Текст книги "Ярко пылая (ЛП)"

Автор книги: Мелисса МакШейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Ее собственное беспокойство грозило задушить ее.

– Мы поторопимся, – ответила она.

«Мне нужно поблагодарить кого-то за то, что я выжила.»

Потребовалось некоторое время, чтобы найти приемлемое платье. Кингстон не был настолько восприимчив к чувствам англичан, как Гамильтон, и Элинор должна была зависеть от очарования Стратфорда, чтобы убедить лавочника помочь им. И, в конце концов, Элинор была одета, хотя и несколько необычно, в строгое коричневое хлопчатобумажное платье и надлежащее нижнее белье. Хотя купленная ею сорочка не позволила чувствовать себя уверенно и заставила пожалеть о потере старого гардероба.

Она почувствовала неожиданный укол сожаления, сняв одолженную униформу и вспомнив, как ее старая стала защитой во время кораблекрушения. Элинор была полна решимости больше никогда не надевать подобное, так как большая часть воспоминаний была связана с Кроуфордом и «Славным». Она собиралась противостоять ему и заставить заплатить за то, что он отказался ей помочь в минуту смертельной опасности. Эта мысль наполнила ее неистовым удовольствием.

Она вышла из большой каюты, чтобы найти капитана Горация, который ждал ее, засунув большие пальцы рук за пояс, и Стратфорда нетерпеливо расхаживающего взад и вперед.

– Я не знаю, почему женщины так долго одеваются, – сказал он.

– Я не сомневаюсь, это загадка века. Прощайте, капитан Гораций, и еще раз благодарю вас за мое спасение.

Гораций сжал ее протянутую руку и поклонился.

– Не думайте об этом, моя дорогая. Желаю удачи у адмирала.

Элинор едва успела забрать свою ладонь, прежде чем Стратфорд обнял ее за талию, и в мгновение ока они оказались в ограничительной комнате на «Афине».

– Но, – Элинор удивилась, – вы сказали, прямо в Адмиралтейство.

– Ну, это были приказ Адмиралтейства, а приказ капитана должен был привести вас сначала сюда, – ответил Стратфорд с дерзкой улыбкой. -

Не думал, что вы будете сильно огорчены.

– Нет, действительно, – сказала Элинор, ее сердце колотилось без всякой причины доступной для понимания. Ей захотелось снова увидеть Рамси и поблагодарить его за то, что он не потерял веру в нее, но как она могла выразить свою благодарность?

Вот и все. Благодарность. Она не возражала против его присутствия в своей жизни, но это слово заставило ее кожу пылать. Этого ее отец всегда требовал от нее. Испытывая благодарность к своему дорогому другу, хотя были преграды между ними, но именно это заставило ее почувствовать себя неловко, увидев его снова. Ей просто нужно было притвориться, что этого не было. Она не позволила бы благодарности разрушить их дружбу. Сердце Элинор не переставало колотиться.

Она шагнула через столовую за Стратфордом так быстро, как позволяла узкая юбка. Возможно, в конце концов, смена формы на платье, было ошибкой... но нет, показывать ноги всем, кто хочет посмотреть, не стоило свободы передвижения. Нижняя палуба, дверь в оружейную, лестница на верхнюю палубу – они пережили больше схваток, прежние чистые доски настила были покрыты шрамами от оружейных кареток, отскакивающих от взрыва, но все это было так знакомо, что она хотела заплакать снова.

– Миледи! Мисс Пемброук!

Она не могла определить, кто закричал первым, но в одно мгновение палуба задрожала от криков десятков мужчин, а потом она действительно заплакала. Ноги стучали, и люди толпились на дорожке, размахивая руками и смеясь, и она махала им и вытирала слезы счастья, а затем смеялась над собой за то, что была так тронута приветствием и радостью моряков.

– Пойдемте, Элинор, – сказал Стратфорд, потянув ее за руку, и она в последний раз помахала офицерам рукой и позволила провести ее через вестибюль в большую каюту, где стоял Бомонт, выглядывающий из окон, а Рамси сидел за столом, над какими-то бумагами с ручкой в ​​руке. Он поднял глаза, когда они вошли, и она не знала, что почувствовала, когда он приветствовал ее одной из этих кривых улыбок.

