Текст книги "Свора: Волчьей Тропой (СИ)"

Автор книги: Марк Адамов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Клеп прикусил губу, остервенело закивал. Йору показалось, что он и заплакать не прочь.

– Земли больше, чем один тиран среди десятка деревенек. Я просто сказал местным, что мы попробуем…

– И чего ради? Чтобы Сюзерен подумал, а не слишком ли мы много себе позволяем?

– Если к тому моменту он заплатит, какая разница? Мы убили Хозяина Корней, как и тех, кого он подослал на мельницу. Думаешь, он рискнёт что-то нам сделать?

– Я вообще не хочу об этом думать! Ни об убийцах, которых он пошлёт нам вслед, и ни о големах, которых подложит нам на привале!

– И что, пусть истребляет всю Долину? Раз он платит, пусть хоть всю Лемию заселит демонами Внешних Сфер?

Йору выждал три глубоких вдоха. Он и забыл, как легко распалялся, пока дремал Хлад.

– Это не наше дело, Клеп. Мы не лорды, не витязи, не ёбаные боги. Даже не защитники ебучей справедливости. Мы убили Хозяина Корней не потому, что так было правильно. А потому что так было заказано. Шесть лун назад я сказал тебе об этом там, на Бураварском берегу. И ты ответил, что понял. Если что-то изменилось, лучше, блядь, сразу уходи. С сестрой, если нужно. Талну прихвати, пока вы ещё целы.

Пока не почернели их души. Пока собственный Хлад не проглотил рокочущей ледяной пастью.

– Эй, отъебись-ка от моего брата. Он не меньше твоего устал.

Висида шагала шатко, и уснувший посох теперь служил ей лишь тростью. Но глаза под чернёной аркой бровей жгли сильнее любых рун.

– Отец всегда говорил, что за спрос денег не берут, – отстранённо проговорил Клеп. – Когда решил нас женить, гонцов послал даже к Царю Анорскому.

– Вот и мы просто спросим, – добавила Висида. Йору ответил ей утомлённым взглядом. – Не смотри так. Если хочешь полагаться на наше оружие, придётся прислушаться и к словам. Копьё колет наконечником, но без древка не обойдёшься никак. Как-то так, вроде.

Йору икнул. Так прорывалась к губам усмешка на грани истерики.

– У Нотонира нахваталась?

– Ну, старый хер иногда нудит и с пользой, – Висида пожала плечами. – О будущем позаботимся, когда оно настанет. А пока – съебёмся уже из этой вонючей долины.

Порыв ветра принёс горькие хлопья пепла. Йору отвернулся: в том числе и для того, чтобы близнецы не видели, как подрагивают щёки. Гарь и кровь – эта дорога всегда пахла именно так, даже до того, как он оставил Корот позади.

А ведь потому Йору и дезертировал. Воевода Ааруд дал приказ – он его ослушался. Расчистить захваченную врагом деревню на пути к мятежной крепости в ночи, чтобы войско не попало в засаду. Выдвинуться вперёд раньше основных сил, сжечь засаду мятежников дотла, пока те не ждут.

Ааруд, конечно, обманул. Обычные сельчане всё ещё оставались там, пока мятежники из крепости Солоной готовили засаду за щитом из двух десятков душ. Да не было у них шансов против войска Ааруда: воевода лишь хотел дойти до Солоноя быстрее, чем шедший севернее Тууран, его давний соперник.

И Йору ослушался. Вместо деревни он сжёг собственную жизнь, начертанную Единством в миг, когда он родился первым сыном. Призванный стать воином до последнего вздоха, Йору обратился запылённым странником на ничейных тропах Лемии, а пепел всё так же оседал на саднящей коже.

Ничего он при этом не изменил. И без его факела деревня сгорела вместе с теми душами. И без его клинка Ааруд взял Солоной первым. И без его вопросов Сюзерен наведёт свои порядки в Долине.

«Задавался ли ими Марадо?»

Этого Йору не знал. Но в помершего сорок лет назад мясника не въедались две пары янтарных глаз – живых, даже после такого дня.

Глава 36

Возвращаться пришлось дорогой той же – но в то же время незнакомой. Мало того, что опавший пепел замёл всю землю в Долине, так и деревьев не осталось. Куда Клеп ни глядел, аж дыхание схватывало от простора.

