Текст книги "Мемуары Омеги"

Автор книги: Михаил Н.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 46 страниц)

Внешность, или генетика – здесь все понятно – чем баба красивее, тем выше на нее спрос.

Эффектность – бывает, что внешность у бабы так себе, или с дефектами, но есть какие либо естественные, либо искусственно наработанные навыки или детали «подачи себя» – вроде, и не красавица, а цепляет! Этот пункт во многом совпадает со следующим:

Харизма – проявляемый через внешность или поведение высокий уровень внутренней энергетики.

Сексуальность – потребность женщины в сексе, способность получать удовольствие от секса. В целом у баб постсоветского пространства по этой пункту – беда!... Не имеет ничего общего с сексапильностью.

Сексапильность. От английского слова «appeal» – просьба, призыв, призывать, взывать, просить. У 10% баб – естественные, у 90% – приобретенные навыки внешней сексуальной провокации – вся эта внешняя бабская мишура – придание себе рыночного товарного вида на предмет продажи себя как товара по максимальной цене. С истинной сексуальностью не имеет ничего общего – более чем часто в высшей степени сексапильная баба оказывается совершенно фригидным бревном, и наоборот – в моей практике неоднократно были случаи, когда совершенно внешне никакие тетки неожиданно оказывались крайне яркими сексуальными партнершами.

В рамках внушенной всем нам системы ценностей – повторяю, она вполне имеет место быть, но не должна быть единственной – привлекательность женщины складывается из суммы условных баллов по каждой из этих категорий, причем, до известной степени возможна компенсация одних параметров за счет других. Все это можно подробно расписать в довольно большое исследование, но это не раз уже делалось и не совсем сейчас по теме.

Когда-же по каждому из вышеперечисленных пунктов женщина заслуживает высоких или высших оценок – то получается экземпляр убойный! Что забавно – мне за все эти годы таких баб с безусловно максимальными баллами по всем пунктам попадалось штук пять, и еще столько-же – с охренительными внешкой и т.д., с которыми секса не было. В общем, эта самая Алина, безусловно, входит в пятерку, даже в тройку, лидеров. Она была высокой и жгучей, если так можно выразиться, блондинкой, с огромными голубыми (мне сначала казалось – ледяными) глазами, абсолютно правильными чертами лица, и роскошной, в смысле – убойной – фигурой. Такой типаж моделей – почти ее близнецов – обожают снимать рекламщики в роликах про всякие там жвачки со свежим дыханием, бутилированные вОды из источников и прочую хрень, ассоциирующуюся с прозрачной водой, стерильностью, льдом и холодом.

Еще, иногда встречается тип очень красивых, как правило – высоких – женщин, которые держатся величественно. Пример – актриса Вера Сотникова в молодости. Такой тип женщины возникает тогда, когда очень высокого уровня внешка сочетается с устойчивым позитивным состоянием психики, самодостаточностью и спокойным осознанием собственной непоколебимой привлекательности для мужчин. Тип убойный, но довольно редкий – у меня таких было две – эта самая Алина, и еще одна, когда-нибудь напишу.

Когда в моей убитой «хрущебе» нарисовалась такая «снежная королева», с которой, в данном случае, я вообще не успел хоть сколько то толком познакомиться и наладить эмоциональный контакт, даже бывалый я сильно заробел, вследствие чего мне довольно быстро намекнули, что «диванчик уже не худо бы и разложить!». Настала пора применять любимый со школы принцип – «Если красавица на *** бросается – то не теряйся – тоже бросайся!». В обнаженном виде дама сильно напоминала шедевральную скульптуру из белого мрамора – я героически перенес и этот шок со знаком плюс – дальнейшие сюрпризы были уже не такие пугающие – девушка оказалась вполне живой, мягкой, теплой и в высшей степени сексуально-маньячной – наш человек! Было ей, кому интересно, 22 года.