– Мисс Пемброук, – сказал он, – добро пожаловать обратно.

– Это так... приятно видеть вас, капитан, – сказала Элинор, чувствуя слез на щеках. Она протянула ему руку. – Я понимаю, что вас я обязана благодарить за спасение.

Он сжал ее руку, обняв своими ладонями, коротко сжал, а потом отпустил. Его твердое, теплое рукопожатие дало ей больше тепла, чем в тот момент, когда «Сирена» виднелась на горизонте, и она не хотела отпускать ее.

– Я знал, что вы не погибли. Все остальное было просто мелочью. Садитесь, пожалуйста. Мистер Херви, спасибо вам за ваши услуги. Вы свободны.

– Сэр, – откликнулся Стратфорд, затем повернулся на каблуках и ушел, но не раньше, чем подать шляпу Элинор.

Рамси посмотрел на него с недовольным видом.

– У этого молодого человека слишком много энергии, – сказал он.

– Вероятно, это к лучшему, если вы можете использовать его, -

сказал Бомонт.

– Несомненно, – Рамси встретил взгляд Бомонта, и Элинор не могла прочитать эти взгляды.

Бомонт снова оглянулся в окно и сказал:

– Дайте мне знать, как это происходит, если эти списки сработают.

И вышел из комнаты.

– О каких списках идет речь? – спросила Элинор.

Рамси пожал плечами.

– Магазины, принадлежности. Проверка журнала преследователя, двойная проверка списка часов. Иногда все это нужно делать сразу. Это неважно.

Он отодвинул бумагу и откинулся на спинку стула. Его глаза выглядели усталыми, как будто он провел последние три дня без сна.

– Как Провидец нашел меня, Капитан? Вы говорили, что ему нужно на чем-то сосредоточиться.

Он усмехнулся.

– У меня остался ваш зонтик. Затем я преследовал Необычного Провидца адмирала, пока он не получил полезное видение вашего местоположения. Хотя я полагаю, что самое полезное видение первое, которое доказало, что вы не умерли, и я не терял время зря. Похоже, на это потребовалось полжизни.

– Я чувствовала то же самое. Это были долгие три ночи, и... о, капитан, я нашла крепость пиратов! – она подошла к тому, чтобы забыть о своем беспокойстве, вернувшись домой, и теперь это было единственное, о чем она могла думать.

Рамси посмотрел на нее прищуренными глазами.

– Какую пиратскую крепость?

– Место, где Рис Эванс и Братья Побережья составляют свои планы и откуда отправляют свои приказы. Я нашла его, капитан. Это прямо здесь, под боком адмирала Дарранта, и едва ли он что-то предпримет, чтобы уничтожить их! Разве капитан Гораций не сказал адмиралу?

– Пиратская крепость, – Рамси провел руками по волосам. – Мисс Пемброук, вы уверены, что ваши испытания не...

– Вы верили, что я не мертва, и теперь вы не можете доверять тому, что я узнала? Подлое поведение, капитан.

– Я... нет, вы правы, – он встал и пошел туда, где стоял Бомонт. -

Кроуфорд был ужасно настойчив, говоря, что вы мертвы, понимаете, – сказал он, как будто это был разговор, который они вели. – И было очень приятно доказать, что он не прав, но я действительно удивлялся его уверенности, а затем его испуганному виду, когда он узнал правду.

– Это потому, что капитан Кроуфорд – крысиный ублюдок, который оставил меня умирать на тонущем корабле, – сказала Элинор. Воспоминание снова ее разозлило.

Рамси повернулся к ней, глаза пылали, и сказал:

– Что он сделал?

– Он говорил со мной, смотрел мне в глаза, когда Ограничивающий увел его, и не отослал его назад, хотя знал, что я жива и лишь слегка ранена. Уверена, что это против какого-то военного или другого закона, не так ли? Потому что я бы с радостью увидела, как его повесили...

Рамси вернулся и взял Элинор за плечи, довольно грубо.

– Он оскорблял вас?

– Нет, капитан, мы просто недолюбливали друг друга, и это переросло в ненависть, и он говорил вещи, которые я не смогла стерпеть. И тогда он оставил меня умирать.

