Текст книги "Зулкибар (Книги 5-7) (СИ)"
Автор книги: Марина Добрынина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 49 страниц)
– Я думал ты переместишься в дворцовый сад, – набросился на меня полуэльф, – а ты...
– А я тут родственничку своему любимому всячески мешаю личную жизнь налаживать.
Шеоннель сделал квадратные глаза и брякнул:
– С кем? – потом смутился так, что аж уши покраснели, и попытался объяснить, – я видел Ллиу в саду, она...
Объяснение вышло весьма "элегантным", и бедный Шеон счел за благо замолчать, не закончив предложение. Кардагол ядовито ухмыльнулся и полюбопытствовал:
– Так и что привело ко мне юных спасателей могущественных ведьм?
Вот тут мне захотелось дать ему по морде и забыть, что несколько минут назад я собирался просить у него помощи. Но Шеоннель меня опередил, в двух словах объяснив причину нашего визита:
– Ларрен в опасности.
– Вот как? – кажется, Повелитель времени нисколько такому заявлению не удивился. – И что же вы, зайки мои, собираетесь с этим делать?
– Ты не мог бы вытащить его оттуда?
– А сами что? Ленитесь? – участливо полюбопытствовал этот засранец.
– Нет, ёптыть, прикалываемся! – рявкнул я, – будто тебе не понятно, что сами мы ни фига не можем, потому что на дворце такая защита стоит, что гаси свет, бросай гранату!
– Вы могли бы взять его штурмом, – дал "разумный" совет этот "великий и могучий" стратег.
– Ха-ха-ха, – мрачно изрек я. – Мы прямо таки оборжались. А теперь, когда нам всем стало весело и хорошо, может быть, поможешь?
– С ума сойти! Лин Эрраде просит моей помощи! – разыгрывая крайнюю степень восторга, воскликнул Кардагол.
– Рад, что тебе это так нравится, – огрызнулся я.
– Мне бы больше кое-что другое понравилось в твоем исполнении.
– Стриптиз что ли? Тебе медленно и под музыку или быстро и без звукового сопровождения? – поинтересовался я, придав своему лицу выражение крайнего дебилизма.
– Вряд ли ты настолько хорошо владеешь искусством танца, чтобы поразить мое воображение, но пожалуй я бы, – состроив задумчивую физиономию начал Кардагол, но Шеоннель его перебил:
– Перестань, пожалуйста! Ларрен в опасности, а ты тут...
– Что я тут? Продолжай, – вкрадчиво проворковал Повелитель времени. – Я тут устраиваю свою личную жизнь? Или, может быть, я тут выслушиваю обнаглевшего мальчишку, который пытается неуклюже хохмить и...
– Ну, хватит! – перебил я, – если тебе не нравятся мои шутки, это еще не значит, что они неуклюжие.
– Мне они такими кажутся, – любезно известил Кардагол и одарил меня лучезарной улыбкой.
– У тебя глюки, – самым ласковым голосом на свете поведал я.
Нет, можно было бы конечно попробовать дать ему в глаз. И может быть, у меня бы даже получилось. Если бы мой родственничек незваный не был одним из сильнейших магов. Он пришибет меня атакующим, не успею я, как следует замахнуться. О том, чтобы напасть на него магически, я даже не думал. Я не такой придурок, понимаю, что мне до его уровня еще расти и расти.
– Ты поможешь вытащить Лара? – вмешался Шеоннель, наивно полагая, что если делать вид, будто он не слышит, как мы с Кардаголом огрызаемся, то все забудется и прекратится само собой.
– Ни за что! – категорично отрезал Повелитель времени, но в следующую секунду сменил гнев на милость и намекнул, – разве что за отдельную плату.
– У тебя мало денег? – озадачился Шеоннель.
– А кто говорит о деньгах? – Кардагол лениво потянулся и, хитро поглядывая на Шеоннеля из-под ресниц, заявил, – вот от стриптиза я бы не отказался. Пусть и от неуклюжего, каковым он, несомненно, окажется в вашем исполнении.
Судя по тому, как Шеоннеля перекосило, он почувствовал, что Кардагол не только о стриптизе думает, а и еще о чем-то... не очень приятном для Шеона. Или для меня?
