Текст книги "Прощай, Солнечный мир!"

Автор книги: Михаил Китовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Обычно Ян не задавался такими вопросами. В них можно увязнуть по уши и окончательно сойти с ума. Но если есть способ стать лучше, то почему бы им не воспользоваться?

Собиратель видел, как Лио и Дюк о чём-то разговаривают. Дверь в комнату девушки была открыта, и солнечный свет радостно пробивался в коридор. Лайн путался в ногах, умоляя людей поиграть с ним. Дюк говорил, что тут недалеко есть парк. Может, раздобыть где-нибудь фрисби, да порадовать пса? Только он, Лио и Лайн – это прогонит прочь злые мысли и вернёт сердцу радость.

Да, Ян так и поступит. Конечно, назойливые вопросы родятся вновь. Перед сном или на следующей неделе – не важно когда именно, важно, что жить без них собиратель не сможет. "В чём смысл жизни? – пытался разобраться Ян. – Каждый спрашивает, и у каждого свои догадки. Люди взрослеют, и периодически возвращаются к этому вопросу. Прятаться от него всё равно, что до старости бояться темноты. Со временем цели и смыслы меняются. Но ведь жить дальше как-то надо".

Вспомнились слова из хорошего приключенческого фильма. Один из "Победителей" сказал: "Встань и сражайся. Если битвы не миновать, не имеет значения, что за враг перед тобой. Не иди на компромиссы. Всё равно победителем выйдет только один из вас". Цитата полезная, спору нет. Подходит она и к случаю, если враг внутри тебя. Если он – твои собственные недостатки. Эгоизм, раздражительность, отсутствие смысла жизни – перечислять можно долго.

И всё-таки, в чём он? Как найти смысл существования и не лишиться при этом детской мечты, счастья, любви и самого главного – собственной души? Ведь некоторые добровольно отдают себя в рабство, лишь бы удовлетворить то, что они называют "смыслом жизни". И незаметно превращаются в фанатиков, слуг монстра, которого сами же и создали. Нет тюрьмы страшнее, чем собственное сознание.

Если глубоко копать, можно сойти с ума. Ян знал это, также как знал, что даже величайшие философы мира не ответят на главный вопрос. В чём смысл жизни? В любви? В счастье? В достижении поставленных целей? В служении человечеству?

В поисках ответа можешь уйти так далеко от реальности, что утратишь всякую способность мыслить. Да, рано или поздно каждый должен найти решение, но если оно покалечит саму жизнь, то о каком смысле тогда может идти речь?

"Тьфу, философские дебри и пучины болота мироздания!" – выругался Ян. Он видел проблему, и не знал, как с ней справиться. Эгоизм хорош, но только в определённых количествах. А если он зашкаливает, бороться бывает очень трудно.

Тем более, если не знаешь как.

Глава тридцать девятая

В тот день Ян ночевал дома. И правильно – нечего в сухой сезон по пустыне шастать. Лио переселилась к нему. Парень вначале сопротивлялся, говорил, что всё это ужасно глупо. Комната девушки ему понравилась, и собиратель не хотел, чтобы она лишалась такого великолепия.

– У меня крохотный серый домик, – говорил он, – в котором вечно рвутся корни, ломаются телевизоры, а в холодильнике нет ничего, кроме собачьих консервов. Чем такое жилище лучше твоей "гостиницы"?

– Глупенький, – отвечала ему Лио, – разве мне нужны технологии будущего, если я хочу жить с тобой? С любимым человеком можно поселиться хоть под землёй.

В тот же вечер Ян начал познавать минусы солнечной жизни. Лучи небесного светила раскалили крышу, и чердак превратился в духовку. Внизу было немного прохладнее, но всё равно, душно и жарко. Да и воздух в доме стоял какой-то затхлый, словно его позаимствовали из древнего сырого подвала. Но что-либо делать было поздно. Усталость и, одновременно, знание, что всё в порядке, усыпили Яна лучше любого снотворного. Лио принесла из "гостиницы" надувную кровать и устроилась рядом.

