Текст книги "Сердце и душа"
Автор книги: Мейв Бинчи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
Он начал с завтрака.
– Мама, я сегодня не приду к ужину, – сказал Деклан.
– А кто будет гулять с животными? – Молли попыталась скрыть разочарование за деловым вопросом.
– Джуди Мерфи выписывается сегодня из больницы, а Димплза папа сводит в паб.
– Чем же ты будешь так занят, что не сможешь выпить с нами чаю? – Молли не собиралась сдаваться без боя.
Деклан уже подумал, что ответить на этот вопрос. Можно солгать, что у него оперативное собрание, но все равно когда-нибудь придется признаться – да, у него появилась девушка. Что здесь странного или неестественного. Вот когда мужчина в двадцать шесть лет не ходит на свидания – это неестественно.
– У меня встреча с коллегой. Мы собираемся вместе поужинать.
– С коллегой, – мрачно повторила мама.
– Да. Ее зовут Фиона Райан, она медсестра-кардиолог в нашей клинике.
– Медсестра, – повторила Молли.
– Славная девушка, да, Деклан? – спросил Пэдди.
– Очень славная. – Он знал, что отвечает слишком сухо, но не хотел вдаваться в подробности.
– И куда вы пойдете? – Молли забыла про милосердие.
– Куда-нибудь около работы, нам в целом все равно, – солгал он, надеясь, что его голос звучит достаточно убедительно.
– Ну что же, надеюсь, вы хорошо проведете время. Мне пора. Некоторым из присутствующих приходится работать. – Молли холодно попрощалась и закрыла за собой дверь, всем видом демонстрируя огорчение и глубокую обиду. Ее разжаловали, перевели во второй сорт.
Фиона предложила встретиться прямо в ресторане. Деклан все думал, не лучше ли заехать за ней на такси. Вдруг он покажется скрягой? Но Фиона сказала, что автобус идет прямиком от ее квартиры к “Квентинз”.
– Нечасто их клиенты приезжают на автобусе, – сказала она.
– Ну, в понедельник я приехал на велосипеде, – сказал он – и чуть не умер на месте.
– Ты по два раза в неделю ходишь в “Квентинз”! – Глаза Фионы округлились от изумления.
– Нет-нет. Я просто столик заказывал. – Он чувствовал себя чудовищно нелепо.
– Жду не дождусь вечера! – восторженно сказала Фиона. Она почти всегда чего-нибудь восторженно ждала – обеда, перерыва на кофе, какого-нибудь фильма по телевизору или вот вечеринки на прошлой неделе, о которой, надо заметить, с понедельника не было сказано ни слова.
Как прекрасно, когда жизнь вызывает такие сильные чувства, подумал Деклан. Он надеялся, что не окажется для Фионы слишком скучным. Слишком тяжелым на подъем. С другой стороны, ее ведь никто не заставлял соглашаться на свидание.
Он кое-как скоротал день. Раньше Деклан не понимал, что значит выражение “время еле ползет”. Интересно, волнуется ли хоть самую чуточку Фиона? Он стоял у дверей “Квентинз”, когда она вышла из автобуса. Раньше он ни разу не видел ее нарядной, только в черно-белой больничной униформе. На этот раз Фиона надела розовое шелковое платье с жакетом, расшитым блестящими пайетками. Она выглядела умопомрачительно.
Бренда Бреннан поприветствовала их так тепло, словно они были промышленными магнатами, иностранными послами или политиками. Она предложила им по бокалу шампанского за счет заведения и пожелала приятного вечера.
– Как это у нее получается? – изумленно прошептала Фиона.
– Вы, женщины, такие, – восторженно сказал Деклан.
– Не все. Я и за миллион лет не научусь быть такой.
– А она не смогла бы выполнять то, что ты делаешь каждый день. Ты потрясающе ладишь с людьми. – Деклан искренне восхищался Фионой.
Официант спросил, не желают ли они устриц. Фиона видела, сколько они стоят, и сказала, что предпочтет начать с легкого салата.