– Я тебе сейчас по морде дам, – на всякий случай сказал я.
– Это скучно, – отмахнулся Кардагол, – выкладывайте, что у вас произошло? Почему решили, что Ларрен в опасности?
Шеоннель (умница!) взял на себя труд поделиться с Кардаголом подробностями. Я был для этого слишком не в настроении. Он у меня точно допросится со своими не смешными шуточками.
– То есть на вас напал какой-то неудачник, и вы сделали вывод, что Ларрена рассекретили, и он в опасности? – уточнил Кардагол. – Это ведь не был человек султана?
– Мы не уверены, – честно признался Шеоннель (мог бы и соврать).
– Зачем в таком случае вытаскивать мальчика из гарема? Пока султан не в курсе, Лар может спокойно продолжать свое расследование.
– Его лучше вытащить оттуда, – возразил я. – Ларрен не тот, за кого себя выдает, и мы считаем, что некто недружелюбно к нам настроенный об этом знает. Вряд ли он будет долго хранить этот секрет. Если султан еще не в курсе того, что его новая наложница – подделка, то наверняка узнает очень скоро. Да, Лар и сам сказал, что ему там больше нечего де...
– Ларрен не подделка! – возмущенно перебил Кардагол, – я сделал из него настоящую женщину.
– Да-да, ты мастер, вот только вряд ли Ларрену поможет тот факт, что сейчас он настоящая женщина.
– Если он напряжет воображение, то очень даже поможет, – с ухмылочкой изрек Кардагол.
– И все-таки я тебе врежу.
– Обязательно. Когда сил наберешься. Мы уже, кажется, говорили об этом, – Кардагол послал мне невинную улыбочку и, намеренно игнорируя меня, обратился к Шеоннелю, – я не стану вытаскивать Ларрена, пока ему не будет грозить реальная опасность. Сейчас я ничего такого не чувствую. Мелкие неприятности, но он справляется и сам. Лин, что ты сделал такие большие глаза? Не думаешь же ты, что я не отслеживаю состояние одной из своих лучших работ?
– Кардо, дорогой, вы уже закончили? – с таким возгласом в зал ворвалась Ллиувердан, увидела нас, на мгновение прервала свою речь и нацепила на лицо лучезарную улыбку, – Лин! Шеоннель! Рада вас видеть. Вы по делу или соскучились?
– Мы не соскучились и уже уходим, – решил я.
– Кардо, он расстроен, – заметила дракониха. – Он увидел тебя с Алиэлью?
– Вот это меня расстроило бы в последнюю очередь! – возмущенно фыркнул я, сделав вид, что совсем не удивлен тем фактом, что Ллиу в курсе шалостей своего жениха. – Мне совершенно все равно, кого мой родственник усаживает к себе на колени и вообще чем занимается в свободное время!
– Зайчик совсем меня не ревнует, – пожаловался Кардагол Шеоннелю с Ллиувердан.
– Иди ты! – буркнул я. Это было самое нейтральное, что я мог сказать на его заявление. Можно было бы, конечно, и что-нибудь более многословное и многоэтажное изречь, но тогда, кто знает, как бы он в ответ огрызнулся, и кому из нас после этого пришлось бы утереться и скромно курить в сторонке.
– И пойду, – весело заявил Кардагол, – обязательно пойду. Вот только провожу вас, гости дорогие, и пойду.
– Пока, котик. Привет Алиэли, – жизнерадостно попрощался я и поспешил телепортироваться. Слышать, что ответит на это Кардагол, мне не улыбалось.
Ларрен
На второй день процедура выбора девочки на ночь повторяется. Правда, появление господина и повелителя вызывает у присутствующих уже не только радость, но и недоумение. Два дня подряд. Такого еще не бывало.
Вновь встаю в строй, размышляю. Как и ожидалось, моя физиономия украшена эффектным лиловым пятном. На эту тему не похихикал только ленивый. Зато я застрахован от посягательств на мою девичью честь со стороны здешнего правителя. Более, вроде бы, она никого не интересует. Пытался обнаружить пути отхода на тот случай, если выбираться придется самому. Не нашел. Совсем. Пока что я не представляю, как невольница может покинуть это место заточения по доброй воле.
