Текст книги "Испытания. Земли Ордена (СИ)"

Автор книги: Михаил Игнатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Ты преувеличиваешь, – не согласился Рагедон. – Битва в пределах города – это не то, что пройдёт для фракции второй или третьей звезды без последствий и без внимания Стражей и чиновников Имперской Пагоды. Главное – не дать напасть в спину и неожиданно. Со мной они такого провернуть не сумеют, – твёрдо сказал Рагедон. Поправился: – Если это не будет Повелитель Стихии, а это уже вряд ли.

– Тебя? – переспросил Бахар, сам себе кивнул. – Да, это будет лучшим выходом. Ты достаточно силён и опытен в таких вещах, ты сумеешь пропустить мимо себя оскорбление.

– К тому же, на крайний случай, у меня есть замена, – кивнул Рагедон на Эграма.

– Старший, – покачал тот головой. – Мне не нравится ход ваших мыслей.

– Мне тоже, – недовольно сказал я. – Возьмёшь с собой Пересмешника и его людей.

Рагедон поморщился:

– Не люблю его.

– Тебе и не надо, – едва ли не прикрикнул на него Бахар, выступив на моей стороне. – Главное, что он не слабее тебя, знает все уловки тех, кто любит бить в спину, имеет связи среди теневиков, проверит город тайно и, если понадобится, выполнит всю грязную работу. Уверен, в половине случаев ты и наказать никого не сможешь, у них будут оправдания. А у тебя будет Пересмешник.

Я кивнул. Кроме Пересмешника, у меня есть ещё и его люди: несостоявшиеся убийцы и шпионы, между прочим, довольно сильные. Нужно будет обсудить с Эграмом, не оставить ли ему в Истоке одного или двух. Остальных же Пересмешник пусть берёт с собой, и они начинают отрабатывать свой год. По-настоящему, а не так, как до этого, отделываясь мелочами.

У меня, кстати, тоже есть одно дело, которое я всё откладываю и откладываю, отделываясь такими же пустыми мелочами, а зря. Мало того что время уходит, так мне скоро некого будет на него послать: всех разгоню по другим делам. А может, не нужно никого и посылать?

Эта мысль заставила меня задуматься. Я потёр бровь, унимая зуд, буркнул:

– Значит, решили. Обсудите потом между собой, завтра сообщите, к чему пришли и отправитесь. Что там по списку недостающего?

Келлер поднял со стола лист, духовной силой отправил его ко мне. Я пробежался по нему взглядом. Всё уже разделено на две части: срочно купить, пусть даже на аукционе и за любые деньги; не нужны срочно и можно поискать у других фракций и подешевле. Хмыкнул, зацепившись взглядом за знакомые именования. И впрямь, простые, недорогие травы и материалы, которых нет на наших землях, но которые я когда-то лично искал и сдавал. А уж если вспомнить прямой намёк Зарага об аукционном доме…

Поднял взгляд. Так-то здесь, кроме старейшин, сидит не только Эграм. У каждого старейшины есть рядом молодой помощник и личный ученик-учитель. И не только у старейшин. Спросил у Лира, который сидел рядом с Бахаром:

– Тебе не кажется, что это знак? – тряхнул списком.

– Ты про тот наш разговор о фракции Тройственного Союза?

Я очертил ногтем подмеченные именования и уже сам отправил духовной силой лист к Лиру.

– Думаю, от тайного торгового союза они не откажутся.

Лир пожал плечами:

– Зависит от того, будет ли им в этом деле прибыль.

С намёком перевёл взгляд на Ледия. Тот скривился, буркнул:

– Десять процентов к цене торгового дома Лазурных Облаков. С этого начинай и к этому дави. Так-то мы купим за любую цену, хоть двойную, но им это знать не обязательно.

Лир кивнул:

– Спасибо за совет, старейшина Ледий, – затем тем же спокойным тоном добавил: – Название этого торгового дома звучит слишком часто за этим столом. Зависеть от одного него, пусть даже он и относится к нам благосклонно, – слишком опасно и слишком явно. Поэтому я постараюсь договориться с фракцией Тройственного Союза на как можно больший список небесных материалов.

Бахар кивнул:

– Здравая мысль.

