Текст книги "В ожидании рассвета (СИ)"

Автор книги: Мерлин Маркелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Его длинные волосы уныло висели, только на макушке почему-то наоборот, спутались и распушились. Чёрная сеть линий вокруг глаз, которой он подчёркивал принадлежность к защитникам Чистой Тьмы, расплылась по всему лицу, сделав его похожим на грязнулю-человека.

Ребёнок снова высунулся, упоённый безнаказанностью. Фарлайт решил, что нет такой крепости, которую не возьмёшь штурмом. Маг начал подпрыгивать, пытаясь дотянуться руками до верхнего края забора, который был выше его всего-то в полтора раза. Ему удалось уцепиться за верхнюю часть ограды, подтянуться и даже перекинуть часть туловища на другую сторону; но вскоре он нашёл, что висеть так неудобно, а перелезть полностью у него сил не хватит. Ему пришлось слезать обратно, разодрав на себе мантию и сделав её похожей на нищенские лохмотья.

Нефрона как можно ласковее спросила:

– Как тебя зовут, мальчик?

– Рем.

– Рем, а ты не знаешь, почему никто нам не открывает?

– Известно почему. Все спят давно, что ещё ночью делать?

– Так уже ночь? – произнесла она и хитро добавила: – Значит, придётся нам ночевать здесь, ведь ты не сумеешь открыть нам двери.

– Я-то не сумею? Да я умею всё!

– Ты только хвастаешь…

– Ха, посмотрим, кто прав! – воскликнул мальчик и скрылся.

– Вот видишь, – учительским тоном сказала Нефрона, – Лаской и уговорами можно добиться гораздо большего, чем силой и принуждением.

– Знал бы я, что сейчас ночь… Это всё облака, из-за них не видно мерцалок…

* * *

– Не получается открыть! – послышался из-за стены голос Рема, и затем шорох: мальчишка вернулся в сторожевую башню.

– Так и знал, что он что-то замышляет! – вскричал Фарлайт.

– Успокойся, пожалуйста, успокойся…

– Я спокоен!

– Представь, что ты стоишь на ингвилийском поле, на котором прыгают белые земные кролики, помнишь – нам показывали таких в учебниках?

– Не отказался бы от пары-тройки кроликов под циркоевым соусом! Вот доберусь до этого маленького гадёныша, и съем!

– Всё хорошо, расслабься…

Как только она произнесла это, маг перестал метаться, встал напротив ворот и задумался.

– Как ты думаешь, мы уже оправились от нападения?

– Да нет, я еле ноги передвигаю, – ответила Нефрона.

Фарлайт сделал несколько шагов назад и вытянул руки в стороны, повернув ладонями вперёд.

– Глупые людишки, они думают, что соломинки, воткнутые в землю, их спасут.

Воздух колыхнулся вокруг него, около рук он уплотнился и шёл мелкой рябью, как поверхность тихого пруда, на которую бросили лепестки полевых цветов.

Нефрона скоренько удалилась, решив, что наблюдать безопаснее с большого расстояния. Рябь усиливалась и наконец превратилась в волны, окружившие мага колпаком, а вокруг его рук кружась уже штормовым вихрем. Когда воздух сбился в его вихре максимально плотно, он резко растопырил пальцы и вытянул руки вперёд. Ударная волна с рёвом понеслась вперёд, искажая на своём пути реальность. Мощь с лёгкостью снесла на своём пути и ворота, и стену, оставив сторожевую башенку стоять на чудом уцелевшем столбе. Наверное, сама Тьма советовала строителям сделать напротив ворот широкую площадь, поставив дома слева и справа от неё, иначе остались бы от деревни одни руины. Волна пронеслась по площади и врезалась в холм, отметив его просторной пещерой.

Хотя жители Пиминны (а эта деревня называлась именно так) славились своим медлительным образом жизни и сонливостью, такой шум не могли оставить без внимания даже они.

Люди, одетые во что-то, напоминающее серые рясы, высовывались из своих домов, но не начинали кричать и паниковать, а просто молча осматривали всё вокруг. В тишине раздалось хныканье ребёнка, не понимающего, как ему вылезти из сторожевой башни: лестницу разнесло на щепки, а сама башня осталась стоять на двух столбах, и кренилась набок, норовя рухнуть.

