Текст книги "Испытания. Земли Ордена (СИ)"

Автор книги: Михаил Игнатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

– Ну! – требовательно рыкнул Страж Холгар. – Или ты, глава фракции, хочешь сказать, что не знал о могилах с вбитыми в изголовья мечами? Вы даже мёртвых продолжаете хоронить как Орден! Орден, который ты сказал, распущен и забыт в твоей семье! Недопустимо!

У меня в голове прозвучала мыслеречь Бахар:

– Признайте вину, глава. Обещайте убрать мечи с могил.

Я едва не обернулся, стиснул кулаки. Что за бред я слышу от своего советника? Убрать мечи с могил тех, кто умер, пробиваясь вместе со мной к Истоку? Похоронить Гамаю без меча? Похоронить Шандри без меча⁈

Цедя слова сквозь зубы, я медленно произнёс:

– Я знал о могилах. Неважно, кем они были раньше, сейчас это мои мёртвые. Они отдали жизнь за мою семью Сломанного Клинка и их похоронили так, как они этого хотели бы. И будут продолжать хоронить с мечами в изголовье.

– Что? – неверяще переспросил Страж Холгар.

– Старший, – раздался вдруг голос, которого я совсем не ожидал услышать сейчас. Говорил Самум. – Простите, что я, младший, вмешиваюсь в ваш разговор, но, что в этом такого?

– Что такого⁈ – обратил на него взгляд Страж Холгар.

Но не приказал молчать, и Самум, не смущённый всего лишь взглядом, пусть и яростным, пусть и Повелителя Стихии неизвестного испытания, тут же продолжил:

– Во всех Поясах известно, что нет больших врагов, чем Эрзум и распущенный Орден, но даже Эрзум позволяют орденцам хоронить своих мёртвых так, как они привыкли.

– Кто ты и о чём говоришь? – изумился Страж Холгар.

– Я говорю о тех орденцах, кто служит долговыми слугами у Эрзум, старший, – так же смело продолжил Самум. – Я лично видел могилы с мечами. В долине, которую простые идущие называют долиной Бесконечной Битвы. Меня же зовут Самум Тамим. Я из Второго пояса из фракции, что носит имя моей семьи. Пришёл в Империю налогом и в той самой долине несколько раз сражался плечом к плечу с долговыми слугами из распущенного Ордена Небесного Меча.

Не знаю, заметил ли Страж Холгар, но тут и там среди собравшихся раздались шепотки и даже проклятья. Печати печатями, но спокойно выслушать Самума с его рассказом про долговых братьев сумели не все. Я бы сказал – мало кто смог. Радовало, что хотя бы Седой и Рагедон как стояли с каменными лицами, так и стояли.

– Из Второго пояса, – медленно протянул Страж Холгар, внимательно глядя на Самума. – Как ты оказался здесь?

Тот пожал плечами:

– Положенное по закону Империи я отслужил, а сражаться с сектантами мы устали, старший, уж простите за прямоту.

Я невольно обернулся, сам уставившись на Самума и словно наяву слыша шёпот Пересмешника: «Господин безумцев». Вот уж точно. Интересно, попади мы к Изарду вдвоём с Самумом, он бы сумел вынести двух бесстрашных безумцев или прикончил бы нас, не сходя с места?

А Самум, чтоб ему, не ощущая бездны силы в Страже, скорее всего, видя на ступенях портальной площадки человека, который даже не начал Возвышение, продолжал улыбаться и рассказывать:

– Мы это те, что сражались вместе там. Решили, что нужно искать себе место в жизни. С нами много кто пошёл из налоговых, мы даже кое-чего добились в мелкой фракции Трёх Союзов, но тут я прослышал про то, что мой сверстник основал не мелкий союз, а свою фракцию и… – Самум неожиданно замялся. – Как бы сказать так, чтобы не сильно соврать?

Я невольно усмехнулся про себя. Нет, мы оба можем выглядеть безумцами со стороны, но что я, что Самум держим себя в руках, шагая по краю бездны. И Самум, не последний человек во фракции Тамим, не хуже меня понимает, что каждое его слово могут проверить на правду и ложь.

– Ну, скажем так, старший, чтобы меня глава Ирал не выбросил за порог уже сегодня – я раззавидовался и захотел своими глазами взглянуть и на фракцию, и на своего ровесника.

