Текст книги "Финальная программа. Средство от рака. Английский убийца"
Автор книги: Майкл Джон Муркок
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 43 страниц)
2. Срочная операция
Если вы любите охотиться или просто стрелять… то вы член НРА.
И ВСЕ ЭТО ТОЛЬКО ЗА ПЯТЬ ДОЛЛАРОВ.
СЕРВИС ДЛЯ ОХОТНИКОВ. Статьи в выпускаемых НРА «Охотничьих бюллетенях» и в «Американце с винтовкой» рассказывают о доступности этого занятия, охотничьих заповедниках, законодательстве, относящемся к вопросам оружия и хобби. «Судьба охотника», издаваемая НРА, описывает оленя, антилопу, лося, большого рогатого барана, медведя и мышь. Программы совершенствования искусства стрельбы, включая общенациональный «День меткости», осуществляются закрытыми клубами НРА как услуга общества охотникам.
ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПО ВОПРОСАМ, КАСАЮЩИМСЯ ВООРУЖЕНИЯ. Квалифицированные специалисты дают практические советы по вопросам, касающимся оружия и стрельбы. Закрытым клубам и их членам предоставляются также схемы охотничьих угодий.
СЛУЖБА ОТДЫХА НА ОХОТЕ. Обслуживаются мелкие группы и союзы, использующие двадцать второй калибр и винтовки с высокой энергией, стрелковое оружие и пистолеты всех калибров. Организуются соревнования в рамках государственных, национальных и международных турниров. Классификационная система гарантирует равные возможности завоевать награду. Квалификационные курсы, веселые матчи и неофициальные стрелковые игры проводятся круглый год.
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТОРГОВЛЯ ОСНАЩЕНИЕМ. Члены НРА имеют право закупать у армии вооружение, которое время от времени объявляется излишком. Можно также приобретать запасные части и мишени.
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ СЛУЖБА ПО ВОПРОСАМ ВООРУЖЕНИЯ. Члены НРА ежемесячно в «Американце с винтовкой» получают законодательную информацию об оружии. Законопроекты, требующие принятия немедленных действий, доводятся до членов НРА в специальных бюллетенях.
ВЫ МОЖЕТЕ ГОРДИТЬСЯ СВОЕЙ ПРИЧАСТНОСТЬЮ. НРА – самая крупная и старая организация спортсменов, призванная оберегать ваше право хранить и использовать оружие в законных целях. Более восьмисот тысяч охотников и стрелков пользуются множеством преимуществ НРА.
Реклама журнала «Оружие и патроны»
Анестезия
Наряду с братьями-миротворцами – Роуаном и Мартином, (Морт Сал) является частью того радикального крыла, которое пытается сокрушить американские приличия и демократию.
Ховард Миллер, WCFL, Чикаго
На следующий день Джерри и Карен отправились в кинотеатр. Они сидели в первом ряду первого яруса, ели кукурузные хлопья и смотрели «Барабаны на Мерси[38]38
Мерси – река.
[Закрыть]». Сэр Вильям Гаррисон исполнял роль угрюмого, себялюбивого исследователя, Ина Шоррок была гордой королевой порта Санлайт; Эрик Бентклифф появился в одной из лучших своих ролей торговца-мошенника откуда-то из центральных областей страны.
Выйдя из кино, рука об руку они пошли по Уэстбурн-Гроув, освещенной закатными лучами солнца. Некий выходец из Вест-Индии с лотка продал Джерри котелок чоумугра как средство от проказы.
Эскадрон танков М-60, установленных на охраняемых автоплатформах, прошел мимо них в сторону Квинсвей в сопровождении толпы танцующих детей. Улыбающиеся солдаты бросали детям игрушки.
Джерри подал сигнал открыться двери своей штаб-квартиры на Лэдброук-Гроув. «Корпорейшн дасткарт» повернул за угол. В кузове находился мужчина в меховом жакете и феске. Ухватившись правой рукой за тент грузовика, он энергично кричал в мегафон:
– Выносите своего мертвеца! Выносите своего мертвеца!