Следующие несколько дней напоминали безмятежное детство. Даже учёные и их "тесты на любовь" не мешали наслаждаться жизнью. Пару раз Яна и Лио заставляли отвечать на глупые вопросы (например, "Как вы относитесь к новой жизни?" или "Чем наши люди отличаются от ваших?"), а однажды заперли в небольшом лабиринте. Влюблённых на время разлучили, но они быстро отыскали друг друга. И тогда учёные, с серьёзными лицами, выпустили их на свободу.

В остальном, жизнь напоминала детство. Тут даже "школа" была. Она находилась в том же исследовательском центре, что и комната Лио. Дюк теперь появлялся редко, ссылаясь на неотложные дела в городе. Он привёл их в затемнённую комнату с экраном во всю стену, да познакомил с одним специалистом. Ян и Лио смотрели двухчасовые фильмы об устройстве вселенной, а затем беседовали на интересующие их темы. Специалист оказался хорошим рассказчиком, и, в отличие от учёных, объяснял всё не научными терминами, а самыми простыми словами. Именно благодаря ему, Ян узнал, что такое солнце и луна, как выглядит земля из космоса, как появилась вселенная и кто придумал механических животных. Также, он собственными глазами увидел, как жили древние, и какой была планета до войны.

После учёбы, Лио брала парня за руку, и вела в парк. Он начинался сразу же за кварталами из нижнего мира. По узенькой тропинке люди входили в лес. Это был настоящий лес, а не та поросль засохших коряг, которая возникает неподалёку от солнцеловителей. "Видели бы это наши любители природы, – думал Ян, – так навсегда бы прекратили споры насчёт тех жалких кустов. Эх, нам бы вниз такие деревья".

Как и у лимона в квартире родителей, все местные растения имели листья. Ян сорвал несколько травинок и попытался определить, светятся они или нет. Хотя, зачем им люминесцировать – солнца вокруг и так полно. Его лучи проникали даже сквозь кроны деревьев. Это делало воздух зеленоватым и живым.

Помимо дорожек, в парке был небольшой пруд и спортивная площадка. С площадкой всё ясно – там дети учёных гоняли мяч, а старики накачивали мышцы (говоря правду, настоящих стариков Ян здесь не видел. Дюк как-то упомянул, что люди могут дожить до восьмисот. Только на Земле они не остаются: повзрослевшего человека манят глубины космоса. А если к пятидесяти годам появляются морщины и отрастает живот, есть масса способов от этого избавиться. Цивилизация людей уже давно победила старение).

А вот пруд Яну понравился. В Сан-Прожекторе он любил бродить по набережной и глядеть на куда-то спешащую воду. В мокрый сезон, когда река поднималась, он гулял возле городского пруда и смотрел, как искрятся в воде огни небоскрёбов. Он любил такие прогулки (на одной из них он встретил Лио), но выдавались они не часто. В сезон дождей у собирателей много работы, а как только с неба начинает сыпаться первый пепел, река пересыхает. Удовольствия от шатания вокруг грязной лужи нет никакого.

Здешний же пруд не пересыхал никогда. Он был достаточно большим, чтобы в нём водились рыбы, и достаточно широким для лодочников. Повсюду кружили неизвестные Яну птицы. Все живые существа, которых он здесь видел (кроме Лайна), были органическими. Вообще, к механике тут относились чуть ли не враждебно: все технологии стоились на неизвестных внизу законах физики, а солнечный сок не использовался вообще.

Но Яна это мало волновало. Он просто наслаждался жизнью. Днём гулял вместе с Лио и учился, а по ночам лежал на теплой крыше и глядел на звёзды. Облаков в те дни было немного, поэтому зрелище открывалось фантастическое.

– Знаешь, Ли, – сказал он в одну из таких ночей. Девушка лежала рядом и тоже любовалась небом. – Если и есть для наших людей нечто невероятное, то это не солнце, как говорят в церкви, а звёзды. Почему у нас о них никто не слышал?

"Очень просто, – ответил Ян самому себе, – уж слишком они напоминают те маленькие фиговины, которые сваливаются на твой дом и приносят беду. Никто из наших не знает, что вырезанный кусок появляется в другом месте, вот и сочиняются всякие сказки о проклятии".