– Взглянул? – спросил Страж Холгар. – И как?

Самум улыбнулся до самых ушей, чуть ли не засияв улыбкой как вторым солнцем:

– Мне всё понравилось, старший. Такого главу я бы и братом назвал. Младшим.

Вот тут Рагедон не выдержал, тоже обернулся и прошипел:

– Что за наглость? Тебя не глава, тебя я, старейшина стражи вышвырну из города за такое.

– Спокойно, – придержал я его. – У меня много названных братьев и сестёр, почему бы не появиться ещё одному? – с нажимом произнёс. – Младшему.

– Ох! – всплеснул руками Самум. – Глава Ирал, какая честь! Решено. Перетащу сюда и приятеля, и весь наш союз. Мы станем частью вашей фракции. Мы тоже хотим стать сильнейшими в Империи.

– Смешно! – вдруг ударил струной голос Стража Холгара.

Я быстро развернулся и стиснул зубы. Страж Холгар не улыбался, глядел хмуро, цедил слова:

– Пытаетесь заболтать? Меня?

– Старший, – сделал я попытку объясниться.

– Помолчи! – не дал он мне сказать больше ни слова. – Мало того что вы так и не оправдались за случившееся сегодня, так ещё и проявляете подобное неуважение ко мне, отягощая свою вину.

– Старший, – восприятие показывало мне Самума, и от сияющей улыбки не было больше и следа. – Я бы не посмел. Прошу принять мои извинения, старший. Я лишь в меру своих сил отвечал на ваши вопросы, старший.

– А теперь будешь молчать, – припечатал с угрозой Страж Холгар. – Вернёмся к тебе, глава непонятного сбори…

Страж Холгар вдруг замолчал на половине слова, застыл, глядя куда-то мне за спину и вправо.

Я сменил точку зрения восприятия, чтобы увидеть ту сторону площади. Зеленорукий, стоящий перед детьми, только которых здесь не хватало. Полтора десятка наёмников, снова мне не знакомых, за спинами которых затесался старик-безумец. Виликор. Виликор, которая вместе с двумя десятками орденцев Второго пояса вылезла в первые ряды. Но не мог же Страж знать кого-то из них в лицо? Они все точно из Второго? Не затерялся ли среди них орденец из числа людей Красноволосого?

– К тебе, глава непонятной фракции, – совершенно другим тоном вдруг заговорил Страж и произнёс совсем другие слова. – Я выслушал объяснения и объявляю, что клан Алые пики будет наказан.

Теперь сглотнул я. Чего?

Тут же зашипел мыслеречью Седой:

– Благодари! Благодари, молодой глава!

Я торопливо последовал совету и согнул спину, вбивая кулак в ладонь:

– Благодарю за справедливость, Страж Границ!

Когда я выпрямился, от взгляда Стража можно было загореться. Что ему не так? Нужно было назвать старшим? Страж Холгар процедил:

– Артефакт с записью, тело старейшины и всех пленников я забираю.

– Слушаюсь, старший, – покосившись в сторону, я приказал. – Старейшина стражи, вы слышали? Пленных – сюда. Живо.

– Слушаюсь, глава, – а вот он поклонился мне и ниже, и старательней, чем я Стражу, вызвав новый жгучий взгляд самого Стража.

Вот уж и правда – господин безумцев. Возможно, это болезнь, которую я передаю всем окружающим.

– В пользу фракции Сломанного Клинка будет взыскана вира за нападение, – помолчав, Страж Холгар добавил. – И за разрушение города.

Клянусь, если бы я не знал, что для него, Повелителя Стихии неизвестного мне испытания, и его восприятия даже окрестности города на день пути Закалки лежат как на ладони, я бы подумал, что он вновь скосил глаза за мою спину и правей.

– Глава фракции – предъяви жетон Имперской Пагоды, – вдруг потребовал Страж Холгар.

Я нырнул духовным зрением в кольцо, в четыре шага оказался у нужной полки и… застыл, глядя на её пустоту. Осознав, вернулся обратно и торопливо произнёс:

– Слушаюсь, – лишь для того, чтобы не замереть сейчас молча.

