Текст книги "Сердце и душа"
Автор книги: Мейв Бинчи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
Барбара никогда не влюблялась по-настоящему. Во всяком случае, еще не встречала человека, с которым захотела бы провести всю жизнь. Но все изменится в ближайшие выходные, когда они попадут на эту гламурную вечеринку. Гольф-клуб устраивает звездный аукцион. Там будут настоящие знаменитости, и можно будет поторговаться, чтобы известный певец приехал и исполнил номер у тебя на вечеринке, или шеф-повар приготовил ужин, или художник расписал дом или украсил сад.
Барбара слышала, что вечеринка обещала быть умопомрачительной. Два бесплатных билета ей подарил пациент, молодой парень, сотрудник банка. Она рассказала немного о вечеринке мистеру Уолшу, и тот ответил, что только безмозглые слепцы не оценят красоту Барбары и Фионы, которые должны сразить всех наповал.
Фионы сегодня в больнице не было; Клара подумала, что неплохо бы отправить ее на фармацевтическую конференцию. Какая-то фирма пригласила специалистов по кардиологии на ланч в крупном отеле. Фиона позвонила, как раз когда Барбара подумала о ней.
– Занята? – спросила она.
– Неа, сижу, закинув ноги на стол, пью “Текилу Санрайз”, – иронично ответила Барбара.
– Ясно, передышка между пациентами значит. Кто у тебя сейчас?
– Дай сообразить, ах да, душка Уолш, чокнутая Китти, несколько новеньких. Позвонила та милая дама с тявкающими собаками, она придет завтра.
– А, да, Джуди. Но ведь чертовы терьеры лучше, чем одиночество?
– Не уверена, – помрачнела Барбара.
– Как твои еженедельные решения? – поинтересовалась Фиона.
– На обед съела одно яблоко. Слушай, ты не поверишь, помнишь, я собиралась заставить Китти Рейли выучить названия таблеток – или удушить ее?
– Ага, и что, удушила?
– Нет, новый врач меня опередил. Теперь она знает, где у нее бета-блокаторы и где сердечные средства. Когда я спросила, где у нее диуретики, она показала на них и посмотрела на меня как на идиотку.
– То есть новый доктор – ого-го?
– Не то слово! Его зовут Деклан.
– Завтра на него посмотрю. Мне пора бежать. Сейчас подадут омаров, не хочу пропустить.
– Омаров? – вскинулась Барбара. – Под толстым слоем жирного майонеза? Или в горячем масле? Боже, как я хочу омаров.
Ее возглас услышал проходивший мимо Деклан.
– Нет, Барбара. Они вам не понравятся. Это резина, плавающая в жире. Вспомните о своем решении.
– Боже, кто это? – прошептала опешившая Фиона.
– Новый доктор, завтра его увидишь.
– Скорей бы наступило завтра, – вздохнула Фиона и повесила трубку.
* * *
Деклан ехал на велосипеде домой. Его дорога пролегала через районы, чей облик претерпевал стремительные перемены, и Деклан не уставал удивляться тем изменениям, свидетелем которых становился чуть ли не ежедневно. Раньше на этом рынке продавали капусту и картошку, а сейчас приезжие торговцы разложили здесь индийские шелка и экзотические специи. А вот огромное здание с роскошными квартирами внезапно выросло на месте… чего? Уже и не вспомнишь. Деклан привычно порадовался тому, что двигается быстрее машин, практически замерших в пробке. И вот он уже дома, на улице Сент-Иарлат.
Родители, как всегда, обрадовались его приходу, усадили за стол и принялись расспрашивать, как прошел день. Чтобы порадовать их, он приукрасил события и придал себе побольше важности. Затем спросил маму про падре Пио и тут же пожалел об этом, потому что на него обрушилось гораздо больше информации, чем он готов был переварить по этому малоинтересному для него вопросу. Расспросил отца, как прошел его рабочий день в мясном отделе. Пэдди Кэрролл пожал плечами. Ничего особенного, как всегда, сказал он, то толпы покупателей и каждого нужно немедленно обслужить, то ни души. Деклан съел две бараньи отбивные с консервированным горошком, вспоминая, как смешливая медсестра обсуждала с подругой омаров. Вот если бы родители хоть иногда выбирались куда-нибудь из дома. Он представил однообразные будни, как они с родителями живут здесь и живут и ничего не меняется… разве что когда-нибудь готовить на всех придется ему, потому что они больше не смогут этого делать.
