Текст книги "Прощай, Солнечный мир!"

Автор книги: Михаил Китовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Глава одиннадцатая

Путь вдоль расселины продолжался несколько часов. Временами, она круто петляла, и друзьям приходилось много времени тратить на объезд. Странных звуков больше не повторялось, хотя «всплески вонючести» случались каждые полчаса. Однажды трещина преподнесла людям сюрприз – вместо отвратительной вони, она извергла приятный запах карамели. Но такой фокус больше не повторился, и время от времени друзьям таки приходилось терпеть адское зловонье.

Вскоре, им попалась ещё одна аномалия – куб из чёрного мрамора, висящий в метре над землёй. Куб был абсолютно правильной формы. Рой даже рискнул к нему подъехать, и потрогать прохладный мрамор ладонью. Ничего фантастичного он собой не представлял – обычный камень, отшлифованный до зеркального блеска. Ян сказал, что такие кубы в пустыне не редкость. Только большинство из них не висит в воздухе, а, как правило, покоится на земле в полузарытом состоянии.

Через несколько километров друзьям повстречался неглубокий кратер с пологими краями. А вернее, лёгкая впадина, плавное изменение рельефа. Местность теперь стала холмистее, и удивить людей таким вещью было сложнее, чем вечно мёртвым небом или отсутствием растительности.

Но кратер резко отличался от всей остальной пустыни. На его склонах не было ни пепла, ни скал. Лишь мелкая щебёнка, похожая на крупный песок. В центре кратера чернели железные конструкции непонятного назначения – столбы с кольцами наверху. Их было очень много – несколько сотен, можно сказать, целый лес. Кольца располагались по-разному: одни крепились вертикально, другие – горизонтально или под углом, а иные вообще висели в воздухе. Это случалось, когда подпирающий их столб сильно накренялся или вообще, лежал на земле.

– Почему у пустыни только два цвета? – спросил Рой, глядя на мрачную рощу столбов. – Почему древние строили только чёрное или серое?

– Не знаю, – покачал головой Ян. – Возможно, они были пессимистами.

В кратере устроили привал. Сара с удовольствием полакомилась доисторическими столбами, да и путники были не прочь перекусить. Ян обнаружил, что последний раз ел только утром. Обычно, в сухой сезон он питался чаще и имел привычку подолгу засиживаться в любимом ресторанчике. Таким способом он компенсировал тоску по приключениям.

Утолив голод консервированными шестиногами (по счастью, не испорченными и не в томатном соусе), сушёным хлебом и яблочными пирожками ("Обычно, Рой, собиратели с такими в пустыню не ездят. Они берут что-нибудь полегче"), друзья отправились дальше. Часы показывали без пятнадцати восемь, но Ян желал проехать до темноты как можно больше. "Нам дорога каждая секунда" – напоминал он Рою, когда тот замедлял шаг хищницы.

Ущелье всё так же преследовало путников. Оно тянулось по правую руку, когда уходя вдаль, когда подступая вплотную, а когда и вовсе преграждая дорогу. Холмы участились, а чёрные скалы, наоборот, почти исчезли. Количество обелисков и столбов с таинственными иероглифами также приумножилось. Среди них были, как и прямые сооружения, так и постройки футуристических конструкций. Встречались штопорообразные спирали, ввинченные в землю; икосаэдры с тысячью лапок, напоминающие гигантских пауков; плоские треугольники, составленные друг на друга почти в стометровую башню, и так далее. Путникам всё чаще и чаще попадались древние сооружения, а вот живых существ они так до сих пор и не встретили.

В девять было ещё светло. У друзей оставался примерно час, за который они могли преодолеть, как минимум, километров двадцать. Неожиданно, Ян приказал остановиться.

– В чём дело? – спросил Рой, тормозя Сару. – Нам же "дорога каждая секунда", как-никак.

– Ночевать будем здесь, – отрезал собиратель.

Проверив, на месте ли револьвер, он оглядел местность и осторожно слез с двунога.

– Почему?

