Текст книги "В ожидании рассвета (СИ)"

Автор книги: Мерлин Маркелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Алфар размышлял, сколько продлится его жизнь после того, как он отказался от Тьмы и стал человеком, и что он после себя оставил. Бывший кшатри прожил триста с лишним лет, за это время можно было совершить немало подвигов; но реальные дела его ограничились лишь победами на местных турнирах. Алфар не оставил после себя во Тьме и Рода. У него было двое детей… Одного развоплотили в бою в возрасте двадцати двух лет, другой вступил в секту, проповедовавшую неразмножение и принял обет, став на древе сухой веткой. Он уже развоплотился от старости. У Адары детей не было, а Антир и Ядвир скрывали свои интрижки, может, они и продолжили Род, но Алфар не знал об этом.

«Мира тебе в лоне всеобщей Матери, Ядвир, коли ты не оставил детей», – подумал он. Алфар, как и многие право имеющие, верил, что перерождаться возможно только в телах собственных потомков.

Он сидел у основания пещеры, не расщелине, в которой он недавно искал спасенье от солнечного света, а глубокой нише далеко в лесу, которую ему показала Адара. Место казалось ему, бывшему обитателю Тьмы, самым прекрасным из увиденных. Из-за крон древесных, сцепившихся высоко над его головой, не было видно глубокого безоблачного неба, а костёр был маленьким, и почти не освещал ничего вокруг, но это не мешало Алфару любоваться пейзажем – темнота была привычна его глазам.

Бывший кшатри боялся приблизиться к огню. Он знал, что пламя теперь неопасно для него, только если не совать в него пальцы, но страх перед огнём, крепко сидевший веками в его душе, не позволял Алфару придвинуться к костру и согреться. Холод был теперь ему неприятен, он ёжился и время от времени даже стучал зубами, но не поддавался на уговоры Адары, которой вскоре надоело упрашивать младшего брата сесть рядом с огнём, и она ушла куда-то вглубь леса. Алфар отправился за ней.

Сестра сидела на коленях перед бесформенным валуном, наполовину погружённым в землю, уставившись пустым взглядом в его неровную поверхность.

– Что за камень?

– Могила, – ответила Адара после недолгой паузы.

– Могила?

– Здесь, на Земле, есть такое слово. Когда люди умирают в земном мире, их тело не тает. Останки обычно закапывают. Когда Абел… – её голос дрогнул. – Когда он умер, я выкопала яму и сбросила его туда. А камень мне помогли опустить туда местные, мне пришлось им заплатить. Сказала им, что Абела убили разбойники. Потом ушла из этих мест… тут всё мне о нём напоминало.

– Но ты снова здесь.

– Надоело мотаться. Местный колдун согласился учить меня магии этого мира. Она гораздо примитивнее той, что практикуют во Тьме, но я решилась её освоить, иначе я бы тоже умерла, но со скуки. Потом прикинулась девочкой-сироткой и жила в деревне, чтобы войти в роль. Дальше ты знаешь.

Алфар обошёл камень, тот казался ему любопытным предметом, хотя ничего интересного в нём не было. Известие о том, что люди после смерти не растворяются, удивило его. Он попытался тянуть энергию из мира, но не вышло. То ли на Земле энергия имеет другую суть, то ли её здесь вовсе не было, но Алфар не мог ощутить её. Ему в голову пришло, что слова «энергия» и «чистая Тьма» часто употребляются в одном и том же значении, и загадка немного прояснилась для него. Он не стал больше думать об этом – предмет был мало ему интересен. Степенности и мудрости за долгую жизнь у него не прибавилось.

– Жизнь человека коротка, – пробормотала Адара.

– Знаю, – сказал ей брат, но тут же смутился, понимая, что слова не были адресованы ему.

* * *

– Пойдём отсюда.

Адара взяла брата за руку и повела к пещере. В её глубине поблёскивал огонёк; костёр, разведённый у входа, давно погас.