– Если хочешь, пожалуйста, давай закажем устриц. – Деклан так хотел доставить ей удовольствие.
– Честно говоря, я пробовала их один раз, и на мой вкус, это все равно что глотать морскую воду, – сказала она.
Деклан улыбнулся и с облегчением перевел дух. Все же устрицы были астрономически дороги.
Бренда Бреннан издалека присматривала за их столиком. Она не вмешивалась в разговор, но всегда была готова наполнить их бокалы, чашки с кофе или корзинку с хлебом.
Когда Деклан оплатил счет, Бренда Бреннан сказала:
– Спасибо, доктор Кэрролл.
– Она знает, что ты доктор. – Это произвело впечатление на Фиону.
– Я не говорил, честное слово.
– Знаю, – сказала Фиона. – Ты слишком славный, чтобы хвастаться.
Они не успели заметить, как ужин подошел к концу. Деклан предложил поймать такси, но Фиона сказала, что этой чистой воды безумие и автобус от двери до двери никто не отменял. Еще она сказала, что вечер ей очень понравился, и пригласила на следующей неделе поужинать с ее родителями.
– А тебе не нужно сначала с ними договориться?
Деклан подумал, что вот так пригласить гостей к нему домой на Сент-Иарлат решительно невозможно.
– Нет, зачем? Пожалуйста, приходи. Увидишь, какая я на самом деле. Если я тебе понравлюсь, продолжим встречаться.
– Ты мне очень нравишься, – сказал он.
– Ты мне тоже, – ответила Фиона.
Деклан поймал взгляд Бренды Бреннан. Она наблюдала за ними с довольной улыбкой.
Когда он вернулся, родители еще не легли. К папе зашел приятель, Матти Скарлет.
– А вот и Деклан, – радостно сказал Пэдди Кэрролл. Димплз в знак приветствия мотнул головой.
– У Деклана было свидание. С медсестрой, – фыркнула Молли. Она все еще была преисполнена обиды и неодобрения.
– Да это же великолепно! – сказал Матти.
– Что вы ели? – спросил отец.
– Салат и рыбное филе.
– Ты, должно быть, умираешь с голода. – Молли была готова немедленно накрывать на стол.
– Нет-нет. Мы съели много хлеба.
– Могли бы и дома поесть. – Огорчение Молли сложно было не заметить.
– Когда-нибудь, наверное, так и поступим. Я приглашу Фиону на ужин, мама. Уверен, ей понравится твоя стряпня.
– Конечно, понравится! – сказал отец.
– Предупреди меня заранее, прежде чем даже задумаешься о том, чтобы привести ее сюда! – Молли покраснела от волнения. – Нам нужно будет покрасить кухню. Еще обновим покрытие на столешницах, и стоит подумать, не открыть ли гостиную – может, сделать из нее столовую?
– Нет, мама, мы поедим здесь, как всегда. Все и так будет чудесно.
– Извините, а кто будет накрывать на стол? Я. И я вам скажу так: прежде чем приглашать кого-то, дом нужно привести в порядок.
Трое мужчин вздохнули. Именно так все и будет.
* * *
На следующее утро приехал Джимми из Голуэя. Он прибыл вовремя, проведя три часа в поезде. Когда Деклан пригласил его в кабинет, лицо у Джимми было совершенно серое.
– Что-нибудь болит? – спросил Деклан.
– Ну так, как обычно.
Деклан посмотрел в его историю болезни: в карте Джимми боли вообще не упоминались.
– Боль острая?
– Будто кто-то затянул вокруг меня очень тугой пояс и все стягивает и стягивает его. – Джимми скривился.
– Я вернусь через минуту. – Деклан подозвал Фиону, которая была как раз поблизости. – Клара здесь?
– Нет, она ведет очередную битву по поводу финансирования. До обеда не вернется.