– Ты оглянись вокруг. Мы на холме с плоской вершиной. Идеальное место для палатки и для лагеря вообще. На соседнем холме, – парень указал на север, – обелиски и, насколько вижу, из нержавейки. Будет чем покормить Сару. Вонь из ущелья до нас не поднимется – как я понял, она струится около земли, и высокие холмы для неё непреступны. А вон там внизу я вижу…

Спуск в том месте был слишком крутым, а пепел сыпучим, так что парень решил не рисковать и пойти в обход. Ему не хотелось поскользнуться и что-нибудь себе сломать. Пустыня почему-то не любила раненых. Черти обожали издеваться над больным человеком, а жуки и вовсе могли убить. Как бесполезный кусочек природы или как сломанную игрушку.

Путешествие вниз заняло минуты две. Оказавшись внизу, собиратель оглянулся.

– Ян? – вопросительно крикнул Рой, подъехав к краю холма. – Там что, опять какой-то артефакт?

– Лучше, – заверил собиратель. – Поройся в моей сумке, там сверху должен нож лежать.

– Зачем он тебе?

– Смотри.

Ян пнул металлический огурец, наполовину заваленный пеплом и почти незаметный сверху. Тот был длиной три метра. Он лежал в самом низу, спрятавшись между холмами.

– Что это?

– Водосос обыкновенный, – улыбнулся Ян. Смахнув с огурца тяжёлый пепел, он постучал по его шероховатой поверхности. Ему ответило гулкое и короткое эхо. – Нам крупно повезло, дружище.

Пять минут он терпеливо ждал, пока Рой откроет багажник, откопает в его недрах сумку и вытащит нож. Хороший нож. Складной, из качественной стали, крепкий и не раз выручавший парня в пустыне. Наверное, самый лучший подарок на день рождения, какой Ян когда-либо получал (спасибо тебе, Джей, ты всегда знал, что нужно настоящему собирателю!)

Поймав нож, Ян раскрыл его и с размаху воткнул в шершавую поверхность огурца.

– Неси канистры, Рой, пополним запасы воды!

– Но у нас её и так полно, – ответил друг, спрыгивая с Сары.

– Тогда доставай примус, хоть чай заварим.

Рой фыркнул. Разведя руки в стороны, словно не зная, что делать, он спросил:

– Чай? Может, сначала палатку поставим? Раз уж решили здесь обосноваться?

– Палатку, так палатку, – согласился Ян, глядя на торчащую из огурца рукоятку. Нож плотно вошёл в бок водососа, проткнув его, словно жестяную банку. – Хорошо. Тогда доставай всё, что надо, а я пока поднимусь наверх.

Парень ещё раз глянул на рукоятку ножа и поплёлся обратно. В приливе радости он совсем забыл о палатке. Обычно собиратели ходят в пустыню без таких излишеств. Пепельных бурь в мокрый сезон не бывает, а от дождя можно укрыться и под скалой. Несколько раз друзьям встречались каменные арки – Рой даже провёл под одной из них Сару.

Минут тридцать ушло на разгрузку двунога и установку палатки. Работа была нетрудной, но скучной и утомительной. Когда с этим покончили, Рой смахнул со лба пот и сказал:

– Фу, как душно стало. Чувствуешь, ветра нет?

– Угу. Похоже, снова пеплопад начнётся.

– Плохо дело.

Пару секунд они смотрели друг на друга, не зная, что делать. Сара лежала рядом и вальяжно помахивала хвостом. Проблемы двух путешественников казались ей теперь мелкими и глупыми. За долгий день хищница вдоволь набегалась и порядком устала. Даже за людьми она наблюдала с ленью, граничащей с лёгкой дремотой.

Сумки-багажники нашли себе место возле палатки. Ничего не говоря, Рой открыл одну из них, и несколько минут что-то искал. Ян даже догадался, что именно.

Решив немного пошутить, он спросил:

– Будем суп варить, да? Надеюсь, ты взял пакетики с этим порошком. Как там его?… "Блюдо на любой вкус за двадцать минут", верно?…

Ян полностью отдался чувству юмора – древнему инстинкту, который не раз выручал его в трудных ситуациях. Он думал, что Рой ответит тем же – скажет какую-нибудь нелепую фразу или попытается неуклюже пошутить. На худой конец, просто сплюнет и ответит, что глупо тащить в пустыню такие продукты. Особенно в сухой сезон.