Джерри налил «перно» себе и протянул бокал «тио пепе» Карен фон Крупп. Они были одеты в одинаковые ярко-фиолетовые вельветовые костюмы от мистера Фиша, производя несколько более приятное впечатление, чем живопись прерафаэлитов. Их брюки были расстегнуты.
Они лежали нагишом на красном плюшевом покрывале, глядя вверх, на синий плюшевый балдахин над латунной кроватью на ножках-столбиках. Их тела – черное и розовое – дышали здоровьем.
– Свежий воздух, – произнес он. – Вот что.
– Что?
– Рано или поздно, но придется отправляться на природу. Мы ведь в Лондоне уже две недели.
– И – ничего! Тебя беспокоит тишина?
– Мне думается, да. Завтра отправляемся. Снова можно выходить, – он понюхал ее волосы.
Она стала поглаживать его кожу на внутренней стороне бедра.
– Слишком хорошо, даже не верится, – и она укусила себя за руку.
Первый надрезПо-новому и/или неожиданно навязанная тирания может заставить народ совершить самоубийство.
Томаш Масарик
Оставив один «фантом-VI» в Париже, Джерри вовсе не чувствовал склонности пользоваться другим. Кроме того, он совсем не спешил.
– Думаю, пойдем рекой.
Он вынул свой вибропистолет и стал подниматься по лестнице.
В следующий момент, пройдя дверь, он уже гнал перед собой группу угрюмых пациентов преобразования. Все они были одеты в прямые жилетки, и большинство из них выглядели бы приятно и мило, если бы были способны на улыбку-другую. Карен фон Крупп поправила прическу.
Когда они дошли до прохладного главного холла, Джерри, успокаивая, заверил ее:
– Они скоро засмеются второй стороной своих лиц.
День был отличный.
Во дворе их ожидал белый грузовик на воздушной подушке с нарисованными на боках красными крестами. Устроив пассажиров поуютнее сзади, Джерри присоединился к Карен в кабине и запустил мотор. Взвыв, машина поднялась и пошла в открытые ворота.
Вскоре они, со свистом двигаясь по дороге, проехали мимо алого мрака Челси и добрались до каменных набережных Темзы.
– О, wunderbar![39]39
Удивительно! (нем.).
[Закрыть] – Карен фон Крупп посмотрела за окно на танкеры-развалины, проталкивающиеся через масло, отсвечивавшее десятками ярких цветных разводов.
– С этим невозможно справиться, – согласился Джерри.
Они пересекли мост Ватерлоо с включенной сиреной и были пропущены знаком руки морского пехотинца с чувствительно-серьезным лицом, который стоял, положив одну руку на рукоятку военно-морского образца «кольта», а в другой держа сигару. Белый поющий грузовик-вертолет шел над разрушенными дорогами южного Лондона, которые были полны горицветом, наперстянками, «золотым дождем», шиповником, бузиной, ивой, ползучей лапчаткой, гребешками Венеры, ясноткой, пастушьей сумкой и одуванчиком, потом свернули к Гринвичу, где стояло на якоре судно Джерри.
Пока Джерри направлял своих пациентов вверх по сходням, Карен фон Крупп указала на разрушенное, кажущееся руинами здание вдалеке.
– Что это, Джерри?
– Обсерватория Гринвича, – отвечал тот. – Сейчас она стала несколько лишней, мне кажется.
Она взошла на борт, и они отчалили.
Спустя какое-то время они с пыхтением шли от Лондона, с усилием пробиваясь против течения.
Берега реки, поля и руины позади них покрывал ковер из всевозможных цветов. Пока Джерри переводил катер в режим автолоцмана, Карен вытянулась на палубе, вдыхая теплый летний воздух, глядя в высокое синее небо и слушая пчел и сверчков на берегу.
Когда катер проплывал через перемежающийся вязами сосновый лес, Джерри поднялся к ней и лег рядом. Из кабины доносились изящные звуки Симфонии номер один Ивса.
