Текст книги "Прощай, Солнечный мир!"

Автор книги: Михаил Китовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Глава седьмая

В ангаре пахло металлом и мокрым бетоном, а воздух стоял грозовой, сверх нормы пропитанный озоном. Ощущалось что-то ещё, но разум никак не желал отделять это что-тоот общей гаммы впечатлений. Возможно, это было чутьё. Внутренний индикатор, реагирующий на изменения электромагнитных полей. А может, лёгкий трепет – дань уважения крупным хищникам.

Входя в ангар, Ян почувствовал, как волосы встают дыбом. Краем глаза он отметил, что подобный казус случился не только с ним. Статическое электричество или как его там? Ян не помнил – ему совершенно не хотелось выковыривать из памяти институтские лекции по физике.

– Солнечный Прожектор, – заворожено прошептала мама, когда они вместе с Элайной, Роем, стариком Шо и госпожой Кирайо оказались под высоким потолком.

Прямо уходила длинная дорожка, где-то вдали обрывающаяся крошечной дверью – такой же, как и та, через которую они вошли. Слева высилось непонятное оборудование, запасы кормов, какие-то приборы, инструменты, а то и вовсе, всякий хлам. Ян различил несколько инкубаторов (все, кроме одного, стояли выключенными), измельчительную установку, поводки, ошейники, цепи, намордники, запылившуюся поливальную машину. А справа… справа находились отсеки двуногов.

– Не бойтесь, они не опасны, – кашлянул старик Шо. – Видите сетку? – он махнул рукой на камеры животных, закрытые металлической сетью из толстых прутьев. Она огораживала правую часть ангара, оставляя лишь крепкие решётчатые дверцы в человеческий рост. – Обычно они к ней не подходят. Мы её периодически опрыскиваем, чтоб не грызли. Чем – не спрашивайте, боюсь перебить аппетит. Не любят они этот запах.

Люди миновали несколько отсеков, и Ян заметил, что двуноги в них какие-то вялые. "Я их покормил ночью; сразу, как вернулся" – пояснил Шо Кирайо. Это произошло ещё до того, как он узнал о разрушенном доме и похищении Лио. В основном, звери спали, хотя были и такие, что просто отдыхали, положив массивную голову на прохладный бетон. Они провожали людей ленивыми взглядами.

Глаза у двуногов были большими. Красными и светящимися.

– Ну вот, мы пришли, – прокашлял старик Шо, останавливаясь перед зарешеченной дверью с аккуратной табличкой "7. Сара". Они стояли теперь в середине ангара. – Пойдём, Рой, поможешь, – кивнул он сыну. – Я её покормил, она не будет так агрессивна, как… В пустыне ведь много еды? – обратился от к Яну. – Вы не заставите её голодать? Это может плохо кончиться…

– Да, там встречаются монументы, лавовые столбы, иногда даже железные камни, правда, не в той стороне. На юго-востоке их меньше, я ходил туда в прошлом году… Ну, клиент был, говорил, всякие необычности нужны… они их на стены вешают, как декор.

– Металлические? Штуки-то эти?

– Большинство. Они редки, но если попадутся, с радостью скормлю их Саре, – Ян хмыкнул. Он знал, что по пути им вряд ли встретятся артефакты. Во-первых, они будут ехать верхом, и с достаточно большой скоростью. Во-вторых, сейчас не сезон. Всюду пепел. Если в городе его ещё хоть как-то убирают, то в пустыне это делать некому. Это дикий край, живущий своими законами и порядками. Ты можешь вмиг разбогатеть, найдя редчайший артефакт, а можешь безвестно сгинуть, упав в какую-нибудь трещину или тараканью нору.

– Замечательно, – кивнул старик Шо. Сняв с пояса связку ключей, он недолго возился с замком, а затем они с Роем заскочили внутрь.

Дверь скрипнула и закрылась.

Сара безо всякого любопытства подняла голову. Ян услышал собственное сердце и подумал, что будет, если эта громадина встанет на обе ноги и раскроет пасть. Зубы-то у неё о-го-го! Даже с закрытым ртом она выглядит устрашающе. Если бы двуноги были не механическими, их бы вообще никогда не приручили. Они могут запросто проглотить человека. Так – то ли со скуки, то ли от раздражения. Хорошо, что люди не в их вкусе, и что от органической плоти их воротит, как Яна от шестиногов в томатном соусе.