Естественно, «не секасом единым» – поскольку по главной «составляющей» отношений все было замечательно, мы быстро привыкли друг к другу и немного познакомились. Несмотря на убойную внешность, Алина ссученности и стервозности не проявляла, и по поводу своей внешности особо не «звездИла». Кроме того, быстро выяснилось, что у нас есть еще один общий момент – лень и пофигизм – Алина жила с родителями, которые были, как я понял, довольно обеспеченными людьми, вяло формально училась в каком-то ВУЗе, и у нее, в отличие от большинства россиянских девок, совершенно ни откуда не сыпались искры на предмет аврально делать карьеру или зафиксировать синяком мужа-спонсора, что, без малейших сомнений, она могла сделать в любой момент по щелчку пальцев. Человек жил для себя, сегодняшним днем и в свое удовольствие – в высшей степени мудрый и правильный подход. Я не мог сдержать любопытство и как-то раз ее спросил – на хрена тебе нужен нищий мужик старше тебя на 12 лет, на инвалидности, с убитой квартирой, когда у тебя, наверное, выбор – подумать страшно?! Она ответила, что придерживается принципа героини фильма «Военно-полевой роман». Принцип этот я тоже знал, о чем незамедлительно Алине сообщил, и она эту осведомленность всячески приветствовала и одобрила – «Я у мужчин признаю только один недостаток, на все остальные я смотрю сквозь пальцы».

Задним числом, кстати, я вполне понимаю, что именно находили во мне некоторые из женщин – в том числе, безусловно, «большая любовь», Алина, и еще несколько – со мной им было эмоционально комфортно, ну и прочие интересные цели совпадали. Я сам всегда был совершенно самодостаточным и искал самодостаточных женщин для равноценных партнерских отношений. Другое дело, что самодостаточных женщин у нас практически нет – в лучшем случае десятые доли процента от общей говномассы – преобладают потебляди-проститутки, для который секс является предметом торгов, с которыми у меня по умолчанию ничего никогда не могло быть. Если же попадались вменяемые, в хорошем смысле этого слова – «европеизированные» бабы, то им было со мной вполне комфортно – со своей стороны, я уважал их как личностей, и, в отличие от большинства остальных воспитанных бабами мужчин – ничем не напрягал.

Встречались мы с Алиной те-же самые стандартные 3-4 (вроде, ближе к 4-м) месяца, и, по знакомой схеме, на последнем месяце психика бабы перешла в нестабильное состояние, и началась фигня. Алина удумала начать в меня влюбляться и начала мне об этом сообщать.

Влюблялись в меня, в смысле – говорили мне об этом бабы за мою жизнь – и до, и после описываемых событий – раз десять-двенадцать. Поскольку ни в одном из этих случаев взаимности с моей стороны не было – чтобы пробило на любовь такой «бронепоезд», как я, баба должна быть реально чем-то несусветно нестандартным с исподвывертами, чему «идеал» полностью соответствовала – относился я к этим любовям неоднозначно. С одной стороны, бабы в этом случае начинали давать без проблем – это хорошо, с другой – выносить мозг и давить на психику – это плохо. Так что приходилось действовать в каждом случае индивидуально по ситуации. В главе 26-й я пытался выразить мысль, что то, какой будет любовь человека, грубо говоря – какую именно сумму факторов в виде чувств, эмоций и поведения человек «выдаст на гора» полностью зависит от того, что именно представляет из себя конкретно данный человек и каков уровень развития его души. Грубо говоря – у моральных уродов – и любовь уродская, у нравственных порядочных людей – дверь к Богу. Лично себя я, если что, отношу к уродам, что далее визуализирую.

Короче, я всегда предпочитал относиться к тому из двух «кого любят», нежели к тому «кто любит» – в этом случае «ништяков» от отношений в разы больше! Чем особо не злоупотреблял – не манипулировал и не унижал, если бабы сами не подставлялись.