Я лишь усмехнулся про себя. Лир опасается, возможно, справедливо, но я знаю, что Нора могла предать нас уже давно. Тогда, когда мы с Седым были слабы и находились полностью в её руках. Не сделала этого тогда и вряд ли сделает это сейчас, даже если Хаутар начали нам гадить. Потому как Сломанный Клинок и Лазурные Облака связывает что-то большее, чем благосклонность.

С другой стороны, стоит Седому разочаровать Нору, и кто удержит её от мести?

С третьей, разве приглашая к себе Клинка Трёх Ночей, она не знала о его репутации и ветрености?

В общем, сами разберутся, но над словами Лира стоит подумать на самом деле. Если Стальные Жала знают, что мы скупаемся у Лазурных Облаков, то знают и Хаутар. А если знают, то могут надавить на Лазурные Облака и саму Нору, и пять звёзд фракции могут и не спасти.

Лир тоже кое-что обдумал за это время и обратился к Ледию:

– Старейшина, а вы не хотите отправиться со мной и поделиться опытом переговоров? Признаюсь честно, в торговле я не очень хорош.

Тот перевёл взгляд на меня, а я лишь развёл руками:

– С чего мне запрещать? Напоминаю только, что это должен быть тайный договор и тайной должно остаться и имя нашей фракции.

– Хм, – потёр подбородок Ледий. – Тут придётся подумать, как это обойти в контракте.

Алкай поморщился:

– Ледий, я тебя не узнаю. Накинь сверху цену здесь и сейчас, и они согласятся и вовсе без контрактов.

– Это я тебя не узнаю, – поддел тот в ответ. – Казначей готов потратиться?

Эти шутки неплохо так освежили всех, затем совещание и вовсе закончилось, старейшины и их заместители расходились, проходя мимо меня в зале первого этажа, кратко прощались, прикладывая кулак к ладони, и мчались по своим делам.

Невольно меня охватила гордость. С чего начался мой путь к Небу? С пинка, бросившего меня в песок, с помоев, выливаемых мне на голову, с никчёмного, бесполезного камня, зажатого в кулаке, а куда привёл? Глава фракции в Империи. В настоящей Империи, не в Тюремных поясах. Мог ли я, выбравший своей мечтой месть за отца и возвращение в земли предков, всего лишь в Первый пояс, представить, что эти земли ждут меня в Пятом поясе?

Я вышел за дверь резиденции, оглядел горы, возвышающиеся вокруг Истока, и покачал головой.

Нет, не мог. Никому не дано заглядывать так далеко и видеть своё будущее.

Через миг поправился – никому, кроме, возможно, говорящих с Небом. Но и в этом есть сомнения, потому что Лейла – говорящая – когда-то лежала у меня на руках, теряя последние крохи сил, и прощалась со мной, не ведая, что выживет. Наверное, Небу так интересней, когда человек не знает, что у него впереди и ни в чём не уверен.

Но если вспомнить слова Седого, то и в этом должна быть мера. В чём-то можно сомневаться, но в большей части своих поступков идущий должен быть безоговорочно уверен. Впрочем, об этом мне говорил не только Седой, но и Фатия, и старший Тизиор, и даже безумный дух Изард. Суть пути к Небу – уверенность в выбранной дороге, цели и в том, как ты этой цели достигаешь. Альянс Тысячи Сект в этом даже получше, чем Империя.

В Империи лишь один Небесный Воин – Рам Вилор. Ещё был его телохранитель Тигр по имени Алгой, но о нём ничего не слышно уже много десятилетий, он пропал задолго до битвы сект и Ордена. А вот у Альянса Тысячи Сект не один, и даже не два старших бога, но вот сколько точно – я не знаю. И даже Бахар не знает.

По числу старших сект? Вдвое больше? Вдвое меньше? Я знаю, кому задать этот вопрос и получить ответ, но пока не могу добраться до старшего Тизиора, да и не так это важно, на самом деле – у меня пока других забот столько…

И среди них есть заботы рутинные, которые легли на мои плечи вместе с обязанностями главы фракции и с которыми я вполне себе научился справляться, а есть заботы, которые принадлежат мне-идущему и которые гораздо тяжелее.

