Текст книги "Солдат номер пять (ЛП)"

Автор книги: Майк Кобурн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 4
Ирак, январь 1991 года, вечер второго дня

Вечер мы приняли, как давно потерявшегося родственника, благодарные за временную защиту, которую он давал. Безлунная ночь накрыла весь окружающий пейзаж черным саваном, чему после случая с козой все были особенно рады. С наступлением темноты мы смогли отойти подальше от сухого русла, обеспечив более полный вид на наше временное жилище.

Кроме самого вáди, окружающая пустыня представляла собой плоскую равнину, нарушаемую лишь возвышенностями на севере. Суровость местности, подчеркнутая темнотой, напомнила мне фотографии с поверхности Луны – сплошную каменно-песчаную пустошь.

Быстро выяснилось, что, если не считать холмов, уже занятых иракскими войсками, наша позиция была единственной в радиусе километра, где было хоть какое-то подобие укрытия от наблюдения и огня. Но мы также оказались похожими на крыс в ловушке. Сам характер сухих русел загнал нас в тупик, единственный выход из которого был либо обратно в ущелье, либо через исток вáди на окружающий бильярдный стол. Если обстоятельства обернутся против нас и заставят быстро эвакуироваться – при самом худшем раскладе в светлое время суток, – то прогноз на успешный отход будет не очень благоприятным. Пока патруль собирался вместе для очередного сеанса мозгового штурма, все эти факторы принимались во внимание.

Энди начал разбор ситуации, повторив то, что мы все уже знали.

– Если все так и останется без изменений, завтра вечером уходим отсюда и возвращаемся к месту высадки. Мы с Винсом тут посовещались и решили, что было бы неплохо разведать позиции противника на севере. По крайней мере, если нас эвакуируют, будет казаться, что мы чего-то добились, пока были здесь.

– Если нас эвакуируют, то лучше сразу отправиться обратно в Великобританию, – перебил Динжер. – То, как нас будут поносить ребята, станет легендой.

– В крайнем случае, – продолжал Энди, – мы сможем точно определить местоположение для последующего авиаудара, если начальство сочтет нужным, – кто знает, может, мы наткнулись на центр управления «Скадами» или что-то столь же важное. Если мы не посмотрим, то никогда не узнаем.

Энди оглядел группу в поисках противоположного мнения, но все головы качнулись в знак согласия. Патруль уже наполовину превратился в сущий кошмар; любой шанс извлечь хоть что-то из подобной обстановки стал бы благословением.

– Отлично. Сегодня вечером я возьму с собой Динжера, Осси и Майка. – Энди посмотрел прямо на меня. – Я хочу, чтобы эта позиция была сохранена в «Магеллане», как и все остальные возможные цели, которые нам попадутся.

– Не беспокойся. Я настрою его так, чтобы мы могли брать координаты на ходу, а не искать спутники, пока система запускается. Это потребует много энергии от батарей, но сэкономит нам кучу времени.

– Хорошо, – подытожил командир патруля, – в таком случае в 22:00 я отдам приказ всем задействованным лицам.

* * *

За пять минут до назначенного времени мы все собрались в углу вáди вокруг импровизированного макета гряды и прилегающей местности. Энди, Динжер, Мэл, Винс и я укрылись от посторонних глаз, а остальные либо отдыхали, либо стояли в охранении.

Винс должен был точно знать о замысле действий полупатруля, чтобы избежать возможного инцидента «синие по синим», или дружественного огня, который очень легко может произойти в ночной темноте на вражеской территории.

Как и прежде, Энди начал с описания «макета» местности, расположенного перед нами, с указателем на север в виде штыка. Он вполне соответствовал поставленной задаче.

Быстро были рассмотрены пункты «Местность» и «Обстановка», на самом деле это было просто подтверждение фактов, которые мы и так все знали. Прежде чем перейти к сути приказа, Энди кратко изложил факты, касающиеся противника и нашего нынешнего положения.

– Задача: провести разведку позиций противника в точке с координатами: широта: …, долгота: … для возможного использования в будущем. – формулировку боевой задачи Энди повторил дважды.

– Общий замысел выполнения боевой задачи. Операция будет состоять из пяти этапов: этап 1 – подготовка и тренировка; этап 2 – выдвижение к передовому пункту сбора (ППС); этап 3 – выдвижение от ППС к объекту; этап 4 – отход от объекта к ППС; этап 5 – возвращение из ППС обратно на НП.