Как правило, они как раз подставлялись – поскольку практически все бабы, так или иначе, иногда очень глубоко – доминирующие потребляди с прошивкой двойных стандартов – "бабы – «прекрасный пол», которому мужчины по определению «должны». То есть, на практике обычно бывало так – «я в тебя влюбилась – ты мне теперь должен еще больше, поскольку я теперь не просто Вагиня, а еще таковая, снизошедшая до любви к тебе, низшее существо!». В этих случая баб, начавших выедать мозг еще и «любовью» я иногда сливал довольно жестко. Была у меня еще одна баба (пусть будет Жанна), тоже явный кандидат в тройку лидеров, та проверила меня на прогиб любовью, я не поддался, так она, далеко не дура, даже сказала – «люблю я тебя или нет – мои проблемы, не обращай внимания!».

Короче, этой самой Алине, видимо, просто трахаться со мной ей стало скучно – захотелось добавить эмоций в отношения, а может, весьма вероятно, пошла инверсия, снова в нетипичной форме. Тут, думаю, точно было еще вот что – баба привыкла, что все поголовно мужчины «укладываются у ее ног в штабеля», а я в эту массовую тенденцию во всех смыслах «не укладывался». Вообще, если кого ввели в заблуждение мои восторженные описания ее «потребительских характеристик», так они нисколько не означают, что у меня были к ней какие-либо чувства – ни хрена подобного! Она мне нравилась как женщина, я интересовался ей как личностью, но, в глубине души, был к ней совершенно равнодушен. Девка, наверняка, сломала мозг – что ей в данной конкретной ситуации делать – лишать меня секса было не в ее интересах, да мне и это было бы по хрену, а других рычагов манипулирования у нее не было. Она кинула пару проверок, по меньшей мере столько я заметил, возможно, их было больше – один раз пропала на неделю – я не отреагировал, другой раз – это был вообще прикол – устроила цирк непосредственно из секса – видимо, решила пробить меня на вину таким необычным способом. Притворилась «нечастным бревном». Я открыл дверь на лестницу (баба была в дУше), и (мысленно) занес ногу для животворного пенделя. Девка все поняла правильно, «бревнить» и «виноватить» мгновенно перестала, и радикальных мер применять не пришлось. Параллельно она начала активно объясняться мне в любви. В данном случае сильного мозгоедства и напрягов не было, поэтому я переводил все в шутку – «Когда такая роскошная женщина не только занимается с тобой любовью, но еще и любит – это вообще классно!». Но шутки – шутками, а это было действительно приятно, и в голове что-то застревало...

На этом месте мне бы задуматься, но крыша путешествовала где-то далеко и не писала...

Часть 31. Про большую любовь с грустным финалом – 4.

На фоне этих занимательных событий подходила к концу осень 2000 года. Переломный момент случился, для сегодняшнего меня, ясный пень – совершенно предсказуемо, а для тогдашнего – неожиданно, и я совершенно не был к нему готов. На вопрос – Почему не был готов? – есть только один правильный ответ – потому что был глубокий сферическй (ч)удак и полный идиот... Нет, так формулировать с точки зрения психологии не грамотно – критиковать надо поступок, а не личность, скажу по другому – я совершил тяжелейшую необратимую ошибку. Почему совершил? – про это в «неправильном ответе»...