– Кто там? – Алфар напрягся и вслушался в лесную тишину. Раздалось тихое потрескивание, шедшее, несомненно, оттуда, где мерцал огонёк. Адара насторожилась, но тут же облегчённо выдохнула и произнесла:

– Чарун вернулся.

– Кто такой?

– Тот, кто меня учил.

Адара направилась в пещеру, жестом приказав брату следовать за собой.

Чарун был ужасно грязен и лохмат. Лишь когда Алфар пригляделся, то заметил серые, пуговками блестящие за длинными бурыми космами глаза и сильные руки, сжимающие камень странной обработки. Во что тот был одет, Алфар так и не понял – настолько истрепалось его одеяние.

– Это брат мой, Алфар, – громко произнесла Адара, как будто предупреждая какое-то действие. Бродяга пробормотал что-то, возмущаясь, что ему орут, как глухому. Адара обрадовалась чему-то и продолжила знакомство, только уже более ровным голосом.

– А это – Чарун.

– Это такое имя? – спросил Алфар.

– У меня нет имени, – рявкнул бродяга. Искра отлетела от его камня и ударилась о землю, произведя крошечный сноп других искр.

– Значит, вы земной маг?

– Я не знаю, что такое «маг»! Я – Чарун!

Адара схватила брата за руку, опережая следующий глупый вопрос.

– Я уже тебе говорила, что их магия очень примитивна, даже не знаю, можно ли называть это магией. Но мне удалось выучить пару трюков и превзойти учителя, – добавила она не без хвастовства.

– Это удивляет меня, – тихо, но очень чётко сказал Чарун.

– Да?

– Я подозреваю, что в тебя вселился бес. Глаза-то у тебя странные…

Алфар засмеялся.

– Бесы не могут вселяться! Они же всё время плотные! Вот уркюли другое дело…

Бродяга встал и грозно сверкнул глазами.

– Хочешь сказать, знаешь о бесах больше чем я? Может, ты и есть бес?

– С чего ты взял?

– Сейчас мы проверим, проверим, – злорадно протянул Чарун, он что-то поднял с пола пещеры и бросил Алфару. – Держи!

Тот поймал камень. Скверно огранённый, украшенный почти первобытным рисунком амулет.

– И?

Ночной гость казался обескураженным. Он с угнетённой миной выхватил камень из алфаровых рук и буркнул:

– Говорят, главные бесы могут брать тотем голыми руками.

– О, всю жизнь я был кшатри, теперь же меня произвели в бесы, причём главные! Кто у нас там главный бес, Адара?

– Гардакар?

– Нет, Гардакар главный над всеми демонами, а у бесов…

– Какая разница! Чарун, ты же видишь, что мой брат не бес? Ну что ты молчишь?

– Не знаю, что думать. Ты никогда не говорила, что у тебя брат есть!

– Не говорила, и что?

– Может, прогуляемся? – предложил Алфар, которому хотелось смотреть на деревья и цветы, а не голые стены пещеры.

– Ночью? – насторожился Чарун.

– Почему бы и нет, – Адара взяла своего учителя за руку и потащила на выход, пока тот снова не стал подозревать её брата в одержимости.

* * *

Они пришли к спокойному пруду, покрытому ряской. Поверхность его причудливо мерцала, отбрасывая блики на деревья, неплотным кольцом окружавшие водное зеркало.

– Волшебно! – проговорил Алфар, усаживаясь на берегу. – Так что, изгнание бесов из моего хрупкого тела отменяется?

– У меня и без тебя делов накопилось, – отозвался Чарун. – Не то что у всяких бездельников, которым один интерес – шататься по округе…

И он многозначительно посмотрел на Алфара. Тот мгновенно вспыхнул ненавистью.

– Если ты такой правильный, то что же сидишь, грязный и оборванный, в пещере?

Бродяга хмыкнул, давая понять, что драться он не собирается, это будто бы ниже его достоинства. Адара, предусмотрительно севшая между ними, впилась когтями в запястье брата, и Алфар умолк.