– А ты разве не помнишь сегодняшний фильм? – спросила Лио. – Там говорилось, что звёзды – это солнца. Только очень-очень далёкие. Миллиарды и миллиарды солнц. Что бы сказали в наше церкви, узнав, что светило не одно? Да им это просто не выгодно, вот мы и забыли о звёздах.

– Наверное… – согласился парень.

В общем, жизнь продолжалась. Не такой уж она была и плохой, чтобы тосковать по дому, но почему-то Ян грустил. Он прятал это чувство под радостью новых впечатлений, однако полностью избавиться от него не получалось. Тоска появлялась ночью, в момент, когда нужно было засыпать. Собиратель долго ворочался, не зная, как отвязаться от этой мерзости. Лио спала рядом, но будить её ради бессмысленного разговора было глупо. Вздыхая, Ян переворачивался на другой бок, и пытался понять, что же его так гложет.

И однажды, до него дошло. В тот день они гуляли по парку вместе с Дюком. Исследователь, наконец-то избавился от работы и решил провести пару часов вместе с друзьями. Они зашли в тот конец парка, где практически не было народу, и Ян сказал:

– Дюк, я должен вернуться. Мне нравится ваш мир, и я хотел бы побывать в космосе, но я тоскую по дому.

Учёный посмотрел на него, как на больного, а затем похлопал по плечу и утешил:

– Не печалься, это обычное чувство лишнего человека. Тебе нравится наш мир – он хорош, красив и безопасен. Ты жил бы здесь хоть тысячу лет, но тебя смущает одна маленькая деталь. Ты чужой, Ян, и твоё подсознание говорит, что вся эта красота создана для других, а не для тебя. Здесь твоей психике дискомфортно: слишком многое изменилось и слишком много всего надо знать, чтобы быть счастливым в этом мире. Так чувствует себя иммигрант, нашедший лучшие условия. Куда легче окунуться в привычную для тебя среду, чем познавать что-то новое и расти. Пойми, это нормальное чувство, хотя многие не понимают, как можно тосковать по серой и грязной помойке.

Ян вдохнул полную грудь чистого небесного воздуха.

– В чём-то вы правы, Дюк. Наверное, именно в этом и кроется причина ностальгии… Но у меня друга проблема. Я тоскую по семье, ведь я обещал им вернуться. Я поклялся маленькой Элли, что обязательно приеду. А нарушать обещания – очень нехорошо.

– Пойми Ян, что эксперименты ещё не закончены. По-правде говоря, они ещё и не начались. Пока что, мы ждём, когда вы адаптируетесь к новому миру. Ждём, чтобы вы привыкли к яркому солнцу и чистому воздуху. Здесь всё не так, и неподготовленный человек может запросто сойти с ума.

– Но ведь основной эксперимент закончен! Я дошёл до самого высокого здания, забрался на него и взял в руки "Солнечного жука". Разве вы добивались не этого?

Дюк вздохнул, словно учитель, уставший объяснять непонятливому ученику простую истину:

– Да, Ян, мы добивались именно этого. Но разве ты не понимаешь, что это была только первая часть эксперимента? Ты должен остаться с нами и завершить исследования. Ведь если результат окажется положительным, всему твоему миру откроется небо! Не только ты и Лио будете счастливы. Это станет днём, когда человечество вновь объединится…

Ян рассмеялся, правда, радости в его смехе не было никакой:

– Сколько раз вы уже проводили этот эксперимент? Четырнадцать? И сколько раз вы открывали нам небо? А чем мы с Лио отличаемся от тех предыдущих? Что не шарахаемся при виде телевизоров и спокойнее относимся к вашим техническим новинкам? С чего вы взяли, что у нас внизу вообще есть прогресс? Не технический, конечно, а духовный. Ведь тысячелетиями людьми движут всё те же силы – власть, деньги, сила… Разве вы можете гарантировать, что от нас с Лио зависит будущее человечества?

