Текст книги "Прощай, Солнечный мир!"

Автор книги: Михаил Китовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Часы Ян выбросил ещё вчера, но постоянно забывал об этом. Периодически, он поглядывал на запястье и пытался сообразить, сколько же прошло времени. К тому моменту, как он добрался до главной площади, минуло, наверное, часов восемь.

При выходе из улицы-ущелья, собиратель остановился. Зрелище было потрясающее: полупустая площадь и здание, уходящее в небо примерно на километр. И всё тот же "мусор": брошенные автомобили, битое стекло, куски бетона. В отличие от мелких строений, небоскрёбы сохранили часть стёкол. От этого они смотрелись так, словно кто-то целый день палил по ним из крупнокалиберного пулемёта.

Ян задрал голову и увидел нескольких птерохватов. Они кружили возле самой крыши заветного здания и не обращали на него никакого внимания.

– Высоковато же придётся лезть… – пробормотал Ян и едва не свалился на спину.

Глава тридцать первая

Одно из соседних зданий было супермаркетом. Во всяком случае, оно очень напоминало те дорогие магазины, каких в Сан-Прожекторе понастроили великое множество. Ян посещал их редко, но постоянно ходил мимо, поэтому ошибаться не мог. Да, выбитые стёкла и поваленные рекламные щиты не повышали привлекательности, но другого выбора у него нет. Собиратель надеялся, что в этом заброшенном торговом центре будут не только горы модной одежды, но и продуктовый отдел.

Ему повезло. На втором этаже Ян обнаружил уходящие в темноту полки с пищей. Многое испортилось и превратилось в прах. Остались лишь яркие упаковки, да сухие, словно вечная пустыня, запахи. Нашёлся и консервный отдел. Ян радовался ему, как ребёнок, пока не сделал горькое открытие – банки были запечатаны намертво. Даже нож, подаренный Джеем, здесь не годился, хотя собиратель постоянно вскрывал им консервы. Ох уж это "будущее"!

В соседнем отделе обнаружилась точная копия самого высокого здания. Того самого, на которое Ян должен был вскарабкаться. Собиратель прошёл мимо неё несколько раз, пока не сообразил, что эта модель потрясающе пахнет. Похоже на свежий хлеб, только с солоноватым привкусом.

Оказалось, что это действительно хлеб, но только твёрдый, как гранит. Ян достал нож и отковырял от этого сухаря кусочек. Вкусно, спору нет. Единственный недостаток – можно запросто сломать зубы. Но как еда, такая вещь вполне годится. Собиратель трудился до самого вечера, отколупывая от модели куски и бросая их в найденную неподалёку сумку.

Стемнело на удивление рано. "Вот, что бывает, когда валяешься в постели дольше положенного!" – с сарказмом заметил Ян. Переночевал он здесь же, в супермаркете. На этот раз кошмары ему не снились, а ночь пролетела быстрее предыдущей. Следующим утром собиратель чувствовал себя только лучше. Голова по-прежнему раскалывалась, а колено опухло ещё сильнее и, кажется, совсем забыло, что умеет сгибаться.

– Чёртово воспаление! – ругался Ян, ощупывая больную ногу. – Ну, прямо как геморрой – никуда от него не денешься, но жить ведь как-то надо. Эх, был бы здесь Лайн!

Верный пёс дотащил бы хозяина хоть до края земли. Но он мёртв, как мертвы Сэй, Рой, Лу и другие. Для полноты коллекции, осталось лишь умертвить Лио (если она ещё жива), да подохнуть самому.

Понимая, что околачиваться здесь бесполезно, Ян захромал вниз. Сумку с сухарями он взял с собой. Возле входа в супермаркет нашёлся водный автомат. Они встречались на каждом перекрёстке, и собиратель начал подозревать, что другого способа добыть воду жившие здесь люди не знали. Ни реки, ни хотя бы пересохшего русла он так и не обнаружил.

Ян наполнил канистру доверху. Он попытался петь, но на душе скребли кошки, а боль резонировала во всех частях тела. С канистрой в правой руке, тростью в левой и сумкой через плечо, собиратель направился к зеленоватому зданию. Стеклянные двери валялись на ступеньках в виде запылившихся осколков, и человек без труда вошёл внутрь.