– Я чрезвычайно доволен собой, – заявил неизвестно кому Фарлайт, удивлённый произведённому эффекту. – Почему эти люди так на меня сморят?

– Беги! – завопила Нефрона и бросилась назад, в сторону Ихритта.

Жители деревни изумленно смотрели на виновника погрома, а тот стоял, подбоченившись и пытаясь изобразить очаровательнейшую улыбку, смахивающую в его исполнении на угрожающий оскал. Мужчина с широким добродушным лицом, стоявший впереди всех, вдруг неожиданно закричал:

– Это ж наш колдун!

И селяне с рёвом побежали прямо на мага. Фарлайт вытянул руку вперёд и властно приказал:

– Стоять, простолюдины!

Теперь настала его очередь принимать на себя удар мощной волны, только человеческой и разумной. Кто-то ударил его в живот, маг согнулся, на него накинули мешок и поволокли. Нефрона стояла около самого леса, она не решалась вернуться туда, но и боялась оставаться подле деревни. Наконец, она решила, что должна помочь своему спутнику и воскликнула:

– Подождите! Я всё объясню!

3. Люди

– Простите нас великодушно, великий мастер. Мы-то думали, что вы из энтих…

Тот самый крикун, оказавшийся старейшиной, стоял посреди опрятной комнатки и виновато смотрел на мага. Тот сидел, закинув ногу на ногу, на стуле около окна, и смотрел на улицу, не в силах оторваться от любования следами погрома.

– Из кого – из энтих?

– Да повадились к нам в Пиминну всякие шарлатаны, то исцелить предлагают, то у скотины надои увеличить…

– А у вас есть животные? – вдруг спросил Фарлайт.

– Есть, мастер.

– Потом покажете. Но сейчас я всё-таки хотел бы услышать от вас причину столь вероломного нападения… на меня и на мою спутницу.

– Так я закон издал, коли заявится к нам фокусник из пустословов, привести ко мне, для наказания. Правда, мы само наказание ещё не придумали…

– Ну и нравы в этой деревне, – пробормотал «великий мастер».

– Вот, прознав про мой закон, к нам тут один стал захаживать и мстить помаленьку. То болезнь нашлёт, то порчу, то ещё чего.

– Вы рассуждаете, как житель Земли… Только они способны верить в подобную чушь, как то, что маги упадут до такой низости, как промышление сглазами и мором.

– Вы простите нас, мастер. Мы ж, люди, все подслеповатые… А деревню вы не наказывайте, только меня, это я ошибся… И сынишку моего помилуйте, неразумный он ещё…

Фарлайт надменно взглянул на старейшину.

– Неужели с первого взгляда не видно, что я образован, благороден и умён, не видно, какая во мне стать? Да у меня на лице написано – дворянин! Или ваши глаза застилает пелена, наколдованная этим мифическим магом?

– Именно, великий, кто ж ещё виноватый-то? Просто на медальоне у вас луны не горели, как бы мы узнали? – воскликнул старейшина и бросился магу в ноги. – Помилуйте, не казните всех, я один виноват!

«А всё-таки хорошо, что лунник сломался,» – подумал Фарлайт. Иначе Нефрона не смогла бы убедить деревенщин, что они по неразумению схватили мага седьмого ранга. От такой новости селяне впали в ужас и сразу же освободили Фарлайта.

Единственный виноватый во всей деревне продолжал причитать и умолять великого о милости. Маг вздохнул и поднялся.

– Будь покоен, я милостив сегодня. Но ты будешь должен мне…

– Всё что угодно, мастер!

– Для начала, приготовьте мне и моей спутнице лучшие комнаты, приготовьте нам лучшую еду и дайте передохнуть, а потом ты покажешь мне город…

– Деревню?

– Такое милое место имеет право именоваться городом.

* * *

– Ух ты, это корова! Настоящая! – воскликнула Нефрона.

– Разве в Ингвилии нет коров? – спросил Сьялас.

– А откуда они у нас?

– Так Ингвилия – тож деревня…

– Учите географию, Сьялас! Ингвилия – это город, пусть не такой большой, как Лаиторма, но всё-таки город! Около четырёх тысяч жителей – это вам не шутки!