В ответ, Дюк тоже рассмеялся. Ян вдруг понял, что последний вопрос получился дурацким, и надо бы его переиначить. Но учёный его опередил:

– Да, Ян, я гарантирую, что от вас с Лио зависит будущее человечества. И от каждой из тех четырнадцати пар оно зависело. И даже более того – от каждого человека, который жил, живёт или будет жить. Любой из нас вправе сказать, что от него что-то зависит. Но одними словами тут не ограничишься – надо действовать, самому что-то менять. Иначе, действительно, никакого прогресса не будет.

– Так вы отпустите нас домой или нет? И вообще, вы отпускали предыдущие пары? Или они всю жизнь страдали здесь…

– Разве здесь можно страдать? – усомнился Дюк. – Нет, после необходимых опытов мы дали им выбрать. Все они остались на небе – им здесь просто нравилось. Некоторые и сейчас живы, только они уже давно покинули Землю и блуждают где-то в просторах космоса. Неправда ли, это романтично – путешествовать от звезды к звезде?

Яна разрывало на части. С одной стороны, ему очень хотелось побывать наверху, среди миллиардов солнц. С того самого мгновения, как впервые увидел звёздное небо, в его душу закралось это страстное желание. "Я непременно побываю там" – пообещал он себе. Но с другой стороны, Яна тянуло на родину. Увидеть сестру, ещё раз побывать в квартире родителей, побродить по старому доброму Сан-Прожектору да и просто, погрузиться в знакомую среду обитания.

Ему предстояло выбрать – либо остаться наверху и служить человечеству, либо поддаться эгоизму и вернуться обратно на помойку. Да и был ли у него выбор? Ведь Ян только что спросил у Дюка, может ли он уйти, на что учёный очень расплывчато ответил "Нет". Но всё-таки, это люди, а не звери, и они могут понять чувства другого человека.

– А сколько длились предыдущие эксперименты? – спросил Ян минуту спустя.

– Когда как. Некоторые шли около года, другие растягивались на десятилетия. Третий эксперимент вообще длился сто двадцать лет, хотя особых результатов тогда не добились. Что касается вашего случая, то говорить трудно. Нам надо увидеть прогресс, и сколько времени это займёт, я затрудняюсь ответить.

Ян сглотнул, и решил атаковать напрямую:

– А что будет, если я откажусь? Если я пошлю вас всех к чёртовой матери, и не буду участвовать в экспериментах? Или, например, вскрою себе вены, чтобы лишить вас удовольствия? Что вы будете делать тогда?

– Ну, во-первых, вены ты себе не вскроешь – не тот у тебя характер. Во-вторых, самоубийство – тоже результат эксперимента, как тут ни крути. Была у нас одна пара – эти двое уничтожили себя, правда чисто по религиозным причинам. В-третьих, даже если ты не убьёшься, а просто откажешься с нами сотрудничать, мы также будем считать это результатом. Ян, мы наблюдаем за каждым твоим шагом.

Собиратель не стал дальше спорить. Он сменили тему, и какое-то время они разговаривали о городах, птерохватах и прочей ерунде.

Какими бы ни были результаты эксперимента, Ян уяснил одно – он попал в тюрьму. Пускай, вокруг нет бетонных стен, решёток, колючей проволоки и бешеных собак, он всё равно не на воле. Эти верхние люди могут говорить что угодно, прикрываясь всяческими "служениями человечеству" и "жертвам ради науки", но Ян знал, что всё это неправда. Всё хорошие люди улетели в космос, а на Земле остались только те, кому доставляет удовольствие мучить других.

Интересно, если они с Лио сбегут, это тоже посчитают частью эксперимента?

Чем больше Ян об этом думал, тем сильнее ему хотелось попасть домой. Да, ему нравился солнечный мир, и его поражали открывающиеся с его вершин перспективы. Можно полететь в космос, исследовать другие миры, стать первопроходцем на далёких планетах и фактически обрести бессмертие. Но разве это будет свободой, если домой тебе всё равно не дадут вернуться?

Ян знал, что может сдаться этим людям, и навсегда стать частью верхнего мира. Продать собственную жизнь ради чьих-то экспериментов, пусть даже они служат великой цели объединения человечества. Сделать это легко, а вот быть хозяином самому себе – намного сложнее. Нет, Ян мог бы сдаться – ради человечества, ради Лио, ради лучшего существования, – но он слишком любил жизнь, чтобы дарить её просто так. Возможно, когда ты свободен, ты этого не замечаешь, но, попадая в плен, его недостатки сразу же бросаются в глаза.