Занесённые серым прахом склоны Долины передохили в приплюснутые холмы. Высокого над ними стелились плотные облака. Впрочем, ничего кроме зябкой тени небеса не сулили: дожди к Равноденствию и впрямь остались позади.

За их спинами – всей Своры, подгоняемой последними каплями бодрящего зелья в жилах – закутались в прах и деревня у моста, и хмелеварня, и заброшенные дворы у створа Долины. Клепсандар всё думал, что бы сталось с Долиной, не приди они сюда. Но, так или иначе, прах бы покрыл эту землю.

Впереди была Ставка – последняя остановка до того, как они вновь пойдут дорогой, не связанной договором.

– Чего это за парад у них тут? – забурчал Арачи, взбираясь на последний холм. – Лаг Бо, чего видишь?

Ульпиец вытянулся на носки и глянул против солнца:

– Какой-то в сбор. В поход собираются?

– Ещё как, – тихо подметил Клеп.

На разбитой площадке у ворот форта собралось с полусотню мужиков разной ширины и крепости: от подростков с тонкими запястьями до громил таких, что шея сливалась с плечами. Людей было даже под сотню, если считать снующих повсюду работниц: они закидывали на телеги последние мешки с припасами, кормили выстроенных в шеренгу лошадей, шептали что-то своим благоверным.

– Вот и он, – сказал Йору, добравшись до площадки.

Сюзерена Клеп не встречал в первый визит, но сразу узнал по рассказам. Невысокий, но статный и широкоплечий – он отчаянно отстаивал угасающую молодость. Чёрно-серебристую бороду подстриг коротко, почти на коварантский манер, а отвисший подбородок спрятал за высоким воротом кожаного мундира. Пусть в остальном Сюзерен казался спокойным, пальцы беспрестанно теребили саблю на широком поясе.

Завидев Свору, он жестом отогнал шепчущего ему ухо мужчину, чьё пузо вытекало из-под клёпаного жилета:

– Эй, Горго, Горго! – Сюзерен заулыбался, но ни одна морщина не дрогнула вокруг глаз. – Спасители твои вернулись, ну надо же!

Дружинники расступились, и старый знакомый Своры протиснулся через нестройные ряды.

– Нихуя себе, все живы даже! – с удивлением произнёс он.

– Живые, – Йору вышел вперёд и прикрыл отряд широкой спиной. На Горго он не смотрел: всё внимание досталось Сюзерену. – Спасли мы, кстати, не его одного.

– На меня намекаешь? – Сюзерен положил руки на пояс и вытянулся от смешка. – Лес мне, конечно, докучал, но так чтоб сразу «спасли»? Так, усмирили кучку каззитских бунтарей.

Йору оглянулся, будто боялся, что кто-то из Своры встрянет. Клепсандар, если точнее. Того, кто и впрямь намеревался встрять, его острый взгляд бы и не задержал.

– Думается мне, что лёгкий привкус спасения всё же чувствуется, – Нотонир мягкой поступью добрался до Сюзерена. – Промедли мы ещё одну ночь, лес бы уже не опал так просто. Он бы вырос вот тут, прямо на вашем месте, – колдун нарисовал носком сапога круг у ног Сюзерена. – Вернее, он бы вырос вместо вас, и големы бы не помогли. Это же не запуганных землекопов загонять в подполы.

Солдаты из окрестных земель зашептались. Клеп разобрал и живое любопытство, и кипящее негодование тем, что кто-то намекнул на кончину Сюзерена.

– Ты бы думал, кому чего говоришь, старый, – следовал призванию советник с пузом. Голгот, кажется.

– Ш-ш-ш, хватит, – Сюзерен вскинул ладонь перед его красным лицом. – Не хочу гадать, что было бы, если бы вы промедлили, хотя узнать будет интересно. Любопытно же, как далеко готовы зайти в Олони, лишь бы не платить подати.

– Очень далеко, милорд, – добавил Йору. – Пришлось непросто.

– Ух, ещё бы, – Сюзерен картинно закивал. – Я, как помнится, и платил за «непросто» и «без промедлений», так ведь?

Клеп вгляделся в тёмные угольки его глаз. Напыщенный и гордый – таким он хотел казаться. Но гнев пробивался через толщу самолюбования, он отражался в беспокойном танце пальцев, трясущемся при разговоре колене и желваку, что и дело вздувался в челюсти.

«За спрос денег не берут,» – напомнил он себе.