Деклан заговорил быстро и тихо:
– Я вызову “скорую помощь”. Когда машина приедет, закрой дверь приемной, чтобы за происходящим не наблюдали все посетители. И пожалуйста, пойди поговори с Джимми. Ты успокоишь кого угодно, но… попытайся все же выяснить, с кем связаться у него дома, в Голуэе.
Фиона немедленно отправилась выполнять поручения. Клара взяла на работу практически идеальную медсестру, не говоря уже о том, что Деклан был от нее совершенно без ума.
Джимми положили в больницу, и через двадцать минут он умер. Волшебным образом материализовалась Клара. Она очень хвалила Деклана и Фиону. Они выполнили свои обязанности безукоризненно. Фиона даже записала адрес племянника и его суровой жены, рассчитывавших получить ферму Джимми. Еще Джимми успел рассказать, что составил завещание, которое неприятно удивит родственников. Она держала его за руку, утешала, поехала с ним на “скорой” и оставалась рядом до конца.
Клара попросила их зайти к ней в кабинет. Ей придется написать отчет, каким образом у пациента, посещавшего кардиологическую клинику, внезапно остановилось сердце, причем именно в клинике. Она понимала, что сотрудники сделали все необходимое, но администрация больницы потребует бесконечных подробностей и деталей.
Аня сбегала за супом и сэндвичами и хотела выйти, чтобы Клара, Деклан и Фиона могли спокойно все обсудить.
– Пожалуйста, останься, Аня. Ты такой же член команды, как все остальные, – сказала Клара.
Лицо маленькой полячки порозовело от удовольствия. Она – часть команды!
Похороны Джимми должны были состояться во вторник, в крошечной деревушке на извилистом побережье графства Голуэй. Клара предложила Деклану и Фионе поехать туда в качестве представителей клиники. В конце концов, они были единственными друзьями Джимми в Дублине. Деклан и Фиона доехали на поезде до Голуэя и пересели на автобус, идущий до дома Джимми. Им было легко друг с другом, словно давним друзьям. Фиона захватила сэндвичи на случай, если в поезде не будет вагона-ресторана. Было очень приятно отдохнуть денек от работы. Они любовались деревенскими пейзажами, мелькавшими за окном, маленькими полями за рекой Шаннон, к западу от Дублина, сложенными из камня стенами, любопытными овцами, которые поднимали голову и провожали взглядами ползущий мимо поезд. Они говорили про Джимми, удивляясь его скрытности. Да, конечно, он ездил на поезде бесплатно, но все же – преодолевать такое расстояние, просто чтобы избежать любопытных глаз…
В маленькой церкви собралась внушительная толпа. Фиона и Деклан, единственные незнакомцы, привлекали к себе всеобщее внимание. Они познакомились с племянником и его женой – та оказалась пренеприятной особой, в точности как описывал Джимми.
– А вы откуда знаете дядю Джимми? – сварливо спросила она.
– О, как это обычно бывает, – с восхитительной неопределенностью ответила Фиона. – Мир так тесен, вы не находите? Можно абсолютно случайно встретиться с самыми разными людьми.
Больше от нее ничего не смогли добиться.
Их поезд обратно уходил только в шесть.
– Давай вернемся в дом, – предложила Фиона.
Деклан надеялся, что удастся побродить по лесу или прогуляться до ближайших скал. Но Фиона была настроена решительно:
– Нас отпустили с работы не просто так. Нужно отдать долг Джимми.
– Мы не можем отдать ему долг, Фиона, мы ведь никому не расскажем, что он посещал клинику.
– Да, он так хотел, чтобы это осталось тайной. Но все же, пусть вся эта толпа знает, что у него были друзья.
И Деклан согласился.
Они поели ветчины с помидорами в коттедже, когда-то служившем Джимми домом. Он так и не женился и жил в домике один. Здесь не было ни картин, ни сувениров, ничего личного. Маленькая гостиная, очевидно, использовалась редко. Фиона и Деклан общались со всеми гостями, ничего не рассказывая о собственных отношениях с покойным. Оказалось, что когда-то он положил глаз на некую женщину по имени Бернадетта, но у них ничего не сложилось. Земельный надел Джимми был слишком мал, и никто не верил, что из него выйдет что-то путное.