И так продолжалось до тех пор, пока не были охвачены все аспекты ночного задания, и каждый человек не уяснил, что входит в его обязанности.

Время выхода было назначено на полночь, что давало нам полтора часа на то, чтобы внести последние коррективы в свое снаряжение и справиться с некоторыми физиологическими функциями. Мне даже удалось поспать 20 минут. (Я вспомнил старую солдатскую пословицу: всегда пользуйся возможностью поспать, если у тебя есть время; никогда не знаешь, когда такая возможность представится в следующий раз).

Близилась полночь, и патруль выстроился в положенный боевой порядок: Энди впереди, я, Мэл и Динжер замыкающий.

Выглядели мы скорее как подразделение для атаки, чем для проведения разведки. Наши камуфлированные пустынные комбинезоны, шемаги и скрытые камуфляжным кремом лица слились в тусклой иракской ночи в единое целое; оружие делало сцену еще более зловещей. Энди, вооруженный винтовкой с подствольным гранатометом M203 с 40-мм гранатами, пристегнутыми к поясу, выглядел как персонаж из фильма о Рэмбо.

Остальные несли легкие 5,56-мм пулеметы «Миними» с коробчатыми магазинами на 200 патронов в лентах. Эти пулеметы были выбраны перед высадкой в противовес более известному и давно проверенному предшественнику – пулемету GPMG (общего назначения). Пулемет GPMG был неоднократно проверен в бесчисленных конфликтах, но его вес и логистические проблемы, связанные с переноской огромного количества 7,62-мм боеприпасов в лентах, определили его судьбу в небольших тактических патрулях.

Для сравнения, «Миними» представлял собой легкую, надежную и высокоэффективную альтернативу, с дополнительным бонусом в виде использования боеприпасов калибра 5,56-мм, которые были и легче, и (что более важно для Министерства обороны) дешевле в производстве. Таким образом, солдаты могли переносить на себе больше, а поскольку стандартным калибром Британской армии (да и НАТО тоже) был 5,56-мм, патроны были взаимозаменяемы с другими системами вооружения, используемыми в патрулях.

Парни сгрудились у исходного пункта из вáди, проверяя свое снаряжение, прыгая вверх-вниз, чтобы проверить, нет ли шума или незакрепленных предметов.

Динжер подошел ко мне, делая вид, что интересуется загрузкой системы «Магеллан».

– Значит, ты знаешь, что делаешь, да? – услужливо подсказал он, пока я ждал, пока система запустится и примет сигнал от спутников. Полк только недавно получил эти портативные версии GPS-приемников «Магеллан», и поэтому лишь несколько человек прошло обучение по их использованию.

Легкий, портативный и обеспечивающий точность до десяти метров, «Магеллан» был неоценимым помощником в пустыне, особенно там, где преобладала картография сомнительного качества. По сути, это был небольшой приемник, который сканировал небо в поисках множества спутников, постоянно обращающихся вокруг Земли. Каждый из них посылает на Землю сигнал, который, очевидно, показывает и его собственное положение. Получая информацию от трех или более спутников, «Магеллан» просто интерпретирует данные и триангулирует их, чтобы обеспечить чрезвычайно точную привязку к местности. Чем больше спутников связывается с ним, тем точнее будет фиксация. В своих предыдущих командировках я нигде не встречал подобных спутников и наверняка знал, что пройдет несколько лет, прежде чем новозеландскому подразделению посчастливится воспользоваться такими преимуществами.

Я запрограммировал соответствующую информацию, чтобы система глобального позиционирования работала непрерывно, позволяя нам прокладывать и записывать в память «Магеллана» контрольные точки, или важные позиции, к которым можно было бы обратиться позже. Что в патруле меньше всего нужно было – так это ждать десять минут, пока система загрузится и найдет спутники всякий раз, когда требовалось зафиксировать местоположение.

– На эти деньги, наверное, можно купить половину Новой Зеландии, а? Не то чтобы кто-то этого хотел, конечно…

Я бросил язвительный взгляд на самодовольное ухмыляющееся лицо Динжера, на удивление лишенное длинной тонкой самокрутки, которая обычно ассоциировалась с ним. Динжер был одним из самых «деятельных» солдат, но нельзя было давать понять, что так оно и есть. Более того, если ваши ответы были недостаточно быстрыми, он мог наброситься на вас и вообще забить словесно. Другими словами, нападение – лучшая форма защиты.