Ещё издалека он понял, что это очень дорогая площадь. Наверное, самые престижные в городе офисы, шикарные торговые центры и гостиницы для безумно богатых. Действительно, в фойе ему попались остатки дорогой мебели. Труха – всё, что сохранилось, ведь мебель была деревянной. Проще всего делать столы и стулья из пластмассы или недорогого металла. Можно изобрести сверхпрочный сплав или выдолбить предмет интерьера из камня. Но тратить на создание мебели дерево – непростительная роскошь. Это ведь не трава, которая растёт и в тридцати километрах от солнцеловителя – это сложная органическая материя, которую нужно использовать с умом. Например, получать лекарства от смертельных болезней.

Роскошь – это хорошо, но не надо забывать о людях. Ян всегда придерживался этой точки зрения. Но сил ворчать на людей древности у него сейчас не осталось, и он потащил больное тело вперёд.

Рядом с черной шахтой лифта обнаружились лестницы. Ян выбрал ту, что почище. Перебираться через завалы он всё равно не сможет, да и время надо экономить. Вздохнув, собиратель начал восхождение.

Двигался он медленно, через каждую ступеньку уговаривая себя не останавливаться, а твёрдо ползти наверх. Груз давил беспощадно, и Ян несколько раз порывался его выбросить. Но каждый раз сдерживался. Сухари и вода ещё пригодятся, тем более что без них легче не станет. Ян выбросил бы и собственное тело, потому что оно тоже превратилось в "груз". В тяжёлый и непослушный багаж, то и дело норовящий свалиться и всё время ноющий об отдыхе.

Через каждые три этажа Яну приходилось останавливаться. Есть не хотелось совершенно, наверное, из-за высокой температуры. Волнение, страх, жалость, ответственность и достижение цели – всё это теперь утратило всякий смысл. Остались лишь упрямое "надо", да его злобная сестра – физическая боль. Они грызлись между собой, как псы, и каждый желал откусить побольше. Всё остальное стёрлось. В сознании осталась только эта вековая борьба и бесконечная дорога в небо.

Весь день прошёл в лестничном полумраке. По руинам шикарных покоев гулял ветер. Чем выше Ян поднимался, тем сильнее тот становился. Теперь, это был не лёгкий сквознячок, который появляется, когда открываешь одновременно и форточку, и дверь. Нет, скорее, это – предвестник пустынной бури.

До темноты оставалось ещё несколько часов, а Ян уже полностью вымотался. Путь загромождали обрушенные плиты, и собиратель решил поступить так, как всегда поступал в таких случаях – воспользоваться другой лестницей (благо, в здании их было четыре). Но тут он понял, что не сделает и двух шагов. Сбросив багаж с плеч, собиратель отошёл в ближайшую комнатку без сквозняка и рухнул на пол.

Просыпался Ян дважды. Первый раз это случилось ночью. Он то открывал, то закрывал глаза, пытая сообразить, из-за чего так темно и почему рядом нет Лио. Во второй раз был уже день. Потеряв всякую ориентацию во времени, Ян не мог сказать, полдень это или раннее утро. А может быть, он проспал целые сутки и проснулся уже послезавтра.

Как бы то ни было, чувствовал себя парень, мягко говоря, "неважно". Помимо вчерашних недугов, к его бедам добавилась ещё и слабость. Стоило проковылять несколько метров, как начинало рябить в глазах и сводить дыхание. Едва не падая в обморок, Ян добрался до сумки с сухарями. Есть не хотелось, но собиратель знал, что без пищи организм сдастся окончательно, и поэтому пришлось жевать через силу. Сухари – та ещё еда, но выбирать не приходилось. Вяло грызя, Ян запивал водой из канистры и тоскливо думал, когда же всё это закончится.

В тот день он прошёл всего три или четыре этажа. Хотелось большего, но здоровая нога вовсе ослабла, а мышцы забыли, как надо работать. Битый час Ян потратил на поиски безветренной комнаты. Он подумывал, не вернуться ли вниз, на своё вчерашнее место, как вдруг ему попалась очень уютная коморка. У неё даже дверь была, причём закрывающаяся на щеколду. "Лучше спать в темноте, чем на сквозняке и в постоянной опасности" – решил Ян. Закрывшись, он намертво отключился.