– Чарун из тех, кого называют оборотнями. Ему нельзя появляться в местных деревнях, а отсюда он уйти не может, так как черпает силу для чар из этого озера.

– Значит, нам всем грозит опасность? – обрадовался кшатри. Адара нахмурилась, подумав, что тот нашёл причину спровадить бродягу, но сразу же улыбнулась, догадавшись, что в её братце взыграл авантюризм, и сказала:

– Сейчас – нет, только в дни, когда ночное светило круглое.

– И что же происходит в эти дни?

– Точнее, ночи, – неожиданно произнёс Чарун. – Я становлюсь силён и ловок, как волк. И как волк, вою на луну, охочусь на людей… Если найду – перегрызаю глотку.

– Что такое волк? – спросил Алфар шёпотом у сестры.

– Животное.

– Это заразно? – этот вопрос бывший кшатри адресовал уже оборотню.

– Завтра посмотрим, – усмехнулся тот. – Если проснёшься, не обросши шерстью, значит, не заразно.

– Так ты скрываешь шерсть под своей смешной одеждой! И что, это никак не лечится?

– Может, лечится, только не знаю, как. Я в последнее время думаю, что это не болезнь, а дар, посланный мне Врохом, ведь я приобретаю нечеловеческую силу в такие ночи.

Алфар захотел сострить на тему «нечеловеческой» силы, но решил спросить только, кто такой Врох.

– Бог, которому я служу. Ношу с собой его тотем.

– Камень, которым ты меня проверял?

– Да.

Адара расслабилась, увидев, что никто драться больше не собирается. Вдруг Чарун зашипел, знаком приказывая молчать и слушать. Брат с сестрой притихли. Оборотень пополз на четвереньках к воде, остальные последовали за ним. Минуту они напряжённо вглядывались в сонную воду.

– Ничего не вижу, – растерялся Алфар. На поверхности пруда не было даже их отражения, но Адару и Чаруна это ничуть не смущало.

– Ты не смотри, а слушай! – одёрнул его Чарун.

Но вот в воде появилось отражение. Лица, взирающие с той стороны пруда, были им незнакомы; их обладатели переговаривались о чём-то, слова было не разобрать, но звуки становились всё ясней и ясней, наконец, с той стороны донёсся отчётливый, но очень быстрый возглас «Земляне!»

* * *

Они взирали друг на друга из разных миров. Адара нарушила затянувшуюся паузу.

– Кто вы такие?

Очень быстрые слова на той стороне, кажется, те о чём-то спорили. Один из них вдруг довольно внятно произнёс:

– Я понял, у вас время опять идёт быстрее!

Чарун вытащил из-за пазухи свой тотем и начал молиться. Адара спросила снова у своих собеседников, кто те такие.

– Жители Тьмы, – ответил ей тот же незнакомец. – Но вы не знаете о ней. Мы – другой мир.

– Почему же я не знаю? Конечно, знаю! – воскликнула Адара. – Тьма, родная ты моя!

Она бросилась в воду, взбаламутив волшебный экран. Ничего не произошло, и она смущённо выбралась на берег. Алфар удивлённо воззрился на сестру, ему казалось, что та вовсе не скучает по Тьме…

Собеседники из Тьмы терпеливо ждали, пока водная поверхность разгладится.

– Так вы знаете о том, что существует другой мир? – сказал один из них. Это был Фарлайт.

– Я сама оттуда! И он, – она оказала на ошарашенного «чудом» брата, – тоже из Тьмы! Но как я могу с вами говорить?

– Это портальное зеркало, самое лучшее из существующих. Вы можете видеть Тьму, а мы – Землю.

Говорящий на той стороне взволновался, это было видно по быстрой фразе – он забыл растягивать слова, чтобы на Земле было ясно, что он говорит.

– Послушайте! – крикнула Адара. – Я очень хочу вернуться в исподний мир, но не знаю как! Найдите, пожалуйста, судью Норшала, скажите ему, что я и мой младший брат живы!