Мне позвонила «большая любовь» которая была вполне в курсе моих амурных дел и существования Алины, и сказала, что ее курс лечения скоро подойдет к концу, и что мне неплохо бы определиться – с которой из моих женщин я хочу быть дальше. Позднее, задним числом, я понял, что, без сомнения, к этому разговору она готовилась, и, более того, заранее просчитала все варианты моих возможных ответов, поскольку мозги у нее были практически мужские, и голова работала отлично. Кроме того, знала она меня, как облупленного. Я сказал, что, когда курс лечения будет закончен, тогда пусть и звонит. Она сказала, что он уже практически закончен, и что она не собирается быть на втором месте параллельно с кем-то еще. Точно не помню, но я в той или иной форме сказал, что бросать Алину я не буду. С какого перепуга я не стал ее бросать и что меня удерживало – я уже не помню – никаких особых причин за нее держаться не было – «закидоны» уже начались, и я ее совершенно точно не любил. Что-то, однако, точно удерживало, в первую очередь – гуляющая где-то крыша. Потом «любовь» спросила – что она мне сделала, и чем она передо мной виновата, если я с ней так? Я снова ответил кукую-то хрень, и мы попрощались. После чего она, совершенно по мужски, вычеркнула меня из своей жизни. До меня в тот момент так ничего и не дошло.

Потом все пошлО четко и по нотам. Через недельку я ей («идеалу») позвонил сам, просто так, поболтать. Она совершенно спокойно со мной разговаривала, устраивать разборки было вообще не в ее стиле, и сказала, что у нее уже есть парень, который познакомился с ней на улице и пребывает в состоянии глубокого офигения от свалившегося на него счастья. Были ли у них уже что-либо или нет, я не спросил – до меня по прежнему ничего не дошло.

Через очень непродолжительное время меня бросила Алина. Просто так позвонила и сказала – мы не будет больше встречаться. Почему? – мне было не интересно. Я не стал спрашивать, я такие вещи вообще в нормальном состоянии у баб не спрашиваю. Я просто бросил трубку. Эмоций в отношении Алины у меня не было никаких, только полное равнодушие. Чтобы покончить с темой Алины, добавлю, что она мне позвонила еще раз месяца через 3-4, застала меня в весьма черном расположении духа, и я ее послал. Потом подумал, что послал вообще-то зря, она во всей этой истории, как раз, имеет наименьшее значение, самому надо было думать, трахать кого-то надо, и позвонил ей. В этот раз меня послала она. В задницу. После чего уже навсегда исчезла из моей жизни.

Я позвонил «любови» и попросил вернуться. Она сказала, что ей меня жалко, что, если бы была одна, она бы вернулась, и что своего парня бросить не может. Я спросил, есть ли у них уже секс, она ответила, что есть, и я дал отбой.

Я собрался было продолжать жить дальше, и даже начал думать, куда бы подать объявления, чтобы поскорее пошли звонки от новых дам. Но, на «историческую арену», совершенно неожиданно вышел в полный рост новый персонаж – моя давно где-то гулявшая крыша. «Держим все под контролем, да? „Иммунитет“, да? – очень нехорошо ухмыльнулась Крыша – Умеем вытаскивать себя из депрессий?... Ну-ну... А проверим? Отбываю. Буду на Земле – зайду. Не скучай!».

Потом меня накрыло. Накрыло совершенно неожиданно. Чтобы проиллюстрировать, как именно накрыло, мне приходят на ум две метафоры. Обе одинаково хороши – это цунами и лавина, причем лавина не снежная, а каменная. Что такое легкая депрессия, я знаю по себе – это для меня нормальное состояние. Что такое такое средняя – тоже. Из книг и общения примерно знаю, какова крайняя стадия самой тяжелой депрессии – когда лежат, дрожат и умирают. За несколько суток я влетел в самую тяжелую депрессию, у меня даже осталось такое впечатление, что я на большой скорости миновал и эту стадию и стремительно продвигался куда-то еще дальше, в смысле – глубже.