И собиратель Ян Ютото, сын световика из Сан-Прожектора, раз и навсегда решил – он не отдаст себя в лапы врага. Позволять им ставить над собой опыты равносильно признанию в импотенции. "Ты сломался, и для своего мира ты уже ничего не можешь сделать, – говорил Ян. – Так считают они, но мне такая трактовка не по душе. Не хочу признавать себя недееспособным. Судьба холодно относится к сломанным игрушкам. Если ты не в состоянии двигаться вперёд, то кому ты нужен?".

Недаром ведь пустынные черти убивают раненых. Что это – жестокость или милосердие? Человек для того и рождён, чтобы развиваться. Ему дан разум, чтобы, оглядываясь назад, он мог видеть ошибки и не совершать подобных. Ему дана воля, чтобы не останавливаться, даже если будет очень трудно. Ему дан рассудок, чтобы отличить плохое от хорошего. И, наконец, человеку дана душа, чтобы та говорила, в каком направлении ему двигаться.

И Ян знал, чего хочет. Быть может, он не ответит на вопрос, в чём смысл жизни и никогда не увидит глубин космоса, но зато твёрдо скажет, чего он просит от жизни. Ведь он же следовал компасу своей души, когда потерял Лио. Парень знал, что душа никогда не обманет. Этот проводник не даст свернуть на ухабистую дорогу и не отберёт заработанное богатство. Может, не всегда безопасное, но только лучше, и только то, что приведёт к победе– вот его девиз.

"Я сбегу. И Лио заберу с собой, – твёрдо решил парень. Он не знал, могут ли верхние жители читать мысли (это при их уровне ментальных технологий!), но надеялся, что всё-таки нет. – Они следят за каждым нашим шагом, дорогая, и я не могу сообщить тебе о своих планах. Но они есть, будь уверена в этом. Надо только ждать подходящего момента".

И этот момент наступил куда быстрее, чем ожидал собиратель.

Глава сороковая

Это было пятое утро. Уже пятый день Ян находился в другом мире.

На этот раз, его не стали будить в восемь часов, а позволили выспаться по-настоящему. Собиратель не жаловался на усталость, при столь чистом воздухе и правильном питании ему хватало шести часов для того, чтобы быть бодрым. Но в этот раз он почему-то не хотел просыпаться.

Лио встала раньше (они всё-таки раздобыли двуспальную кровать и теперь могли проводить ночи как нормальные люди) и, стараясь не шуметь, вышла из комнаты. Когда часы на столике добрались до пол одиннадцатого, а солнце уже оккупировало полкомнаты, девушка вернулась.

– Проснись, Ян, сегодня замечательный день! – сказала она, присаживаясь на кровать. – Проснись, не то проспишь всю жизнь!

– М-м-м, неохота вставать, – зевая промычал Ян. Но глаза он открыл и даже сел. – Что случилось? Почему нас не разбудили в восемь, как обычно?…

Девушка рассмеялась:

– Ян, какой же ты невежа! Разве можно забывать о собственном дне рождения?

– Что? – тупо произнёс собиратель.

Действительно, он ждал своего двадцатипятилетия. Но когда он последний раз вспоминал об этом? В тот день, когда на его дом упала солнечная звезда? Да, именно тогда. В то утро он, как обычно, проснулся, сделал зарядку, умылся, обошёл территорию в поисках порванных корней, а перед этим посмотрел в календарь. До его дня рождения оставались две недели. То есть прошло всего лишь четырнадцать дней? Странно всё это – теперь парню казалось, что минула целая вечность.

– День рождения, вот что! – улыбнулась Лио. – И вот тебе от меня подарок, – она протянула Яну свёрток.

– Что это?

– Открой и узнаешь.

Угораздило же Яна с самого утра назадавать кучу дурацких вопросов! Он распаковал шуршащую обёртку и вынул на свет книгу. На обложке красовалась симпатичная девушка с пистолетом, а чуть выше стояло название: "Похищенный сок или кто украл солнцеловитель?". Имя автора располагалось ещё выше – им была Лио Кирайо.