– Вы – те самые непобедимые рыцари? – донёсся ответ.

– Да! – обрадовалась Адара. Ещё бы, их знают, и помнят!

– В этом случае я бы вам не советовал связываться с судьёй.

– Как же? Почему?

– Вы живёте на Земле с благословения Тьмы. Она хранила вас, и когда вы попали под солнечный свет, она сама разорвала связь с вами, чтобы вы выжили.

– Но Ядвир умер! – возразил Алфар.

– По-видимому, Тьма не успела спасти его.

– А я-то думал, предсказание, проклятье, – он с укором взглянул на сестру. – Врата туилинского храма…

– Обман, – ответил ему Фарлайт. – Пророчество было написано Гардакаром, или кем-то ещё из судей с согласия остальных. Они предполагали, что вы, вылезши на свет, погубите себя.

– И… даже Норшал, наш покровитель? – пробормотала Адара. Брат перебил её.

– Неправда! Пророчество сбылось! Я и Адара пожертвовали собой ради другого, и мы стали людьми, нам не надо больше пить человеческие души! А Ядвир не пошёл на жертву и умер!

– Вот как? – сказал ей Фарлайт. – Это, должно быть, совпадение… В любом случае, не полагайтесь на тех, кто хочет вас убить. Сидите на Земле и радуйтесь, что дёшево отделались.

Алфар собрался возмутиться, но Адара опередила его, спросив:

– Значит, всё-таки есть надежда на возвращение?

– Если бы вы в перерывах между дуэлями читали книжки, то знали бы, что существуют проходы…

– Что за проходы?

– Места силы, вроде этого, но сильнее. Где идёт прорыв между мирами. Не думайте, что я проболтался, я рассказываю вам для общего образования, потому что вы их всё равно не найдёте.

Фарлайт странно улыбнулся, но Адара тоже отвечала ему улыбкой.

– А если мы всё-таки найдём одно из таких мест?

– Тогда я бы не хотел оказаться на вашем месте. Стоит вам только сунуться во Тьму, и судьи сразу же засекут ваше появление. Повторяю, они не остановятся ни перед чем, что помешает им растворить вас.

– Но мы уже не сильны и неопасны! Зачем им на нас нападать! – вмешался младший рыцарь.

– Тьма никогда не забирает свои подарки назад. Она вернёт свой дар, когда вы вернётесь… Но вы всё же будете гораздо слабее их. Сидите на Земле!

– Ни-ко-гда! – отчеканила Адара. – Я вернусь со своим братом в исподний мир, свяжусь с Норшалом и оповещу его о твоей клевете! Думаю, он захочет лично разобраться с тобой… Нет, я попрошу его даровать мне привилегию казнить тебя! Так что не нам надо прятаться, ха-ха-ха!

Она подняла с земли камень поувесистее и бросила в воду. По воде разошлись заждавшиеся круги.

– Серьёзно? Ты так хочешь вернуться? – спросил брат. – Я-то думал, тебе тут нравится.

– Я тоже так думала, пока не узнала, что можно вернуться. Поверь, уже через месяц тебе надоест глазеть на цветочки. А когда подхватишь людскую болезнь с соплями и поносом, вообще пожалеешь, что родился.

[Текст на картинке:

Польримик Любознай

Большая энциклопедия всего

Кшатри – высшая каста Западной области, управляемой Раутуром Вихрем, судьёй. По способности манипулировать энергией занимают третье место среди других каст. Их умение ограничено разрушением и сопротивлением разрушению, что делает их незаменимыми бойцами. Много кшатри со временем перешли в армии других стран, ведомые поиском славы и наживы. В мирное время таланты кшатри почти не востребованы, исключая должности, связанные с охраной порядка, которых, разумеется, на всех не хватает, поэтому кшатри вынуждены…

(Текст обрывается)]

* * *

Фарлайт сыпал гневными восклицаниями на древнем языке. Рем подумал, что в его словах промелькнуло что-то неприличное, так как кончики ушей Нефроны покраснели. Мирт топнул ногой.