Разумеется, жетон у меня. Его просто не могли украсть. Не из кольца. Я даже помнил, что случилось – я как-то взял оба жетона и сравнивал их, а затем, торопясь на занятие с Рутгошем, забросил оба на ближайшую полку.

Где, где эта ближайшая полка спустя три месяца? Почему вы не вызвали Стража? Да потому что не просто забыл про него, а даже не помнил, где лежит жетон, выданный в Имперской Пагоде. Как тебе такой ответ, Страж Границ?

Кляня себя за мгновение лени, наказание за которую может оказаться неподъёмным для меня и Сломанного Клинка, я принялся торопливо озираться. Жетоны. Жетоны! Вот они!

Я отшвырнул трактат по формациям и ухватил зелёную пластину, которая скрывалась под ним.

Через миг согнулся в настоящем мире, протягивая жетон Стражу:

– Старший.

Тот повёл рукой над жетоном, произнёс:

– Решение о разбирательстве внесено. Добавлена возможность дополнительного вызова Стража.

Я вскинул взгляд, безо всякой подсказки понимая – это не то, что можно получить просто так. Что, дарс меня и этого Стража возьми, происходит? Могло ли всё происходящее до этого быть лишь представлением, которое он разыграл, чтобы позже тоже иметь полное право отвечать, проходя по самому краю правды и лжи?

– Предъяви жетон, полученный у Сердца города.

К счастью, я только что нашёл и его, так что уже через миг я держал на ладонях оба жетона. Зелёную и чёрную пластины. И не мог, в который раз, не отметить, как они похожи и как различаются. Одинаковый размер, явная схожесть, но разное исполнение. Совсем не в пользу зелёной пластины, полученной в Императорской Пагоде.

– Первая звезда фракции подтверждена досрочно, – сообщил Страж Холгар, глядя поверх моей головы, и голос его гремел над площадью, доносясь до всех собравшихся. – Сломанному Клинку запрещается отключать свою точку Пути. С завтрашнего дня город Исток должен быть доступен для всех желающих.

У меня буквально лицо вытянулось. Какого дарса? Я даже осмелился спорить:

– Старший, у фракции первой звезды нет такой обязанности!

Страж Холгар опустил взгляд, едва слышно хмыкнул и сказал:

– Фракция, способная убить Повелителя второго испытания выросла из первой звезды, – вновь повысив голос, заставив его греметь, он объявил. – Пройдя испытание битвой, вторая звезда вашей фракции подтверждена досрочно! – уже тише и только у меня он спросил. – Хочешь ещё что-то возразить, глава фракции?

– Да, старший, – процедил я.

Страж Холгар зло сузил глаза:

– Что же, говори.

Сразу несколько голосов мыслеречью торопливо прозвучали у меня в голове:

– Глава. Молодой глава! Глава!

И, вообще-то, они были правы. К дарсу его. Эдак он нас до пятой звезды сейчас поднимет досрочно, а завтра придёт и потребует показать всё, что должно быть у фракции такой звезды. Я не понимаю, почему он так поступает, у меня есть только догадки, и сейчас самое лучшее – принять всё, как есть, раз уж нас больше не обвиняют в разрушении Барьера.

Я слышал своих старейшин и советников, понимал их. Я хотел промолчать. Но уже через вдох понял, что это выше моих сил и открыл рот:

– Старший, – я повёл рукой. – Мы только что вышли из битвы, ещё даже не всем раненым оказали помощь, и это во фракции, которую я хочу сделать фракцией лекарского дела. Что уж говорить про наших мёртвых и огонь на руинах. Куда мы будем принимать гостей? На пепелище? Я прошу дать нам время восстановить город и встать на ноги после тяжелой битвы.

– Хм, – лицо Стража Холгара разгладилось и он кивнул. – Хорошо. Даю вам месяц. Через месяц Исток должен быть открыт для всех желающих.

Ощущая, как дёргается бровь, я ядовито произнёс:

– Благодарю за справедливость, Страж Границ.

Что-то мелькнуло в глазах Холгара. Но так быстро, что я не разобрал, что это была за эмоция. А уже через вдох он развернулся и шагнул к порталу.

Когда портал погас, Седой выругался, кляня и Алые Пики, и Эрзум, и самих Стражей.