– Я бы сказала, что это – твоя любимая мелодия, – проговорила она.
– Можно и так сказать.
– Это ведь жизнь, да?
– Какая?
– А какая тебе нравится?
– О, да, на самом деле.
Нос судна рассекал радужное масляное пятно, и часто выпрыгивавшие рыбки причудливой формы каждый раз оставались на поверхности, пока зыбь не покрывала верхний слой и они опять не исчезали в воде.
Река вынырнула из леса, и теперь они плыли между полями со старыми разрушенными фермами, опустевшими деревнями и заброшенными трактирами. Раз, когда они проплывали под мостом, бронированный автомобиль прогремел над их головами и помчался дальше по дороге. Чуть позже они увидели худую молодую женщину, которая с берега бросала в них камни, выкрикивая неразборчивые оскорбления.
Все же Джерри сумел разобрать несколько слов:
– Pantalones… el jardin zoologico… la iglesia inglesa! Lavabo… negra queremos un… vino dulce… de oro, piata, platino, diamantes, rubies, zafiros, esmeraldas, perlas…
– Американская эмигрантка, бедная корова.
Карен настороженно подняла голову, пальцами закинула назад свои длинные темно-красные волосы:
– Что это? Не пчелы же!
Женщина исчезла в подземелье.
Джерри прислушался.
– Шершни? – предположила Карен.
Джерри покачал головой:
– «Западный ураган». Лучше бы нам… – он подпрыгнул и побежал к капитанскому мостику.
Карен тоже поднялась было, но тут же плюхнулась на палубу, так как со стороны передней палубы загудел двигатель небольшой ракетной установки. Она пробралась к мостику; Джерри следил за радаром.
– Их около восьми, – сказала она. – Трудно сказать, чьи.
Он всмотрелся в окно.
– Они увидели нас. Приближаются, чтобы рассмотреть получше.
– Это наши, Джерри?
– Нет, я думаю – это ваши; может быть, твой муж…
– Мой муж?
– Может быть.
Джерри включил лазеровизор и настроил его на радар. Теперь перед ним был крупный план ведущего «Урагана» и его пилота.
Пилот в задумчивости жевал слоеный шоколадный пирог, глядя вниз, на лодку Джерри.
– Интересно, где это он был, – рука Джерри рванулась к управлению пусковой установки. – Не хотелось бы ранить его.
– А он знает, что это твоя лодка?
– Не думаю. Она зарегистрирована на имя Бисли.
– Странное совпадение.
– Что в этом странного?
В этот момент вертолеты обнаружили ракетную установку и, хотя и были оснащены великолепными ракетами «Норм СС-11» класса «воздух-земля», все же начали уходить в вираже.
– Velocidad maxima[40]40
Максимальная скорость (исп.).
[Закрыть], кажется… – пробормотал Джерри.
– Что?
– Сторожевой корабль. Пора двигаться.
– Боже…
Вертолеты растаяли за горизонтом.
– Они идут на Лондон, – сказал Карен. – Думаю, мы выбрались как раз вовремя.
– Может быть, ты и права.
– А ты думаешь, я ошибаюсь?
– Ну, они несли не весь свой арсенал ракет, однако держались в воздухе довольно тяжело, как ты считаешь? – Он отпустил кнопку, и его собственная пусковая установка исчезла в чреве лодки.
Джерри взял управление на себя, когда они свернули в приток Урзель и медленно двинулись по нему под навесом высокой пахучей травы. Был уже вечер, солнце опустилось, но немного света все еще пробивалось к ним.
С того момента, как вертолеты исчезли, Карен фон Крупп ушла в себя и стояла рядом с Джерри в кабине, вторя произведению Ивса. Какая-то мысль занимала ее. Наконец, когда они добрались до деревянного причала, она сказала:
– Не думаешь ли ты, что в этом кроется секрет наших отношений?
– Конечно, нет, – он сжал ее руку и направил лодку к причалу. – Просто оно – ключ к будущему. А может, даже и не оно. Не беспокойся об этом.