«Но могут не дать положенного,» – всем видом напоминал Йору.

Пока они переглядывались с вожаком, Висида растолкала Арачи и Лаг Бо, чтобы проковылять поближе к началу строя.

– Что будет дальше? – с вызовом спросила она. – С Олони, с остальными селениям – что ты с ними сделаешь?

– Что сделал бы любой сюзерен из моих краёв, – пришелец с далёкого запада изогнул губы в намёке на обиду. – Проведу очень обстоятельную беседу с каждым, кто не был мне верен, – он обернулся на достойное по меркам Долины войско. Особо пристально посмотрел на прикрытую мешковиной телегу с чем-то массивным внутри. – Надо бы убедиться, что урок достаточно ясен.

– Урок чего? – заговорил Клеп с руками на поясе. Думал, так внушительнее получится. – Жестокостью вы их научите только одному. В следующий раз бить наверняка.

Сюзерен прошёл мимо Йору так близко, что пришлось одёргивать плечо, чтобы не задеть. Он остановился в шаге от Клепа, обдал его горьким дыханием, не переставая жевать и без того кровящую губу.

– Предлагаешь их расцеловать, так? – Сюзерен с интересом разглядывал Клепсандара в ожидании реакции. – Сказать, мол, охуенно вы, ребята, придумали – прикрыться от меня каким-то демоном?

– Клеп, друг, они ж вас самих чуть не убили! – вставил Горго из-за спины господина.

– Страх – не решение, – стоял на своём коварантец.

Теперь и Йору таращился так, что хотелось втянуть голову, как черепаха.

– Страх – отличный материал для крепких стен, – возразил Сюзерен, взгляд скользнул мимо Клепа, на Талну. – Гонлия так пару сотен лет простояла. Пожалуй, и нам столько хватит, – он вдруг отпрянул так резко, будто вынырнул из сна, и вернулся к Йору, потрясывая указательным пальцем. – Напомни, вожак, какой у нас там был уговор? По мере на душу?

Йору закачал головой. Уж он-то помнил, что уговор был другой.

– По полторы, – вожак указал на Горго. – И две за то, что нашли пропавших.

Сюзерен скорчил обиженное лицо:

– Один хромой парняга – это ты называешь пропавшими?

– Ещё Мик был, пока не сдох! – возмутился Горго. – Но он сам виноват.

Самозваный господин долго водил челюстью, изучая Свору. То и дело он оглядывался на своё войско в поисках одобрения. Или же подсказки. Мягкая жила проявилась под едва загорелой кожей на высоком лбу.

– По полторы на душу и две за пропавших, – подвёл он хриплую черту. – Уговор такой, согласен. И касался он трижды-выебанного леса и дороги в Олони. Если так хотите посудачить о том, как быть с Долиной дальше, так уж и быть, пересмотрим его.

Солдаты на заднем плане переминались с ноги на ногу, пытаясь не встречаться взглядом со Сворой. Только один из них ухмыльнулся, явно наслаждаясь представлением.

Посудачить Клеп был не прочь, но даже Висида вернулась в строй и повисла на посохе возле Арачи. Охотник должен охотиться: за сокровищами, головами и всем, что включает в себя работа. Она оговаривается заранее. Договор – священен. Всё это говорил ему Йору на далёком берегу Коварантского моря шесть лун тому назад. Всё это Клеп обещал принять, деля дорогу со Сворой.

Он кивнул и сделал шаг назад. Йору одобрительно поджал губы.

– Славно, спасители Горго. Боюсь, ещё увидимся, – заключил Сюзерен и вытянул голову к толпе. – Голгот! Найди Догрена, выдай Своре честно заработанное. Да, и устройте им достойный ночлег и поесть.

– Без крыс засоленных! – наконец подал голос Арачи. – Ну, одну можно. На пробу.

***

Запах перегретого жира смешивался с тяжёлым воздухом комнаты, где после битвы каждый из Своры пытался расслабиться. Даже через силу – потому что так было принято.

Трапеза всё же получилась достойной. На столе в выделенном Своре доме оказались и мелкие птички целыми стайками, и окорочка их крупных собратьев по перу. Засоленные с осени овощи, целый котелок похлёбки и, конечно, бочонок с прогорклой выпивкой. Наверное, одарили тем, что и так раскупорили перед походом в Долину.