Рамси отпустил ее и сказал:

– Прошу прощения, мне не следовало бы спрашивать у вас, но я... Вы знаете, я не люблю Кроуфорда, но я предположил, что он не воспользуется вами.

– Нет, он не воспользовался. Я думаю, что жалею, что он не умер, когда «Славный» потонул, и теперь я чувствую себя виноватой за такие кровожадные мысли.

– Тогда мы оба виновны в этом, – Рамси снова повернулся к окну и тяжело опустил руки на подоконник. – Мисс Пемброук, – сказал он, – мы не сможем выдвинуть против него это обвинение.

Элинор вскочила и опрокинула стул.

– Как? Но... разве он не несет ответственности за то, что он сделал? Я совершенно готова свидетельствовать.

Рамси повернулся к ней лицом, прислонившись к подоконнику, скрестив руки на груди.

– Ваше слово против его, и он по-прежнему использует своего дядю.

Элинор тяжело стукнула о стул подошвой башмака, заставляя его скользнуть на дюйм или два в сторону двери.

– И все же он должен столкнуться с военным судом за то, что потерял свой корабль. Думаю, что я, по крайней мере, столь же ценное оружие, как и «Славный».

– Вы не оружие, – сказал Рамси. -

Хотя адмирал Даррант мог бы ответить на этот аргумент, мне больно это признавать.

– Тогда это аргумент, который мы используем.

– Мисс Пемброук, я не думаю, что хорошо объяснил. Вы обвиняете Кроуфорда в покушении на убийство. Вот что это такое. Он, конечно, будет отрицать все, и адмирал примет его сторону, даже зная правду о том, что произошло. Учитывая это, адмирал Даррант и Кроуфорд предстанут перед гражданским судом за соучастие в покушении на убийство Необычного. Все это означает, что если вы или я попытаемся затронуть этот вопрос, мы можем столкнуться с какими-то фатальными происшествиями, которые раскроют ваш секрет. Так что нет никакого способа увидеть, как Кроуфорд получает справедливое наказание за то, что он сделал с вами.

– Я не верю, что не будет военно-полевого суда, по крайней мере, можно доказать, что он был небрежен в бою?

Рамси покачал головой.

– Возможно. Ему следовало знать, что «Олимпия» захвачена пиратами. О каждом из наших кораблей, который пропадает без вести, сообщается флоту. Кроме этого, я не могу ничего сказать. Я не слышал никаких слухов о халатности.

– Но он... он проигнорировал их отсутствие сигналов! Он позволил им поступить неправильно...

– Ничего, мисс Пембрук. Ни одного слова. Я утешаюсь тем фактом, что у адмирала Дарранта нет корабля, чтобы его отдать.

– Но я могу свидетельствовать на военном суде, не так ли? Я все поняла, капитан!

Рамси протер глаза, как будто они болели.

– Ваш статус на флоте неоднозначен. Адмиралтейство станет утверждать, что вы не можете давать показания, потому что вы не офицер или потому, что вы не мужчина. Первый Лорд может даже подумать, что он делает вам одолжение, сохраняя ваше существование в секрете, а не то, что сейчас имеет значение.

Она почувствовала, как холодок пробегает по её спине.

– Что вы имеете в виду?

– Боюсь, это моя вина. Спасти вас, означало, что больше людей должно было узнать вашу личность, и почему было так важно, чтобы мы вас нашли. Капитан Гораций, Необычный и два других Провидца в Адмиралтействе... их не много, но вы знаете, как трудно сохранить тайну, как только люди ее узнают.

Теперь она чувствовала себя больной, как же холодно. Так она была оружием, в конце концов.

– Я полагаю, что я достаточно ценна, чтобы компроментирование моей личности того стоило, – сказала она.

– Так думает адмирал Даррант. Уверяю вас, ваше спасение было важным для... каждого человека на этом корабле.

Она вспомнила приветствие, которое дарили ей моряки, улыбка, с которой он встретил ее, и сразу почувствовала себя лучше.

– Я так сильно скучала по вам, – сказала она и наклонилась, подходя к своему стулу, садясь и скрещивая пальцы коленях. – Капитан Рамси, – сказала она, глядя вниз на ее руки, – почему вы не вернули меня сюда сразу?