Но Рой ответил по-другому:

– Вообще-то, я взял "Сам себе повар". Каши из этой серии как-то не по мне, а вот супы у них ничего. Есть можно.

Это совсем даже не шуточное заявление вынудило Яна вспомнить пару грубых слов. Одно дело – яблочные пирожки, а совсем другое – растворимые продукты. Первые, хоть и весят много, но всё-таки воды для приготовления не требуют. А вот вторые как раз наоборот. Их разумнее всего брать в дождливый сезон, да и то, не много. Сыт такой пищей не будешь.

– А что? – смутился Рой. – Ты сам меня просил их купить…

Он достал из багажника маленький примус и несколько пакетиков с супами быстрого приготовления. Не забыл он и о канистре с водой, большой кастрюле и непрозрачной бутылке с солнечным соком (похожей на те, в которых продают люминесцирующее пиво).

– Чёрт бы меня побрал! – тихо выругался Ян. – Какой же я идиот.

– Ничего, с каждым случается, – успокоил Рой, отвинчивая крышку канистры. Было слышно, как в ней плещется холодная вода. Редкая жидкость, между прочим!

Собиратель пропустил его слова мимо ушей:

– Если б мы не встретили водососа, Рой, нам пришлось бы туго. Они попадаются не так часто, как ты думаешь.

– А стрелка водоискателя на них отклоняется?

– В том-то и дело, что нет!

Ян прошёлся вокруг багажников, злостно пиная тяжёлый пепел. Но чуть не разбив ногу о скрытый под ним камень, он слегка угомонился. Кабинку с креслами поставили неподалеку от палатки. Ян забрался в неё и, угрюмо сложив руки, принялся наблюдать за Роем.

Тот, заполнив кастрюлю на две трети, закрутил крышку канистры и спросил:

– А почему? Они же воду качают, водоискатель должен это чувствовать. Насколько я понимаю, принцип поиска не зависит от ёмкости…

– Это в городе не зависит! А тут не город. Уж не знаю почему, но водоискатель не реагирует на этих тварей.

Ян продолжал карать себя за ошибку. Ошибку! Да это ведь не просто банальная оговорка. Ведь он сам, в полном сознании и трезвом рассудке, поручил Рою купить пакетики с супами. Привык к межсезонью, чёрт побери.

Этот случай можно засчитать, как ещё одну победу депрессии. Пускай маленькую, пускай незначительную. Но чем больше Ян допустит таких ошибок, тем больше у депрессии появится шансов стереть его порошок. Её победы – лишь маленькие кирпичики. Из них она построит здание – и кто знает, что это окажется не Дворец вселенского зла?

"Всё работает против тебя, Ян" – хохотнула нежданная мысль. Собиратель раздавил её, как назойливую муху.

– А вообще, что они такое – эти водососы? Ведь если есть вода, приборы должны её чувствовать.

Рой по очереди разрывал каждый пакетик и высыпал порошок в кастрюлю. Предварительно, он плеснул немного электрического сока в примус.

– Не обязательно, – лениво ответил Ян. – Я не знаю, откуда они взялись. Говорят, их, как и прочих тварей, создали древние.

– Это похоже на ещё одну церковную легенду, – буркнул Рой, дотронувшись до примуса. Судя по тому, как быстро он отдёрнул руку, плитка уже разогрелась.

– Забудь про церковь. Не думаю, что те, кто писал священные книги, знали о древних хотя бы половину правды. Науки, как таковой, тогда не было, и люди строили теории на голых домыслах. Ну и на легендах, конечно. А далеко ли на таких знаниях уедешь?

Рой пожал плечами:

– Не знаю. Я думаю, что в те времена уже были собиратели.