– Да, может быть, это и так, но я не вижу в твоем будущем ничего подобного. Ты должен быть способен хотя бы на подобие чтения и письма, прежде чем возьмешь в руки одну из этих штук.

– У вас есть только часть горла. Киви едва могут говорить по-английски, не говоря уже о том, чтобы читать и писать!

– Да, я могу за это поручиться, – подхватил австралиец, влезая в разговор.

– Ты смотри, какое глубокое высказывание от Сквизера в углу! Должно быть, тебе очень грустно и одиноко, раз ты решил встать на сторону Помми![24]24
  Пом, помми (англ. сл. Pom, pommy) – иммигрант, приехавший в Австралию или в Новую Зеландию, обычно из Великобритании.


[Закрыть]

– Все готовы? – перебил нас Энди, как раз когда разговор стал накаляться.

В полночь патруль выбрался из вáди на открытую пустынную равнину к северу, и единственным шумом стал легкий хруст гравия и песка под ногами.

Боб находился на часах на вершине сухого русла, уложив сбоку «Миними», и через ПНВ сканировал местность на предмет любых признаков движения. Энди ненадолго остановился рядом с ним, опустился на одно колено и тихо прошептал:

– Все в порядке, Боб, есть что-нибудь интересное?

– С тех пор, как заступил в 23:00, я ничего не видел и не слышал.

Энди слегка шевельнул головой, подтверждая сказанное.

– Как только мы пройдем мимо, включи инфракрасный источник света, чтобы обозначить свою позицию, и убедись, что под рукой есть инфракрасный маяк для опознавательного сигнала.

Когда Энди поднялся на ноги и оглянулся, чтобы проверить остальных, Боб передал ему ПНВ. Быстрый кивок головой, и он ушел, медленно продвигаясь по равнине. Я дал возможность Энди продвинуться на пару метров вперед, а затем последовал за ним. Дистанция между членами патруля диктовалась как опытом, так и сложившимися условиями.

Поравнявшись с Бобом, лежавшим на земле, я просунул ботинок ему между ног, чтобы дать быстрый пинок под зад.

– Не похоже на морского пехотинца, чтобы он оставлял заднюю дверь открытой, – прошептал я. – Или нет?

Пока он медленно отводил взгляд от своего прицела и, переворачиваясь на бок, смотрел на меня, я проскользнул дальше.

– Отвали, антиподский болван, пока я тебя не пристрелил, – это было последнее, что я услышал, когда мы скрылись в ночи.

Медленно, сначала почти нерешительно, мы продвигались на север, к гряде холмов, расположенной на удалении около 1000 метров, осознавая, что на равнине мы полностью открыты. Однако, когда все поняли, что эти самые открытые пустынные просторы, похоже, поглощают весь окружающий свет, это неприятное ощущение очень быстро прошло. В любом направлении было трудно что-либо разглядеть дальше нескольких метров.

Через несколько секунд не только вáди, но и Боб исчезли из виду, подчеркивая тот факт, что, хотя открытость пустыни и создает впечатление видимости любой вещи, ночью все происходит наоборот. Ночное освещение играло в игры с нашими глазами: оптическая иллюзия заключалась в том, что темнота казалась разной по интенсивности. От уровня земли до высоты собственного роста во всех направлениях стояла кромешная тьма. Можно было видеть всего на метр или около того, прежде чем очертания и предметы исчезали во мраке. Однако, когда мы смотрели выше этого уровня, видимость была довольно значительной, причем настолько, что мы чувствовали себя уязвимыми для обнаружения.

Мы прошли не более 100 метров, прежде чем Энди остановился, чтобы проверить наше местоположение по отношению к НП. Он поднял оружие к плечу и всмотрелся в ночной прицел, ища инфракрасный маяк, который должен был стать нашим ориентиром на обратном пути.

– Боб, где ты находишься, черт возьми? – вырвалось у него, когда ствол покачался на несколько градусов влево и вправо.

Прошло еще несколько секунд.

– Ага, вот он. Черт, слабовато. Ты уверен, что занес координаты НП в GPS-приемник, Киви?

Я бросил на него быстрый взгляд.

– Успокойся, Энди, конечно, они там есть. «Магеллан» доставит нас обратно без проблем, верь.