– Это же надо так сглупить! Ты им сто раз сказал: «Не высовывайтесь», а этой дуре в одно ухо влетает, из другого вылетает!

– Вот именно!

Маг схватил воздух руками, изображая, что душит его. Нефрона потрогала его за рукав.

– Ну и что? Нам-то нет до них никакого дела. Конечно, жалко, что их лишат плоти, но мы тут ни при чём.

– Как ни при чём? У нас много причин для вмешательства. Первое – Тьма должна быть отмщена!

Никаких эмоций.

– Второе – разве вас не возмущают те, кто нами правит? Судьи, на которых мы чуть не молимся, готовы убить любого, кто встанет у них на пути! Вспомните хотя бы травницу Лоренну… И их называют эталоном справедливости!

Вялое согласие. Мирт и Рем про Лоренну ничего не знали, но на всякий случай покивали.

– Третье – когда рыцари вернутся во Тьму (конечно, мозгов у них мало, но на возвращение, я подозреваю, их хватит), они первым делом пойдут к Норшалу или другому судье… И зачем я только сказал о прорывах между мирами, вселил ей надежду! Так вот, когда судьи узнают, что мы тут говорили…

– Почему «мы»? Говорил ты один, – поспешно перебил Мирт.

– …то они, прежде чем убрать со сцены тех подопытных рыцарей, примутся сначала за нас. И тогда мы окажемся в весьма прискорбном положении.

Фарлайт торжествующе посмотрел на спутников, все своим видом говоря, что «теорема доказана».

– Мы все в опасности! – закричал тридан, закатывая глаза и пошатываясь.

– Не паясничай, – грубо одёрнул его маг. Мирт качнулся ещё раз и упал, потеряв сознание.

– С чего это он? – испугалась Нефрона.

– Притворяется.

– А если нет?

– Ну, сделай ему искусственное дыхание.

Нефрона помешкала.

– Наверное, он переутомился, сейчас отдохнёт и встанет.

Пока маги перепирались, Рем побежал к пруду, снял с себя пояс, намочил его в воде, вернулся и отжал над лицом тридана. Мирт чихнул, открыл глаза и попытался вспомнить, кто он и где находится. Попытка увенчалась успехом, и он поднялся на ноги с таким видом, будто бы он был не в обмороке, а блаженном сне с гуриями.

– Молодец! – Фарлайт одобрительно похлопал Рема по плечу и обратился к Мирту. – Симулируешь?

– Нет! Я сам не знаю, что со мной такое, – оправдывался тот. – Переволновался.

Нефрона сбросила с его куртки несколько прицепившихся веточек и сказала:

– Так что нам делать?

– Ты у меня спрашиваешь? – отозвался маг.

– Не у себя же! Назвался корешком – полезай в корзинку! Кто постоянно говорит: «Нефрона, сделай то, Нефрона, сделай это!» Вот и теперь я спрашиваю, что нам делать? Давай! Что сейчас молчишь?

– Успокойся. Я думаю.

– Ты только объясняй понятно, по полочкам, как в тот раз – «первое», «второе», «третье», – попросил тридан.

– Если вы так хотите… Выход первый – мы прячемся в любом месте Тьмы, нас находят и растворяют.

Интенсивный протест.

– Выход второй – мы ищем «место силы», как те рыцари, и пытаемся пройти на Землю. Тут два пути развития – либо нас ловят, пока мы ещё не убрались отсюда, и растворяют, либо мы переправляемся на Землю и сгораем под Солнцем, потому что с нашей везучестью иначе быть не может.

Предложение решительно отвергнуто.

– Выход третий – свершается чудо, и мы не даем кшатри накапать на нас. Или чудо не свершается, но мы тренируем себя, становимся очень сильными и «надираем всем одно место», как говорят демоны. Шанс успеха – один к сотне.