На следующее утро Деклан снова поехал в клинику. На этот раз он торопился на работу, но не волновался – в конце концов, все уже выучили, как его зовут. В яркой, жизнерадостной приемной собирались и болтали пациенты.
Первой к нему вошла женщина по имени Джуди Мерфи, которая сообщила ему, что ее совершенно ничего не беспокоит, у нее все отлично, абсолютно отлично, но ее убеждают лечь в больницу на обследование на три дня. Проблема в собаках. У нее два щенка джек-рассела, кто будет за ними присматривать? На дорогой питомник денег нет, да и грустно им там. Сосед готов их кормить два раза в день, но гулять с ними он не станет. А собак нужно выгуливать. Так что в больницу она не ляжет. Может, ей выпишут лекарство посильнее. У нее ведь нет ничего страшного, да? Она с тревогой на худом лице наблюдала, как он читает записи в ее карте. Хронические ангины, сильные перепады давления. Взгляд Деклана упал на ее адрес. Джуди Мерфи жила в паре кварталов от его дома.
– Я могу их выгуливать, – предложил он.
– Вы… что?
– Могу их выгуливать. Я все равно каждый вечер гуляю с Димплзом, моей собакой, буду брать всех вместе. – Он заметил, как лицо женщины засветилось надеждой.
– С Димплзом? – переспросила она.
– Огромный, страшно обаятельный, кастрированный полулабрадор. А по жизни – котенок-переросток, вашим ребяткам понравится.
– Доктор, неужели?.. Доктор?
– Деклан, – поправил ее он. – Начну прямо сегодня.
– Но ведь я не лягу в больницу сегодня?
– Нет, Джуди, в больницу завтра, а сегодня мы с Димплзом будем знакомиться с вашими собаками. Я зайду в восемь. Идите запишитесь у Клары, потом Аня свяжется со стационаром, и вскоре вы будете совершенно здоровы.
– Вы самый лучший доктор, доктор Деклан, – заявила Джуди.
Клара тоже была в восторге от его успехов.
– Я велела ей приходить три раза в неделю, чтобы отслеживать ее состояние. Никому не удалось уговорить ее лечь в больницу, а вы смогли. Скажите, никакого Деклана до сих пор не канонизировали? Если нет, вы вполне можете стать первым.
– Вроде был какой-то святой Деклан, но я почти ничего не смог о нем выяснить. В святцах за Давидом идет Димитрий, так что я… бросил эти попытки. При крещении мать назвала меня Декланом Франциском, просто на всякий случай.
Клара рассмеялась.
– Она права, всегда стоит подстраховаться, – заметила она.
Но Деклан не слушал. Он засмотрелся на девушку в больничной форме – темных брюках и белой робе. Ей было чуть за двадцать, она стояла на коленях рядом с пожилым мужчиной и помогала ему заполнять анкету. Какие у нее длинные ресницы, какая восхитительная улыбка! Она определенно была самой прекрасной девушкой, которую он когда-либо видел. Впервые в жизни Деклан Кэрролл испытывал чувство, о котором до сих пор лишь читал, пел и грезил. Как он хотел познакомиться с прекрасной Фионой! Впервые с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать, Деклан пожалел, что он не высокий красавец-брюнет, а веснушчатый рыжий увалень. Такая красавица и не взглянет на него.
Фиона оторвалась от анкеты Лара Келли и наткнулась на взгляд карих глаз. Надо было быть слепой, чтобы не заметить, сколько восхищения было в нем. Наверно, это и есть тот новый врач, который уговорил Китти выучить названия таблеток, а Джуди – лечь в больницу. Что же он за гуру такой?
– Добро пожаловать, Деклан, в наш сумасшедший дом, – поприветствовала она его.
– Это сумасшедший дом? – встревожился Лар, невысокий яйцеголовый лысый толстяк в галстуке-бабочке.
– Простите, Лар, конечно нет, я всего лишь неуважительно отозвалась о собственном рабочем месте. Деклан, это Лар Келли, великий эрудит! Каждый раз он рассказывает мне что-то новенькое. Хорошо, если бы он приходил каждый день.