Вообще, по моемУ собственному восприятию, депрессия похожа на попадание в яму с черными стенками. В какую сторону человек не посмотрит – он видит черную стену. Ему кажется, что весь мир – черная стена, и он в этот момент не понимает, что достаточно вылезти из ямы, и он снова увидит все предметы и краски нормального мира. Степень тяжести депрессии можно сравнить с глубиной ямы, и, соответственно, с количеством усилий, необходимых для того, чтобы из нее вылезти самому или с чьей-то помощью. Только здесь такой маленький нюанс – у ямы есть дно, ниже которого не упадешь, на котором можно стоять, и от которого можно оттолкнуться для прыжка вверх. Я же со свистом ухал в бездонную пропасть, слабо шевеля лапками в пространстве и отчаянно пытаясь хоть за что-то зацепиться, или, хотя-бы, приостановить падение. Когда Алиса (в стране Чудес) провалилась в кроличью нору, она пролетала мимо полок с разными предметами. Я же стремительно миновал разные точки невозврата, и проближался к двум главным – первой была потеря разума. К счастью, я не долетел.

Кто не знает, депрессия – это эмоциональное расстройство, преобладание у человека негативных эмоций высокой интенсивности. Эмоции следуют за мыслями. Мысли – это фразы, слова, которыми человек сам с собой разговаривает, ведет внутренний монолог. Если изменить слова и смысл внутреннего монолога, можно изменить сопутствующие эмоции, заменить негативные на позитивные и преодолеть депрессию. При этом необходимо не только твердо верить новым мыслеформам, но и внутренне подверждать их истинность. Как правило, при понимании основного принципа, это сделать не трудно – «депрессивные» мысли обычно ложные и объективную реальность не отражают. В моем же случае большинство «депрессивных» мыслей были совершенно истинными и отражали объективную реальность отлично. Врать же самому себе, ясное дело – бесполезно.

Тогда я думал, что я потерял единственную в свой жизни абсолютно уникальную и любимую женщину, потерял исключительно по собственной глупости, практически собственными руками подложил под какого-то постороннего мужика, что жить без нее я могу, что мне уже много лет и с молодыми девушками мне уже не познакомиться – будет только старый бабошлак, что вряд-ли мне еще раз повезет найти в океане говносамок хоть отдаленно похожую жемчужину – что впоследствии оказалось абсолютной правдой. Было еще много всякого разного – и вина, и ревность, и ощущение полнейшей безнадежности, и ярко вспоминался, по Булгакову, Понтий Пилат, сначала собственноручно отправивший Иешуа на казнь, а после его смерти начавший пытаться спасти ситуацию. Меня трясло, у меня была непрерывная истерика, я перестал спать и несколько раз за ночь принимал снотворное – помогало слабо. Несколько раз – раза четыре – и именно об этом я жалею больше всего – я звонил «любови» со стандартным «набором идиота» – «умираю, вернись, брось его, люблю, жить без тебя не могу...». Ляпнул ей даже про самоубийство – не в качестве шантажа, а на самом деле – боль была такая – невозможно было терпеть. Бабе было по феру – она разговаривала со мной совершенно равнодушно, кроме того – в бабе включился садист – она выдавала мне некоторые подробности сексуальной жизни с новым мужиком, и вообще полностью отыгралась за разные унизительные для ее человеческого достоинства моменты, которых за последние полгода нашего общения было предостаточно. Осуждать, ее, опять же, трудно – я сам на ее месте вел бы себя еще покруче.

Про этот забавный период моей жизни можно рассказать еще много интересного. Напрмер, утро начиналось так – «на автомате» я делать ничего не мог, приходилось давать себе команды – ноги на пол – встал – левую вперед – теперь правую – снова левую -... Кран открыл – морду помыл – кран закрыл. Звонит телефон – это мама – она хорошая, она меня любит, она не должна волноваться! – подошел к телефону – (...– левую – правую – ...) – руку протянул – трубку снял...

