Текст книги "Смертельный рейв (СИ)"

Автор книги: Мартин Уиллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– Вы и сами заметили, что у девушки третий размер, а посетители думают, что она к ним навязывается. Ну, вы меня понимаете?

– Кажется, понимаю, – кивнул парень. – Значит, она не собиралась ко мне клеиться?

– Что вы, что вы, вовсе нет! С её скромностью этого никогда бы не произошло, даже если бы вы ясно дали ей понять, что между вами могло бы что-нибудь быть. Простите, я вовсе не подразумевала… – смущённо замолчала Виолет.

– Всё в порядке, – посетитель утёр уголки рта салфеткой, после чего положил смятый бумажный шарик на край стола. – Это я виноват, что так плохо подумал о ней. Люблю скромных девушек.

– Ещё раз напомню, что у нас действуют «Счастливые часы»…

– А как зовут эту прелестную особу? – вопросом перебил Виолет молодой человек.

– Паула.

– Передайте ей, пожалуйста, вот это, – клиент вытащил визитную карточку и что-то быстро написал ручкой на обороте.

– Обязательно передам, – миссия по определению сексуальных предпочтений молодого человека была успешно завершена.

– Чего ты там так долго возилась? – приступила с расспросами Паула. – Я тут чуть не умерла от любопытства!

– Держи, – усмехнулась Виолет. – Твой гомик приглашает тебя на свидание.

Подруга открыла рот от удивления. На визитке размашистым почерком было выведено всего два слова: «Перезвони мне».

– Только имей в виду, что ты – скромница, каких свет не видел. Запомнила? Иначе у тебя нет шансов.

* * *

– Ну, и как всё прошло? – спросила Виолет у Паулы на следующий день.

– Просто замечательно! – прикрыв глаза от удовольствия, выдохнула подруга. – Правда, мне пришлось весь вечер изображать из себя невинного ангелочка.

– И он поверил?

– Купился, как ребёнок. А ты знаешь, мне даже понравилось. Я девочка-недотрога, а Дарен (так его зовут) опытный мужчина, который меня добивается. Это так возбуждает.

– Паула, не начинай, пожалуйста.

– Между прочим, у меня впервые за долгое время состоялось свидание без секса.

– Поздравляю, ты поставила рекорд в личном зачёте! – не без сарказма произнесла Виолет.

– Знала бы ты, чего мне стоило, чтобы не наброситься на него! Он такой умный и такой спортивный. Я не поняла ни слова из того, что он мне рассказывал, но кивала и улыбалась, так что создала впечатление заинтересованной слушательницы. Похоже, ему это нравится.

– А чем он занимается?

– Что-то из области музыкальной индустрии. Кстати, Дарен говорит, что этой весной состоится крупный фестиваль танцевальной музыки, или что-то вроде того. Сейчас попробую вспомнить название… – Паула задумалась, перебирая в голове вчерашний разговор с молодым человеком. – Крутится же на языке, а произнести не могу. Какой-то сбор. Не то первобытный, не то… племенной. Точно, так и есть! «Племенной сбор».

– Может быть, ты сможешь достать туда билеты?

– Почему бы и нет? Сколько?

– Два, для меня и для Рэя.

– Хорошо, я поговорю с Дареном на эту тему.

– Спасибо, Паула!

– Это тебе спасибо, Виолет! Если бы не ты, я бы упустила его.

– Потому что он на баб не смотрит, – передразнила официантку девушка. – Гомик, как пить дать.

– Ха-ха-ха, очень смешно, – отмахнулась собеседница.

– Вы сегодня снова встречаетесь?

– Да, Дарен обещал отвезти меня в одно классное место.

– Куда же?

– Понятия не имею. Говорит, что хочет сделать мне сюрприз.

– Кто-нибудь из вас собирается сегодня обслуживать клиентов, или так и будете весь день чесать языками? – неожиданно возник рядом со стойкой управляющий, как чёрт из пекла. – Клиент за четвёртым столиком состарится, прежде чем вы принесёте ему заказ.

– Уже идём, – проворчала Паула. Она отвернулась и изобразила немую гримасу, передразнивая назойливого ворчуна.