Я покосился на него и спросил:

– Думаешь, он действительно ушёл?

– Он шагнул в портал. Это невозможно подделать. Путь унёс его, мы здесь одни.

Я кивнул, принимая его объяснения, и развернулся, глядя туда, куда так смотрел Страж.

Виликор, встретив мой взгляд, подняла брови, задавая безмолвный вопрос. Я мотнул головой и отвернулся. То, что я хочу у неё спросить, касается не только меня, а всех нас. Если и говорить с ней, то только вместе со старейшинами, которые понимают больше меня и, может быть, смогут объяснить странное поведение Стража. Ну, или опровергнуть, или подтвердить мои догадки о Виликор.

Глава 6

Но сразу и даже в тот день поговорить, конечно же, не удалось.

– Седой, – толкнул я мыслеречь. – Займись.

Это короткое распоряжение я сопроводил выразительным кивком в нужную сторону. В ту, где за горой, долиной, водопадом, ледником и кладбищем Сломанного Клинка пряталась статуя, возведённая предыдущими владельцами Истока. И где сейчас то ли прятались, то ли медитировали возле пяти Сердец Стихии Красноволосый и его люди.

Я уже сделал шаг в сторону, когда Седой неожиданно возмутился:

– Мне и здесь дела найдутся. Пусть Рутгош займётся. Это его формации. Я не сразу соображу даже, где там лазейки.

Я замер на миг, а затем пожал плечами. Мне без разницы, кто этим займётся.

Толкнул мысль уже Рутгошу:

– Скажи ему, пусть продолжают прятаться.

Вздохнул, глядя на дымные столбы, которые поднимались тут и там над городом. Казалось бы, чему у нас в Истоке гореть? Мы только каменными делами занялись. Ни деревьев, ни обстановки в поместьях. Так чему гореть? Но нашлось же. Впрочем, от стихии Кресаля горело всё, и только камень Древних ещё сопротивлялся. Конечно, лишние руки не помешали бы, но люди Красноволосого не те, кого должны видеть в городе. Лишние глаза никуда не исчезли.

Но мне сейчас не до наёмников и Мечей, которые продолжают пялиться на моё новое-старое лицо, я хочу знать, почему и как Логар предал меня.

Повёл взглядом по собравшимся на площади. Вернее, по орденцам Второго пояса, которые стояли рядом с Виликор. Был среди них нужный человек. Был. Я выбирал его лично из людей комтура Шуя, а затем возложил на него и его людей безопасность отбытия от Академии. На миг кольнуло – а я уверен, что он выжил в битве? – но уже через вдох я отыскал его. Отыскал и тут же толкнул к нему мысль:

– Эграм.

Тот едва заметно кивнул в ответ из-за спин товарищей. Потому как был всего лишь Мастером, но Мастером опытным и, можно сказать, талантливым в своём деле идущим. Если бы не было нужды прятать свою суть, суть орденца, то он стоял бы сейчас в белом халате с чёрной вышивкой по краям рукавов. Управитель отделения дознавателей. Тот, кто точно знает, как нужно спрашивать Логара, чтобы получить ответы, и знает, что именно спросить, чтобы не пропустить ни единой мелочи.

– В резиденции Сломанного Клинка мной захвачены живыми несколько врагов, среди них есть человек по имени Логар. Я лечил его в обмен на верное служение. Он избавился от моего Указа и предал. По своей воле. Я хочу знать, как это случилось, почему, когда, кто помог ему избавиться от моего Указа и прочее и прочее.

Эграм снова кивнул, а затем напоказ заозирался и пожал плечами. Я нахмурился, пытаясь понять, что он хочет до меня донести, а затем от досады даже поморщился. Он не знает, где резиденция, да и кто поверит ему, когда он туда придёт? Амма? Она, скорее, прибьёт его. Тем более, не поверит ему Орвис, и уж, конечно же, не пустит его в зал Сердца без меня. Его не пустят даже в резиденцию.

Что-то я всё никак не уйду от портала, да и все дела, что пытаюсь начать, всё никак не начинаются, либо начинаются не так. «Соберись, Леград», – приказал я себе, – «Вспомни уроки Бахара. Ты глава фракции и время махать Пронзателем закончилось. Время принять пару важных решений и десяток менее важных.»