Сегодня с утра меня убить еще не пытались, это хорошо, но стойкую паранойю я уже заработал. Есть боюсь, спать опасаюсь, под арками стараюсь не ходить, чтобы какой-нибудь случайный обломок облицовки не проломил нечаянно мою прелестную головку.
Кажется, ко мне обращаются. Поднимаю глаза. И точно.
– Кто тебя ударить? – интересуется старый знакомый Марай, явно с подачи султана.
– Сама.
– Как это?
– Упала с кровати. Ночью.
Гарей усмехается и что-то тихо произносит по-шактистански.
– Тебя кто-то обижать? – спрашивает Марай, склонив голову набок и пытаясь прочитать в моих глаза нечто там скрытое.
Ну что вы, какая может быть обида! Душили меня сегодня исключительно из любви. В объятьях нежных.
– Меня не обижают. Все замечательно.
Гарей глядит на меня с интересом и снова что-то проговаривает. Слышу вопросительные интонации в голосе. Перевожу взгляд на лицо переводчика. А с лицом-то творится что-то неладное, будто Марай услышал нечто настолько ужасное, что и слова зулкибарские забыл. Что характерно, девицы рядом со мной, кажется, и дышать перестали.
Султан повторяет сказанную фразу. В голосе слышно легкое порыкивание недовольного хищника.
Марай вздрагивает и торопливо произносит:
– Равный Солнцу хочет знать, не желаешь ли ты, о прекрасная дочь Севера, разделить с ним ужин и постель?
Первым порывом, конечно же, было сказать "Нет, благодарю". Однако, принимая во внимание то, что я так и не выяснил судьбу не удовлетворивших султана дам, получив лишь намеки на то, что это нечто страшно неприличное, категорический отказ может огорчить правителя Шактистана, настолько, что не только сбежать, я и задуматься о побеге не успею. Свою способность оказывать сопротивление я проверил ночью и счел ее неудовлетворительной. А так у меня появляется возможность немного потянуть время. Надеюсь, что Кошка информацию княжичу и принцу передаст в ближайшее время, и парни найдут способ, как меня отсюда изъять.
Я, кажется, слишком долго молчу. Вон, господин мой и повелитель уже хмурится.
– Да, – говорю, – с радостью поужинаю.
Султан благосклонно кивает и удаляется вместе со свитой.
Расходятся все. Один я стою и поспешно пытаюсь придумать, что делать дальше.
Впрочем, долго предаваться раздумьям мне не делают. Тут же подлетает какая-то женщина лет так сорока на вид, невысокая толстенькая, со сросшимися бровями, и, что-то непрерывно бормоча, тянет меня за руку куда-то. Ну почему я не учил шакстистанский?
Впрочем, эта проблема быстро решается. Недовольная Рада уже идет рядом, разглядывая меня с брезгливостью на длинном лице.
– Не понимаю, чужеземка, что могло привлечь в тебе повелителя? – наконец протягивает она.
Накатывает раздражение.
– Фингал! Советую обзавестись таким же. Ваш Равный Солнцу, видимо, большой оригинал, – рявкаю я и в ответ получаю тихое:
– Благодарю.
О, быть может, я дал дельный совет.
– Что мне делать?
– Тебя выбрал султан на сегодняшнюю ночь. Сейчас тебя нарядят подобающим образом, объяснят, как себя следует вести в присутствии Равного Солнцу, и будешь ждать, пока он соизволит пригласить тебя.
– Долго?
– Что?
– Ждать долго?
– Как пожелает Равный Солнцу.
В течение следующего часа терплю издевательства над собой. Впрочем, издевательства эти не первые, начинаю привыкать, и это пугает. Меня мажут, красят, причесывают, одевают. Потом снова мажут и красят, пытаясь, видимо убрать с лица фиолетовое украшение. Взглянуть на себя мне как-то не предлагают, но не слишком и хочется.
В конце концов, какая разница, как я выгляжу. Гораздо большее значение имеет то, что не представляю, как вести себя с султаном. Вариант предлагается лишь один – расслабиться и постараться доставить удовольствие. О получении речи и не идет. Понятно, что это меня не устраивает.