Как там сказал Седой – они ложатся на плечи вроде бы неощутимым грузом, но, когда в тебя ударит молния Небесного Испытания, – они либо разлетятся невесомым прахом, либо сломают спину многократно усилившейся тяжестью.

Лир Гарой из всех добродетелей больше всего ценит верность. И он был долгие годы верен своему клану, невзирая ни на что. Даже уходя из него, он заплатил собой налог клана, а уйдя, в итоге вручил свою верность мне. Возможно, тот уход его давит и мучает сомнениями, мне не заглянуть ему в голову, хотя можно воспользоваться уловкой Седого и обсудить это за чашей вина. Вроде, с Димом хорошо вышло.

Я же из всех добродетелей больше всего ценю справедливость. Те лица, что я видел после удара молниевой плети, отголоска чужого Небесного Испытания, они дали мне намёк, что на моих плечах немало поступков, в справедливости которых я сомневаюсь.

С одними всё ясно. Смерти Дараи и Гамаи для меня несправедливы, и я вижу в них свою вину. Те, кто убил их – мертвы, и их смерть не была лёгкой. Предатель – мёртв. Отдавший приказ об их смерти – Кресаль – мёртв. Но, выходит, что этого мало.

Есть только два пути – первый, это путь, о котором мне рассказала Фатия. Путь, на котором идущий убеждает себя, что идёт полностью верной дорогой. В сектах это создание пилюль души и прочего, как само собой разумеющегося и справедливого, если уж говорить так, как привык я. Кто-то слабей и становится лишь ступенькой для сильных. Если у кого-то и нет проблем с подобным утверждением, так это у Зверей и фракций, созданных ими – этот путь им идеально подходит, особенно тем, что созданы хищниками, даже странно, что в сектах нет звериных фракций, а есть только подражатели.

Второй путь – путь, на котором идущий тщательно разбирается с долгами, что давят на него. Разбирается до того, как вызовет на себя Небесное Испытание. Мне до него бесконечно далеко, не один, не два и даже не три года, пока наша фракция получит право на выход в Дикие Земли. Но что такое эти бесконечно далёкие три года, в сравнении с тем, что я уже оставил за спиной? Путь от безымянной деревни Нулевого круга до Истока Пятого пояса был гораздо длинней, а пролетел, словно миг. Ещё вчера я, стиснув зубы, откладывал исхудавшей Лейле побольше тыквы, а сегодня на одни только закупки поделочного камня выделил столько, что можно было бы купить еды на год для всего Нулевого круга.

В этом деле про Небесные Испытания много неизвестного. То, что рассказал мне Седой, – это лишь пересказ чужого рассказа, даже скорее не рассказа, а оговорок и пустой болтовни, которой он с Норой развлекались между делом. Мне бы нужно самому навестить её и попросить о беседе, потому что я явно что-то недопонимаю в том, что видел в тех видениях.

Отец, дядя Варо, Дира, Гунир, Зимион, Мириот, Лейла, Домар Саул и Аледо, Сареф Тамим, Берек, Файвара, Лая и её подчинённые, Пиатрий, Дарая и Гамая.

Вот те, кого я видел в беспамятстве после удара молниевой плети.

Но это же смешно.

Отец.

Я отомстил за смерть отца. Отомстил справедливо. Главные виновники его смерти погибли от моей руки: Кардо и старикашка-торговец. Я выполнил мечту отца – стал чемпионом, сообщил об этом деду и бабушке, вывез семью из Нулевого в Первый, обеспечил сытную жизнь и будущее. Почему же я видел его лицо в видении?

Я должен был убить вообще всех, кто был замешан в том деле? Орму, Ма, Ракота, Гризмо? Может, я должен был убить вообще всех в деревне, всех, кто знал, видел, но отворачивался? Ну уж нет, это точно не было бы справедливостью. Не моей справедливостью. Я разделил долг за отца и долг за себя с мамой и воздал их полностью. Из-за чего бы я ни видел лицо отца в видении, я не верю, что оно лежит на мне грузом невыполненного и неверного.

Не верю.

То же самое и с половиной других лиц. Дядя Варо, Гунир и прочие. С дядей Варо я выплатил долг ещё когда был чемпионом. Когда я стал Воином, то даже вытащил его и сестру Маро из Нулевого, как и остальных родных. Я видел лицо дяди Варо, но не видел лица Маро или деда Марвита. Как так? Почему? Мы ведь вместе попали в слуги к Саул, по моей вине. И пострадали все одинаково сильно, став долговыми. Я что-то упустил или что-то упускаю прямо сейчас?