– Молодой глава? – потревожил меня Седой, когда прошло вдохов десять, не меньше.

Но мне их хватило, чтобы хоть немного определиться, что сейчас важней всего, а что важно меньше. Разговор с Виликор как раз совсем не важен. Он может подождать, Страж всё равно уже вынес решение и ушёл, а вот мы остались.

Я закрутил силу внутри себя, обретая равновесие с миром. Не понадобилось тянуться вверх, как я пытался в первый раз – хватило одной только тени желания, чтобы я поднялся в воздух на высоту двух ростов.

Если кто до этого мига не смотрел на меня, то сейчас поневоле перевёл взгляд на поднявшегося в воздух Властелина Духа.

Простенькая техника усиления голоса, конечно же, не была мной освоена до полного постижения, но и была всего лишь человеческой техникой, поэтому никто не увидел обращения. Оно сияло передо мной, видимое только мне, зато голос гремел, разносясь над площадью.

– Братья и сестры. Идущие внутренней и внешней части семьи Сломанного Клинка. Вольные идущие союзов, наёмники и все остальные. Сегодняшний день был невероятно тяжёлым. Вы своими глазами видели Небесное Испытание, а подобным опытом могут похвастаться далеко не все Властелины Империи. Но я не побоюсь сказать, что сегодня мы вместе пережили испытание. Испытание, неожиданно обрушившиеся на нашу семью. Это было не Небесное, а человеческое испытание. Его обрушили на нас чужие, злые руки. К сожалению, не обошлось без потерь. Я мог бы сказать, что Алые Пики потеряли гораздо больше, но не буду этого говорить. Что мне до чужих? Меня волнуют лишь те, кого потерял я и Сломанный Клинок.

Дух Изард сказал, что мне можно было бы приписать талант лекарь слова. Мол, мне достаточно нескольких фраз, чтобы что-то там сделать с человеком, перевернуть его жизнь. Глупая лесть. Как я парой фраз исправлю всё, что случилось сегодня? Как верну Шандри? Несколько фраз я должен был сказать ему. Живому.

Я тяжело вздохнул и только потом сообразил, что техника усилила и это, что мой вдох пронёсся над всей площадью, облетев и соседние улицы.

Что же…

– Я не буду обещать вам, что этого не повторится. Даже Страж Границ не стал обещать нашей фракции подобного. Я лишь пообещаю вам, что сделаю вас и Сломанный Клинок сильней. Но для этого мне понадобится помощь каждого из вас. Вы знаете, что и как должны делать. К вечеру я должен знать, кого и что мы потеряли, а что сумели сохранить. Буду ждать старших с докладами.

Вниз я скорее упал, чем опустился. Что сумел, то сказал. Уверен, тот же Тартакал не упустит случая потребовать себе что-нибудь, не говоря уже об Артусе, который понёс потери, но сейчас даже у них не хватит наглости сунуться ко мне. Вечером. Это случится вечером. На миг вскинул взгляд к небу, на солнце, которое и не думало опускаться за горы. Почему чем дальше, тем больше в моей жизни бесконечных дней, которые не думают заканчиваться?

В резиденции, в первом зале, там, где не было и следа битвы, старейшина стражи Рагедон вдруг рухнул на колени за моей спиной и глухо произнёс:

– Глава, я подвёл вас. Я не сумел обнаружить чужих в городе. Я заслуживаю наказания.

Я застыл. Затем обернулся.

Стоило мне это сделать, как и остальные старейшины принялись опускаться на колени.

– Глава, мы подвели вас, – сказал Рутгош, встретив мой взгляд.

– Мы заслуживаем наказания, – согласился Келлер, пряча глаза.

– Глава, я, оставленный вами заместителем, виновен больше всех, – склонил голову Бахар.

Амма, стоявшая у лестницы, жадно подалась вперёд:

– Господин, мне убить их?

Не уверен, что она произнесла это серьёзно. В конце концов, она несколько лет прожила в Ордене и никого за это время не убила. Должна же она понимать, что эти идущие, выглядящие для неё простыми людьми без капли силы, на самом деле Властелины Духа, основа силы моей фракции? Но чего не отнять, так это того, как вовремя прозвучала эта фраза.

