген, которая возьмет да и окажется...

– Нет, вы трагически ошибаетесь – она была, есть и останется всего лишь жизненно активной девахой, – (скрипучий, невероятно знакомый голос заставил всех нас болезненно дернуться, а "вдовушку" и негромко вскрикнуть). – Должны же на Станции кроме шпионов и авантюристов жить и нормальные люди! Правда, их всего двое: крикливая жена тупого "Легионера", которого вы напрасно так ждете, да мой собственный муженек – но что поделаешь!

Конечно, от поворота корпуса в сторону первого выхода в коридор никто удержаться не сумел, хотя уж "Дама"-то с ее колоссальным чувством собственного достоинства могла бы и остаться неподвижной. За последние дни мы уже почти устали удивляться, однако неожиданное появление самого скучного и занудливого существа из нашего небольшого коллектива здесь, на "цветке" No 3, глубокой ночью тянуло на весомую сенсацию. Тем более, что "Бледную Поганку" никто сюда не приглашал.

Надо признать, сейчас она выглядела куда более аппетитным грибком всетаки правильно подобранная одежда творит с человеком чудеса. Не знаю, как другие, а вот я впервые за все годы увидел эту дамочку без ее обязательного белейшего отглаженного халата, в котором она неизменно появлялась и в рабочее время, и в нерабочее, и даже на дни рождения и прочие праздники. Но к сегодняшнему мероприятию оформление у нее было что надо: узкое темное платье до колен из искусственной шерсти (непростая работа для вещевого синтезатора и далеко не дешевая); светлая невесомая шаль – и не наброшенная, а идеально размещенная на спине, плечах и груди; на пальцах серебро, на шее янтари, в ушах алмазы... Конечно, если все это мысленно снять, содрать и сбросить, то перед глазами предстанет обыкновенная худощавая женщина далеко не первой и даже не второй молодости, с весьма и весьма посредственными внешними данными и абсолютно заурядным лицом, в котором все было слишком нормальным, начиная с общей овальной формы и кончая тонкими линиями небольшого аккуратного носа. Такими же маленькими и аккуратными были и розоватые уши, почти полностью скрытые под длинными прядями русых, тщательно расчесанных волос, и холодные карие глаза, напоминавшие бесстрастные линзы робота, предназначение которых постоянное наблюдение и анализ. Упакованная в лабораторную форменную одежду, "Бледная Поганка" являла собой типичный образчик сухаря-буквоеда; свое же нелестное прозвище она получила из-за отвратительной привычки во всех жизненных проявлениях выделять в первую очередь самое плохое, а затем, смачно шлепая языком, превращать это плохое в совершенно несусветную гадость. Начиная с ней за обедом разговор, например, о яблочном повидле, можно было не сомневаться, что на конечном этапе речь пойдет о навозе, в консистенции которого "Поганка" находила много общего с несчастным лакомством. Похоже, что жизнь с таким существом не сулила большого количества приятных минут, и ее муж чаще других искал утешения на стороне. Кстати, он был недурен собою и пользовался успехом у наших женщин – кроме, разумеется, "Дамы Треф", которая сейчас находилась в состоянии неловкого замешательства. Вероятно, потому, что ее порядком измятый костюмчик выглядел хуже наряда незваной гостьи.

Та воспользовалась удачным моментом и подошла ближе походкой директриссы столичного "Дворца Моды" (надо признать, это получилось неплохо). С пониманием оглядев груду валявшегося оружия, "Поганка", тем не менее, скептически поводила выпяченными губами справа-налево и обратно:

– И с этим убожеством вы собирались проводить в жизнь свои честолюбивые планы? Моему разочарованию нет предела! А я так спешила на ваше совещание, что даже шляпку не успела выбрать!

– Где "Легионер"? – ледяным тоном осведомилась "Дама Треф" и постаралась незаметно разгладить складки на брючках. – Почему он не явился? И вообще – что все это значит?

"Бледная Поганка" оглядела ее с насмешкой, а затем ловким движением отправила в рот очередную неизменную жевательную резинку тонизирующего действия и принялась старательно двигать челюстями. Впервые при этом действии не послышалось привычного чавканья, так что "Черная Вдова" могла бы и не затыкать кулачками уши столь демонстративно. Да, похоже, изменились не только одежда и речь, но и вся роль.

– В такое интимное время суток "Легионерчик" должен находиться, как и положено, в постели рядом со своей ненасытной женушкой, – последовал небрежный ответ. – Наверняка Клара заставляет его отыскивать все новые и новые эрогенные зоны на своем теле! Хотя ее достаточно постучать пальцем по лбу, чтобы вызвать томное закатывание глаз и учащенное стонущее дыхание...

– Насколько я понял, вы убедили Курта уступить его полномочия вам? осторожно спросил "Барон", решив держаться с небольшой дозой официальности. – Что ж, откройтесь или сбросьте с колоды пару карт – мы с интересом послушаем и посмотрим!

– Двойное "нет" – начинать придется кому-то из данного "карре", очертив легкими, воздушными движениями воображаемый четырехугольник, "Поганка", слегка пританцовывая, обошла его по периметру и остановилась с другой стороны пищевого синтезатора. – А с Куртом все было просто! "Планы изменились, сначала хотят видеть меня, – говорю я ему и киваю на передатчик. – Можешь звякнуть и переспросить!" – "Зачем? – отвечает он с обидой. – Мне все ясно..." Вот умора! Люблю иметь дело с военными – они послушны и доверчивы, как дети! Ну, хватит веселиться. Изложите в мельчайших подробностях вашу задумку, а я уж решу, стоит ли она моего драгоценного внимания, или ее создателям надо в дальнейшем поручать лишь черновую работу.