– Были, – согласился Ян. – Только тогда эта профессия носила сакральный характер. И артефакты являлись не популярным товаром или предметом роскоши, как сегодня, а чем-то вроде реликвий. Главным оружием церкви. Мостом между нашим миром и возвышенной вселенной древних…

Друзья одновременно улыбнулись. Какое-то время они сидели молча. Рой взгромоздил тяжёлую кастрюлю на раскалившуюся докрасна плитку. Суп начал лениво вскипать. Хотя, разве это суп? Просто водичка и плавающий сверху порошок. Ну, и десяток крошечных сухариков. "Лучше перемешай его" – хотел посоветовать Ян. Но, поскольку, сам он готовил ужасно (бутерброды и яичница не в счёт), то возражать не стал.

Прервал молчание Рой. В очередной раз подняв крышку и посмотрев на будущий суп, он спросил:

– А всё-таки, если серьёзно?

– Что?

– Ну, если отбросить все церковные предрассудки о древних и тому подобные байки. Тогда что же получается? Что мы ничего о водососах не знаем? Да и не только о водососах. Вообще – о пустыне.

– Получается, что так, – кивнул Ян с лицом всезнающего мудреца.

– А что, если древних не существовало? Что все это соорудили… черти, например.

Собиратель мотнул головой:

– Черти тоже кем-то созданы. Как и водососы, и прочие неорганики. Они роботы. Когда-нибудь и люди научатся делать таких же. Учёные говорят, что мы к этому близки. Не хватает технологий, но лет через пятьдесят-шестьдесят, возможно… Хотя, вряд ли мы превзойдём древних. Они в этом деле были настоящими мастерами.

– А может, ещё и беспроводное радио изобретут? – оборвал друга Рой. – Или научатся летать выше неба? Между прочим, у древних всё это получалось! Если верить церкви, конечно. И тем немногочисленным артефактам, которые вы откапываете в пустыне.

Такое предположение только развеселило Яна:

– Фантастики начитался? А ведь она в чём-то права. Всё, чего добились древние, добьёмся и мы. Даже если их и не существовало. Всё, к чему способна прикоснуться человеческая мечта, всё, что только можно вообразить – всё это осуществимо. Лишь благодаря одному этому фантастику нужно уважать. Ведь именно она толкает наш прогресс, вдохновляя молодых учёных на новые открытия, а археологов – на изучение древних. Без мечты любая наука вскоре увянет, как цветок, которому не хватает солнечного сока.

Рой опять полез в багажник. На этот раз, за ложкой – большой, длинной, с пластмассовой ручкой ярко-фиолетового цвета. Отложив крышку в сторону, он принялся мешать суп.

– Чушь это всё, – сказал Рой, поглядывая на кипящую воду. – У тебя устаревшая информация. Ян, фантастика уже давно никого не вдохновляет. Писатели наконец-то осознали, что беспроводное радио и полёты над облаками – это не просто технология. Я с ними согласен – это магия. Самая настоящая магия, неподвластная ни людям, ни всем неорганикам вместе взятым. Вспомни мраморный куб. Он же висел в воздухе! Или все эти дурацкие обелиски и прочие конструкции. Они тоже как-то держались. Держались, невзирая на все законы физики!

"На все известныезаконы физики, – мысленно поправил Ян. – А вдали от солнцеловителей таковых становится всё меньше и меньше".

И вообще, как-то странно получается – человек, который только что надсмехался над учением церкви, теперь говорит о какой-то магии. Конечно, одно противоречит другому, с этим можно согласиться. Но все эти суждения выходят далеко за рамки здравого смысла. Уж лучше доверять науке.

– Или клубничка, например! – продолжал гнуть Рой. – Ты же говорил, что она исполняет мечты. Любые желания, какие только захочешь…

– Не желания, а потребности, – поправил Ян. – Причём, самые первичные, и только те, в которых ты действительно нуждаешься.

– Но ведь это же и есть магия!…

Ян хотел ответить, что никакой магии нет. Что на самом деле, все эти артефакты – просто изобретения древних. Поделки существ с мощнейшим интеллектом и богатой фантазией. Да, древние сильно отличались от людей. Им, например, не надо было бриться каждое утро. И питались они чистой энергией, если верить официальной религии.