Нет, старейшины не вздрогнули. Уверен, прикажи я им умереть, они бы тут же сожгли себе сердце. В конце концов, они многие годы жертвовали собой, они даже возвели в традицию жертвенность ради Ордена, дарс их побери, но задуматься слова Аммы их заставили.

– Кто это, глава? – Рагедон подозрительно прищурился, вглядываясь в Амму.

– Одна из моих подчинённых, – отрезал я. – Нет, мы поговорим о ней и остальных позже и не здесь, – дал я намёк. – Сейчас мы будем говорить о вас. С чего мне наказывать вас и как?

– Мы виноваты, – ответил за всех Рагедон. – Время вашего возвращения истекло, глава, и мы начали вас искать, мы активировали портал, отправляли и принимали людей. Не раз.

Я прикрыл глаза рукой. Дарс их побери.

– Это первая вина. Вторая… Здесь была бойня, – поднял взгляд к потолку Рагедон, явно используя восприятие. – Страже резиденции ударили в спину. Использовали формации молчания, которые скрыли происходящее здесь от наших глаз. Мои подчинённые не сумели заметить всего этого, а значит, это моя, их старшего, вина.

Я убрал руку от глаз и тяжело уронил:

– Довольно.

– Я недостоин быть главой стражи, – и не подумал замолчать Рагедон. – Я…

– ДОВОЛЬНО!

Я хотел лишь оборвать его, но отмерил неверное количество духа – прозвеневшая струна отшвырнула слабых, заставила измениться в лице Властелинов.

Зато наступила тишина.

Которую уже через миг разрушила тихая мыслеречь:

– Время в гостях у духа не прошло без следа. Господин, мне пора называть вас господин любящих полетать? Или господин не понимающих с первого раза?

Повторять второй раз было лишнее. Тем более что Пересмешник наверняка направил мыслеречь только ко мне. Лишнее было и наказывать его, всё же в его дерзости всегда имелось зерно истины и сути происходящего. Как сейчас, когда я позволил себе лишнего. Я даже не повернул к нему головы, вместо этого обратился к старейшинам.

– Узнать, что вы использовали портал – неприятно. Но на город напали сотни людей. Хочешь сказать, они все прошли через портал?

– Нет! – вскинулся Рагедон.

– Значит, и слышать не хочу о какой-то вине. Пока не хочу. Я хочу во всём разобраться.

Это вышло. Моя Истина в три цвета и верные, вдумчивые, въедливые вопросы Эграма принесли мне ответы, которым я оказался не рад.

Всё началось с открытого портала. Это так. Но началось с дарсового Логара, бывший человек Алых Пиков, а теперь подчинённый Пересмешника оказался невиновен. Но я ведь это уже знал, когда увидел Логара в зале Сердца, верно?

В первые группы тех, кого старейшины отправили через портал узнать новости, он не попал. Зато попал в те, которые отправились искать людей для работ на город.

В этом месте рассказа я покосился на старейшин. Бахар под моим взглядом – строгий и придирчивый Бахар – опустил взгляд. Рутгош и вовсе выглядел так, словно сейчас сломается и убьёт себя.

Я и сам скрипнул зубами, гася вспышку злости.

Значит, так вы справились с работами по городу? Никак не справились, если быть точным, не поверили в моё обещание, не дождались меня и решили нанять людей со стороны?

Справившись со вспышкой злости, я вновь перевёл взгляд на Логара.

Негоже искать за другим вину, когда своя гораздо хуже.

Когда я обещал вернуться?

На сколько недель я опоздал?

Когда я понял, что из всех троих моих слуг, чью силу я купил за лечение, он самый… Гнилой?

Давно. Очень давно. Ещё с первых подслушанных разговоров, которые не предназначались для моих ушей. Он всегда ставил под сомнение службу на меня. Всегда искал возможность вывернуться, не считать себя обязанным и прочее.

Что я сделал, поняв это?

Ни-че-го.

Сначала мне нужна была его сила, это понятно.

А потом? Потом, когда этой самой силы с приходом Седого и комтуров Ордена, у меня стало достаточно, чтобы при желании забрать власть у Морлан?

Ни-че-го.

Ничего я не сделал. Я предпочёл оставить это как есть, решил просто дотянуть до конца контракта.

Дотянул?

Нет.