К этой минуте я уже достаточно овладел собою, и больше всего меня интересовало, позволит ли "Дама Треф" и дальше вытирать о себя ноги. Ее так откровенно и бесцеремонно отпихивали в грязный угол, что еще немного и...

– А пятку тебе почесать вдобавок не нужно? – (о, вот это голосовой нажим!). – Или спинку в душевой потереть? А может, бельишко выстирать? Что? Ноу, но, найн, нет? Тогда разверни свою костлявую задницу, прими полусогнутое положение носом вперед, и кто-нибудь с помощью хорошего пинка поможет Вашей Светлости найти выход! Ясно?

Так, свои позиции "Дама" отнюдь не собиралась уступать без открытого боя, обнаружив для начала отличное знакомство с нормальным разговорным языком. Впрочем, ни в коей мере нельзя допускать перехода словесной баталии в рукопашную или тем более...

– Девочки, девочки, не горячитесь! – я предупредительно поднял обе ладони, развернув их в соответствующих направлениях. – И не вздумайте в качестве решающего аргумента применить "экспресс-гипноз"! Нам вовсе не интересно быть оглушенными с обеих сторон да еще при таких резко полярных темпераментах!

– Ты полагаешь, что эта лахудра способна на интеллектуальные подвиги? – (услышав из уст "Дамы" такое шикарное словечко, я едва не прикусил десну от неожиданности). – Любопытно, а закрыться она сможет при коэффициентике аж в 90?

– Любой практикующий разведчик это умеет, даже если он и не "сверхсотник"! – живо ответил я. – Хотя при девяноста условных единицах с твоим "приливным" нажимом совладать трудновато... Но я не сомневаюсь, что барышня со жвачкой натренирована будь здоров!

– Наконец-то, за четыре года я удостоилась первого комплимента от мужчины да и то профессионального! – саркастически квакнули из-за синтезатора. – Увы, не могу тебя угостить ответным – даже "третьекласснику" стыдно забывать об элементарных мерах безопасности, не то что "приме"! Не только внешнюю энергозащиту не включили, но и дверной замок закодировали коекак! Раскрыв его за полторы минуты, я даже поначалу зайти не решалась и раздумывала еще секунд триста – не ловушка ли? А теперь вижу, что вы и минимальный уровень секретности соблюсти поленились! Конечно, спрятаться от любопытных электронных ушей не в вашей власти, но неужели так трудно просто взять и посмотреть – "пишут" или нет?

Осрамив меня подчистую, "Бледная Поганка" картинно выложила на верхнюю панель кухонного комбайна руку с зажатым в ней небольшим прибором. Мне, как самому высокому, удалось разглядеть, что женщина манипулирует с пультом дистанционного управления какой-то мудреной конструкции – я впервые видел у простого преобразователя сигнала систему из семи самонаводящихся антеннок, которые бесшумно перемещались вверх-вниз, стремясь к какому-то особому положению равновесия. Наконец, они его достигли, выстроившись рядком остроконечных штырьков разной высоты – их точечные вершины часто-часто замигали едва заметными огоньками.

– Пока очень похоже на светящийся гребешок... сгодится для "вдовушкиной" головы, – нетерпеливо произнесла "Дама Треф". – Какая абстракция на очереди?

Словесного ответа она не получила, но сразу же вслед за ее репликой еле слышно заработал станционный "расчетчик", получивший некое задание. Быстро справившись с ним, "мозг" автоматически включил большой плоский экран – его светящуюся голубоватую поверхность ровно посередине пересекала толстая зеленая линия.

– Поясняю для дураков, – начала "Поганка" и постаралась добавить в свое равномерное скрипение как можно больше презрительных обертонов, итак, поясняю для дураков: ваши туповатые взгляды сейчас устремлены на простейшую информационную картинку, отражающую самое общее энергетическое состояние акустического фона в данном помещении. Неподвижное положение во-он той горизонтальной черточки означает...

(Черт подери, подумал я, и отчего все бабы так любят выделываться по любому поводу? Этой стерве хорошо: она всласть наотдыхалась на Базе и теперь с аппетитом качает права. А мы за последние дни вымотались до предела, да и завтра никому отдыхать не придется. Разумеется, если...)

– ...а если бы здесь работал замаскированный "жучок", то вместо ровненькой планочки у нас шли бы меленькие-меленькие зубчики салатного цвета... ага, уголочками, уголочками... А вот повышение громкости на диаграммке никак не отразится – всем понятно? Я спрашиваю: понятно или нет, вы, клинические недоумки?!

Этот немотивированный переход от снисходительного брюзжания к яростному всплеску злобы и ненависти никому из нас не понравился. "Барон" подобрался и развернул свои широченные плечищи, а "Милашка Энн" деловито поежилась и, притянув к себе курточку с "начинкой", снова ее надела. Я пододвинулся к столу вплотную и бросил красноречивый взгляд на ближайший неразряженный парализатор.

"Бледная Поганка" проследила за всеми этими действиями короткими поворотами головы, не упуская в каждом случае из виду очень спокойную "Даму Треф". Общая встречная враждебность была очевидной, однако непрошеную гостью это нисколько не смутило, а, напротив, взбесило еще больше.

– Да кто вы такие, скажите на милость? – прошипела она, брызгая слюной, и стремительно подошла к нам. – Что из себя представляете? Что умеете? Что значите в своих Системах? И, наконец, знаете ли, с кем говорите?!