Текст книги "Славянское фэнтези"
Автор книги: Мария Семенова
Соавторы: Елизавета Дворецкая,Екатерина Мурашова,Дмитрий Тедеев,Владимир Аренев,Павел Молитвин,Эльдар Сафин,Николай Романецкий,Наталья Болдырева,Федор Чешко,Ника Ракитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)
– Думаю, да. Но в Духлу идти надо.
* * *
Слепые глаза идола смотрели равнодушно, рот кривился усмешкой. Небольшие кривые руки сжимали топорик-клевец, за поясом торчал рог, а шею украшало странное ожерелье. Велегост вгляделся и покачал головой – вместо бусин неведомый мастер вырезал маленькие человеческие черепа.
– Неужели Дий? – поразилась Танэла. – Но почему так?
– Ворожко говорил, что его привезли издалека. – Кей еще раз окинул взглядом каменную тушу и усмехнулся. – Беркут приказал. Похоже, старику нравится.
Перед ними был обрыв. Внизу, в ущелье, шумела река, а за спиной возвышался густой частокол Духлы. Кей оглянулся и вновь прикинул, что поселок выстроен умело. Из ущелья не подняться, а единственную дорогу, что вела через лес, легко перекрыть.
– Ночью старик снова посылал гонца, – негромко проговорил Хоржак. – Это уже пятый.
Здесь, у каменного идола, можно было поговорить. Никто не мешал – вокруг недвижно застыла охрана и можно не бояться чужих ушей. В самой Духле, в большом бревенчатом доме, где они поселились, Кей старался не проронить лишнего слова – даже по-огрски.
– Завтра я скажу Беркуту, что хочу проехать по всему краю. – Велегост вновь усмехнулся. – Обрадую!
– Да, пока нам здесь не очень рады, – согласилась сестра.
– Нас боятся, Кей, – продолжал сотник. – Ворожко узнал – им сказали, что мы удвоим дань. Нам не верят.
Велегост кивнул. Да, не верят. Большой – почти на тысячу домов – поселок оказался наполовину пуст. Уехали многие, исчезла семья Беркута, семьи других старейшин. Зато остались молодые парни, глядевшие на сполотов с явным вызовом.
– Они что-то готовят, Кей. Если разрешишь, я этой ночью…
Хоржак оскалил неровные желтоватые зубы, но Велегост покачал головой:
– Нет. Поступим иначе. Смотрите!
Он развернул мапу и удовлетворенно погладил неровную бересту. Три дня в Духле не прошли даром – теперь мапа выглядела совсем иначе, пустота исчезла, сменившись хитрыми изгибами горных дорог и маленькими домиками поселков. Ворожко и его друзья имели острый глаз и неплохую память.
– Почему нас пустили сюда? Почему не дали бой?
– Испугались. – Кейна пожала плечами. – Рада не хочет войны.
– Зато войны хочет Беркут. Допустим, он готовит ловушку…
– Допустим? – не выдержал Хоржак. – Да нас просто перережут! Этот старый Извир собирает людей…
– Похоже, – невозмутимо кивнул Кей. – Нас полторы сотни, включая тех, кого привели дедичи. Если Беркут соберет своих и нападет на нас, Раде придется объявить войну.
Рука указала на три маленьких домика, приютившихся посередине мапы.
– Это Духла. Завтра мы пойдем на закат. Что сделает Беркут?
– Соберет людей и двинется за нами, – проворчал сотник.
Велегост улыбнулся:
– Возможно. В горах нас перехватить легче. Беркут считает меня мальчишкой, которого легко обмануть. Но на сборы ему понадобится несколько дней. А мы пойдем сюда!
Все склонились над мапой. Хоржак недоуменно хмыкнул.
– А что там, Кей?
Велегост пожал плечами:
– Ничего! Место! Харпы зовут его Лосиный Бугор. Очень удобное место, почти как здесь. Обрыв, вокруг лес, много воды… И двести вооруженных кметов!
– Чьих? – вырвалось у Танэлы, и Кей невольно рассмеялся:
– Угадай! Двести лехитских латников. Как думаешь, откуда они взялись?
Хоржак уткнулся носом в мапу, затем выпрямился, глаза его горели.
– Хе! Ну, Кей! А я-то, дурак!..