Но Висида с трудом глотала яства. Чувство это она ненавидела всякий раз, когда сидела перед полным столом, но не могла толком жевать, пусть и не знала, когда в следующий раз поест так же добротно.

Не в Долине было дело. Планы Сюзерена, уныние сельчан Олони – ни при чём. Такой уж отпечаток оставил сам бой.

Руки тряслись так, что похлёбка забрызгала всю рубашку, кости саднили беспрестанно, а на языке отпечатался горький привкус пепла. Висиде казалось, что с каждым куском кровяной колбасы она проглатывает и кусочек Млерта.

«Тьфу, блядь,» – едва сдержалась, чтобы не плюнуть на протёртую скатерть.

– Ну что там, Йору? – Лаг Бо изогнулся на табурете так, чтобы видеть бредущего по лестнице вожака. – Всё честно выдали?

– Не обманули, – подтвердил сотториец как-то невесело.

– Садись, поешь от пуза, командир, – посоветовал Арачи с набитым ртом. Косточка соскользнула между губами и звонко упала на деревянный поднос. – А то я всё доем скоро.

Висида кивнула ему через стол и указала перепачканной в жире рукой на свободный табурет между ней и Клепом:

– И правда, садись уже. Он же и правда доест.

– Я, блядь, не шучу, – заверил Арачи грозно.

– Никто и не подумал так.

Йору со скрипом уселся, изучил бегло развал из яств. Переглянувшись с Нотониром, мирно обсасывающим тонкое птичье бёдрышко на углу стола, он протянул пустую ладонь:

– Найдётся кружка для меня?

Висида от удивления подавилась до тошноты.

– Ни разу не видела, чтоб ты пил, – подметила она, прокашлявшись.

Ни капли пива или бражки, даже пенку не понюхал за шесть лун. Долина и впрямь многое изменила.

– Ты уверен? – спросил Нотонир настороженно, пока Лаг Бо наполнял кружку для командира.

– Сложное было дело, но мы же справились, – Йору принял напиток и кивнул с благодарностью. – Пожалуй, один раз можно за это выпить.

– Один раз – не тавро на ебало, – проговорил Арачи с таким видом, будто вспоминал изречения давних мыслителей. – По-шаадамарски лучше звучит.

Тална смерила его таким взглядом, от которого вполне мог бы прокиснуть весь съеденный обед. У Клепсандара же от раздумий задвигались жилы во лбу.

– Мы тут все на одном шаадамарском говорим, – напомнил братец. – Речь Старых Холмов называется.

Висида кивнула. Даже Йору с Нотониром переняли язык, который пару тысяч лет назад принёс в Южный Дол великий Шаталачи, чтобы понимать весь Южный Дол.

– Да какой там? – вместе со смехом Арачи выплёвывал мокрые комки перепелиного мясца. – Вот в Шаадамаре – Речь, да, настоящая. Вы ж половину слов жуёте, а остальные рычите вместо того, чтобы пе-еть. Вот та-ак, понима-аете? Ша-а-а-адама-ар…

– Ша-ада-ма-ар, – попробовал тихо повторить Лаг Бо. – Красиво!

– Не очень, – Висида не оценила, но улыбнулась старанию.

– Да сами-то? – Арачи фыркнул и сжал губы в тугую воронку. – К-в-рнт, Кврнт. Как будто косточка в зубах застряла!

Похоже, застряла и впрямь, раз он запустил за щёку целый мизинец. Висиду от этого зрелища затошнило куда сильнее, чем полагалось.

Пока Арачи занимался раскопками в глубинах своего рта, Лаг Бо таращился на него без устали. Увидев заминку лишь на полмига, ульпиец торжественно встал с ладонью на середине груди:

– Простите, мне нужно отойти, – он покосился на живогора. – Арачи… Ты же ещё здесь посидишь? В комнату пока не идёшь?

– Хер я лягу, пока солнце не сядет, – тот замотал головой, но вдруг насторожился. – А ты чего удумал, друг?

Лаг Бо смущённо надул щёки, наклонился и зашелестел прямо ему на ухо. Неразборчиво, к сожалению Висиды.

– Чего-о? Как? – протянул Арачи. – Кого это ты трахать собрался?

За столом прокатились смешки. Клеп покраснел, Йору свернул шею к Лаг Бо, а Тална аж ударилась коленями о низ столешницы.