Как то раз мне позвонил «Санитар Леса», мгновенно оценил ситуацию, и велел, если будет нужно, немедленно звонить в любое время. Я, в один из самых тяжелых моментов, попробовал позвонить в «телефон доверия» – там на меня рявкнула старая быдлобаба таким злобным кадаврским ненавидящим голосом, что я мгновенно понял, что помощи здесь не будет – придется выкручиваться самому. Кстати, терапевтический эффект только от одного слова «алло» (потом я бросил трубку) был налицо. Совсем плохо, без преувеличения, на грани смерти, мне было где-то около двух месяцев. В этом же состоянии я встретил 2001 год. Потом я все-таки нашел, за что зацепиться, и начал очень медленно возвращаться к жизни. Одна из здравых мыслей, которые мне удалось сформулировать, была примерно такая – « Я был бы виноват, если бы я был мазохист, знал, что именно со мной потом случится и сознательно делал этот выбор. В данном случае есть очень серьезная ошибка, но не сознательная вина!». Как-то так. При всей замысловатости, эта мысль помогла мне выкарабкаться. Некоторые другие, объективно правильные, размышления я написал фломастерами на листах бумаги и прикнопил на стены, это произвело настолько глубокое впечатление на одного из моих друзей, что даже теперь, спустя более чем тринадцать лет, он меня периодически этим подкалывает.

С величайшим трудом мне удалось остановить полет на тот свет и начать очень медленное «обратное всплытие». Постепенно состояние, для которого я даже же могу подобрать эпитетов, сменилось уже значительно более легким просто кромешным черным кошмаром. Я начал уже нормально двигаться, смотреть телевизор, и, когда мне удалось более-менее отоспать ночь без снотворного, понял, что буду жить.

Я продолжил знакомства по газетам. Мне явно предстояло отработать этот кусок кармы по полной программе, и знакомства никакого позитива в мою жизнь не внесли. Мне было 34, а вскоре – и 35 лет, и я, одновременно с описываемыми событиями, миновал ключевой и радикальный возрастной рубеж мужчины в восприятии россиянских говносамок – газетный контингент скачкообразно и радикально ухудшился. Кроме того – был 2001 год – начинал стремительно развиваться интернет с патогенными «сайтами знакомств», которые по нарастающей начали вносить огромный вклад в окончательное ссучивание единичных вменяемых женщин. Если в 90-е годы газетный контингент можно было сравнить с морем говна, в котором довольно часто поблескивали более-менее ценные, а порой – и драгоценные «вкрапления», вполне стоившие затрачиваемых на фильтрацию «фона» усилий, то теперь мне в лицо бил фонтан (баб звонило по прежнему очень много) чистого, я бы сказал – «дистиллированного» фекала. Что мне, ходившему в то время с черной воронкой вместо души, не доставляло ни малейшего удовольствия, и очень сильно усугубляло переживания и сожаления. Несмотря на то, что в объявлениях я продолжать указывать, что ищу женщину строго без детей, массово поперли исключительно наглые бабы с детьми, возрастом (баб) от 35-36 лет, утверждавших, что «дети взрослые, поэтому, их, типа, нет!», и стремительно начавшие составлять 80% от всех откликов. Кроме (включая) них, вне зависимости от целевой направленности объявлений, появилось множество алчных фанаток немедленного брака той-же возрастной категории. Пока я не перескочил рубеж 34 года, злобных РСП со «взрослыми» вымлядками точно практически не было, да и брачных фанаток было поменьше. В 90-е годы, бабы помоложе, пусть единичные, хоть как-то вчитывались в тексты.

Находясь в далеко не адекватном состоянии, я влип в еще одну очень поганую историю, закончившуюся потерей всех имевшихся у меня на тот момент сбережений. Поскольку к знакомствам эта история прямое отношение, конечно, имеет, но только в смысле последствий состояния неадекватности, обозначу ее очень конспективно. Я решил переехать на неопределенно долгое время, возможно, навсегда, из Москвы на природу, занялся покупкой загородной недвижимости, и налетел на совершенно явных мошенников. Кстати, через год половину денег удалось вернуть. В результате я поимел еще один депрессивный эпизод, практически аналогичный описанному выше, и, что любопытно, снова зимой, включая Новый год. Намечалась явная тенденция, и мне уже начало надоедать непрерывно умирать...