Рамси молчал так долго, что ей стало интересно, возможно, она недостаточно громко говорила. Она подняла голову и увидела, что он снова повернулся к окну, склонив голову.

– Я пытался, мисс Пемброук, – тихо произнес он. – Бог знает, сколько я пытался. Я аргументировал это всем, кого знал в Адмиралтействе. Я спорил с Первым Лордом. Лорд Мелвилл был чрезвычайно добр, но отказался отменить приказ адмирала Дарранта на основании... Я не помню, какая-то чепуха или что-то о юрисдикции, я уверен, что Первый Лорд игнорировал ее многое количество раз, когда это устраивало его.

– Тогда...

– С чем это связано, так это то, что Первый Лорд назначил вас на «Афину», потому что мне было удобно, а не потому, что она была превосходным кораблем, наиболее приспособленным к вашим способностям или чему-либо еще, вот что он сказал в тот день. Вы были столь же взаимозаменяемы, как и любой из нас, и я никогда не должен был побуждать вас верить в иное.

Элинор сжала руки так крепко, что они онемели.

– Я понимаю, что мне приказывают служить там, где адмиралтейство укажет, – сказала она, – но я не вещь, и не верю, что я взаимозаменяема. На этом корабле мои способности всегда будут наиболее эффективно использоваться. Если бы это была «Афина», а не «Славный», который столкнулся с тем пиратским кораблем, даже если бы у нас не было других Поджигающих, кроме меня, это сражение закончилось бы теми пиратами на дне моря, потому что я знаю и доверяю вам и всем, находящимся на этом корабле. И я бы не стала бороться за недостатки моих товарищей. И вас бы не обманули такой простой уловкой. Кроуфорд дурак, и он достоин, чтобы у него не было корабля, хотя я не могу этого желать, – она подошла к Рамси и положила руку ему на плечо. – Я не позволю адмиралу снова отстранить меня от «Афины», – сказала она.

Он слегка повернул голову, достаточно, чтобы его глаза могли встретиться с ней.

– И что заставляет вас поверить, что у вас есть эта сила?

– Потому что я думаю, что он боится меня, и думаю, что могу использовать это. Потому что я заставлю его увидеть причину. Я выживала три дня на этом острове, капитан. Меня преследовали пираты, и я спала в трещине в скале, когда они охотились на меня. Адмирал Даррант даже рядом с этим не стоял.

Рамси отвернулся, когда она произнесла слово «пираты», и теперь он издал длинный вздох, который звучал так, словно он исходил из глубочайших глубин его души.

– Мне хотелось бы услышать эту историю, – сказал он, – однажды в далеком будущем, когда мы сможем смеяться над тем, как близко вы были к смерти. Но сейчас я думаю, что вы должны увидеть Хейса, и тогда мы должны поговорить об том, что вы обнаружили, и тогда мы сможем решить, как вы должны говорить с адмиралом.

Глава девятнадцатая, в которой Элинор боится адмирала в его логове

Элинор почувствовала нехватку своего гардероба в тот момент, когда она вышла из камеры ограничения Адмиралтейства. Многие слуги и рабы, проходящие по коридору, обходя вокруг нее с опущенными головами, носили платья или юбки, сделанные из того же коричневого хлопка, что и ее наскоро купленная одежда. Волосы у нее были собраны в прическу только теми булавками, которые она смогла отыскать в своей спальни на «Афине». Смущенная своей небрежностью: ей пришлось заплести волосы в косы, как перед сном, не оставлять же их распущеными, как у ребенка. Она хотела – нуждалась – раздавить адмирала Дарранта, отбросив шутки в сторону.

– Но... вы должны меня сопровождать! – воскликнула она Рамси.

– Меня не вызвали. И я не ваш командир, пока дело не коснулось адмиралтейства.

– Я... – во всех ее фантазиях, когда она сталкивалась с Даррантом, Рамси стоял рядом с ней. Теперь все ее гордые слова о том, чтобы встать перед адмиралом, вылетели из окна вслед за соленым бризом.

Рамси крепко взял ее за плечи, его голубые глаза сосредоточились на ее лице, руки словно якорь.