Однако всё это не важно. Они погибли, успев оставить после себя множество всяческих изобретений. Что-то люди приручили ещё в глубокой древности – двуногов, например, или корни солнцеловителя. ("Мы не знаем, как это работает, но мы можем этим управлять" – твердили политики во все времена). До чего-то люди пока не дошли – ни разумом, ни душой, ни телом. Может быть в будущем, когда появятся новые технологии…

Но Ян не сказал ни слова. Рой же негромко взвизгнул и замолчал.

– Что это? – шепнул он, пристально всматриваясь в серый пепел. – Ты слышал?

Кивнув, в знак того, что звук раздался на самом деле, Ян поднялся с кресла. Осторожно спрыгнув на землю, он вытащил солнечный револьвер.

– Это опасно? – прошептал Рой, тоже вынимая оружие.

Ничего не ответив, Ян подобрал с земли камешек и пустил его в сторону звука. Поднялось облачко пыли, и камешек потонул в пепле. Рядом дрогнула едва заметная тень, а через секунду она скрылась за соседним холмом. Если бы не цепь крохотных следов и длинный пылевой хвост, Ян решил бы, что ему всё это примерещилось.

– Не думаю, – ответил он, убирая револьвер во внутренний карман. – Просто начинает темнеть, а их видно только в темноте. Странно, правда?

– Это черти?

– Ага, – согласился парень. – И достань-ка лампу. Минут через двадцать здесь будет темнее, чем в самых мрачных подземельях города.

"Конечно темнее, – промурлыкал внутренний голос. – Ведь ты привык к светящимся корням в подвалах. Неярким и белым, похожим на глистов. Но тут даже такой поблажки не будет. Так что готовься к первой ночи в пустыне".

К первой в сухой сезон.

Глава двенадцатая

– Корни сами себя не сошьют, Ян, и ты отлично это знаешь.

– Сейчас, пап, дай ещё пятнадцать минут!

– Я не дам тебе и пятнадцати секунд, бездельник! Если б все световики были такими лентяями, Сан-Прожектор давно лежал во тьме…

– Встаю, встаю, – зевая пробормотал Ян, переворачиваясь на другой бок.

Он с самого начала знал, что это всего лишь сон. Полузабытое воспоминание, почему-то выбранное подсознанием на роль промежуточного кусочка. В этот момент человек уже осознаёт себя лежащим в постели, но, тем не менее, продолжает видеть воображаемые картинки. И, к сожалению, не всегда приятные.

Ян терпеть не мог, когда отец будил его по утрам с одними и теми же словами: "Корни сами себя не сошьют, дружище" – а потом выволакивал из постели и заставлял спускаться в холодный сырой подвал. И пока все нормальные дети завтракали и собирались в школу, маленький Ютото заделывал жучьи норы, менял лампочки, сшивал провода и стягивал друг с другом оборванные концы корней. Отец, конечно, ему помогал, постоянно приговаривая, что "работа световика, это не только большие деньги и пожизненный престиж, но ещё и тяжёлый труд".

Часы показывали полвторого. Если бы Ян не съел так много супа (между прочим, не такого уж и плохого – нередко, супы из пакетиков бывают хуже), то спал бы он сейчас крепким сном измотанного двунога. Бьющий тревогу мочевой пузырь не давал спокойно лежать и вспоминать что-нибудь приятное. В голову то и дело лезли всякие пакости, вроде нашествия тараканов, после которого во всем городе не осталось ни одного целого корня.

"Корни сами себя не сошьют, Ян"

"Я знаю, папа" – вздохнул несостоявшийся световик, опять переворачиваясь с боку на бок. Больше всего ему хотелось просто забыться или, на худой конец, увидеть какой-нибудь добрый сон со знакомым сюжетом. Слава Прожектору – мысли, тревожившие Яна, оставались давними и забытыми тысячу лет назад. А вот если бы ему начала сниться Лио – мёртвая, в крови, с зияющими ранами от когтей птерохватов…

Выбравшись из спального мешка, Ян потянулся к куртке. Рядом громко сопел Рой. Сквозь холодную ткань палатки виднелись три ярких пятна света. Друзья специально зажгли лампы и оставили их возле входа. Во-первых, это отпугивало всякую живность, привыкшую к пустынной темноте, а во-вторых, людям не очень-то хотелось спать без света.

Ведь ночь здесь слепа от рождения.