Собиратель не знал, сколько продолжался отдых. Он просыпался только для того, чтобы попить и выползти в "туалет". Потом он возвращался в комнатку и снова проваливался в бездну. В таком практически бессознательном состоянии прошли сутки. А может и больше – Яну было всё равно. Но когда он очнулся, то чувствовал себя намного лучше.

– Значит, Лио рядом, – порадовался он. – Когда это чудо природы близко, мне всегда легчает…

Позавтракав сухарями, собиратель отправился в путь. Слабость всё ещё властвовала над телом, но вместе с ней появились новые силы. Опираясь на самодельную трость, Ян подошёл к окну. Он хотел сделать это ещё позавчера, но помешала болезнь. Это же просто кощунственно – побывать на самом высоком в мире здании и так и не посмотреть вниз.

От стекла не осталось даже осколков. Окно тянулось от пола до потолка и казалось обрывом в пропасть. За ним лежал побитый временем город. Ян поднялся выше большинства небоскрёбов, и ему открывался вид на горизонт. Пустыня, а за ней скалы. Парню даже показалось, что он видит тоненькие столбы чёрных монолитов. Впрочем, глаза от ветра сильно слезились, и рассмотреть древние строения у Яна не получалась.

Плюнув вниз (говорят, это приносит удачу), он вернулся к лестнице. Судя по всему, большую часть пути собиратель преодолел. По крайней мере, он был уже выше всех известных ему небоскрёбов. Даже в хвалёном Сан-Трилистнике не строят так высоко. Следовательно, пройти осталось совсем чуть-чуть. Если он, конечно, ничего не перепутал.

Лестница давалась нелегко. Новые силы куда-то очень быстро исчезали, и время от времени приходилось их пополнять. Наверное, Ян добрался бы до крыши и сегодня, будь в его распоряжении немного больше времени. Но встал он поздно и двигался медленно. Поэтому сумерки парень встретил с разочарованием.

"Ничего, уж завтра-то я достигну вершины, – пообещал он себе. – А обратный путь вообще будет сказкой для нас обоих". Ничего не оставалось, как поужинать всё теми же сухарями, да завалиться спать. Для этого, Ян отыскал очень уютное помещение. Правда, входная дверь валялась недалеко от порога, зато присутствовало неразбитое окно. Было уже темно, и от сумеречного города остались лишь силуэты зданий.

Проснулся Ян рано (только-только начало светать) и первым делом прильнул к окну. Оно выходило на противоположную сторону. Вид отсюда открывался ещё более мрачный – большинство зданий было разрушено, а посреди этого хаоса зиял наполовину осыпавшийся кратер. Метеорит? Нет, вряд ли. Когда-то здесь возвышался величественный солнцеловитель. Но он погиб (улетел в небо или распался на атомы – неизвестно; никто не видел, как эти растения умирают) и порушил своей смертью центр города. Бедные жители!

Пока Ян завтракал, рассвело окончательно. Сил, чтобы продолжить восхождение, у него прибавилось, а жар полностью исчез. Плечо возвращалось к здоровому состоянию, а вот опухоль на колене осталась. Нога по-прежнему не сгибалась, и ступать на неё было не сколько больно, сколько неприятно. Подвернётся ещё, да повредится серьёзнее, чем сейчас. Жди потом, пока срастётся. Поэтому, Ян пользовался тростью.

Этажи сменяли друг друга быстрее обычного. Теперь возле лестниц стали попадаться бочки с землёй. Собиратель чувствовал, что до крыши рукой подать. На одном из последних этажей он обнаружил какое-то подобие пистолета. Несколько минут он убил, пытаясь разобраться, как тот действует. Выглядело это оружие довольно футуристично, и напоминало бластер. В конце концов, Ян понял, что пистолет либо разряжен, либо у него не хватает мозгов, чтобы додуматься, как из этой штуковины стрелять. Может, это и не оружие вовсе, а фен для волос или какая-нибудь лазерная дрель. Выбросив находку, Ян пошёл дальше.