– Мисс Пемброук, вы более чем равны ему, и, более того, правда на вашей стороне, и это всегда, кажется, дает вам уверенность. Это не может быть хуже, чем входить в зал заседаний Адмиралтейства в Лондоне и говорить лорду Мелвилю, что вы хотите служить на флоте, не так ли?

Она смеялась.

– Нет, я полагаю, нет. Но, если Кроуфорд там, мне будет трудно не плюнуть ему в лицо.

Он отпустил ее и еле заметно улыбнулся.

– Если сделаете это, я буду очень сожалеть, что не увидел.

Теперь она шла к прихожей впереди Стратфорда следующего сзади, ее шаги были медленными и тихими. Смелые слова в сторону, она не ожидала этой встречи. Если она не сможет убедить Дарранта в необходимости напасть на пиратов, в ее жизненно важное значение и возвращение на «Афину»... ей просто нужно было бы убедить его, вот и все.

– Я заберу вас обратно на «Афину», даже несмотря на то, что скажет адмирал, – пробормотал Стратфорд.

– Не надо, если он назначит меня куда-то еще, я не хочу увидеть, как вы устраиваете мятеж, – прошептала Элинор.

– Это не мятеж. И вряд ли он произойдет, если вы вернетесь туда, где должны были быть.

– Стратфорд, я не допущу, чтобы вы или кто-то с «Афины» пострадали из-за меня. Капитан найдет решение, если уж на то пошло. Но я надеюсь, что вернусь с вами с благословения адмирала Дарранта.

Они добрались до вестибюля, как всегда пробираясь сквозь толпу людей в форме. Капитан, стоявший у двери, заметил ее, удивленно вздрогнул, подтолкнул товарища и указал тайком. Разговоры прекратились, за исключением нескольких шепчущихся комментариев, поскольку те, кто не знал ее, были просвещены теми, кто знал. Рамси оказался прав: ее анонимность раскрыта.

Если раньше сердце Элинор стучало, как у кролика, убегающего от лисы, то теперь ускорилось, чтобы трепетать, как крылья колибри. Почти двадцать человек находилось в комнате, и каждый из них знал правду: Необычный Поджигающий оказался женщиной. А сколько человек знали, что она Элинор Пемброук, дочь Иосии Пемброука? Девушка сделала самый скромный реверанс всем, и повернулась на каблуках, сжав руки на платье, в отчаянной попытке не дать им трястись.

Ее шествие по залам к кабинету адмирала была похожа на прогулку к виселице. Каждый человек оставил то, что он делал, чтобы посмотреть, как она проходит. Она понятия не имела, кого они видели в ней, потому что боялась встретиться с ними глазами. Элинор надеялась, что они застыли от ее безмолвия и безразличия к их вниманию, отчужденности и молча молились о такой спокойной силе присутствия, которую всегда имел Рамси, независимо от того, с кем он говорил. Когда она положила руку на железную дверную ручку, ее пальцы едва задрожали. Элинор глубоко вздохнула, повернула ручку и толкнула дверь.

Кроуфорд стоял у камина, прислонившись к каминной полке и глядя вниз на чистую, пустую решетку. Его голова повернулась к входу. Дарранта нигде не было видно.

Элинор почувствовала, как кровь прилила к лицу в изумлении, и на мгновение иррациональный страх поднялся в ней, прежде чем здравый смысл взял верх. Кроуфорду нужно ее бояться. Отказаться от члена своей команды, даже преднамеренно, можно было бы принять, как неотложные обстоятельства, но теперь она знала – покушение на убийство Необычного может означать тюрьму или даже смерть. Должно быть, поэтому Кроуфорд – что по этому поводу говорил Бомонт? – рассматривал свои брюки, гадая, что она может сделать.

«Если вы попытаетесь надавить на проблему, вы можете столкнуться со смертельным исходом», – говорил Рамси, но соблазн атаковать Кроуфорда был таким большим, что Элинор должна была сжать свои губы, чтобы не кричать об обвинениях, прежде чем заполнить решетку пеплом.

– Я рад, что вы выжили, – сказал Кроуфорд слишком формально, и его челюсть сжалась.

