Текст книги "Испытания. Земли Ордена (СИ)"

Автор книги: Михаил Игнатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Тот в ответ лишь молча кивнул и тоже остановился в трёх улицах от него.

Они вроде говорили про стихию и смерч, но старик, висевший над городом, просто камнем упал вниз, рухнув прямо между Седым и Рагедоном. Ну и между мной и Пересмешником, который в паре улиц отсюда приглядывал за Аммой и вернувшимся Киртом, Виликор и Шандри оказались дальше всех, Утхал ближе, но в стороне от остальных.

Восприятие отчётливо показало, как старик рухнул на мостовую портальной площади, заставив её промяться, как он беззаботно выпрямился, словно и не упал только что с высоты нескольких тысяч шагов, и отряхнул рукава халата. Скорее всего, он и не упал, а лишь с огромной скоростью опустился к нам по своей воле, полностью контролируя каждый миг полёта к земле. Дарсов старик. Я эту мостовую, между прочим, своими руками подметал и ровнял, а он за миг четверть моих трудов насмарку пустил.

Приведя себя в порядок, старик поднял голову, огляделся, а затем выкрикнул:

– Я принёс вам смерть, орденцы!

Голос его разорвал воздух ударом струны, меня немного качнуло, а восприятие показало, как Амму и Кирта и вовсе сбило с мечей и швырнуло вниз, и как Пересмешник рванул их ловить. Сбило не только их, на несколько сотен шагов от старика с неба попадали все, кто там был, включая даже Рагедона. Только я, Седой и Пересмешник остались в воздухе, и, кажется, вышло это не случайно.

Давление духа, которое использовал старик, было сильным, его струна звучала мощно, но не шла ни в какое сравнение с тем, как сильно звучал голос и цинь духа Изарда.

Рагедон рухнув на землю, заорал оттуда мыслеречью:

– Отряды! Отступайте, отступайте!

Старик нахмурился, буквально впился взглядом в Седого и выкрикнул с новой силой:

– Я принёс тебе смерть, Аранви!

В этот раз и струна прозвучала сильней, отдалась внутри неприятным дрожанием, но не более. И я, и Седой устояли, не испытывая никаких проблем.

Седой на миг скосил взгляд в сторону, на Рагедона, скрытого от него поместьями, хмыкнул и сказал старику:

– Ты знаешь моё имя, а я не знаю твоего, старик. Назовись.

– Рано. Я принёс тебе смерть, Аранви, но ты умрёшь не один. Умрут все в этом городишке, все твои собратья, все твои друзья. Ты же умрёшь последним, в ужасе, в сожалениях о крушении всех своих надежд, так выйдет даже лучше.

– В ужасе? В сожалениях? Если бы мне платили по тысяче духовных камней каждый раз, когда угрожали, то я был бы богатейшим идущим Пояса. Но, – Седой развёл руками. – Я всего лишь бедняк, которому иногда и на Павильон Удовольствий не хватает камней. И знаешь почему?

Старик не ответил ему, и Седой, снова презрительно хмыкнув, ответил сам:

– Потому что никто из вас не хочет платить мне, все лишь хотят убить. Вот только я до сих пор жив, а они нет. Старик, назови своё имя перед смертью, прошу тебя.

В тот же миг он толкнул мне мысль, совсем другим, дрожащим голосом:

– Не вздумай биться, молодой глава. И другим не давай. Спасайтесь, ваши жизни важней.

Я в изумлении повернул к нему голову. Чего? Это что я только что услышал? Страх? Да с чего бы? Я достаточно близко к старику, чтобы оценить его. Да, он опасен и силён, глубина его силы велика, а дно то и дело скрывает пелена тёмных течений. Но не более. Я один, если вступлю с ним в схватку, могу выстоять. Пусть это и будет опасная битва, но битва равных. Повелитель? Вероятно, глубина его силы больше, чем у Седого, и что? Вчетвером мы вполне можем убить старика.

Старик тем временем негромко рассмеялся:

– В этом весь ваш жалкий Орден – убивать слабых, но трястись от страха перед сильным.

Каждое его слова жалило в спину Прозрением, что лишь подтверждало мои мысли. Опасен, смертельно опасен, но разницу в силе вполне можно отыграть разницей в преимуществе.