– Отец послал к лехитам тысячника Ворота еще два месяца назад. Он поехал к кнежу Савасу, тот наш давний союзник. Савас должен привести двести латников к Лосиному Бугру где-то дня через два. Он возьмет с собой плотников… Теперь понимаете?
– Сва-Заступинца! – ахнул Хоржак. – Крепость!
Велегост кивнул.
– Думаю, за неделю построим – лесу много. Ворожко кликнет своих дедичей, они помогут с припасами. Потом мы двинемся к границе с мадами. Там будет вторая крепость. И пусть Беркут собирает своих медведей!
Он довольно потянулся и лег на спину, глядя в белесое, горячее небо.
– Ну что, апа? Понравилось?
– Не хвастайся, Стригунок! – Кейна легко щелкнула брата по лбу. – Ты еще не победил.
– Еще нет, – согласился Кей. – Да лучше бы и не побеждать. Надеюсь, когда эти медведи узнают о новой крепости, воевать их уже не потянет. А чтоб нас не тронули дорогой, потребуем заложников…
– Стану? – бросила сестра, отвернувшись.
Велегост пожал плечами. Беркут явно не верит дочери.
Неужели старик прав и он понравился синеглазой?
– Поговорю с Беркутом, – вздохнул он. – Еще вопросы?
– Какой дорогой пойдем?
Велегост удивился – и было отчего. Если б его об этом спросил Хоржак, тогда понятно. Но Танэла прежде никогда не интересовалась такими вещами.
– Дорогой? – Он нехотя приподнялся, расправил мапу. – Здесь два пути. Один долиной, это на полдень, второй – горами. Долиной, конечно, удобнее…
Кейна долго смотрела на мапу, затем выпрямилась:
– Мы пойдем горами, Стригунок.
Велегост недоуменно поглядел на Хоржака, тот развел руками. Кейна не советовала, не просила. Она приказывала.
Кей вновь взглянул на мапу.
– Ладно! Можно рискнуть. Правда, в горах наша конница бесполезна, случись что…
– Мы пойдем горами…
Голос Кейны был тверд и решителен, и Велегост удивился еще больше. Что это с сестрой?
– Ты дашь мне мапу. Мне надо переговорить с Ворожко.
Велегост невольно потер лоб. Чудеса!
– Слушаюсь, Кейна! Какие еще приказания будут, сиятельная?
Но Танэла не стала отвечать. Отвернувшись, она глядела на бесстрастный лик каменного идола, и Кею внезапно подумалось, что он плохо знает свою старшую сестру.
* * *
– Я поеду с тобой, Велегост. Отец разрешил!
Стана не вошла – вбежала к горницу, и Кей невольно вскочил, едва не опрокинув лавку. На девушке было белое платье, шею охватывало ожерелье из красных камней, на руке золотом сверкали браслеты. Дочь Беркута явно принарядилась, прежде чем идти в гости.
– Садись! – Он кивнул на лавку и присел рядом, не зная, что сказать. Час назад он потребовал у Беркута заложников – шестерых, включая кого-то из его близких. И вот – Стана…
– Ты не рад? – удивилась девушка. – Думаешь, меня опять придется спасать? Но отец мне все объяснил, нас тогда приняли за разбойников. Кроме того, ты ведь с ним обо всем договорился!..
Хотелось просто сказать «да», но Велегост понимал – не так все просто. Старик прислал заложницей дочь. Дочь, которой не верит и которая приглянулась ему, Кею Железное Сердце…
– Я тебе все покажу, Велегост! Я хорошо знаю весь наш край…
– Погоди…
Стана удивленно замолчала, а Кей все еще не знал, как сказать о таком.
– Понимаешь… Ты будешь не просто проводницей. Твой отец прислал тебя как заложницу…
– Но так всегда делается! – перебила она. – Когда приезжают знатные гости, их сопровождает кто-то из нашей семьи. Я же тебе говорила, нас просто обманули! Сказали, что ты хочешь разорить землю харпов, что ты старый и страшный…
Рука невольно коснулась лица. Обманули? Если и да, то не во всем.
– А ты мне расскажешь о Савмате, о сиверской земле, о волотичах. Ты – и твоя сестра. Она такая умная, даже румский язык знает…
Велегост улыбнулся, но тут же вновь стал серьезным:
– Стана! Если что-нибудь случится… Если твой отец… Если харпы поднимут мятеж, заложников казнят. Понимаешь?