Надев куртку и проверив, на месте ли тяжёлый револьвер, Ян выбрался из палатки. Примус, пустая кастрюля, кружки, канистра, багажники и кабинка с двумя винтовками находились на тех же местах, где их оставили. С вечера ничего не изменилось. Разве что Сара подползла чуть ближе к ярким фонарям – кромешный мрак действовал на хищницу удручающе.

Лампы были разноцветными (сок солнцеловителя постоянно менял окраску). Одна сияла ядовито зелёным, вторая – бледно-оранжевым, а третья – белым с оттенком синего. Ян взял ту, что отдавала синевой, и огляделся.

Вершина холма напоминала островок. Прямо как на курортном озере в мокрый сезон. Только вместо воды её окружала тьма. Вязкая и тягучая, как жидкий пластик. Объёмная – не такая, какую встречаешь в подвалах с выключенными лампочками. Там темнота, скорее, плоская, как тёмная краска, налипшая на стены. Ведь твёрдо знаешь, что подвал – это только подвал, и что размеры его невелики. По крайней мере, он не простирается на сотни километров вокруг. В пустыне же, само воображение играет на чужой стороне.

"Только представь себе тысячи глаз у соседних холмов! – шепнуло чувство тревоги, продолжая дорисовывать картину, делая её всё страшнее и страшнее. – Нет, не тысячи… – миллионы, миллиарды! До самого горизонта и дальше! Глаза, черти, пауки, хищники и прочие неведомые твари, скрываемые пустыней…"

Ян только улыбнулся. Освещая дорогу синеватым фонарём, он шёл по самому пологому склону холма и распинывал напоминающий песок пепел. "Уборную" ещё вчера договорились сделать возле чёрного валуна со змеистой трещиной. "Не следует загаживать всё вокруг – так делают дилетанты" – повторил Ян слова известного собирателя.

Поставив фонарь на выступ валуна, парень справил нужду, продолжая думать о том, что же скрывает темнота. Чертей – ну это и так понятно. Опасности они не представляют.

– Действительно, чего их бояться? – спросил себя Ян. – Да, они питают страсть к приборчикам и техническим новинкам, но люди им совершенно безразличны.

Известны случаи, когда черти воровали у путешественников часы, подзорные трубы и видеокамеры. Такие истории можно услышать даже у самого заурядного собирателя, выползавшего в пустыню всего раза два. Но нет ни одного свидетельства, чтобы черти похищали людей. Да, они убивали раненых, если те были обречены на смерть. Да, они издевались над теми, кто поддался панике. Да, они шли по следу потерявших надежду.

Но никогда черти не причиняли вреда здоровому человеку.

– Хотя, кто их знает, – вздохнул Ян, забирая фонарь со скалы. – Может те, кто не вернулся из пустыни, и есть жертвы чертей? Ведь случиться-то может всё, что угодно. Первый закон пустыни, как-никак. Первый, и самый главный.

Улыбнувшись липкой темноте, он двинулся обратно. Впереди маячил островок света, хотя с подножия холма было видно самую малость. Лишь верхний край палатки, спину Сары, кусочек кабинки да немного охваченного лучами пепла.

Подул лёгкий ветерок, и с ущелья вновь понесло смрадом. Не так ощутимо, как днём – наверное, из-за того, что запах сменился. Сейчас он был даже терпимым, правда, привкус испорченных консервов всё же остался.

"Скорее наверх! – приказал себе Ян. – Вонь струится возле земли, и холм ей не по плечу". Но, не успев сделать и пары шагов, собиратель замер, будто перед ним лежала не возвышенность, а бездонная пропасть, сплошь кишащая мерзкими гадами. Знакомым движением он выхватил револьвер и обернулся.

Чёрный валун был всё ещё виден, хотя лежал на границе света и тьмы. Его отличительная черта – змеистая трещина – увеличилась раза в два, и стала теперь походить не на костлявую руку, а, скорее, на перевёрнутое вверх корнями дерево. Если бы не странный звук, раздавшийся секунду назад, Ян принял бы эту перемену за хитрую оптическую иллюзию. И правильно – в кромешной тьме, разбавленной лишь робкой лампой, даже тени кажутся живыми. Когда фонарь дрожит, они шевелятся – словно смеются над людским страхом. Но, в то же время, они сами жутко пугливы, и поэтому прячутся за камнями, скрываются в дюнах и уползают в щели, попавшиеся им на пути.