– Что же, пока вы прятались под крылом Кунг, у вас был шанс выжить, но вы решили умереть, – старик раскинул руки и полыхнул гневом. – Так умрите!

Полыхнул в прямом смысле – во все стороны от него хлынуло пламя, стремительно наполняя портальную площадь.

Я и уже пришедший в себя Рагедон рванули прочь. А меня пронзила мысль: «Да Седой же притворяется. Никогда его голос не дрожал от страха, даже когда он был скован, полностью лишён сил и мог погибнуть в любой миг.»

Пламя затопило площадь, тугими, тёмно-красными струями облизало окружающие её дома, заставляя вспыхивать от жара всё, что могло гореть. Рамы окон за мгновение превратились в угли, стёкла пролились на мостовую каплями раскалённого дождя, черепица крыш начала звонко взрываться, разлетаясь во все стороны огненными росчерками. Но пламя старика на этом не остановилось, а хлынуло дальше по улицам.

Теперь бежали прочь не только мы с Рагедоном, но и Пересмешник с детьми, и все оказавшиеся неподалёку идущие.

Я обратил назад восприятие, чтобы увидеть, как там Седой, и тут же буквально мне в «лицо» ударил звук струны. Я-то ладно, как летел, так и летел, а вот мчащийся рядом со мной Рагедон зашатался, сбавил скорость и с трудом удержался в воздухе. Кирт и Амма и вовсе опять рухнули вниз, как и все остальные, неспособные выдержать такого удара.

Так дело не пойдёт. Не ожидал, что это столь сильное оружие против идущих.

Я резко остановился, одновременно разворачиваясь лицом к портальной площади. Где этот дарсов старик? Нужно его осадить. И где Седой?

Седой нашёлся внутри пламени, полыхающего на площади. Всё очень походило на битву на Арене, когда Виликор шагала сквозь пламя. Только сейчас пламени было во много раз больше, оно едва ли не плавило камень Древних, да и Седой не шёл сквозь него, а неподвижно висел в воздухе, отодвинув пламя от себя буквально на два шага. Но вот земное обращение перед ним сияло, как и перед Виликор в тот день на Арене.

И буквально на моих глазах пламя старика отыграло целых полшага.

Я вскинул перед собой руки. Что бы там ни задумал Седой, я не могу рисковать ни его жизнью, ни…

Рагедон внезапно схватил меня за руку и прошипел:

– Рано! Ещё не все враги втянулись в пределы стен.

Я в изумлении уставился на него:

– Чего?

– Глава, кто старейшина стражи и руководит защитой города? Я или вы?

Я стиснул зубы и вывернул руку из хватки старейшины. Через миг рванул влево, к улице, где пламя догнало идущего совсем невысокого Возвышения.

Пламя затопило его, как и Седого, но Седой Властелин, не раз и не два медитировавший у подножия статуи, перед пятью Сердцами Стихии этапа Повелителя, а это всего Предводитель. Ну хотя бы амулет защиты у него был хорошим: пламя навалилось на собрата, но не смогло поглотить, замерло, буквально в ладони от его тела. Ему бы бежать, ускориться, использовать технику движения или перемещения, чтобы вырваться за пределы удара Повелителя Стихии, но духовный удар, только что пронзивший воздух несуществующим звуком, сбил ему технику, и меридианы явно ещё не пришли в себя после срыва.

Я заметил, как замерцала плёнка защиты амулета, и понял – не успеваю.

Выплеснул из себя стихию, вбивая в неё единственный приказ: «Вперёд!».

Поток стихии рванул наискось вниз, ударил в собрата-идущего, обволакивая его и принимая на себя давление пламени. Через два вдоха я ворвался в пламя, сам добрался до идущего, ухватил его за плечо, вздёргивая в небо, обхватил духовной силой и рванул прочь, снова наискось, но теперь рвясь к небу, туда, где не было пламени чужой стихии.

– Ничтожество! – долетело до меня яростное шипение мыслеречи старика. – Где теперь твоё бахвальство? Почему я вижу на твоём лице лишь ужас и страх смерти? Как я счастлив видеть это, сколько лет я мечтал с тобой встретиться.

– Да кто ты такой? – буквально прохрипел Седой.