– По крайней мере, тут есть шанс, – прошептал Рем.

– Есть ещё четвёртый выход. Вы отправляетесь к Судьям, просите милости и ждёте, пока меня растворят. Или даже помогаете Судьям в этом.

Нефрона и Рем энергично замотали головами, отказываясь от такого выхода, но на лице Мирта выразилось секундное сомнение, и он спросил:

– Через какое время кшатри могут вернуться во Тьму?

– Нужно много, много времени, чтобы найти место прорыва силы, тем более что их мир по площади больше нашего. Но она говорила так уверенно, что у меня сложилось ощущение, будто они придут сюда через пару дней. Видно, кшатрия видела такое место, но не знала, что через него можно пройти… И я ей намекнул! Глупец.

– Да хватит корить себя. У нас больше времени, чем у них.

– Почему это?

– Ты же сам сказал, что в их мире время идёт медленнее. Пока у них текут сутки, у нас пройдёт двое. Правильно я говорю?

– Ну, не в два раза же у нас разрыв. В полтора или даже меньше.

Нефрона всё порывалась что-то сказать и наконец не выдержала.

– Может, вы начнёте разрабатывать план или что-то в этом роде?

Мрачная туча задумчивости одолела мага, он потёр виски и подал голос:

– Никто из вас никогда не встречался с местами странной энергетики?

Ему отвечали, что такого не случалось.

– Подумайте хорошенько!

– Послушай, – сказал Мирт. – Если бы существовали такие места, где можно запросто телепортироваться на Землю без особых к этому способностей, все бы об этом знали. Я вообще до сегодняшнего дня думал, что это могут только семилунные маги, и то они тратят громадные силы на это…

– Такие места есть! Я знаю, только не знаю, откуда знаю… Вы это видели?! Там, за яблучным кустом!

Все бросились к указанному кусту, но ничего странного там не обнаружили. Только ветки качнулись в такт ветру, зашуршав зелёной пеленой.

– Ничего?

– Ничего.

В воздухе повисло невесть откуда взявшееся напряжение.

С большого куста спрыгнуло серое мохнатое существо и бросилось на Нефрону, которая вовремя закрыла лицо руками. Существо вцепилось в них, скорчив злобную рожу, и без того нелепую.

– Отцепите его от меня!

Рем кинулся к Нефроне, но Мирт схватил его за куртку и крикнул срывающимся голосом:

– Не подходи близко, это же чёрт!

Юный сморт, видимо, был наслышан о свойствах чертей, и без промедления отступил. Нефрона продолжила взывать к храбрости спутников.

– Сделайте! Хоть! Что-нибудь! – вопила она, пытаясь отодрать от себя мелкого демона.

– Действительно, что же мы стоим, как вкопанные! – воскликнул Фарлайт. – Бежим в воду! Чёрт туда не полезет!

Нефрона тоже направилась к пруду вместе с навязавшейся ношей, но маг предупредил её, что если она приблизится к воде ближе чем на шаг, то он расплющит её во имя Тьмы.

– Почему вы ей не поможете? – воскликнул Рем.

– А вдруг чёрт отзеркалит? – ответил ему маг.

– Вот именно, даже если я попытаюсь навести на чёрта иллюзию, и он её отобьёт, меня потом будут развлекать галлюцинации до конца дней, – подтвердил тридан.

– Надо не магическим способом, а каким-нибудь другим! – предложил мальчик.

– Ты же у нас сморт! Сделай свои сапоги летающими и прикажи им настучать чёрту по лбу, – сказал маг.

– Но я ничего не умею! Меня и приставили к вам, чтобы я учился, а вы сами ничего не можете!

Рем разочарованно отвернулся. Фарлайт, проанализировав все возможные ходы и не найдя среди них подходящего, неожиданно вспомнил свои последние слова – о летающих сапогах…

* * *

Нефрона продолжала бегать по берегу, пытаясь стряхнуть с себя чёрта, но тот цеплялся за её плечи и волосы железной хваткой. Он широко улыбался, высунув язык, ему, кажется, доставляло удовольствие просто держаться за жертву и питаться испугом.

