Текст книги "Смертельный рейв (СИ)"

Автор книги: Мартин Уиллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

…если ты меня слышишь…

Почему этот голос вызывает в памяти приятные переживания? Кому он принадлежит? Необходимо подняться ближе к поверхности, чтобы получить ответы. Перед ним дверь с раскалённой ручкой, за которую следует взяться и приложить усилия, чтобы повернуть её. Она существует лишь в его воображении, но на определённом уровне существования проход через неё реален, потому что он заперт во мраке до тех самых пор, пока не решится встретиться с болью.

Первая попытка становится неудачной. Он ещё не готов принять на себя страдание, возникающее при возвращении во внешний мир.

* * *

Зима пришла без лишних предупреждений, как последнее дыхание, сорвавшееся с уст только что умершего человека. Ночью с неба повалили хлопья густого мокрого снега, тут же облепившего чёрные ветви деревьев, крыши домов и улицы, словно над городом выстрелило гигантское конфетти, в палитре которого оказался единственный цвет – белый. С самого утра на борьбу с почти десятидюймовым слоем осадков выехала вся снегоуборочная техника, но зимняя феерия не прекращалась. Многим хозяевам пришлось оставить автомобили в гаражах и добираться до работы пешком по заснеженным тротуарам. Синоптикам в прогнозах погоды оставалось только отшучиваться по поводу того, чтобы жители во время очередной прогулки не забывали захватить с собой лыжи и снегоступы.

Рэй же ничего этого не видел, потому что продолжал пребывать в бессознательном состоянии, в то время как врачи усердно сражались за его низкие жизненные показатели.

Первым о случившемся узнал мистер Девероуз. Когда на земле нашли подростка с серьёзной травмой головы, у него в куртке обнаружился смятый чек из магазина. Хозяин подтвердил, что знает данного молодого человека, после чего сам вызвался помочь всем необходимым, лишь бы медики вытащили парня с того света. Рэя отправили в реанимацию, куда позже пришла и Виолет. Он неоднократно рассказывал ей об «отличном старике», давшем ему работу, так что после того, как Рэй куда-то исчез, она сразу же направилась в магазин мистера Девероуза, где и узнала, что случилось.

– А вы случайно не Виолет? – догадался пожилой человек, когда перед ним появилась незнакомая девушка и начала расспрашивать о подростке.

– Вы меня знаете? – удивилась она.

Мистер Девероуз улыбнулся, но в его выражении лица было больше сочувствия, нежели радости.

– С ним что-то случилось? – забеспокоилась Виолет.

– Сейчас Рэй находится в реанимации, – новость буквально оглушила её. В какой-то момент девушке даже показалось, словно земля уходит у неё из-под ног.

– В реанимации? – повторила она, как будто впервые слышала это слово.

– Похоже, что кто-то хотел его убить, – передал заключение медиков старик. – Рана носит огнестрельный характер.

– Но кому понадобилось в него стрелять? – если бы мистер Девероуз вовремя не подхватил девушку, она упала бы прямо на пол.

– Успокойся, – мягко произнёс старик. – Если хочешь, я налью тебе воды.

– Он… – Виолет вздохнула. – Он выживет?

– Будем надеяться на лучшее. В настоящее время врачи делают всё возможное, чтобы его спасти.

– Как давно вы его видели?

– Около часа тому назад.

– А что, если ему стало хуже? Если… – но высказывать вслух самые страшные опасения ей не хотелось.

– Я ненадолго прикрою магазин и сейчас же отвезу тебя к нему.

– Вы вправду можете? – посмотрела блестящими от слёз глазами на собеседника Виолет.

Через полчаса они приехали в больницу, и пожилой человек договорился, чтобы его спутнице позволили навестить Рэя.

Вид у подростка был неутешительный, и девушка едва совладала с собой, чтобы удержаться и не заплакать от представившегося ей зрелища. Опутанный многочисленными трубками и катетерами, парень лежал на кровати с закрытыми глазами, подключённый к системе искусственного вентилирования лёгких. Рядом с ним находился кардиомонитор, то и дело издающий короткие звуковые сигналы. Виолет заметила слабое движение грудной клетки. Он всё-таки дышит.

