Текст книги "Город Зверя(сборник фантастических романов)"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 37 страниц)

Глава 11. КОРОЛЕВА АРЗГУНОВ

Они были холодными, эти пещеры. Холод, пронизывающий их, превосходил все, что мы испытали в Пустыне Рока.

Мы спускались вниз по гладкой и извилистой дороге, освещенной с большими интервалами факелами. Мы мельком видели огромные гроты и пещеры, сталактиты и сталагмиты, беспорядочно нагроможденные черные скалы и ручейки холодной, как лед, воды, маленьких животных, прыгавших в сторону при нашем приближении.

Стены дороги были украшены военными трофеями – скелет арзгуна в полном боевом доспехе, с мечом, щитом и с топором, несколько человеческих черепов. Эти трофеи иногда, казалось, оживали при колеблющемся свете факелов.

Наконец мы увидели, что дорога резко сворачивает влево. Повернув, мы вдруг оказались в чудовищного размера пещере, стены и потолок которой нельзя было различить из–за обступающего нас мрака.

Дорога резко уходила вниз, петляя, наверное, еще мили две. На дне пещеры горели с промежутками огромные костры. Довольно близко от нас находился построенный из камня город сложенный из каменных блоков. Тяжелый город, холодный, сильный и мрачный. Город, соответствующий характеру и нравам арзгунов.

Мы увидели арзгунских мужчин, женщин и детей, идущих по своим делам.

– Как мы проберемся туда? – прошептал я Дарналу. – Они сразу поймут, кто мы такие!

В этот момент позади нас раздался шум, и я увлек его в тень скал.

Спустя несколько минут мимо нас проследовала группа из тридцати арзгунских воинов. Они выглядели так, словно испытали тяжкие лишения. У них были неперевязанные раны, доспехи были иссечены в клочья, и все они выглядели усталыми.

Я понял, что это воины, уцелевшие после операции по очистке от них Карнала, начатой Варналем в день нашего отъезда.

Вот и еще одна причина не попадаться им на глаза. Арзгуны с удовольствием отомстят представителям разгромившей их расы.

Но эти воины были слишком утомлены для того, чтобы заметить нас. Они плелись по извилистой дороге к селениям на дне пещеры, где трещали огромные костры, почти не согревая и не освещая это место.

Мы не могли ждать здесь наступления ночи, потому что в этом мире господствовала вечная ночь! Как же можно добраться до города и выяснить, где заточена Шизала?

Делать было нечего, кроме как следовать вдоль дороги, держась по возможности в тени, и надеяться, что арзгуны будут заняты собственными делами, лечением своих раненых.

Ни разу ни один из нас не подумал о том, чтобы вернуться обратно. Для этого нахватало времени. Мы должны сами спасти Шизалу!

Но затем мне в голову пришла мысль о том, что никто, кроме нас, не смог бы найти место заточения Шизалы, так как у них не было бы сведений, которые имели мы.

Когда мы прошли некоторое расстояние, я обернулся к Дарналу и заявил без обиняков:

– Ты должен вернуться.

– Вернуться? Ты с ума сошел!

– Нет, на сей раз я совершенно нормален. Разве ты не понимаешь, что если мы оба погибнем в этой попытке, то не будет надежды спасти Шизалу?

– Об этом я не подумал, – произнес он. – Но почему я должен вернуться? Возвращайся ты, а я попробую…

– Нет. Ты знаешь географию Вашу лучше меня. Я легко могу заблудиться. Теперь, когда ты привел меня в Горы арзгунов, ты должен вернуться к ближайшему дружественному поселению и отправить гонцов сообщить, где находимся я и Шизала – в общем, распространить новости как можно быстрее. Тогда сюда могут явиться крупные воинские силы, пока арзгуны все еще истощены и не оправились, и покончить с угрозой Синих Гигантов раз и навсегда.

– Но мне потребуется неделя, чтобы добраться хотя бы до собственной страны. Если ты здесь попадешь в беду, то погибнешь задолго до того, как я смогу привести подмогу.

