Текст книги "Сага о Рунном Посохе"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 65 страниц)

Глава 7
СВАРА СРЕДИ ЗВЕРЕЙ

Корабли Мелиадуса неумолимо близились к цели, и вот вдали уже показались башни Лондры. Лицо Мелиадуса, скрытое под маской, озарилось торжествующей улыбкой. Он приобнял за плечи графиню Флану.

– Все в полном порядке, моя дорогая, – прошептал он. – Уже очень скоро ты станешь королевой, ведь там в городе никто ни о чем не подозревает. Им такое даже в голову не может прийти, ведь подобных восстаний не случалось уже много столетий. Хеон к этому совершенно не готов. А уж как они станут проклинать того, кому вздумалось выстроить солдатские казармы вдоль берега!

Хотя плавание их было сравнительно недолгим, Флана уже устала от постоянного шума двигателей и грохота водяных колес. Она теперь поняла, что одним из достоинств парусного судна было отсутствие этого грохота. Графиня подумала, что этим «шумным» кораблям (после того, как они сослужат свою службу) не стоит больше появляться вблизи Лондры. Но это решение казалось ей не настолько важным, чтобы долго думать о нем. Она снова углубилась в воспоминания и стала мечтать о д'Аверке, окончательно забыв о Мелиадусе и его планах. Ее абсолютно не волновало, что с ней случится…

Вдоль берега, возле самой окраины Лондры, тянулись казармы Свиней, Крыс, Мух и других орденов. Кораблям, идущим впереди флагмана, было дано задание разрушить эти казармы, для чего Калан Витальский установил на судах огненные пушки.

Барон Мелиадус тихо приказал капитану корабля поднять флаг – это был сигнал начать обстрел.

Утренняя Лондра была такой же, как всегда – безмолвной и мрачной. Устремившиеся в небо статуи Богов напоминали скрюченные пальцы юродивых.

В этот ранний час вся знать Лондры еще сладко спала. Бодрствовали только Тарагорм, Калан и его люди, которые с нетерпением ждали начала сражения. Они намеревались уничтожить как можно больше врагов, гнать оставшихся во дворец короля-императора, а потом осадить и его.

Барон Мелиадус прекрасно понимал, что даже если его войска и выиграют сражение за город, настоящий бой начнется при штурме Дворца. Учитывая то, что к королю Хеону может подойти подкрепление, захватить его резиденции следовало как можно быстрее.

Дыхание Мелиадуса участилось, глаза засверкали. Из дул бронзовых пушек вырвалось пламя. И вслед за этим раздался страшный взрыв – одна из казарм взорвалась, и ее обломки взлетели в воздух.

– Какая удача! – радостно воскликнул Мелиадус. – Это добрый знак! Не ожидал я такого успеха, да еще с первого выстрела.

Через мгновение разлетелась в щепки и вторая казарма, а из остальных выбежали перепуганные солдаты, забывшие о доспехах и даже о масках. Пушки стали стрелять по бегущим. Крики и вопли разнеслись среди безмолвных башен Лондры. Это было первое предупреждение жителям города.

На набережной шла жестокая резня. Волчья маска на корабле повернулась к маске Стервятника, выражая молчаливое удовольствие.

Свиньи и Крысы разбегались в поисках укрытия, а Мухи попрятались в другие, уцелевшие здания.

Солдаты, успевшие вооружиться на берегу, открыли ответный огонь.

Звери начали грызню.

Так стал вырисовываться на ткани истории узор судьбы, появившийся в тот момент, когда Мелиадус поклялся Рунным Посохом, с позором покидая замок Брасс.

Но пока еще невозможно было предсказать, каким будет этот узор и кто в конечном итоге станет победителем: Хеон, Мелиадус или Хоукмун.

Глава 8
ИЗОБРЕТЕНИЕ ТАРАГОРМА

Всего несколько часов, и от казарм не осталось камня на камне. Их сравняли с землей. Немногие уцелевшие солдаты еще вели бой на улицах в центре города. Король Хеон, скорее всего, так и не смог понять, что происходит. Должно быть, он решил, что это армия Краснокитая, замаскировавшись под гранбретанцев, напала на Лондру, и король выслал своим солдатам подкрепление, несколько тысяч воинов-Богомолов.