Наконец, лестница завершилась. Миновав последний этаж, собиратель упёрся в массивную железную дверь. Замочной скважины на ней не было, да и ручек тоже не наблюдалось. Видимо, это вход на чердак, в технические помещения. Естественно, туда пускают не каждого.

Пришлось Яну спуститься вниз и проверить другие лестницы.

Канистру и сумку он пристроил возле полуобвалившейся мраморной колонны. Во-первых, за ними всегда можно будет вернуться. А во-вторых, бегал Ян ещё не так шустро, как когда был здоровым, поэтому лишний груз ему ни к чему. Да и сражаться с птерохватами, перегруженный багажом, словно двуног-тяжеловес, он не хотел.

Вторая лестница ничем не отличалась от первой. Дверь, преграждающая путь наверх, тут была даже прочнее и массивнее. А вот третья оказалась настоящим подарком. Её словно специально построили для Яна – удобные ступеньки, гладкие перилла, мраморные стены. Должно быть, её никогда не закрывали, и круглые сутки водили по ней туристов. На всех крупных небоскрёбах (а уж тем более, самых высоких в мире) есть смотровые площадки.

Вдохнув побольше воздуха, собиратель двинулся наверх. Несколько пролётов на лестнице было темно. Ни окон, ни выходов на технические этажи, ни даже крохотных бойниц для обороны от назойливых птиц. А что может быть надоедливее птерохватов? Яну хотелось верить, что зрение его подвело, и что на крыше нет этих монстров. Но как только сверху стал поступать равномерный дневной свет, он почуял их запах.

Эту вонь ни с чем не спутать. Конечно, это не значит, что она ужаснее всех запахов мира. Например, смрад из ущелья или удушливое зловоние испорченных шестиногов будут куда страшнее. Но птерохваты – единственные органические животные такого размера, способные летать. Даже дурак поймёт, что физиология у них другая, радикально отличающаяся от людской. Вот и запахи иные.

Вздохнув, Ян морально подготовил себя к битве. На минуту он остановился, пытаясь унять разбушевавшееся сердце. "Тише, тише! – говорил он. – Через секунду я увижу Лио. Живую и невредимую, спокойно дремлющую в гнезде этих подонков". Достав из кармана нож, парень раскрыл его и крепко сжал в правой руке. Трость до сих пор находилась при нём, но использовать её в качестве оружия было нереально. Несмотря на фантастическую прочность (за дни восхождения, она нисколько не стёрлась), весила она не больше пятисот грамм. Маловато для того, чтобы победить здоровенное чудовище.

Шагая навстречу дневному свету, мерзкому запаху и стонущему над крышей ветру, Ян улыбался. Он знал, что предстоит ещё обратный путь, полный всяческих приключений и опасностей. Может быть, Лио ранена, и потребуется приложить громадные усилия, чтобы поднять её на ноги без помощи лекарств и докторов. Может быть… да много чего ещё может быть, всё-таки, это не прогулка по парку, а спасательная экспедиция к Мёртвым горам!

Но, несмотря на это, Ян улыбался. Он чувствовал себя счастливым. Пускай, в этот самый момент случится землетрясение и всё здание полетит к чертям, но он умрёт с приятным чувством на душе. Его сложно описать – пускай такими мелочами занимаются поэты. Ян об этом даже не думал. Он просто чувствовал, и никаких слов здесь не требовалось. Чувствовал, что живёт по-настоящему.

Оттолкнув тростью болтающуюся на одной петле дверь, Ян вышел под открытое небо. Птерохватов он не увидел, зато сумел хорошо рассмотреть крышу. По-площади она едва ли превышала обычный плавательный бассейн. Здание было построено из вытянутых кверху ромбов, перпендикулярно составленных друг на друга. Верхушку последнего изрядно "подпилили" – это хорошо подмечалось даже с земли. Плоскость "спила" и являлся крышей.