– Если бы мы в первую очередь заботились о своей собственной безопасности, – напомнил я ему, – то не оказались бы здесь. Ты должен увидеть логику в том, что я говорю. Ступай!

На миг он задумался, затем хлопнул меня по плечу, повернулся и стремительно двинулся в направлении, обратном тому, куда мы шли.

Коль скоро решение Дарналом было принято, оно заставило его действовать быстро.

Я пошел дальше, чувствуя себя меньше и слабее с уходом Дарнала. Каким–то образом я умудрился добраться до нижнего конца дороги незамеченным.

Стремглав я прыгнул от стены пещеры в тень города и прильнул к камню.

А затем совершенно неожиданно стало темнее.

Сперва я не мог понять причины своего везения. Затем увидел, что они заливают большие костры.

Зачем?

Но я понял, что происходило.

Для таких больших костров необходимо много топлива, а его трудно доставлять сюда, и поэтому на период, соответствующий ночному времени, костры гасились. Теперь я находился в почти кромешной тьме и решил: это мой шанс исследовать город и попытаться выяснить, где находится Шизала.

А затем я увидел его!

Одно из зданий было довольно далеко, но хорошо освещено факелами. Но я заметил прежде всего не это, а огромное мрачное знамя, развевающееся на флагштоке центральной башни здания.

Это было знамя Наала, украшавшее шатер Хоргулы на поле боя, но большее по размерам.

Конечно, этого было мало для продолжения поисков – но это было уже кое–что. И я решил пробраться к зданию со знаменем.

Я проверил меч и начал медленный спуск. Когда мне оставалось до самого низа примерно четыре с половиной метра, я увидел, как из–за здания вышли с десяток арзгунов и направились в мою сторону. Я гадал, не увидели ли они меня. Но они прошли подо мной, и я находился лишь в полуметре над головой самого высокого из них. Я цеплялся за стену, словно муха, молясь, чтоб не соскользнуть и не выдать себя.

Как только они скрылись из виду, я быстро проделал остальной путь и стремглав метнулся под прикрытие здания.

Видя, что у арзгунов мало дахаров, я догадался, что немногие вернулись с войны.

Скоро я добрался до здания, к которому направлялся.

Его стены были несколько более гладкими, но я надеялся, что смогу туда залезть. Единственная проблема заключалась в том, что они были довольно хорошо освещены и меня могли заметить, но приходилось рисковать.

Я ухватился за выступающий камень и подтянулся вверх дюйм за дюймом. Подъем был медленным и все более трудным. Окна находились на некоторой высоте над землей, и ни одного ниже, чем в шести метрах, а то, к которому я направился, – вероятно и выше. Я сделал вывод, что причиной такого расположения окон был страх нападения.

Я сумел добраться до окна и заглянул через подоконник, проверить, нет ли там кого–нибудь. Но там никого не было.

Я быстро влез.

Похоже, я попал на склад, потому что там стояли плетеные корзины с сушеными фруктами, мясом, травами и овощами. Я решил воспользоваться кое–какой пищей, явно награбленной арз–гунами в прежних экспедициях.

Я выбрал наиболее прилично выглядевшие припасы и съел их. Жажду утолить не удалось, так как здесь не было никакого доступного источника воды.

Чувствуя себя посвежевшим, я исследовал помещение. Оно было довольно большим. Я нашел дверь и попробовал ее открыть. К моему разочарованию, она оказалась запертой на засов снаружи, вероятнее всего от воров.

Я устал, и веки мои слипались. Погоня была долгой и тяжелой, мы отводили себе мало времени на отдых. Я решил, что принесу Шизале больше пользы, отдохнув.

Я перелез через корзины и устроил себе нечто вроде лежанки в центре, удалив несколько корзин и поставив их вокруг себя. Таким образом мне будет теплее, и любой вошедший в помещение не увидит меня. Чувствуя себя в относительной безопасности, я уснул.

Рассветало, наступал новый арзгунский день. Но я сразу понял, что разбудило меня не это.

В помещении кто–то был.

Я осторожно вытянул свои затекшие ноги и привстал, всматриваясь через щель в своей баррикаде.