Наконец дама с бровями решает, что я выгляжу достаточно презентабельно. Во всяком случае, султан едва ли при виде моей разукрашенной рожицы останется импотентом на всю свою долгую или как получится жизнь. А я бы не возражал.
Бровастая, строго глядя мне в глаза, начинает что-то втолковывать. Рада переводит.
– Когда Равный Солнцу пожелает насладиться тобою, ты должна войти в спальню, остановиться у двери и покорно ждать, пока тебя не позовут.
– Он что, должен скомандовать "ко мне?".
– Нет, он постучит ладонью по кровати.
Ну да, та же команда, только жестами.
– После этого, – продолжает Рада, – ты раздеваешься, медленно подходишь к постели, плавно опускаешься на нее, потом ложишься на спину и, не глядя на повелителя, начинаешь к нему подползать.
– Что я делаю?
– Подползаешь.
– На спине?
– Да.
– А зачем?
Перед глазами против воли возникает картина. Я лежу на кровати, а ко мне на спине ползет женщина. А как вообще это изобразить? То есть сначала, наверное, нужно плечи подвинуть, а потом – зад. И вот так ползет она, глаза мечтательно созерцают фрески на потолке... Отчего я раньше до такого не додумался? Нет, насчет любви не знаю, но повеселило бы это меня здорово.
Тем временем Рада тихо объясняет бровастой суть моего вопроса. В ответ мы с переводчицей получаем серию кудахтающих звуков и ряд экспрессивных жестов. Можно не переводить. И так понимаю, что все они означают ярко выраженное сомнение в моей умственной полноценности.
– Это традиция, – резюмирует Рада.
– А дальше что? – с тоской в голосе спрашиваю я.
– А дальше от тебя уже ничего не зависит.
Спустя пять минут меня усаживают в наглухо закрытые носилки. Признаться честно, я в ступоре и думать могу лишь о том, что со мною будет. Осознаю свою беспомощность очень ярко, и страх сковывает меня. Надо бы что-то придумать, нечто такое, что заставит султана сразу отправить меня в Верхнюю палату или отпустить. Вот только в голове стучит одно: "не трогайте меня". И уже не до размышлений – что говорит во мне – разум мужчины или тело женщины.
Носилки прибыли на место. Встречает дама, чье лицо, как и у меня сейчас, закрыто платком, а тело плотно укутано темной тканью. Лишь по движениям – сдержанным и плавным – можно догадаться, какого она пола.
Она ведет меня по лестнице вверх. Едва успеваю оглядеться, чтобы обнаружить, что мы посреди сада. Цветами пахнет. А вот и они – странные крупные белые цветы на низко свисающих ветках. Я таких раньше не видел. Серьезно, запомнил бы.
Мы поднимаемся к дому, совсем небольшому, скромно украшенному по фасаду каменной резьбой. Солнце почти уже село, и стены дома стали розовыми. Я воспринимаю это очень отчетливо, потому что предчувствие того, что жизнь заканчивается, стало особенно сильным. И мне очень страшно.
Султан встречает меня у двери, жестом отсылает служанку. Ну что же, подползать пока не надо.
– Сними платок, – велит он, – и верхнее платье.
Подчиняюсь.
– Идем со мной.
Послушно следую за Гареем. Попутно понимаю, что он здесь, кажется, один. А это значит, что я могу попытаться сбежать. В конце концов, и из ложки можно сделать орудие убийства. Не может же он ожидать коварного нападения от юной девственницы! У меня, кажется, есть шанс выжить, а также сохранить то, что почему-то считается моим главным достоянием.
Несколько запоздало понимаю, что султан говорил со мной по-зулкибарски. Вот ведь клоун! А до этого ему, видите ли, переводчик был нужен. Хм, а в этом господине таятся сюрпризы. Нужно это учитывать.
Вхожу в комнату. Роскошью убранства она не поражает, но здесь вполне уютно. У меня было нечто подобное в бытность наместником. Буквально только успел оборудовать.
Низенькие пестрые диванчики, куча подушек на них – разноцветных и наверняка мягких. Красивые напольные вазы по углам. Пушистый ковер на полу. Столик, заставленный тарелками. В общем, подходящая атмосфера для того, чтобы настроить женщину на лирический лад и расположить к себе.