* * *

С Рэем происходило что-то неладное. Молодой человек заметно осунулся, словно находился на грани нервного истощения. Любые попытки Виолет поговорить с ним всерьёз заканчивались неудачей. Он лишь отшучивался, защищаясь нелепыми отговорками и отказываясь показываться врачу.

А что, если у него в голове из-за ранения начались необратимые процессы, и без квалифицированной помощи он умрёт? Но девушка боялась произносить свои опасения вслух, словно оброненные слова могли каким-то образом материализоваться и причинить вред.

Дважды она замечала, как у парня из носа идёт кровь. Весьма тревожный симптом, учитывая особые обстоятельства. Вот только он упорно не обращал внимания на все эти «звоночки», как будто знал истинную причину, о которой упорно молчал.

– Тебе следовало бы лечь в больницу на дополнительное обследование, – предложила Рэю Виолет.

– Для чего? – возразил тот. – Чтобы умники в халатах снова превратили меня в лабораторную крысу?

– Я боюсь… – на её глазах показались слёзы. – Боюсь тебя потерять.

– Что ты такое говоришь? Перестань, – он нежно обнял девушку за плечи и прижал к себе. – Скоро я кое с чем разберусь, и мы сможем начать новую жизнь.

– Почему ты не хочешь мне рассказать, что у тебя за дело такое? Это что-то противозаконное?

– Не беспокойся, всё будет в порядке.

– Как я могу не беспокоиться, когда пребываю в полном неведении? Я даже не знаю, о чём ты в данный момент думаешь.

– О нас. О нашем будущем.

– Я вижу, что тебя что-то угнетает, но ты постоянно молчишь. Словно у тебя есть ужасная тайна.

– Ты права, мне приходится хранить один секрет, – перешёл на шёпот подросток. – Но, так и быть, я тебе его раскрою.

Девушка приготовилась услышать что-то по-настоящему важное.

– Меня укусил вампир, и поэтому я вынужден пить человеческую кровь, – молодой человек широко раскрыл рот и сделал вид, будто собирается укусить Виолет за шею.

– Почему ты снова дурачишься и уходишь от ответа? – ловко увернулась она.

– Тебе придётся разделить мою участь! – Рэй всё-таки коснулся губами намеченного места и запечатлел долгий поцелуй. – Теперь ты тоже одна из нас.

Он умел до последнего держать язык за зубами.

И если бы не постороннее вмешательство, ей, возможно, так и не удалось бы никогда узнать пугающую правду.

* * *

Когда Виолет поинтересовалась, рассказал ли Рэй мистеру Девероузу о скором переезде на другую квартиру, подросток сослался на то, что совсем не видится со стариком, и ему потребуется написать разъяснительное письмо, а писем он писать не умеет. Тогда девушка предложила свою помощь. Может быть, с математикой в школе у неё и были проблемы, но зато сочинения всегда получались сносные.

Они отказались от запланированной прогулки и пошли к Виолет, чтобы составить нужный текст.

– С чего начнём? – спросил Рэй.

– Уважаемый мистер Девероуз, – произнесла девушка.

– Уважаемый… – повторил молодой человек.

Но не успел он закончить предложение, как вдруг произошло нечто странное.

Тело подростка содрогнулось, словно через него пропустили мощный электрический разряд.

– Рэй, что с тобой? – с беспокойством в голосе спросила Виолет, заметив, как глаза подростка сделались другими. Она толком не могла дать верного объяснения тому, что именно произошло, но теперь на неё смотрел совершенно незнакомый человек.

– То, что я сейчас тебе скажу, покажется полным безумием, но прошу, верь мне! – скороговоркой произнёс Рэй (или не Рэй?), ухватившись за её плечи. Сердце Виолет сжалось от страха.

– Это Рэй убил Руди! Он зарезал его, а потом поджёг квартиру, чтобы замести следы. Мне нужно уходить, пока он не узнал, что тебе всё известно, иначе он убьёт и тебя! Будь осторожна!

Неужели она действительно услышала это? Молодой человек собственными устами признался в совершённом им преступлении, но почему-то говорил о себе в третьем лице.

