Текст книги "Ярко пылая (ЛП)"

Автор книги: Мелисса МакШейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

– Вы можете сказать всем остальным кандидатам, что у вас есть муж, который пройдет через огонь ради вас.

– Хорошо. Я не могу сейчас вспомнить, говорила ли я, что люблю вас?

– Вы действительно сказали, но это было довольно отрывистая исповедь, и я был слишком поражен, чтобы в полной мере оценить ее. Итак, если вы хотите сказать это снова...

– Я люблю вас, – она посмотрела на него. – Я думаю, вы должны поцеловать меня.

Его брови поднялись.

– Разве это не неприлично?

– Меня однажды поцеловали, и мне это не понравилось. Я хотела бы посмотреть, не будет ли лучше ваш поцелуй.

Он засмеялся и провел пальцами по ее коже, волосам и линии скул с такой нежностью.

– Я не обещаю, – произнес он, тихонько целуя ее в лоб, отчего она закрыла глаза от удовольствия. – Но я думаю..., – он так же легко поцеловал ее щеку, – вы не разочаруетесь, – и его губы коснулись ее губ. Слабое напряжение заставило пламя внутри нее бушевать от желания чего-то большего, поэтому от нетерпения она наклонила голову немного вниз, чтобы поцеловать в ответ.

Глава двадцать пятая, в которой почти у всего есть счастливый конец

Так много произошло в следующие семь дней, что Элинор вспоминала их как пятно с яркими, неподвижными картинами, которые она никогда не забудет:

Майлс возвращался после слишком многих часов в Лондоне, вялым и уставшим, затем успокаивал ее, когда она рыдала; Стратфорд Херви в своем саване, лежал вместе с другими погибшими с «Афины», когда Майлс зачитал молитву, а затем Ограничивающий перенес тело к скорбящим родителям; Адмирал Даррант с трясущимися руками поздравлял ее с победой, не говоря ни слова и не ссылаясь на смертный приговор племянника, замененного на ссылку; И выражение лица Селины, когда она вошла в свою гостиную, и обнаружила там Элинор, ее удивление, а затем слезливую радость без следа гнева или упреков.

Небольшое, но заметное уведомление на страницах «Таймс», объявляющее о предстоящем браке одного из капитанов Майлса Рамси Необычного Перемещающего с мисс Элинор Пемброук Необычной Поджигающей, появилось только раз. Элинор показала Майлсу за завтраком.

– Это единственное сообщение, которое я ему дам, – сказала она Майлсу, который выглядел мрачным. Он вообще не хотел никакого объявления, злился на то, что мистер Пемброук обращался лучше со своей второй дочери, чем с Элинор, но уступил ее желаниям. – Если он или мама захотят присутствовать, я не прогоню их. Но думаю, что они этого не сделают.

Селина и ее муж придут, отец Майлса и Артур Бомонт, и капитан Гораций, чтобы быть свидетелями, и еще несколько знакомых Майлса, но ни Элинор, ни Майлс не хотели большой суеты. Они собирались вернуться на «Афину» непосредственно после свадьбы. Они уже путешествовали намного дальше, чем кто-либо, кого могла себе представить Элинор.

Восьмой день был неожиданно прохладным и дождливым для июля в Лондоне. Элинор потерла голые руки и вздрогнула, когда их экипаж покинул Адмиралтейство в тихом районе Лондона, где Майлс нашел церковь со священником, увлеченно зачитывающим их церемонию бракосочетания.

– Было очень тепло шесть дней назад, когда я заказала это платье, – жаловалась она, подбирая шелковый шлейф. – Я не понимала, что должна была купить из шерсти.

Майлс улыбнулся и обнял ее. Он выглядел замечательно в своей парадной форме, его шляпа лежала на коленях. Рамси подстригся и теперь его голубые глаза привлекали всеобщее внимание.

– Если бы мы были дома, вы были бы согреты, у меня не было бы оправдания, чтобы обнять вас.

– Я должна упрекнуть вас за дерзость, но я нахожу, что мое время на флоте сделало меня довольно менее чувствительной. Надеюсь, вы не против.

Он обнял ее левой рукой, чтобы привлечь к себе.