– Рэй, если ты меня слышишь, пожалуйста, не умирай, – тихо проговорила она, прикоснувшись к его руке. Возможно, ей всего лишь показалось, но он как будто отреагировал. Его пальцы дрогнули. Или это сработало её воображение?

* * *

Что-то изменилось. Уютное состояние покоя исчезло, уступив место тревожному ожиданию, потому что теперь Рэй был в темноте не один. Кто-то посягнул на его укромный уголок в глубине сознания. Подросток – вернее та его часть, которая сжалась до размеров мотылька в замкнутом пространстве, – вернулся к двери с раскалённой ручкой, чтобы в случае близкой опасности выйти наружу. Но он по-прежнему не мог покинуть временное убежище – за его пределами Рэя одолевала сильнейшая боль в области головы. Рядом с дверью парень слышал далёкое мерное пиканье и чей-то голос. Архив памяти находился за пределами тёмной комнаты, в которой оказался Рэй, поэтому ему никак не удавалось определить, кто пытается достучаться до него снаружи.

…пожалуйста, не умирай…

Вот она, весточка из внешнего мира, где он оставил привычную жизнь, скрывшись от преследовавшей его боли. Но как долго он сможет оставаться здесь, в чёрной дыре собственного «я»? И сколько времени прошло с тех самых пор, как это случилось? Что именно произошло, прежде чем он провалился в беззвучную глубину мрака?

«Стой! Стой, или я буду стрелять!» – неожиданное озарение позволило Рэю вернуться в тот самый момент, когда нечто горячее обожгло ему голову, словно в мозгу загорелось пламя. Потом раздался громкий звук. Причиной нестерпимого страдания стал именно он. Выстрел. Должно быть, пуля зацепила его, но подросток не умер.

Комната начала сжиматься, а вместе с нею и дверь. Рэй запаниковал. Если он не выберется отсюда, стены просто раздавят его. Нужно срочно что-то предпринимать. Ручка слишком горячая, чтобы крепко ухватиться за неё и повернуть. Подросток снова попытался взяться за покрасневший металл, но тут же ощутил болевую атаку. Нет, так легко она не поддастся. Между тем, пространство непрестанно сужалось. То, что парень поначалу принял за постороннее присутствие, оказалось нарастающим давлением пустоты. Но он не хочет становиться её частью, потому что его зовёт знакомый голос. Необходимо, во что бы то ни стало, откликнуться, дать понять, что он ещё жив.

«Стой! Стой, или я буду стрелять!» – кричит ему вслед чёрная бездна.

Кажется, сигнал пикающего прибора участился.

Пора собрать всю волю в кулак, иначе станет слишком поздно. Комната сделалась похожей на детский домик, а размеры двери достигли той критической отметки, когда любое промедление грозило Рэю гибелью в западне. Он бросился вперёд, навстречу яркой вспышке боли.

* * *

Кардиомонитор начал подавать звуковой сигнал несколько чаще, и Виолет сочла нужным сообщить об этом врачу. Она вышла в коридор и обратилась к первой же встретившейся на пути медсестре с просьбой проверить состояние больного. Та последовала в палату и проверила показания пульса, после чего попросила девушку подождать за дверью, а сама вызвала доктора.

– Что с ним? – спросила Виолет, но мужчина в халате с едва заметными признаками седины на голове ничего не ответил. Дверь закрылась, и девушке пришлось провести несколько минут в мучительном неведении. Что значило участившееся пиканье? Пошёл ли Рэй на поправку, или его состояние наоборот ухудшилось? Она переживала, что может потерять его. Это было бы несправедливо по отношению к ней. Неужели судьба настолько жестока, чтобы отнимать у неё счастье, которое едва успело начаться?

Виолет подумала о последнем разговоре с Рэем. Ей пришлось пуститься не в самое простое объяснение, открыв подростку одну из ужаснейших страниц дневника своей памяти. Она боялась, что после этого парень отвернётся от неё, как это сделала её единственная подруга, но он не только не отвернулся, но и признался ей в собственных чувствах.