Объявили чтение завещания. Деклан и Фиона попытались улизнуть. В конце концов, они не были родней покойного, сказали они. Они сядут на автобус до Голуэя… Но к этому моменту они успели пообщаться со всеми родственниками, так что их признали почти членами семьи.
Фиона представила, какой шок равнодушный племянник и его грубая жена испытают, когда завещание будет прочитано, и ее глаза заблестели в предвкушении. Оказалось, что Джимми обратился за разрешением на переустройство своего маленького земельного участка – и получил его. Так что земля оказалась гораздо дороже, чем все предполагали. Племянник и жена с трудом сдерживали волнение. Наконец нотариус прочитал, что Джимми завещал разделить все свое состояние между кардиологической клиникой в Дублине и леди Бернадеттой, предметом его юношеского восхищения. Он желал бы, чтобы Бернадетта и ее семья узнали: он все же добился кое-чего в жизни.
Деклан решил, что пора быстро-быстро уезжать. Определенно до того, как кто-нибудь догадается об их принадлежности к кардиологической клинике. Прежде чем племянница и племянник полностью осознали ужас ситуации, прежде чем разговор перерос в скандал, Деклан и Фиона уже снова были в пути. Они поймали попутку до Голуэя и провели в городе несколько волшебных часов – прогулялись по художественной выставке, изучили ассортимент книжного магазина и выпили кофе на террасе кафе.
На обратном пути в Дублин Фиона заснула на плече у Деклана. Он смотрел на закат и думал, что никогда еще не чувствовал себя таким счастливым.
Деклан ужасно нервничал по поводу предстоящей встречи с родителями Фионы, но она, казалось, воспринимала это событие совершенно буднично. В гости они поехали на автобусе. Деклан надеялся, что орхидея в горшочке будет хорошим подарком для мамы Фионы. Фиона сказала, что мама будет в восторге, но Фиона вообще была склонна к восторгам и судила об остальных по себе. Она не дышала воздухом улицы Сент-Иарлат, где любой подарок – и поступок – подвергался многодневному, подробнейшему анализу и изучению.
Деклан не мог без дрожи представить себе день, когда Фиона познакомится с его родителями. Если такой день вообще когда-нибудь наступит.
Отец Фионы, Шон, оказался очень добродушным человеком.
– Боже, парень, ты серьезно задрал для нас планку, явившись в дом с орхидеей, – сказал он Деклану. – Теперь от Морин уже не отделаешься букетиком с бензоколонки.
– Надеюсь, я никого не расстроил, – испуганно проговорил Деклан.
– Что ты, парень, подарок просто отличный.
Фиона чувствовала себя легко и непринужденно. Никто не суетился, не настаивал, чтобы все помыли руки или сели именно сюда, на хороший стул, – что-нибудь подобное непременно творилось бы у него дома. Фиона принесла салат и теперь раскладывала яркие салфетки. Ее мама, Морин, позвала младших детей и поставила на стол большой котел с чили и рисом. Казалось, никто особенно не замечает присутствия Деклана. Он снова вздрогнул, представив, какой допрос устроят Фионе, если она все же приедет к нему в гости. Почему Пэдди и Молли Кэрролл не могут вести себя спокойно и расслабленно, как эта семья, почему отец должен лебезить, теряя чувство собственного достоинства, а мама – разбирать беседу по косточкам в поисках неуважения или оскорбления?
– Думаешь, я им понравился? – взволнованно спросил Деклан на обратном пути к автобусной остановке.
– Конечно, еще как! Впрочем, я знала, что так будет.
– Что ты имеешь в виду?
– По сравнению с последним парнем, которого я к ним приводила, ты – ангел с крыльями, – сказала она, словно это все объясняло.
Деклан откладывал приглашение Фионы на улицу Сент-Иарлат.