– Я тоже, – ответила Элинор, чувствуя, как ее тело поет о желании наполнить себя огнем.

– Это была... случайная ошибка... что вы остались.

– Ошибка, я уверена, что вы сожалеете.

Кроуфорд кивнул, слишком сильно.

– Надеюсь, вы не держите на меня зла.

Брови Элинор поднялись. Ей захотелось рассмеяться над его наглым, лысым лицом. Не держу зла?

– Я не вижу причин, почему я должна, если это была... случайная ошибка.

Кроуфорд напрягся. Элинор продолжала:

– И я жива, несмотря на все испытания, поэтому не думаю, что у нас будет хоть что-то хорошее в этом отношении.

Теперь Кроуфорд выглядел так, словно не был уверен, что она говорит. Элинор улыбнулась и подошла к нему, протягивая руку и говоря:

– Пойдемте, капитан, мы должны стать друзьями.

Моргая от неожиданности, Кроуфорд потянулся, чтобы взять ее за руку, затем отдернул с проклятьями, когда на пальцах Элинор вспыхнуло пламя. Она задохнулась от сильного шока и встряхнула руку, заставив капельки жидкого огня забрызгать форму Кроуфорда.

– Прошу прощения, капитан, – произнесла девушка с искренними извинениями. – Иногда глубокие чувства заставляют меня проявить свой талант неожиданно. Надеюсь, вы не пострадали.

Она заставила драгоценный огонь исчезнуть и демонстративно вытерла руку о свои юбки.

Кроуфорд отряхнул борт мундира, на котором теперь были следы от огня.

– Я... нет, Пем... я имею в виду, мисс Пемброук, – сказал он, и мужчина скорее испугался, чем рассердился, что удовлетворило Элинор до глубины души.

Дверь за Кроуфордом открылась, и вошел Даррант.

– Вы рано, – поздоровался он с Элинор и Кроуфордом, – надеюсь, ты извинился. Это было очень печально.

– Да, сэр, и я верю, что мисс Пемброук... не держит на меня зла, – сказал Кроуфорд, его лицо было неподвижно.

– Хорошо. Нет смысла держать злобу, когда злого умысла не было, – сказал Даррант.

Элинор была уверена, что он ничего не знал о том, что на самом деле происходило на «Славном» с погибающим квартере. Итак, Кроуфорд боялся сказать правду Дарранту, а это означало, что он вдвойне испугался, что Элинор может открыть свою тайну. Пока он больше всего боялся, что Элинор может сделать с ним лично, маловероятно, что он попытается заставить ее замолчать.

– Полностью согласна, сэр, – сказала она и ласково улыбнулась Кроуфорду, который побледнел, как когда-то ее сестра Амелия.

– Теперь, мисс Пемброук, я хотел бы услышать ваш рассказ, – продолжил Даррант, усевшись, но предлагая стула ей. Элинор была рада: стоя, она чувствовала себя увереннее, как будто имела какое-то превосходство над адмиралом.

– Что ж, адмирал Даррант, я не умела плавать до...

– Нет, мисс Пемброук, я имел в виду сражение. Я хочу знать, каковы были ваши действия, чтобы мы могли определить, были ли вы небрежны.

Ее рот раскрылся:

– Я? Небрежна?

– Вы действующий офицер и связаны статьями. Если бы вы проявили трусость, вы могли бы предстать перед военным судом.

Ей захотелось сжечь его. Ей хотелось сжечь комнату и все прочее. Трусость? Она проявила почти всю свою выносливость, пока ее спина чуть не раскололась, спасла Фортескью от огня вражеского Поджигающего... хотя это считалось храбростью, когда он почти наверняка утонул?

– Полагаю, я не стану чувствовать себя оскорбленной обвинением в трусости, – сказала она, ее голос задрожал от ярости.

– Это формальность, – ответил Даррант, его глаза приоткрылись.

Элинор увидела ловушку. Они представят ее виновной, отправят обратно в Англию. Они не могут позволить ей обвинить их независимо от того, что она сделала или не сделала. А Кроуфорд не будет осужден военным судом, потому что они не позволят ей давать показания против него. И она, казалось, станет единственной, кто знал правду о том, как он потерпел неудачу.