– Арачи! – шикнул ульпиец укоризненно. Но природная честность спуску не дала. – Мы договорились с одной девушкой, дочкой пекаря из-под Ставки.

– Ты когда успел охомутать кого-то? – удивилась Висида.

– Пересеклись у ворот, пока Догран искал ключи, – пояснил Лаг Бо. Лицо его прояснилось – не от гордости, но от искренней радости. – Она несла дружине хлеб, уронила буханку…

– Титьки большие? – прервал Арачи с важным видом. Он бы откинулся на спинку, да вот только у табурета её не было. – Если мерить от Висиды до той девки из Итилопа…

Висида от такого места в сравнении поморщилась. Видала она на Далле и поменьше.

– Ну, где-то вот такие… – Лаг Бо тем временем сводил две полусогнутые ладони перед лицом.

– Так, иди уже, – потребовал Йору, посмеиваясь. От выпитого покраснели мочки его бледных ушей.

Ульпиец откланялся, бережно прикрыл за собой дверь. Арачи смотрел вслед со смешением зависти и уважения.

– Йору, ты прости, – сказал он. – За такое выдвигаю Лаг Бо новым командиром Своры.

– Не уверен, что он сам этого захочет, – с неуместной серьёзностью проговорил Нотонир, не отрывая глаз от Талны. Воровка даже отодвинула табурет. – Вести такой отряд для здоровья вредно. Особенно, когда нас аж семеро… Ведь семеро же, Тална?

Стол погрузился в тишину: лишь треск одинокого полена в очаге наполнял большую комнату старого каменного дома. Тална втянула губы, отстранённо склонилась над столешницей. Даже не заметила, как капля желтоватого жира потекла поверх веснушек.

– Чего ты так за меня держишься, Нотонир? – спросила она с горьким отзвуком. – Колдовать я не умею…

– Этого мало кто умеет, – возразил тот.

– …В травах ты и без меня разбираешься.

– В тех, что лечат или бодрят. Яды, знаешь ли, удивительная штука, которая мне никогда не давалась.

– …И я, кстати, ещё ни одной монетки от вас не увидела. По полторы меры на душу?

– И по мере задатком, – добавил Йору. Такие дела он всегда воспринимал серьёзно.

Нотонир звучно причмокнул лоснящимися от еды губами и со скрежетом отодвинулся вместе с табуретом.

– Предлагаю прогуляться, Тална, – он элегантно взмахнул рукой в сторону двери. – Если ты, конечно, не против.

Обычно язвительная, левентийская воровка не стала противиться. Так и пошла за колдуном в ту же дверь, где недавно исчез Лаг Бо.

– Пиздец ей, – подметил Арачи вслед. – Теперь не отвертится.

Висида хотела согласиться. После такой же прогулки вдоль рынка диковинок неподалёку от Буравара на ту же дорожку ступили и они с Клепом.

Но слова не протолкнулись через горло. Вместо них к языку настойчиво рвался объёмный ком тошноты, которая уже заполнила желудок и готова была выплеснуться всем съеденным за день. Комната расплылась, прямые линии досок вдруг пошли волнами.

– Я сейчас! – выдавила она с трудом.

Висида бросилась через комнату к неприметно двери за кухонным очагом. Если уж изрыгать трапезу, то подальше от людного плаца перед крепостью Сюзерена. На запылённом заднем дворе она упала на колени, оттянула пониже воротник и дала желудку волю.

– Ебать, – простонала она, едва не свалившись в лужу рвоты. – Какая сука прокляла?

– Не Млерт, не волнуйся, – раздался голос Йору над головой.

– Блядь!

Висида подскочила, привычным движением потянулась к посоху, но ухватила лишь вечерний воздух.

– Ты чего за мной попёрся? – спросила она, утирая губы. – Приставать будешь?

– Разумеется, – съязвил Йору. – Какой мужик откажется слизать рвоту с чьих-то губ?

«Одна кружка – и он ёрничать научился?»

Висида уселась на сухой клочок земли и положила руки поверх расставленных коленей. Она глядела на восточную стену форта, представляла утопающую в пепле Долину за ней. И бойкий отряд Сюзерена, что ушёл наказывать каззитов.

– Не знаю, что со мной, – проговорила Висида. – Перепила или вроде того. А, может, просто не создана я для такой жизни?

– Не создана, – Йору подтвердил без промедлений. – Я, кстати – тоже. Ты должна быть княжной Даллы, или как там правильно это зовётся?