Может, мне, как брату говорящей, Небо в этом видении подсказало, что у дяди Варо сейчас не всё гладко и в этом моя вина? Может, мой подарок Гуниру при расставании был мал и ничтожен? Но я тогда не особо уж был и богат. Неужто я должен был потом отыскать его снова и помочь ему всеми ресурсами Ордена Морозной Гряды, к которым получил доступ?

Покачав головой, я отложил эти имена и эти догадки. Сейчас я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть их, как и все остальные, что связаны с именами людей, живущими очень далеко от меня.

Но есть и другие имена.

Дира. Отрицаю. Я обучил её всему, что знал, не держа ничего о Возвышении в секрете. Нет моей вины в том, что я не успел перевести семью дяди Ди в Первый, и она провалилась в пропасть в Чёрной горе, погибнув.

Берек. Отрицаю. За товарища и собрата по Ордену я отомстил так, как никто другой бы не смог. Это, конечно, не месть Толы за Файвару, ну так и он был лишь товарищем, даже не успев стать мне другом. Да и, в какой-то мере, я отомстил за Берека даже гораздо сильнее, чем Тола за возлюбленную – всё зависит от того, как считать.

Файвара. Вот тут не всё так однозначно. Я не мог её спасти, и я не виновен в её смерти. Но вот дело с Толой ещё не закончено, оно словно замерло в неопределённости. Я думал быстро вернуться к нему и поддержать его на пути к указанной цели, но что с ним сейчас в городе Тысячи Этажей – совершенно непонятно.

Пиатрий – отрицаю, мотнул я головой и замер.

Или… отрицаю зря? Пиатрий – это не только он сам, но и его семья. Да, я позаботился о них, даже дал им охрану, которая будет им верна, но всё ли там пошло так, как я рассчитывал? Да и сама Лая, которая что-то кричала мне в видении, был ли я точно справедлив к ней?

Дарая и Гамая… То, что я до сих пор ощущаю как незажившую рану. Смерть их убийц, пусть и мучительная, утолила ли она мою жажду мести? Не могу честно ответить даже сам себе. Вроде – кому больше мстить? Поставить себе целью уничтожить все Алые Пики? Даже мне самому очевидно – половина из них и знать не знали об этом деле. Ненависти между Пиками и Орденом не первый десяток лет. Я, конечно, ценю добродетель справедливости, но пытаться выяснить, кто виновен в первом проступке между двумя этими фракциями – разве это не бессмысленно?

Одно я знаю точно – умирая, Дарая произнесла просьбу, а я её до сих пор не выполнил, как не отдал и два оставшихся для лечения зелья. Вот она – справедливость на расстоянии вытянутой руки, которую я день за днём откладываю, отговариваясь делами и прочим бредом.

Да, можно отправить за её дочкой подчинённых, благо у меня их не один десяток, но точно ли это то, чего я хочу? Так ли я хочу отплатить справедливостью Дарае? Так ли я хочу чужими руками подготовиться к Небесному Испытанию и этого ли заслуживает сама Дарая?

Я замер, мысленно зачёркивая важное из сделанного.

Големов на портальную площадь – перенесли.

Первое кольцо формаций там же – установили.

Половина стражи у портала – идущие с опытом Поля Битвы и доспехами.

Сердце Города всегда заперто и всегда настороже.

Рагедон пока только собирается отправиться разбираться с контрактами и всё ещё хранит у себя жетон Имперской Пагоды с вызовами Стража.

Это всё значит, что у меня нет причин откладывать выполнение обещания.

Даже не так.

Всё это значит, что я не имею права откладывать выполнение обещания, как не отложил дело с Вартолом, даже когда ничего из этого не было сделано. Уже завтра, когда Рагедону нужно будет уходить из города – будет поздно.

Сосредоточившись, я толкнул мыслеречь ко всем старейшинам, включая того, что был лишь советником:

– Я покину Исток на несколько дней.

– Глава! – буквально простонал Бахар уже через мгновение.

– Глава, – встревоженно ответил Рагедон. – Я выделю отряд ох… сопровождения.