Надув губы, она схватила швартов и, прыгнув на причал, намотала его на сосновый капстан, пока Джерри, выключив двигатель, подводил судно к причалу.
– Давай выгружать наших «морячков» на берег, – достав вибропистолет, он ногой открыл кормовой люк. – Все в порядке, друзья, выходите. Не спеша.
Подслеповато щурясь на остатки солнечного света и спотыкаясь, пациенты преобразования поднялись на палубу и строем пошли по сходне, которую Карен фон Крупп подняла для них.
Все вместе они направились по причалу к кукурузному полю.
– Ты когда-нибудь задумывался о моральной стороне того, чем занимаешься? – спросила она. – Эти создания ничего не спрашивали?..
– Они молились. Мы слышали. Мы просто служим людям, Карен.
– Бисли говорит…
– Да, и он тоже. Я знаю: Бисли известно, что для них хорошо. Я просто делаю то, чего они ждут от меня. Вот так. И я на этот счет совершенно спокоен.
Они шагали по узкой тропе через кукурузу. Из-под ног у них выбежал кролик, в небо вспорхнула куропатка. Вдалеке показалась крыша большого дома – Центра преобразования Саннидейла. Из труб приветственно поднимался дым.
– Осталось немного, – сообщил Джерри пациентам преобразования, которые тяжелой поступью шли, уставившись в землю.
– Ты никогда не спрашивал…
– А о чем спрашивать?
– Я…
– Я делаю то, чего от меня ждут.
– Это же, как проституция.
– Это во многом похоже на проституцию, да?
– И ты ничего плохого не видишь?..
– Клиент всегда прав.
– И у тебя не возникает, – ее передернуло, – никаких этических возражений?
– Я даю людям то, чего они хотят, если ты об этом.
– У тебя нет никакого представления о миссии! Ах! Хорошо, что хотя бы у Бисли оно есть, – она хрипло рассмеялась. – Ха!
– Я-то думал, оно то же самое, что и у меня.
– Nein! Другое. Он знает, что людям нужно чувство уверенности.
– Конечно. Ты не чувствуешь?.. Кажется, что-то горит?
– Да. Чувствую.
Горел Саннидейл. Персонал стоял вокруг Центра преобразования, беспомощно уставясь на огонь. Зажигательные ракеты сделали свое дело.
– А что с пациентами? – спросил Джерри у матроны.
– Все ушли, доктор Фислей. Их увели. Месяц работы! Ох!..
– Успокойтесь, женщина, – проговорил Джерри с грубоватой лаской. – Это был «Западный ураган»?
– Точно, доктор. Восемь, марки «десять». У нас не было никакой возможности организовать оборону. Мы направили лазер на Лондон. Мастер Коутрубуссис в пути; он сказал – попробует привезти вас с собой.
– Я иду впереди. Лазер еще работает?
– Не-е.
– Тогда вам лучше побыстрее отправиться в Сохо, Джанет. Передайте там, что вертолеты, когда их видели в последний раз, направлялись в Лондон.
– Хорошо, доктор. – Матрона побежала к единственному оставшемуся целым ангару.
Вскоре небольшой турбовинтовой вертолет ОН-6А, взвыв, поднялся вверх, когда пилот спешно натянула американскую униформу, чтобы соответствовать маркировке машины. Она летела над полями цветов.
Солнце село, огонь утих.
– Считаю, что повреждения не самые худшие, – сказал Племми – один из мужчин-сиделок, тщетно пытаясь парализованной рукой прогладить почерневшие пятна на спецовке. – Все восточное крыло в порядке.
– У них были большие базуки и начинка, – сообщил мистер Фоулс, шеф трансплантации. Мистер Фоулс – высокий бледный мужчина с нездоровыми руками, нежная натура. – У нас не было ни единого шанса; мы оказались окружены, помечены вот таким образом, – он указал на пятно зеленой краски на лбу, – и согнаны в сад. Потом они забрали пациентов.
– А их руководитель?.. – Джерри поднял руку и коснулся пальцем носа.