Я был поражен.

Человек, забиравший из корзины пищу, не был арзгуном. Он походил на меня, только лицо его было бледнее, наверное из–за жизни в лишенном солнца подземелье.

На лице его было странное отсутствующее выражение, глаза были тусклыми, когда он механически перекладывал из корзины мясо и овощи в корзину поменьше, которую держал в руке.

Он был безоружен. Плечи его были согнутыми, а волосы – прямыми и непричесанными.

Не было никаких сомнений относительно его положения в пещерном мире арзгунов.

Человек этот был рабом и, казалось, пребывал в рабстве долгое время. Будучи рабом, он, конечно, не должен был испытывать любви к своим хозяевам. Но насколько сильно они его напугали? Мог ли я открыться в надежде получить от него помощь, а вдруг он перепугается и заорет: «На помощь!»?

Я много раз шел на риск, прежде чем добрался сюда. Но теперь мне необходимо рискнуть еще раз.

Как можно бесшумнее, я вылез из своего укрытия и прокрался к нему. Он стоял вполоборота повернувшись ко мне и, кажется, заметил мое присутствие только тогда, когда я уже был на нем.

Когда он увидел меня, челюсть его отвисла, глаза расширились, но он не издал ни звука.

– Я – друг, – прошептал я.

– Я – друг?.. – тупо повторил он эти слова, словно они для него ничего не значили.

– Враг арзгунов, убийца многих из них, Синих.

– А–о–а! – Он в страхе отпрянул, выронив корзину.

Я спрыгнул на пол и потянулся к двери, закрыв ее. Он повернулся лицом ко мне, было очевидно, что он страшился не столько меня, сколько того, что я представляю собой для него.

– Т–ты д–должен пойти к королеве! Т–ты д–должен сдаться. Сд–делай это, и воз–можно, ты из–збежишь Зверя Наала!

– Королева? Зверь Наал? Я уже слышал о нем. Что это за Зверь?

– О–о, и не спрашивай меня!

– Кто ты? Сколько ты здесь пробыл? – спросил я его.

– Я… мне кажется, что меня звали Орнок Диа… Д–да, именно так, так меня звали… Я н–не зна–аю, как давно… с тех пор, как мы последовали сюда за арзгунами и поп–пали в за–асаду…

После таких воспоминаний он стал больше напоминать человека, потому что плечи его расправились и он стал лучше владеть челюстью.

– Ты был участником похода, возглавляемого Бради Карнала, верно? – спросил я его. Я терялся в догадках на тот счет, какие же тяжелые испытания должны были превратить воинов в подобных существ за столь небольшой промежуток времени.

– С–совершенно верно.

– Они заманили вас сюда, а здесь дожидались основные их силы, и когда вы добрались до дна пещерного мира, они напали на вас и уничтожили вашу армию – ведь так все случилось? – Разумеется, я догадался о многом происшедшем здесь.

– Д–да, они взяли пленных. Я – один из немногих, оставшихся в живых.

– Сколько пленных?

– Несколько сотен.

Я был в ужасе. Теперь стало ясно, что, как я и предполагал, арзгуны много лет планировали этот ход. Первый отряд потерпел поражение, но он резко ослабил силы южных государств. Затем карательный отряд южан они завлекли в эту ловушку, и уставшие воины стали, должно быть, легкой добычей для поджидавших их в засаде свежих арзгунских воинов… Затем арзгуны выполнили вторую часть своего плана – отправили на юг мелкими группами свою армию, надеясь захватить врасплох южные государства, начиная с Карнала. Вероятно, что–то в их планах нарушилось, и наступление завершилось разгромом.

Но ущерб был нанесен огромный. Югу потребуются годы, чтобы оправиться от удара, и все это время он будет находиться в постоянной опасности, грозящей со стороны других, более сильных врагов, например Владнияра.

Теперь я задал рабу наводящий вопрос:

– Скажи мне, были ли сюда доставлены недавно две женщины? Темноволосая и светловолосая?

– Б–была т–тут одна пленница…

Только одна! Я молил, чтобы Шизала не была убита по дороге.