– Знаете, – сказал он, – в тот вечер на вечеринке Гарри я хотел попросить вас потанцевать со мной.

Она ахнула.

– А я так ужасно вела себя с вами.

– Я думал, вы можете подумать, что я высмеиваю вас. Затем я жалел всю ночь, что не пригласил.

– Полагаю, я бы сказала «Да». Но вы правы. Я, вероятно, бы еще больше обиделась, и тогда сказала бы ужасные вещи, и вы бы возненавидели меня, и мы никогда бы не стали друзьями...

– Или я бы придержал свой дерзкий пыл, и влюбился в вас сразу, и встал на колени, и умолял выйти замуж за меня прямо там.

Она рассмеялась и положила голову на его плечо.

– Я предпочитаю, чтобы вы на самом деле сделали это.

– Я заикался и не знал, что сказать, и боялся, что я ошибся. А вы на самом деле не заинтересовались мной?

– Вы стоите, такой красивый, смотрите на меня, как будто я сокровенное желание вашего сердца.

– В котором вы находитесь, – экипаж загремел, готовясь к остановке, но Майлс, не отпускал ее, отодвинул ее шляпку и коснулся лба одним из этих легких поцелуев, огонь в ее сердце совершил скачок вверх в ответ. – И всегда будете.

Маленькая красивая церквушка, похожая на миниатюрный собор, и прилегающая к ней дорожка были скользкими от дождя. Невысокая трава изумрудно-зеленого цвета была покрыта миллионами крошечных капель, поэтому Майлс взял ее за руку и перенес с улицы до двери так быстро, что дождь просто не успел промочить их. Они прибыли последними, но гости не выглядели обеспокоенными. Стройный молодой священник на другой стороне даже подпрыгивал от волнения. Элинор предположила, что он никогда не заключал брак двух Необычных.

Она и Майлс шли вместе к алтарю, чтобы встать перед человеком, который смотрел на них и начал говорить еще до того, как свидетели могли занять свои места, потом пришлось приостановиться, когда Элинор поняла, что она стояла не на той стороне:

– Дорогие возлюбленные, мы собрались здесь пред Богом...

Она слушала службу, улыбнулась мужу Селины Джону, когда тот передавал ее Майлсу и в нужное время ответил принятыми словами. Затем Майлс надел тонкий золотой ободок ей на палец и произнес:

– С этим кольцом я беру вас в жены, своим телом я поклоняюсь вам, – в его глазах отражались слова, которые он говорил и что еще хотел сказать, что это значило для него; она прослушала всю оставшуюся службу в оцепенении.

Позже Селина крепко обняла ее. На глазах проступили слезы счастья, а пухлый животик прижался к Элинор. Та, в свою очередь, тихонько припала к ней, тоже обронив пару слезинок. Элинор поцеловал новоиспеченный свекр – высокий седой мужчина, чьи голубые глаза передались его сыну. Затем она повернулась, чтобы поприветствовать друзей Майлса и увидела грузную фигуру мужчины, покидающего церковь. Следом за ним шла женщина, которая через плечо посмотрела на дочь и подняла руку в знак прощания. Элинор затаила дыхание. Возможно, он передумал. Или, что более вероятно, посчитал, что она вышла замуж за достаточно хорошего человека, и это его вполне устроило. Его отсутствие не вызывало ни капли печали.

– У нас будет ваш свадебный завтрак в отеле Гретенгем Хаус, и я не хочу слышать ваши отказы, Элинор, – сказала Селина, – потому что я уверена, что не увижу вас долго, если вы вернетесь к Королевскому Военно-морскому флоту.

– Я не буду спорить с тобой, Селина, – ответила Элинор со смехом, – но теперь, когда я не боюсь разоблачения, я, вероятно, буду возвращаться чаще, если наш новый Ограничивающий сможет заставить себя взять меня за руки.

– Значит, он так молод?

– Ему сорок три года, и он никогда в своей жизни не был в море. Я подозреваю, что он боится, что я могу потерять контроль.

– Завтрак, да, Леди Гретингем...

– Вы должны теперь называть меня Селиной, Майлс.