Старейшины, как моего слугу, которому я доверяю, и на котором есть мой Указ, как слугу, не связанного с Орденом, отправили его в родной город, чтобы он воспользовался связями и нанял там две-три сотни людей.

Он их нанял. Но первое, что он сделал, оказавшись в родном городе – купил артефакт, снявший с него мой Указ.

Второе, что он сделал, связался с Алыми Пиками, которые в его городе тоже предлагали гору духовных камней за Седого. И ведь сумел же управиться за день, тварь.

И на этом не остановился, а помог Алым Пикам отыскать проходы через Поле Битвы. Нет, не провёл за руку лично, но там подслушал разговор ребят Рутгоша, там через плечо заглянул на карты земель Сломанного Клинка, и вот – список самых многообещающих направлений и точек выхода готов.

С той самой, противоположной от Морлан стороны, о которой так переживали старейшины.

Четвёртое, что он сделал в своём предательстве – внёс флаги формации в резиденцию, установил первый из них и помог ударить в спину защитникам.

Келлер затратил на оценку снятого с Логара нефрита Голоса не больше десяти вдохов.

– Очень хорош. Это работа артефактора Повелителя.

Я криво усмехнулся:

– Что же, нам стоит поискать второй такой среди вещей убитых. Например, в кольце Кресаля, – перевёл взгляд на Седого. – Ты же снял его перед тем, как отдать тело?

Седой молча кивнул. Что же, я не сомневался в нём.

– Глава, – решительно произнёс Рутгош.

Но я заставил его замолчать коротким жестом. Спросил у всех, кто собрался в этой комнате под формацией тишины:

– У кого-то ещё есть вопросы к предателю?

Если они и были, то их никто не решился произнести. Рутгош коротко сказал:

– Нет, глава.

Я медленно кивнул. Логар всё понял, сглотнул и торопливо выдохнул:

– Господин!

Я не собирался его слушать и завершил всё быстро:

– Умри.

Несколько вдохов я глядел на его рухнувшее тело, не испытывая ни радости, ни удовлетворения, только усталость и горечь, затем отвернулся и глухо сообщил:

– Остальных пока в темницу, – опомнившись, уточнил. – Она у нас есть?

– Устроим, глава, – согнулся Рагедон. – Это не сложно.

– Хорошо. Все остальные дела тоже потом. Я буду на… – голос на миг сорвался, – кладбище.

– Глава. Глава. Глава… – никто не возразил, не упрекнул, не заметил, что это не лучший выбор.

Никто. Даже старейшины и советник Бахар, который мог бы это сделать, и оказался бы прав.

Правда, я бы всё равно их не послушал.

В случившемся сегодня есть и моя вина. Глупо накладывать на себя наказание, но ещё глупей оставить вину без него.

Позади, за спиной, там, где недавно была формация тишины, раздались голоса и мыслеречь, которые не могли скрыться от моей текущей силы.

– Не думаешь, что глава показал нам правильный выход?

– О чём ты? – буркнул Седой.

– Дарагал. Может, стоит закончить всё сегодня?

– Нет. Ни за что! – теперь Седой, скорее, рычал. – Он умрёт, только своими глазами видя восстановленное величие Ордена. Он что, очнулся?

– Под Указами? Нет, конечно.

– Значит, Небо не против такого…

У меня дёрнулась щека. Небо. Не против.

В центральном зале первого этажа лежали рядами тела павших защитников. Дарая, Гамая, почти безымянные мужчины и женщины…

Я сделал первый шаг и коснулся первого тела, отправляя его в кольцо Путника.

Сжал сферу восприятия, отгородился от своего таланта подслушивать, не желая больше ничего слышать. Страж Холгар сказал, что у фракции Сломанного Клинка сегодня было испытание. Как бы я был рад, если бы Небо испытывало только меня. Но это невозможно. Я не один иду к Небу.

Если уж говорить откровенно и следовать учению Изарда, то сегодня главное испытание было у меня и Кресаля. Но одновременно оно проходило у сотен моих подчинённых и сотен его подчинённых. Я прошёл его. Пока не знаю, получил ли хоть что-то, кроме потерь, но я его прошёл. Кресаль и его люди – не прошли. Их путь к Небу окончен.