Наконец-то в дверях снова показалась фигура доктора.

– Рэй в порядке? – затаив дыхание, обратилась к нему девушка.

– Только что пришёл в себя, – ответил мужчина, спрятав руки в карманы халата. – Но лучше его сейчас не беспокоить.

– Спасибо вам! – с облегчением произнесла Виолет.

– Медсестра сказала, что кто-то заходил к пациенту перед тем, как он очнулся.

– Да, я хотела повидаться с ним.

– Вы говорили ему что-нибудь?

«Рэй, если ты меня слышишь, пожалуйста, не умирай», – вспомнила собственные слова девушка.

– Кое-что говорила, – смущённо призналась она.

– Тогда это мы должны благодарить вас за то, что вытащили его из комы.

– Из комы? – испуганно повторила посетительница.

– Прогнозы были не самыми радужными, но вам каким-то чудом удалось до него достучаться.

– Теперь он пойдёт на поправку?

– Вероятнее всего, но утверждать пока рано. Состояние по-прежнему тяжёлое. Ему придётся какое-то время провести здесь, потому что он получил серьёзное ранение. Кстати, данным инцидентом уже заинтересовалась полиция. Может быть, вам что-то известно по этому поводу?

– Боюсь, что ничем не смогу помочь. Я и сама совсем недавно узнала о происшедшем.

– Есть какие-нибудь догадки относительно того, кто мог стрелять в парня?

– Даже не представляю.

* * *

Очнувшись, Рэй попытался найти связь между последними событиями и местом его нынешнего пребывания. Похоже, он оказался в больнице, – его тело опутали разнообразные провода и какие-то трубки с питательными растворами, а над ним склонился мужчина в халате. Должно быть, врач.

– Ты меня слышишь? – обратился к нему доктор.

– Да, – слабо ответил подросток. – Как я здесь оказался?

– В тебя стреляли. Что-нибудь помнишь?

Конечно же, Рэй отлично помнил, как собирался отомстить жирному ублюдку, но план провалился. Отчим нажал на спусковой крючок, и голова подростка взорвалась багровым фейерверком боли. А дальше – сплошная темнота, непроницаемая завеса, за которую уже невозможно заглянуть.

– Нет, – дал отрицательный ответ парень. – Как только начинаю думать об этом, у меня тут же всё сжимается в висках.

– Если так, то лучше себя не мучить, – сделал вывод мужчина в халате. – Можешь считать, что тебе крупно повезло, потому что при подобных ранениях выживает лишь один из тысячи. Пуля прошла в опасной близости от головного мозга, но, к счастью, практически не задела его.

– Как долго вы будете держать меня в этой палате?

– А ты куда-то торопишься?

– Мистер Девероуз будет ждать меня на работу.

– Придётся ему подыскать временную замену, потому что ты сейчас не в том состоянии, чтобы подвергать себя каким-либо нагрузкам.

– Но я должен! – Рэй попытался приподняться, на что врач быстро отреагировал препятствующим жестом. – Пожалуйста, дайте мне подняться.

– Тебе жить надоело? Немедленно ложись и даже думать забудь о том, чтобы куда-то идти.

– Вы не понимаете… – после предпринятого усилия Рэя охватили слабость и головокружение.

– Это ты не понимаешь. Тебе едва удалось избежать смерти, и ты должен быть благодарен судьбе за полученный шанс, поэтому позволь мне решать, когда именно отпускать тебя.

– Тогда хотя бы позвольте мне увидеться с Виолет.

– Речь идёт о симпатичной девушке с длинными светлыми волосами? – догадался мужчина в халате.

– Вы её видели?

– Видел. Она совершила настоящее чудо, вытащив тебя из комы.

– Значит, я был в коме? Сколько?

– Два с половиной дня.

– Скажите, а меня навещал ещё кто-нибудь? – Рэю требовалось знать, сообщил ли Далтон матери о том, что её сын незаконно проник на склад.

– Какой-то пожилой мужчина, – задумавшись, ответил доктор. – К сожалению, не могу сразу вспомнить его фамилию. Не то мистер Деверс, не то Роузис.