Гарей присаживается на один из диванчиков. Я, помня инструкции, терпеливо жду командного похлопывания ладонью по твердой поверхности.
– Присаживайся, Лорелея, – просит султан. И ведь, действительно, просит, сопровождая сказанное ласковой улыбкой.
Ну, ладно.
– Выпей со мной.
И это я могу.
Дегустирую вино, преподнесенное мне султаном. Очень даже неплохое, кстати. Оно налито в забавную чашку без ручки – плоскую, из тонкого переливающегося стекла. Жаль, очень хрупкую на вид. Метнуть не получится.
Султан улыбается, разглядывая мою напряженную физиономию. Странный тип. Не знаю точно, сколько у него женщин. Я выслушал несколько версий. Если взять среднее арифметическое, количество дам в его гареме приближается к двумстам. Тут и поиметь-то их всех не успеешь, а он ритуал ухаживания устраивает.
– Позабавь меня, – просит Гарей, – я слышал, ты волшебница.
Э... что он подразумевает под словом "позабавь"? Хотя, сейчас устроим.
Демонстративно выливаю остатки вина себе на юбку. Шепчу заклинание, и оп-ля, пятна как ни бывало. Мой любимый и единственный фокус.
Кстати, до того, как я проделал это упражнение, магией здесь практически не пахло. Так, стандартная сигналка, фон от пары амулетов и все.
– Чудесно! – восклицает Гарей.
– Спасибо, – отвечаю.
Сам разглядываю стол. Кувшин, если что, вполне мог бы подойти для моих целей.
Султан подливает вина. Себе он тоже не отказывает в удовольствии пригубить напиток.
– Попробуй этот фрукт, – советует Равный Солнцу, указывая на странное колючее нечто, лежащее во фруктовой вазе, – он растет только у меня в саду. Очень-очень редкое дерево дарит такие плоды. Его называют пальмой памяти. Забавное наименование, неправда ли?
– Да.
Послушно тянусь к фрукту, но Гарей меня опережает.
– Я сам почищу.
И через пару секунд вкладывает в мою ладонь белые сочные дольки. Их вкус восхитителен. Не успеваю даже опомниться, как уничтожаю все. Гарей, тихо хихикая, чистит еще. Потом еще один. А после убирает вазу.
– Я еще хочу! – требовательно восклицаю я, недоумевая, с чего это вдруг султану проявлять такую жадность.
– Выпей вина, – приказывает Гарей.
Да, пожалуйста!
– Как тебя зовут?
– Лоре... Ларрен Кори Литеи, – вдруг проговариваю я.
Султан ухмыляется.
– Отлично. Странное имя для девушки, неправда ли?
– Я не девушка. Я – мужчина.
– Ах мужчина... И сколько же тебе лет, прелестная девственница?
– Двадцать восемь!
– Кто тебя ударил?
– Я не знаю. Какой-то евнух. Он напал на меня. Ночью.
– Это было первое нападение?
– Меня пытались отравить.
– Откуда ты прибыл сюда?
– Из Зулкибара.
– Один?
– Нет, со спутниками.
– Кто они?
Накатывает ощущение, что я делаю что-то не то.
– Скажи мне, кто они? – настаивает султан.
– Они... мои друзья.
– Как их зовут?
Вот тут я уже отчетливо понимаю, что разбалтываю султану то, о чем должен был молчать даже под пытками.
– Я не могу...
– Говори!
И я начинаю говорить. Все. Я отвечаю на каждый его вопрос. Продолжаю осознавать то, что совершаю предательство, но не могу остановиться. Я говорю и говорю. Я рассказываю до тех пор, пока предметы не начинают плыть перед глазами. Только тогда нахожу в себе силы спросить:
– Что, что со мной?
Слова доносятся откуда-то издалека.
– Плоды Пальмы памяти в сочетании с алкоголем, моя милая Лорелея, приводят к любопытным результатам.
Глава 15
Лин
– Да уж, – пробурчал Шеоннель, усаживаясь на подоконник, – вот и поговорили.