– Нет-нет! – Девушка даже засмеялась. – О чем ты, Велегост? Ты же не собираешься жечь села, насиловать невест. Нам просто рассказали страшную сказку про Железное Сердце…
Она не понимала – или не хотела понять. Порой Кею даже казалось, что для девушки Железное Сердце действительно кто-то другой, жуткое чудище из сказки, а не ее знакомый по имени Велегост, который так интересно рассказывает о неведомых краях.
– Хорошо, – улыбнулся он. – Собирайся!
– А я уже коня выбрала! Гнедого, мне его отец два года назад подарил. Он все понимает, я с ним даже разговариваю…
Велегост хотел спросить на каком языке, не на румском ли, но девушка уже выбежала, улыбнувшись на прощание. Кей вновь потер лицо рукой и опустился на скамью.
– Она ездить с нами?
От неожиданности он вздрогнул – в дверях стояла Айна. Первый раз она решилась заговорить с ним днем не о службе.
– Д-да, – неохотно отозвался Кей. – Она будет заложницей.
Поленка задумалась, затем на скуластом лице мелькнуло что-то похожее на улыбку.
– Хорошо! Харпы бунтовать, а ты ее сажать на кол. Или ее убить я!
Узкие раскосые глаза взглянули в упор, и Кею стало не по себе. Если старый Беркут и в самом деле вздумает поднять меч… Но Велегост тут же вспомнил – решать будет он, а значит, все это – попросту ерунда. Даже хорошо, что синеглазая будет с ними – безопаснее. Нет, не «даже»! Просто хорошо!
* * *
Выступили перед рассветом, когда Духла еще спала. Узкие улицы были пусты, и топот конских копыт разносился далеко вокруг. Велегост ехал впереди, возле свернутого Стяга. Рядом была Танэла, а чуть сзади пристроилась Стана, которую разбудили посреди самого сладкого сна. Девушка отчаянно зевала и героически пыталась не задремать.
У ворот стояли столь же сонные стражники из числа тех, кого привели с собой местные дедичи. Они оставались здесь, в Духле. Кей вздохнул – если Беркут задумал измену, никто из этих молодых «легеней» не увидит родного дома. Они остаются здесь, словно кость, брошенная собаке…
Ворожко ехал с ними – молодой дедич будет нужен там, у Лосиного Бугра. Выходит, людей можно делить на нужных и не очень? Думать о таком не хотелось, но Кей знал – и так бывает. Сын Добраша должен уцелеть, а вот эти парни… А эти парни – как выйдет.
Деревянные, кованные темным железом ворота медленно, со скрипом отворились. Дорога была свободна. Кей обернулся, хотел отдать приказ и тут заметил, что их провожают. За воротами, возле старого, почерневшего от времени идола, стоял Беркут. Велегост невольно улыбнулся – раненько же пришлось вставать Старшому Рады! Но ведь не проспал! Их глаза встретились, взгляд старика был холоден и насмешлив.
Не было сказано ни слова. Кей поднял руку, Беркут слегка наклонил седую голову, и Велегосту внезапно подумалось, что оба они уверены, будто перехитрили друг друга…
До Лосиного Бугра было еще далеко, не меньше недели пути. Кей с сожалением вспомнил, что так легко уступил сестре, согласившись идти через горы. Вечером он подробно расспросил о дороге. Рассказ не порадовал – не дорога, а тропа, то над обрывами, то через перевалы. Местами и верхом ехать опасно, разве что в поводу коней вести. Велегост хотел было еще раз переговорить с сестрой, но не решился. Не подумал, согласился – значит, сам виноват.
Впрочем, начало пути не предвещало плохого. Дорога нырнула в густой хвойный лес и начала медленно подниматься по склону. Солнце – Небесный Всадник – уже поднималось над деревьями, сразу же стало веселее, и кто-то из кметов затянул песню. Велегост усмехнулся – песня была улебской, не иначе в Валине услышали. Кажется, дядя Ивор тоже как-то пел ее. Да, лет восемь назад, когда Великий Палатин приехал в Савмат и отец собрал всех на пир…
Кей Огар идет походом,
За Денор ведет он рать.
Только войско не готово —
Надо жабу подковать.
Кей Огар сердит изрядно,
Кметам всем сулит погост,
Только войско не готово —
Прищемили мышке хвост.
Кей Огар от злости красный,
Гневом пышет все лицо.
Только войско не готово —
Жук попал под колесо.