"Р-р-р…" – раздалось глухое рычание, исходящее из груди животного. Непросвещённому, оно могло показаться угрожающим, или даже враждебным, но Ян смутно догадывался, что это обычное приветствие. Ну и немного брюзжания – мол, зачем разбудили в такую рань?

– Почему он это делает? – испугалась Элайна. Она схватила маму за руку и наполовину спряталась за её спиной. – Он хочет их съесть?

Мама наклонилась к дочери и что-то прошептала. Госпожа Кирайо также сказала несколько слов. Уж она-то давно привыкла к гигантам, и чувствовала себя в ангаре двуногов не хуже, чем в парке. Ян тоже хотел успокоить сестру, присесть рядом с ней, обнять, сказать, что ничего страшного в этих созданиях нет, что они всего лишь животные, просто очень большие и сильные, но… Но он так и не смог оторвать взгляд от этой завораживающей картины. Гипноз? – В большей или меньшей степени, все хищники им владеют.

Вначале к Саре подошёл Рой. Подошёл быстро, но с уважением, не делая резких движений и, кажется, даже не боясь. Двуног прекратила урчать, выдохнула сквозь ноздри застоявшийся воздух и приподнялась над полом. Механические мышцы напряглись, Сара стала выше. Создалось впечатление, что она ещё и увеличилась в размерах. Ян, мама и Элайна, словно сговорившись, отступили на шаг. Но глаз от животного не отвели.

– Всё в порядке, дорогая, всё хорошо, – шептала мама непонятно кому – то ли дочери, то ли самой себе.

Впрочем, всё действительно было в порядке. Сара, ещё раз недовольно ухнув (да так, что стены и пол тревожно завибрировали), посмотрела на незнакомцев и, не найдя в них ничего интересного, с силой затрясла головой. Так делал пёс Лайн, когда ему в уши попадала вода или нос забивался пеплом. Ян мысленно вздохнул – прошли всего сутки, а он уже до смерти соскучился по домашнему любимцу. Что уж там говорить о Лио.

Потом, Сара покорно опустила голову, и Рой погладил её по тяжёлой устрашающей морде. В глазах двунога читалась преданность хозяину (ну совсем как у собак!) и желание немедленно что-нибудь сделать. "Раз ты оторвал меня от спокойного сна, переваривая вкусного железняка и мыслей о размножении, то хоть поработать дай. Я хочу быть полезной!".

– Мам, пойдём отсюда, – тихо попросила Элайна, дёргая маму за рукав. – Ян?

– Да, похоже, нам здесь делать нечего, – согласилась госпожа Кирайо, прежде чем мама или Ян успели что-нибудь ответить. – Действительно, пойдёмте на воздух. У меня от этого металла голова кругом идёт.

Некоторое время они шагали молча, словно боясь нарушить сон механических хищников. Уже ближе к выходу, мама спросила:

– А нельзя ли как-нибудь по-другому до Мёртвых гор добраться? На поезде, например?

– Ма, туда поезда не ходят, – отмахнулся парень.

– Ну а если, сначала до Сан-Трилистника, а оттуда пешком?

– Сто восемьдесят километров? По пеплу? – удивился Ян, едва не сорвав голос. – Тут-то мы будем ехать, а там нам придётся идти и тащить всё на себе.

– К тому же… – начала госпожа Кирайо.

Раздался резкий оглушительный рёв. Женщины подпрыгнули, а девочка громко взвизгнула (правда, её визг тут же потонул в волне шума). Ян ощутил, как его бросает сначала в ледяной холод, словно окатывает студёной водой, а затем – в жар. Будто он был пирожком и находился в духовке, включенной на полную мощность. Казалось, прошло очень много времени, прежде чем грозный рык смолк, а гулкое эхо осело на стенах ангара. Несколько секунд его отголоски метались по большому помещению, но, вскоре, затихли и они.