– Одет по-церковному. Он утащил пирог, который матрона приготовила ко дню рождения бывшего председателя Совета искусств, – бедный малый и так потерял в весе!
– Ну, думаю, это был пирог! – сказал Джерри. – Однако я посмотрю: может, и смогу вернуть пациентов. Плохо дело-то. Ну, и состояньице должно быть у них!
– Говоря без преувеличений, сэр, – мистер Фоулс обхватил себя под мышками, – маленькие, робкие создания на этом-то этапе, знаете ли. Не понимаю! Даже не мог бы назвать вам их имен. Даже половины из них.
– Этот груз вам лучше направить в восточное крыло. – Джерри указал на новую группу. Большинство из доставленных уселись на землю и уставились на дымящийся остов центра.
– Если понадоблюсь, я буду наверху, на своем месте. Пошли, Карен.
Он повел ее по лужайкам к своему маленькому Голландскому особняку и остановился под занавешенным брезентом порталом.
– Откройся, и это – все!
Дверь распахнулась.
Они шагнули внутрь.
– Waar is de nooduitgang?[41]41
Где экстренный выход? (голл.).
[Закрыть] – спросила Карен с отсутствующим видом, когда дверь закрылась позади нее.
Джерри включил свет.
– Ты становишься очень напряженной, – проговорил он.
– Ik hank det wel…[42]42
Я это хорошо знаю (голл.).
[Закрыть]
– Печально.
– Ja, das i seben schade..[43]43
Да, и очень жаль (нем.).
[Закрыть]
Они пошли вдоль стены, отделанной темным деревом, сверкавшим полировкой. Чистенький старичок обогнул угол и поковылял к ним.
– Ах, сэр! Ах, сэр!
– Что у нас из еды, де Фоссенберг?
– Gekookte eieren, kaas, fazant…[44]44
Вареные яйца, сыр, фазан (голл.).
[Закрыть]
– Чудесно. Я думаю, мы устроим все это в гостиной.
Стены в гостиной были отделаны теми же темными деревянными панелями. Стоявшие в ней кресла были старомодными; глубокие, покрытые цветастой тканью, которая спускалась с них свободными складками. В комнате стояло огромное количество часов в крашеных деревянных футлярах, и все они показывали точное время.
Джерри и Карен в молчании сели в кресла.
Немного спустя де Фоссенберг вкатил «немого официанта» – столик с закусками.
– Ах, сэр.
Он подал им подносы, потом – тарелки, потом разложил на них холодного фазана, сыр и вареные яйца. Затем открыл бутылку «нирштайнера» и наполнил вином два чешских бокала на длинных ножках.
– Что теперь будет? – спросила Карен фон Крупп. – Ты потерял большинство своих жертв.
– Полагаю, нам следует попытаться вернуть их.
– … твой долг?
– Ну…
– Но Бисли возьмет их в Америку!
– Откуда ты знаешь?
– Я думаю, возьмет.
– Он тебе сказал.
– Нет.
– Ты знала.
– Ja.
– Что с воза упало… Теперь смысл ясен.
В парадную дверь постучали. Они услышали, как де Фоссенберг прошаркал к ней, чтобы открыть. До них донеслись голоса.
– Коутрубуссис, – назвал Джерри, когда грек с угрюмым лицом вошел в комнату и презрительно глянул на еду. – Закусишь?
– «Уловчик», а?
– Нет, возлюбленная. Доктор фон Крупп и я теперь вместе.
– Я начинаю подозревать тебя, Корнелиус.
– Не стоит, мистер Коутрубуссис. Я скоро отправлюсь в Штаты.
– Значит, вы слышали о преобразованном Конкорде? Все, чего мы добились от Бисли, – это гашиш. Мы в ответе перед теми бедными франтами, Корнелиус. Вы должны вернуть их. Они – ни рыба, ни мясо, ни добрая селедка в их нынешнем состоянии.
– Мы отправляемся в течение часа-двух.
– Немедленно.
