Текст книги "Куда я без тебя?..(СИ)"

Автор книги: Марина Агекян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

   Как бы то ни было, он должен был попытаться помочь ей. И это был единственный способ спасти ее и позаботиться о ней так, чтобы никто об этом не судачил. Майкл не смог бы вынести, если бы ее коснулась малейшая тень позора.

   Карета свернула направо и остановилась. Когда слуга открыл дверь, Майкл тяжело вздохнул и вышел. Вот он и прибыл. Сейчас решится не только судьба Мэган. В любом случае он найдет способ помочь и вернуть ей все те деньги, что ему удалось сохранить от Уиксли. Совсем скоро небеса решат, биться его сердцу дальше или окаменеть навсегда.

   Дверь открыл строгий, собранный дворецкий, который сказал, что его ждут. Передав ему шляпу и перчатки, Майкл посмотрел на двери гостиной и неожиданно ощутил, как начинают дрожать колени. У него никогда не дрожали колени. Паника охватила его, требуя развернуться и уехать отсюда прочь. Прочь от той боли, которую он сознательно собирался причинить себе. Ведь Мэган откажет. Это было очевидно, как и то, что сейчас стоял 1837 год, канун Нового 1838 года. Почему он не уйдёт и не предоставит Мэган тот выход, который бы полностью устроил ее?

   Может потому, что он тайно жаждал получить небольшое право претендовать на нее? Может он как последний глупец рассчитывал на чудо? Чудо, в которое никогда не верил, которое никогда с ним не происходило! Чудо не произошло, когда он обнаружил окровавленную Дебби на заднем дворе. Бог тоже не смог сотворить чудо, чтобы помочь ей. Чудо не произошло, когда Майкл пытался дозваться Бога и требовал вернуть сестру, требовал, чтобы Дебби проснулась! Это пустое, никчемное слово... Почему оно играет такую важную роль в жизни человека?

   Так неужели сейчас он вдруг понадеялся на чудо?

   Сжав руку в кулак, Майкл стремительно направился в гостиную, решив завершить то, что так опрометчиво и безрассудно начал. Чем скорее он поговорит с ней и уедет, тем лучше для них обоих.

   Но едва он вошел в комнату и увидел Мэган, как понял, что не может сдвинуться с места. У него защемило сердце, когда Майкл увидел невероятно осунувшееся, бледное, дорогое сердцу лицо. В прошлый раз он тоже отметил, как сильно она похудела, но сегодня Мэган была почти прозрачной. Ее что, никто не кормил? Никому не было дело до того, что она может умереть от голода!

   Майкл переступил порог и гневно захлопнул дверь.

   – Вы когда кушали в последний раз? – прогремел он,

   Плечи Мэган задрожали, но даже это не успокоило его.

   Она стояла возле окна, в черном, наглухо закрытом ужасно некрасивом платье, с жестко собранными до последней пряди волосами, и прямо смотрела на него. Одинокая фигура была окутана золотистым светом, который отбрасывали на нее потрескивающий камин и несколько свечей, стоявших на каминной полке. Такая худенькая, такая грустная, но такая до боли родная, что на секунду перехватило дыхание, и возникло непреодолимое желание немедленно подойти и обнять ее. Господи, Майкл так сильно любил ее, что испытал настоящую боль!

   Мэган вскинула голову, но не сдвинулась с места.

   – Вы обычно так начинаете своё приветствие? – довольно холодно спросила она.

   Майкл остановился на полпути и строго посмотрел на нее.

   – Возможно, если мне есть дело до человека, который в последний раз кушал месяц назад.

   К полной его неожиданности она вдруг безразлично фыркнула.

   – Довожу до вашего сведения, что человек не может прожить без еды ровно неделю. Так что я не могла отказаться от пищи, как вы изволили выразиться, месяц назад.

   Глаза Майкла гневно потемнели.

   – Вы изволите шутить, мадам?