На этом этапе моего жизненного пути вернулась из путешествия по галактике, возможно – автостопом, моя Крыша, и, как обещала – заглянула.

– Накосячился? Все ощутил, или еще хочешь? – спросила Крыша. Отпираться было бессмысленно, и я с готовностью согласился по обоим пунктам, а по поводу «ощутил» еще и добавил, что можно было и поменьше. Раз в сто...

– А ты в курсе, что у тебя на руках стареющая и совершенно, в принципе, беспомощная мама, за которую ты несешь полную ответственность? – Я сказал, что в курсе, что здесь мне особенно стыдно и попросил Крышу поскорее возвращаться на положенное ей место. Она любезно согласилась это сделать, и я начал постепенно возвращаться к нормальной жизни, насколько моя жизнь вообще может называться таковой...

Шли годы. У меня было много работы. Деньги – штука гораздо более обратимая, нежели потеря любимой девушки. В целом, ситуация со знакомствами по газетам, только ухудшалась, длительных отношений у меня долгое время ни с кем не было, преимущественно одноразовые встречи со всяческими, иногда забавными, но отнюдь ни в каком плане не высококачественными девками и тетками.

Я начал на полном серьезе искать спутницу жизни – не СДС, не потреблядь, и, естественно – без детей, причем – не только в Москве, а и по всей европейской части России. Что завершилось полным радикальным фиаско. До такой степени, что даже и вспомнить нечего. Не попалось не только хоть мало-мальски годной бабы, а даже и бабы, которую хотелось бы вообще хоть как-то начать рассматривать и тестировать. Причем – и я утверждаю это с полной ответственностью – отнюдь не причине моих завышенных требований!

Что касается «идеала» – не проходило и дня, чтобы я не думал о ней, но, постепенно, с годами боль сменялась печалью, которая становилась все светлее и светлее. Мне постоянно приходили в голову фантазии, что, если бы я мог вернуться в прошлое, надо было бы обязательно на ней жениться. Одновременно звучали и доводы разума, что, как я видел по множеству признаков, оставшихся за рамками этого повествования, даже и эта уникальная девушка была бы для брака непригодна. Эти мысли как-то запараллеливались, и хотя доводы разума я находил абсолютно весомыми, и фантазии вполне имели место быть. Меня, уже в разумных и не критичных для общей жизнедеятельности пределах, продолжало «колбасить» и «штормить», что, вне всяких сомнений, продолжалось бы и по сей день, и вообще пожизненно, но, к моему величайшему счастью, это был еще не финал истории.

Здесь, как безбашенный автор, я снова злоупотреблю своим правом на использование вымышленных персонажей и введу в повествование еще один. Поскольку Крыша после возвращения вполне сносно выполняла свои основные функции и более меня надолго не покидала, ее снова загружать не буду. Назову новый персонаж – гулять так гулять – Судьба!

– Время подводить итоги очередного промежуточного финала. – сказала Судьба – В целом – ты молодец! Держишься неплохо! Твердая четверка с плюсом! Пожелания есть?

– Есть – сказал я – Сама знаешь – какое.

– А пожалеть не боишься? – подмигнула Судьба.

– Нет – сказал я – Я все еще ее люблю.

– Будь по твоему – сказала судьба – Развлекайся, экстремал!

«Большая любовь» вновь возникла из небытия.

С момента завершения «романа» прошло 9 лет, и с момента окончательного разрыва – более 8-ми. Была весна 2009 года. Мне было 42 года, а ей, соответственно – 27. Она написала мне через интернет, с покойного сайта «Сландо». Письмо было следующего содержания – «Миша, привет» Это *****. Ты, наверное, меня не помнишь, но мы встречались." Я отправил телефон и написал – «Звоните, пообщаемся». Малозначимую деталь, что все это время я думал о ней, я решил до поры не разглашать. Она перезвонила.