Неожиданно разрозненные фрагменты соединились в цельную картину. Отъезд подростка и пожар в квартире Руди Монморенси совпадали по времени. Возникал закономерный вопрос: существовала ли клиника, в которой Рэй должен был проходить очередное лечение, на самом деле, или он лишь воспользовался удачным поводом, чтобы отомстить ублюдку за причинённую ей боль?

После поспешного признания у парня произошёл очередной короткий приступ, и его рука, утратив волю, сползла вниз по листу и прочертила длинную синюю полосу.

– Кажется, я всё испортил, – пришёл в себя подросток.

«Похоже на то», – стараясь сохранять спокойствие, посмотрела на него девушка.

– Ничего, я дам тебе другой лист, – нашла в себе силы произнести она и встала из-за стола, чтобы принести бумагу.

– Уважаемый мистер Девероуз, – старательно вывел молодой человек. – Что дальше?

– Подожди, мне нужно собраться с мыслями, – Виолет больше не могла думать о письме. Ей с большим трудом удавалось сохранять самообладание. Память услужливо подкинула ещё один факт: незадолго до отъезда Рэй интересовался названием города, в котором она когда-то жила.

Виолет почувствовала на своих плечах непомерный груз ответственности за жизни людей, погибших в том пожаре. Это она рассказала Рэю об изнасиловании, это она стала косвенным соучастником преступления. Да, девушка ненавидела ублюдка, грубейшим способом лишившего её невинности, но она не готова была заплатить столь высокую цену за его смерть.

– Виолет? – окликнул её подросток.

– Да? – она испугалась, не догадается ли Рэй о том, что у неё творится в голове.

– Что с тобой?

– А что со мной?

– Мне показалось, что ты напугана.

– Что за глупости. С чего бы мне быть напуганной?

– Не знаю.

– Просто я всё взвесила и пришла к выводу, что мистер Девероуз расстроится, когда узнает о твоём переезде вот так, из записки.

– Но ты же хотела, чтобы я написал ему письмо.

– Пожалуй, я сама могла бы ему обо всём рассказать, – предложила Виолет.

– Отличная идея! Теперь мы можем с чистой совестью заняться чем-то более интересным, – парень протянул руку к девушке, чтобы привлечь её к себе.

«Боюсь, что чистой наша совесть уже не будет никогда», – сокрушённо подумала она.

* * *

– Что-нибудь случилось? – поинтересовалась Паула, увидев, в каком виде Виолет пришла на работу.

– Вроде бы ничего, – неохотно отозвалась девушка.

– Ничего? Да ты себя в зеркале видела?

– А что там? – Виолет без особого энтузиазма заглянула в висящее рядом зеркало и обнаружила в отражении бледное лицо.

– Выглядишь так, будто всю ночь ревела в подушку.

– Поздно легла, вот и не выспалась, – пожала плечами девушка, надевая униформу. – А у тебя как дела с Дареном?

– Вчера он мне заявил, чтобы я бросала к чёрту эту работу.

– А ты что?

– А что я? Сказала, что не могу принимать таких скоропалительных решений. К тому же, нам следует узнать друг друга получше. Ну, это я так ему сказала, а сама мысленно уже швырнула фартук в лицо нашему гоблину. Вечно он: девочки, вы слишком много болтаете, пора браться за работу, – Паула красочно изобразила ворчание управляющего. – Представляю, как у него рожа вытянется, когда я выйду из этой занюханной забегаловки, сяду в тачку Дарена, и мы умчимся отсюда.

– Я тоже подумываю уходить, – призналась Виолет.

– Серьёзно? Куда?

– Пока ещё не знаю.

– И правильно. Нечего здесь делать. Нужно двигаться дальше.

«Как можно дальше», – мысленно согласилась девушка.

* * *

На протяжении недели Виолет придумывала различные поводы, чтобы не встречаться с Рэем. То она плохо себя чувствовала (нет-нет, ничего не нужно, мне просто следует хорошенько отлежаться), то ей срочно пришлось подменить подругу в кафе (мы всегда друг друга выручаем), то соседка попросила посидеть с ребёнком (у неё возникли какие-то проблемы, а оставить Софи совершенно не с кем).