– Глава, – уточнил Ледий, – вы решили лично отправиться в этот город Тройственного Союза? — через миг буркнул, будто позабыв, что я это услышу. – Вот уж название придумали, язык сломать можно.

Первому я не стал ничего отвечать. Второму толкнул краткое:

– Обойдусь. Они нужней здесь.

Третьему и вовсе обошёлся одним словом:

– Нет.

А вот затем я толкнул мыслеречь ещё одному человеку.

– Виликор, не хочешь прогуляться в другой город и помочь мне выполнить одно обещание?

Ответом уже мне стало короткое и холодное:

– Нет.

Я невольно поднял брови и даже покрутил головой, укладывая в ней ответ. Уложил, как раз к тому моменту, когда до меня донеслась новая мыслеречь:

– Прошу простить, глава, но у меня много дел. Ученики Академии сами себя не обучат.

Если Виликор хотела так исправить предыдущий ответ, то это ей не удалось. Это она мне говорит? Да я с каждым днём всё больше и больше времени трачу на дела города и дела всей фракции Сломанного Клинка. Невзирая на всяких там старейшин и…

Словно подгадав, когда точно я начну его вспоминать, у ограды поместья появился Бахар, проскользнул у ворот, стремительной тенью промчался над дорожкой, замер передо мной, грохнув ногами по дорожке – позабывший про сонный и усталый вид – глаза горят, губы сжаты в нить.

– Глава!

На этот вопль обернулся даже стражник у беседки, до которой было почти сотня шагов.

Бахар и сам понял, насколько оказался громким, дёрнул губами, повторил, уже мыслеречью и гораздо тише:

– Глава. Как это понимать? Выходит, вы лишь извещаете об уже решённом?

– Да.

– Глава! – всплеснул руками Бахар. – Что за дело, ради которого вы собираетесь куда-то уйти? Почему на совещании, где были все старейшины, об этом деле не прозвучало ни слова? Глава, так дела не делаются. Почему прошлую вылазку на дело с Морлан вы обсуждали, а сегодня…

Я оборвал его:

– Довольно, советник! Я ухожу всего на день, может быть, даже меньше. На два – только в том случае, если на той стороне перехода будет ночь. И ты не сумеешь меня отговорить.

Бахар поднял руки, скрючил пальцы, через миг уронил руки обратно, хлопнув по бёдрам. В сердцах произнёс:

– Только мне кажется, что я сумел привить вам немного рассудительности, только вы начали действовать, как и положено главе и…

Замолчав, он махнул рукой, развернулся и медленно поплёлся прочь, уже не пользуясь полётом.

Несколько вдохов я сдерживался, но не справился с собой и толкнул ему в спину язвительное:

– Советник, хочу, чтобы к моему возвращению ты составил список из трёх главных причин, почему тебе так хочется меня изменить. И трёх второстепенных.

Бахар замер, обернулся и медленно склонил голову:

– Разумеется, самовольный глава.

Я лишь хмыкнул. Зря он попытался повторить за Пересмешником. Этот жалкий ответ не идёт ни в какое сравнение с его ядовитыми замечаниями.

Но вот колыхнул меня Бахар не на шутку – внутри всё продолжало кипеть. Вот оно – то, о чём мне когда-то рассказывал Мириот. Те, кого ты опекаешь, те, ради кого ты стараешься, и те, кто должен помогать тебе – на деле тянут тебя на дно, если сравнивать меня с пловцом. Что сказал бы мне Бахар, если бы я ответил ему на вопросы и объяснил ему – что мне лично нужно забрать дочку Дараи?

Что я трачу время впустую? Что с этим справится кто угодно, начиная от простого младшего стражника и заканчивая самим Бахаром? Что я должен был открыто об этом сказать и обсудить со старейшинами?

Не. Хо. Чу.

Это моё и только моё. Я обсудил круговорот лиц с Седым, и этого достаточно. Вот он, скорее всего, понял бы меня сейчас и поддержал.

Осознав, что яростно тру бровь, я замер.

Вот же Бахар со своей правильностью. И не только Бахар, ведь это не единственное дело, которое я день за днём откладываю.