– К тому же, – продолжила госпожа Кирайо, будто ничего не произошло, – билеты сейчас не купишь. Вы видели, что творится в городе? Говорят, на вокзале ещё три человека пострадали. Рейсы забронированы на три недели вперёд…

Мама ничего не ответила. Она только удивлённо смотрела на госпожу Кирайо и, периодически оборачивалась назад. Словно ждала увидеть обезумевшего двунога, прорвавшего сетку и вырвавшегося на свободу.

– А, это, – отмахнулась госпожа Кирайо, будто речь шла о самых обыденных вещах. Таких, как поход в магазин или прогулка по набережной. – Ничего страшного, всё в порядке. Просто Сара не любит, когда трогают её хвост, – объяснила она. И, толкая входную дверь, добавила. – Но мыть-то её как-то надо.

Недовольно икнув, Ян оглянулся назад, чтобы ещё раз убедиться в целости защитной сетки. Мысленно поругав себя за трусость и слабые нервы ("А ведь тебе ещё на ней ехать, трусишка!"), он вздохнул и вышел вслед за мамой, сестрой и госпожой Кирайо.

Со вчерашнего дня – начиная с того момента, когда Рой с растрёпанными волосами и диким взглядом ворвался в ресторанчик "Свет и солнце" – Ян чувствовал себя героем телефильма. Или даже не героем, а актёром, не умеющим играть и, к тому же, напрочь забывшим свою роль. Яну казалось, что кто-то разбудил его среди ночи и выпихнул на сцену, даже не позволив одеться. И он теперь одиноко стоит, расстреливаемый взглядами тысяч лиц, сливающихся в единообразную кашу. Зрители пристально следят за каждым его шагом, подмечают любую неудачу и, кажется, временами знают, чем всё закончится.

Глупо? Яну и раньше случалось чувствовать себя актёром, хоть телесериалы он смотрел редко, а в театр не ходил вообще. Больше всего запомнилась неделя, когда эти ощущения были столь приятными и добрыми, что напоминали рай. Ещё бы – ведь тогда он познакомился с Лио.

Мама и госпожа Кирайо о чём-то говорили. Похоже, речь шла о двуногах. Ян не вслушивался в их беседу, с головой уйдя в мысли, но пару фраз уловил. "Безусловно, они представляют опасность". "В пустыне всегда найдётся что-нибудь металлическое". "Хищники – они как дети…".

Элайна с серьёзным видом ходила рядом, рассматривая посеревшую от пепла щебёнку. Иногда она останавливалась и меланхолично пинала какой-нибудь камешек. Тот отлетал на пару метров и замирал, теряясь в куче себе подобных.

Около стены ангара валялось несколько бочек. Когда-то в них собирали дождевую воду, но сейчас они заросли бурой ржавчиной и валялись тут, никому не нужные. Ян присел на одну из них, подумав, что даже двуноги не станут есть такую гадость, испорченную водой и временем.

Впрочем, мысль эта была мимолётной, напоминающей ветерок после первого дождя. Ян думал о Лио – он просто не мог переключиться на что-то другое. Он думал о ней, пока мама и госпожа Кирайо разговаривали. Он думал, пока глядел на пасущихся вдали носорогов. Он думал и тогда, когда боковые ворота ангара открылись, и Шо с сыном вывели Сару на волю. Утонув в воспоминаниях, Ян следил за плавной походкой двунога, поднимающей облачка налипшего на пожухлый ковыль пепла. Он видел, как напрягаются механические мышцы животного, идеально подходящие как для ходьбы, так и для бега.

Ян чувствовал себя несчастным и как никогда одиноким. Казалось, что уже ничто не может вывести его из этой тяжёлой депрессии. Мир навсегда останется чёрно-белым, лишённым добра и радости.

Стайка чёрных птиц опустилась на край ангара. Непонятно, что заставило их так поступить. Да, у этих тварей маленькие мозги, но не могли же они не видеть, что там висит пласт слежавшегося пепла! Причем, не где-нибудь, а прямо над Яном. Одно неосторожное движение – и пласт сорвётся вниз.

Так и случилось.