Было далеко за полдень, хотя дневное небо здесь никак не отличалось от ночного. Волшебница и старейшина стояли около загончика, в котором бродило костлявое, сероватое, безрогое существо, беспрестанно мычащее на своём языке жалобы на жизнь.

– У нас в Пиминне триста душ, от силы, – произнёс старейшина.

– Ничего, Ингвилия тоже не такая уж большая, если учесть, что половина проживает на прилежащих к Ингвилии землях, а не в самом городе. На фермах и в деревнях, знаете ли.

– Хе, тогда я могу говорить, что у нас тут живёт больше, чем сто с половиной тысяч.

– Как так?

– По бумагам Пиминна – пригород Лаитормы. Значит, я живу в столице, огромном городе.

– А вы, выходит, всё-таки разбираетесь в географии.

– Только в ближних землях. То, что в деревне школы нет, то верно, но оно ж не значит, что и управитель этой деревни должен только писать да считать уметь, – гордо заулыбался Сьялас. – Я-то даж не совсем местный – рос и учился в Сафикрии, это городок, много меньше вашей Ингвилии. В семье моей давным-давно маги были, от них и фамилия – Граналикаан. Двадцать с лишком колен назад моя семья перебралась сюда, тут-то нас переименовали в Гранов. Такие вот местные нравы. Значится, живёт тут теперича двенадцать Гранов: я, жена моя Неда, да дети. Ещё ж сёстры у мене были, но все разъехались…

– Так у вас есть дети?

– Десять ртов. Хеда, старшая, будет вам ровесница… А близнецам Рему и Риму, младшим, недавно восемь сполнилось.

– Не сложно управляться с такой оравой?

– Я даж и не знаю… Детьми ж Неда занимается.

– Я бы не подумала, что вы совсем не интересуетесь детьми…

– Управлять делами деревни – дело не простое. Эт кажется, что простое, а совсем оно и не это… Но ребятнёй я тож занимаюсь, но то если вдруг проблема какая…

– Проблемы? Какие?

Старейшина почесал лоб.

– Ну, например, когда Шемис и Леда залезли к старому Бормотуну в огород, пришлось разбираться. Или тот же Рем… Но с ним случай особый.

Нефрона вопросительно посмотрела на него.

– Да вот, полгода назад игрались дети на чердаке и нашли амулет… Он у нас из поколения в поколение раньше передавался, пока маги в роду не перевелись. Начали мерить его. Думают, амулет покажет чего. В сказки поверили. Да вот только Рем говорит, шевельнулся в руке. Все давай смеяться, да и я, когда мне про это дело дети рассказали, говорил, чтоб поскрёбыш бросил чепуху нести. А он – в слёзы. Ну, чем бы дитя не тешилось… Разрешил я ему носить этот амулет. Думал – поиграется и бросит.

Сьялас сделал паузу.

– На следующий день клякса появилась.

– Какая такая клякса?

– Смортская. До сих пор носит лунник под рубахой, не снимает, да я ему ничего и не говорю. Вести себя стал хуже, надеется, что я сплавлю его из деревни.

– Он у кого-нибудь обучается?

Старейшина развёл руками.

– У кого ж ему обучаться? Отправить в город – денег на книги и хорошую одежду нет…

– Не повезло мальчику…

– А что такое?

– Зачахнет без общения со своими, это раз. Сила, не находя выхода, будет мучить его – это два. Смортам в этом плане полегче, потому что они не оперируют с чистой Тьмой, но всё же…

Сьялас выразил на лице глубочайшую растерянность.

– И что же нам делать?

– Я, к сожалению, не могу ничего вам посоветовать. У меня нет ни опыта в таких делах, ни средств, чтобы найти подходящего учителя.

– А смортская школа в Лаиторме? Я ж не знаю, как туда принимают, в обычной школе учился…

– Насчёт лаитормских школ не знаю, но там, где училась я, принимали на первый курс бесплатно, а дальше по способностям… Я полагаю, он у вас способный.

– Всё равно, отправить его в город не могём…

Тут Сьялас вдруг пал Нефроне в ноги, как незадолго до этого Фарлайту, и взмолился:

– Благородная леди! Возьмите его себе в ученики! Пропадёт ж!

Девушка смутилась.

– Я бы рада, но… Я преподавать не могу, для этого у меня должно быть пять полумесяцев, – она коснулась своего медальона с тремя. – И тем более, я в науке смортов понимаю немного…

– А как ж великий мастер, ваш спутник?