Первое, что я отметил – изменился голос. Сначала мне показалось, что он сел. Потом я разобрался, что он не сел, но исчезла большая часть обертонов. Теперь это был просто приятный женский голос, но он перестал быть полудетским, звонким и мелодичным.

Здесь, забегая вперед, хочу сказать, что и к первому разговору, и ко встрече она готовилась. Причем готовилась явно очень серьезно. Осознание чего, когда я позже это понял, очень мощно подняло, я бы даже сказал – «подперло» мою самооценку. Как вскоре выяснилось, за эти годы жизнь неслабо настучала ей в «табло», в том числе, у нее было энное количество мужчин, по сравнению с которыми мой светлый образ в ее глазах явно не только за эти годы полностью себя реабилитировал, но и, по видимому – «ушел в далекий отрыв». «Любовь» явно намеревалась восстанавливать отношения всерьез и надолго, более того – она в уме представила общий план нашей первой встречи, и постаралась, для начала хотя бы общение, выстроить так, чтобы все выглядело максимально романтично и красиво. Знал бы – может, где и подыграл бы, но меня никто не предупредил, и с моей стороны в отношении нее оставалась одна мощная незакрытая обида.

Для начала, по телефону, она долго и упорно пытала меня – «Рад ли я ее слышать?». После нескольких минут попыток перенести все переговоры – кто кому и почему рад и не рад – на личную встречу, мне пришлось сдаться. Потом я спросил – есть ли у нее дети? Она ответила, что есть дочь. Из моего подсознания на автомате выскочила фраза – «Имей в виду, что жениться на тебе я не буду!». Она, сказала, что ей этого и не нужно. РСП – подумал я – Зашибись... А ведь меня предупреждали!... Резко отрезвев, тем не менее, я полностью горел желанием довести дело до логического конца.

Она приехала. Внешне она, на первый взгляд, изменилась ровно настолько, насколько должна была измениться за это время. Она попросила рассказать про мою жизнь. Я рассказал, коротко, но по честному, в том числе – и все то, что здесь описываю и заодно сказал то, что очень хотел сказать – что, во время наших последних разговоров, она могла бы понять – в каком я находился состоянии, и не издеваться и не добивать меня. Она промолчала. Потом она спросила, были ли у меня за это время другие женщины? Это явно была еще одна домашняя заготовка. Я остановил мгновение, ставшее прекрасным, и с величайшим удовольствием ответил, что, естественно, я трахал все, что шевелится! Собственно, большАя доля правды в этом была. Станиславский аплодировал бы стоя! Еще я сказал, что сейчас встречаюсь с очень удобной для меня теткой, которую бросать не буду – я в то время встречался с сумасшедшей бабой, о которой писал в 24 главе. «Любовь» сказала, что этого никто не требует.

Я попросил ее рассказать о себе. Выяснилось, что ребенок у нее от того самого парня, который был у нее после меня, с которым она какое-то время жила в гражданском браке и который «ушел, потому, что ребенок ему не нужен!». Потом были мутные и мало мне интересные рассказы про каких-то ее мужчин, среди которых было упоминание, что она кого-то там любила. Я поинтересовался, неужели даже такую «железную леди», как она, «вштырило»? Она ответила, что, мол, да, даже ее... Мы посокрушались – что жизнь с людьми делает – ужас!

Еще она рассказала, что работает – по специальности – в регистратуре районной поликлиники.

Тем временем мы дотопали до моего дома и я позвал «идеал» на пал... тьфу! – на ЧАШКУ чая. Она – и это явно была очередная заготовка – сказала, что если у нас раньше что-то было, это не значит, что теперь она так сразу... Песня эта мне, как и большинству мужчин, отлично знакома, и правильный отзыв я знаю тоже – «Да ты что! Да никогда! Да как ты могла подумать! Просто попьем чаю, пообщаемся, как нормальные люди!» Мы пошли «общаться».