Кей Огар зовет рахманов,
Чаклунов и мудрецов.
Только войско не готово —
Блохи съели молодцов.
Пели весело, со смехом и присвистом, и Кею вспомнилось, как смеялся отец, как все они подпевали Ивору. Да, подпевали…
Солнце было уже высоко, из близкого леса доносился запах горячей хвои, а в белесом небе беззвучно парили ширококрылые птицы. Разговоры смолкли, кметы ехали молча, то и дело вытирая пот со лба. Конечно, можно было снять кольчуги, но Велегост понимал: опасно. Лучше солнце, чем стрелы.
Зато не молчала Стана. Как-то незаметно она пристроилась рядом с Кеем, и Велегосту пришлось вновь рассказывать обо всем, что знал, – о Савмате, об ограх, о черных румских галерах и даже о воительницах-поленках. Девушка слушала, открыв рот, затем нетерпеливо кивала и задавала новый вопрос. Кей и сам хотел о многом узнать, но не спешил. Успеется, путь долгий!
Дорога шла то вверх, то вниз, позади остались несколько перевалов, бурная горная речушка, которую довелось переходить вброд; дважды отряд останавливался на короткие привалы, а вокруг было по-прежнему тихо, только птицы, словно соглядатаи, сопровождали людей. Хоржак несколько раз высылал вперед заставы, но кметы каждый раз сообщали одно и то же – дорога пуста.
Лишь однажды, уже ближе к вечеру, вдали показалось село – небольшое, прилепившееся к склону громадной, поросшей лесом горы. Велегост приказал надеть шлемы, но отряд встретила веселая стайка детей, а затем на дорогу вышли трое стариков с резными деревянными топориками и, низко поклонившись, приветствовали нежданных гостей, пригласив их на ночлег. Стало ясно – здесь их не боятся. Похоже, старый Беркут и его Рада не имели в этих местах особой власти.
Кей поблагодарил за приглашение, но останавливаться не стал. До заката еще далеко, а ночевать летней ночью можно прямо в лесу.
* * *
За селом дорога стала заметно уже. Пришлось перестроиться и двигаться по одному, в затылок друг другу. Хоржак вновь выслал вперед заставу и приказал не снимать шлемов. Впрочем, предосторожности были пока излишними, горный лес молчал, и даже птицы, весь день сопровождавшие отряд, исчезли.
Велегост приказал искать подходящее место для ночлега. Стана, узнав, в чем дело, подсказала – впереди будет небольшая речка, а возле нее – поляна. Все складывалось удачно. Велегост уже начал подумывать о шатре и о том, что надо объясниться с Айной, как вдруг впереди послышался громкий топот копыт.
– Кей! Кей!..
Застава возвращалась. Кметы гнали коней галопом, и Велегост понял – неспроста.
– Кей! Там, впереди…
Десятник, старый вояка, которого Кей помнил еще с Тустани, доложил четко и понятно: дорога расширяется, впереди речка, перекресток, возле перекрестка большой камень, а возле камня – человек. Один. Но не простой.
Благостные мысли о шатре тут же исчезли. Перекресток, речка – там и быть засаде. А то, что человек один, – это и тревожно. Одиночке нечего торчать на дороге. Приманка?
Оставалось узнать, почему этот человек «непростой». Десятник на мгновение задумался, почесал затылок и осторожно сообщил: всадник, конь настоящий, боевой, да и сам ездок явно кмет. Во всяком случае, вооружен – но уж очень странно.
Стало любопытно – если уж опытный вояка, прослуживший в Кеевом войске не один десяток лет, удивлен, то кто же может их встречать? Огрин? Румиец? Лехит?
Десятник помотал косматой головой – не лехит, этих знаем, не румиец – видели, и, уж конечно, не огрин. И даже не мад – тех тоже встречать доводилось.
Кей задумался, затем кивнул Хоржаку, указал на тропинку и, не торопясь, шагом, двинулся вперед. Сотник заворчал, но подчинился. Кажется, и ему стало интересно.
Шагов через двадцать тропинка действительно стала шире. Лес расступился, впереди послышался негромкий шум льющейся воды. Речка! А вот и она – узкая, перешагнуть можно. Камень – огромный, поросший седым мхом…
В глаза ударил блеск полированного металла. Вот он! Человек?