«Да, великий мастер, конечно же… Недалеко от меня ушёл этот великий», – подумала Нефрона и сказала:

– Сам он не согласится, а я не смею просить его.

– Тогда возьмите Рема на правах слуги! Всё лучше, чем в Пиминне! Посмотрит мир, а там, может быть, вы его и пристроите куда-нибудь…

– Была бы рада взять себе в помощники такого милого мальчика! Но я всё же должна спросить… Фарлайт!

[Текст на картинке:

Польримик Любознай

Большая энциклопедия всего

Сморты (от древн. «смортаа» – земля, грязь, то, что под ногами; самоназвание «ши-тзин» – смортск. яз. – мастера материи) – высшая каста Восточной области, управляемой судьёй Ирмитзинэ Птичкой. Не способны управлять энергией напрямую, только воздействуя на материальный объект. Часто смортов называют магическими ремесленниками. Именно смортам мы обязаны великолепием и многообразием растительного мира Тьмы.

Смортами также созданы все энергосодержащие объекты, как медальоны-лунники, световые сферы, кристаллы Эн и т. д., которые широко применяются по всей Тьме (Текст обрывается)]

* * *

«Великий мастер» оторвался от изучения карты. Карту эту составлял некий Кнут, славившийся тем, что лучше всех в Пиминне знал Северные земли. Сомнительные корнеплоды изображали холмы, рассыпанная крупа – лес, а башмаки, снятые со всех, кто оказался неподалёку, представляли собой города и деревни. Дети опоясывали раскинувшуюся на земле карту неплотным кольцом, а сам Кнут сидел в середине и вспоминал: «Чегойсь это здесь было – Исминна али Твилия?»

– Надеюсь, ты отвлекаешь меня по важному делу?

– Не особо, – неожиданно для себя ответила Нефрона. Маг вернулся к башмакам и корнеплодам, а волшебница виновато посмотрела на Сьяласа, давая тому понять, что будет ещё попытка номер два, только надо подождать немного.

– Мне не надо твоих деревень, скажи только, в какую сторону мне идти? – нервно воскликнул Фарлайт.

– Обождите, мастер, мне надо здесь закончить.

Мало того, что дело с вспоминанием топографии в голове Кнута и так продвигалось туго, так ещё и детки донимали его расспросами о той или иной деревне. Фарлайт от нечего делать стал заучивать карту. Хеда, старшая дочь старейшины Сьяласа, крутилась вокруг него, привлекая к себе его внимание, но безрезультатно.

– Ты можешь звать меня Хе… Я никому не позволяю так называть себя, но тебе можно… Как тебе моя туника? Сама сшила. Могу сшить тебе новую одежду… Многие говорят, что у меня руки серебряные… Ещё говорят, что я очень весёлая, не как магички-нытики. Правда, в городе все постоянно унылые?

– Все мы по-своему меланхоличны, – откликнулся Фарлайт. – Из-за цветовой гаммы. У наших Судей, видите ли, хватило сил, чтобы превознести себя, а чтобы подарить нашему миру светило, по образу земного Солнца, так возможности закончились. Они, конечно, объясняют это тем, что Солнце смертельно опасно для организмов жителей Тьмы, но разве нельзя было создать просто источник света, без мощных выбросов тепла, что-то вроде гигантской световой сферы?

– Ты такой умный…

– Из твоих уст это не звучит, как комплимент! – вмешалась Нефрона. – Иди, помоги лучше матери приглядеть за младшими братьями и сёстрами.

Дочь старейшины фыркнула и вполголоса послала недоброе пожелание по адресу волшебницы, которая хотела что-то ответить, но ей не дал сделать этого Кнут, воскликнувший:

– А травницы ваши туточки!

– Наконец-то! – обрадовался Фарлайт и поднялся с земли. – Так… Значит, вот куда надо было идти. Я так и думал… Сбился в лесу. Но сейчас пойдём по чистому, и никто меня не введёт в заблуждение! Нефрона, собирайся, мы уходим.

– Как, уже? – удивился Сьялас. – И на праздник святого Тогруса не останетесь?

– Не слышала о таком, – ответила Нефрона.