Все шло так хорошо, зачем было что-то портить? Вопрос секса он тоже еще не поднимал. Они нежно целовались на прощание, а как-то вечером, когда он ужинал с Фионой у нее в квартире, Барбары не оказалось дома. Возможно, это был его шанс – или даже приглашение? Но у Деклана оставались сомнения. Фиона столько для него значила – он хотел, чтобы все прошло идеально. А может, он ведет себя по-дурацки? Ведь Фиона была обычной девушкой.
Деклан уже занимался сексом. Конечно, недостаточно, но во всяком случае он знал, как это здорово. Возможно, у Фионы тоже были до него мужчины. Но действовать нужно только наверняка. Может быть, поехать куда-нибудь вдвоем на выходные. Сейчас они проводили вместе почти каждый вечер после работы.
Дни в клинике летели быстро. Деклан многому учился у Клары, причем это происходило как бы само собой. Они проводили разборы медицинских случаев, где Клара задавала вопросы – и охотно отвечала на них. Он ближе познакомился с коллегами. Среди пациентов Деклан стал настоящей легендой – ведь он присматривал за собаками Джуди Мерфи, пока та лежала в больнице. Для его огромного слюнявого лабрадора Джуди купила чудесную собачью миску с портретом Димплза. Мама Деклана сказала, что Джуди слишком стара для него и чтобы он даже не думал об этой женщине, ведь она годится ему в матери. Пэдди закатил глаза, всем видом намекая Деклану, что не стоит развивать тему.
– Мама, я очень ценю твое мнение, – сказал Деклан.
В клинике он близко сдружился с Хилари. Однажды в обед она попросила ее подменить. Ей просто необходимо было уехать домой. Позвонили соседи и сказали, что ее мама разгуливает по саду в ночной рубашке. Деклан, как и все остальные, предположил, что мать Хилари, возможно, пора устроить в дом престарелых. Как и все остальные, в ответ он получил вежливый отказ. Они понятия не имели, чем Хилари обязана этой женщине. Нет, ее не упрячут с глаз долой на закате дней, чтобы Хилари проще жилось.
– Тогда вам скоро придется бросить работу, Хилари, – тихо сказал Деклан.
– Нет-нет. Нас спасает мой сын, Ник. Он проводит много времени дома. Он пишет музыку – и присматривает за бабушкой.
Деклан подумал, что не слишком-то хорошо Ник за ней присматривает, если пожилая дама оказалась в саду в ночной рубашке. Но, как обычно готовый помочь, он согласился посидеть за столом Хилари во время обеденного перерыва, отвечая на звонки.
Фиона собиралась вечером на девичник, так что Деклан ужинал дома с родителями. Его мама старательно изобразила изумление, увидев его. Он терпеливо выслушал, как Молли рада, что сегодня он удостоил их своим вниманием. В конце концов, она выставила на стол румяный мясной пирог с почками.
– Твоя юная леди способна испечь такой пирог? – спросила Молли.
– Ты прекрасно знаешь, что нет, мама.
– Ты собираешься когда-нибудь показать ее нам?
Вот он, долгожданный шанс.
– Я с удовольствием приглашу ее на ужин, мама. Может, ты испечешь такой пирог.
– Пирог я печь не буду. Если в этот дом придут гости, я приготовлю настоящее жаркое, – сказала Молли.
– Может, сразу договоримся когда? – попросил Деклан.
– Когда твой отец покрасит стены, – сказала Молли.
– Какое совпадение. Я как раз собирался заняться этим в выходные, – сказал Пэдди Кэрролл. Он смотрел на Молли с такой же любовью, как в тот первый вечер на танцах, когда впервые увидел на девушку в белой блузке и красной бархатной юбке.
Два дня они расчищали комнату и три часа выбирали краску. Пэдди подумывал о белой магнолии, Молли заинтересовал зеленый лайм, а Деклану очень понравилось персиковая “золотая осень”.
Наконец была назначена дата, и Деклан пригласил Фиону.