Всадник стоял неподвижно, словно вкопанный в землю. Закатное солнце горело на стальных латах. Ни лица, ни рук – все закрывал сверкающий, словно чистое серебро, металл. Конь, огромный, гривастый, тоже был в металле, даже на морде сверкали стальные пластины. Закованная в железо рука всадника сжимала огромное копье.
– Хе? – Хоржак скривился. – Кей, а он живой?
Велегост улыбнулся. В первый миг он тоже подумал, что перед ними – железный идол, такой, как делают румы.
– Этот доспех. У отца есть похожий. Кажется, франкский.
Кей вновь усмехнулся. Вспомнилось, как отец когда-то пугал его, еще совсем маленького. «А это, сынок, страшный железный человек. Будешь шалить – отдам тебя ему!» Доспехи, когда-то подаренные отцу огрским хэйканом, и в самом деле смотрелись страшновато.
– Франкский? – Сотник смерил неизвестного недоверчивым взглядом. – А если из гочтака попробовать?
Словно в ответ стальная рука дрогнула, неторопливо поднялась к глухому шлему. «Железный» человек открывал забрало.
Велегост не выдержал и легко ударил коня каблуком. Белый медленно, словно блюдя Кеево достоинство, двинулся вперед. Под копытами хлюпнула вода, вот ручей уже позади… И тут послышался голос – звонкий, молодой. Вначале Велегост удивился, но потом понял – говорил неизвестный.
Теперь они стояли лицом к лицу. Впрочем, лица всадника было не разглядеть – узкая щель позволяла увидеть только глаза. Неизвестный продолжал что-то говорить, но Велегост уже понял – этого наречия он не знает. Кей выпрямился и поднял руку:
– Чолом, альбир!
Всадник умолк, прислушиваясь, и Велегост запоздало сообразил, что неизвестный едва ли говорит по-огрски. Оставалось заговорить по-лехитски, но ответом был недоуменный взгляд из-под стального шлема. Кей и сам немного растерялся, но затем вспомнил. Румский! Говорят, этот язык знают все в странах Заката.
– Радуйся, доблестный воин!
Глаза неизвестного блеснули.
– Радуйся и ты, славный риттер! Радуюсь и я, ибо поистине великая радость – встретить в этих глухих местах истинного собрата по доблести.
Слова были не очень понятны, да и говорил неизвестный со странным произношением, но Велегост облегченно вздохнул.
Сзади заворчал Хоржак, но Кей нетерпеливо махнул рукой.
– Меня зовут Велегост. Велегост, сын Войчемира. А ты, я вижу, издалека?
– Уи, это истинно так! – Кею показалось, что «железный» человек улыбается. – Я Лоэн-гэру, сын Парса, из страны, называвшейся в давние годы Логра, ныне же именуемой Землей Бретов. Скажи, Велегост, сын Войчемира, имеешь ли ты обет, который еще не исполнен, или, может, желаешь сразиться за честь своей дамы? Тогда я к твоим услугам, и мы скрестим копья, как и положено доблестным риттерам. Но если тебе нужна помощь, мое копье и мой меч не подведут ни меня, ни тебя.
– Помощь? – Велегост оглянулся на мрачного, насупленного Хоржака. – А скажи-ка, Лоэн, где тут лучше разбить лагерь? А об остальном поговорим за ужином, хорошо?
Рука в стальной перчатке опустила копье. Лоэн долго снимал шлем, наконец облегченно тряхнул головой.
– Лагерь лучше разбить прямо за скалой. Я развел костер, но, боюсь, он уже погас…
Парень улыбался, и Велегост улыбнулся в ответ. Без шлема Лоэн уже никак не походил на «железного» человека. Белокурые волосы падали на плечи, ярко горели карие глаза. Кей невольно вздохнул и еле удержался, чтобы не провести рукой по изуродованному лицу. Красивый парень, такие и любы девицам! Но тут же прогнал непрошеные мысли. Лоэн, сын Парса, не виноват в его беде.
Кей оглянулся, кивнул Хоржаку. Тот понял и повернул коня, чтобы привести отряд.
– Однако же поведай мне, Велегост, – продолжал Лоэн, отстегивая тяжелые стальные рукавицы. – Истинно ли я нахожусь в земле, именуемой Ут? А если это и вправду так, то кто правит ею ныне и кто наместник этой провинции, именуемой, если я правильно понял, харпийской?