– Как она выглядит?

– Она очень красивая – светловолосая и доставлена она из Карнала, по–моему…

Я облегченно вздохнул. Но как же насчет Хоргулы?

– А Хоргула, темноволосая женщина?

– А! – Голос его стал немым воплем. – Не упоминай этого имени! Не упоминай его!

– Что случилось? – Мне было видно, что теперь он находится даже в худшем состоянии, чем когда я с ним первоначально столкнулся. Глаза его безумно бегали. Он дрожал всем телом.

Я схватил его за плечи, пытаясь заставить его взять себя в руки. Но он упал на пол, продолжая стонать и дрожать.

Я опустился на колени рядом с ним.

– Скажи мне, кто такая Хоргула и какова ее роль во всем этом?

– А! По–пожалуйста, оставь меня. Я не предам тебя… Но т–ты должен уйти! Оставь!

Я продолжал трясти его за плечи.

– Скажи мне!

Вдруг из–за моей спины раздался голос. Холодный, насмешливый голос, полный злобного сдержанного смеха…

– Оставь в покое этого несчастного, Майкл Кейн. Я могу ответить на все твои вопросы лучше, чем он. Мои стражники сообщили о шуме на складе, и я сама явилась выяснить, в чем дело. Я ожидала увидеть тебя.

Я резко развернулся, подняв голову, уставился в бездонные злые глаза темноволосой женщины, чья роль во всем этом деле была до сих пор мне непонятной.

– Хоргула! Кто ты?

– Я – королева арзгунов, Майкл Кейн. Именно я командовала разбитой вами армией, а не бедный Ранак Мард. Моя армия рассеялась прежде, чем я смогла собрать ее, потому что эта дахариха Шизала (марсианское оскорбление, эквивалентное земному «сука») напала на меня вскоре после твоего побега. В борьбе она оглушила меня так, что я потеряла сознание надолго, но затем ее взяли в плен несколько моих воинов. Когда я пришла в себя, в моей армии царила полнейшая неразбериха, так что я решила ей отомстить…

– Ты! Все это было твоим делом! Но как ты сделалась королевой этих гигантских дикарей – какую власть может над ними иметь одна женщина?

– А они страшатся моей власти над кое–чем другим, – улыбнулась она.

– Над чем же это?

– Ты это узнаешь достаточно скоро.

Из–за ее спины в комнату влезли несколько Синих Гигантов.

– Схватить его!

Я попытался подняться в полный рост, но споткнулся о распростертое тело раба. Прежде чем я восстановил равновесие, на меня навалилось с полдюжины арзгунов.

Я отбивался кулаками и ногами, но они связали мне руки за спиной, а Хоргула рассмеялась мне в лицо, ее острые белые зубы блестели во мраке.

– А теперь, – сказала она мне, – ты узнаешь, какое наказание я предназначаю человеку, ответственному за провал планов королевы арзгунов!

Глава 12. ЯМА ЗВЕРЯ НААЛА

– Отведите его в мои покои, – приказала стражникам Хоргула. – Я сперва его допрошу.

Я был принужден идти за ней через лабиринт холодных и продуваемых сквозняками коридоров, освещенных полусгоревшими факелами, пока мы не подошли к большой двери, сделанной из тяжелого дерева, покрытого серебром.

Эта дверь оказалась открытой, и мы очутились в большой комнате, обогреваемой ревущим в камине костром у одной из стен… Сама комната была богато убрана коврами и тяжелыми тканями. Стены покрывали гобелены, явно добытые в разграбленных городах. Даже окна были закрыты, и оттого в комнате держалось тепло.

Рядом с камином стоял тяжелый сундук, высотой примерно мне по пояс. На нем находились кувшины с вином и чаши с фруктами и мясом. По другую сторону комнаты располагалось широкое, застеленное мехом ложе.

Хотя и не особенно шикарные по стандартам цивилизованного юга, покои королевы были роскошными по сравнению с тем, чему я был свидетелем, увидев простую жизнь арзгунского народа.