– Ты написала книгу? – восторженно прошептал Ян, то любуясь обложкой, то перелистывая страницы. – Это действительно ты? Вот ведь здорово!

– Прости, что не сказала раньше. Птерохваты разрушили дом, и взяли не только меня, но и некоторые мои вещи. "Солнечного жука", кое-что из одежды и вот эту книгу. Я хотела подарить тебе её на день рождения, но совершенно не знала, как продержать своё авторство в тайне целых две недели. Но, в общем, всё получилось как нельзя лучше. Кстати, я тебе даже автограф оставила – погляди на первых страницах. Рядом с поздравлением. И, Ян, я… я согласна…

Договорить Лио не успела. С улицы раздался голос Дюка (окно собиратель держал открытым):

– Эй, Ютото, выходи получать мой подарок! Уверен, что он тебе куда больше понравится!

Ян выглянул наружу. Дюк стоял в его крошечном дворике, прислонившись спиной к бетонному забору, и жевал зубочистку.

– Ну нельзя же столько спать! – воскликнул учёный, когда Ян появился в окне. – Давай одевайся и выходи из дома. Это потрясающая вещь – даже Лио о ней не знает.

Собиратель улыбнулся и отошёл от окна. Присев на кровать, он обнял девушку и тихо сказал:

– Поздравляю тебя с выходом книги. Я знаю, как у нас сложно издаться, поэтому поздравляю втройне! Надеюсь, ты на этом не остановишься, и продолжишь заниматься литературой. Честно говоря, для меня это шок. Я знал, что ты неплохо пишешь, но вот книга…

– Ян! – прервала Лио его восклицания. – Помнишь, ты спрашивал, буду ли я твоей женой? Так вот, я согласна.

Парень растеряно поглядел на любимую. "Ну вот, теперь и ты нашла неподходящий момент, – подумал он. – Не можем же мы пожениться здесь, на небе! Это практически равносильно отказу от прежней жизни…".

– Ты что, не рад? – обиделась Лио.

– Рад, конечно, – поспешил оправдаться Ян. Он снова не вовремя промолчал, и это подействовало на девушку неадекватно. – Просто я подумал, как отнесётся к этому Дюк. Наверное, посчитает это "результатом эксперимента" или ещё какой-нибудь пакостью.

– Дюк сказал, что на сегодня у нас запланировано важное путешествие, а завтра он всё устроит. В смысле, свадьбу. Он сказал, что мы можем сделать это по всем канонам Объединённой Церкви Солнцеловителя и…

"Свадьба без Роя, Элайны и всех остальных? – молча ответил Ян. – Без родителей, друзей и всего того, чего мы так любим?".

– Ты сама-то на это согласна? – спросил Ян. – Ведь там не будет ни мамы, ни кого-либо из твоих знакомых…

– Не знаю, – опечалилась Лио. – Но Дюк сказал, что…

Тут опять раздался голос исследователя, веля Яну и Лио поторопиться. Девушка прервалась на полуслове, извинилась, и сказала, что пойдёт узнает, чего там Дюк так раскричался. Собиратель ответил, что он сейчас оденется и выйдет следом.

"Нет, так поступать нельзя, – твёрдо решил Ян, когда остался в одиночестве. – Я должен покинуть этот мир, иначе я никогда не буду счастлив". С такими мыслями, он оделся и уверенной походкой вышел из дома.

Дюк и Лио стояли в том самом месте, где земля из нижнего мира состыковывалась с чернозёмом верхнего. Вырезанный кусок разместили очень удачно – видимо, долго рассчитывали и примерялись, каких размеров вырыть котлован. Кварталы с коттеджами вошли в него, как пробка в бутылку. Зазоры если и были, то настолько микроскопические, что Ян их не обнаружил.

Рядом с Дюком стоял автомобиль. Вернее, висел, держась на антигравитационной подушке или на ещё какой-нибудь ерунде из псевдонаучной фантастики. Учёный облокотился о его гладкий корпус и элегантно жевал зубочистку. "Его можно вставить в пособии о настоящих джентльменах" – подумалось Яну.