Ответить на такое оказалось непросто. Память подсказала: уты – древний народ, когда-то ставивший свои вежи у Денора. Утья Переправа – там погиб дядя Улад…
– Мы называем нашу землю Орией, Лоэн. И правит в ней мой отец, Светлый Кей Войчемир, сын Жихослава. Я же – здешний наместник.
– О-о! – Глаза парня широко раскрылись. – Поистине начинаешь верить древним сказаниям! Ибо только в сказаниях да еще здесь, в глухих горах, можно встретить на заброшенной тропе риттера столь благородного рода. Еще раз приветствую тебя, сын Светлого Кея! Однако же поведай мне, не нарушил ли я, сам того не желая, ваши порядки и обычаи? Ибо изъездил я много стран, и в каждой – свой закон.
Велегост невольно рассмеялся:
– Ты ничего не нарушил, риттер. Но почему ты надел доспехи? Разве тут опасно?
Парень растерянно оглянулся, развел руками:
– Но… разве нет у вас такого обычая? Ежели благородный риттер подъедет к перекрестку или к мосту, или к переправе, обязан он выждать должное время, дабы встретиться с иными риттерами, что путешествуют в поисках славы и подвигов. Посему и надел я доспех, хотя день, признаюсь, был весьма жарким…
Сзади послышались голоса. Велегост оглянулся – передовые кметы уже переходили ручей. Один из всадников поторопил коня. Велегост улыбнулся – Танэла!
– Брат! С кем ты…
Кейна бросила удивленный взгляд на незнакомца. Тот поглядел на девушку и явно смутился.
– Лоэн-гэру, сын Парса, из Земли Бретов… – кивнул Кей. – Он понимает по-румски.
– Радуйся, Лоэн, – улыбнулась Кейна, перейдя на румский. – Каким ветром тебя занесло в эти горы?
– Ветер был с заката, о прекрасная дама! – Риттер поправил белокурые волосы. – Однако же назови мне свое имя, чтобы мог я запомнить его и восславить в песнях, а если понадобится – обнажить за тебя верный мой клинок. Ибо подобна ты вечерней звезде, которой пристало время подняться на небосвод!
– Не удивляйся, – шепнул Кей на привычном с детства огрском, но сестра лишь усмехнулась:
– Меня зовут Танэла, риттер. Ты угадал, мое имя действительно означает «Звезда» на древнем лелегском наречии. Но это лишь имя, и незачем прославлять его в песнях. И не называй меня прекрасной, Лоэн. Излишняя похвала не прославит!
Кейна отвечала спокойно, с достоинством, как и надлежит дочери Светлого, но – странное дело! – Велегост заметил, как ее щеки заливает румянец. Оставалось удивиться – вечер выдался совсем не жарким.
* * *
Огонь костров падал на темные, поросшие белесым мхом камни. Шум вокруг медленно стихал. Стража была выставлена, и кметы устраивались поудобнее на ночь. Велегост подбросил в огонек сухую ветку и вновь откинулся назад. В глаза ударил свет звезд, и Кей невольно вздохнул. Интересно, сколько их всего? Тысяча? Нет, конечно, больше! Вот бы сосчитать, наверное, вся жизнь на это уйдет!
Рядом сидела Кейна, накинув тяжелый темный плащ. Лоэн пристроился напротив. Стальной доспех был снят, и на рыцаре были простой каптан серого сукна и узкие штаны-кюлоты. Риттер о чем-то задумался, глядя в безоблачное небо. Может, тоже звезды считает?
– Откуда он? – негромко спросила сестра. – Я ничего не слыхала о такой стране.
Велегост пожал плечами:
– Как я понял, она еще дальше, чем земля франков. Этот парень добирался сюда два года – один. Вот удалец!
– Риттеры – они как наши альбиры?
Кей бросил быстрый взгляд на их нового знакомого.
– Вроде. Кажется, «риттер» по-алемански означает «всадник». Но риттеры – не просто воины. Они…
– …Ждут подвигов возле каждого перекрестка и славят прекрасных дам, – улыбнулась Кейна. – А ты заметил, что он ехал не с заката, а с полночи?
– Ну и что? – удивился Велегост. – Он был у лехитов…
– И куда, по-твоему, он ехал?
Вопрос показался странным. Даже не сам вопрос, а тон. В нем не было праздного любопытства, сестра словно на что-то намекала…
– Так давай спросим. Лоэн!