Я опустил руку, решительно вскинул голову, расширяя восприятие и отыскивая в городе искомое, а уже через миг сорвался с места вверх, стремительно рассекая воздух.

Десять вдохов полёта – и я рухнул посреди двора новой Школы.

Ребятня восторженно взвизгнула, приветствуя моё появление, а вот Виликор явственно поджала губы. Это не помешало ей, впрочем, отдать приказ:

– Все! Приветствуем главу!

Первой подала пример, склоняясь в приветствии идущих к Небу.

– Глава.

Через миг нестройный хор десятков голосов повторил:

– Глава!

Пусть я и был зол на Бахара, но не мог отрицать очевидного – его уроков и их правильности. Поэтому с улыбкой огляделся и похвалил:

– Молодцы. Вижу, многие из вас стали сильней с прошлой нашей встречи. Я горжусь вами, вижу, вы станете опорой семье Сломанного Клинка и принесёте ей славу и могущество.

Они снова дружно и хором прокричали:

– Сломан клинок – закалено сердце! Ученики семьи – ростки, что дотянутся до небес!

Я произнёс ответ и дождался, когда Виликор возобновит остановленное занятие. К счастью, это была медитация, для которой им уже давно не требовалась помощь учителей и наставления – только присутствие и напоминание о сосредоточенности и тишине. Даже удивительно, что Виликор отыскалась в Школе именно на этом занятии, а не уроке меча для лучших или в Академии. Да уж – так много дел, так много дел…

Я остановился рядом с Виликор, заложив руки за спину, сделал вид, будто вместе с ней оглядываю учеников, которые, на самом деле, пока лишь делали вид, что углубились в медитацию, сами же украдкой косились на меня.

Помедлив, отправил к ней мыслеречь:

– Вижу, у тебя всё выстроено безупречно.

– Здесь – да, – сухо ответила Виликор на мою неуклюжую лесть. – Со старшими, а тем более взрослыми, которые прошли отсев, гораздо больше проблем. Ты ведь не забыл, что поручил мне организовать экзамены на приём в семью Сломанного Клинка?

– Не забыл, – спокойно ответил я. – Тебя сегодня не было на совещании, а мы как раз обсуждали, что нужно разделить тех, кто принимал экзамен на две части. Меньшую часть, у кого это вышло лучше – на них и оставить. Двух, возможно, трёх для ручейка приходящих. Оставшихся же назначить проверяющими в отделении заданий Сломанного Клинка.

Виликор ничего не ответила. Впрочем, я ведь ни о чём и не спрашивал. Возникла неловкая пауза. Я вздохнул и начал сначала:

– Среди погибших в битве за город была нанятая Властелин Духа по имени Дарая. Я платил ей лечением и лекарством для её дочери. Та пострадала от раны на Поле Битвы ещё до своего рождения и, чтобы выжить, должна каждые два года принимать дорогое зелье Древних. Дарая перед смертью просила меня позаботиться о ней.

В этот раз Виликор хотя бы ответила:

– Я буду рада видеть новую ученицу в Школе.

– Она не может идти к Небу. Теряет по звезде Закалки каждый год.

– О… – Виликор на миг покосилась на меня.

– Я предполагаю, что есть шанс это исправить. В будущем. В одном высоком месте.

Она меня отлично поняла и, не оборачиваясь, кивнула:

– Скорее всего, тебе удастся. Силы тех, кто строил так высоко, – велики. Особенно если ты добавишь свой уникальный талант к этой помощи.

Я поджал губы. Кстати, да. Вот ещё одна грань справедливости, которая не составит для меня, при такой разнице в силе, никакого труда. Но сказал я не об этом – это только моё. Когда я только уговаривал Дараю, я боялся использовать свои силы для лечения её дочери, боясь навредить, но сейчас… Почему нет? Нужно будет только подождать, когда вернётся Рейка и проследит за всем этим.

– Но я совсем не умею обращаться с детьми, поэтому прошу тебя о помощи.

Виликор взглянула на меня и покачала головой:

– У меня нет таланта ощущать ложь, но сейчас он и не нужен. Я однажды видела тебя в Морозной Гряде с твоей сестрой и отлично знаю, что тебе не нужна помощь с детьми.

Я нахмурился. А вот я такого не припомню. Это получается, что у нас с Виликор была не одна встреча в Морозной Гряде, а две?