– Хорошо, Селина, но нам нельзя задерживаться, время уже больше четырех часов, а мне нужно быть на «Афине» сразу после восхода.

Открылась дверь, впустив серый, бледный свет и стройного молодого мужчину, стряхнувшего капли воды со своей прямой шляпы.

– Капитан Рамси? – спросил он.

Майлс повернулся, и молодой человек подошел к нему, чтобы вручить свернутый лист бумаги, поклониться и уйти так же быстро, как он и появился.

– Странно, – сказал Майлс, сломав печать и отвернувшись, чтобы прочитать письмо.

– Селина, – сказала Элинор, – надеюсь, я увижу Джека и Колина раньше...

– Проклятье! – взревел Майлс. Селина и Элинор обе ахнули. Священник сказал:

– Капитан!

Бомонт закрыл рот, чтобы скрыть улыбку.

– Боже мой, Майлс, что стряслось? – воскликнула Элинор.

Он повернулся к ней лицом, махнув письмом, словно надеясь, что слова улетят со страницы и исчезнут.

– Это, – начал он, – это совершенно невозможно, слишком неформально, но они иногда делают это, если думают, что вы, вероятно, подыграете, что не получили сообщение, просто прочитайте его, Элинор.

Элинор взяла у него бумагу, проверила ее содержимое и побледнела.

– Но я не хочу быть графиней! – сказала она.

Селина ахнула.

– О, моя дорогая, графиней?

– Это не то, от чего отказываются, – сказал Майлс. – И я ручаюсь вам, что присвоение мне титула Графа Какого-то-там...

– Эндерли.

– Какой-то-там подразумевает награду, Элинор. Регент может уважать и восхищаться тобой, как и другим Поджигающим, но он не склонен сам по себе давать титулы женщинам, поэтому в тот момент, когда ты благополучно вышла замуж...

– Поздравляю, – сказал лорд Грэтингем, протягивая руку Майлсу, не дрогнув, когда увидел культю.

– Я только удивлен, что они не возвысили вас раньше, Необычный военный герой и так далее.

– Потому что я прекрасно держался подальше от этого, вот почему, – мрачно ответил Майлс.

– Поедем и позавтракаем, – сказала Селина, – вы и все ваши друзья, а позже у вас будет достаточно времени, чтобы впасть в отчаяние.

Дождь прекратился, и облака просто несло ветром, местами открывая небо, которое было голубее Карибского моря. Майлс помог Элинор сесть в их экипаж, и они тихо проехали четверть мили, прежде чем Элинор сказала:

– Но я не хочу быть графиней!

Майлс рассмеялся. Он разгладил бумагу, которая сильно помялась в его руке, и убрал ее во внутренний карман своего кителя.

– Могло быть и хуже. Ты могла бы стать герцогиней.

– Это не намного хуже. Я такая неловкая в обществе, и не понимаю, как мы, как ожидается, будем поддерживать дом графа на мои пятнадцать тысяч и все, что ты отложил.

– Знаешь, я скопил довольно-таки приличную сумму. Хотя вы, кажется, женщина не из простых и всегда нуждаетесь в новых платьях и прочем, – она толкнула его в бок, и он состроил оскорбленное выражение лица. – Если серьезно, у нас будет доход от любого имущества, закрепленного за титулом. Подарки... Мы, как полагается, проведем праздник, когда, наконец, вернемся. Торжество в честь нашего заслуженного дворянства, а наши гости будут щедры на приветственные подарки. И мне кажется, некоторые из титулованных располагают огромными суммами.

– Это ужасно неправильно, когда мы воюем и пытаемся поддержать наши войска и флот.

Майлс пожал плечами.

– Я никак не контролирую расходы нашего короля и его Регента. Единственное, что мне известно, это то, что наличие титула, не препятствует службе в Королевском Военно-морском флоте. Поэтому до тех пор, пока война не закончится, и они будут нуждаться в нас, мы не покинем «Афину». Представьте, если бы в письме говорилось, что я стал адмиралом, вместо графа.

– Но если бы вы стали адмиралом, ваша служба стала бы действительно безопасной. Я бы предпочла, чтобы вы были бы лучше адмиралом, чем графом.