– Святой Тогрус, покровитель земледельцев, – Сьялас показал каменную плиту, втиснутую между двумя домами. На ней было примитивно выбитое изображение человечка с косой. Из его спины торчали какие-то палки, подразумевавшие крылья. – Эту плиту нам привезли из окрестностей Лаитормы. Ну, когда нашу деревню ещё строили, тыщи, тыщи лет назад! И наши деды заметили этот рисунок на плите… Видите, у него крылья? Это показывает, что он святой.

Нефрона коснулась рисунка. Нечто незримое кольнуло её палец, и волшебница вздрогнула. В её сознании промелькнуло незваное видение: будто бы этот контур «святого» художник выдавливает пальцем прямо в камне. Так мог бы сделать только сморт, но девушка не стала говорить старейшине об увиденном.

– Ясно и корове, древние люди уже знали святого Тогруса и молились ему! – сказал Сьялас, вырывая собеседницу из раздумий.

– Так эту плиту надо отдать в музей, как вы думаете?

– Ну что вы, это ж наша святыня… Вот однажды лесные злыдни чего-то взбаламутились и налетели на Пиминну. Мой дед помолился плите, и мы взяли верх.

Девушку опять подмывало дотронуться до плиты. Простецкий рисунок почему-то притягивал её внимание. Она приложила к крылатому человечку ладонь. Ужас и глубокая безысходность нахлынули на неё огромной волной, окатили с ног до головы. Волшебнице захотелось кричать от этого чувства, но в то же время она знала: крик бесполезен, он никогда не будет услышанным. Она чуть не упала там же, меж плитой и старейшиной, полным гордости за свою реликвию – неужели они, люди, не ощущают то же самое, касаясь рисунка? Точно нет – иначе они давно бы избавились от неё.

– Почему вы не молились Тьме? – спросила Нефрона, приходя в себя. Сьялас уловил в ее голосе строгость.

– Вы не подумайте, что мы тут какие еретики, мы Тьме тоже молимся, но Тогрус – он ж человек, как мы, он нас лучче слышит… Вот победили бы мы без святого Тогруса? Нет, конечно. Кстати, с тех пор Пиминну и окружает… звиняйте, окружал. Окружал частокол… Вы имели неосторожность его снести. Но вы не уезжайте, у нас будет весело!

Нефрона вздохнула. Старейшина начал раздражать её. Сьялас, видно, человек образованный – насколько это возможно для человека. Взять хотя бы эту фразу – «вы имели неосторожность»… И в то же время он притворяется безграмотным, режет своей речью её слух. Неужели думает, что прикинувшись простачком, он снискает больше снисходительности со стороны незваных, но высоких гостей?

– Фарлайт, останемся?

– Мы и так потеряли много времени.

– Ну пожалуйста! Тем более, что это дело показалось тебе подозрительным… – на самом деле, Нефроне хотелось оставаться на празднование не больше, чем Фарлайту. Ей хотелось отсрочить тот момент, когда она должна будет признаться, что обещала взять сына старейшины под свою опеку. – Останемся?

– Нет!

То ли он сказал это слишком резко, то ли как-то не так взглянул на неё, но на глазах Нефроны засияли слезинки. Она опустила голову и беззвучно всхлипнула. Сьялас тактично отвернулся, приковав взгляд к карте Северных земель. Фарлайт небрежно погладил её по голове и нехотя бросил:

– Ладно, мы остаёмся. Но если за ближайший час мне не подвернётся объект для изучения, мы немедленно покинем эту бессмысленную деревню. Я чувствую, что мои мозги уже начали киснуть.

– Изучай корову…

– Нужна мне она не больше, чем рыцарю очки. Когда мне говорили, что здесь есть животные, я представлял себе нечто большее, чем одна корова…

Старейшина провозгласил переход к дневному сну. Люди медленно разбредались по своим домам.

«И что может появиться интересного в ближайший час?» – думала Нефрона. – «Если только не произойдёт чудо…»

* * *

И чудо произошло.

На площади показался Мирт верхом на коне.

– Приветствую, странник! – воскликнула Нефрона, сразу поняв, что видит не жителя Пиминны.

Мирт спешился, приблизился к ней и отсалютовал рукой. Его настроение заметно улучшилось.

– Что делает благородная дама в местах, так отдалённых от столицы, где её красота могла быть оценена по достоинству?