– А я тебя предупреждал, что не стоит обращаться к этому старому извращенцу! – сварливо напомнил я.
– Во всяком случае, мы узнали, что Лару пока не угрожает смертельная опасность, – заметил Шеон, героически пытаясь найти каплю меда в бочке того дерьма, в которое угодил Ларрен благодаря нашей гениальности.
– Да, в понимании Кардагола ему пока ничего не угрожает, – скаля зубы в "радостной" улыбке отозвался я. – Только вряд ли понятия об опасности у Кардагола и Ларрена совпадают.
– Во всяком случае, умереть Кардагол ему не даст, – его полуэльфийское высочество все еще пыталось быть оптимистичным.
– Ага, Лару очень повезло, что пределы угрозы для его жизни и здоровья будет устанавливать такой разумный тип, как Кардагол.
Я даже искренний восторг изобразил, когда это сказал. Только Шеон почему-то не обрадовался.
– Как насчет того, чтобы взять гарем штурмом? – жизнерадостно предложил я.
Предложение не вызвало у Шеона восторга, он посмотрел на меня, как на ненормального и предложил поспать. Мол, время позднее, мы умотались, и вообще с проблемой нужно переспать, особенно, если она не решаемая. Хм, интересно, где наш ушастенький таких премудростей нахватался? Не иначе как от матушки моей. Это в ее стиле – чуть что, так сразу переспать. Я предложил Шеону отыметь эту самую проблему в "собачьей" позе, на что полуэльф покраснел и удалился, возмущенно пыхтя. Надо же, какие мы стеснительные!
Поскольку ушастый меня покинул, а делать больше было нечего, я последовал его совету и лег спать. Приснилась какая-то фигня. Самый настоящий психоделический бред, как сказала бы мама.
Сначала Саффа снилась, что-то сказать мне пыталась, а я ее не слышал, будто оглох. Вижу, что говорит, а что – не слышу. Вообще ничего не слышу, кроме стука собственного сердца. Пытался крикнуть ей, предложить написать, что она сказать хочет, но крика своего не услышал. Не люблю я такие сны – неконтролируемые. Хотел проснуться, не получилось. Только сон изменился. Теперь передо мной блондинчик вертелся. Тот самый, которого мы на аукционе видели. Улыбается скотина мерзко так и мурлычет:
– Просрал ты друга своего Ларрена, малыш.
Можно было бы вежливо огрызнуться на малыша, но я решил не делать резких движений. Уж больно сильно магией от этого блондина разило. Когда я его в реальности видел, я этого совсем не чувствовал, а тут прямо-таки смердит от него силой.
Жалко, что я не особо вникал, когда отец вбивал мне в голову курс по вещим снам. Ну не сновидец я, не сновидец! Мне сны раз в сто лет снятся, так зачем было в эту тему при обучении углубляться? Теперь вот пожалел. Знал бы как правильно вести себя с этим существом.
– Это как это я его просрал? – вежливо полюбопытствовал я.
– Раком... или по-собачьи, если тебе так понятнее, – с ехидной ухмылочкой возвестил блондин и уточнил, – вот сейчас его Гарей раком поставит и... хи-хи... вызнает у него все ваши секреты.
– Лара раскрыли? – насторожился я.
– Еще как раскрыли. Завтра устроят ему публичное утопление, – блондин одарил меня ласковой улыбкой, – точнее не совсем публичное. Приглашены избранные обитатели гарема, посторонним вход запрещен. Так что ты этого зрелища не увидишь.
Он вроде бы еще что-то бормотал о том, как очаровательно будет смотреться утопленный Ларрен. Особенно в том женском виде, в котором сейчас пребывает. Я перестал прислушиваться к лепету этого странного типчика. Да и вообще как-то не по себе мне стало от таких новостей. Нет, я понимаю, что с моим уровнем знаний по сновидению невозможно точно определить, вещий сон это или просто кошмар. А если не просто кошмар? Если Лара завтра казнят? Утопят. Дурацкая смерть... или дурацкий сон? В любом случае, приятного мало, так что я проснулся с перепугу. Проснулся и понял, что все еще сплю. Потому что блондин никуда не делся. Устроился на краю моей кровати и кокетливо так кончик длинной пряди волос покусывает, поглядывая на меня из-под ресниц.