– Девероуз, – подсказал подросток с едва заметной улыбкой.

– Вот-вот, так его и зовут. Он оплатил все больничные расходы.

– Может быть, ещё кто-то?

– Данным случаем заинтересовалась полиция, но у них нет подозреваемых, которые могут быть причастны к совершённому преступлению. Возможно, тебе всё-таки удастся назвать нападавшего?

– Ничего не помню, – соврал Рэй. Судя по всему, Далтон оказался самой трусливой задницей на свете. Если он и увидел распростёртого на земле нарушителя, то мог оставить его умирать на улице, а сам даже ни с кем не обмолвился ни единым словом о ночном проникновении. Куда легче восполнить ущерб от одного разбитого телевизора, нежели связываться с делом, в котором фигурирует чья-то простреленная голова. Значит, мать ещё ничего не знает. Но это и к лучшему, иначе она сойдёт с ума от волнения.

* * *

– Я так боялась тебя потерять! – Виолет почувствовала, что её переполняют эмоции, когда она увидела очнувшегося Рэя. Девушка подошла к его кровати и осторожно поцеловала.

– Доктор сказал, что ты меня спасла, – произнёс подросток.

– К сожалению, твоя спасительница осталась без должного вознаграждения. Мне даже не позволили сказать тебе хотя бы пару слов.

– Знаю.

– Я почти не спала, всё время думала о тебе. Кому понадобилось в тебя стрелять?

– Я допустил ошибку.

– У тебя серьёзные проблемы? – понизила голос девушка. – Если только я могу чем-то помочь…

– Не волнуйся, я сам всё как-нибудь улажу.

– А что, если этот человек снова захочет тебя убить?

– Вряд ли, – возразил парень. – Думаю, он напуган больше моего и теперь постарается приложить все усилия к тому, чтобы замять данную историю.

– Кто он?

– Я бы не хотел сейчас о нём говорить.

– Рэй, ты уверен, что он не доведёт своё дело до конца? Может быть, ты задолжал кому-то денег? Скажи, и я попробую занять нужную сумму.

– Деньги здесь ни при чём. Меня нашли со снятой шапкой, – задумчиво сказал подросток. Неожиданно он понял, что его ни разу не спрашивали о чёрном головном уборе, скрывавшем лицо во время ночной вылазки.

– Со снятой шапкой? Что это значит? Я не понимаю.

– Он узнал меня, а потом бросил подыхать прямо на улице. Мог бы завершить начатое, но предпочёл, чтобы всё произошло естественным образом. Чтобы я сгинул, как бездомная собака.

– О чём ты?

– Извини, Виолет, но я предпочёл бы переменить тему нашего разговора. Лучше обсудим это в другой раз. Когда я думаю о той ночи, у меня внутри всё начинает болеть.

– Прости, мне не следовало заставлять тебя переживать весь этот кошмар заново. Просто у меня сердце было не на месте от одной мысли о том, что могло бы случиться… – девушка закрыла лицо ладонями.

– Не нужно плакать, – постарался успокоить собеседницу Рэй. – Всё обошлось. Я остался жив.

* * *

Чтобы убедиться в отсутствии серьёзных нарушений у подростка после черепно-мозговой травмы, спустя три дня врач назначил Рэю сделать ЭЭГ. Его привели в кабинет и посадили в специальное кресло, после чего закрепили на голове особое устройство в виде шапочки с электродами.

– Вы хотите пропустить через меня электрический ток? – недоверчиво поинтересовался парень.

– Процедура абсолютно безболезненная, – заверила его медсестра. – Тебе понадобится всего лишь расслабиться и закрыть глаза.

– Расслабиться и закрыть глаза, – Рэй постарался последовать совету, пока у него на подбородке закрепляли поддерживающий ремешок, но устрашающий вид пучка проводов совершенно не способствовал тому, чтобы он перестал думать о предстоящем измерении какой-то там активности, о которой ему ещё утром твердил доктор. – А вы уверены, что эта штука сработает как надо?