– Конечно, – ответила она, словно он не сказал ничего необычного. – С удовольствием, Деклан. Спасибо тебе – и твоей маме.
– Она придет от тебя в восторг, – сказал он неуверенно.
– То есть я лучше, чем твоя бывшая?
– У меня не было бывшей. Во всяком случае, никаких бывших я не знакомил с родителями, – взволнованно уточнил он.
– Уверена, у тебя девушки по всему дому, – весело сказала Фиона. – Что же мне ей подарить? Моей маме так понравилась орхидея.
– Может, коробку печенья? – Деклан глубоко задумался. Есть ли на свете такой подарок, который Фиона может принести и который мама не раскритикует? Маловероятно.
Во время дежурного обхода Джуди Мерфи удивила Деклана, рассказав, что подрабатывает бухгалтером в “Квентинз”. Раз в неделю она считает для них НДС. Так вот, ей рассказали, что приятный молодой доктор, как две капли воды похожий на врача, гулявшего с ее собаками, ужинал там со светловолосой красавицей.
– Это наша общая знакомая? – Джуди кивнула головой в сторону Фионы.
– Да, она. Но откуда вы знаете?
– Да все уже знают.
– Боже! – встревожился Деклан.
– Ей повезло, – искренне сказала Джуди.
Барбара собиралась поехать на свадьбу в Килкенни и там заночевать. Она дважды напомнила об этом Деклану, на случай, если он не понял с первого раза. Фиона разговаривала с Ларом.
– У тебя есть минутка? – спросил Деклан.
– Конечно, – сказала она энергично.
Они вышли из кабинета.
– Спасибо, – поблагодарила его Фиона. – Предполагается, что я должна знать четыре главных города штата Теннесси. А я ни одного не могу вспомнить. Нет ли там совершенно случайно какого-нибудь Теннесси Сити?
– Не думаю, но там есть Мемфис, Чаттануга и Нашвилл, – перечислил он.
– Еще один, Деклан, пожалуйста.
– А Ноксвилл не там?
– Я тебя люблю, – сказала Фиона в ответ и чмокнула его в нос.
– Подожди! – Он поймал ее за руку. – Минутку! Я хотел спросить, Фиона, раз Барбары не будет всю ночь, может, я… ну… может, я останусь у тебя?
– Я уж думала, ты никогда не спросишь, – сказала она и отправилась отчитываться Лару о городах штата Теннесси. Она измерила ему давление и заверила, что он вполне может прожить достаточно, чтобы увидеть все четыре города собственными глазами – если будет меньше тратить на лошадей и больше откладывать на поездки.
Деклан отправился звонить родителям. Им он сказал, что сегодня ночью дежурит. Вот так все и произошло…
Сначала оба нервно перешучивались, как бы откладывая момент икс. В конце концов Фиона сделала первый шаг.
– Можем взять вино и бокалы в спальню, – предложила она.
Ночь прошла прекрасно. Фиона заснула у него на груди. Деклан лежал и думал, что счастье, испытанное им в поезде из Голуэя, было лишь слабым предвестником настоящего.
Они проснулись поздно и с трудом втиснулись в автобус. Казалось, все в клинике знают, что произошло этой ночью. Конечно, это было невозможно, но даже если бы и так, Деклан не чувствовал ни малейшего смущения, скорее даже гордость. А через два дня он познакомит Фиону с родителями, приведет ее на улицу Сент-Иарлат. Разве могло теперь хоть что-то пойти не так?
Молли сделала новую завивку по поводу торжественного события и сто раз напомнила Пэдди, что ему придется ужинать в костюме и при галстуке. Она погладила столовые салфетки, подаренные им еще на свадьбу и с тех пор, кажется, ни разу не извлекавшиеся из сундука.
Охранник Тим предложил Деклану одолжить на несколько дней машину.
– Она застрахована? – спросил Деклан и тут же устыдился своей вечной осторожности.
– Конечно. Будешь ездить по моей страховке – я выпишу доверенность. И честно сказать, не думаю, что ты такой уж лихач! – рассмеялся Тим.