Устав носиться кругами, Нефрона остановилась. Обида уколола её больнее, чем чёртовы когти. Было бы гораздо легче, если бы её спутники пытались помочь, даже безуспешно. Но они – такие подлые! – спрятались в воде и ещё грозят ей, вместо того, чтобы попытаться сделать хоть что-то…

«Почему, почему со мной постоянно приключаются неудачи? Сначала живоеды, потом затягивающая земля, теперь вот чёрт… Или не постоянно? С тех пор, как мы покинули Лаиторму!»

– Ах, так ты ходишь за нами уже давно!

Чёрт кивнул и вцепился в неё теперь уже зубами. Нефрона запричитала, готовясь осыпать всех и вся самыми страшными проклятьями, на которые у неё хватило бы сил.

Вжик!

Сжимающие щипцы зубов ослабили хватку.

Нефрона медленно, словно боясь того, что облегчение – всего лишь иллюзия, осмотрела себя. Рукав мантии разорвался в нескольких местах, через прорехи видны были царапины, оставленные тупыми когтями.

Демона нигде не было.

Ликующие спутники вылезли из воды, указывая пальцами ей за спину. Нефрона обернулась и увидела чёрта, пригвождённого к дереву клинком, торчащим из его шеи.

– Ты же вроде не собирался его убивать? – послышался ей сквозь шум зашелестевших яблучных кустов, возмущённых убийством, голос Мирта, а следом отвечающий голос мага:

– Промахнулся, бывает. Я же не рыцарь по прозвищу Зоркий Глаз или Меткое Копьё. Неужели тебе его жаль?.. Нефрона, как ты?

Та захныкала и направилась к утешителям, но те, будто договорившись, синхронно шагнули назад.

– Хотя бы полечи!

Фарлайт сосредоточился и произвёл необходимые действа, но по лицу Нефроны было видно, что исцеления не случилось. Не подавая виду, маг снова сложил жест.

– Что-то не так? – участливо поинтересовался тридан.

Горе-лекарь сложил жест в третий, в четвёртый раз. Безуспешно.

– Не удаётся! – с досадой пробормотал он.

– Может, надо подойти ближе? – спросил Мирт шёпотом, чтобы Нефрона не услышала и не запаниковала.

– Всегда есть шанс неудачи. Даже верховный судья может опростоволоситься раз в году.

– Даже пытаясь залечить царапину?

– Это тебе только кажется. Дело это сложное, тонкое, не все к нему способны, только самые аккуратные и внимательные, как я…

– Ну так почему не получается, если ты супер-целитель?

– Думаю, чёрт заразил её невезением.

– Я всё слышу! – крикнула Нефрона с отчаяньем. – Я обречена?

Фарлайт достал мешочек, перевязанный полосой грубой ткани, и бросил его девушке под ноги. Что-то звякнуло.

– Мне очень жаль, но придётся продолжать путь без тебя. Там наши с тобой деньги, возьми, их могут потребовать за лечение. Вернёшься к ведьмам в Пиминну и всё им расскажешь, а если они вдруг начнут убегать от тебя, как от прокажённой, погрозись, что пошлёшь заразную порчу, или ещё что-нибудь придумай. И считай, что тебе повезло. Судьи вряд ли будут связываться с тобой после того, как ты пообщалась с чёртом… Я пошлю письмо в Пиминну, чтобы ты знала, где нас искать, когда вылечишься.

– Я знала, что вы меня бросите. Одну, в чужих землях.

Нефрона, гордо подняв голову, отвернулась и пошла в сторону Ведьминой пущи.

Рем с укором посмотрел на своих взрослых наставников и побежал за девушкой, не погнушавшись поднять на полпути мешочек с монетами.

– Молодец, мальчик, вечное невезение – это ж не страшно! – насмешливо бросил Мирт ему вслед.