Мелиадус сошел на берег вместе с Фланой и, не переставая торжествующе улыбаться, пешком двинулся во Дворец Времени в сопровождении Волков и Стервятников. Его солдаты оставались только на открытых улицах, не пытаясь проникнуть в лабиринты коридоров, соединяющих башни. Они поджидали солдат противника и, как только те появлялись, убивали их. Воины Мелиадуса загнали солдат Хеона в западню: в городе было мало окон, которые могли бы служить амбразурами. Надо сказать, что гранбретанцы старались обходиться вообще без окон, так как им не очень-то нравились свежий воздух и яркий дневной свет. А те немногие окна, которые все-таки имелись, располагались так высоко, что были совершенно бесполезны даже для самых метких стрелков. Ко всему прочему, орнитоптеры оказались совершенно ненужными в таком городе, как Лондра, и поэтому представляли собой гораздо меньшую угрозу для восставших, чем предполагал Мелиадус.

Барон вошел во Дворец Времени в прекрасном расположении духа. Тарагорм находился в маленькой комнате и был чем-то занят.

– Брат, наши успехи налицо! Они превзошли все мои ожидания!

– Да, – ответил Тарагорм, кивнув Флане, на которой он, как и Мелиадус, был женат в свое время. – Моим Хорькам пока что даже не нужно ничего делать. Но они будут полезны, когда придется выкуривать тех, кто засел в переходах. Как только мы локализуем главные очаги, я планирую использовать их для удара по врагу с тыла.

– Но почему ты предложил мне встретиться с тобой здесь?

– Знаешь, мне кажется, я нашел способ вернуть наших друзей из замка Брасс обратно, в их собственную плоскость, – тихо произнес Тарагорм голосом, в котором чувствовалось спокойное удовлетворение.

Мелиадус даже застонал от радости:

– Ах брат, наконец-то эти птички попадут к нам в клетку!

– Я не совсем уверен, – рассмеялся Тарагорм, – что моя машина сработает, но чувствую, что она должна сработать. В ее основу легла формула, описанная в одной книге… Кстати говоря, там же упоминалась и кристаллическая машина Сориандума. Хочешь осмотреть ее?

– Да! Отведи меня туда, брат! Умоляю!

– Тогда будь любезен, следуй за мной…

Тарагорм провел Мелиадуса и Флану по извилистым коридорам, где со всех сторон тикали, скрипели и скрежетали часовые механизмы, и открыл небольшим ключом низенькую дверцу.

– Здесь, – он вынул факел из гнезда возле двери и осветил им подземелье. – Вот… Она находится примерно на том же уровне, что и кристаллическая машина замка Брасс. С помощью этого устройства я могу посылать сигналы сквозь плоскость.

– Я ничего не слышу… – несколько разочарованно произнес Мелиадус.

– Ты ничего не слышишь, потому что ничего слышать не можешь. По крайней мере, в нашей плоскости. Уверяю тебя, что машина издает весьма громкий звук в какой-то другой точке пространства и времени.

Мелиадус приблизился к машине. Она походила на большой медный остов часов размером с человека. Внизу раскачивался маятник и двигались стрелки. Сзади находился предмет с молоточком, судя по всему – гонг.

Пока они рассматривали это странное сооружение, стрелки, качнувшись, передвинулись на половину деления циферблата. Молоточек медленно поднялся, упал на гонг, и тот завибрировал. Но звука барон не услышал.

– Невероятно! – прошептал Мелиадус. – Но как вы будете использовать эту машину?

– Мне надо еще немного подрегулировать механизм, чтобы он смог работать в нужной плоскости, которую я при помощи Тозера сумел найти. Когда наступит полночь, наши друзья в замке Брасс получат неприятный сюрприз.

Мелиадус удовлетворенно кивнул, сказав:

– О благородный брат, ты станешь самым богатым и самым почитаемым человеком в Империи!