Несколько секунд стояла тишина, и Ян уже начал думать, что не было никакого таинственного скрежета и что всё это лишь галлюцинация. Да-да, такая трактовка ему нравилась – усталость и недостаток сна наслоились на скрытый стресс и депрессию. Испуганное воображение подхлестнуло процесс, что в конечном итоге, и привело к помутнению рассудка.

Однако скрежет повторился, и всякие предположения рассыпались в прах.

– Вот чёрт! – выругался Ян, ошарашено глядя на быстро растущую трещину. – Да там, должно быть, сотни тварей! Вот это сила…

Скалу разрывало напополам. Большая часть валуна находилась внизу, под землёй. Некая могучая сила пыталась расколоть камень изнутри – Яну это напомнило появление на свет детёнышей двуногов. Полгода назад, он заезжал на ферму Кирайо, повидаться с Лио. Найдя девушку возле инкубатора, он стал невольным свидетелем маленького чуда.

Теперь была схожая ситуация. Только перед собирателем лежало не металлическое яйцо, а громадный, едва ли не лопающийся от напряжения, камень. Трещин стало куда больше; они бросались в глаза даже на угольно-чёрной поверхности, которая практически сливалась с ночью. Из самых крупных начали высовываться тонкие серебристые палки, похожие на ссохшиеся пальцы старика.

– А это ещё что за чертовщина! – воскликнул Ян, смутно догадываясь, что он сейчас увидит.

В свете лампы это выглядело зловеще. Чёрный камень и чёрная стена ночи на заднем плане резко отличались от выкрашенного в синий цвет пепла. Блестящие палки, которые к этому моменту уже напоминали штыри, всё вытягивались и вытягивались. Не прошло и десяти секунд, как они одновременно согнулись во многих местах и грубо упёрлись в землю.

Камень развалился на части, обнажив искрящегося в синем свете паука.

Длинные, напоминающие тростник, ноги бесшумно вздрогнули, и гигантское тело поднялось над обломками скалы. Паук существенно отличался от своих дальних родичей, которых Ян нередко встречал в пустыне. В основном, конечно же, размерами. Его круглое, похожее на блинчатый камень тело, было величиной с автомобиль, а сравнимые по толщине с человеческой рукой лапы превышали в длину тридцать метров. Такое чудовище могло запросто перешагнуть воняющую трещину, забраться на холм к путешественникам или даже померяться силами с Сарой.

Доли секунды паук стоял неподвижно, словно превратившись в памятник. Но не успел Ян опомниться, как исполинское насекомое чуть наклонилось в его сторону и грозно зашевелило жвалами. А вдобавок ко всему, оно открыло глаза. Два ярко-красных круга, похожих на огни гигантского светофора. Пространство потонуло в их мёртвом свете – даже фонарь поблёк и стал словно чужим в руках человека.

Наверное, Ян так и стоял бы на перекрестии двух огней – красного и синего. Стоял бы долго; скорее всего, целую вечность. Всё-таки есть что-то гипнотическое во взгляде крупного хищника.

Но пауку надоело притворяться статуей. Его ноги чуть скрипнули, и массивное тело подалось вперёд. Возможно, он хотел получше разглядеть незваного гостя, а, может, ему была любопытна лампа, до краёв наполненная соком солнцеловителя. Такой жест вызвал естественную реакцию Яна.

Парень выстрелил.

Короткая вспышка озарила холмы и на секунду раздвинула темноту в стороны. Но уже через мгновение, мрак восстановил свои владения, и мир снова уменьшился до размеров комнаты.

Механическое насекомое отшатнулось. Все его лапы разом пришли в движение, и громадный паук попятился во тьму. Не успело эхо выстрела стихнуть среди холмов, как монстр растворился во мраке. Его выдавал только похожий на кнопку глаз. Один – потому что второй Ян прострелил. Красная светящаяся жидкость выплеснулась наружу, и теперь бесформенной лужицей впитывалась в пепел.