– Нам придется заказать места, мистер Коутрубуссис. Это – цивилизованная страна. Невозможно просто так зарулить туда в каком-нибудь собственном самолете. Это вызовет осложнения. Мы должны лететь одним из рейсов по расписанию.
Коутрубуссис согласился с этим.
– Утром отправляется аэробус от «ПанАм», или «Ус-10» взлетает в полночь с аэропорта Гэтвик. Это – один из рейсов для беженцев, но мы можем устроить вас на него.
– Карен будет со мной.
Коутрубуссис послал Джерри мученический взгляд.
– О’кей. Я устрою заказ для вас обоих. Вам придется ехать под видом монаха и монашки.
– Хорошо. Все необходимое приготовлено у меня наверху.
– Дела оборачиваются критически, Джерри. Я думаю, вы понимаете, насколько критически? Если б только вы могли вернуть эту машину.
– Это значит – идти в преобразование, почти наверняка.
– У вас нет другого способа связаться с ним?
– Он – слишком жесткий человек, чтобы можно было удержать его. Ради бога: он ведь даже не существует. Связь с такими людьми, как он, занимает время.
– Я знаю. Но попытайтесь. Имея ту машину, мы сможем добиться всего…
– Бисли знает об этом. Еще в Париже он пытался заполучить ее у меня. Он уверен, что она – у меня.
– А что, у вас ее нет?..
– О, черт…
– Значит, он считает нас куда сильнее, чем мы есть на самом деле?
– Конечно.
– Я думал, этот чертов рейд был несколько отчаянным!
– Выше нос, мистер Коутрубуссис. Рыбалка продолжается.
– Проверьте сети!
Инфекция обнаруженаОднако много других изменений начинают вторгаться в Вашу жизнь, и в мою! И это новое веяние затрагивает нас всех! Студенческие волнения в двадцати странах – НАСИЛИЕ буквально бушует на территориях колледжей (хотя и не на территориях нашего посольского Колледжа). Это шокирует, и тем не менее некоторые университеты начинают разрешать студентам мужского и женского пола спать вместе в общежитиях без заключения брака! Далее, взгляните на этот НОВЫЙ феномен: непокорные хиппи бездельничают, бессмысленно проводят время, прибегая к наркотикам и сексуальной разнузданности.
Взгляните на несчастливые браки, на растущее количество разводов, трагедию детской преступности. Везде вокруг нас – расовая вражда, массовые демонстрации, беспорядки, НАСИЛИЕ, УБИЙСТВА! С общественной точки зрения люди политически мертвы! Добавьте ко всему этому демографический взрыв, вырождение наших городов, страх перед ядерной ВОЙНОЙ, которая может стереть с лица Земли все человечество!
Эти вещи сейчас подходят вплотную к ВАШЕЙ жизни, да и к моей тоже! Вы читаете о них в газетах и журналах, Вы слышите о них по радио и видите их по телевидению. ТОЛЬКО ГДЕ ВЫ НАХОДИТЕ ОТВЕТЫ?! Где РЕШЕНИЯ?
Не только новые рассказы и журнальные статьи, но и новые книги изображают и описывают эти НОВЫЕ проблемы человечества. Однако «ПРОСТАЯ ПРАВДА» позволяет ВАМ ПОНЯТЬ, делает ясными ОТВЕТЫ! Многие видят и описывают, ЧТО ПЛОХО в мире, «ПРОСТАЯ ПРАВДА» дает Вам ПРИМЕРЫ, объясняет ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ ЗНАЧЕНИЕ, открывает ОТВЕТЫ, говорит, КАК эти проблемы будут решены!
Важно ПОНЯТЬ, что происходит в мире. ДРУГИЕ сообщают новости. Однако КУДА ВАЖНЕЕ понимать, что НА САМОМ ДЕЛЕ ОЗНАЧАЮТ все происходящее и изменяющиеся условия вокруг нас! И ГДЕ они касаются нас! И ЧТО является ОТВЕТАМИ и РЕШЕНИЯМИ! Вот почему «ПРОСТАЯ ПРАВДА» так выделяется.