Над очагом висел гобелен, он изображал существо, которое я уже видел на знамени королевы, – таинственного Зверя Наала. Он выглядел угрожающе, и я заметил, что стражники старались от него отвернуться, словно боялись его.

Я был по–прежнему крепко связан, и когда Хоргула отпустила стражников, опасность ей с моей стороны не угрожала. Я стоял выпрямившись, глядя поверх ее головы, когда она расхаживала передо мной, бросая на меня странные любопытствующие взгляды. Так продолжалось некоторое время, но я сохранял бесстрастное выражение лица и смотрел в одну точку перед собой.

Вдруг она встала передо мной, размахнулась правой рукой и больно ударила меня по губам. Я сохранил то же выражение лица, что и раньше.

– Кто ты, Майкл Кейн?

Я не ответил.

– В тебе что–то есть, чего я не чувствовала ни в ком другом. Что–то, что мне может со временем понравиться. – Голос ее смягчился, и она сделала шаг ближе ко мне. – Я говорю серьезно, – сказала она, – твоя участь будет не из приятных, если я прикажу наказать тебя. Но ты можешь это отвратить…

Я по–прежнему хранил молчание.

– Майкл Кейн, я – женщина, чувствительная женщина. – Она легко рассмеялась, словно издевалась над собой, как я подумал. – Я стала королевой арзгунов из–за обстоятельств, над которыми не была властна. Хочешь услышать, почему?

– Я хотел бы узнать, где Шизала? Это все, – сказал я. – Где она?

– Ей еще не причинили никакого вреда. Наверное, и не причинят. Я придумала для нее более интересное наказание. Оно ее не убьет, но поможет превратить ее в мою добровольную служанку. Я предпочла бы держать правительницу Варналя в качестве своей рабыни–горничной, чем видеть ее мертвой…

В моей голове пронесся вихрь мыслей. Шизала не умрет, пока, во всяком случае. Я почувствовал облегчение, потому что это дает время Дарналу явиться сюда с воинами и попытаться спасти ее. Я, наверное, даже улыбнулся, расслабившись.

– Ты, кажется, в хорошем настроении. Значит, ты ничего не испытываешь к этой женщине? – Хоргула, казалось, почти жаждала утвердительного ответа.

– С чего бы мне? – солгал я.

– Это хорошо, – произнесла она почти про себя. Она походкой пантеры подошла к ложу и вытянулась на нем всем своим прекрасным телом. Я продолжал стоять там, где был, но смотрел прямо в эти горящие огнями глаза. Через некоторое время она опустила взгляд.

Глядя на пол, она принялась рассказывать:

– Я была лишь ребенком одиннадцати лет, когда арзгуны напали на караван, в котором я и мои родители путешествовали через северные границы Владнияра. Они многих убили, включая мою мать и отца, но некоторых взяли в рабство. Я была среди них.

Я знал, что она пытается каким–то образом тронуть меня, и если ее рассказ был правдой, то я испытал жалость к тому ребенку, которым она была. Но я не мог, учитывая ее последующие преступления, оправдать ее.

– В те дни арзгуны были разделены между собой. Пещера часто становилась полем боя между враждующими фракциями. Они не хотели объединяться. Арзгуны были расколоты на десятки семейных кланов, и кровная вражда была нормальным повсеместным явлением.

Единственное, что могло на короткое время объединить их, – это общий страх перед Зверем Наалом, обитавшим в подземных переходах под полом Великой Пещеры. Он кормился арзгунами, которые были его естественной добычей. Он выползал, нападая на них, и снова уползал. Арзгуны верят, что Зверь Наал является воплощением Рахарумары, их главного божества. Они даже не думали попытаться убить его. Когда это было возможно, они приносили ему в жертву рабов.

Когда мне исполнилось шестнадцать лет, я была избрана в состав группы, которая должна удовлетворить голод Зверя. Но я уже чувствовала в себе эту силу – способность заставить других выполнять мою волю. Еще не в крупных масштабах – ведь я была еще рабыней, – нов таких, которые позволяли мне облегчить свою жизнь. Странное дело – именно Зверь Наал и придал могущество этой моей силе.