– Я думаю, – ответила она, – и я говорю это со всем уважением, адмирал Даррант, но я думаю, что вы не можете судить, насколько я, Необычный Поджигающий, выполнила все возможное. Я могу сказать, что смогла сжечь три тысячи квадратных футов огнестойкого паруса, и вы не поймете, как... необычайно... это. Я могу сказать, что сражалась с другим Поджигающим, который разделял мои способности, и вы не знаете, что такое действие было бы невозможным для любого из моих товарищей Поджигающих на «Славном». Я могу рассказать о любом событии, включая спасение мистера Фортескью от самосожжения, и вы не узнаете, могу ли я сделать еще больше. Поэтому я считаю, адмирал, что такие вопросы следует отложить.

Даррант побелел, так же как Кроуфорд.

– Вы смеете...

– Адмирал, вы тот, кто обвинил меня в возможной халатности. Я должна спросить вас, как вы смеете.

Глаза Дарранта метнулись к ее талии, и Элинор поняла, что ее рука снова загорелась. Как странно, что моя ложь Кроуфорду должна быть правдой. Она погасила огонь и снова встретилась с глазами Дарранта, пытаясь изобразить прохладное безразличие Рамси, когда огонь бушевал внутри нее.

С видимым усилием, Даррант взял себя под контроль.

– Я так понимаю, вы не имели в виду никакого оскорбления, – проскрежетал он.

– Не больше, чем вы, сэр. Я считаю, что мы просто неправильно поняли друг друга.

– Действительно, – он положил руки на ровную зеркальную поверхность стола и широко расставил пальцы. – Я убежден, что вы действовали в полную силу, мисс Пемброук. И не вижу смысла в дальнейших вопросах.

– Благодарю вас, адмирал Даррант. Теперь, сэр, я хочу обсудить с вами пиратскую цитадель на острове, где я потерпела кораблекрушение.

Даррант неприятно улыбнулся ей.

– Капитан Гораций передал ваше послание. Вы ожидаете, я поверю, что одинокая женщина обнаружила то, что не мог найти весь Флот Америки?

Это не так, как если бы вы смотрели в нужную сторону. Элинор захотела рассказать ему о своем презрении. В конце концов, он не прислушался к ее предупреждению.

– Пожалуйста, послушай мою историю, – сказала она вместо этого и рассказала подробности своего приключения, начиная с прибытия двух пиратов на ее пляж.

Выражение лица Дарранта менялось от презрения к удивлению и расчетливой хитрости, которая волновала Элинор. Когда она закончила, он спросил:

– Вы видели Эванса?

– Я не узнала бы его, если бы увидела. Но я увидела захваченный корабль ВМС, который атаковал «Славный», так что даже если бы не слова этих двух пиратов, я бы все же пришла к выводу, что это секретное место важно для Братьев.

– Оно не может быть достаточно большим, чтобы приютить каждого пирата на флоте Эванса, – вставил Кроуфорд.

– Этого и не должно быть, – сказал Даррант. – У пиратов, преданных Эвансу, есть порты по всему Карибскому региону. Но сами Братья – руководители, им нужно где-то встречаться, чтобы выработать свои стратегии. Несколько мест, чтобы они ускользали от нашего поиска так долго.

– Неужели вы верите в эту дикую сказку?

– Я сомневаюсь, что мисс Пемброук с ее малым опытом в морском деле могла придумать такие детали, которые рассказала.

Даррант оценивающе

уставился на Элинор.

– К сожалению, ее информация не имеет значения.

– Прошу прощения, адмирал, но как это? – возмутилась Элинор.

– Не испытывайте мое терпение, молодая леди. Пираты не смогли поймать вас. Вы вражеский Поджигающий, поэтому Эванс понимает, что его местоположение было раскрыто, и уже переместился в новую крепость. У нас нет способа узнать, где это.

– Но... но я не могу поверить... – Элинор была поражена внезапно возникшей идеей. – Конечно, наши Провидцы могут использовать то, что он оставил, чтобы найти Эванса!

Даррант махнул рукой.

– Он уничтожит все полезное. Нет смысла.