Девушка принялась со всем усердием подыскивать для себя новое жильё. Она боялась, что Рэй как-нибудь прознает о предупреждении.

(Мне нужно уходить, пока он не узнал, что тебе всё известно, иначе он убьёт и тебя! Будь осторожна!).

И тогда ей не сдобровать.

Чаще всего арендная плата оказывалась непомерно высокой. Если Виолет звонила по телефону, то отвечала: «Я подумаю над вашим предложением». А когда приходила осматривать квартиры лично, то находила какие-нибудь неожиданные недостатки, хотя единственным недостатком в таких случаях была стоимость, несоизмеримая с её скромными доходами.

Она понимала, что бесконечные отговорки рано или поздно заставят Рэя догадаться об истинных причинах её нежелания видеть его, поэтому всё-таки нашла в себе силы самой назначить пару свиданий.

Кажется, он заметил некую напряжённость, возникшую между ними. Если подросток целовал девушку, то в этот момент она старалась мысленно отстраниться от реальности.

– Виолет, ты в порядке? – спрашивал молодой человек.

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Ты как будто не здесь, не со мной.

– А где же?

– Далеко отсюда.

– Наверное, задумалась, – она брала его за руку и улыбалась. Фальшивая улыбка для очередного клиента кафе.

– О чём?

– О будущем.

Она и впрямь размышляла о том, чего у них уже никогда не будет. Возможно, придётся даже уехать из города, как она однажды и сделала.

– Может быть, нам следует проветриться и сходить в клуб? – предлагал Рэй.

– Что-то нет настроения, – отвечала она. – Давай как-нибудь в другой раз.

А потом девушка покупала в киоске газеты и просматривала страницы с объявлениями, обводя ручкой подходящие, на первый взгляд, варианты. И снова ничего. Даже если она вычеркнет из своего бюджета такую статью расходов, как таблетки, этого ей хватит разве что на очередную крысиную нору, старательно выдаваемую за человеческое жилище.

* * *

Когда в баре впервые появился аркадный автомат «Смертельная битва», Виолет потратила целую кучу чаевых, сражаясь с виртуальными противниками. Она воображала на их месте Руди Монморенси, его богатенького папашу, собственного отца – всех, кто когда-то предал её. Оппоненты проливали литры крови, чего не было ни в одной из доныне известных девушке игр, что только прибавляло желания наносить оглушительные удары, повергая ненавистных врагов. Вот почему игрок VLT оказался на первой строчке таблицы рекордов.

На какое-то время Виолет прекратила тратить деньги на игровые поединки. Сегодня же она пришла сюда вновь, чтобы провести самый жестокий бой, сразиться с самой судьбой, поставившей ей очередную подножку.

Она опустила монету, выбрала бойца и погрузилась в кровавое действо беспощадного турнира. В каждом раунде – победа, каждый соперник – повержен. Горо лёг на лопатки, вслед за ним лишился титула чемпиона Шан Цунг, и Виолет улучшила собственный результат. Только игра оставалась игрой и не могла ничего изменить в реальной жизни. Она лишь на какое-то время позволила избавиться от проблемы.

Когда специальное меню выдало запрос на сохранение трёхбуквенного имени в списке лучших игроков, девушка вместо привычного сокращения ввела RAY (Рэй).

* * *

– До сих пор не нашла ничего подходящего? – Паула присела рядом с Виолет и взглянула на газетный лист с перечёркнутыми объявлениями.

– Или слишком дорого, или дурные соседи, к которым крысы и тараканы вовсе не относятся, – отвлеклась от изучения страницы девушка.

– А я тебе принесла билеты на «Племенной сбор». Два, как ты и просила, – официантка протянула подруге пригласительные на фестиваль танцевальной музыки.

– Спасибо, но боюсь, что они мне уже не понадобятся.

– Передумала ехать?

– Кажется, моим отношениям пришёл конец.

– Он тебя бросил?

– Нет, проблема не в этом.

– Тогда в чём же?