Когда пришло известие, что Наал ползет в Великую Пещеру, множество рабов и арзгунских преступников связали и поместили у него на пути. Вскоре он появился, и я с ужасом смотрела, как он принялся хватать моих товарищей по несчастью и глотать их.

Я стала пристально смотреть ему в глаза, что–то заставило меня запеть песню. Я не знаю, что это было, но он ответил мне. Я мысленно смогла связаться с ним, отдать ему приказ.

Она замолкла и посмотрела на меня. Я не отреагировал.

– Я вернулась в этот город – Черный Город – со Зверем Наалом, следующим за мной, словно детеныш–мизио (ближайшим земным эквивалентом будет «теленок»), и приказала выдолбить глубокую яму, куда и был заключен этот Зверь. Арзгуны смотрели на меня с суеверным ужасом, и теперь все еще смотрят.

Управляя Зверем Наалом, я управляла ими. Позже я решила отыграться за все годы несчастий и тяжких испытаний и планировала покорить весь этот континент. Благодаря разведчикам и своим способностям, я добыла некоторые сведения о юге и о его обороне. Затем я приступила к выполнению первой части своего плана. Я была готова годами ждать победы, но вместо этого…

– Поражение, – закончил я за нее. – Вполне заслуженное поражение. Годы, проведенные в плену у арзгунов, извратили тебя, Хоргула, исковеркали так, что нет никакой надежды на спасение!

– Дурак! – Она соскочила с ложа и прижалась ко мне всем своим чувственным телом, поглаживая мне грудь. – Дурак! У меня есть другие планы, и я не разгромлена. Я знаю много тайн и располагаю такими силами, которые тебе и не снились. И ты, Майкл Кейн, можешь иметь долю во всем этом. Я уже намекала тебе, что никогда не знала таких мужчин, как ты, – храбрых, красивых, с сильной волей. Но в тебе есть и такое таинственное качество, которое делает тебя столь же отличным от обыкновенных жителей Вашу, как и меня. Стань моим королем, Майкл Кейн!

Она говорила тихо, но ее гипнотические глаза пристально смотрели на меня, и казалось, с моим мозгом что–то происходило. Я испытывал чувство теплоты, эйфории. Я начал находить ее предложение привлекательным.

– Майкл Кейн! Я люблю тебя!

Каким–то образом это заявление спасло меня – хотя мне никогда не узнать почему. Оно вернуло мой ум к действительности. Хотя я и был связан, но тряхнул плечами и сбросил ее цепляющиеся руки.

– Я не люблю тебя, Хоргула, – твердо произнес я. – Я не могу испытывать ничего, кроме ненависти, к тому, кто совершил то, что сделала ты. Теперь я понимаю, как ты столь легко привела сюда Шизалу – этой своей гипнотической силой! Ну а на меня она не подействовала!

Она отошла от меня, и когда снова заговорила, то голос ее был резким и резонирующим.

– Я почему–то знала это. Наверное, именно эти качества и привлекают меня к тебе – тот факт, что ты можешь сопротивляться моей силе. Никто не может – даже этот первобытный Зверь Наал.

Я сделал несколько шагов назад. Я все еще оглядывался кругом в поисках выхода. Она, казалось, поняла это и подняла голову. Ее лицо было теперь маской ненависти.

– Отлично, Майкл Кейн! Отказав мне, ты согласился на уготованную тебе участь. Стража!

Вошли огромные арзгунские воины.

– Возьмите его! Разошлите гонцов ко всем вернувшимся арзгунам. Пусть их еще немного, но скажите, чтобы явились все. Скажите им, что они станут свидетелями жертвоприношения Рахарумаре!

С этим меня и увели.

Я провел некоторое время со стражниками, когда они остановились в помещении рядом с выходом из замка. Они повели меня по задымленным, дурно пахнущим улицам Черного Города. За нами, сначала по двое, по трое, а затем во все большем числе, следовали арзгуны. Один синий воин, шедший в ногу со мной, бросал на меня странные взгляды, которые я не мог понять. На воине не было доспехов, и я подумал, что он их потерял во время бегства в Черный Город, а на его груди был след от недавней раны. Мы вышли из города, и я забыл о нем.