– Адмирал, это, безусловно, стоит обследовать! В Порт-Рояле много кораблей – один из них может посетить это место и провести расследование. Это потребует очень мало усилий.

– Это пустая трата времени, мисс Пемброук.

– Было ли пустой тратой времени поиски меня, когда не было оснований полагать, что я жива? – огонь начал расцветать на пальцах Элинор, и она изо всех сил пыталась контролировать свой гнев и расстройство. – Адмирал, подумайте, какое из преимуществ это даст вам, если Эванс небрежен. Ваши стратегии будут еще более эффективными, и вы будете лучше знать, как управлять флотом. Если ничего из этого не выйдет, хуже не станет, правильно?

Даррант пристально посмотрел на нее, затем вздохнул.

– Хорошо, но я не ожидаю, что мы найдем что-нибудь. Капитан Гораций может остановиться на пути в Сен-Доминго. И я поставил Ораторов наблюдать за странными маневрами кораблей. Это вас удовлетворит?

– Меня не волнует мое удовлетворение, я просто хочу обнаружить Братьев.

– Эванс лукавит, – заметил Кроуфорд. – Мы искали его в течение семи лет и ничего не нашли. Что заставляет вас думать, что это будет более успешным?

– Я верю в способности Королевского флота, – сказала Элинор, – и, возможно, разве нет, что Эванс совершит ошибку сейчас, если он был обнаружен однажды?

Даррант пожал плечами.

– Как вы говорите, это стоит расследовать, – казалось, он забыл свои прежние возражения против ее плана. – Теперь мы должны решить, где вам будет назначено служить. У нас есть только полставки, правда... «Славный» был тяжелой потерей.

– Я вернусь на «Афину», – ответила Элинор.

Даррант откинулся на спинку стула и сложил руки перед собой.

– У вас нет полномочий диктовать ваши условия, мисс Пемброук.

– Я вернусь на «Афину», потому что это единственный разумный выбор, адмирал, – ее тон был спокойным, руки не дрожали, и она чувствовала присутствие Рамси, слышала, как его голос сказал: «Вам нечего бояться».

– Прямо сейчас.

– Да, сэр, – она сделала шаг вперед и сложила руки за спиной. Ее прическа стала распадаться, но она проигнорировала это. – Вы сказали, что у нас мало кораблей четвертого ранга, но я не верю, что корабль такого размера подходит для моих способностей. Большинство пиратских кораблей слишком маневрены, чтобы успешно сражаться, а это значит, что я буду почти бесполезной, потому что не смогу эффективно воздействовать на врага, – она сжала кулаки, надеясь, что его недостаток знаний о ее таланте помешает ему увидеть несоответствия в этом заявлении.

– Все, что меньше фрегата, не будет иметь огневой мощи, чтобы противостоять более крупным пиратским кораблям, это означает, что я буду единственным оружием, и это было бы пустой тратой моего таланта. Следовательно, остаются фрегаты пятого ранга. Если меня назначить на кого-то из них, кроме «Афины», мне придется терпеть дни или даже недели обучения экипажа, чтобы они не боялись меня. Мне известны офицеры и экипаж «Афины», и мы доказали, насколько хорошо сработались. Итак, адмирал, я настаиваю, что мое возвращение на «Афину» – единственно правильный вариант.

Глаза Кроуфорда сузились.

– И ваша привязанность к капитану не имеет значения.

Элинор покраснела.

– Это правда, что капитан Рамси мой друг, – ответила она, – но я надеюсь, что вы не подразумеваете, что я поставила бы под сомнение доверие флота ко мне, предлагая служить, там, где я буду наиболее эффективна.

Даррант поджал губы. Его язык двигался в его рту, как будто он пытался удалить остатки еды из-за зубов.

– Очень хорошо, – сказал он. – Ваша логика победила. Рамси скоро получит распоряжения. И я не должен буду об этом сожалеть.

Элинор пыталась не улыбаться, как дура.

– Вы не пожалеете, адмирал Даррант, я уверяю вас, что вы этого не сделаете.

Даррант кивнул.

– Вы свободны, мисс Пемброук.

Она сделала реверанс Дарранту и после короткого колебания присела Кроуфорду. И быстро вышла, прежде чем адмирал смог передумать.