Он хмыкнул, повернулся на пятках и снова двинулся в прежнем направлении.

Я повернулся к тому месту, где стояли на коленях Осси и Динжер, каждый наблюдавший в своем секторе. Быстрое, почти неслышное двойное щелканье языком привлекло их внимание и дало понять, что мы снова уходим на север. Когда я повернулся и последовал за медленно удаляющимся силуэтом Энди, они молча выстроились за мной.

Прошло всего несколько минут, прежде чем мы вышли на первую глубокую колею, обозначавшую границу основного маршрута снабжения, – если его можно было так назвать. Чем бóльшее расстояние мы проходили, и чем ближе подходили к возвышенностям, тем многочисленнее и запутаннее становились следы шин, пока они не сошлись в одну сплошную массу, покрывавшую твердую гравийно-песчаную поверхность.

Время от времени патруль останавливался на прослушивание – пауза длилась не более пары минут, чтобы напрячь уши и уловить возможную опасность. Плоская открытая местность значительно увеличивала расстояние, которое может преодолевать звук, особенно ночью. Этим можно было пользоваться, чтобы предупредить патруль о возможных осложнениях, будь то человеческие или иные. С другой стороны, это также требовало, чтобы наш собственный шум был сведен к минимуму. Преимущество, которое легко превращалось в недостаток: кашель или неосторожный стук металлических предметов могли обернуться катастрофой.

Мы методично продолжали двигаться к гряде, осторожно пробираясь по изрезанной земле. Возвышенность вырисовывалась впереди все больше и больше, заставляя нас помнить об известных вражеских укреплениях наверху и в равной степени о звуках наших собственных едва слышных шагов.

Наконец основание холмов было достигнуто, и над нами возвышалась отвесная 40-метровая стена из спрессованного песка, камня и гравия. Отбрасываемая ею тень создавала вокруг патруля непроницаемую черную стену, порождая впечатление невидимости и защищенности после открытости равнины.

Патруль сблизился, чтобы занять оборонительную позицию в заранее определенном передовом пункте сбора. Каждый человек последовательно приближался, пока мы не образовали небольшой крест, в котором каждый член патруля находился лицом во внешнюю сторону, контролируя свой сектор. Когда наши плечи почти соприкасались, было легко общаться, не повышая голос выше шепота.

В течение последнего часа мы продвигались к самой высокой точке на линии горизонта и теперь находились прямо под ней. Я ввел точное местоположение в память «Магеллана», сохранив его как контрольную точку.

– Внимание всем, – прошептал Энди. – Это место – пункт сбора на случай нештатных ситуаций. Делаем пятиминутный привал, а затем продолжаем разведку на восток, следуя вдоль гряды. Посмотрим, что удастся обнаружить.

Пункт сбора на случай нештатных ситуаций – это хорошо узнаваемое место, куда члены патруля смогут вернуться в случае разделения или потери ориентировки, что легко может произойти при ночном контакте с противником. Таких мест могло быть много, но крайняя обозначенная точка всегда имела приоритет перед остальными.

– Киви, запиши эту позицию в GPS-приемник.

– Готово, приятель.

– Хорошо. Еще пара минут, и начинаем.

Все встали, опираясь на одно колено, глаза постоянно сканировали черноту, а уши были настроены, готовые уловить малейший шум, что-либо необычное.

Минуты пролетели быстро, и Энди подал знак, что пора отправляться в путь, медленно поднявшись на ноги. Все последовали его примеру, и как только он двинулся вперед, остальные снова выстроились в боевой порядок патруля.

Мы осторожно патрулировали в восточном направлении вдоль основания гряды, стараясь уловить любой намек на активность, и одновременно искали практичный и скрытый маршрут, который позволил бы нам добраться до гребня выше. Первые признаки человеческого жилья стали заметны не сразу. Выброшенные бутылки из-под воды, разноцветные пластиковые пакеты и другие предметы захламляли местность, свидетельствуя о том, что военное присутствие врага для этой части пустыни не было необычным. Чем дальше на восток мы продвигались, тем больше казалось, что поблизости расположено какое-то серьезное жилье, а к общему мусору добавились выброшенные бочки из-под масла.

Внезапно сверху раздался гортанный хохот, а затем послышалась арабская речь. Все мгновенно остановились и тут же прижались к стене, укрываясь у подножия высоты, в готовности к любой реакции на наше вторжение.