– Я думаю, что вы, возможно, единственная женщина в Англии, которая когда-либо произносила эти слова.

– Тогда я единственная женщина в Англии. В настоящий момент чувствую облегчение, что никто не придет, чтобы вытащить нас из нашего дома и отправить в это поместье Как-его-там.

– Эндерли.

– Как-его-там, – она положила голову на его плечо и вздохнула. – Полагаю, я могу вынести графиню Эндерли, если я снова могу стать женой Майлса Рамси.

– Я должен был бы настаивать на этом.

Завтрак оказался веселым и шумным событием, все потому, что Лорд Грэтигем был радостным человеком, который не настоял на церемонии и любил рассказывать истории о своей службе в армии и обмениваться шутками с военными. Селина краснела и делала мужу замечания, когда тот переходил черту, но ее нежная улыбка говорила всем, что она на самом деле чувствует. Элинор наблюдала за тем, как Майлс заливается смехом от очередной шутки своего свояка и подумала, что Стратфорду это все понравилось бы. Эта мысль наполнила ее печалью, но не болью.

Затем они прибыли в Адмиралтейство, чтобы вернуться на «Афину», и Элинор начинала чувствовать истощение, не отдыхая уже более двадцати часов. Она смотрела, как первым исчезает Бомонт, затем Майлс вместе с новым Ограничивающим, чье имя она не могла вспомнить, потом, спустя минуту, обняла мужчину за талию и почувствовала, не плавный переход Стратфорда, а резкий рывок, ее зубы клацнули.

– Я прошу прощения, – извинился он. В тусклом свете ограничивающей комнаты, мужчина выглядел ужасно неловко, поэтому она просто улыбнулась ему и вышла.

Майлса не было. На нижней палубе было много спящих матросов в слегка раскачивающихся гамаках, так как было почти шесть часов утра, и только бравые часовые не спали. Далекий ропот рабочих заставлял ее улыбнуться. Дома. Она сняла туфли и тихо пробралась между рядов гамаков, извиняясь перед матросом, которого разбудила. Затем Элинор поднялась по ступенькам в большую каюту, тускло освещенную бледно-розовым восходящим солнцем.

Кто-то положил руку на ее талию и развернул.

– Госпожа Рамси, – прошептал Майлс ей на ухо, – добро пожаловать домой.

– Мой дом там, где вы, капитан Рамси, – она обняла его за шею и вернула поцелуй.

Он улыбнулся и наклонился, чтобы уткнуться в нее лбом.

– Даже если это холодная, дачная усадьба с камином, который дымит?

– Даже там.

Она чувствовала, как поднимается от пола, пока ее пальто не начало подметать доски.

– Даже если все, что я могу предложить вам, это узкая кровать в комнате без окон, которая пахнет сырым деревом и смолой?

Его единственная рука была занята расстегиванием ее платья, что не давалось ему легко, и она дотянулась, чтобы погладила его поврежденную щеку.

– Даже там. Особенно там.

Он положил свою руку на ее лицо.

– Даже если я попрошу вас разделить эту кровать со мной?

– Я должна была бы настаивать на этом, – ответила Элинор.

Заметки

[←1]

Вейвлет – англ. wavelet – небольшая волна, рябь. (Прим. пер.)

[←2]

Шлюп – Трехмачтовый корабль с прямыми парусами в парусном флоте XVIII-XIX вв. (прим. пер.)

[←3]

Квартердек, или (шканцы) – (от англ. quarterdeck) приподнятая часть верхней палубы в кормовой части судна во времена парусного и гребного флота. На квартердеке располагались средства управления судном: штурвал или румпель, компас и обычно находился капитан корабля. (прим.пер.)

[←4]

Бизань – название кормовой мачты на трёх– и более мачтовом судне. На трёхмачтовых судах бизань всегда третья, на многомачтовых – последняя. Кормовая мачта на двухмачтовом судне также может называться бизань-мачтой, если носовая значительно её больше и находится в середине судна. (прим.пер.)

[←5]

Галью́нная фигу́ра (носовая фигура) – украшение на носу парусного судна. (прим. ред.)