Среди всех публикаций УНИКАЛЬНА лишь «ПРОСТАЯ ПРАВДА».
Единственно для того, чтобы представить Вам истинные перспективы, понимание значения услышанного и правильные ответы, «ПРОСТАЯ ПРАВДА» привлекает источники и мировые ресурсы.
Герберт В. Армстронг, редактор, «ПРОСТАЯ ПРАВДА»
Когда «ѴС-10» в конце концов приземлился в аэропорту Кеннеди, Джерри зевнул и поставил свой бокал шампанского. Они проболтались в воздухе в ожидании места для посадки два часа, и теперь уже стемнело.
Красные, синие и оранжевые цвета аэропорта носили отпечаток богатства красок позднего Уолта Диснея, и каждая деталь была очень четко прорисована в манере Берна Хогарта. И это было правильно.
Они выгрузились вместе с Бедными ясновидцами и бенедиктинцами. Карен фон Крупп выглядела великолепно, как холодная и чопорная мать-настоятельница, а Джерри был заправским, опрятным настоятелем из фешенебельного монастыря.
В паспортах были указаны их профессии: Карен – хирург-стоматолог, а Джерри – специалист по сердечно-сосудистым заболеваниям, но в этом случае вся клерикальность оказывалась повторно классифицированной.
Служащий на паспортном контроле мельком просмотрел документы Джерри:
– Здесь сказано, мистер, что вы – кавказец.
– Правильно.
Служащий сдвинул фуражку на затылок и в театральной манере поднес паспорт к глазам.
– Ну, ваше фото в порядке…
– Я долгое время провел на Востоке.
– Израиль?
– Индия.
– Все правильно. Я считаю, что вы – беженцы – приобрели особые приоритеты. Надеюсь, они там знают, что делают.
Джерри и Карен забрали свой багаж с конвейера. У них были одинаковые дорогие кейсы из черной кожи с золотыми замками.
Таможенники в красиво стилизованной униформе жестами показали им выход. Они присоединились к другим монашкам и монахам, собравшимся вокруг группы узкоглазых мужчин и женщин в серых шерстяных костюмах и габардиновых пальто, пожимавших им руки и приветствовавших их по случаю прибытия в Америку.
Руководитель группы приветствовавших, мистер Силвер, – с узким загорелым лицом, застегнутый на все пуговицы. Он угрюмо произнес:
– Уверен, все вы ужасно устали, друзья, и не прочь немного соснуть. Мы зарезервировали для вас помещения в соседнем отеле. Завтра мы встретим вас и сообщим, куда вам предписано прибыть и как вам туда добраться. Невозможно выразить, как сильно я восхищаюсь нашими английскими кузенами. Пожалуйста, идите за мной.
Все строем отправились за мистером Силвером, их попечителем, прошли мостик над дорогой, пробегавшей рядом с воздушным перевалочным пунктом, и увидели восьмиэтажное здание, увешанное золотисто-неоновой рекламой на манер отеля «Никсон».
– Едва ли можно поверить в честность всего этого, – пробормотала Карен. – Кеннеди создал аэропорт и чертову пусковую установку.
– Они не ожидали, что будет еще одна партия, – рассудительно проговорил Джерри.
Они прошли двери-распашонки и оказались в ничем не примечательном холле. Мистер Силвер шагнул к столу регистрации, обратился к клерку, от которого и получил лист бумаги и связку ключей.
– Сюда, друзья. – Мистер Силвер повел их к лифтам. – Мы все размещаемся на шестом этаже. Пожалуйста, держитесь вместе.
Мистер Силвер вошел в первый лифт с восьмеркой из числа своей свиты. Женщина средних лет, миссис Бронсон, одетая в костюм с поясом и не имевшая на лице никакой косметики, кроме ярко-красной губной помады, собрала около себя Джерри, Карен и шестерых монахов во втором лифте. Уткнувшись в свой лист бумаги, она стала выдавать ключи:
– Вы в шестьсот четвертом, отец аббат, шестьсот пятый – брат Симон, шестьсот шестой – брат Питер, в шестьсот седьмом – брат Мэтью, шестьсот восьмой – брат Джон. Шестьсот девятый – брат Томас. А вы, святая Мать, – в шестьсот десятом.