Ян прошёлся взад-вперёд, оглядел небо, перегнулся через парапет и внимательно изучил город. Птерохватов нигде не было видно. Улетели на охоту, наверное. Облака зоопланктона сместились к югу, и шестикрылым монстрам ничего не осталось, как пуститься в вынужденную миграцию. А может, гнёзда они покидают каждый день и к вечеру возвращаются. Не важно – главное, что сейчас они далеко.

Убедившись, что врагов вокруг нет, Ян двинулся к гнезду. Или к тому, что он считал гнездом – кратерообразному нагромождению камней, обрывков арматуры и различного мусора, скрепленного чем-то вроде застывшей слюны. Такое уж точно не люди построили.

Скрипя зубами от боли, собиратель забрался на край гнезда. Даже ураганные порывы не могли выветрить запах птерохватов. Повсюду виднелись клочки какой-то шерсти (должно быть, не все птерохваты её лишены), застрявшие в щелях и трепещущие на ветру, словно рваные флаги. В дальней части гнезда блестело что-то искусственное.

– Артефакт какой-то, – сквозь ветер пробормотал Ян.

Он перекинул травмированную ногу через край гнезда. Больно, спору нет, но нельзя же не посмотреть, что там такое. Спрятав нож, парень проковылял к блестящему предмету. Ещё до того, как Ян взял его в руки, он понял, что это за вещь. Но до последнего момента не хотел верить, что это она.

Когда прошёл ровно год с того момента, как Ян встретил Лио, он подарил ей древний артефакт. Никакими волшебными свойствами тот не обладал, зато прекрасно смотрелся как женское украшение. "Солнечный жук" – так назвали его влюблённые. Действительно, эта вещица напоминала многоногого золотого жука. Ян просверлил в нём дырочку и продёл сквозь неё цепочку.

С тех пор прошла целая вечность. И вот, собиратель сидел в логове чудовищ и сжимал в кулаке этот подарок. Как доказательство того, что Лио больше нет. Чёртовы гады сожрали её вместе с потрохами, что бы там ни говорил академик Розорою.

– Прости меня, – шептал Ян, глядя, как ветер играет с ниспадающей между пальцев цепочкой. – Прости, что не смог прийти и стать героем. Прости, что мир, созданный для двоих стал теперь слишком огромным…

Он то сжимал, то разжимал пальцы, не отрывая взгляда от подарка. Когда же Ян поднял глаза, кровь застыла в жилах. На бетонном парапете крыши, неподвластный ни дождю, ни ветру, ни даже огненным шарам, стоял металлический паук. Сзади послышались крики, и собиратель с неохотой повернул голову. Со всех сторон к зданию слетались птерохваты. Кто мелкими стайками, а кто в одиночку – их были десятки, если не сотни и не тысячи.

Ян отбросил трость, но "солнечного жука" не выпустил. Поднимаясь на здоровую ногу, он нащупал в кармане нож. Встав на обе ноги (левая болела и предательски подгибалась, но он не обращал на это внимания), парень обнажил лезвие складного оружия. В левой руке он сжимал драгоценность, которая принадлежала Лио, а в правой – великолепный нож, который получил в подарок от Джея.

Если уж умирать, то стоя, как подобает настоящему мужчине. Хотя, это не в нашей власти. Можно погибнуть как Сэй – по воле высших сил, или как Лио – в пасти диких животных. Не каждому дано выбирать собственную кончину. Кто-то умирает в тёплой постели, со спокойной душой и улыбкой на губах, а кто-то – от пули бандита или под топором зевающего палача.

Самое смешное, что умирать Яну не хотелось.

– Ну, кто из вас самый смелый?! – крикнул он, замечая, как тонут его слова в порывах ветра и в хлопанье сотен крыльев. – Кто отважится убить человека? Ещё одного человека?

Над головой раздался электрический треск, и собиратель невольно посмотрел наверх. То, что он увидел, заставило его поверить в собственное безумие. Ну всё, теперь пора попрощаться с крышей и со спокойной совестью ложиться в психушку.

Потому что облака спустились ниже и закрутились в каком-то бешенном водовороте.

Казалось, что они вот-вот накроют здание.