– Я тот, кто пришёл отомстить за свою кровь. Я родной дедушка убитого тобой Садала.

– Не помню такого имени. Сопляк из Эрзум? Я убил многих из них. Какой именно сопляк был твоим внуком?

– Ты даже не помнишь его имени, убийца, гордящийся прозвищем Клинок. Что же, за это ты заплатишь долгой болью. Я не дам тебе умереть быстро и легко.

– А-а-а, так значит не Эрзум, а Алые Пики. Сопляк носил второе имя Мавир, так?

Я вырвался из пламени, втянул в себя силу и стихию, спросил у спасённого:

– Летающий меч подхватил? Лететь сможешь?

– Да, глава, отпускайте меня.

Только теперь у меня нашлось время взглянуть ему в лицо. Зайр, не искатель и не стражник, несмотря на своё Возвышение.

Я кивнул и отпустил. Духовную силу, которой удерживал его во время полёта. Пламя позади остановилось, опало и медленно покатилось назад, открывая взглядам горящие поместья. Дарсов старик. Хорошо ещё, что мы не успели восстановить формации садов и высадить зелень.

Среди десятков воплей мыслеречи, что всё это время доносилась до меня, ясно и звонко прозвучал один, направленный к тому, кто был неподалёку от меня:

– Старейшина! Мы уже на третьем круге защиты. Нам продолжать отступать?

Буквально через вдох тот рявкнул:

– Сердце! Использовать запрет движения духовной силы! Сейчас!

Меня буквально перекосило от досады. Всё ждал, когда мы вчетвером навалимся на старика-Повелителя, но забыл, что город-то полностью в нашей власти, а Орден хорош как раз в битвах в зонах запретов. Позволил равновесию с миром, неспешно вращающемуся во мне вихрю-круговороту, медленно опускать меня к земле, одновременно втягивая в себя восприятие, поднял руку, положил пальцы на виски, готовясь стянуть маску. Но сам невольно поднял взгляд, высматривая в небе шар предупреждения.

– Ты так хотел услышать моё имя? Что же, слушай. Я Кресаль Мавир. Я пятый старейшина клана Алых Пиков и я принёс возмездие вашему Ордену.

– Ордена давно нет. Нет даже его остатков, гархов Кресаль, – выругался Седой. – Мы раскололись, отреклись от Ордена и влились в семью Сломанного Клинка, начав новую жизнь.

– Какая мне разница, Ублюдочный Клинок Аранви? Сегодня я сломаю и тебя, и всех, кто принял вас, гарховых последышей-орденцев к себе. Это будет очень символично – я сломаю всех членов Сломанного Клинка, а затем моё пламя превратит их в угли.

Мои сапоги коснулись земли, я остановил вращение силы внутри себя и усмехнулся, толкая силу в маску. Ну давай, попробуй, старик Кресаль. Твой клан ведь один из тех, что убивал орденцев, когда Император распустил Небесный Меч? Зря ты сюда пришёл. Сегодня месть найдём лишь мы, Сломанный Клинок. Ты и твои люди станут первыми, кто поможет нам выковать сломанное. Мы готовы к запрету, а вот вы что-то не спешите опускаться на землю.

– Зал Сердца! – позвал снова Рагедон, но теперь в его мыслеречи отчётливо слышалась растерянность.

Я отпустил маску, стремительно крутнулся на месте, разворачиваясь, и снова выпустил из тела восприятие, незримой волной рванул по улицам, стремительно мчась к резиденции семьи. Последний поворот, моё восприятие вылетело из-за него. Ограда резиденции, за ней тёмная махина самого поместья. Я долетел до ограды и словно на всём бегу вмазался в стену, незримую стену на высоте двух ростов.

На миг восприятие словно размазало, распылило, лишая меня зрения. Я вновь собрал его в точку, отвёл на шаг, вернул себе контроль и обнаружил огромный сияющий голубым купол, который накрыл резиденцию.

Сердце в теле, которое было в нескольких сотнях шагов от точки восприятия, от резиденции и купола защиты, пропустило удар.

Рагедон взревел:

– Нас предали!