Маска-часы Тарагорма слегка наклонилась после слов Мелиадуса.

– Я заслужил это, – тихо произнес Тарагорм. – Благодарить тебя не буду.

– Скажи, ты уверен, что механизм сработает?

– Что ж, тогда я не стану самым богатым и самым почитаемым человеком в Империи, – с юмором ответил Тарагорм. – Мне думается, ты позаботишься, чтобы я был вознагражден менее приятным способом.

Мелиадус порывисто обнял Тарагорма за плечи:

– Не говори так, брат! Не надо!

Глава 9
СОВЕЩАНИЕ У КОРОЛЯ

– Итак, господа, что происходит? В столице беспорядки? – раздался юношеский голос из Тронной Сферы, и острые черные глаза поочередно пронзили каждого из собравшихся в зале.

– Это измена, государь! – воскликнул воин в маске Богомола, опаленной огненным копьем.

– Гражданская война, – уточнил второй.

– И мы оказались совершенно неподготовленными, о мудрый правитель, – проговорил почти про себя воин, стоявший рядом.

– В самом деле, господа. Мы все виноваты. Нас обманули, – король-император медленно обвел взглядом всех собравшихся капитанов. – Калан здесь?

– Нет, великий государь.

– А Тарагорм? – промурлыкал сладкий голос.

– И Тарагорм отсутствует, король-император.

– Так… И некоторые утверждают, что видели на флагмане Мелиадуса?

– С графиней Фланой, о великий император.

– Да, нас ловко обманули. Но надо думать, дворец хорошо защищен?

– Только очень крупные силы могут рассчитывать на успех, о Повелитель Всего Света.

– Но, может быть, они собрали очень крупные силы? А если с ними Калан и Тарагорм, то у них есть и другие средства… Мы подготовлены к осаде, капитан? – обратился Хеон к капитану стражников-Богомолов.

– В какой-то степени – да, Величайший из Князей. Но такого у нас еще не бывало.

– И правда, тогда нам стоит вызвать подкрепление…

– С континента, – добавил один из капитанов. – И Адаз Промп, и Йорик Нанкенсен, и Мигель Хольст, и Шенегар Тротт – все преданные вашему величеству люди там.

– Шенегар Тротт совсем не там, – вежливо поправил его король Хеон. – И можем ли мы быть уверены в преданности остальных?

– Я бы сказал, что да, великий король-император: множество солдат из этих орденов погибло сегодня. Если бы их начальники были в сговоре с Мелиадусом, то солдаты наверняка перешли бы на его сторону.

– Должно быть, так оно и есть. Я принимаю ваше предложение. Отзовите всех лордов Гранбретании. Прикажите им взять с собой те отряды, которые не заняты в военных кампаниях, и как можно быстрее подавите этот бунт. Скажите им, что восставшие причиняют нам массу хлопот. А гонцу прикажите отправиться с крыши дворца на орнитоптере.

В это мгновение откуда-то донесся отдаленный рев огненной пушки, и тронный зал вздрогнул.

– Очень много неудобств, – вздохнул король-император. – Каковы успехи Мелиадуса на данный момент?

– В его руках весь город, Мудрейший Монарх, исключая, конечно, дворец.

– Я всегда считал его своим лучшим полководцем, – с грустью заметил Хеон.

Глава 10
ПОЛНОЧЬ БЛИЗИТСЯ

Барон Мелиадус сидел у окна своей башни, откуда так удобно было любоваться бушующими в городе пожарами. Особое удовольствие доставило ему зрелище разбившегося и вспыхнувшего орнитоптера.

Да, вечер был восхитительный. И звезды так ярко сверкали на ясном ночном небе… Чтобы еще полнее насладиться происходящим, Мелиадус приказал четырем рабыням исполнить для него симфонию Джона Лендона, лучшего из композиторов Гранбретании. Музыка, сливаясь с лязгом металла, взрывами и воплями гибнущих людей, приятно ласкала слух Мелиадуса. Он потягивал вино из бокала и, насвистывая, изучал план Лондры.