– Чёрт побери! – фыркнул Ян, отряхиваясь от пепла так же, как Сара отряхивалась от сна. Вскочив на ноги, он взъерошил волосы. С них посыпалась серая дрянь, чем-то похожая на перхоть. Она забилась за шиворот, попала в нос и каким-то образом оказалась во рту.

"Это тебе знак, – щёлкнуло в голове. – Будь оптимистичнее, и удача повернётся к тебе лицом".

Ян никогда не считал себя религиозным человеком, но основные заветы Церкви помнил. "Относись к жизни так, как хочешь, чтобы она относилась к тебе". Между прочим, тут священники правы. Если отбросить их мифические суждения по поводу солнцеловителей и Верхнего мира (включая и то, что после смерти туда попадает каждый, соблюдавший заповеди и шагавший дорогой праведника), то можно уверенно сказать, что Церковь права. "Умей фильтровать информацию" – тоже, кстати, их изречение.

– Хорошо, хорошо, – сквозь зубы процедил Ян. Пытаясь отряхнуть спину, он извернулся так, как нередко перекручиваются пустынные змеи, охотясь на мелких зверьков. – Я буду оптимистом. Нет, я… Я обещаюне думать о плохом. Лио жива – и точка. И я её спасу. Обязательно.

Сплюнув горькую грязь, Ян посмотрел на маму. Она, Элайна и госпожа Кирайо двинулись в сторону трейлера, вслед за Шо и Роем. Те уже начинали загружать багаж. Яну показалось, что он видит и свою сумку, оставленную на столике возле входа. Хотя, расстояние было приличным, а сумки – похожими, так что он вполне мог ошибаться.

"Я буду оптимистом, – твёрдо сказал Ян. Последний раз отряхнувшись, он поспешил к остальным. По дороге к трейлеру он невольно заметил, что настроение, опустившее ниже самых глубоких корней Прожектора, начало подниматься. – Пусть уж будет так, – сказал себе парень. – Возможно, что это действительно грех – думать о плохом. Недаром ведь говорят, что иногда мысли материальны".

Глава восьмая

– Удачи тебе, Ян. И тебе тоже, Рой, – скромно сказала мама и отошла в сторону. Видимо, она давно решила, что обойдётся без лишних слов. Всё, что надо, она уже сделала.

Родители Роя тоже не стали устраивать представлений. Похоже, они беседовали с сыном полночи. Айри и Келли – сёстры Роя – не могли сдержать слёз. Да они и не пытались. Никто не хотел терять второго члена семьи. Даже четырёхлетний Шо (именованный так в честь отца), ещё смутно понимавший, что происходит, чувствовал подавленность близких.

Сильнее остальных переживала Элайна. Обняв брата, она долго не хотела его отпускать. Сглатывая слёзы, она что-то шептала, задавала какие-то вопросы. Было трудно разобрать, какие именно – весь смысл пропадал под натиском всхлипываний и неразборчивого лепета. Но Ян понимал сестру без слов.

– Элли, всё хорошо. Посмотри на меня. Знаешь что?

– Что? – продолжая всхлипывать, спросила девочка. Но голову она подняла. Ян удивился, какими выразительными стали её заплаканные глаза. "Когда Элли вырастет, – подумалось ему вдруг, – она станет оченькрасивой. Она будет сводить с ума не один десяток парней и станет самой популярной девушкой в школе, и…".

"Надеюсь, у меня будет возможность лицезреть её успех" – вылезла иронически-нахальная мысль. Но Ян выбросил её прочь: "Никаких "надеюсь"! Пока не спасёшь Лио, даже думать о плохом не смей! Не сомневайся в своих способностях".

– Я обещаю, что вернусь. Живым и здоровым. Вместе с Лио и Роем. Так ведь, Рой? Вон видишь, Рой тоже со мной согласен. Мы вернёмся.РоРо

– Но ты не можешь отвечать за всех!…

Ян не нашёл, что ответить.

Прощаться можно бесконечно, особенно когда знаешь, что вряд ли у тебя есть дорога назад. К счастью, эта болезненная для всех церемония наконец-то закончилась. Взбираясь по верёвочной лесенке на спину Сары, Ян с удивлением отметил, что думает о предстоящем путешествии. Не о свирепом характере двунога, не о тоске по родителям и даже не о Лио – настолько затянувшееся на два дня прощание вымотало ему нервы.