Глава 2

Как предали? Кто предал? Тот соглядатай из Алых Пиков, которого я не стал убивать? Я сглотнул, голова была пустой и гулкой, всего два вопроса бились в ней, и ни на один из них я не знал ответа.

Через миг я сжал губы. Я не верю в предательство, а вот в то, что город давно окружили и послали в него десяток убийц – верю. И всё же… Толкнул мыслеречь:

– Пересмешник! Тот человек из Алых Пиков, которого я отдал тебе. Где он? Найди!

– Сделаю, господин, – донёсся до меня ответ.

Рагедон гаркнул, казалось, прямо в ухо:

– Глава! Вы должны пробить защиту поместья и вернуть управление Залом Сердца!

Я тут же сорвался с места. Разумеется, должен. Не можем же мы смотреть на этот купол и ничего не делать? Но следующие слова Рагедона заставили меня нахмуриться:

– Только вы сможете войти туда, эти ублюдки наверняка заперлись в Зале, но двери раскроются перед главой города!

Вот оно как… Седой ещё бурчал, что я слишком тороплюсь и, опоздав на столько недель, можно ещё на день-два задержаться. Я даже едва не поддался на его уговоры, а, выходит, само Небо пихало меня в спину. Что бы мы застали здесь через два дня? Руины и тысячи врагов, окруживших портал?

– Глава! Я отсылаю к резиденции девятый отряд на помощь вам.

Занятый своими мыслями, я даже не услышал, как Рагедон отдавал этот приказ, вернее, не подслушал. Но вот обращённую именно ко мне мыслеречь услышал и рыкнул в ответ, скользя над улицей в стремительном полёте:

– Не нужно. Я возьму с собой Кирта и Амму, – тут же толкнул мыслеречь к этим двум. – Кирт, Амма, живо ко мне! На вспышку в небе.

Вскинул руку, наверное, во второй раз в жизни используя технику, которую получил ещё в Ордене Морозной Гряды – Сигнал.

– Слушаюсь, господин, – на два голоса ответили они мне.

– Кирта? Какого ещё Кирта? — Рагедон взревел. – Глава! Нас предали, а вы берёте с собой неизвестно кого! ГЛАВА!

Я даже поморщился от того, насколько громко он это сделал. Девятый отряд нужен для защиты города, они его знают, знают, где спрятаны защитные формации, а Кирт и прочие только и могут, что биться лоб в лоб. И всего лишь слабые Предводители из Второго пояса. Неважно, своей силой я возмещу их слабость.

Одна из частей разума холодно напомнила, что моим врагом может оказаться как сильный Властелин, с которым я могу справиться, так и Повелитель Стихии, с которыми я никогда не мерился силой. Но я лишь ускорился. Любой Повелитель был когда-то Закалкой и давал клятвы. Дайте мне обнаружить хотя бы тень от старой печати, и мне будет неважно, какой силы мой враг. Дайте мне только шанс. Если я не совладаю силой, то возьму талантом. Неважно, что вижу всего семь столбов проверки – этого хватит.

– Глава! Даже если вы пустите чужаков в Зал, то они всё равно не смогут управлять защитой города!

Я смогу, но всё же Рагедон прав. И это он ещё не знает о догнавшем и молча сопровождающем меня Утхале. Или знает и поэтому особенно зол. Я коротко ответил:

– Ты прав. Пришли того, кому веришь, и кто сможет. Одного.

Он что-то ещё пробормотал, но я уже не слушал его, я уже долетел к резиденции. Улицы, по которым я гулял, мелькнули под ногами, даже не отложившись в памяти. Глазами и восприятием я не видел никакого купола над резиденцией, но не сомневался – он по-прежнему на месте – восприятие не могло проникнуть дальше ограды.

Снова вскинул руку, используя Сигнал, и вновь зажёг в небе яркий огонь, отлично видимый даже сейчас, в разгар дня, а сам торопливо обшаривал глазами резиденцию. За окнами не видно движения, главные двери закрыты, но и следов сражения не заметно. Метнулся вперёд, выхватывая из кольца Пронзатель и буквально вбивая силу в духовную технику Звёздного Клинка.