Они поспешили из остановившегося лифта, разыскивая указатели, сообщавшие им, где найти нужные номера.
– Я оставлю вас здесь, если вы не против, – сообщила миссис Бронсон, – а встретимся за завтраком. Спокойной ночи. Должно быть, это было ужасно.
Она уехала вниз.
– Сюда, братья, – сказал аббат.
Ведомые Джерри Корнелиусом и Карен фон Крупп, монахи устало потащились по коридору. Они повернули направо, потом – налево и нашли комнаты. Все двери были покрашены в бирюзовый цвет и имели желтые таблички с номерами.
Джерри остановился у своей двери.
Карен прошла к своей.
Монахи вставили ключи в замочные скважины, открыли двери и вошли внутрь, закрыв их за собой.
– Увидимся позже, Карен – сказал Джерри.
Она пожала плечами.
Войдя в номер, Джерри включил свет.
Он стоял в небольшом тесном помещении с кушеткой, которая раскладывалась в кровать, с одним окном в противоположном конце комнаты, занавешенным бирюзовыми занавесками. Джерри включил телевизор и узнал время, температуру и влажность. Он подвел свои часы, стащил с себя рясу и проверил, не появилось ли морщин на его голубом шелковом костюме. Костюм неплохо перенес путешествие.
Ванная комната оказалась рядом со входом; в ней имелся умывальник и унитаз. Бирюзовые полотенца были украшены золотистой окантовкой. Занавески у душа – желтою цвета. Мыло – бирюзовое. На стенах – зеленый и оранжевый кафель. Джерри открыл душ.
Он вернулся в комнату, снял с себя одежду, взял свой вибропистолет прямо в кобуре в ванную и повесил его там на перекладину для полотенца. Джерри шагнул под обжигающий душ и намылился с головы до пят, напевая себе под нос «Может быть, это любовь» Джимми Хендрикса.
Вытершись, он вызвал горничную и заказал кварту[45]45
Кварта – мера жидкостей; английская кварта составляет 1,1 литра, американская – 0,95 литра. Перев.
[Закрыть] Черного Ярлыка Джека Даниелса, луковый суп, телячью печень в соте с припущенным луком, копченную на пекане грудинку, жареный по-домашнему картофель, ломоть старого нью-йоркского пирога с сыром, желе с двумя приправами, взбитым кремом и кружку дымящегося свежесваренного кофе. Он назвал своей номер и свое имя: отец Джеремиа Корнелиус.
Затем он вызвал администратора:
– Это отец Корнелиус. Не зарегистрировался у вас случайно пастор Бисли?
– Сожалею, сэр. Пастора Бисли нет.
– Спасибо. Благослови вас Господь.
Появилась горничная. Действительно, уже можно было говорить о цивилизации. Джерри сел ужинать.
Покончив с ужином, он налил большой бокал бурбона[46]46
Бурбон – кукурузный или пшеничный виски. Перев.
[Закрыть] и выпил его.
Сомнений быть не могло: Америка оставалась последней достойной страной, в которой можно было поесть.
Теперь он был готов на что угодно.
Джерри снял полотенце с талии и через голову надел рясу.
Значок на двери рекомендовал запереть ее понадежнее на случай появления жуликов. Джерри оставил совет без внимания и прошел к двери Карен.
Он повернул ручку; дверь оказалась не заперта. Джерри приоткрыл ее. Свет был включен. Он скользнул внутрь.
Первое, что он увидел, были ноги Карен, тесно сплетенные вокруг тяжеловесных ягодиц брата Томаса. Она выглянула поверх белого плеча монаха и вскинула брови.
– Можешь пока пойти к народу, что ли, – предложила она.
– О, черт, – жалко выдавил Джерри.