– Будь уверен, – дружески похлопал его по плечу вошедший мужчина в халате. – Ты даже ничего не почувствуешь.

– Ладно, – слова врача прозвучали достаточно убедительно. В конце концов, это не электрический стул, а Рэй пришёл сюда не на смертную казнь.

Неожиданно с улицы донёсся резкий звук сорвавшегося с крыши снега. На короткое мгновение подростку показалось, что через него всё-таки пропустили смертельное напряжение. Он схватился руками за подлокотники и крепко стиснул зубы, словно тело сковал единый спазм.

– Кажется, нас скоро засыплет с головой, – усмехнулся врач, заметив реакцию пациента.

– Значит, вы ещё не включали эту штуковину? – кивнул на электроэнцефалограф Рэй.

– Даже когда я её включу, ты всё равно ничего не почувствуешь.

– Может, будет лёгкое покалывание?

– Нет.

– Неприятные ощущения?

– Нет же. Впервые вижу, чтобы кто-то так трясся от страха перед самым безобидным медицинским прибором. Ты вроде бы не выглядишь парнем из робкого десятка.

– Эти провода вовсе не выглядят безобидными, – высказал собственное мнение подросток.

– Смотри, сейчас я нажму вот сюда, – врач осторожно прикоснулся указательным пальцем к одной из кнопок. – Видишь, ничего особенного не произошло. А теперь просто закрой глаза и не думай о плохом.

– Закрываю глаза и не думаю о плохом, – послушно повторил Рэй.

Тонкие металлические иголки заскребли по выезжающей из прибора ленте бумаги, вычерчивая сразу несколько кривых с необходимыми показателями.

За окном вновь раздался хлопок съехавшей с шифера снежной массы, но на этот раз она попутно оборвала обледеневшие провода, питающие больницу электричеством. Прошло несколько коротких мгновений, прежде чем включился запасной генератор.

– Да что же это творится! – посетовала вслух медсестра. – У нас отключилось всё оборудование!

– Придётся провести измерение заново. Нам понадобится… – врач хотел сказать ещё что-то, пока не заметил, что пациент потерял сознание.

– Что с ним? – во взгляде медсестры показался испуг.

– Рэй, ты меня слышишь? – мужчина тронул подростка за плечо. – Рэй, очнись!

Тот ничего не ответил, потому что его сознание снова угодило в беспросветную черноту.

* * *

Когда доктор предложил Рэю закрыть глаза и не думать о плохом, подросток воскресил в памяти образ Виолет, их первую ночную встречу на мосту. Его окликнула весёлая светловолосая девушка. Затем она забралась на самый край рядом с ним, а он помог ей спуститься, чтобы не дать упасть с большой высоты в холодную воду, за что был вознаграждён коротким поцелуем в щёку.

В следующее мгновение что-то произошло, и Рэя выбросило из собственных воспоминаний. Сознание вновь ушло на прежнюю глубину, откуда ещё совсем недавно ему помог выбраться звук голоса Виолет. Тесная тёмная комната пленила ту частицу, до размеров которой сжалось всё существо молодого человека. В замкнутом пространстве произошли значительные изменения. Теперь здесь отсутствовала дверь, чтобы вырваться наружу. Рэй оказался полностью изолированным от внешнего мира.

Он не знал, из-за чего провалился в самый мрачный уголок своего мозга, сделавшись его беспомощным заложником. Он не видел и не слышал, как врач вместе с медсестрой пытаются привести в чувство обмякшее тело подростка. Они сняли с него шапочку с датчиками для записи показаний электроэнцефалографа и вызвали санитаров, чтобы перенести пациента в реанимационную палату.

Время и пространство сжались для Рэя в одну точку. Они стали для него бессмысленными категориями, когда пустота и бесконечность не имеют между собой никаких отличий. Если бы ад существовал на самом деле, то он выглядел бы именно так. А может, Рэй уже там? В предсмертной агонии после тяжёлого пулевого ранения его умирающее воображение всего лишь нарисовало правдоподобную картину того, как он оказался в больнице, услышал голос Виолет и пошёл на поправку. И всё это – последняя яркая вспышка перед погружением в вечный мрак.