– Ты кто такой? – поинтересовался я у блондина.
– Я тебе снюсь, – с честными глазами заверил он.
– Угу, а я тебе, – буркнул я и предположил, – ты знакомый Ларрена?
– Можно и так сказать, – помахивая ресничками и многозначительно улыбаясь, поведало это чучело и растаяло в воздухе. Нет, ну, правда! Не телепортировался, а именно растаял, как будто был настоящим призраком. Я выругался и... проснулся. На этот раз действительно проснулся.
Ларрен
Не понимаю, где я. Что со мной? Взгляд не могу сфокусировать. Глаза болят, и ломит все тело, как при болезни. А пахнет морем. Почему морем? Где-то рядом Аргвар? Но почему он тогда молчит? Не в его это обычае – прийти и хранить молчание. Ах, нет. Не молчит. Нет, это не он. Не может Аргвар так жалобно поскуливать женским голосом. Губы пересохли. Пытаюсь спросить, кто здесь, но получается не сразу. И подвывание сразу становится громче. Сквозь всхлипывания слышны слова, но я их не понимаю.
Так, нужно что-то с собой делать. Нужно сесть. Не получается. Закрываю глаза в попытке сосредоточиться. Результаты исследования собственного организма не вдохновляют. Руки связаны за спиной и пальцы уже затекли, не слушаются. Ноги в лодыжках тоже чем-то перетянуты. Это кто же так меня? Так, что я помню последним? Султан. И фрукты какие-то, умопомрачительно вкусные. И свой голос, рассказывающий о Лине и Шеоннеле. Стыдно-то как! Как я мог, почему?!
От этой мысли мозг резко проясняется, как и зрение. Я лежу на песке у воды. Песок чуть теплый, утро. Солнце лишь немного поднялось над горизонтом.
Поднимаю взгляд на хнычущее рядом существо. С трудом, но мне удается опознать в нем шактистанку Раду. Ее длинное угловатое тело вряд ли с чем спутаешь. Она раскачивается из стороны в сторону и тихонько подвывает.
– Помоги мне сесть, – хриплю я.
Реакции нет.
– Помоги мне!
– У-у-у...
– Рада, помоги мне!
Девица не реагирует. С трудом, но мне удается сесть. Рада продолжает монотонно причитать. Правда, теперь она переходит на зулкибарский, видимо, чтобы я мог оценить всю прелесть исполнения. До сего момента редкие членораздельные фразы вылетали из ее уст на родном языке.
– Умру, умру, умру...
– Перестань ныть! – рычу, но добиваюсь лишь того, что рыдания слегка видоизменяются:
– Это ты во всем виновата, это ты во всем виновата...
Ну, здравствуйте! Я-то тут причем? Так, дама в истерике, пользы от нее – ноль. Пока огляжусь. Про берег я уже говорил. Но мы с несчастной Радой здесь не одни. На песок наполовину вытащена плоская, покрытая красным лаком лодка, возле которой стоит, грустно опустив голову, наш старый знакомый Марай. За моей спиной – группа женщин, полагаю, обитательниц гарема, в сопровождении охранников. И все выглядят так, будто чего-то ждут. Или кого-то. Видимо, господина своего и повелителя – любителя редких растений.
– Что с нами будет?
– Нас убьют, нас убьют...
– А тебя за что?
В ответ только рев.
И в самом деле, меня казнить вполне логично. Расколовшийся шпион. Мужчина, прокравшийся в святое – в гарем султана. Не по голове же меня за это погладить. Хотя... хотя не знаю, как бы я поступил на месте Гарея. Мне бы, наверное, было любопытно последить за развитием событий. Посмотреть, кто же пытался меня убрать. Хотя, может быть, он об этом уже знает.
– Развяжи меня! – требую, обнаружив, что Рада не стеснена в движениях.
– Не могу.
– Почему? Чего ты боишься? Развяжи, – настаиваю я.
Однако, вместо этого, девица отодвигается в сторону и продолжает причитать. Не понимаю – что сложного было в исполнении моей просьбы? Если она все равно готовится к смерти, разве повредит ей небольшой акт непослушания? Или она надеется, что султан удовлетворит жажду убийства на мне и успокоится?