Я открыл рот, чтобы освободить барабанные перепонки и повысить их чувствительность. Мы оставались неподвижными, казалось, целую вечность, пытаясь вобрать в себя как можно больше информации о происходящем наверху.

Разговор не прекращался, то затихая, то возникая вновь в ночном воздухе. Иногда речь слышалась четко и ясно, как будто была совсем рядом с нами, а иногда – как слабый, едва слышный шум на заднем плане. Это давало некоторое представление о направлении, расстоянии и размерах лагеря, но для подтверждения всех этих деталей требовалось дальнейшее исследование.

Аккуратно положив оружие рядом с собой, я осторожно потянулся к поясному ремню и извлек «Магеллан». Накрыв GPS-приемник своим шемагом, чтобы скрыть подсветку дисплея, я ввел нашу позицию в качестве контрольной точки, обеспечив тем самым ориентир для дальнейшего использования.

Нам еще предстояло найти приемлемый маршрут для подъема на вершину уступа. На самом деле вся эта местность оказалась гораздо более сложным препятствием, чем можно было предположить поначалу. Обрывистые склоны в сочетании с сыпучим гравием и песком делали скрытное восхождение практически невозможным и уж точно оно не было бы тихим.

Энди осторожно придвинулся ко мне, делая каждый шаг как можно более медленным и обдуманным. Наклонившись ближе, он прошептал:

– На наше присутствие никто не отреагировал, так что идем дальше. Предупреди остальных.

Кивнув головой в знак понимания, я повернулся к Мэлу и передал сообщение, а он в свою очередь – Динжеру. Когда Энди поднялся и незаметно удалился, патруль сделал то же самое, возможно, чуть более осторожно, чем раньше, и двинулся на восток.

Теперь задача приобрела новую остроту. Хотя мы всегда ожидали и готовились к присутствию врага, осознание того, что он находится буквально над нами, добавляло в это уравнение новое измерение.

Я чувствовал возникшее среди нас напряжение. Одно дело – говорить о ближней разведке объекта, но совсем другое – проводить ее на самом деле. Более того, единственные занятия по ведению ближней разведки, в которых мне доводилось участвовать, проводились в джунглях Малайзии и Брунея или в густом буше Новой Зеландии. Это была совершенно другая штука, и отсутствие укрытий сильно смущало.

Огибая уступ, мы начали находить в скале небольшие выемки: галереи, древние выветрившиеся водотоки, не использовавшиеся веками. Каждый из них мы тщательно обыскивали на предмет наличия признаков противника или возможного выхода на плато выше.

Выйдя из одного из таких переходов, мы наткнулись на лагерь, неясно видневшийся в ночной темноте. Энди напрягся и остановился передо мной, немедленно вызвав такую же реакцию у остальных членов патруля. Он начал двигать головой из стороны в сторону, пытаясь сфокусироваться на чем-то, находившемся на самом краю поля зрения, и снова приложил ночной прицел к глазам, регулируя кольцо фокусировки, чтобы получить более четкое изображение.

Метрах в пятидесяти или около того впереди виднелось тусклое зарево от затухающего костра. Время от времени, когда порыв ветра раздувал тлеющие угли, он слегка разгорался, выхватывая из темноты очертания нескольких потрепанных палаток.

Все опустились на одно колено, размышляя о плюсах и минусах продвижения вперед для более тщательного осмотра. Расстояние в сочетании с отсутствием окружающего света не позволяло определить, является ли это жилище гражданским или военным.

Просканировав глазами палатки перед нами, Энди медленно поднялся на ноги и начал осторожно продвигаться вперед, стараясь сократить расстояние между палатками и нами. Жилища не выглядели военными, но это не обязательно означало, что в них не живут солдаты.

Новый звук голосов заставил патруль застыть на месте. Даже в столь поздний час обитатели жилища еще не ложились спать. Энди снова повернулся ко мне и, прижавшись ртом к моему уху, начал:

– Обходим вокруг к югу, постараемся подойти с востока, чтобы не попасть под отблеск огня.

Мы снова осторожно двинулись вперед, незаметно ставя ноги на внешнюю сторону ботинок, чтобы минимизировать шум, а пальцы легли на спусковые крючки нашего оружия. Держа костер и палатки слева от себя, все начали медленно огибать лагерь, стараясь концентрироваться не только на палатках, но и на всем вокруг. Зацикленность только на цели может очень дорого обойтисьто!