Глава тридцать вторая

Всё, что происходило дальше, Ян воспринимал, как безумный сон нездорового человека. Он даже решил, что до сих пор валяется в той тёмной безветренной комнатке с закрытой на щеколду дверью. Рядом стоит канистра с водой – надо лишь очнуться, сбросить цепи шизофренических кошмаров, – и можно будет немножко глотнуть. Прохладная влага остудит горячее тело и приведёт мысли в порядок…

Ну, давай, Ян, проснись! Хватит дрыхнуть!

Даже птерохваты куда-то делись. Небо опустилось почти до самой крыши (или это здание так подросло ввысь?), и облака провисли гигантской выпуклой каплей. Если бы они не вращались, готовясь вот-то превратиться в смерч, Ян подумал бы, что капля сейчас оторвётся от неба и раздавит его своим весом. Или он задохнётся в тучах – когда-то собиратель читал, что они состоят из пепла.

Чудовищная выпуклость безумно вращалась. Вокруг неё с треском сверкали молнии и дул поистине ураганный ветер. А потом… Нет, всё происходящее слишком напоминало сон, и верить в это было бы просто глупо. Тучи "раскрылись" и в них прорезался тоннель. "Смерч наоборот".

Он был двойником своего товарища из сновидений. Разве что, солнца в его конце не сияло. Да и сам конец разглядеть было невозможно – тоннель извивался и сжимался, словно живая кишка.

В следующую секунду что-то ударило Яна по затылку, и он потерял сознание.

"Если уж спать – так спать по-настоящему" – подумал он в тот момент. Действительно, чудаковатые события переросли в сон. Как и положено для кошмара посреди болезни – сумбурный, нереальный и основанный, скорее, на эмоциях, нежели на образах и действии. Только никаких эмоций Ян не испытывал.

Ему синился полёт сквозь тоннель. Он был длиннее целой жизни, и парню показалось, что он жутко постарел за это время. Ему снилось, что у него оторвалась нога, но уже в следующую секунду она разразилась жуткой болью, и собиратель понял, что та на месте.

Потом ему почудился очень яркий свет. Он шёл отовсюду, и, по мере того, как движение прекращалось, становился сильнее. Когда тело Яна замерло, весь мир превратился в свет. Были, правда, какие-то тёмные фигуры, но они столпились в стороне и держались за руки.

Ян сидел за столом, рядом с Лио. Собралось почти всё семейство Кирайо – не хватало лишь старика Шо. Ну конечно, он ведь так занят, у него полно работы и поговорить с родным сыном… Стоп! Ян не был его сыном, по крайней мере, пока. Да и посиделки вокруг стола здорово напоминают…

– Не бойся, эти люди не причинят тебе вреда, они хорошие, – твердила Лио, поднимая бокал за саму себя.

Верно – это её день рождения. Кирайо часто справляют этот праздник в кругу семьи. Только младшенькая – Келли – нередко развлекается с подружками. Но Лио не такая. Она пообещала, что когда ей стукнет двадцать (а это случится ровно через год), то она отпразднует юбилей где-нибудь вне дома, а пока Ян будет одним из её гостей. Не наоборот.

– Не переживай, скоро ты встанешь на ноги, здешняя медицина творит чудеса! – продолжала девушка. Бокал в её руке отражал яркий блик, который больно слепил глаза. – Только держись, я не хочу потерять тебя ещё раз!…

Из-за стола поднялся какой-то тёмный человек. Ян узнал в нём отца.

– Не надо, Лио, – заговорил тот чужим голосом, – ему сейчас и без тебя нелегко. Путешествие через тоннель отнимает силы.

– У меня оно ничего не отняло! – воскликнула красавица, превращаясь в двунога. Теперь она стала Сарой, а чёрный человек перевоплотился в паука. – Слышите? Давайте, пока работают эти приборы, я побуду рядом?

Паук ощетинился. Он стоял на краю пропасти, а все остальные Кирайо трансформировались в солдат. Военная база рушилась на глазах. Крупные здания – самые высокие в мире небоскрёбы, состоящие из чёрствых хлебных ромбиков – с шумом уходили под землю. На паучьей морде яростно горели два алых круга:

– Лио, тебя везли, а ради этого человека пришлось использовать антиграв. Ну, ты же знаешь это слово – помнишь фантастику?