В дверь постучали. Рабыня открыла, и вошел начальник пехоты Бели. Он поклонился:

– Осмелюсь доложить, сэр, что у нас недостает солдат. Нам удалось сделать невозможное, имея в распоряжении столь малое количество воинов. Но сейчас нам необходимо подкрепление, иначе очень сложно будет удержать захваченные позиции. Если подкрепление не придет, мы будем вынуждены перегруппироваться.

– То есть придется оставить город и выбрать себе открытое пространство для боя. Так, капитан?

– Именно так, сэр.

Мелиадус осторожно потрогал свою маску.

– На континенте есть подразделения Волков, Стервятников и даже Хорьков. Вероятно, если их отозвать…

– Хватит ли у нас времени, сэр?

– Что ж, придется выкроить время, капитан.

– Да, сэр.

– А не предложить ли пленным сменить маски? – пришла Мелиадусу хорошая мысль. – Они же видят, что мы побеждаем, и наверняка захотят перейти на нашу сторону.

– Дворец короля Хеона отлично защищен, сэр, – проговорил Бели, отдавая честь.

– Он будет взят, я в этом уверен!

Музыка Джона Лендона все еще звучала. Мелиадус смотрел на пожар и думал о том, что все идет отлично. Он был абсолютно уверен, что через некоторое время дворец будет взят, Хеон – уничтожен, а Флана займет его место. Мелиадус уже представлял, как он станет самым могущественным человеком в Империи.

Барон взглянул на стенные часы. Время приближалось к одиннадцати. Он встал и хлопнул в ладоши. Девушки умолкли.

– Принесите мои носилки, – приказал он. – Я отправляюсь во Дворец Времени.

Те же рабыни вернулись с носилками, барон сел в них и облокотился на подушки.

Когда его медленно несли по коридорам, Мелиадус все еще слышал музыку огненных пушек, крики сражающихся солдат. Он отдавал себе отчет, что победа еще не достигнута: могут найтись лорды, которые даже после смерти Хеона не признают императрицу Флану. Мелиадус понимал, что для укрепления своего положения ему понадобится несколько месяцев. Но он думал, что делу можно помочь, если удастся объединить всех против Камарга и замка Брасс.

– Быстрее! – крикнул он обнаженным девушкам. – Быстрее! Мы не должны опоздать!

Если машина Тарагорма вернет замок Брасс назад, то он получит двойное преимущество: насладится местью и объединит против врагов всю Империю. «Ненависть к жителям Камарга должна сплотить гранбретанцев», – решил он. Мелиадус вздохнул. Он был очень доволен – все шло просто превосходно.

Часть III

«Развязка близилась. Покуда защитники Камарга обсуждали свою стратегию в замке Брасс, а король-император Хеон совещался в тронном зале, барон Мелиадус во Дворце Времени Тарагорма уже расставлял свои ловушки. Все эти планы начали влиять друг на друга, под незаметной властью Рунного Посоха. Теперь Империя Мрака разделилась – она раскололась на части из-за ненависти Мелиадуса к Хоукмуну, которого барону не удалось использовать как марионетку. У Хоукмуна оказалось достаточно сил, чтобы противостоять Мелиадусу. Вероятно, Рунный Посох вступил в игру именно в тот момент, когда барон избрал Хоукмуна как орудие своей мести обитателям замка Брасс. И в ткани истории начал сплетаться узор судеб, настолько изощренный и запутанный, что некоторые нити уже были готовы оборваться…»

Из «Летописи Рунного Посоха»

Глава 1
И БЬЮТ ЧАСЫ

Начинало холодать. Поплотнее закутавшись в плащ, Хоукмун обвел взглядом друзей. Все они, не отрываясь, смотрели на стол, где были разложены несколько предметов, отчетливо выделявшихся в полумраке, несмотря на то, что огонь в очаге уже почти погас.