Наше внимание привлекло какое-то движение у костра, и патруль снова замер. Кто-то либо стоял на страже, либо просто не мог уснуть. Часовой или пастух, без разницы – это был враг.

Все молчали и не двигались в течение добрых пяти минут, просто слушая и наблюдая, оценивая обстановку и собирая как можно больше информации. Все наши органы чувств были напряжены до предела.

Сократившееся расстояние позволило нам разглядеть четыре большие палатки, установленные вплотную к скале, не похожие на стандартные палатки Британской армии, рядом был припаркован пикап или «Ленд Круизер». Это больше походило на военный лагерь. Четыре палатки, по шесть-восемь солдат в каждой: вполне себе взвод.

Убедившись, что двигаться дальше безопасно, Энди тихонько щелкнул языком. Кивнув головой в знак понимания, я уж было собирался повернуться к Мэлу, когда мое внимание привлекло легкое движение: из темноты к нам направлялась небольшая фигура.

Помимо самого объекта разведки, у разведгруппы есть один истинный враг, который стал причиной провала многих операций: животные. В данном случае это был самый страшный их вид – собака.

Поскольку эта шавка приближалась с фланга, то вероятно, что это такое все поняли одновременно. Не нужно было ничего говорить: если эта тварь начнет тявкать, нам крышка.

Собака остановилась метрах в десяти от нас, пытаясь понять, кто мы – друзья или враги. Без сомнения, Энди к тому времени уже принял решение, и мы начали пятиться в ту сторону, откуда пришли. Собака зарычала, и, как по команде, из ниоткуда появились еще пять или шесть зверей, – стая приближалась к нам, чтобы напасть.

– Давай уходить прямо к ОМС, – прошептал я Энди, когда наш темп немного увеличился. Все прекрасно понимали, что на этом пути мы вернемся прямо туда, где, как известно, обитают враги. – Эти собаки не собираются вечно молчать, и если они сорвутся, пока мы будем находиться рядом с позицией зенитчиков, то жизнь может стать интересной.

Энди, очевидно, подумал о том же, поскольку, не останавливаясь, изменил курс, взяв направление на юг через ОМС в сторону открытой пустыни.

Все было слишком хорошо, чтобы долго продолжаться. Мы отошли от палаточного городка всего на 200 метров, когда одна из собак залаяла, и ее призыв, естественно, подхватили ее мужественные компаньоны. Соответственно, наш темп увеличился, так что за несколько минут мы втрое увеличили расстояние между жильем и собой, и все это время, на небольшом удалении, нас сопровождала стая гавкающих шавок, не желая скучать в этой специфической игре.

Собаки быстро прекратили лаять, очевидно, довольные тем, что мы покинули их территорию и больше не представляем угрозы. Однако это не помешало им преследовать нас еще добрых пару сотен метров, когда, наконец, последняя из них удовлетворилась и прекратила погоню на трех четвертях пути через ОМС.

Когда последние собаки скрылись из виду, патруль остановился и присел, чтобы оценить обстановку.

– Наверное, это долбаный лагерь бедуинов, – выругался Динжер. Бедуины, племенные арабы-кочевники, обычно держали собак, чтобы охранять свое имущество и держать на расстоянии надоедливых людей.

– Знаете, если бы я были параноик, то у меня могло бы возникнуть ощущение, что нас сглазили, – начал я, присев на корточки. – Никогда еще мне так не везло в течение нескольких дней, это просто смешно.

– Можно посмотреть на это с другой стороны и сказать, что нам очень повезло, что нас сейчас никто не обнаружил, – возразил Мэл.

Энди закончил сканирование местности с помощью прицела «Кайт». Убедившись, что собаки никого не насторожили, он добавил:

– Что ж, я согласен с Осси, потому что, похоже, никто не обратил на это ни малейшего внимания. Может быть, собаки бродят так каждую ночь. Думаю, мы и так уже зашли достаточно далеко на сегодня, лучше уйти, пока мы оторвались. – Эти слова совпали с мнением всех присутствующих.

– Ты ведь засек основание гряды, Майк?

– Да, и могу без проблем определить местоположение палаток. Так что это даст нам ориентир, чтобы вызвать истребители, если понадобится.

Энди снова поднес к глазам ПНВ, выискивая инфракрасный маяк, обозначавший наш НП.