– Я тут проездом, – произнесла она. – Вы меня смущаете.

– Виноват. Но разве мог я увидеть вас и промолчать? Как ваше имя, прекрасная незнакомка?

– Нефрона.

– Меня же при рождении нарекли Миртлеем. Обворожительная Нефрона, вы не представите мне своего спутника?

– Ах, да… Это Фарлайт. Фарлайт, знакомься – это Миртлей.

– Уже услышал, – буркнул маг.

– Мне кажется, или я уже вас где-то видел? – мечтательно, но громко прошептал Мирт.

– Ты ещё скажи, что знал её всю свою жизнь.

– Нет, не скажу… Но когда я видел вас, любезный, вы были в более аккуратном одеянии.

– Пойдём, Нефрона. Я, кажется, знаю, что меня займёт в ближайшее время. Ты нигде тут не видела вывески торговца?

– Откуда в этой деревне взяться лавке?

– Кажется, я видел, когда проезжал, – сказал Мирт.

* * *

Пока они добирались до лавки, Мирт и Нефрона уже успели рассказать друг другу о причинах, что привели их в Пиминну. Фарлайт одёргивал спутницу, но словесный поток было не остановить. Вскоре Нефрона чуть было не озвучила подозрения Фарлайта по поводу «мутного политического дела», и маг не выдержал и отвёл её в сторону.

– Ты что, съела говорливый корень?

– Что такого? Немного рассказала о нас, подумаешь…

– Немного? Ты называешь это «немного»? Хочешь знать моё мнение? Я полагаю, это шпион, посланный Норшалом, чтобы отслеживать каждый наш шаг! Я сначала не был уверен, но с каждым словом его внимание к твоему занудному рассказу только усиливается! Разве это не странно?

Мирт радостно закричал, что нашёл торговца. Маги обернулись.

Рядом с клерком стоял низенький человечек в длинном фартуке.

– А почему вы не соблюдаете дневной сон? – спросил Фарлайт.

– Настоящий делец не спит, если в радиусе полёта стрелы находится потенциальный клиент, – усмехнулся человечек.

– Вы прирождённый тридан! – восхитился Мирт.

– Не могу знать, никогда в руках медальонов-лунников не держал. Но довольно, идёмте, я покажу вам товар.

Они вошли в домик, составленный из отшлифованных каменных блоков, похожих на мрамор. Таких каменных домов в Пиминне было несколько десятков, остальные же выглядели построенными из ихриттского дерева. Блоки те вырезались из твёрдой породы с помощью магии, из них чаще всего и строили города и деревни во Тьме.

Полки в магазине ломились от всевозможных вещей – начиная с провизии и заканчивая ювелирными изделиями.

– Подумать только! Столько добра, и всё пропадает здесь, в глуши! – не успевал удивляться предприимчивый Мирт.

– Не хочу уезжать. Родное место, как-никак.

– Смешные стереотипы… Вся Тьма должна быть вашим родным местом, – сказал Фарлайт. – А откуда у вас все эти вещи? – вдруг насторожился он.

– Тридан, заставь его говорить! – воскликнул Фарлайт, схватив того за воротник. Но, от неожиданности тот растерялся, и сила никак не хотела концентрироваться вокруг его персоны.

Торговец отпрянул назад, столкнувшись с плетёным столиком. Ваза, стоявшая на нём, пошатнулась и грохнулась на каменный пол, но, что странно – не разбилась.

– Не надо внушения, – сказал торговец. – Ихритт. Мы собираем все эти вещи там.

– И откуда они там берутся? – спросил Мирт.

– Неужто непонятно, живоеды убивают путешественников, а пиминнцы потом мародёрствуют, – ответил Фарлайт. Торговец кивнул.

– Тьма, так я был на грани гибели! – вскричал Мирт, схватившись за сердце. – Я знал, я знал, что все они врут про безопасную дорогу…

– А как вы сами ходите через лес? – спросил маг у торговца.

– Только толпой…

– Слушай, Мирт, ты же должен хорошо знать законы, – произнёс Фарлайт. – Какое там наказание людям за мародёрство?

– Полторы тысячи дней.

Фарлайт многозначительно посмотрел на торговца.

– Я не буду умолять, – проговорил тот.

Хлопнула дверь. Это Нефрона вышла из лавки, не желая принимать участие в происходящем.