– И что вы рассказали Фионе сегодня, Лар? – поинтересовался Деклан.
– Вы знаете, как меня зовут? – Девушка напрочь забыла, что на ней висит бейджик с именем.
– Разумеется, знаю. Я даже знаю, что вчера на обед у вас были омары, – добавил он.
– Ничего себе осведомленность! – Казалось, что ей было приятно такое внимание.
– А мне вы про омаров не рассказали, – расстроился Лар.
– Просто не успела. Честно говоря, их было очень мало, организаторы явно пожадничали.
Деклан хотел говорить и говорить с ней.
– Так что новенького принес вам Лар сегодня?
– Он научил меня футбольному правилу офсайда, – сказала Фиона.
– Вы знаете правило офсайда? – искренне восхитился Деклан. Едва ли кто-либо вообще может объяснить, что это такое.
– Лар сказал, что его применяют, когда нужно разогнать игроков, которые болтаются вокруг ворот противника в ожидании длинного паса. Если, когда вам пасуют, вы ближе к воротам, чем к мячу и к предпоследнему защитнику, вы вне игры.
– Вам нужно идти в спортивные комментаторы, – заметил Деклан с благоговейным испугом.
Лар тут же встрял с уточнением:
– Не такая уж хорошая у нее память. Не вздумайте расспрашивать ее о терминах вроде URL или html. Не понимаю, как она умудряется работать на компьютере. А ведь в ее руках наши жизни, подумать страшно, что она может там напортачить.
Фиона, похоже, нисколько не обиделась.
– Я же вспомнила, что такое полевка. А то, когда я натыкалась на упоминание их в книгах, все никак не могла понять, полезные они или вредные. У нас в Ирландии их вроде нет. Лар рассказал, что так называются тупоносые короткоухие грызуны, похожие на мышей или крыс.
– Так они полезные или как? – спросил Деклан.
– Вредные, очень вредные. Давайте, Лар, а то мы никогда не заполним вашу анкету.
– Я привык внимательно читать документы, – обиделся Лар.
– Да, но это направление на рентген, и в этом пункте спрашивают, не беременны ли вы. – В глазах у Фионы появилось хулиганское выражение.
– Лучше перестраховаться, – ответил Лар.
Деклан с чудовищным усилием оставил их и отправился по своим делам.
* * *
Деклан понимал, что Фиона невероятно прекрасна и у него, разумеется, нет ни единого шанса. В гардеробе клиники он подошел к зеркалу и посмотрел на себя. Из-под копны ужасных рыжих волос на него взирало большое круглое лицо. Если бы не эта лохматость, пожалуй, еще можно было бы на что-то надеяться…
Вчера по дороге домой он проезжал мимо каких-то пафосных магазинов, и среди них был ужасно дорогой парикмахерский салон. Нужно заехать туда сегодня и обсудить свой внешний вид, вдруг они придумают, как его облагородить.
Внутри салона царили черный мрамор, хром и стекло.
– Здравствуйте, мне нужен консультант, – начал Деклан.
– К вашим услугам. Меня зовут Кики, я стилист, – ответила девушка с длинными черными волосами, бледным лицом и темно-фиолетовым лаком на ногтях.
– Спасибо, Кики. Я присяду, можно? Я бы хотел узнать, можно ли что-нибудь сделать с моими волосами? – спросил он.
– А что вы хотите с ними сделать?
– Вот мне и нужен совет. Так, как сейчас, жить нельзя.
– Почему? – Кики чудовищно широко зевнула, продемонстрировав Деклану свое горло.
– Ну, они мешают мне жить, – попытался объяснить Деклан.
– Они выпадают? Или что? – переспросила Кики.
– Нет, не выпадают, но они же похожи на туалетный ершик. Это невыносимо!
– Не понимаю, что вас беспокоит, – проговорила Кики.
– Я выгляжу нелепо.
– Да что вы, у вас волосы прекрасно сочетаются с типом лица. – Кики явно не понимала, чего от нее хотят.
– Я думал, что вы должны привлекать клиентов, а не выгонять их, – обиделся Деклан.