Прежде всего там лежал Красный Амулет, отбрасывающий на лица людей кровавые отблески. Рядом с ним находились кольца Майгана, с помощью которых люди были способны проникать в иные плоскости. Кольца эти служили своим владельцам чем-то вроде пропуска в тот мир, откуда они сбежали. А рядом с кольцами лежал Меч Рассвета, служивший для вызова армии Хоукмуна. И, наконец, самое главное, – здесь же на столе находился и Рунный Посох, символ и последняя надежда герцога Кельнского. Граф Брасс откашлялся:

– Даже обладая этими волшебными предметами, мы вряд ли сможем нанести поражение столь могущественной Империи, как Гранбретания.

– Но ведь у нас есть безопасное убежище – наш замок, – напомнил Оладан. – Мы сможем в любое время проникать в другие плоскости и возвращаться назад, то есть делать боевые вылазки.

– Все верно, – кивнул граф Брасс, – но я все еще сомневаюсь.

– Да, при всем моем к вам уважении, надо признать, что вы – сторонник классических способов ведения войны, – сказал д'Аверк. Воротник черного кожаного плаща еще сильнее оттенял бледное лицо воина. – Вам больше по душе, когда все воины – лучники, копьеносцы, кавалерия – сходятся в открытом бою… А мы вынуждены наносить удары из засады, по крайней мере – на первом этапе войны.

– Да, думаю, вы правы, д'Аверк, – вздохнул граф. Ноблио налил всем вина.

– Наверное, нам нужно идти спать, друзья мои. Предстоит еще немало сделать, и нам надо беречь силы.

Хоукмун подошел к другому концу стола, где были разложены карты. Он потер Черный Камень у себя во лбу.

– Да, мы должны распланировать свои первые кампании с предельной осторожностью, – он принялся изучать карту Камарга. – Не исключено, что на прежнем месте замка Брасс Мелиадус выставил постоянный дозор, ожидающий нашего возвращения. Скорее всего, так оно и есть.

– Но ты ведь считаешь, что Мелиадус потерял свое влияние при дворе? – возразил д'Аверк. – Похоже, то же самое думал и Шенегар Тротт.

– Если это действительно так, – согласился Хоукмун, – то, возможно, войска Мелиадуса находятся не там. Кажется, в Лондре возникли какие-то разногласия.

Ноблио собрался что-то сказать, но промолчал. Ему показалось, что замок слегка содрогнулся.

– Этот дьявольский холод, – проворчал граф Брасс и подбросил полено в очаг. Полетели искры, и пламя взвилось вверх; по залу заметались огромные тени. Граф еще плотнее запахнул свой шерстяной халат, мысленно сожалея, что ничего больше не надел.

Он обвел мрачным взглядом висевшие на стенах копья, луки, колчаны со стрелами, палицы, доспехи из меди и остановил взгляд на собственном тяжелом мече.

Стены замка задрожали вновь – уже сильнее, и щиты, украшавшие их, загремели.

Хоукмун взглянул на Ноблио и прочитал в его глазах предчувствие надвигающегося несчастья.

– Землетрясение, наверное?

– Наверное, – с большим сомнением в голосе ответил Ноблио.

И вдруг они услышали отдаленный звук, напоминающий гудение гонга, – тихий, почти неслышный. Они бросились к дверям, и граф Брасс, прежде чем распахнуть их, на мгновение остановился в нерешительности.

Небо почернело; в каком-то сильном волнении кружились синие облака. Казалось, небосвод вот-вот должен расколоться.

Через некоторое время до них опять донесся звук. Но теперь он усилился до звона огромного колокола.

– Такое впечатление, что находишься в колокольне замка, когда бьют часы, – встревоженно произнес Ноблио.

Их лица побледнели, напряглись… Хоукмун широкими шагами прошел в зал, протянув руку к Мечу Рассвета. Д'Аверк окликнул его:

– Ты о чем-нибудь догадываешься, Хоукмун? Это какие-то козни Империи Мрака?

– Да… Или еще что-то сверхъестественное, – ответил Хоукмун. Прозвучал третий удар, и эхо раскатилось по плоским равнинам Камарга – над лагунами и тростниками. Фламинго, встревоженные шумом, закричали в гнездах.

За третьим последовал четвертый, всепоглощающий удар судьбы.

Пятый… Граф Брасс подошел к стене и снял свой меч.