– И не надо, – сказал маг. – Мы можем договориться.

Торговец вздохнул с облегчением.

– Эта рванина не соответствует моему статусу, – продолжал Фарлайт. – Я равнодушен к одежде, но отвлекает, когда на тебя обращают излишнее внимание.

Он взглянул на Мирта. Тот безучастно разглядывал коллекцию открыток, изображавших древние битвы.

– Мне кажется, вам пойдёт серая мантия, – констатировал торговец.

– Нет, только не серая! Маги моего рода всегда носили и будут носить чёрный!

– Блюсти традиции – святое дело, – пробормотал Мирт, протягивая руки к блестящему кольцу в конце полки. Он зацепил рукавом деревянную шкатулку, и украшения посыпались на пол. – Я всё уберу!

Пока тридан собирал украшения, ползая по полу, торговец сновал туда-сюда в поисках подходящей одежды. Чёрной мантии в его запасах не водилось.

– Может, это подойдёт?

На прилавок легла длинная куртка.

– Что? Мне, магу, носить куртку?

– Но это необычная куртка! Люди и право имеющие обычно носят из ткани, а эта из кожи, видите, какая выделка? А украшения? Покажите мне кого-нибудь, у кого есть куртка с такими украшениями! – расхваливал человечек свой товар.

– Да, серебряные, – Мирт сглотнул слюну.

– Она подчеркнёт ваше величие и непохожесть на других!

– Вы так считаете? – спросил Фарлайт, примеряя куртку, которая оказалась ему не по размеру. Маг втянул воздух, пытаясь соединить застёжки.

– Придётся худеть, – хихикнул клерк.

Фарлайт выдохнул.

– Куда дальше-то!

Застёжка оторвалась и улетела в дальний конец комнаты.

– Ничего, – произнёс добродушно маг. – Куртку можно носить и расстёгнутой.

Торговец широко улыбнулся. Мирт на мгновение поймал его взгляд, тот подмигнул ему, и они поняли друг друга. Магу можно впихнуть любой товар, если знать его слабости, а обычно такой слабостью является самолюбие.

– Всё-таки она мала, да и хотел я мантию, а не куртку…

– Вам непременно нужно оружие, – важно заявил торговец. – И оно у меня есть!

– Зачем? Я не кшатри.

– Почему триданы практикуют волшебство, хотя они не маги? Почему кшатри пользуются смортскими артефактами? Почему некоторые сморты слагают стихи, подобно триданам? А маги что, хуже?

– Да уж…

– Но вам нужен не какой-нибудь кинжальчик, а самый настоящий меч!

– Но смогу ли я управиться с ним?

– Вы – великий, неужели не сумеете?

– Неси!

Человек мигом сбегал в подсобку и положил на стол три меча. Хотя торговец расхваливал самый тяжёлый (и, по совместительству, дешёвый), Фарлайт выбрал самый короткий и узкий.

Меч легко лёг в руку. Маг махнул им, снеся с полки многострадальную шкатулку.

– Я подниму, – поспешно воскликнул торговец и бросился проворно собирать украшения. Пришлось их просто положить на полку – шкатулка оказалась рассеченной напополам.

– Пойдёт! – отметил Фарлайт, вкладывая меч в ножны, висевшие на стене, и цепляя их на пояс, рядом с тремя заполненными доверху пузырьками.

– Что это? – полюбопытствовал Мирт, когда они вышли из лавки.

Маг дал ему один пузырёк. Мирт отвинтил крышку и потянул носом терпкий запах, исходящий изнутри.

– Криалиновая настойка?

– Именно.

Мирт восхищённо взглянул на обладателя ценности. Криалиновые травы ценились очень дорого по всей Тьме, кроме Ингвилии, окружённой целым полем этих растений. Криалин не рос нигде, кроме Ингвилии, а вывоз уникальных продуктов облагался немыслимыми пошлинами. В принципе, обойти руку закона в провинции личностям незаурядного таланта было не так уж сложно.

[Текст на картинке:

Польримик Любознай

Большая энциклопедия всего

Зрение – одно из доказательств превосходства нашей расы над людьми. Люди неспособны полноценно видеть во Тьме, они почти слепы ввиду убогого строения их глаза.