   – Возможно. А возможно я предлагаю вам присесть и поговорить, как цивилизованные люди. Выбирайте.

   Как он мог забыть, какая сила духа таилась в этой, на первый взгляд, хрупкой женщине? Он так сильно извёл себя беспокойством о ней, что с трудом поборол искушение всё же подойти и обнять ее. Вместо этого Майкл растерянно провел рукой по своим золотистым волосам и чуть ли не плюхнулся на диван. Так неприлично, что его выгнали бы из любого другого дома за отсутствие манер, о которых он напрочь позабыл.

   – Я... прошу прощение. Добрый вечер.

   Мэган осталась стоять на том же месте, когда спокойным голосом спросила:

   – Хотите выпить чаю?

   Майкл вскинул голову и посмотрел на нее. И невольно восхитился женщиной, которая держалась с таким достоинством даже тогда, когда «сердце ее разрывалось от боли из-за потерянного мужа».

   – Благодарю, но ничего не нужно, – покачал он головой.

   Повисло гнетущее, тяжелое молчание. Были слышны лишь потрескивание дров в камине и размеренный бег напольных часов.

   – Как поживает бабушка... миссис Сомерс? – тихо спросила Мэган.

   Майкл окончательно пришел в себя и встал.

   – Благодарю, хорошо. Она просила передать вам привет. И хотела, чтобы вы знали, что она очень скучает по вам.

   Майкл вдруг заметил, как предательски заблестели ее невероятно грустные голубые глаза. И снова испытал жгучее желание обнять и прижать ее к своей груди.

   – Передайте ей, что я тоже скучаю по ней... – Голос ее дрожал. Она резко отвернулась и едва слышно добавила: – Очень скучаю...

   Майкл внезапно ощутил себя самым настоящим злодеем, который разлучил двух любящих людей, которые очень нуждались друг в друге. И ведь так и было. Он запретил бабушке приезжать сюда. Он разлучил Мэган с единственным человеком, который мог бы помочь ей пережить горе и одиночество... Майкл не стремился усугубить ее страдания, а лишь хотел, чтобы решение было принято без давления, но... И это не пошло ей на пользу. Да и как могло быть иначе?

   – Как вы поживаете? – так же тихо спросил он, будто боясь, что резкие звуки причинят Мэган беспокойство. Или новые страдания.

   – Х-хорошо...

   Он видел, как «хорошо» ей было. Очень «хорошо». Так «хорошо», что совсем скоро она растает на глазах.

   – Вы не хотите чаю? – невольно спросил он, желая хоть бы убедиться, что она не разучилась есть. Не забыла, как это следует делать.

   Мэган медленно обернулась к нему. У нее было такое странное выражение лица. И глаза... Эти мерцающие в вечерней темноте глаза, которые не давали ему покоя ни днем, ни тем более ночью. В них появилась какая-то решимость. В прошлый раз он видел ее полностью разбитой. А сейчас...

   – Я не хочу чая, если вы не хотите.

   Майкл покачала головой и внезапно отчётливо осознал, что не сможет закончить то, что начал. Не сможет склонять Мэган к тому, что разрушило бы ее мир и покой. Она должна была скорбеть по мужу. Трудно забыть человека, который был смыслом твоей жизни. Кто, как ни он, должен был это знать! Как бы тяжело ни было Майклу признавать это, но он поступал очень дурно, нечестно по отношению к Мэган. Она имела право на выбор. Имела право жить так, как ей хотелось, а не так, как ее принуждали. Майкл взглянул на стоявшую недалеко бледную женщину, которая была смыслом его жизни. Он вернет ей деньги мужа, отдаст ей документы на дом, который уже выкупил, и исчезнет из ее жизни. Зачем мучить ее и себя? Он больше не мог находиться рядом с ней и дальше подавлять желание коснуться ее, обнять, вдохнуть неповторимый запах...

   – Я... – Он прочистил горло и выпрямился. – Я пойду... Мне не следовало... До свидания.