– Мистер, вы прекрасно выглядите. Какой смысл предлагать вам лечение, или покраску, или мелирование, или “перышки”, или еще что-нибудь, что обойдется вам в несколько сотен евро, если у вас и так все прекрасно. Разве я непонятно выразилась?
Около них материализовался менеджер, привлеченный разговором на повышенных тонах.
– У вас все в порядке? – поинтересовался он.
– Да, Кики мне очень помогла. Я зайду на следующей неделе. – Деклан направился к выходу. Кики подошла к двери первая и придержала ее.
– Спасибо, – сказала она. – Ненавижу вынимать деньги из таких людей, как вы. Вы же и так сидите без гроша в кармане.
Деклан снял замок с велосипеда. Неужели она решила, что он беден, потому что ездит на велосипеде? А мать считает его специалистом в кардиологии. Впрочем, все это не важно. Важно только то, что думает о нем Фиона. И еще важно, чтобы она ни с кем не познакомилась на этой благотворительной вечеринке в пятницу. Чтобы никто ей там не понравился.
С терьерами Джуди Мерфи все прошло отлично. Они прекрасно поладили с Димплзом. Тот высокомерно игнорировал своих мелкорослых спутников и делал вид, что он не с ними. По дороге в парк Деклан рассказал собакам про Фиону, какая она красавица, какая умная и веселая. Еще и мир повидала, вот в Грецию ездила. Она снимает квартиру с Барбарой, но часто навещает родителей. Кажется, он ей нравится, поведал собакам Деклан, но с женщинами ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. Если объясниться слишком рано, выставишь себя круглым дураком, а если объясниться слишком поздно, она успеет с кем-нибудь познакомиться на этой ужасной благотворительной вечеринке. Как у людей все непросто, то ли дело у собак. Джек-расселы поддержали его одобрительным гавканьем, Димплз искоса покосился на них. Тут Деклана кто-то окликнул.
– Глазам своим не верю! Мой сын болтает со сворой псов, а ведь дома из него слова не вытянешь!
Это был его отец. Пэдди Кэрролл направлялся в паб за своей вечерней пинтой.
– Пойдем вместе, и лаек своих бери, посидим снаружи, на тротуаре.
– Пап, я не хочу докучать тебе и твоим друзьям.
– Брось, я так горжусь моим сыном, знатным выгуливателем собак, – рассмеялся отец. – Заодно расскажешь мне о девушке, которая свела тебя с ума.
– О какой девушке?
– Декко, я знаю, тебе кажется, что пятьдесят семь – это ужасно много, но я не забыл, как оно бывает. Когда я впервые увидел твою маму, то чуть с ума не сошел, прямо как ты сейчас.
Боже, избавь меня от интимных подробностей из жизни моих родителей, беззвучно взмолился Деклан. Только не сейчас. Но Пэдди Кэрролл, судя по всему, ударился в приятные воспоминания:
– В тысяча девятьсот восьмидесятом повсюду звучала песня “Your Eyes are the Eyes of a Woman in Love”. Когда я впервые увидел твою маму, на ней была красная бархатная юбка и белая блузка. Мы протанцевали всю ночь, и я чувствовал, что все делаю правильно, что это – настоящее. Я спросил: “Да?” “Что – да?” – удивилась она. Я сказал: “Твои глаза, Молли. Это глаза влюбленной женщины?”
– И что ответила мама? – невольно спросил Деклан.
– Она ответила “может быть”, мол, время покажет, а времени у нас тогда было предостаточно. Знаешь, Деклан, я неделю не мог спать, это чудо, что я тогда не покалечил руки на работе.
– И когда она тебе ответила? – Деклану не верилось, что он говорит обо всем этом со своим отцом.
– Через восемь недель, – сказал тот.
– А ты? Небось цену себе набивал?
– Нет. Я не умею этого. У меня слишком открытое лицо. И попомни мои слова, Декко, ты такой же. Наша сила в честности. В порядочности, понимаешь? В этом мире акул на нас можно положиться.
– Наверное, ты прав, – с сомнением покачал головой Кэрролл-младший.
– Деклан, по-моему, нам надо отметить конец нашей первой рабочей недели. Не хотите сегодня выпить со мной и Хилари?