Сцена за городом походила на средневековую картину, изображающую Ад. Трещали костры, гигантские арзгуны, сопровождавшие меня, выглядели словно демоны, а костры были кострами, на которых жарили грешников. И скоро я должен был встретиться с созданием, очень похожим на изображение Сатаны.

Хоргула уже была там, стоя на помосте, к которому вела лестница примерно в шестьдесят ступеней. Она повернулась к нам спиной и вытянула руки. По другую сторону от меня находились жаровни, которые отбрасывали на нее отблески пламени, освещая ее фигуру. Арзгуны образовали полукруг у подножия лестницы, растекаясь по краям так называемой ямы.

Мои стражники остановились и терпеливо ждали дальнейших указаний. Все смотрели на Хоргулу, а она что–то такое тихо напевала, ни на кого не глядя. Слова, скорее звуки, потому что я не узнавал их, вызывали у меня дрожь, и я заметил, что на многих арзгунов они влияют схожим образом.

Из ямы раздался специфический шуршащий звук, и я увидел, как над помостом поднялась огромная змеиная голова и принялась покачиваться в ритме песни Хоргулы.

Арзгуны забормотали что–то в суеверном страхе и тоже принялись петь, раскачиваясь в такт сдвижением головы змеи. Голова эта была болезненно желтоватого цвета, с изгибающимися из–под верхней челюсти длинными клыками. От Зверя исходил нездоровый запах аммиака, и один раз он разинул свои массивные челюсти с длинными клыками и издал страшное шипенье, обнаружив зияющую красную пасть и огромный мясистый раздвоенный язык.

Пение Хоргулы стало затихать, покачивания уменьшили амплитуду, пение зрителей стало почти неслышным, а потом, и это подействовало на меня, как удар, – абсолютная тишина.

Неожиданно эта тишина была нарушена, когда позади меня раздался крик:

– Нет! Нет!

Я повернул голову и увидел, кто это кричал.

– Шизала! – невольно вырвалось у меня. Эти дьяволы привели ее сюда стать свидетельницей моей смерти. Даже с такого расстояния мне было видно, что по щекам ее текли слезы и она тщетно боролась с двумя огромными синими воинами. Я попытался вырваться из лап своих конвоиров и броситься к ней, но силы были неравны.

– Оставайся в живых! – прокричал я ей. – Не бойся! – Я не мог предупредить ее, что Дарнал, может быть, уже ведет за собой поДмогу. Но, наверное, мой крик что–нибудь будет для нее означать.

Ее голос слабо ответил:

– О Майкл Кейн, я… я…

– Кончать! – Хоргула повернулась лицом и приказала:

– Отведите пленника к краю ямы!

Меня толкнули вперед, и я посмотрел вниз, туда, где Зверь Наал свернулся кольцом. Его странно разумные глаза пристально взглянули на меня, и я содрогнулся при виде злобного веселья, сверкнувшего в них.

– Зверь Наал сегодня в игривом настроении, – сообщила сверху Хоргула. – Прежде чем сожрать тебя, он немножко позабавится.

Я твердо решил не показывать ни малейших признаков овладевшего мною ужаса.

– Сбросьте его вниз! – приказала Хоргула.

Связанный и беспомощный, я был сброшен в яму Зверя Наала.

Я сумел приземлиться на ноги, в нескольких метрах от того места, где лежала, свернувшись, огромная змееподобная тварь, глядевшая на меня этими ужасными глазами.

А затем неожиданно я услышал сверху крик и поднял голову. С края ямы на меня глядел арзгунский воин – тот самый, которого я видел раньше и который так странно смотрел на меня.

В одной руке он держал меч, в другой – боевой топор. Что он делал?

Я услышал, как Хоргула визжала своим стражникам: «Остановите его!»

А затем арзгун спрыгнул в яму и оказался рядом со мной. Он поднял меч, и вдруг я понял смысл того, что происходит.