Кабинка оказалась удобнее, чем предполагал Ян. Это его порадовало. Два кресла, высокие бортики (при желании, тут можно спать, не боясь свалиться вниз), откидная "крыша", убранная в настоящий момент назад. А ещё вожжи, соединяющие ошейник и так называемый "пульт управления", прицепленный аккурат перед правым креслом. Насколько знал Ян, его можно было легко снять или передвинуть к другому креслу.

Усевшись, как и договаривались, слева, Ян посмотрел вниз. Мама, Элли и семейство Кирайо провожали его взглядами.

– Ну как? – спросил старик Шо. – Не страшно?

Как это ни удивительно, но Ян действительно ни капли не боялся. Возможно, свалившийся пласт пепла заставил его взглянуть на жизнь по-другому. Улучшившееся настроение придало уверенности в себе. Правда, руки всё же слегка дрожали, но не сильно.

– Всё в порядке! – улыбнулся Ян.

Нет, ощущения на самом деле были необычными. Странно в первый раз чувствовать под собой живое существо, намного превосходящее тебя в размерах. Ощущать, как оно дышит, шевелится, переминается с ноги на ногу, сглатывает застоявшуюся слюну, ходит…

– Всем пока, скоро увидимся! – помахал Рой, едва забравшись на Сару. Он стоял на ней в полный рост (поправлял ремень на брюках) и ничуть не боялся упасть. Это слегка насторожило Яна. – Ты готов? – обратился он к другу. – Ну, тогда держись.

Плюхнувшись в правое кресло, Рой положил руки на пульт и переключил несколько рычажков. Сара недовольно ухнула, но тут же покорно склонила голову и зашагала вперёд. Ян всем телом чувствовал, какая у неё тяжёлая и одновременно плавная походка. Обернувшись, он помахал всем, кто остался сзади. Маме, сестре, семейству Кирайо, которое стало ему почти родным…

– Ну как? – поинтересовался Рой спустя минуту. Они уже покинули территорию усадьбы, а руины с белевшим рядом трейлером казались теперь маленькими и одинокими. – Нравятся ощущения?

– Привыкнуть можно, – согласился Ян.

– Ты ещё не знаешь, на что она способна, – подмигнул Рой. – Ну-ка, Сара, покажи нам скорость. Пока ещё поле и никого нет…

Впереди виднелся город. Вначале – захолустные бараки, с бетонными заборами и кривыми деревцами вокруг. За ними росли дома повыше. Хорошо различались центральные небоскрёбы, со светящимися окнами. Во многих, свет горел круглые сутки. Не так ярко, как ночью, дабы не тратить драгоценную энергию, но всё-таки горел. И во всём виноваты тучи, которые, если верить легендам, скрывают солнце не одну тысячу лет.

Ну и, конечно же, виднелся гладкий, как столб, Прожектор. Кверху он немного сужался, а затем, исчезал в тучах. Основная жизнь солнцеловителя начиналась там, за этим непреодолимым барьером. Возможно, когда-нибудь, люди поднимутся наверх и увидят, как же на самом деле вершится этот процесс – ловля солнечного света.

– Мёртвые горы, насколько я помню, на юго-востоке, – сказал Рой, когда Сара набрала весьма приличную скорость. От каждого её шага содрогалась земля, а в воздух поднимались серые клубы пепла. – Думаю, проще всего обогнуть город с востока, а там следовать компасу. Когда кончится трава?

– Деревья перестают расти уже через пятнадцать километров от ствола. Трава… не знаю, точно не считал. Километров тридцать. Может, тридцать пять, если рядом с рекой.

– Сейчас сухой сезон.

– Ага…

Какое-то время ехали молча. Скорость пришлось сбавить, потому что город приблизился. Пошли всевозможные дороги, фермерские пастбища и плантации. Ян с удовольствием наблюдал процесс стрижки носорога. Хозяин, с помощью специальной машины, срезал с животного ярко-фиолетовую шерсть, а двое молодых парней (скорее всего, сыновья) скидывали её в телегу. Шерсть отправят на первичную переплавку, а затем, её продадут на завод. Может быть, из неё сделают пластиковую мебель, а может, она пойдёт на корпус какого-нибудь телевизора.