И шестой… Звук усилился. Д'Аверк заткнул уши и пожаловался:

– Это вызовет, по меньшей мере, мигрень…

Когда прозвучал седьмой удар, замок сильно тряхнуло и с потолка посыпалась штукатурка.

По лестнице сбежала Иссельда в ночной сорочке:

– Что такое, Дориан? Отец, что это за звук? Похоже на бой часов! От него могут лопнуть барабанные перепонки!

Оладан мрачно поднял голову.

– Мне кажется, он угрожает всему нашему существованию, – проговорил он, – хотя трудно сказать, почему…

– Лучше, пожалуй, закрыть двери, – сказал граф Брасс, когда эхо замерло, и он смог услышать собственный голос. Вместе с Хоукмуном они задвинули на двери тяжелый железный засов.

Восьмой удар заполнил весь зал, и люди закрыли уши ладонями. Громадный гербовый щит, висевший на стене с незапамятных времен, сорвался, упал на каменные плиты и с шумом покатился, остановившись неподалеку от стола.

В зал начали сходиться перепуганные слуги.

При девятом ударе стекла зазвенели, осколки полетели на пол. Хоукмуну показалось, будто он находится в море, на корабле, который внезапно врезался в невидимый риф. Весь замок содрогнулся, а людей просто разметало по залу. Иссельда чуть не упала, но Хоукмун в последний момент успел подхватить ее. Он уцепился за стену, чтобы удержаться на ногах. От звука его стало тошнить, а в глазах помутилось.

В десятый раз отзвучал огромный гонг, будто бы сотрясая всю Вселенную.

Ноблио рухнул без сознания на пол. А вслед за ним и Оладан закружился на месте, прижав ладони к голове, и не смог удержаться на ногах. Хоукмун изо всех сил пытался не упасть, но тошнота подступила к самому горлу, а в голове будто стучали кузнечным молотом. Граф Брасс и д'Аверк, шатаясь, двинулись через зал к столу и, подойдя, повисли на нем, чтобы не дать ему опрокинуться.

Когда эхо смолкло, Хоукмун услышал возглас д'Аверка:

– Хоукмун, посмотри!

Поддерживая Иссельду, Хоукмун добрался до стола и ахнул: кольца, лежавшие на столе, все до единого разбились вдребезги!

– Вот и рухнула наша мечта о партизанских рейдах, – хмуро изрек д'Аверк. – Кроме того, похоже, это вообще конец всем нашим замыслам!

Раздался одиннадцатый удар. Этот звук был дольше и громче, чем предыдущий. Весь замок вновь содрогнулся; их швырнуло на пол. Хоукмун закричал от боли. Казалось, что-то взорвалось в его черепе, и этот страшный звук выжег ему мозг. Из-за шума он даже не расслышал собственного крика. Он катался по полу, а все вокруг сотрясалось.

Хоукмун полз к Иссельде, отчаянно стремясь добраться до нее. По лицу его текли слезы, а из ушей сочилась кровь. Он смутно видел, как граф Брасс пытается подняться, цепляясь за стол. Уши графа тоже были в крови.

– Мы уничтожены! – услышал Хоукмун слова графа. – Уничтожены каким-то трусливым врагом, которого даже не можем увидеть! Здесь действует сила, против которой наши мечи бессильны…

И вот замок угрожающе затрещал от двенадцатого удара – самого громкого и ужасного. Крышка стола упала и раскололась. Некоторые каменные плиты треснули или вообще рассыпались на мелкие осколки. Замок швырнуло, будто пену морского прибоя. Хоукмун взревел от боли: на глазах у него выступили кровавые слезы, а все мускулы напряглись до предела – так, что, казалось, вот-вот лопнут.

Вслед за ударом гонга раздался другой звук – тонкий визг. И в зал вдруг хлынул яркий свет – фиолетовый, который сменился пурпурным, и потом снова опустилась тьма, и будто бы миллионы крохотных колокольчиков зазвенели в унисон. И можно было различить звук, доносившийся из-под земли.

Хоукмун попытался подняться, но не смог и упал лицом на камни. Звон внезапно затих; воцарилась тишина.