Предложение было заманчивым, но Деклан все еще надеялся как-нибудь добыть билет на благотворительную вечеринку. Он даже нашел прокат костюмов, который работает допоздна, так что если дело выгорит, можно будет взять там смокинг. Он понимал, что ведет себя глупо, но он страшно боялся, что Фиона в кого-нибудь влюбится в этом гольф-клубе. А ведь он сам любит ее со вторника. Да, это именно такая любовь, как у отца к маме. Настоящие вещи происходят быстро, ты просто чувствуешь, что это правильно.
– Я польщен вашим предложением, Клара, сейчас позвоню отцу, спрошу, не выгуляет ли он собак за меня.
– Вы до сих пор каждый вечер развлекаете чудовищных питомцев Джуди Мерфи? – В голосе Клары звучало восхищение.
– Они не так уж чудовищны, если познакомиться с ними поближе. Голосистые, конечно, но тут уж ничего не поделаешь.
– Да, терпения вам не занимать, – улыбнулась Клара, и они вернулись к работе.
В обед Барбара и Фиона ходили в парикмахерскую. На вечернем оперативном совещании у Деклана аж пальцы заныли, так ему хотелось прикоснуться к крохотным завиткам над ушками Фионы. Он резко заставил себя вернуться к реальности. С ума он, что ли, сошел. Он три раза прокашлялся, прежде чем решился пожелать им удачной охоты сегодня вечером.
– В понедельник расскажете, как все прошло. – Он надеялся, что его голос звучит не слишком тоскливо. Нельзя, чтобы она догадалась, как ненавистна ему мысль, что она отправляется на это светское мероприятие.
– Доложу лично, – пообещал охранник Тим. – Я работаю там сегодня, так что расскажу в подробностях.
Деклан еле удержался от просьбы приглядеть за Фионой, чтобы она вернулась домой не слишком поздно, в целости и сохранности и, разумеется, одна.
– Я тоже доложу, – рассмеялась Аня. – Я там буду работать в гардеробе.
Барбара и Фиона пришли в детский восторг от этой новости и запрыгали в волнении.
– Может, тоже с кем-нибудь познакомишься, – предположила Барбара.
– Гардероб не самое подходящее место для знакомств, – возразила Аня.
Деклан кое-как доработал день и с тяжелым сердцем сел в машину к Кларе.
– Хилари не сможет присоединиться к нам сегодня, у нее мама приболела, но предлагаю все равно где-нибудь посидеть, пусть и вдвоем, – сказала Клара.
Они погрузили велосипед в багажник и поехали в винный бар.
– Я вам очень благодарен за приглашение, – начал неуклюже Деклан, не зная, как вести себя с этой любезной женщиной, сидящей напротив него.
– Бросьте, я безумно рада, что пятничным вечером могу пообщаться с приятным собеседником, а не возвращаться в пустой дом, – пришла ему на помощь Клара.
Она заказала минералку, затем бокал белого вина, а потом снова минералку. Деклан выпил три бокала красного. Клара рассказала ему о своих дочерях, Ади и Линде, о сложном характере кавалера Ади, о сложной жизни Линды. Она рассказала Деклану о правилах, принятых у нее дома, – не только ради нее, но и ради самих девочек. Должны же они понимать, что нельзя вечно переступать через других людей.
– Не думаю, что вы переступаете через своих родителей, Деклан, – неожиданно сказала она.
– Возможно, я слишком легко принимал их жертвы, – признался он. – Впрочем, мы все так поступаем. Как насчет вас?
И она снова принялась рассказывать – на этот раз о далеком отце, который, казалось, вообще не интересовался семьей, об усталой, разочарованной матери, которая только и умела, что критиковать, и была не способна к диалогу.
– Каким одним словом вы бы ее описали? – спросил Деклан.
– Сожаление. Точнее не скажешь. Ей вечно чего-то жаль. Например, что сейчас люди разучились себя вести, или как все теперь дорого, или что я вышла замуж за Алана, или что я разошлась с Аланом, что у Ади есть мальчик, что у Линды нет мальчика… Все, что происходит, неправильно по умолчанию. Надо же, а ведь я только сейчас это осознала. – Клара выглядела удивленной.
– Может, мне стоит пойти в психологи? – пошутил Деклан.
– Даже не смейте думать. Вы – тот самый врач, которого каждый встречал в книгах, но не в жизни. Следуйте своему пути, Деклан.