   Он развернулся и направился к двери, чувствуя пустоту в груди. И сильнейшее головокружение. Подумать только, но он осмелился предположить, что такая женщина, как Мэган, – Мэган! – пожелает выйти за него замуж, за некогда уличного мальчишку, который чистил обувь!

   – Майкл!

   Он замер в шаге от двери и быстро обернулся. Сердце подпрыгнуло в груди, едва она назвала его по имени. Майкл взглянул на женщину, ради которой был готов на всё. На всё, но только не становиться причиной ее боли.

   – Да?

   На милом лице отразилось глубокое удивление, которое она, вероятно, испытала после его заявления об уходе.

   – Куда вы идете?

   – Домой.

   Как нелепо. Он вообще не должен был приезжать сюда. Не должен был доводить всё до такого абсурда.

   – Но вы ведь пришли за моим ответом. – Она помолчала и тихо добавила: – Я вам еще не давала ответ.

   Майкл замер, как замерло и его сердце.

   – Вы хотите дать мне ответ?

   Готов ли он снова услышать отказ? Который навечно разобьет его сердце.

   – Да.

   Сердце его на этот раз гулко ударило по ребрам, а потом затихло совсем. В немом изумлении.

   – И какой ответ вы хотите дать? – едва слышно спросил Майкл.

   Она полностью повернулась к нему. Взгляд ее был наполнен решимостью и твердостью. Она сцепила руки перед собой и, заглянув ему в глаза, сказала:

   – Я согласна.

   Несколько мгновений Майкл стоял, не шевелясь и изумленно глядя на Мэган. Он, вероятно, ослышался. Она согласна остаться в том положении, в котором находилась. Вот что она должна была сказать. Она ведь не имела в виду то, что собирается...

   – Я согласна стать вашей женой, но у меня есть условия.

   Майкл сделал глубокий вдох и на секунду прикрыл глаза. Вдох, выдох. Затем снова посмотрел на Мэган. Она с прежней решимостью стояла недалеко от него. В трех или четырех шагах. Такая худенькая, такая бледная, но наполненная такой внутренней силой, что Майкл невольно испытал гордость за нее.

   «Согласна стать вашей женой».

   Это ему не померещилось? Он спит или бредит?

   – Майкл, вы меня слышите? – обеспокоенно спросила она, глядя на самого потрясенного человека в мире.

   Майкл моргнул.

   – Да. – Растерянно он поднял руку и быстро провел ею по своим волосам. Боже милостивый, такое возможно? Возможно, чтобы его самая заветная мечта исполнилась? – Мэган, вы хорошо подумали над своим решением?

   Господи, неужели он еще и пытается уговорить ее отказаться от своих слов?

   – Да. – Она приподняла подбородок, словно бросая ему вызов. – Но у меня есть условия.

   На этот раз он не смог проигнорировать ее слова.

   – Я слушаю.

   Он заложил руки за спину и внимательно посмотрел на нее, приказывая свое сердце не стучать так громко, иначе он ничего не расслышит. И пытался дышать, чтобы не задохнуться. От радости. От потрясения. От желания подойти и крепко сжать ее в своих объятиях. И никогда больше не отпускать.

   – Я не могу стать вам той женой, какую вы ожидаете получить. Я не смогу выполнять перед другими роль вашей жены, выходить в свет и притворяться, будто у меня всё хорошо.

   Майкл внезапно полностью и окончательно осознал всё то, что должно было произойти. Как это повлияет на их дальнейшую жизнь. Как изменит их жизни. И как тяжело это всё будет в первую очередь для нее.

   – Я не прошу вас пойти на то, что сделает вас несчастной. И как вы уже должны знать, я не затеваю мероприятий, где мне требуется хозяйка вечера. – Он сжал руки и тише добавил. – Вам не нужно волноваться по этому поводу. Какие еще у вас есть условия?

   – Я буду носить траур по Джорджу до самого конца.