Не рассчитал. Подлетел к защитной формации раньше, чем успел наполнить духовную технику, подлетел и замер. Слишком быстро летаю, став Властелином. Слишком мало тренировался, обретя эту силу. Земную технику на сто пятьдесят узлов в меридианах духовной силы я бы использовал гораздо быстрее, но будет ли от неё толк? Можно ли надеяться, что те, кто устроил это, прикрыли самую важную часть своего плана слабой, никчёмной формацией, которая рассыпется от одного удара земной техникой?

Нет, конечно. Я не видел следов сражения, но видел чужие флаги формации, которых только с этой стороны резиденции было установлено тридцать шесть штук. Защитная формация на шестьдесят с лишним флагов?

Третье созвездие духовной техники Звёздного Клинка, триста узлов, равно разделённых между двумя системами меридианов, духовных и стихийных, наконец, наполнилось силой и стихией.

Пронзатель удлинился на три шага. Тёмно-синее, словно гладь мрачного, предштормового моря, лезвие с плывущими по нему голубыми, мерцающими звёздочками. Я обрушил его туда, где чужая формация преграждала путь моему восприятию.

Не пробил.

Зато теперь незримую преграду, вставшую на пути моего удара, видели все. И я, и Утхал, и Кирт с Аммой, и выскочивший из-за крыш орденец, вернее, идущий Сломанного Клинка – Орвис, один из старших стражников Истока и Властелин. Они все видели огромный, голубой купол, накрывший всю резиденцию. Я тоже жадно всматривался в него, отмечая едва заметные линии связи с флагами, светимость и скорость, с которой бледнел купол.

Я, конечно, совершенно бездарен в формациях, но у меня были десятки уроков у Рутгоша. Защитная формация на шестьде…

– Глава! Какой будет приказ?

– Господин, я и сестра здесь!

Я и ухом не повёл на слова, которыми доверенный Рагедона и Кирт пытались привлечь моё внимание. Крепко сжимая древко Пронзателя и прижимая его клинок к преграде, взмыл вверх, скользя вдоль купола, замер в высшей точке, продолжая пристально глядеть вниз и считая флаги. Дарсова тварь, что понатыкала их, оставшись незамеченной. Шестьдесят один, шестьдесят два, шестьдесят три, шестьдесят четыре.

– Старший, здесь ещё один чужак рядом с главой.

Я недовольно зыркнул в сторону Орвиса. Нет, я всё понимаю, он беспокоится за меня-главу, но иногда слушать чужую мыслеречь – это очень не вовремя.

Повторил подсчёт, убеждаясь, что не ошибся.

Шестьдесят четыре, всё верно. Защитная формация на шестьдесят четыре флага, не ячеистая структура, зримое проявление только в момент удара, игнорирование прикосновения простой стали… Не уверен. Зато уверен, что видел Орвиса не только среди стражи города, но и рядом с Рутгошем.

Рыкнул:

– Орвис, у тебя же есть талант к формациям?

– Да, глава! — подтвердил он мои догадки и тут же рванул ближе, поднимаясь на мою высоту.

В этот миг над городом прогрохотал голос Кресаля:

– Что, Аранви, перестал притворяться слабым? Думаешь, это тебя спасёт? Само Небо подарило мне твоё возвращение, вручило твою жизнь мне в руки!

С трудом удержал себя от того, чтобы не раскинуть восприятие шире, охватывая место схватки Седого со стариком. Я не имею права отвлекаться. Мне нужно как можно быстрей сломать эту формацию, чтобы спасти не только Седого, но и весь город. Как бы ни был хорош Седой, немного подлечившийся в городе Тысячи Этажей и прошедший закалку у Изарда, он всего лишь Властелин Духа, а против него Повелитель неизвестного испытания, а я не могу разорваться и быть сразу в двух местах одновременно.

Поэтому я толкнул мысль к Орвису:

– Видишь символы Древних на защитной формации?

– Смутно, глава. У меня неплохой талант, но они плывут, словно скрываются. Вернее, точно скрываются, глава, это дополнительный слой формации.

Я на миг стиснул зубы. Кто обещал, что это будет легко, Леград?

Толкнул новую мыслеречь:

– Ты должен постараться, сейчас я заставлю их пропускать через себя силу, отыщи ось симметрии и опорные знаки.

– Слушаюсь, глава!