– Я следую. Мне просто жаль, что я такой скучный и тяжелый.
– О чем вы! Вы меньше чем за неделю помогли стольким пациентам. Вы на самом деле любите людей, это заметно. Что в вас скучного и тяжелого? – Клара говорила искренне.
– Женщинам нравятся предатели, деспоты и безжалостные проходимцы. – Слова прозвучали легко.
– О да, минут пять, а взрослым женщинам – совсем нет.
– Надеюсь, вы правы. У меня не слишком-то хорошо с безжалостностью.
– Поверьте, я права.
– Давайте я угощу вас напоследок, – предложил он.
– Нет, доктор Кэрролл. Пожалуйста, запомните, нельзя предлагать выпить водителю.
– Я забыл, – смутился он.
– Ничего страшного. И знаете, я думаю, что после выпитого красного велосипед вам тоже не стоит доверять. Я отвезу вас домой.
По дороге они проехали мимо маминой прачечной – она как раз запирала дверь. У Молли было две поздних смены. Они до сих пор откладывали деньги, чтобы купить сыну место, где он сможет открыть собственную практику.
– А вот и моя мама, – сказал он. – Мы ведь можем подвезти ее?
По дороге домой Молли рассказывала Кларе Кейси, боссу Деклана, какой чудесный кардиолог ее сын и какое великое будущее ему уготовано.
В понедельник, осматривая Бобби Уолша, Деклан спросил его о живописи. Что ему больше нравится: акварель или масло? Бобби Уолш предпочитал акварели.
– Но почему? – спросил Деклан.
Их разговор через ширму услышал Лар.
– Вы должны постоянно тренировать мозг, все время учиться новому, – укоризненно сказал он. – Даже юная Фиона, хоть она всего лишь безголовая медсестричка, умудряется постоянно усваивать новые факты.
Деклана до глубины души возмутило небрежное упоминание о Фионе как о безголовой медсестричке. Но он сдержался. Еще слишком рано. Слишком рано расстраиваться. Скоро, очень скоро он узнает, как прошел благотворительный вечер.
– Интересно, как там наши девочки, развлеклись ли на вечеринке? – спросил он Бобби Уолша, измеряя ему давление.
– Туда ходила моя жена. Говорит, алкоголь лился рекой. – Бобби Уолш был рад поделиться информацией.
Деклан перешел к Джимми, маленькому рыжему ирландцу. Джимми приехал в Дублин из Западной Ирландии на футбольный матч. На стадионе у него случился сердечный приступ, и его отвезли в госпиталь Святой Бригид. Когда его выписали, ему назначили дополнительное лечение. Джимми, очень застенчивый, даже скрытный человек, предпочел пересечь всю страну и лечь в их клинику, только бы соседи не узнали, что у него проблемы с сердцем. Деклан слышал, как по соседству Фиона разговаривает с Китти Рейли.
– Что ж, Китти, вас не проведешь. Придется мне работать изо всех сил, чтобы соответствовать. Вы знаете свои лекарства лучше, чем я. Думаю, доктор захочет побеседовать с вами насчет одышки, но она прошла, когда вы приняли правильную таблетку, так?
– Дело не только в таблетке. Я перемолвилась словечком с падре Пио.
– Разумеется, Китти, одними таблетками никогда не обойтись. Иначе все было бы слишком просто. – Фиона была сама дипломатичность.
Деклан попытался хоть что-то понять по ее голосу. Может, она провела выходные в пентхаусе какого-нибудь плейбоя? Может, вечеринка оказалась неудачной? Как тут угадать. Китти трещала без умолку:
– Я все равно послушаю вашего милого юного доктора. Какой же он рыжий! Вы как думаете, он женат?
– Наверняка, – кивнула Фиона. – Милые доктора всегда женаты. На каких-нибудь невыносимых очкастых мегерах, по уши погруженных в исследовательские проекты.
Деклан расплылся в улыбке. Она считает его милым доктором! Она думает, что он женат! О боже, неужели надежда все же есть? В обеденный перерыв он подошел к ней и предложил как-нибудь сходить вместе в ресторан. Деклан Кэрролл никогда в жизни не приглашал никого на свидание, потому что у него всегда не хватало либо денег, либо времени, либо уверенности в себе.