– Что ж, попробовать стоило. Давай посмотрим, работает ли твоя штуковина, Киви. Дай мне направление и азимут на НП.

– Две секунды, – ответил я, снова опуская свой «Миними». Патруль замолчал, каждый оставался наедине со своими мыслями, пока я работал с меню GPS-приемника и прокладывал наш обратный курс.

– 650 метров на юго-запад, азимут 240 градусов, – наконец прошептал я Энди, наблюдая, как он выставляет соответствующим образом компас.

Когда я спрятал «Магеллан», Энди кивнул, чтобы мы начали двигаться в направлении, указанном на компасе.

– Будем идти спокойно. Последнее, что нам сейчас нужно, – так это дружественный огонь.

Каждые несколько минут патруль останавливался, чтобы проверить наличие инфракрасного маяка у часового, который подскажет нам, куда направлять коды опознавания.

Мы оказались прямо возле поста часового прежде, чем стало видно его маяк. Патруль немедленно остановился и лег на землю, а Энди слегка выдвинулся вперед с небольшим фонариком, оснащенным инфракрасным фильтром. Используя азбуку Морзе, он подал сигнал «Браво» в направлении позиции охранения, а затем посмотрел через прицел «Кайт» на такой же ответный инфракрасный сигнал часового.

После этого Энди ушел вперед и подтвердил свою личность часовому, а мы продолжили ждать в 50 метрах от него. Через несколько минут он вернулся.

– Добро, ребята, пошли. Я слышу, как меня зовет моя яма.

Мы прошли мимо Винса, который находился в охранении на кладбище, и спустились в вáди для быстрого подведения итогов.

Вытащив «Магеллан» из чехла, я отключил систему, сберегая остатки заряда батарей. Запасных батарей хватало на неделю или около того, но непрерывная работа приемника этот срок резко сокращала.

– Неужели все эти арабы не знают, что в течение двадцати с лишним кликов здесь не должно быть никакого жилья? Разве они не слушают доклады разведки?

– Может, нам стоит потребовать, чтобы зеленая слизь [Разведывательный корпус] пришла сюда и дала им одну из своих железобетонных разведывательных сводок? Тогда им придется уйти и оставить нас в покое, – добавил Динжер, одновременно доставая флягу, чтобы глотнуть воды.

Наконец, к нам в вáди присоединился Энди.

– Я проинформировал Винса о том, что происходит сегодня ночью, и он передаст это остальным, когда они будут в охранении. Я сказал, что нужно быть особенно бдительными; мы не можем надеяться, что собаки не вызвали тревогу или что утром кто-нибудь не проведет дополнительное расследование.

Энди подождал каких-либо комментариев, затем продолжил.

– Как бы то ни было, нам удалось примерно определить местоположение противника, определенно точнее, чем по карте.

– Да, а еще мы знаем, что здесь в буквальном смысле слова живет каждый человек со своей собакой! – С отвращением заметил Мэл.

– Я так и не увидел никакого пути на гребень. Кто-нибудь еще что-то видел?

Мы все покачали головами. Мэл добавил:

– Судя по рельефу местности, проходы должны быть за лагерем, дальше на север или восток.

– Да, судя по карте, с северной стороны местность выравнивается в плато, и простирается на восток на пять кликов от ОМС.

– Черт его знает, мы можем так рассуждать весь день, – продолжил Энди. – Я просто напишу, что мы нашли и чего не нашли, а слизь пусть интерпретирует это как хочет. Кому-нибудь есть что добавить?

Он посмотрел на часы.

– Сейчас 04:10. Винс и остальные ребята будут находиться в охранении до 09:00. Потом снова настанет наша очередь. Всем отдыхать.

Повернувшись ко мне, он закончил:

– Да, Майк, не мог бы ты дать мне координаты вражеского лагеря? Тогда мне не придется выпытывать их у тебя утром.

– Конечно, я дам их тебе через пару минут.

Я достал GPS-приемник и записал местоположение. Надеюсь, эти несколько цифр будут означать, что патруль чего-то добился, немного преуспел, возможно, нашел достойную цель для авиационного удара, по крайней мере. Это могло стать нашим единственным спасением, поскольку все остальное, похоже, шло не по плану.

Передав информацию Энди, я вернулся к своему «бергену», с удовольствием залез в спальный мешок и погрузился в глубокий сон. Мой разум еще блаженно не знал о травмах и мучениях, которые ждут меня впереди.