Да, конечно помним! Очень отчётливо, будто это происходило вчера. А вот и Рой – стоит на Ежегодной книжной ярмарке Сан-Прожектора и берёт автограф у известного писателя-фантаста. Глупая книжная шелуха! В ней нет ни души, ни новых идей, ни авторской позиции – только лихо закрученный сюжет да полсотни ненаучных примочек, которые, к тому же, уже всем надоели. Рой, какого чёрта ты возишься с этой дрянью?…

– Он не просто "этот человек", он – мой парень! – крикнула Лио, превращаясь из механической хищницы в саму себя. – И если вы не дадите мне побыть с ним хотя бы десять минут, знайте, я испорчу вам вечер! Запланированные на сегодня "тесты" полетят ко всем чертям! Уж это я вам обещаю.

Известный писатель-фантаст нахмурился. Он пододвинул к себе книжку, в которой только что оставил автограф, и прикрыл её руками, словно святыню. Оценив Лио загадочными глазами полковника, он ответил:

– Надоблачная защита и антиграв плохо дружат. Я бы не советовал тебе присутствовать при их битве. Мы даже не стали ломать голову, чтобы исправить нашу ошибку.

– Конечно, ведь у вас есть солнечные звёзды! – возразила Лио с упёртыми в бока руками. В таком положении она напоминала домохозяйку, разозлившуюся на мужа за то, что тот пришёл домой слишком поздно.

– Лио, ты ведёшь себя недостойно леди, – спокойно ответил полковник. Кто-кто, а этот человек по своей природе не умеет злиться. – Да, звёзды и всё остальное здорово облегчают нам жизнь. Не будь их, нам каждый раз пришлось бы локально отключать…

– Ну так можно или нет?! – взвилась Лио.

Её собеседник расплылся в тумане яркого света. Просто растворился – иначе и сказать нельзя. Чёрные тени и какая-то трёхглазая махина над головой. Ян ощущал жару, но она не обжигала его, и не причиняла никакого вреда. Наоборот, при такой температуре ему было комфортно. Её можно сравнить с теплом радиатора в холодный дождливый вечер или со знакомым дыханием… как там её зовут? Ну, её – эту прекрасную девушку, которая похожа на…

Ян перемешивался с теплом, а весь мир сливался в какой-то безумно мельтешащий и одновременно спокойный поток. Мысли и чувства стёрлись рукой невидимого астрального чистюли, который принял их за грязь на медном подносе. И вообще, это существо перестало быть человеком. Оно кончило жизнь, названную кем-то "Историей Яна Ютото" и превратилось то ли в кусочек поющего луча, то ли во всю вселенную целиком.

Оно не знало и не хотело знать, что будет с собирателем дальше. Оно вообще ничего не хотело, потому что желания – удел людей, а пустота не имеет права мечтать.

– Ладно, но только пять минут, – ответил голос из ничего. – Его ментальное поле сильно сместилось, потребуется больше времени, чем обычно. Это не страшно, хуже было бы, если бы мы спохватились позже. Но потом объект увезут на доработку, и тебе придётся немного потерпеть…

– "Объект"? – воскликнул женский голос. Не было ничего приятнее этого певучего переливания звуков. Наверное, со времён создания вселенной никто такой красоты не ведал. – Так вот, значит, какое у вас отношение к людям! "Объект"! Ян, ты слышал? Нет, ты сейчас без сознания, но когда очнёшься, я обязательно тебе расскажу. Вместе посмеёмся! Только ничего смешного в этом нет, это настоящий расизм…

Прекрасное видение говорило ещё долго. Каждое слово еёдуши длилось одновременно и вечность, и всего один миг. С тем, кто раньше был Яном Ютото, происходили странные метаморфозы. Он то становился громадным, как небо, то уменьшался до размеров фотона. Его метало из стороны в сторону, било электрической дрожью, а над глазами пульсировали какие-то круги.

Через неопределённый промежуток времени всё это исчезло. Ян ненадолго превратился в самого себя. Только не полностью – целиком стать человеком сумел лишь мизинец на левой ноге. Остальное же тело дохлой кошкой распласталось на операционном столе. Сверху лил яркий свет, но на этот раз холодный. А в воздухе яростно мельтешили полупрозрачные механические руки.