Согласно поверьям древних греков, в подземном царстве протекала река забвения – Лета. Испив из её вод, души умерших больше никогда не помнили о земной жизни. Вероятно, они кое-что знали о загробном мире, в отличие от современных людей, потому что теперь Рэй тоже не помнил себя. Он просто превратился в бесформенную субстанцию – трепещущее на ветру пламя свечи, готовое погаснуть при очередном сильном порыве.

Со всех сторон его обступила плотная тьма. Кажется, что она вот-вот раздавит хрупкую комнату, ставшую для Рэя чем-то вроде защитного барьера между пустотой небытия и маленьким спасительным островком для последней искры сознания. Рэй-Не-Помнящий-Своего-Имени старается ощупать каждый дюйм стены, чтобы обнаружить дверь и вырваться во внешний мир, в привычное измерение человеческого существования, но поверхность идеально гладкая. Нигде нет ни единого намёка на закрытое отверстие. Это даже не комната, а монолитный контейнер, откуда невозможно найти выход.

Что же всё-таки произошло? Какая сила низвергла его сюда?

У темноты нет ответов.

* * *

– Здравствуйте! – встретилась в коридоре с лечащим врачом Рэя Виолет. Она заметила, что он чем-то озабочен.

– Боюсь, что сейчас не самое лучшее время для посещений, – ответил мужчина в халате.

– Что-то случилось? – забеспокоилась девушка.

– К сожалению, парню стало хуже.

– Что с ним?

– Он снова впал в бессознательное состояние. Мы стараемся привести его в чувство, но пока безрезультатно.

– Господи… – побледнела она. – Я могу с ним повидаться?

– В другой раз.

– Это опасно?

– Жизненные показатели в норме, но он не реагирует на внешние раздражители. К сожалению, мне нужно торопиться.

– Да, конечно, – Виолет присела на одно из кресел для посетителей и принялась отыскивать в сумочке бумажные платки, чтобы утереть подступающие слёзы. Попутно она извлекла оттуда свёрнутый пополам чек. Ей пришлось на ходу соврать Рэю, что у неё есть брат, и она по ошибке прихватила несколько его вещей, когда уходила из дома, потому что, в противном случае, парень ни за что не принял бы от неё такого дорогого подарка. Виолет заняла часть суммы и добавила кое-что из отложенных средств, чтобы приобрести для него тёплую куртку. Для правдоподобия она нанесла на неё несколько пустяковых царапин, но подросток всё равно обратил внимание на её хорошее состояние.

Покупка на какое-то время проделала в бюджете Виолет заметную брешь, и девушке пришлось отказаться от «весёленьких» таблеток. Последние посещения клуба не вызвали у неё привычного чувства эйфории. В крови не хватало вещества, которое делало цвета ярче, а эмоции – красочнее. Возможно, Рэй не слишком одобряет пристрастие к маленьким «колёсикам» удовольствия, и когда-нибудь у них возникнут разногласия по данному поводу, но в прошлом химия помогла Виолет вовремя остановиться и не наложить на себя руки.

Она запомнила во всех подробностях тот день, когда её отец практически продал девственность собственной дочери этим богатеньким ублюдкам, чьё «невинное» чадо, якобы соблазнённое «вашей гадкой девчонкой», как они потом изволили выражаться, засунуло в неё свой грёбаный член.

Однажды розовая пилюля позволила девушке отвлечься от тяготивших её мыслей и найти укрытие в сверхбыстрых ритмах рейва. С тех пор она периодически посещала подобные вечеринки, считая их настоящим благословением, позволяющим забывать обо всех проблемах на свете. Она пребывала в твёрдой уверенности, что позже в любой момент сможет «соскочить», избавиться от пагубной привычки, но теперь так не думала. Очередное горе заставило Виолет понять, что так просто «весёленькие» её не отпустят.

Наконец-то она вытащила одноразовый платок и промокнула им глаза. Жаль, у неё не было возможности с такой же лёгкостью стереть обычной салфеткой ту боль, которая долгое время копилась у неё в груди. А ещё лучше выкинуть из памяти всё, о чём думать совсем не хотелось. Скатав из платка мокрый бумажный шарик, Виолет бросила его в ближайшую урну и вышла на улицу.