   Что означило три года. Что ж, это тоже было справедливо, ведь она не успела скорбеть по Уиксли так, как того требовало ее сердце. Если только не учесть того факта, что она собиралась стать женой другого человека.

   Майкл кивнул.

   – Хорошо. Что ещё?

   Она невольно опустила голову, скрывая взгляд. Майкл ошибся или ее щеки слегка порозовели? Незаметно, но она покраснела... Если это было смущение, то она с этим быстро справилась, потому что резко вскинула голову, твердо посмотрела на него и прямо сказала:

   – Я не смогу разделить с вами постель.

   Вероятно, это было самое главное, что могло бы стать камнем преткновения. Как для нее, так и для него.

   Майкл не двигался с места, не моргал. Он лишь пристально смотрел на нее и пытался понять, насколько болезненно будет для него получить ее и продолжать не иметь возможности хоть бы сжать ей руку. Он никогда не думал, что любовь заполнит все его существо настолько, что он будет задыхаться, не сможет мыслить здраво и жить без возможности проявить свою любовь. Он не верил в любовь. Не верил в силу любви. Но судьбе было угодно разрушить его сомнения до основания.

   И теперь Майкл беспомощно стоял и смотрел на женщину, которая соглашалась принадлежать ему, но не быть его.

   – Я принимаю ваше условие, – услышал он собственный голос.

   Мэган приподняла брови и озадаченно покачала головой.

   – Я думала... – Она будто не могла что-то решить для себя. – Я думала, что вы возьмете своё предложение обратно, когда я озвучу вам свои условие.

   Как же она ошиблась! Иметь возможность беспрепятственно видеть ее и знать, что с ней всё в порядке, было наивысшей наградой. По крайней мере, Майкл отчаянно хотел верить в то, что этого достаточно.

   – Обычно, когда я принимаю решение, я не склонен менять его. Что бы ни произошло.

   К его огромному изумлению Мэган шагнула к нему.

   – Почему? – тихо спросила она, остановившись в шаге от него и глядя на него так, что вызывала своим взглядом боль во всем его теле. – Почему вы идете на это?

   Майкл был непреклонен.

   – Я так решил.

   – Но почему? Вы хотите дать мне кров и надежду на будущее, даёте положение в обществе и защиту, а взамен не просите ничего? Но так ведь не бывает.

   «Бывает, – с мукой подумал Майкл, стараясь удержать свои руки при себе. – Бывает, когда кто-то становится важнее тебя самого».

   – Вам не нужно думать о том, чего жду от этого брака я.

   – Но... зачем вам брак без обязательств? Брак, который будет таким неполноценным. Где не будет детей и любви.

   С каждым словом она невольно наступала на те самые раны, которые болели намного сильнее, когда она стояла так близко к нему.

   – Вы будете защищены. И в безопасности.

   – Почему вы так заботитесь обо мне? Неужели ради Джорджа? Вы так сильно дорожили его дружбой? И готовы принести в жертву своё счастье? Зачем вам пустой брак?

   «Ты будешь моей, не смотря ни на что. И я буду знать, что ты в безопасности». А еще, он совсем скоро умрет. Тихо сляжет и незаметно исчезнет из этого мира, который с легкостью покинули почти все его родные. Его успокоит мысль о том, что Мэган будет защищена. Что она ни в чем не будет нуждаться. И она сможет позаботиться о бабушке.

   – Мои стремления не должны вас заботить, – произнес он тем самым своим суровым голосом, которым давал понять, что дальнейшие обсуждения бессмысленны. – Если у вас есть еще условия, их я тоже готов выслушать.

   Мэган долго смотрела на него, потом медленно покачала головой. Она выглядела потрясенной и слегка растерянной. Возможно, она не ожидала, что он согласиться после ее последнего условия. Майкл нахмурился и опустил руки. Черт побери, Мэган, любовь всей его жизни, согласилась стать его женой, как он мог позволить ей отказаться от этого? Или отказаться от этого самому? Майкл едва мог поверить в реальность происходящего.