Неужели меня и в самом деле привезли сюда убивать? Я умру? Или и сейчас придет добрый дядюшка Терин, чтобы еще кому-нибудь меня подарить? Мне становится смешно от этой мысли, я падаю на спину и смеюсь в голос, взахлеб, до истерики. Смеюсь и пропускаю появление султана. А он вот, рядом. С удивлением разглядывает мое лицо. Тихо проговаривает:
– Ну, прощай, Ларрен. Тебе, полагаю, приятно будет узнать, что с тобою вместе умрет твоя несостоявшаяся убийца.
– Что? Правда, что ли? А за что она меня?
Султан бросает брезгливый взгляд на съежившуюся на песке Раду и поясняет:
– Дура страшная.
После чего он гордо удаляется, а мое нежное тело двое стражников начинают запихивать в мешок. Тело сопротивляется, но безуспешно. Конечности затекли, да и что могу я – слабая нежная девушка? Плотная ткань закрывает лицо, дышать тяжело. Меня несут куда-то. Потом я слышу скрип уключин, чувствую, как покачивается подо мной на мягких волнах море.
О чем думать в последние минуты жизни?
У меня в друзьях два могущественных волшебника и один бог. И это не считая родственников – архимагов и князей. А сейчас меня просто утопят. Скинут на глубину, и никакой некромант не найдет мое тело, чтобы его допросить. Как нелепо все получилось. Как хочется жить! Второй раз! Как нелепо!
Как жаль эту глупую девчонку, которую положили рядом со мной. И в самом деле, она достигла своей цели, устранила соперницу, а насладиться победой не смогла.
Судя по звукам, Марай уже не гребет. Он поднимается в лодке, отчего она начинает раскачиваться. Он кряхтит, поднимая и скидывая в воду тело несчастной Рады. Он с трудом поднимает и меня.
А вода холодная. Сначала я стараюсь не дышать, а потом понимаю, что проще сразу впустить воду в легкие. Так будет быстрее. Вдыхаю и становится больно. Но вода с кашлем вырывается из легких. И еще раз. А потом все.
Лин
За окном было уже недостаточно темно, значит, еще немного, и рассвет наступит. И что мне делать с этим моим вещим сном? Кому скажи, обхохочутся – Лин в пифии заделался и даже без каннабиса вон как лихо видения принимает. В виде странного блондинчика, которому самое место в борделе и вовсе не в качестве клиента.
Верить или не верить увиденному? Что-то мне подсказывало, что хуже не будет, если я поверю. В крайнем случае, когда все прояснится, Шеоннель надо мной поржет. Но это будет потом, если окажется, что сон мой – просто сон, и Лару ничего не угрожает.
Я не стал заморачиваться и телепортировался в комнату к полуэльфу. И понял, что нужно все-таки иметь совесть и в другой раз стучать в дверь. Во всяком случае, именно на такие мысли наводило наличие в постели Шеоннеля симпатичной рыженькой девицы, которая смотрела на меня испуганными глазами, раздумывая – заорать или не заорать.
– Прости, красавица, – одарив ее ослепительной улыбкой, промурлыкал я и прикрикнул, – Шеон, подъем!
Ушастый вскочил, как ошпаренный, мгновенно покраснел, оценив, в каком виде я его застал, а потом сообразил, что нужно возмутиться:
– Когда ты научишься входить, как все нормальные люди, через дверь?
– Никогда, – покаянно опустив голову, признался я и перешел к делу, – мне кое-что приснилось. Потом, если это не подтвердится, можешь ржать надо мной и обзывать придурком, а сейчас проводи свою подругу и быстро ко мне. Разговор разговаривать будем.
Я не стал дожидаться ответа Шеона и быстренько слинял к себе в номер. И какого черта полуэльфу именно сегодня приспичило девицу себе снять? И где вообще он умудрился ее подцепить с его-то скромностью? Ну, я так у него и спросил, когда он появился.
– Она сама ко мне пришла, – безмятежно поведал ушастый, – я думал, это твои шуточки и не стал ее выгонять.