У больничной стены она заметила жёлтую машину с выдвижной лестницей. Электрик приступил к устранению повреждения, нанесённого обрушившимся с крыши снегом. Девушка подняла голову и посмотрела вверх. Судя по всему, сначала провода провисли из-за толстого слоя наледи, а потом мокрая глыба, распластавшаяся теперь у основания фундамента, предрешила судьбу энергоснабжения целого корпуса. У Виолет тут же появилась необычная мысль: иногда жизнь обрывает человеку какие-то внутренние электрические цепи, и тогда блеск в его глазах меркнет, но достаточно появиться тому, кто знает, как устранить эту неисправность, чтобы в них вновь появился знакомый свет. Именно Рэй стал для девушки парнем, который нашёл короткое замыкание в её душе. Он выслушал трудную исповедь Виолет и не отвернулся от неё.

«Я не хочу потерять тебя», – едва шевеля губами, произнесла она, выпустив в морозный воздух лёгкое облачко пара.

* * *

Искра сознания – ничтожная частица, в которую превратился семнадцатилетний подросток, – продолжала существовать в маленькой (до безобразия крошечной) стране темноты среди безбрежной пустоты забвения. У Рэя-Не-Помнящего-Своего-Имени остался скромный уголок пространства, ограниченный прочной скорлупой, откуда врачи тщетно пытались его вытащить. Часы здесь казались секундами, а секунды – часами, как будто время выворачивалось наизнанку, подобно какой-нибудь чёрной дыре, пожирающей себя изнутри.

Он по-прежнему не оставлял надежды отыскать путь к спасению. И хотя ему удалось уже по нескольку раз проверить одни и те же преграды, Рэй дюйм за дюймом продолжал скрупулёзно изучать холодные стены, искренне веря в существование заветной двери. Он не помнил, что ждёт его снаружи, но знал, что ему требуется выбраться отсюда.

Иногда возникало ощущение, что выход найден, но потом оказывалось, что это всего лишь порождение равнодушной тишины, звенящей над ним иллюзорным смехом. Всего лишь осколок ментального миража, разбитого метким ударом разочарования.

* * *

В половине одиннадцатого вечера медсестра, совершая плановый обход больных, обнаружила, что Рэй очнулся и удивлённо озирается по сторонам. Она в срочном порядке вызвала врача, чтобы тот засвидетельствовал значительные перемены в состоянии пациента.

– Как я здесь оказался? – спросил подросток, заметив, что за окном уже стемнело.

– Во время процедуры по измерению ритмов ты потерял сознание, – ответил мужчина в халате. – Честно говоря, никто не мог и предположить, что такое возможно.

– Ничего не помню, – разочарованно покачал головой Рэй. – Сначала вы надели на меня эту штуковину с проводами, а потом – беспросветный мрак. Если честно, в первые минуты после пробуждения я подумал, что меня всё-таки хорошенько тряхнуло током.

– Не думаю, что дело в ЭЭГ, – обхватив рукой подбородок, принялся рассуждать вслух врач. – У нас были небольшие перебои с электропитанием, но это вряд ли могло повлечь повторную потерю сознания.

– Тогда почему я отключился?

– Пожалуй, для ответа на твой вопрос придётся созвать консилиум. Я ни разу за всю свою практику не сталкивался с подобной реакцией организма.

– Значит, со мной что-то не так?

– Иногда травма головы способна вызвать некоторые побочные эффекты.

– Что вы подразумеваете под «побочными эффектами»?

– Пока рано делать какие-то выводы. Как ты себя сейчас чувствуешь?

Рэй прислушался к внутренним ощущениям.

– Вполне обычно, не считая небольшой дырки вот здесь, – он повернул голову той стороной, куда пришёлся выстрел.

– Будем надеяться, что этот неприятный симптом с потерей сознания не повторится. А сейчас тебе необходимо лечь спать, чтобы дать организму возможность отдохнуть.