   – Тогда вам больше не о чем беспокоиться, – поспешно заговорил он, отойдя от нее на приличное расстояние, чтобы избавить себя от всякого искушения. – Я пришлю к вам бабушку, чтобы вы могли собраться. И возьму специально разрешение на брак. После церемонии мы уедем в мой загородный дом, и вам не придется волноваться относительно того, что вас будут донимать сплетницы общества или мои гости. – Майкл повернулся и взглянул на нее. – Вам что-нибудь нужно? – Она снова медленно покачала головой. Вероятно, сейчас не самый лучший момент спрашивать, что ей нужно. Они оба были обескуражены стремительно развивающимися событиями. Им нужно было время, чтобы прийти в себя. – Если вам что-то понадобиться, дайте мне знать. Не буду вам больше мешать.

   Сказав это, он еще раз окинул ее быстрым взглядом. Стараясь запомнить этот миг, это волшебное мгновение, которое навсегда сделает Мэган частью его жизни, его существования. А затем шагнул к двери и тихо вышел. Закрыв дверь гостиной, Майкл вдруг остановился и зажмурился.

   Боже, пусть произошедшее окажется реальностью! Пусть всё это происходит с ним на самом деле!

   Быстро очнувшись, он поднял руку и ущипнул себя. Легкая боль не могла служить доказательством того, что он не спит. Майкл огляделся по сторонам и тут же заметил стоявшего недалеко дворецкого Мэган, который удивленно смотрел на него. Напустив на себя сурово-решительный вид, он шагнул к слуге и коротко потребовал:

   – Ущипните меня.

   Густые брови Дэвиса поползли вверх. Он удивленно посмотрел на Майкла через линзы своих очков.

   – Что, простите?

   – Вы ведь знаете, как следует ущипнуть человека?

   Дэвис медленно поправил свои очки.

   – Полагаю, что да, сэр.

   – Тогда ущипните меня.

   Для большей убедительности Майкл протянул ему руку.

   – Вам нехорошо, сэр? – спросил дворецкий, взглянув на Майкла так, будто тот сошёл с ума.

   – Будет хорошо, если вы достаточно сильно ущипнёте меня.

   – Вы уверены?

   Сейчас он не был уверен ни в чем.

   – Да.

   – Вы по-прежнему желаете, чтобы я вас ущипнул?

   – По этой причине я и подошёл к вам.

   – Хорошо.

   Дворецкий пристально посмотрел на руку Майкла, а затем весьма болезненно ущипнул его, так, что Майкл даже поморщился.

   – Вам стало лучше, сэр?

   Майкл опустил руку, боясь поверить в счастье, которое совсем скоро обрушится на него.

   – Да, благодарю.

   Дворецкий удовлетворенно кивнул и выпрямился.

   – Вас проводить?

   – Нет. – Взгляд Майкла вдруг стал недовольным, когда он вспомнил кое о чем. – Как вы заботитесь о своей хозяйке? Вы что же, морите ее голодом, или у вас недостаточно денег, чтобы купить еду?

   Дворецкий побледнел от столь прямого и резкого замечания.

   – Леди Уиксли сейчас переживает не лучшие времена, но мы стараемся сделать все возможное, чтобы помочь ей.

   Майкл вздохнул, ругая себя за то, что набросился на человека, который искренне беспокоился за Мэган.

   – Дэвис, вы же знаете, что если вам что-то понадобиться, вы всегда можете написать мне, – устало проговорил он, взглянув на дверь гостиной, за которой находилась Мэган. Его будущая жена. Сейчас еще невеста. Боже, она согласилась стать его женой, а он даже не подарил ей кольца! Какой идиот! Еще и смеет после этого делать выговор дворецкому! – Просто проследите за тем, чтобы она питалась регулярно. Она так сильно похудела, что стала почти прозрачной.