– Уи! – Риттер оторвал взгляд от мерцающих звезд и улыбнулся. – Простите меня, доблестный Велегост и прекрасная Танэла! Ибо залюбовался я ночными светилами, забыв о должном вежестве…
– Ты говорил, что расскажешь о том, какая причина привела тебя в эти края…
Велегост невольно поморщился – вопрос был задан так, словно он допрашивал пленного. Но риттер и не думал обижаться.
– О, без сомнения, славный Кей, и ты, прекрасная Кейна! Ведомо вам, что многие причины влекут отважных риттеров в дальние края. Но не тщусь я, подобно иным, искать Небесную Чашу или поднимать копье против лютых Змеев. Рад я прийти на помощь юным девам, страждущим безвинно в холодных темницах, но темниц повидал я немало, безвинных же там не нашел, хоть и надеялся в глубине сердца своего. Не манят меня и случайные схватки на больших дорогах, ибо хоть и молод я годами, но, скажу не ради хвастовства, но ради истины, рано довелось взять в руки меч…
Велегост и Танэла переглянулись. Несмотря на непривычный слог, Лоэн говорил искренно. Кей вздохнул – ему самому пришлось взять дедовский меч в четырнадцать.
– А прибыл я в землю Ут, которую зовете вы Орией, по повелению деда моего, славного дукса Анхортаса. Он же и указал мне дорогу, поелику мало кто ныне ее ведает.
Лоэн помолчал, а затем грустно усмехнулся:
– Два года ехал я, и ныне даже не знаю, живы ли дед мой, отец и брат, живы ли мои милые племянники, ибо покидал я наш замок, когда приближались к нему враги. Однако же получил я приказ и обязан его выполнить. А приказал мне дед мой, славный дукс Анхортас, узнать, что сталось с родичем его, доблестным Зигурдом, сыном Сигмонта…
Риттер замолчал, а Велегосту внезапно подумалось, что неведомый ему дукс Анхортас поступил излишне жестоко. Или наоборот? К замку приближались враги, и он отослал внука в дальние края, спасая от верной гибели?
– А кто это, Зигурд? – негромко спросила Танэла.
Лоэн удивленно раскрыл глаза, затем развел руками:
– Поистине, прекрасная Кейна, далеко заехал я от дома. У нас это имя известно каждому, ибо Зигурд, сын Сигмонта, – правнук Зигурда Змеебойца, владыки Детей Тумана. И сколь ни славен прадед его, но и правнука помнят в наших краях.
– Мир велик, – заметила Танэла. – Лишь богам ведомо все.
Лоэн кивнул:
– Истинно так, прекрасная Кейна. Однако же доведется поведать мне все с самого начала, ибо история эта тянется с давних времен. Многие имена героев уже забыты, но Зигурда Змеебойца и каана Атли помнят по сей день…
– Атли? – удивился Кей. – Вождь утов?
– Да… Великий Атли, тот, кто владел половиной мира, тот, кому и достались сокровища Детей Тумана.
Лоэн прикрыл глаза и проговорил негромко, чуть нараспев:
– Уснул державный Атли в неведомой земле,
Забылась слава утов в веков далекой мгле,
Лилась кровь за наследство, как талая вода,
Но клад Детей Тумана потерян навсегда.
– Это из песни, которую сложили еще наши деды. Так все это кончилось. Ну а начало… – Риттер задумался, потом покачал головой: – Нет смысла, о мои благодарные слушатели, пересказывать все подвиги отважного Зигурда Змеебойца. Ибо хоть и короткой была его жизнь, но слава доблестного героя облетела весь свет. Однако же следует сказать, что после того, как поразил Зигурд Великого Змея Фарлафа, что жил на Ледяном острове, прибыл он в Землю Тумана и там сразился с ее владыкой, ибо возжелал тот погубить славного риттера. И вновь победил Зигурд, и выбрали его Дети Тумана своим новым дуксом. Бедна Земля Туманов, не растет там хлеб и даже негде выпасти доброго коня. Однако же в глубокой пещере, что обита серебром, хранился Клад. И не было в мире ничего ценнее этих сокровищ…
– А что там было? – не удержавшись, перебила Танэла. – Золото? Серебро?