Потом Ян проснулся. У него жутко болела голова, и медсестре пришлось сделать ему укол. Медсестре? Его, что, нашли и привезли в больницу? Он снова в родном Сан-Прожекторе и все опасности позади? А может, он потерял память и от пережитого угодил в психушку? Тронулся умом, так сказать…

Все эти вопросы красочным веером распахнулись в его сознании. Но ответить на них Ян не успел – он снова погрузился в безграничное сонное царство. Несколько раз он просыпался в полутёмной комнате, но тут же проваливался обратно в сон. Слишком уж парень устал. Позвольте, отчего же это он устал? – В другой раз ответим, а сейчас не мешайте! Ничего сейчас не важнее сна.

Спать, спать и ещё раз спать! Таков приказ доктора…

Лишь спустя невероятно долгий промежуток времени Ян открыл глаза.

Он лежал на больничной койке. Одежды не было – его тело прикрывала лишь белая, источающая свежесть, простыня. Рядом с изголовьем стояла небольшая тумбочка. На ней небрежно валялся складной нож. "Джей младший", как называл его Ян.

Тут он всё вспомнил. Солнечная звезда, птерохваты, поездка на двуноге, военная база, мёртвый город… Стоп, последняя часть уж больно напоминает кошмар воспалённого мозга. "И вообще, где это я? Неужели действительно в психушке?".

Ян сел, свесив ноги на тёплый (видимо, с подогревом) пол. Нож был как новенький, но по-прежнему оставался "Джеем младшим". Царапины, выбоины, вырезанные на рукоятке инициалы "Ю.Я." – это, без сомнения, нож Яна. Просто вымытый и заточенный.

Отложив оружие на подушку, парень встал. Ничего, кроме кровати и тумбочки в комнате не было. Даже таких необходимых, по его мнению, вещей, как дверей, окон или лампочек. Свет шёл прямо из стен и из белого, как лицо перепуганной девушки, потолка. Тумбочка оказалась пуста.

– Точно, я попал в дурдом, – пробормотал Ян, озираясь по сторонам.

Царапины и ушибы исчезли. Или их просто никогда не было. Собиратель нафантазировал себе приключений, валяясь в бессознательном бреду. Да и колено… ну не могло же оно так быстро срастись! Либо парень лежит тут не одну неделю, либо с его мозгами на самом деле произошла "авария".

– Тук-тук, это я, ваша крыша, в отпуск поехала, – вслух сказал Ян. Он стоял посреди пустой комнатки и оглядывал собственно тело. – Значит, с паука я не падал. Колено и плечо здоровы, лицо, вроде, тоже цело. А локоть? Тот самый локоть, что я ободрал, летя в ущелье? Хм, похоже, в ущелье я тоже не падал. Но старые шрамы на месте, значит, не вся моя жизнь – плод больного воображения…

Ян задумался. Неужели, солнечная звезда и гибель Лио ввергли его в пучину безумия? Но тогда где же грань, за которой стирается реальность и начинается бред? Где этот переход из нормального состояния в коматозно-шизофреническое бытие? В тот момент, как Ян увидел руины усадьбы Кирайо? Или в ту секунду, когда он лёг спать и ему впервые приснился "смерч наоборот"? Или же…

Тут собирателя озарила ещё одна догадка. Логичная, но уж очень сомнительная. Честно говоря, Ян не хотел в неё верить. А кто же захочет верить, что он умер, когда за спиной – длинная никчёмная жизнь, за которую было сделано лишь два-три добрых дела? Рай не для тех, кто спускал жизнь в унитаз; для таких есть место погорячее.

– Нет, я не мог умереть, – возразил Ян. Чтобы это доказать, он со всей силы ущипнул себя. – Ну вот, я же чувствую боль, значит, я ещё жив, – сказал он, сгибаясь от непринуждённого хохота.

В этот момент, в стене открылся проём. Заметив человека, Ян шмыгнул под покрывало. Кто бы это ни был, но встречать его голым парню не хотелось.