   – Я сделаю все возможное, сэр.

   Майкл в последний раз взглянул на дверь гостиной и ушел.

   День выдался холодным и промозглым. Шел небольшой снег. На улице не было видно ни одного человека. Но Майклу показалось, что это самый замечательный день. Самый счастливый день в его жизни. Женщина, которую он любил так долго, которая никогда не могла бы принадлежать ему, сегодня дала свое согласие стать его женой. Ему было неважно, какие условия она предъявила. Сейчас всё казалось таким неважным. Ради нее он был готов абсолютно на все. Единственная мысль, которая грела его, – это возможность быть рядом с ней тогда, когда он пожелает. Ему не нужно будет тайно преследовать ее на улице, чтобы увидеть редкую улыбку или блеск в глазах.

   Мэган станет его женой!

   Господи, неужели чудеса могли происходить?

   Майкл вдруг обнаружил, что улыбается. В последнее время у него не было повода, чтобы улыбаться, но сейчас впервые в жизни он сделал это от всего сердца.

   Вскочив в карету, он велел кучера ехать к ювелиру.

Глава 6

   Мэган не могла поверить в то, что с ней происходило, но она действительно сидела в карете, которая увозила ее прочь из Лондона. Увозила ее туда, где собиралась начаться ее вторая, новая жизнь. Может, это сон? Как это могло быть правдой? Полгода назад она похоронила обожаемого мужа, а теперь ехала в новый дом со своим новым мужем. Как она дошла до этого?

   Проведя рукой по застывшему лицу, Мэган взглянула в окно кареты, за которым шел сильный снег. Крупные хлопья падали на землю в каком-то странном молчаливом единении. Тишина обволакивала. Мэган подумала о том, что могла бы вечно жить в такой тишине. Которая отдаляла ее от всего мира. Отрывала от реальности и боли. Существование становилось таким простым и терпимым. Всё теряло свою значимость и силу.

   Была только тишина.

   И дорога. Дорога, конечный пункт которой навсегда изменит ее жизнь. Она не хотела новой жизни. Любая перемена была невероятно болезненной. После Джорджа не было никакой жизни, и смысла в ней тоже не было. В ней вообще ничего не осталось. Тогда почему и как она согласилась на это безумие?

   «Моим счастьем был Майкл. И я любила его той любовью, которую нельзя променять на другую. Ни на какое временное счастье невозможно обменять эту любовь».

   Снова и снова Мэган возвращалась к словам бабушки Хелен, поражаясь тому, как сама она смогла променять свою любовь на временное счастье. Но ведь Майкл не предлагал ей счастья. Об этом не могло быть и речи. Так неужели она была готова променять память и любовь Джорджа на убежище, которое и предложил Майкл? Мэган не могла понять себя, не могла понять, что подтолкнуло ее на это. Но когда она увидела Майкл, когда заглянула ему в глаза... В глаза самого странного мужчины на свете. Который выглядел таким суровым, собранным и в то же время одиноким, он показался ей таким надежным. Она не смогла сказать «нет». Она точно знала, на что соглашается. На что идёт.

   Более того, он сам знал, на что идёт. На брак без обязательств и без будущего. Просто спасительное убежище, где они смогу дожить до старости. Мэган была поражена той лёгкости, с которой он принял ее условия, едва услышал их. Он ведь был умным, пышущим здоровьем и успешным мужчиной. И очень рассудительным. Он не мог пожелать иметь пустой брак. В котором не будет ничего. Даже простой привязанности. Почему он согласился на это? – в который раз вопрошала Мэган. Неужели он так сильно дорожил дружбой с Джорджем?

   Однако теперь ни для кого из них не было пути назад. Они пошли на это сознательно, если вообще должны были осознавать это. Теперь они были мужем и женой. Священник очень быстро обвенчал их спустя неделю после того разговора. Мэган даже не помнила, что сказала во время церемонии. Церемония, на которой было всего несколько человек: бабушка Хелен и поверенный Майкла, которые и выступили вместо свидетелей. Затем они сели в карету и уехали из Лондона.