Неважно.

Чуть наклонив голову к плечу, я улыбнулся и спросил:

– Неужели я не могу немного приврать, чтобы позвать тебя на помощь? Давай теперь ты скажешь мне, что не хочешь увидеть, как живут люди в Пятом поясе, а я попробую угадать, правда это или ложь.

– Не хочу.

Я хмыкнул и сказал:

– А я тебя всё равно приглашаю.

– Сойтись в схватке, которая не состоялась в прошлый раз?

– Нет. Виликор, пойдём со мной, поищем место, где вкусно кормят.

– Кормят?

– Почему нет? — я вдруг вспомнил, как вот так же приглашал её на чай и сладости в Академии, и улыбнулся. – Я на самом деле люблю поесть что-то вкусное и новое. Ты же сейчас в Пятом поясе. Здесь даже перец будет этапа Властелина Духа, не меньше.

– Не меньше⁈

– А может и больше. И так во всём: мясо Зверей, сок фруктов, сладости.

Что-то соблазнить едой у меня выходило откровенно плохо. Это я люблю поесть, возможно до сих пор помня голод в Нулевом. Но остальные-то другие. Виликор – девушка, но предложить ей пройтись и посмотреть халаты и ткани точно будет ошибкой, я уверен. Я напрягся и предложил совсем другое:

– Во всём это и значит во всём. Лавки оружия. Цзяни руки мастеров Империи, кузнецов, которые считаются лучшими на весь Пятый пояс. Лавки для начертателей, где будут кисточки из меха Повелителей Стихии, обитающих в Диких Землях, отвары для травления из лучших небесных трав Пояса.

– И сколько нас будет на этой прогулке?

– Только я и ты. Пойдём.

Что-то блеснуло в глазах Виликор, и она, наконец, едва заметно кивнула, заставив меня облегчённо выдохнуть. Как же это сложно – уговаривать.

Разумнее всего было бы отправиться, сменив облик. И мне, и Виликор. Но Страж, заставив меня снять маску, на деле сделал доброе дело. Я устал от масок, чужих имён и лиц. Меня знать не знают в Алом Провале, я был там лишь раз и с другим лицом.

Я думал, что так будет разумней. Но на полпути к портальной площади меня настигла мыслеречь Эграма:

– Глава, вы не будете менять личность?

Я сухо ответил:

– Нет.

И получил неожиданный ответ:

– Спасибо, глава.

Я даже сбился с шага, на несколько вдохов задумался, за что он меня благодарит, и не может ли быть так, что в Алом Провале меня уже ждёт кто-то из его людей? Или отряд Рагедона? Или Пересмешник, который ушёл сразу, как только Бахар поднял тревогу о моей отлучке? Я невольно поджал губы. Пусть даже не попадаются мне на глаза.

Этих стражников портала я видел впервые. Они меня так близко – тоже. На вдох я скользнул взглядом в сторону, туда, где в толще камня дремал мой змей.

Когда я вернул взгляд, старший облизнул губы, неразборчиво выдохнул:

– Приветствую, глава Ирал.

Я коротко кивнул и сказал:

– Портал в Алый Провал.

– Это, – старший стражи моргнул, – плата за портал шесть…

Один из его подчинённых пихнул его локтем, заставив замолчать. Старший стражи сглотнул, осознав, чего требовал. Ну да, смысл просить главу фракции оплатить переход?

– П-прошу, глава.

Я только вздохнул про себя. А ведь в отчётах о битве за город мелькало его имя – отличный боец, храбрый, умелый, решительный. Неужели именно я так странно на него действую? Нужно больше встречаться с простыми идущими семьи. Может, провести тренировку «я против всех»? Выделить по полсотни вдохов на каждую схватку и за день сойтись со всеми? Ну, чтобы они потыкали мечом в главу и меньше терялись, увидев меня в следующий раз?

С этой весёлой мыслью я и шагнул в портал. Вот только сердце кольнуло болью и тревогой, для которых улыбка ничего не значила.

На этой стороне было светло. Уже не утро, но всё равно. Удачно. Не придётся терять суток.

– Живей! Не задерживаемся в зоне перехода!