– Как думаешь, если человек любит тебя до такой степени, что готов по одному твоему мановению пойти на убийство, это хорошо или плохо?

– Наверное, хорошо, – пожала плечами Паула. – Значит, у него к тебе сильные чувства, и он готов доказать их не на словах, а на деле. Только я не пойму, при чём здесь это?

– Ни при чём. Не обращай внимания, – отмахнулась Виолет.

– Что-то ты совсем приуныла. Можешь внятно объяснить, что случилось?

– Я и сама толком не понимаю.

– Так не бывает. У всего существуют определённые причины.

– А если причина заключается не в нём, а во мне?

– У меня уже голова пошла кругом от твоих загадок! Он тебе надоел?

Виолет отрицательно покачала головой.

– Я ничего не смогу посоветовать, пока ты не назовёшь вещи своими именами. Вот А, вот Б. – Паула дважды разрубила воздух ребром ладони. – Чтобы было чётко и ясно.

– Я бы рада, но и сама не разберу где А, а где Б. Наверное, это уравнение не имеет решения.

– Ты сведёшь меня с ума, – подруга потёрла пальцами виски, словно у неё началась жуткая мигрень.

– Может быть, мне принести заказ вместо вас? – раздался из-за спины ехидный голос управляющего. – Или вы всё-таки начнёте сегодня шевелить задницами?

– Всё, он меня достал, – Паула взяла тарелку супа, подошла к занудному говнюку и торжественно вылила ему на голову обед клиента. Жидкость стекла с волос на плечи и намочила рубашку. Управляющий открыл рот от изумления и расставил руки в стороны.

– Я… – затрясся он от негодования. – Я тебя… Ты уволена!

– А вот и нет! – радостно заявила официантка. – Ты не можешь меня уволить, потому что я сама увольняюсь! – Она развязала фартук, смяла его в тряпичный комок и запустила им в лицо намокшего мужчины. – Удачного дня, козёл!

– Чего уставилась? – прикрикнул на Виолет униженный выходкой Паулы сотрудник кафе, когда та удалилась. – Иди работать!

* * *

Скромные пожитки девушки уместились в один чемодан. Она ещё раз осмотрела квартиру, чтобы ничего не забыть, но даже если что-то и упустила из виду, то невелика потеря. Пропажа разорит её не более чем на пять-десять фунтов, а более дорогих вещей в гардеробе Виолет никогда и не было. Единственным умышленно оставленным предметом стал плюшевый щенок по кличке Смельчак с надписью «Я люблю тебя» – скромный подарок Рэя, так и оставшийся стоять на спинке дивана с нелепо-дружелюбной улыбкой.

Последнее решение далось ей с большим трудом. Всё усложнилось. Всё чрезмерно усложнилось. Рэй оказался убийцей, Паула уволилась, а сама девушка внезапно заблудилась в лабиринте жизни, выйдя к незнакомой развилке путей. Какой из них выбрать? Куда направиться дальше?

Она впервые позвонила родителям спустя полтора года после того, как ушла из дома. Длинные гудки. Никто не берёт трубку. Виолет нажала на рычаг, чтобы разъединить линию, и скормила таксофону вторую монету. Снова вызов без ответа. Девушка даже представила, как в пустой комнате разрывается телефон, призывно оглашая пространство. Что ж, придётся ехать без предупреждения.

Хотела ли она этого? Вряд ли. Мысль о проданной невинности никогда не давала Виолет покоя, но существовал и тот факт, что её семья находилась на грани банкротства. Мать страдала от усиливающейся с каждым днём депрессии, а отец пил, потому что не мог найти нормальную работу. Со временем память стёрла все оттенки, оставив только чёрное и белое. В основном чёрное. Поступок отца представлялся девушке отвратительным, но подсознательно она понимала, что иной выбор привёл бы их к настоящей катастрофе. Папаша Монморенси пригрозил безработному мужчине большими проблемами в том случае, если полиция узнает о «забаве» старшеклассника.