– Не хочешь поужинать со мной на неделе? – Самые обычные слова, но они громким эхом отдались в ушах у Деклана, словно он стоял в огромной пещере. Сейчас она рассмеется и посоветует ему прийти в себя. Или, может быть, скажет – нет, у нее новый роман, но все равно спасибо.
– С удовольствием, – ответила она, и это прозвучало так, как будто ей действительно приятно.
– Куда бы ты хотела пойти?
– На твой выбор, – просто сказала Фиона.
В голове Деклана разверзлась пустота. На его выбор! Он же никуда не ходит. Он ужинает вечером дома, за кухонным столом, маминой стряпней. Как это печально. Недавно он видел статью в газете, про ресторан “Квентинз”. Автор статьи назвал ресторан “убер-стильным”. Убер? Слишком стильный? Может, имелось в виду “пафосный”? Впрочем, больше он вообще ничего не мог придумать.
– “Квентинз”? – предложил он, поражаясь тому, что слова звучат вполне естественно. Изнутри Деклану казалось, что он не то хрипит, не то визжит.
– Ого. – “Квентинз” произвел на Фиону впечатление.
– Подойдет? – Нужно говорить небрежно.
– Так значит, никакой миссис Деклан? – спросила она.
– Нет. Нет, посидим вдвоем, – пробормотал он.
– Я и не предполагала, что ты пригласишь ее на ужин, – удивилась Фиона.
– Да нет, конечно нет. Я хотел сказать, что миссис Деклан нет в природе. Боже, о чем ты.
– Вот и отлично. – И Фиона отправилась разбираться с анализами крови, которые предназначались для варфариновой клиники, но по какой-то причине попали к ним.
Вечером Деклан выбрал такой маршрут, чтобы по дороге взглянуть на “Квентинз”. Ресторан оказался очень внушительным. Наверное, было безумием приглашать Фиону сюда. Если повезет и не окажется мест, он честно скажет Фионе, что попытался. Но, увы, когда он, завернув за угол, позвонил с мобильного, выяснилось, что места есть и даже есть столики на двоих. Деклан с тяжелым сердцем попросил забронировать один.
Может быть, зайти и осмотреться, хоть чуть-чуть привыкнуть к этому месту, которое он с такой уверенностью предложил. Деклан открыл дверь. Внутри было людно. Недорогой ужин “Ранняя пташка” для людей, собирающихся в театр, очевидно, имел успех.
К Деклану подошла красивая женщина средних лет, которая буквально излучала энергию. Она предложила найти столик, но Дэклан подумал о том, что дома скоро выставят на стол “пастушью запеканку” от Молли Кэрролл.
– Извините, я просто зашел осмотреться. Понимаете, я здесь никогда не был, но пригласил на ужин… – До него вдруг дошло, что он, наверное, похож на городского сумасшедшего. Сейчас эта женщина попросит его уйти и больше никогда не появляться. Надо же было выставить себя таким дураком – прийти почву прощупывать. Но женщина, кажется, сочла его поведение совершенно нормальным.
– Разумеется, мне понятно ваше желание. Давайте я быстренько покажу вам ресторан. Кстати, меня зовут Бренда Бреннан, а мой муж Патрик – здешний шеф-повар. Мы с удовольствием проведем для вас экскурсию.
– Деклан Кэрролл, – представился он, не смея поверить, что смертельный приговор откладывается.
– Да, конечно, мистер Кэрролл, вы нам только что звонили. Давайте я покажу столик, который, мне кажется, вам подойдет.
Он следовал за ней, как сомнамбула, – от устричного бара с колотым льдом к витрине с десертами, где с маленьких колонн струились вниз фруктовые водопады. Она показала, где находится туалет, и проводила на кухню, где представила Деклану Патрика и его брата со странным именем Блуза. Деклан пораженно поблагодарил ее и сказал, что будет с нетерпением ждать четверга.
– Вы очень добры, миссис Бреннан, спасибо за экскурсию. Боюсь, у меня совсем нет опыта во всех этих светских приемах пищи.
– Вы не одиноки, мистер Кэрролл, но едва ли многие способны в этом признаться. А что, четверг для вас – важный день?
– Очень. У меня первое свидание с самой красивой девушкой на свете. Надеюсь, все пройдет хорошо.