Я послушно шагнул вперёд под цепким взглядом стражника, чужого мне стражника, который не видел во мне главы фракции и вообще не видел сильного идущего. Я Властелин Духа – я увидел свою эссенцию, создал средоточие и обрёл равновесие с миром. Для более слабых идущих я словно даже не шагнул на путь Возвышения.

Вот стражник оценил мою силу, и его взгляд сразу изменился. Опытный, сообразил, что, скорее, встретишь Властелина, чем Закалку, который заплатил шесть тысяч духовных камней за использование Путей Древних.

Оценил, осознал и вежливо попросил:

– Старший, назовите себя, своё Возвышение и цель прибытия.

– Ирал. Властелин. Встретиться кое с кем.

– Хм, – на миг нахмурился стражник, а затем повёл рукой. – Добро пожаловать на земли Тейт.

Портал за моей спиной вновь вспыхнул, пропуская Виликор.

Спускаясь с портальной площадки, я позволил силе и Возвышению проявить себя. Довольно простой трюк, который я-Властелин освоил быстро и гораздо проще, чем единение с миром. Правда, в моём исполнении, вернее, с моими оплётками на меридианах, приходилось постараться, чтобы во мне ощущали хотя бы Предводителя.

Город был хорошим. Не бывший город Ян, где тебя сразу после перехода хватали за руки, затягивая в союзы, но людей на площади было немало. Не зря мы и в Истоке расположили в окружающих площадь домах и поместьях лавки, где продавали всё, что могли.

Но мне здесь и сейчас не нужно ничего покупать. Даже проводника, ведь я уже был в этом городе, а моё восприятие уже охватило его весь, помогая выстроить дорогу.

Хотя… Оттянув восприятие, я перевёл взгляд на Виликор и повёл рукой:

– Не хочешь сладостей?

– Я уже не ребёнок. А вот для ребёнка купи.

Прозвучало уже привычно холодно, но я почему-то обиделся. Пусть и немного. Пожал плечами:

– Как хочешь, – и шагнул к ближайшему прилавку, где на верёвочке качалось знакомое мне лакомство. Но знакомое по Второму поясу, поэтому я спросил: – Это что?

– Дымчатый Боярышник в меду Алых Пчёл, господин. Этим лакомством наш город славится на все земли Тейт. Берите, не пожалеете, господин, всего три камня за четыре палочки.

Я отдал шесть, и одну палочку с ягодами тут же принялся с удовольствием обгрызать.

Это и впрямь было очень и очень вкусно, и моя половина заняла меня почти до самого места. Почти, потому что у меня оставалось на последней, четвёртой, ещё две ягоды, когда моё восприятие показало знакомые мне ворота, но перекошенные, сорванные с одной петли, и сердце похолодело. Неужели я видел лицо Дараи потому, что опоздал?

Глава 15

Мгновение – и я разжал пальцы правой руки, выпуская недоеденное лакомство, пальцы левой руки тоже опустели, но три палочки я отправил в кольцо, восприятие же рвануло вперёд, резко расширяясь.

Миг – ягоды Боярышника ещё не успели упасть на мостовую, – и я уже второй раз в жизни вижу двор дома Дараи. Вижу стоящих там людей. Слышу их.

– Что тебе непонятно, Индара? – с нарочитой усталостью в голосе говорит худой, невзрачный темноволосый мужчина, стоящий немного сбоку от основной толпы.

– Непонятно, как ты оказался таким ничтожеством, Таврий, – цедит слова женщина, замершая на пороге дома.

Вернее, их там двое. Она – с усталым лицом, светлыми с рыжинкой волосами, и темноволосый мужчина, катающий желваки по скулам. Стоят плечом к плечу. Дверь за их спиной плотно закрыта.

– Снова ты об этих глупостях? – морщится невзрачный Таврий. – Дарая мертва, контракт утратил силу. Ты цепляешься за прошлое, когда нужно жить настоящим.

– Слишком умные речи для тебя, Таврий, – покачала головой Индара. – Чьи слова ты повторяешь?

– Так! – негромко, но решительно сказал совсем другой мужчина, стоящий во главе отряда незваных гостей дома Дараи – высокий, полный сил, но чуть сутулящийся, словно стесняющийся ширины своих плеч. – Личную неприязнь будете выяснять потом. Я уже устал выслушивать ваши споры.