Но Виолет не собиралась мириться с трусостью родителя. Его безволие она приравняла к предательству. А мать только и знала, что плакала, словно собиралась утопить горе в слезах. Оба не предприняли ровным счётом ничего, чтобы защитить родную дочь, и она убежала без оглядки, оставив непростую ситуацию исключительно на их совести.

Как будет принято её возвращение теперь? Разбередит ли девушка глубокие душевные раны, или старики сделают вид, что прошлого не существует?

Вместе с единственным чемоданом Виолет села в автобус и оставила позади свои несостоявшиеся мечты.

* * *

Дом детства встретил её равнодушным молчанием. Она приблизилась к двери и ощутила в груди сильное волнение, словно сердце сорвалось с невероятной высоты. Виолет даже на мгновение представилось, как на порог выходит мать и со слезами радости на глазах обнимает вернувшуюся дочь. Прошло тридцать долгих секунд, но на стук так никто и не отозвался. Тогда гостья заглянула в окно. У неё шевельнулось смутное подозрение. Внутри помещение выглядело нежилым.

Девушка просунула руку в почтовый ящик и обнаружила, что тот полон. В основном реклама, а также несколько писем с напоминанием об оплате коммунальных счетов.

«Что же здесь творится?» – встревожилась Виолет, изучая веер из ненужных посланий. Она свернула его и засунула обратно, после чего постучала снова. На этот раз более настойчиво. Опять никакого результата.

«Как будто все вымерли», – пронеслась в голове нелепая мысль.

«Может быть, они переехали?» – подсказал девушке внутренний голос. В конце концов, что мешало родителям сменить место жительства? А новые хозяева домовладения сейчас на работе, поэтому никто и не открывает.

Виолет обернулась и не увидела перед домом ничьих следов, кроме тех, которые сама же и оставила. Слежавшийся снег хранил явные свидетельства того, что за последние несколько часов здесь никто не появлялся.

Возможно, миссис Элиот, живущая по соседству, сможет прояснить ситуацию.

На звонок дверь открыла маленькая старушка в больших очках с роговой оправой и в зелёном фланелевом халате с изображениями разнообразных птиц, от павлинов до канареек.

– Здравствуйте! – обратилась к ней девушка. – Миссис Элиот, вы, случаем, не знаете, где мне найти отца с матерью?

– Отца с матерью? – отозвалась эхом пожилая женщина, поправляя трясущимся пальцем очки на переносице.

– Никак не могу до них достучаться.

– Мы с вами знакомы, юная леди?

– Я Виолет. Помните меня?

– Виолет с Уиллоу-роуд? – приглядываясь к внешности собеседницы, осторожно предположила старушка.

– Нет, Виолет, которая жила здесь раньше, – указала на ближайший дом та.

– Дочка Лидэллов? – наконец-то догадалась миссис Элиот.

– Так и есть, – кивнула девушка и улыбнулась.

– Точно, Виолет! Узнаю! Ты давно к нам вернулась?

– Только что приехала.

– Значит, ты ещё ничего не знаешь… – раздался тяжёлый вздох.

– Чего не знаю?

– Прошло больше полугода с тех пор, как умерла Долорес, а недавно вслед за ней отправился и твой отец.

Судьба нанесла Виолет очередной сокрушительный удар.

– Как это случилось? – едва шевеля губами, спросила она.

– После того, как ты пропала, Долорес целыми днями ходила по улицам и искала тебя. Многие тогда сочли, что твоя мать рехнулась от горя. Её положили в больницу, но лечение оказалось неэффективным. С каждым днём ей становилось только хуже. А однажды санитары обнаружили, что она перерезала себе вены украденным во время обеда столовым ножом.

– Господи… – прошептала внезапно осиротевшая Виолет, прикрыв рукой рот. – А что стало с отцом?

– Какой-то негодяй ворвался к нему в дом и избил до полусмерти. Когда приехала полиция, он, как заведённая механическая игрушка, твердил одну и ту же фразу, – миссис Элиот постаралась изобразить, как именно говорил мужчина. Она широко распахнула глаза и уставилась в пустое пространство. – Прости меня. Прости меня. Прости меня. Некоторые поговаривали, что при этом он повторял твоё имя.