Я, зависший над самой верхней точкой ставшего снова незримым купола, чуть опустился. Сейчас мои сапоги едва не касались формации. Медленно воздел Пронзатель, снова наполняя все три созвездия духовной техники Звёздного Клинка. Засияло перед грудью обращение с двумя кругами, загудели от напряжения меридианы. Чем больше силы я вложу в удар, тем чётче проявятся знаки формации. Не для меня, для Орвиса.

Удар.

Купол под ногами вспыхнул ярко-голубым, стал полупрозрачным.

Забавно выходит. Раньше я использовал Опору, чтобы нанести мощный удар. Сейчас я использую для этого новое ощущение равновесия с миром. Пронзатель, которым я ударил сверху вниз, должен был бы подкинуть меня вверх, отталкивая от формации, но я желал оставаться именно в этом месте, и вся вложенная в удар сила не смогла меня сдвинуть ни на волос, ни капли силы удара не было потеряно на отдачу.

– Вижу глава! – завопил Орвис, тыкая для надёжности пальцем. – Опорный знак. Вот! Вон линия симметрии. Они смещены, а значит… – он замялся, пытаясь дать ответ.

Но нашли мы его одновременно:

– Пять точек слабости, – мы встретились с Орвисом взглядами и так же одновременно закончили. – Одновременный удар.

Орвис взмыл выше и правей, ткнул мечом в защитный купол, прочерчивая незримую линию:

– Линия симметрии, глава.

А опорный знак вон там… Я сместился ниже и левей, тоже ткнул Пронзателем в купол, отмечая первую точку, и отдал приказ:

– Амма!

– Здесь, господин!

– Сколько вдохов тебе нужно на самый сильный удар оружейной техникой?

– Полвдоха, господин.

Отлично, просто отлично. Главное, чтобы это был достаточно сильный удар.

– Жди здесь, будь готова ударить по команде точно в эту точку.

Рывком сместился ещё левей и ниже.

– Утхал!

* * *

Самум, рыча от натуги, вливал в меридианы духовную силу и стихию. Защитный барьер, который он держал перед собой и пятёркой соратников, трещал, трескался на глазах, не в силах выдержать обрушенной на него мощи алого луча. Самум вливанием дополнительной силы заставлял трещины закрываться, но уже через миг огромный круглый щит снова расходился трещинами.

Да, пока он держался, но запасы средоточия уже давно не полные, а меридианы горят огнём, без слов намекая, что вливаемая в защиту мощь за гранью их возможностей.

Самум медленно, с расстановкой прохрипел:

– Да где же ты есть, гар-хо-ва улит-ка?

И буквально через вдох напор врага ослаб, со склона выше донеслись вопли боли и страха. Ещё через вдох убийственный алый напор, бьющий в голубой диск защиты, исчез, словно его и не было, а пятёрка прятавшихся за спиной Самума идущих рывками ушла вверх, к схватке, торопясь помочь зашедшим сзади товарищам.

Самум медленно снизил напор силы, вливаемой в технику, затем так же медленно уменьшил духовную силу и стихию, буквально по капле перекрыл её, погасил обращение и со стоном опустил горящие огнём руки. Это было… непросто: в одиночку противостоять удару составной техники. Гарховы ублюдки. Если бы не эта защитная техника духовного ранга, которую он получил в долине за заслуги в битвах против сектантов, то от него и остальных тут остались бы только сожжённые тела.

Да уж. Пятый пояс. И враги, для которых его имя – имя таланта и сына таланта ничего не значит. Кто вообще здесь знает о талантах Второго пояса?

Самум бросил напоследок взгляд вниз, на город, который лежал в отдалении от их горы. Там тоже кипела нешуточная битва, которая всё сильней и сильней откатывалась к центру города. Туда, где в потоках пламени бушевал тот старик – Повелитель Стихии. Самум надеялся, что у Леграда есть более сильные помощники, чем Илдур, потому что задавить Повелителя Стихии числом… Если и выйдет, то слишком дорого обойдётся Леграду.

Самум отвернулся и бросился вверх. Внизу он ничем помочь не может, но может помочь здесь и помогает. У него своя битва.

* * *

Шандри едва ли не рычал, наблюдая за кипящей в городе схваткой. От бессилия. Один из сильнейших идущих Пояса, тот, кто в Дикое Время не раз и не два отгонял от Академии старейшин клана Дизир, сейчас… Ничем сейчас не мог помочь в битве.