Деклан отрепетировал поездку, чтобы не выглядеть полным новичком. Фиона в торжественный день сделала прическу и принесла на работу нарядную одежду. Кремовое шелковое платье и жакет – ее лучший костюм. Возможно, она будет выглядеть чересчур элегантно. Это маме тоже не понравится.
Дома вымыли и причесали Димплза – и запретили ему сидеть на любимом стуле. Другу отца, Матти Скарлету, велели не заходить и не приглашать Пэдди выпить. Мама Деклана накрасила губы уже к завтраку. Она сказала, что решила попрактиковаться заранее, так как обычно не позволяет себе подобного. Деклан хотел прижать ее к себе, погладить по новой завивке и рассказать, что она чудесная, что он любит ее, что никогда не бросит их с отцом, но, конечно, ничего подобного не сделал, только расплылся в глуповатой улыбке и сказал, что вечер будет просто чудесным.
Казалось, рабочий день никогда не кончится. У Бобби Уолша болело в груди, но его жена сказала, что он не ляжет в одну палату с людьми со всей страны и бог знает какими еще иностранцами. Что бы ни тревожило мистера Уолша сейчас, выпишут его с чем-нибудь гораздо, гораздо более ужасным.
Деклан пожалел, что рядом нет их сына Карла. Карл смог бы успокоить мать.
Он поймал себя на том, что наблюдает за часовой стрелкой. Во второй раз за все время работы в клинике. Наконец день закончился. Он гордо распахнул перед Фионой – своей девушкой! – дверь машины Тима. Они весело ехали домой, Фиона радостно болтала обо всем, что произошло за день. Какой чудесный человек Лар, как много он знает. Как вздыхала и стонала миссис Уолш, ужасная жена Бобби, когда Лавандер расписала ей диету для мужа.
“По крайней мере, вы ирландка. Это единственное, что говорит в вашу пользу”, – так она закончила свой монолог. Прямо перед Аней. Эта женщина – просто чудовище!
Через некоторое время Фиона заметила, что Деклан ей не отвечает.
– Я слишком много болтаю? Когда мы приедем, я буду помалкивать, – пообещала она.
– Нет, пожалуйста, не молчи. Просто будь собой. Понимаешь, ведь они тоже… будут собой. – Деклан выглядел очень грустным.
– Но это твои мама и папа. Они мне понравятся. Они родили тебя. Как можно их не полюбить?
– Они неуклюжие и застенчивые. Совсем не такие нормальные, естественные люди, как твои родители.
– О боже, Деклан! Приди в себя! Родители не бывают нормальными. Все отлично.
На улице Сент-Иарлат Молли и Пэдди уже были готовы к приезду гостьи. Персиковые стены кухни сияли и сверкали новенькой белой отделкой. На каждом ломтике дыни красовалась засахаренная вишенка. В духовке тушилась говядина, собственноручно выбранная сегодня Пэдди Кэрроллом, лучшим мясником в округе. Что еще оставалось сделать?
– Как только приедет девушка, пес тут же захочет писать, – объявила Молли.
– Хорошо. Я его сейчас выгуляю. – Пэдди Кэрроллу уже казалось, что вечер не закончится никогда.
– Только возвращайся вовремя! – прокричала Молли.
Пэдди взял собаку на поводок и вывел из дома, но от самых ворот Димлпз заметил крадущуюся вдоль дороги кошку. Кошка не понравилась Димлпзу. Тот зарычал. Пэдди не обратил внимания – не заметил, насколько суров был этот рык. Кошка бросилась через дорогу – и Димплз рванулся за ней, так что поводок полетел следом. События разворачивались перед Пэдди, словно в замедленном кино.
На улицу въехала машина. Водитель попытался свернуть, чтобы не сбить собаку, и врезался прямо в фонарный столб. Пэдди услышал звук бьющегося стекла, сминаемого металла – и увидел на лобовом стекле кровь своего единственного ребенка.