Цепь замкнулась. О Руди Монморенси Рэй мог узнать из единственного источника, которым и послужил её отец.

– А удалось ли поймать того, кто это сделал? – задала вопрос девушка, хотя уже и так прекрасно знала, что убийца до сих пор на свободе.

– К сожалению, нет. Никого не нашли. Подожди-ка, вот я старая ворона! Совсем забыла предложить тебе горячего чаю!

– Спасибо, миссис Элиот. Как-нибудь в другой раз.

– Может быть, всё-таки выпьешь чашечку?

– Лучше я пойду, – вежливо отказалась Виолет.

* * *

Судя по всему, после смерти матери отец окончательно опустился. Едва девушка вошла в дом (запасной ключ от двери по-прежнему хранился в ржавой железной банке, которая стояла на верхней полке в сарае), как ей в нос тут же ударил неприятный кислый запах. Повсюду в комнатах лежала нестиранная одежда, а углы были заняты выстроившимися в ряд бутылками из-под дешёвого шотландского виски. Виолет случайно задела ногой одну из них, и та, опрокинувшись со звоном, покатилась под кровать, где и нашла себе новое прибежище.

Виолет открыла детскую и обнаружила, что полка с книгами опустела. Наверное, отец отнёс их по дешёвке в букинистический магазин, чтобы пополнить коллекцию опустошённых сосудов из-под алкоголя. Странно, но вещи в шкафу почему-то остались нетронутыми. Девушка сняла с вешалки своё старое школьное платье и прикинула его на себя, посмотревшись в зеркало. Она провела ладонью по холодной стеклянной поверхности, чтобы очистить от пыли небольшой участок отражения. Из другого мира на неё внимательно смотрела знакомая, но такая недостижимо далёкая девочка с голубыми глазами. Виолет отложила наряд в сторону, присела на край деревянной кровати и расплакалась. Казалось, что слезам не будет конца и края. Их накопилось слишком много, и теперь они безостановочно текли по щекам несчастной девушки. Никого не оказалось рядом, чтобы нежно обнять её за плечи и поддержать в трудную минуту.

В голове творился настоящий хаос. Разрозненные мысли сшибались и разлетались в разные стороны, словно обломки корабля, угодившего в невообразимый шторм. Как бы ей сейчас хотелось находиться под таблеткой в каком-нибудь клубе и безостановочно танцевать, танцевать, танцевать. Но «билеты в страну чудес» закончились.

Мать нашла другой выход. Выбрала самый короткий маршрут до конечной остановки.

* * *

Виолет угнетало чувство вины, и она приступила к наведению порядка в доме, чтобы не сойти с ума от мрачных размышлений. Девушка установила на столе маленький магнитофон, включила кассету с записью рейв-композиций различных исполнителей, после чего взялась убирать мусор, скопленный отцом с такой тщательностью, словно это были несметные богатства. Ей понадобилось около десятка чёрных целлофановых мешков, чтобы очистить комнаты и вынести всё на улицу. Потом она навела в ведре тёплой воды, добавила моющего средства и начала отмывать затоптанные полы.

В процессе уборки Виолет наткнулась на старую коробку с семейными реликвиями. По большей части здесь находились предметы, не представлявшие для других людей никакой ценности: письма, несколько чёрно-белых фотографий, старый билет, записная книжка, вырезка из местной газеты с упоминанием имени и фамилии Виолет и ещё кое-какие мелочи.

Письма принадлежали её деду. Мать рассказывала, что они приходили бабушке с войны. Пожелтевшая бумага хранила какой-то особенный запах – запах самого времени. На фотографиях, по словам отца с матерью, были запечатлены их предки, которых девушка никогда не знала. У билета тоже существовала своя история. Согласно преданию, родители познакомились после киносеанса. По чистой случайности билет на тот фильм залежался в отцовском кармане. А в записной книжке (везде почерк Долорес) содержались занятные сведения о том, когда Виолет впервые начала ходить, какие слова произносила в два года, а также таблица роста и веса по месяцам. В газете шла речь о конкурсе детских рисунков. Тогда Виолет заняла третье место.