Оставив разноцветных носорогов позади, Рой вывел Сару на просёлочную дорогу. Слева и справа виднелись фермерские дома, водонапорные башни, вагончики-ночлежки для наёмных работников, длинные и низкие оранжереи, теплицы. Местные мальчишки весело бежали за двуногом (Ян подумал, что будет, если Сара ненароком раздавит самого надоедливого и любопытного). Они что-то кричали, в их глазах читалась смесь восторга, трепета и зависти. Рядом семенили три дворняги, опять напомнившие Яну Лайна.

Но долго думать о погибшем любимце парень не решился. Город лежал теперь по правую руку, все больше отодвигаясь назад. Друзья пересекли несколько крупных шоссе, немного расчищенных от пепла, и с десяток дорог поменьше, заметённых так, что ни один городской автомобиль не смог бы по ним проехать. Нередко встречались завязшие в пепле машины, хозяева которых устало сидели на крышах, видимо, ожидая помощи. Вчера очень многие уезжали из города, не обращая внимания ни на погоду, ни на колоссальные пробки. Этим людям ещё повезло – они не успели далеко отъехать. В крайнем случае, они могли вернуться в Сан-Прожектор пешком, бросив машину в пепельном плену. Что же стало с теми, кто застрял посреди пустыни (в сухой-то сезон!), Ян предпочитал не думать.

С трудом перейдя популярное Западное шоссе, ведущее в Сан-Трилистник, друзья пересекли две железнодорожные ветки. Что творилось на шоссе, описать трудно. Сказать, что на нём скопилась ужасная пробка – значит, не сказать ничего. Но Рой-таки нашёл место, где Сара могла пересечь дорогу, не раздавив при этом какую-нибудь машину. Недовольные водители высовывались из окон и кричали что-то неприличное, но друзья пропускали их ругань мимо ушей. Многие просто сидели на своих местах и мрачно следили за шагающим сквозь машины двуногом.

Потом, Ян и Рой проезжали через далеко выпирающий кусок города, сплошь застроенный частными домами. Когда-то, в этом районе жил и Ян. Даже отсюда он мог видеть обрыв котлована, выгрызенного солнечной звездой. Впрочем, крупные особняки и рощи костлявых деревьев загораживали обзор, и кинуть прощальный взор на родные края не удалось.

– Ну вот, вроде, выехали, – прокомментировал Рой, оглядываясь на город. Частный сектор остался позади. Перед людьми простиралась степь, с уходящей в неё бугристой дорогой. Она вела к редким фермам и терялась в пепельном ковыле.

– Да, больше городских домов не будет, – кивнул Ян. Настроение стало ещё выше, а сердечная рана успокоилась и перестала болеть. Если так пойдёт и дальше, то вскоре настроение поднимется выше туч и, может быть, даже перерастёт сам Прожектор. Чем выше, тем ближе к солнцу, верно? – Только плантации и редкие дачи. Здесь абсолютно пустой сектор.

– Держать направление на юго-восток?

– Пока что да. Вскоре мы должны увидеть гряду чёрных скал, а километр спустя, кончатся плодородные земли.

– Я помню, смотрел вчера по карте.

Рядом с Роем лежала небольшая сумка, в которую он скидал только самое необходимое. В основном, навигационные приборы и карты. Достав компас и детектор света (стрелка которого точно указывала на ближайший солнцеловитель), он закрепил их на специальной доске пульта. Потом выровнял походку Сары и свернул с дороги в открытое поле.

– В прошлом году я как раз путешествовал к тем краям, – заметил вслух Ян. – Правда, дело было в межсезонье. Пепел ещё не успел накрыть землю, и я шёл пешком. Преодолел половину расстояния до Мёртвых гор.

– А дальше?