– Церари, – Висида горько усмехнулась. – И не Даллы, и Кортиды. И ничего я не должна была ей быть. Мой муженёк – второй сын.

– Ну, первые тоже, бывает, умирают. Чаще, чем ты думаешь, – Йору сел рядом, задрал голову к небу. Таким мечтательным она его не видела. – Вот я бы стал воеводой всего Корота. Арачи – Первейшим клана Каатон. Лаг Бо – лучшим охотником на своём острове. Нотонир… Ладно, может, он для этого и создан.

– Думаешь, так легче?

– Будет легче, если скажу, что ты просто перепила, – Йору выдержал звенящую паузу. – Но не того, что ты думаешь. От зельев на бугренце так бывает в первый раз: всё хлещет верхом и низом, внутренности крутит, а потом можешь проспать без чувств, от заката до следующего заката. А уж с Глотком Души вместе…

– Так, хватит гадать на моё будущее, – Висида погладила неспокойный живот. – В следующий раз надышусь порошком и усну.

– Со временем привыкнешь, – заверил сотториец. – Будет легче.

Висида вспомнила то рвение, которое в неё вдохнул Нотонир в пещере. Только благодаря ему посох смог поалеть, разрушить силу Хозяина Корней…

– Я, блядь, не понимаю, – сказала она. – Этот Глоток… Почему каждый раз так нельзя? Да мы бы как орда Шаталачи или Вечный Гон прошлись по Лемии.

– Мощь он даёт, это точно, – Йору помрачнел, стал похож на себя привычного. – Но цена слишком высока, как банально бы ни звучало.

– Или Нотониру просто лень?

Йору подвернул колени, повернулся к ней. Слишком близко, на вкус Висиды.

– Помнишь, что я тебе про него говорил тогда?

«Когда я и искупаться не смогла спокойно?»

– Помню. Он – не боец.

– А ещё он – не врождённый маг, хотя так сразу и не скажешь, – Йору почти перешёл на шёпот. Тёплый, пахнущий пойлом. – У врождённых магов сила внутри, но это – большая редкость. Такие, как Нотонир или как ты… Вы ищете подходящий вам способ извлечь её и как-то укротить.

– Без тебя знаю.

Поиски Висиды, на пару с учителями с Даллы, к подходящему ей способу, правда, привести не успели.

– Для Нотонира такой способ – магия души. Очень сильная, очень редкая.

– Та-а-к, – она пыталась подстегнуть мысль Йору, прежде чем тот сорвётся в пьяные рассуждения.

– С душами есть одна неприятность: чтобы извлечь силу, их нужно раздобыть, запереть и укротить. Просто так ничего не выйдет. И Нотониру это делать не нравится. Лишь раз решился…

– Его Фиал?

– Его Фиал, – Йору увлёкся кивками и одёрнул себя.

– И чья там душа? Неудачника, который попался ему в юности? Первой любви, которая ему изменила?

– Его собственная.

Висида вдруг ощутила себя крайне паршиво – спасибо, Йору. В Долине она не понимала всей тягости той силы, которую требовала Нотонира. Требовала, чтобы он потратил ещё крупицу собственной души ради того, чтобы дать ей шанс там, где остальная Свора справлялась и так. И удостоилась его трижды, если считать Копьё в пепельном вихре.

– А что будет, когда душа в Фиале закончится? – осторожно спросила Висида.

– Этого даже он сам не знает, – Йору отвернулся и, пошатываясь, встал. – Я просто стараюсь сам стать сильнее. Чтобы выяснять не пришлось.

Он зашагал к дому, уже потянулся к задней двери, когда Висида всё же его окликнула:

– Спасибо, что рассказал. Я тоже постараюсь.

Когда дверь за Йору закрылась, тишина стала звенящей. В груди всё так же жгло. Висида уже надышалась тысячей душ в Долине. Но привкус одной из них, куда более знакомой, доселе не различала.

***

Клеп выпотрошил полторы лемийские меры на стол и принялся разбирать ворох монет, замешанных среди медных безделушек. Дело это не любило спешку: каждый кружок иноземных денег, каждый раскопанный кулон следовало осмотреть тщательно. Как иначе понять, какой путь проделала эта вещица, прежде чем оказаться в Лемии?