Еще никогда в жизни он не чувствовал себя настолько беспомощным, ошеломленным. Он стоял как вкопанный, когда к нему подбежал и виновато лизнул руку Димплз.
С пассажирского сиденья выбралась светловолосая красавица. Ее лицо и платье были в крови.
– Вызовите “скорую”! – крикнула она. – Быстрее! Скажите, у нас травма головы.
Пэдди понял, что это она, медсестра, удивительная девушка Деклана. Сегодня она должна была ужинать с ними, только вот Деклан умер. Голова сына была склонена под неестественным углом. Наверное, у него сломана шея.
Пэдди вошел в дом, как робот, отодвинул в сторону Молли, которая как раз собралась посмотреть, что произошло.
– Вернись в дом, Молли, прошу тебя, – сказал он и снял трубку.
Но она не послушалась. Он диктовал “скорой” адрес, а его жена замерла, прижав руки к лицу, и смотрела, не в силах поверить – среди разбитого стекла на коленях стояла Фиона и говорила, говорила, обращаясь к водителю. Она обещала Деклану, что помощь уже едет. Она говорила, что любит его.
Димплз чувствовал, что случилось что-то нехорошее, но не мог понять что. Он грустно сел рядом с плитой и стал с заметным интересом принюхиваться к говядине.
Пэдди вынес на улицу плед. Там уже собралась небольшая толпа. Фиона держала ситуацию под контролем.
– Он нас не слышит, – говорила она Молли. – Пожалуйста, доверьтесь мне. Он без сознания. “Скорая” приедет с минуты на минуту.
И они приехали.
Санитары с облегчением обнаружили, что на месте катастрофы уже есть компетентная медсестра. Фиона не давала толпе подойти слишком близко, успокаивала, ободряла и держала все под контролем. Она заверила санитаров, что у нее только несколько поверхностных ран на лбу и что она займется ими, как только “скорая” заберет Деклана. Тело Деклана вынули из машины. Она хотела поехать с ним, но понимала, что его родителям помощь нужнее.
– Ну как? – спросила она санитара.
– Слабый пульс, – ответил он.
– Лучше, чем ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы и обернулась к подъехавшим полицейским. Те уже начали выслушивать рассказы очевидцев.
– Мы не могли бы обсудить все внутри? – спросила она. – Это родители Деклана. Думаю, после пережитого они предпочли бы разговаривать, сидя в собственном доме.
Она помогла Молли войти, накинула ей на ноги плед и растерла руки. Человек по имени Матти принес виски, и она влила глоток в Пэдди, чтобы вернуть ему нормальный цвет лица. Она выключила духовку, где жарился огромный кусок говядины. Затем они долго и мучительно излагали, как собака увидела кошку и бросилась через дорогу, как сын хозяев дома увидел собаку, вывернул руль, чтобы не сбить ее, и врезался в фонарный столб.
Фиона несколько раз выходила, чтобы позвонить другу в больницу, другу, который мог рассказать больше, чем справочная. Новости были достаточно хорошие. Деклан лежал в реанимации, но, судя по всему, выкарабкивался. Трещина в черепе, сломанная рука, но обошлось без повреждений внутренних органов. До завтра – никаких посетителей.
В одиннадцать, спустя пять часов после приезда на улицу Сент-Иарлат, Фиона в последний раз за вечер позвонила своему другу и в справочную. И там, и там сказали, что Деклан будет жить. Тогда Молли, Пэдди и Фиона вынули из духовки говядину, сели за стол и съели ее с хлебом и маслом. Фиона осталась ночевать – в доме, где родился и вырос Деклан. И даже смогла заснуть, лежа в его постели.
Деклан Кэрролл тоже спал в больнице. Ему снилась клиника. Он лежал на полу и пытался дотянуться до стола, а Хилари просила его отдохнуть и предоставить делам идти своим чередом. После нескольких бесплодных попыток Деклан решил последовать ее совету. Обычно Хилари была права.