– Дальше обычно не ходят. Там есть цепь из чёрных монолитов, но я до неё не добрался. Собиратели, как правило, огибают её стороной. Учёные говорят, что эти монолиты окружают Мёртвые горы по периметру, как бы проводят границу между "ничьей территорией" и землёй Мёртвых гор. Не знаю, я не проверял эту гипотезу, да и никто, наверное, не проверял.

– Откуда же такие сведения?

– Да мало ли…

Пару минут они ехали молча, каждый думал о своём. Нарушил молчание Рой:

– Слушай, Ян, а давай я тебя управлению научу. Пока ещё земли безопасные. А то дальше начнётся пустыня, там не до этого будет.

– Давай, – согласился Ян.

– Хорошо. Вот смотри, – начал Рой, остановив Сару. Та сделала пару инерционных шагов и замерла на месте. Пододвинув пульт управления к левому креслу, парень начал объяснять. – Во-первых, надо запомнить, что она, всё-таки, живое существо. Это тебе не машина какая-нибудь. Сара чутко реагирует на нашу речь, она понимает интонации и не любит, когда на неё кричат. Будь вежлив, двуноги уважают сильных и сдержанных людей. Мы ведь, по сути дела, тоже двуноги. Можно сказать, мы им родственные души.

– А у тебя это легко получалось.

– Что именно?

– Взаимоуважение.

– Просто, относись к ней без страха и злобы. Двуноги, да и вообще, все тяжеловесы, не любят две вещи. Диктатуры и слабости. Следовательно, они презирают слабаков и трусов, а любого, кто пытается их запугать или заставить что-либо делать, они свергают. Могут и убить, если их вывести из себя.

– Как кошки, да? – подметил Ян, вспомнив, что когда-то в детстве у него был котёнок. Маленький, симпатичный и жутко игривый. Родители долго терпели его стальные когти, но когда тот выцарапал стекло на кухне, отцу не пришло в голову ничего лучше, чем отдать зверька в приют. Насколько Яну было известно, его приобрёл один плантатор, жаловавшийся на крыс и подземных жуков. Кошки – те же хищники.

– Ну, почти. Двуног, как и кошка, не станет выполнять твой приказ. Просьбу выполнит, а приказ – ни за что. Это тебе не собака, которая ради хозяина может голову под поезд сунуть. В общем, ты и без меня это знаешь. А теперь смотри сюда.

Рой отрегулировал положение пульта, чтобы Яну было удобно. Пульт представлял собой жестяную коробку, выкрашенную в синий цвет (кое-где краска уже истёрлась и облупилась), сплошь утыканную чёрными рычажками. Общим счётом двадцать или двадцать пять штук. Некоторые из них были вертикальными, другие – горизонтальными, одни имели по две позиции, иные – по пять и больше. Подписи, нанесённые чёрной краской, практически стёрлись, и редко где можно было различить слова. Иногда их заменяли написанные фломастером значки и цифры, но тоже наполовину стёршиеся. Слева от рычажков имелось место для навигационных приборов – компаса, детектора света, водоискателя и некоторых других. Справа была крышка, под которой находились батареи питания.

Показав основные команды, Рой позволил Яну вволю напрактиковаться. Управлять пятнадцатиметровым хищником оказалось не так уж и сложно. Иногда Сара упрямилась, и приходилось уговаривать её добрыми словами. Несколько минут она не решалась пройти между двух близко растущих деревьев, то и дело сворачивая в сторону. Но Ян не бросил попыток и, в конце концов, двуног согласилась. Как оказалось позже, это были последние деревья, встретившиеся друзьям на пути.

Когда впереди замаячили чёрные, как уголь, скалы, Ян и Сара уже неплохо понимали друг друга. К тому же, парень освоил главные команды. При необходимости, он мог запросто взять управление на себя. Конечно, в пустыне потребуется ездок поопытнее – Рой, например.

– Слушай, Ян, а из чего сделаны эти камни? Почему на них так мало пепла?

– Это горная порода, выходящая на поверхность. В пустыне её полно. Не знаю, как ей это удаётся, но пепел она отталкивает.

С минуту помолчав, наблюдая за плавным приближением торчащих из земли скал, Ян добавил:

– Но всё это ерунда. В пустыне и не такое встретишь.