В дверь постучали. Хорошо хоть Висида не увидела, как он от испуга ударился коленями об стол. Сестра жаловалась на дурное самочувствие и вернулась бы не так скоро.

Да и стучаться бы не стала.

– Я здесь, открыто! – воскликнул Клепсандар.

«Если я кому-то нужен, конечно,» – зачем-то добавил он. Эйфория недавней схватки ещё на подходе к форту сменилась унынием и усталость.

В приоткрытую дверь проснулась кирпичная голова. Без капюшона Тална ходила редко, так что Клеп на пару мгновений даже смутился.

– Занят? – спросила девушка, окинув взглядом горку монет перед ним.

– Н-нет, – Клеп спешно заткнул золотую находку под подушку. – Заходи.

Тална просочилась в комнату, и дверь мягко закрылась за её спиной. Одну руку девушка прятала за спиной, второй – теребила полы распахнутой верхней куртки. Для неё, обычно завёрнутой в три слоя плотной ткани – небывалая вольготность.

– Надо же, ты даже одет. Непривычно.

– Ты чего-то хотела?

Шальная мысль сама собой зародилась где-то под затылком и кольнула череп. Среди старых томов изыскателей в книгохранилище Даллы Клепу попадались и хроники куда более лёгкие. Там о таком рассказывалось: тихий вечер после потрясения, подвыпитый настрой, разгорячённая девушка забредает в комнату к новому знакомому…

«Да нет, это ж бред,» – убедил он себя.

– Я кое-что принесла, – Тална наконец показала правую руку: на ладони её разместился тугой мешочек. – Это, кажется, твоё.

Клепсандар подошёл поближе и кивнул. Его, не иначе: эту лемийскую меру он дал Талне задатком в первую ночь в иллюзорном лесу. В знак доверия – как принято в Своре.

– Значит, Йору тебе всё выдал? – подметил Клеп.

Тална надула губы и кивнула:

– Он, кажется, перебрал и от стола отклеиться не может. Пришлось обойтись без него.

– Ты что, опять…? – Клеп вытянул шею и сощурился.

– Да нет, дурень. Нотонир выдал вместо него, – Тална усмехнулась. Клеп раньше и не замечал каким длинным был её клык. – Это одна из них, кстати. Ту, твою, оставлю на память.

Клеп принял звенящую ношу, бережно уложил на середину кровати. Он почти закончил перебирать предыдущие: вот и будет, чем заняться.

Но перед этим – был один терзающий вопрос. Даже два, если задуматься.

– Тална, как поговорили с Нотониром?

– Обстоятельно и слишком долго, на мой вкус, – девушка зажала прядь между двумя пальцами и потёрла её. – Вообще-то он просил никому не говорить…

– Знаю, со мной так же было, – Клепсандар кивнул. – Но это значит, что ты… С нами?

– Ничего это не значит, – Тална ощетинилась, подступила спиной к двери. – Просто идём пока что в одну сторону.

Клепсандар прикрыл глаза. Так оно обычно и начиналось: поход в одну сторону, раз уж так веселее, да и выжить на ничейной земле легче. А потом моргнёшь лишь раз – и ты уже голый посреди священной рощи, прячешься от пепельного духа.

– Тална, я тебя кое-о-чём попрошу, – тихо проронил Клеп.

– Чего ещё? Мошну я вернула.

Дело было не в том, что Тална отдала, а в том, что выдать отказывалась. И Клепа это беспокоило с первых же привалов.

– Пока ты нами… – Клеп осёкся. – Пока мы идём в одну сторону, не нужно нам врать. Так выжить будет легче.

– Не понимаю тебя, – дрожащий прищур говорил об обратном.

– Не знаю, говорил ли тебе Нотонир то же, что нам с сестрой… Но наверняка упомянул про то, как важно прошлое. Многие в Лемии от него отрекаются, бегут как можно дальше, – он заморгал, чтобы смыть башенки Даллы, проступившие на глазах под шелест моря. – Но прошлое, даже самое стыдное – не слабость. Мы тут оказались только благодаря нему. Если забудем прошлое, то быстро потеряемся.

Тална вжалась в дверь, пальцы скрежетнули по доскам:

– Тебя куда понесло, Клеп? Головой ударился?

– Ты не из Левентии пришла, – твёрдо сказал он. – Я вспомнил, что про норинтов из Левентии многое слышал на Далле. Жил у нас один, рассказывал про свой народ… Они – такие же традиционные каззиты, как весь Шаадамар. Только там гонлийские императоры не сумели выжечь старые верования. А говор их… Певучий, как показывал Арачи за столом.