– Смена! Кленовый лист!

Шандри влил силу в летающий меч, смещаясь влево и вниз. Делая всё верно, правильно, но… Совершенно бесполезно. Да, он знал построение Кленового Листа, да, он занял в нём позицию вместе с братьями из главной части Ордена Небесного Меча, но…

Они были из одного Ордена, они были одного Возвышения, но вот знания у них сильно отличались. Построение Кленовый Лист позволяет хорошо сдерживать напор сильного врага и самим грозить ему ударами пяти сильнейших бойцов построения… Во Втором поясе, Воинами противостоять Мастеру или Мастерами устоять против пикового Мастера… Никак не против Властелина, который обладает полной свободой движения в небе и может атаковать с любой позиции.

Он, бывший глава Академии, один из сильнейших идущих Ордена Небесного Меча во Втором поясе, здесь, в Пятом оказался бессилен. Не только потому, что ему не хватало сил, но и потому, что ему не хватало знаний. В построении только он и Виликор были чужими – остальные сразу же после перестроения выполнили составную технику, которая сковала в небе противника – целого Властелина – окутала его чёрными цепями, замотала едва ли не с ног до головы.

Тяжело осознавать свою никчёмность.

Шандри зарычал, вскинул руки, наполняя энергией свою сильнейшую технику. Ладно, хотя бы так. Первый удар по скованному в небе Властелину, точно между слоями опутывающих цепей, в левый бок, ближе к сердцу. Пробить его защиту Шандри и не рассчитывал, но по капле даже мягкая вода точит твёрдый камень. Даже тридцать слабых ударов – это тридцать ударов – старшим братьям понадобится меньше усилий, чтобы убить врага.

– Давай!

Внизу молнией мелькнул силуэт Предводителя. Мчась над самой землёй, он оставлял после себя ярко-алые флаги, вбитые в неё.

Мгновения хватило Шандри, чтобы понять: он расставляет вокруг пойманного Властелина формацию.

Понял это и Властелин. Гневно заорал:

– Я сотру вас в порошок!

Его тело вспыхнуло одной голубой вспышкой, другой, третьей. Это призрачное голубое пламя словно истачивало сковывающие его цепи составной техники – лопнула одна, вторая, другие потеряли свой иссиня-чёрный свет, побледнели. Властелин натужился, заставив страшно вспухнуть жилы на шее, и со звоном порвал ещё три цепи, сумев высвободить правую руку.

Шандри уже через два вдоха ударил по ней, вбив огромный призрачный меч точно в запястье. Но техника, способная отсечь руку любому пиковому Мастеру, раскололась на сотни кусочков, не оставив на коже Властелина даже царапины. Ещё через мгновение в том же месте раскололась огромное ледяное копьё Виликор. С тем же результатом.

Властелин уже через миг ударил в ответ. Не по Шандри, не по Виликор, не по построению, которое держало его составной техникой, а по летящему внизу Предводителю.

Сотни голубых шипов рухнули на землю смертоносным градом, перепахали мостовую, ограды, землю поместий, на какой-то крошечный миг запаздывая, не успевая накрыть стремительную фигурку идущего, следуя за ним по пятам.

Но со звоном лопнула ещё одна цепь, Властелин довернул ладонь и орденца накрыло техникой, смяло, снесло с летающего меча, сбило на землю окровавленной, изломанной куклой, пришпилило к мостовой огромным, с него ростом голубым шипом.

– Держим! Держим его!

Шандри уже не слушал этого приказа. Он не относился к нему. Кого он может держать, если даже не знает технику, которую используют его собратья? Зато он знает: только что погибший собрат успел завершить половину круга вокруг скованного Властелина. Половина круга, девять флагов. Схема ясна. Даже если он ошибётся и поставит оставшиеся с отклонением от идеальной фигуры, это лишь ослабит удар по врагу, но не отменит.

Главное – отыскать в кисете собрата нужные флаги. Главное – понять, как активируется эта формация. Главное – умереть после этого. Собрат сумел поставить половину, он тоже сумеет.