– Наконец-то! – воскликнул Дюк и безо всяких вступлений перешёл к делу. – Этот автомобиль теперь твой. Можешь считать его подарком на день рождения, дополнением к свадьбе или выигрышем в лотерею. Он твой и это не обсуждается. Не сопротивляйся, летать он сам умеет, от тебя требуется лишь указывать маршрут.

– Мы отправимся в город? – спросил Ян.

– Лучше. Вы полетите к солнцеловителю. Ты же всегда мечтал посмотреть, как он выглядит сверху. Да и всякий из ваших мечтал, хотя, по моему мнению, там и смотреть-то не на что.

Лио спросила:

– А разве вы не полетите с нами?

– Увы, моя милая, меня ждут дела. Знаете, как трудно быть исследователем? Чуть больше недели мы работаем над очередным экспериментом… кстати, в нём участвует ваш город. Но вы не беспокойтесь, авто отлично справится. Я ему дал кое-какие указания, если что – спрашивайте. Его информационная база намного больше, чем вы думаете. И помните, что он не просто машина, а живое существо.

В подтверждение слов Дюка, автомобиль радостно пискнул.

– Он будет меня слушаться? – поинтересовался Ян. – Я имею в виду, действительно слушаться, а не так, это было с пауком. Меня не радует упасть с высоты пять километров или задохнуться в безвоздушном пространстве.

Дюк перебросил зубочистку в другой уголок рта и безмятежно ответил:

– Связь автомобиля и его хозяина намного прочнее любых других связей. Он только вчера сошёл с конвейера, но твой запах уже знает. Он не будет слушаться никого, кроме тебя. Конечно, последовать чужим советам он может – моим, например, или Лио, – но у тебя будет постоянное право вето. Абсолютная власть, так сказать. Пойми, что смысл его жизни – служить тебе.

– Значит, вы не полетите, – задумчиво повторил Ян, соображая, как бы обернуть этот факт себе на пользу.

– Нет, через пару минут меня ждут в другом месте. Но если я обнаружу свободную секунду, то обязательно свяжусь с вами. Мои коллеги будут следить за каждым вашим шагом, так что трагедии случиться не должно. И, ещё, не подлетайте близко к облакам. Я знаю, сверху они выглядят очень мило, но за ними скрывается силовой барьер. Помните, он разрушает душу… Ладно, я уже опоздал на четырнадцать секунд. Удачи! Вечером увидимся!

Дюк отошёл на пару шагов, достал из кармана какой-то предмет и тут же превратился в луч. Он стал полоской зелёного света. Пронзив небо, учёный прочертил дугу и скрылся за горизонтом. Несколько секунд Ян молчал, глядя синие пики небоскрёбов, торчащие из-за кромки леса. Лукаво улыбнувшись, он предложил:

– Ну, что, Лио, покатаемся?

С этими словами он залез в автомобиль. Крыши у того не было, да и вообще, он являлся точной копией того аппарата, на котором Ян уже успел полетать. Устроившись в водительском кресле, парень спросил, удобно ли Лио, а затем обратился к машине:

– Привет! Ты знаешь, кто я?

– Конечно, – ответил автомобиль приятным слегка механизированным голосом. – Ты – Ян Ютото, мой хозяин. Человек из нижнего мира. Большой любитель приключений.

Собиратель рассмеялся:

– Это точно. И сейчас мы отправимся ещё в одно, ладно? Будешь мне помогать?

Ян знал, что вкладывает в слова двойной смысл. С одной стороны – поездка к солнцеловителю, а с другой – возможный побег. Если, конечно, автомобиль действительно ему подчиняется.

– Хорошо. Ведь это моя основная задача. Я не буду лететь слишком быстро, потому что вы новички и можете испугаться. Ну-с…

Автомобиль взмыл в небо. Наверное, он имел какие-то гравитационные амортизаторы, – без них людей просто расплющило бы от таких перегрузок. Внизу замелькали деревья, а "гостиница" стала стремительно удаляться. Впереди показались изрезанные временем скалы. Ветра практически не было – Ян так и не спросил о невидимых заслонках. Вместо этого, он завёл совсем другой разговор:

– Далеко ли до солнцеловителя?