Ян сделал несколько шагов назад и остановился. Он не сводил глаз с люминесцирующего круга, висящего всего в каких-то двадцати метрах впереди. Паук проявлял дьявольское терпение. Должно быть, вместе с глазом, он потерял часть внутренностей и важных микросхем. Двуног от такого выстрела, наверное, загнулся бы на месте. Ян не мог представить, что высокоразвитый хищник способен выжить после столь ужасных повреждений.

Однако паук не был высокоразвитым хищником, да и мозга, как такового, у него тоже не было. Громадное существо продолжало спокойно следить за человеком, будто ничего не произошло. Отступив ещё на несколько метров, оно слегка присело и "выключило" единственный глаз. Красный диск медленно потух. Он напоминал лампочку на приборе, который неожиданно отключили из сети.

Ян почувствовал пробегающий по спине холодок. Вонь из ущелья опять ударила в нос, но теперь она уже не тревожила собирателя, как раньше. Исчезнувший в темноте паук беспокоил его куда сильнее.

"Обычно они не нападают на людей, они же неорганики, – успокаивал себя парень, глядя в то место, где ещё секунду назад горел глаз. – Конечно, я причинил ему боль, и он может вернуться, чтобы отомстить, но ведь он – животное…".

Вонь стала жёстче. К ней прибавился острый запах чего-то подгоревшего, и даже более того – сожженного до угольков. Земля под ногами едва заметно завибрировала, а откуда-то снизу раздалось тревожное гудение, будто древнейшие горные породы разом пришли в движение. Вообще-то, землетрясения в пустыне не редкость. Сильные бывают нечасто, а вот мелкие толчки для безжизненных краёв – самое обычное дело.

Правда, Ян склонялся к версии, что это не просто тектонические вибрации, а нечто более страшное. Например, – тысячи гигантских пауков. Неведомая сила замуровала их в скалы, но сейчас они проснулись и начали крушить всё подряд. Пройдёт несколько минут, и из-под пепла покажутся тонкие блестящие лапы, а спустя полчаса вся пустыня будет красна от их громадных светящихся глаз…

– Чушь это всё, – шепнул Ян, прогоняя настырные видения.

Не убирая револьвер в карман, он помчался к лагерю. Бежать было трудно. Дорога шла в гору, а сухой и сыпучий пепел как будто говорил: "Бегать нельзя, здесь ходят только шагом!". Приходилось высоко задирать ноги и постоянно следить за тем, чтобы случайно не наступить на какой-нибудь камень и кубарем не покатиться вниз.

Целиком поглощённый дорогой, Ян почти не смотрел вперёд. Поэтому, едва ступив на островок света, он тотчас столкнулся с тем, чего никак не ожидал. В глаза бросались сразу несколько вещей.

Во-первых, вход в палатку был распахнут, хотя собиратель помнил, что надёжно закрывал его. Во-вторых, лампа стояла одна. Куда делась другая – бледно-оранжевая – он не знал. И в-третьих, оставшаяся лампа (ядовито-зелёная) не просто стояла – она самым настоящим образом висела в воздухе.

– Святой Прожектор! – воскликнул Ян, глядя на парящий в полуметре над землёй светильник.

Но уже через секунду он понял, в чём дело. Великолепная маскировка скрывала пустынного мошенника, а яркие лучи лампы делали его практически невидимым. Свет проходил сквозь его тело, как сквозь хорошее стекло, и Ян без труда различал за его спиной пакетики от супа, ложку с фиолетовой ручкой и перевёрнутую кастрюлю. Виднелся только слабый контур существа. Казалось, будто его нарисовали чёрным карандашом прямо на воздухе.

Если судить только по этому контуру, житель пустыни чем-то напоминал человечка высотой сантиметров восемьдесят. У него были крошечные ручки, слегка кривые ножки, а также рога и длинный хвост с кисточкой на конце.

И вот, это странное существо вертело в руках лампу, пытаясь понять, как же та устроена. Возможно, его интересовал сок Прожектора, а может, им двигало простое любопытство.