Рявкнул мыслеречью той, которая поняла всё не хуже его:

– Назад! Ты продолжишь, если я не сумею завершить.

Виликор глухо ответила:

– Слушаюсь, учитель.

– Этот ублюдок сильнее пятой звезды! Третий и пятый, разменивайте жизнь. Вливайте! Вливайте!

Восприятие показало Шандри, как наверху, над головой, порванные цепи вновь налились чернотой, удлинились, соединяя порывы, медленно заскользили змеями, обвиваясь вокруг руки Властелина. Показало, как они неумолимо, невзирая на новую вспышку голубого пламени, вывернули руку Властелина, сдвинули с места, заставили его ладонь отвернуть в сторону, выигрывая Шандри время жизни.

Спустя миг он уже был возле павшего собрата. Тот оказался ещё жив, ещё дышал и сразу понял, зачем здесь Шандри.

Протянул ему кисет, захлёбываясь кровью, толкнул мыслеречь:

– Алые… Алые… Слева… Хризантемой Вос… надцати… Лепест…

Шандри принял кисет, торопливо пообещал:

– Я понял, брат, сделаю, брат.

И рванул прочь, не задержавшись даже на миг. Стиснув зубы, на ходу сломал привязку кисета, стараясь не думать, какой это болью отразится на умирающем собрате. Нырнул в кисет восприятием, сразу отыскав искомое. Слева на полке, алые флаги.

Через вдох вынырнул из кисета, уже сжимая в правой руке флаг. Хризантема Восемнадцати Лепестков. Само Небо смотрит на него. Из одного названия ясно, сколько нужно якорей и что это формация идеальной природной симметрии. В спину Шандри ужалило такой острой болью, что сердце на миг пропустило удар, словно это настоящая, холодная сталь пробила спину, а не предупреждение от Прозрения. Шандри стиснул зубы.

Восприятие его раскинулось в стороны, отыскивая уже стоящие флаги и проводя через них линии. Давно уже ему, бывшему главе Академии, не приходилось сдавать экзамены, но он не ошибётся.

Десятый флаг должен стоять здесь.

Шандри на миг завис на одном месте, вбивая прямо в камень ограды флаг, через мгновение уже мчался дальше, взмывая над крышами поместий.

Откуда-то слева прилетел огромный зелёный луч, Шандри в последний миг успел вильнуть, увернуться, буквально упасть вниз, пригибаясь к летающему мечу.

Одиннадцатый флаг должен быть здесь.

Шандри проломился прямо через крышу, проложив себе путь техникой, пробил дыру до самой земли. Прямо посреди разнесённого в щепки первого этажа вбил под ноги флаг и тут же снова ударил техникой – снося стену и проделывая себе выход на улицу.

– Второй и седьмой, сменяйте!

– Слушаемся!

Двенадцатый флаг.

Пятнадцатый флаг.

Шестнадцатый флаг.

Семнадцатый.

Впереди уже даже Воин заметил бы первый из флагов формации.

Шандри показалось, что он на полном ходу влетел в пламя – оно охватило его с макушки до пяток, прошлось по коже, опаляя жуткой, почти настоящей болью. Всего мгновение понадобилось Шандри, чтобы отыскать причину – смотрящую в его сторону ладонь Властелина, скованного в небе.

Не в силах вырваться, повернуться, тот предугадал неизбежное – место установки последних флагов и подготовился.

Неважно.

Шандри покрепче сжал древко флага и вскинул над головой левую руку, наполняя защитную технику.

Над его головой появилось кольцо обращения, наполнилось символами, проявилось алым прямоугольником защитной техники.

Большую часть внимания Шандри сосредоточил на ничем не примечательном кусочке мостовой впереди. Точка, где нужно установить последний флаг. Точка, где нужно активировать формацию. Треть ли, которую ему нужно прожить.

Сотни синих шипов соткались в воздухе впереди.

Шандри резко дёрнул меч влево, вправо, вправо, влево, прокладывая дорогу буквально между пальцами смерти, отыскивая в сжигающем до костей ветре опасности дорожку, на которой ещё был хоть какой-то шанс.

Влево и вниз, через миг понял он.

Над ним промелькнула огромная ледяная глыба, которая буквально пробила в граде смерти полосу, на короткое мгновение создав возможность.