– Теперь тебе не нравится, как я говорю? – Тална старательно изображала злость, но даже руками выше груди взмахнуть не сумела. – Может, мне всё-таки в другую сторону пойти?

– Это необязательно, да и решать не мне, – Клеп помотал головой, подошёл поближе к ней. – Просто признай, что ты из Гонлии.

Тална надломилась. Скорчился нос в болезненной гримасе, задрожали щёки. Она торопливо свернула голову набок, чтобы не выдать слёз.

Клеп сложил руки на груди и поспешил объясниться:

– Ничего такого в этом нет, Тална! Мне просто важно знать…

– Ничего такого нет? – повторила та надрывно. – Выйти на площадь и закричать на всю округу, что я – ебаная демоница из проклятой империи, так? Кровь от крови тех, кто сжёг половину Большой Земли.

Это было давно. Сотни лет прошли с тех пор, как древианцы Гонлии откликнулись на воинственные призывы еретиков-шуллитов и пошли войной на всех соседей. И почти три века уже минуло с тех пор, как остальные Земли раздробили империю, заключили её в тесные оковы.

– Ты же ничего не жгла, просто там родилась…

– И теперь ничего такого в этом нет. Наверное, поэтому твои сородичи-коварантцы держат нас на цепи. Клеймят, решают, кем нам быть и где жить. Когда умирать. Норинты, гонлийцы – вам без разницы, если уж уродился на проклятой земле.

Клепу захотелось приобнять девушку, помочь ей с беглой слезой, что уже добралась до края веснушчатой щеки.

– Тална, я многое могу сказать, но вряд ли что-то поменяю, – он позволил себе коснуться её руки, чуть ниже плеча. Тална зашипела, дёрнулась и всё же замерла. – Просто знай, что мы прокляты ничуть не меньше. И, в отличие от твоего народа, грехи эти – наши, не предков.

– Мне-то какое дело? – похлюпывая носом, она утёрла слезу рукавом. – Что ещё, Клеп? Чего ты так смотришь?

Сказать это было трудно – и, пожалуй, не очень-то уместно. Клепсандар изучал те немногие клочки кожи, которые Тална открывала взгляду: только лицо да ладони. Он знал, что надзиратели павшей империи клеймили каждого гонлийца. Обычно тавро ставили на щёку, чтобы видел его каждый: бывало, и веко зацепляли, заодно раня глаз.

– Оно не всегда на лице. Всё зависит от того, чем тебе велено заниматься, – Тална затряслась от частых вдохов. – Если ты – товар, то и лицо портить нельзя.

Она втянула воздух, будто собираясь с силами, напрягла губы. Дрожащими руками задрала три слоя одежды с живота, тут же занялась завязками на штанах и стянула их до колена, вместе с панталонами.

– Нравится? – спросила Тална тоном столь же далёким от довольства, как и вершина горы – от морской пучины.

Дыхание Клепа перехватило. Внимание сковал символ, грубо въевшийся в кожу там, где бедро смыкалось с туловищем. Некогда гордая, ширококрылая птица на ветвях Вечного Древа, придавленная едва различимыми на смуглой коже знаками. Шестиконечная Звезда, каззитское Древо, неразборчивый круг Единства.

Три веры, что сломили шуллитов. В те времена, когда этот знак служил гербом Гонлии, они были внизу, сломленные у корней. Теперь же символ служил напоминаем новым поколениям проклятых. Растянутый, обрамлённый загрубевшими шрамами – нанесли его давно. Слишком давно.

– Поверить не могу, – Клеп забылся и потянул пальцы к выпуклым чёрным линиям.

– Хватит, – Тална звонко хлопнула по его ладони сверху и подтянула штаны. – И с меня – тоже. Увидимся завтра, наверное.

– Я никому скажу, – сказал Клеп, когда она уже протискивалась из комнаты. – Расскажешь сама, когда решишь.

– Это вряд ли.

Дверь захлопнулась, и Клепсандар вновь оказался один. Сердце пыталось выскочить из-за грудины. Ничего не выходило, и в отместку оно лупило его внутренности гулким эхом.

Нужно отвлечься: вывалить свежую меру на стол, зарыться в монеты и безделушки. Пусть разум отдохнёт.