– Мы приложим все усилия для этого.
Бренда Бреннан проводила его до дверей как постоянного и уважаемого клиента. Она увидела, как Деклан сел на велосипед и вскоре исчез из вида, весело крутя педали.
– Очень приятный юноша, – сказала она Патрику, вернувшись на кухню.
– Он, случаем, не доктор? – спросил тот.
– Не думаю. Он бы сказал. Доктора вечно кичатся своей профессией и выглядят ужасно самоуверенными. Он не из таких. А что?
– А помнишь, Джуди Мерфи рассказывала про молодого рыжего доктора на велосипеде, который выгуливал ее ужасную свору. Может, это он?
– В Дублине таких полно, – пожала плечами Бренда, и вечер пошел своим чередом. Но при следующей встрече она, пожалуй, расспросит Джуди поподробнее.
Деклан сел ужинать. Молли взволнованно наблюдала, как он сражается с громадной порцией еды.
– Расскажи, как прошел день, – попросила она.
Довольно скромная просьба. Особенно учитывая, что она всю жизнь отказывала себе в любой мелочи, лишь бы вывести сына в люди. Но сегодня Деклан был не в состоянии бессмысленно трепать языком, радуя маму рассказами о волшебнике в белом халате. Он отвечал на ее вопросы, но не мог усидеть на месте.
– Пошли! – решительно сказал отец.
– Куда, папа?
– Да вот думаю, не составишь ли ты мне сегодня вечером компанию в пабе, вместе со своей ездовой упряжкой? А когда собаки тянут сани, им как раз кричат: “Пошел! Пошел!”
– Боже, Пэдди, не води мальчика в свои ужасные убогие пабы. Наш Деклан теперь будет проводить вечера только в винных барах, в барах при отелях, а то и еще где получше.
Деклан беспомощно смотрел на родителей. Он никогда не сможет рассказать им, что в четверг потратит почти недельный заработок отца на ужин в “Квентинз” и что сегодня он сравнивал ирландских и тихоокеанских устриц, чтобы в ответственный момент сделать правильный выбор.
Если бы только знать, как прошла пятница. Деклан не хотел расспрашивать Барбару с Фионой, чтобы не показаться по-старушечьи любопытным. Может, полячка Аня ему расскажет. Или Тим, ведь он подрабатывал там охранником.
Ане вечеринка не понравилась.
– Там была жена Бобби. У нее мерзкий характер, а я с ней поздоровалась по имени. Ужасно глупо. Она разозлилась, сказала: “Господи, эти поляки везде, они скоро захватят страну”.
– Боже, Аня, ну и женщина. Надеюсь, такие нечасто попадаются. – Деклан был полон сочувствия, но при этом изнывал от желания разузнать побольше. – А как Фиона и Барбара, хорошо провели время?
– Не думаю. Нет, даже точно знаю, что нет. Хозяева и гости очень плохо друг друга поняли. Как это называется?
– Недопонимание? – предположил Деклан.
– Да, думаю, оно. Серьезное недопонимание.
Но больше она ничего не сказала.
У Тима он выяснил, что там была очень неприятная публика и много наркотиков. В какой-то момент Тим зашел в мужской туалет и увидел целую россыпь наркоты, выложенной на продажу, словно на рынке.
– Что же вы сделали? Вы же вроде как были охранником? – Деклан подумал, как непросто некоторым живется.
– Пошел к главному по безопасности, а он велел мне заткнуться и заниматься своим делом. Я так и поступил. Я не подписывался спасать в одиночку страну, Деклан.
– А Фиона и Барбара? Они… в смысле, они…?
– Нет, у них со всем этим ничего общего. Они рано уехали. Попросили меня вызвать такси.
– Из-за наркотиков?
– Нет, просто организатор посчитал их доступными девушками. Он на это и рассчитывал, когда подарил им билеты. Боже, ну и ночка была.
Деклан чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Все складывалось прекрасно. Он глубоко вздохнул. Вечером даже собаки, кажется, заметили, что на душе у него полегчало.
Наутро в четверг Деклан проснулся с взволнованно колотящимся сердцем. Этот день просто обязан пройти прекрасно. Он, Деклан, будет уверенным и сильным – с самого утра.