Покончив с беспорядком, девушка приняла душ и сразу же взялась за приготовление ужина. Ни минуты отдыха, лишь бы не оставаться наедине с угнетающими воспоминаниями.

Но стоило ей взяться за разделку птицы, как грудь тут же сковало тошнотворным чувством.

«…она перерезала себе вены украденным во время обеда столовым ножом», – неожиданно прозвучали в голове слова миссис Элиот.

Перед мысленным взором возникла картина того, как мать тайком проносит в больничную палату орудие самоубийства, как сидит на кровати и прикладывает холодную сталь к запястью, усиливает нажим, ощущает жжение от пореза.

Девушка уставилась на собственную левую руку с гладкой белой кожей. Достаточно совершить решительное движение, и всё закончится. После выходки Руди Монморенси её неоднократно соблазняла подобная идея, но розовые таблетки спасли ей жизнь, подарив возможность сбежать от реальности в страну чудес. Если бы только она могла сейчас воспользоваться маленькой «E»…

Нет, хватит! Сколько уже можно прятаться от себя? В пожаре погибли люди, и она имеет к трагедии такое же отношение, как и Рэй. Пусть это и было сделано его руками, но – исключительно ради неё.

Лезвие осторожно прикоснулось к коже, как бы намечая самое уязвимое место. Главное, преодолеть инстинкт самосохранения, откинуть в сторону страх перед болью.

Она закрыла глаза и приготовилась совершить прыжок из света в темноту. Из колонок магнитофона доносилась «Thank God It's Friday» в исполнении Timecode. Как нельзя кстати, чтобы свести счёты с жизнью.

* * *

На этот раз ей не хватило решимости.

* * *

Утром девушка поехала в город, чтобы подыскать подходящую работу. Она купила газету и заскочила в дешёвое кафе, заказав чашечку кофе лишь для того, чтобы получить возможность спокойно присесть и просмотреть все объявления работодателей. Подходящих вариантов оказалось не так много, да и те, как выяснилось позже, никуда не годились.

На обратном пути Виолет посетила магазин звукозаписей. У неё не было лишних денег, чтобы приобретать какие-нибудь кассеты. Она даже сама не знала, для чего пришла сюда. Ей просто хотелось ходить между стеллажей с многочисленными альбомами, наугад вытаскивать пластинки и читать названия песен, рассматривать фотографии или художественные компиляции на лицевой стороне и представлять, какая музыка под ними кроется.

На одной из полок были собраны горячие новинки конца зимы, и девушка принялась с интересом их изучать. Каково же было её изумление, когда она наткнулась на собственное изображение. Или, по крайней мере, очень похожее на неё. Обложка сингла Braver'а «Кислотная королева». Это же та самая композиция, которую она слышала по радио! Тогда у Виолет, между прочим, сложилось странное впечатление, словно песня посвящена именно ей.

Значит, тот продавец, которому девушка посоветовала обратиться к психиатру, когда он попытался выяснить у неё адрес, не был сумасшедшим. Парень на самом деле говорил о своём знакомом (Подождите, это правда! Его зовут Дэвид!), а она подумала, что он неумело подбивает к ней клинья. Но откуда этот Дэвид (почему-то Виолет хорошо запомнила имя из эфира «Подземки») знает её? Где они могли встречаться раньше? Вопросы нахлынули, подобно сошедшей с гор лавине.

В комнате родителей стоял старенький проигрыватель, поэтому Виолет выбрала запись в формате грампластинки в картонном конверте. Она подошла к кассе с «Кислотной королевой» и отсчитала нужную сумму из своих скромных средств.

– Вы очень на неё похожи, – заметил продавец, указывая на обложку.

– Значит, мне не показалось? – вежливо улыбнулась покупательница.

– Достаточно одного беглого взгляда, чтобы это понять.

– А вам что-нибудь известно об авторе данного сингла? – поинтересовалась девушка.

– Честно говоря, никогда раньше не слышал о таком, но теперь обязательно познакомлюсь с его творчеством.

Расплатившись, Виолет поехала домой, чтобы ещё раз прослушать заглавный трек, а также «Перегрузку» и дополнительный ремикс.