В то время, как нам достаточно 1/10 сфер для чтения и письма и 1/100 сфер для ориентирования в пространстве, человеку нужно не менее 1 сферы для ориентирования (исследования по чтению для людей не проводились, так как уровень интеллекта, достаточный для чтения, среди людей почти не встречается).

Сравните:

Идеальный глаз, глаз тат-хтара, глаз дагата

Глаз человека, глаз коровы

(Текст обрывается)]

* * *

– Как прошло? – скупо спросила Нефрона.

– Мы нашли общий язык.

Они подошли к Стидху, смирно ждавшему хозяина. Мирт снял с него мешок и вытащил часы. Дневной сон уже заканчивался.

Сьялас выкатился из своего домика и возвестил, что праздник в честь Дня Святого Тогруса можно считать открытым. Местный леинтрист начал весёлую мелодию, повествующую о похождениях бесстыдной служанки в доме знатных хозяев. Другой «знаток» леинры переводил слушателям музыку в слова, поминутно вставляя пошловатые комментарии. Селяне, взявшись за руки, танцевали, подкидывая ноги.

– Я не могу слушать это! – Мирт воздел руки к небу. – Где ритмика, где тон? Это позор для всего искусства!

Он оттолкнул незадачливого музыканта и заиграл первый пришедший в голову холавилеим.

– Любовь пташкой беззаботной влетела в сердце, сердце, сердце моё!..

Люди возмутились.

– Кончай волынку!

– Про служанку давай!

Новоявленного барда сбросили с лавров, и он вдруг вспомнил, что приехал не развлекаться, а работать.

– Извините, но вы мне не подскажете, кто у вас здесь старейшина?

Ему указали на Сьяласа, и Мирт, достав из мешка папку, с обречённым видом направился к нему.

– Нам донесли, что в вашей деревне мало худых людей, а значит, вы утаиваете пищу, которую должно было отправить в Лаиторму, – замямлил он.

* * *

– Тётя, а тётя! Вы не расскажете нам сказку?

Нефрона посмотрела вниз. Маленькая неопрятная девочка дёргала её за полу мантии. Волшебница присела перед ней.

– Конечно, расскажу. О чём ты хочешь услышать?

– Она согласная! – взвизгнула девочка и помахала кому-то рукой. К ним подбежала толпа детишек разных возрастов.

– Про Рягу-Корягу!

– Про Беззубого Дракона!

– А почему именно сказку? Пусть расскажет про летучих существ!

– Да, про драконов, и про горгулов, и про гарпиев, и ещё про…

Раздался высокий возглас:

– Лучше про город!

Все притихли. Со всех сторон доносились шум, музыка, разговоры, но в кругу детей, окружавших Нефрону, стояла тишина.

– Про город! – уже тише, но более умоляюще попросил голосок, как оказалось, принадлежавший той самой девочке, которая первой попросила о сказке.

Нефрона села на перевёрнутое корыто, служившее жителям скамейкой, и начала рассказ.

– Даже и не знаю, что вам рассказать… С одной стороны, говорить нечего, а с другой – в городе столько всего… Главное, что вам надо знать про города – так это то, что они с виду не особенно отличаются от вашей родной Пиминны.

Возгласы удивления, непонимающие взгляды.

– Да-да, все здания там точно такие же, сделанные из гладкого чёрного камня. Правда только, немного шире и выше. В любом городе есть храм, и храм этот называют каким-нибудь красивым словом, например Храм Истины, как в Лаиторме, Храм Верности, как в Игвилии, в Дратхорне– Покорности, во Фреолью – Скорби, раньше он был Храмом Признания… Там служат жрецы, которые обязаны возвести в культ то, что является названием их храма. При каждом храме есть школа. В одной школе, если город большой, могут обучать все четыре касты, хотя в маленьких городах часто только один профиль. Как в Туилине, хотя он был городом немаленьким… Туилинцы поплатились за это. Но давайте о более приятном. Ещё в городах есть общественные и тренировочные залы, иногда школы для людей и демонов, библиотеки, столовые, воинские бараки или замки – это армия. А в пяти столицах ещё и суды.

– А что такое столицы?

– Есть пять Верховных Судей, и каждый судья правит одной большой областью Тьмы, иногда их называют королевствами. А город, где непосредственно живёт судья, и называют столицей. Вы же знаете, какая у нас столица?