Лоэн покачал головой:
– Было там и золото, и чеканное серебро, однако же хранилось там нечто иное, чему нет цены. Называли его Мерилом, но никто уже не скажет точно, в чем был тот давний секрет. Говорят, правда, будто владелец Мерила мог, словно Господь, управлять миром, однако же не станем верить столь кощунственным речам! Так стал Зигурд владыкой Клада. Но тянуло его домой, и вернулся он в родную землю, женился на прекрасной Трунхальде и прожил с ней три года и три месяца. Но никто, даже великий герой, не властен над судьбой. Братья Трунхальды предательски убили своего зятя и захватили Клад. Так погиб славный Зигурд…
– Сказка? – негромко проговорил Кей по-огрски; Танэла улыбнулась и приложила палец к губам.
– …Но недолго владели убийцы тем, что похитили у мертвого героя. Атли, владыка утов, напал на них и забрал Клад себе. А поскольку был он не только смел, но и мудр, то спрятал он доставшиеся ему сокровища столь надежно, что жадные наследники, перессорившиеся у его погребального костра, не смогли ничего найти. Искали долго, но Клад не давался в нечестные руки. Так прошло восемь десятков лет…
Велегост уже не сомневался: все, что он слышит, – просто легенда. Он и сам немало знал подобных баек. И о Кладе Кея Атли слыхать доводилось. Клад тот, говорят, в кургане, а вокруг кургана двенадцать свечей горит, а хранит тот Клад слепой старик с черными крыльями…
– Понимаю, о чем вы думаете, о благородный Кей, и ты, прекрасная Кейна, – усмехнулся риттер. – Ибо баснословны давние времена, и лишь Господь наш ведает, что из услышанного – истина. Однако же история эта имеет продолжение, и тут уж готов поклясться я в каждом слове, ибо поведал мне о ней дед мой, Анхортас… Ведайте же, что сто лет назад, через восемьдесят лет после смерти Атли, родился Зигурд, правнук Зигурда. И был не чужим он мне, ибо дед мой приходится ему внучатым племянником. Зигурд был поистине достоин своего великого предка. Однако же, не скрою, говорили о нем, что рискует он величайшим сокровищем – душой своей – ради сокровища иного. Много странствовал Зигурд, общаясь с чаклунами и ворожбитами. И вот однажды вернулся он в свой замок, и собрал вассалов своих и друзей своих, и сказал им, что ведомо ему место, где великий Атли скрыл Клад. Многие поверили, и тогда собрал он войско и ушел в сторону заката. Надо ли говорить, что из похода никто не вернулся. И оплакали их, и забыли в свой срок. Но дед мой, славный дукс Анхортас, помнил о своем родиче…
– Значит, Зигурд пропал где-то здесь, в Харпийских горах? – понял Кей.
– Уи. Говорят, что был он в этих местах и что именно здесь, у горы Обдугаус, искал он Клад Детей Тумана… Простите меня, ибо рассказ мой многоречив, вы же, наверное, желаете отойти ко сну…
– Спасибо, Лоэн! – Танэла улыбнулась. – Я бы слушала тебя еще. Правда, брат?
– Конечно! – Кей встал и протянул руки к гаснущему огню. – И куда ты сейчас держишь путь, Лоэн?
– Он поедет с нами! – негромко проговорила Кейна по-огрски. – Не смей его отпускать!
Их глаза встретились, и Кей впервые за много лет не нашелся что ответить сестре.
* * *
Наутро все решилось само собой. Лоэн, достав из вьюка старую мапу, нарисованную на потрескавшейся от времени коже, заявил, что ему следует повернуть на закат. Итак, им было по пути, и Велегост, конечно, не стал возражать.
За перекрестком дорога пошла резко вниз, в долину. Пришлось ехать осторожно, то и дело останавливаясь. К счастью, Ворожко неплохо знал эти горы, и Кей вместе с юным дедичем возглавил колонну. Стане было велено ехать посередине – места были опасные, внизу жили те, кто поддерживал старого Беркута.
Дважды дозорные поднимали тревогу, однако те, кто прятался в лесу, успевали уйти. Час шел за часом, отряд двигался дальше, а преследователи не давали о себе знать. Но они не исчезли – Велегост кожей чувствовал на себе внимательные взгляды из гущи старого леса. Казалось, сами деревья следят за непрошеными гостями. Разговоры смолкли, лица кметов посуровели, и Кей порадовался, что утром уговорил сестру надеть шлем.
Вечер был уже близок, когда узкая, поросшая лесом долина осталась позади. Велегост облегченно вздохнул и приказал разбивать лагерь. Людям и коням требовался отдых.