– Семь минут полёта, – покорно ответил автомобиль. – Вначале лесом, потом через те скалы, затем, над пустынным клочком земли, а остаток – над облаками. Там я разгонюсь посильнее, но вы не бойтесь, просто я скорость люблю.

Скалы заметно приблизились. Внизу продолжал стелиться лес, иногда попадались ярко-красные крыши. Неожиданно, Яну пришла безумная на первый взгляд мысль.

– Авто, ты знаешь, как работает антиграв? – спросил он. – В смысле, его собирают далеко-далеко, возле чужих звёзд, или таких как ты можно сделать своими руками? Например, из подручных средств в собственном гараже?

– Нет, моя мама единственная, – радостно ответил автомобиль. – Во всей Солнечной системе нет равных ей. Конечно, корпус и антиграв можно собрать и из подручных средств. Даже в вашем мире это нетрудно. Например, мне это точно под силу, только руки дайте! Но вот подарить душу кроме моей мамы не может никто. Она не только таких как я делает, она вообще первоклассный конструктор!

Ян не стал спрашивать, как появляются на свет автомобили. Ясно дело, что их не просто на конвейере клепают. Каким-то образом их тесно связывают с хозяевами – Дюк говорил что-то насчёт этого. Ладно, поинтересоваться такими делами можно будет и позже. Сейчас парня интересовал побег, но говорить о нём пока ещё рано.

Автомобиль с фантастической скоростью просвистел над скалами, и лес остался позади. Теперь под путешественниками мелькала жёлто-оранжевая пустыня. На её ярком фоне просматривались металлические строения различных форм, но из-за большой скорости Ян не успевал их рассмотреть.

Ещё ему показалось, что линия горизонта заметно приблизилась.

– То есть, ты можешь предоставить нам чертежи… ну, например, на своём маленьком экранчике.

– Почему же на маленьком? Я могу сделать его больше! Только зачем тебе новый авто, ведь у тебя же есть я? Ян, мы связаны навеки и без тебя мне будет плохо.

– Понимаю, – ответил собиратель, глядя на стремительно приближающийся горизонт. – Но я не хочу расставаться, ты мне нравишься. Просто я хотел знать, возможно ли такое.

– А почему бы и нет? Были бы материалы…

– Ой, смотрите, облака! – крикнула Лио.

Ян поднял глаза к небу, и увидел лишь несколько образований, немного похожих на перья. В его мире никогда не видели таких лёгких тучек – там привыкли к тяжёлому, давящему на сознание, дыму. Но Лио имела в виду другое.

Автомобиль проскочил через горизонт, и земля осталась позади. Ян поспешил оглянуться. Они на громадной скорости удалялись от резко обрывающегося материка. Он напоминал большой надувной матрац, плавающий по тихой озёрной глади.

Только вместо воды тут были облака. Сверху они не выглядели мрачным и серым дымом. Напротив, их месиво сильно напоминало пену от шампуня. Опустись чуть ниже, и можно будет потрогать рукой. Мокрая и липкая пена, приятно шипящая и легко смывающая всякую грязь.

– Притормозить? – спросил автомобиль. – Я тоже впервые лечу над облаками, но знаю о них довольно много.

– Не надо, – помотал головой Ян.

Тогда автомобиль разогнался ещё сильнее. Оставшийся за спиной материк начал опускаться за горизонт. Справа от путешественников шла толстая труба. Было совершенно неясно, на чём она держится – никаких подпорок Ян не видел.

Он спросил:

– А это что за кишка?

– Это? Ну, она тянется к солнцеловителю Сан-Трилистника, куда мы сейчас и летим.

Вместо того чтобы задать ещё один вопрос, Ян оглянулся. Материк скрылся из виду. Людей окружали только облака, солнечное небо и тянущаяся бесконечной змеёй труба.

Но вот, впереди показалась громадная чаша. Автомобиль набрал высоту, и собиратель увидел, что в ней плещется что-то светящееся. Только это была не чаша, а, скорее, половинка ореха. И со всех сторон к ней крепились всевозможных размеров трубы.