После визита врача прошло больше часа, а подростку так и не удалось погрузиться в сон. Мозг категорически отказывался уходить на ночную передышку. Рэй вызвал дежурную медсестру и попросил дать ему снотворного, на что получил отказ в связи со специфическими последствиями, вызванными сложной травмой.

– Док велел мне посмотреть парочку сновидений, но у меня ничего не получается, – заявил пациент.

– Попробуй сосчитать овец, – предложила медсестра, после чего закрыла дверь в палату.

– Кажется, одну уже насчитал, – обиженно произнёс ей вслед подросток.

Долгое время он не мог сомкнуть глаз. С ним определённо было что-то не так.

«А может, я теперь буду бодрствовать двадцать четыре часа в сутки?» – подумал Рэй, глядя в окно на жёлтый серп луны, укутавшийся в шубу из густых облаков. Сначала подобная мысль показалась ему забавной, а потом он вспомнил о том, что когда-то видел по телевизору документальный фильм о серьёзных нарушениях сна и бессоннице, от которой люди иногда даже умирали.

«Чёртов ублюдок не просто проделал во мне дырку, а превратил в настоящего шизика, – вспомнил об отчиме парень. – Наверняка он наложил полные штаны отборного дерьма, когда увидел под маской моё лицо. Сукин сын мог бы засадить меня за решётку, но при этом вызвать карету скорой помощи. Только ему не хотелось иметь проблем с матерью, вот он и предпочёл предоставить мне уникальную возможность отдать концы прямо на земле посреди тёмной улицы. Однако шапку жирный кусок говна забрал с собой, чтобы отвести от себя все подозрения. Наверняка он предпочёл списать разбитый телевизор на собственную оплошность, нежели объяснять Карлин, что чуть не убил её сына».

Так Рэй и пролежал всю ночь, размышляя о недавних событиях. А утром снова потерял сознание.

* * *

– Вечером пришёл в себя, а утром произошёл ещё один рецидив? – механически повторила объяснение врача Виолет, когда он сообщил ей о том, как чувствует себя молодой человек. – Разве так может быть?

– Я уже обратился за помощью в медицинский исследовательский центр. Их весьма заинтересовал случай Рэя.

– Вы хотите сказать, что его превратят в лабораторную крысу, на которой будут ставить опыты?

– Его возьмут под наблюдение, чтобы выявить природу отклонений в работе головного мозга.

– Значит, пуля нанесла ему серьёзные повреждения?

– Согласно внешним показателям жизнедеятельности, он погружён в глубокий сон, но нам пока не удаётся вывести парня из этого необычного состояния. Как будто… – мужчина в халате замолчал.

– Как будто что? – насторожилась девушка.

– Вероятно, мои слова прозвучат ненаучно, но это выглядит так, будто внутри него срабатывает некий переключатель, но пока мы не можем выявить причину.

– Я могу повидаться с ним?

– Учитывая прежний положительный опыт вашего влияния на пациента, – кивнул доктор.

– Спасибо, – она последовала в палату, где лежал Рэй.

Он никак не отреагировал на звук её голоса, хотя она втайне надеялась на чудо. Может быть, ожидала, что он очнётся, но парень продолжал лежать неподвижно. Виолет прикоснулась тёплой ладонью к его щеке и почувствовала, как у неё внутри закипают слёзы. Она не плакала так много с тех самых пор, как села в машину к Руди Монморенси. Именно так звали того грёбаного ублюдка, который «прокатил её с ветерком». Дерьмовая вышла поездочка.

За последний год Виолет ни разу не вспомнила о старшекласснике. Казалось, что его мерзкое имя полностью стёрлось у неё из головы, но, оказывается, оно бережно хранилось в самом захолустном уголке памяти, чтобы однажды быть вызванным ассоциацией с новой болью. Теперь ухмылка Руди возникла перед внутренним взором девушки со всей отчётливостью, словно она видела его на самом деле.

«Хватит ныть! – Монморенси ударил её по лицу тыльной стороной ладони, и у неё из носа тут же потекла кровь. – Подумаешь, велика потеря! Я же не знал, что тебе ещё никогда не вставляли».