Последняя мысль совпала с последним шагом. Оказавшись на террасе резиденции, оставив за спиной пустой зал, где только кровь на полу напоминала о мёртвых, я поднял голову к небу. Оно было полно летающих фигур. Все, кто достиг этапа Предводителя, использовали полёт. Сейчас Исток был свободен от запретов. Мы отстояли свой город.

Идущие сновали по нему туда-сюда в непонятной со стороны суете.

Что же, моя помощь во всём этом будет незаметна и неощутима. Но есть одно место, где она будет… Что значит будет? Есть место, где она нужна, где она необходима.

Сосредоточившись, я накрыл весь город мыслеречью:

– Говорит глава Ирал. Всех погибших из семьи Сломанного Клинка принести на кладбище семьи. На горное плато, туда, где похоронены погибшие искатели Сломанного Клинка.

Через миг взмыл в воздух, первым отправляясь в ту сторону.

Мой путь не был долог. Спустя всего сотню вдохов медленного полёта я опустился перед могилой Бирама, возле края каменного плато.

Несколько месяцев назад я стоял на этом же самом месте. Тогда я потерял всего девятерых и был полон тоски и сожалений. Сегодня…

Отступив на тридцать шагов, выложил тела защитников резиденции. Первые из тех, что окажутся здесь сегодня.

Я задержал взгляд на мёртвых лишь на один вдох. Нет времени на пустые сожаления, у меня много работы. Отвернувшись, шагнул прочь, опять к могиле Бирама, на ходу вытаскивая из кольца меч.

Когда доставили новые тела, я успел вырезать в камне три могилы. Больше того, я уложил возле каждой могилы по телу. Первая могила была для Дараи.

Первая, но не последняя, сегодня погибло очень много. Слишком много для нашей небольшой семьи. А мои, тайком выученные в свободное время, техники для работы с камнем были не самыми лучшими – я бы не успел справиться, но к тому времени, когда солнце коснулось вершины закатной горы, я был уже не один – бок о бок молча и хмуро трудился сам Потий и ещё трое его учеников, тела рядом с моими могилами укладывала Амма, ещё не меньше десятка других идущих трудились немного в отдалении.

– Эй, парень! Парень! Ты оглох, что ли?

Я не сразу понял, что обращаются ко мне, а поняв, едва завершил технику.

В изумлении обернулся, обнаружив чуть в стороне старика-безумца. Как он сюда попал?

– Парень! – старику-безумцу не было дела до моего удивления. Он ткнул пальцем себе под ноги. – Ленишься. Совсем короткая могила. Вон, – старик перевёл указующий палец чуть в сторону, – Косой не влезет, а он ведь даже ростом не выделялся. Мне его что, укорачивать?

Не влезет в могилу… У меня задёргалась бровь, и я торопливо прижал её пальцем левой руки. Дарсов старик, как он просто об этом говорит.

– Нас Властелин земли накрыл, – показал дыру на рукаве пыльного халата старик. – Мне повезло, выскочил, а ему не повезло. Вот если бы наоборот, то я бы в твою могилу влез, а раз умер не я, а он, то будь добр, удлини её.

Я выругался и шагнул вперёд, цедя на ходу:

– Удлиню, а ты будь добр, помолчи.

– Чего молчать-то? – удивился безумный старик.

– Старик, у меня был тяжёлый день, не зли меня.

Тот покачал головой:

– У молодого поколения сегодня недостаёт уважения к старшим, пытаются оправдаться такими жалкими словами. Кто у тебя погиб сегодня, что тебе тяжело? Мать? Жена? Может, сына убили?

Рядом возникла Амма:

– Господин, мне убить его?

Старик фыркнул:

– Твой господин слишком справедлив, чтобы убивать меня за справедливые вопросы.

– Зато я никогда не была справедливой, старик, – ответила Амма, делая к нему шаг.

– Остановись, – буркнул я, обходя её.

Дождавшись, когда я в три движения клинка расширил яму, старик уложил рядом тело, довольно хмыкнул, обнаружив, что в этот раз я вырубил камня с запасом, отряхнул руки и продолжил разговор, словно и не было между нами словесной перепалки:

– Чего молчать, если живой остался? Мне вот ещё после первой большой битвы…

Я криво усмехнулся:

– С сектантами?