   Единственное, что порадовало Мэган по-настоящему, это возможность покинуть город, который без Джорджа выглядел совершенно пустым. Она не хотела выходить на улицу. Не хотела никуда идти. Мэган желала, чтобы ее оставили в покое. Может еще и по этой причине она согласилась на такой брак? Майкл говорил, что увезет ее в свой загородный дом. Туда, где она найдет некое подобие покоя и сможет продолжить свое бесцельное существование...

   Она не знала Майкла. Лишь только то, что он происходил из бедной семьи, что потерял почти всех своих родных, но сумел упорством, трудолюбием и целеустремленностью прорваться в жизни и достигнуть немалых успехов. К его мнению прислушивались. Многие искали его дружбы. Как однажды это сделал Джордж, который в последствии не смог сохранить нажитое и оставил жену без средств к существованию. У Майкла была только бабушка, которой он очень дорожил. А бабушка Хелен беззаветно любила внука, в котором видела свое единственное счастье. Теперь и у Мэган будет законное право претендовать на внимание женщины, которая стала ей так дорога...

   Мэган вдруг выпрямилась на сиденье и открыла глаза. Неужели она стала искать выгоды в браке, который не должен был быть заключен? Почему она не чувствовала вину за то, что предала память Джорджа? Она любила Джорджа, безумно любила его и сейчас и по-прежнему не знала, что делать без него. Но может если она продолжает жить, значит, кому-то нужна? Значит, могла в будущем сделать что-то хорошее? Мэган надеялась, что своим поступком не испортит жизнь никому.

   Был уже вечер, когда они доехали до большого серокаменного дома. Слуга помог ей выбраться наружу, но даже при неярком свете луны она увидела огромное строение, которому могли позавидовать многие аристократы. Динамично развивающийся мир оставлял далеко позади себя консервативных членов высшего общества, которые считали ненужным гнаться за новыми тенденциями. И поступали очень глупо, теряя свое влияние и богатство. А вот Майкл был совершенно иным. Он сумел пристроиться к потоку перемен и мог распознать успех там, где этого никто не искал. Мэган повернула голову и увидела его стоящим недалеко от кареты. От его тяжелого, пристального взгляда у Мэган невольно замерло сердце.

   Какие у него опасные и острые глаза. Легкая дрожь прошлась по спине, когда он сделал шаг в ее сторону. Мэган захотелось отступить назад, но она осталась стоять на месте. Что за глупости? Что за необоснованный страх? Неужели она всерьез полагает, будто он навредит ей? Он ведь женился на ней только для того, чтобы защитить ее. Он никогда не делал того, что по-настоящему могло бы напугать ее. Тогда почему она вдруг испугалась его?

   – Добро пожаловать домой, – произнес он мягким голосом, остановившись прямо перед ней. – Теперь это ваш дом.

   Мэган посмотрела на него и обнаружила, что взгляд его изменился, стал иным, почти нежным. Как странно... Она сильнее запахнула ворот своей меховой накидки, потому что подул холодный ветер.

   – У вашего дома есть имя?

   Его золотистые брови поползли вверх.

   – Что, простите?

   – У вашего дома есть имя? – Увидев, как ее вопрос озадачил его, Мэган поспешила объяснить: – Обычно у всех домов есть названия. Имя. Как вы назвали свой дом?

   Он нахмурился и заложил руки за спину. И снова стал выглядеть таким неприступным, что ничего невозможно было понять по выражению его лица. В нем было что-то такое, что внушало ужас и уважение одновременно.

   – У этого дома нет названия. Это просто место, где живут.

   Мэган почувствовала непонятный холодок. За кого она вышла замуж? За человека, который не считал домом место, где жил?

   – И вы никогда не думали о том, чтобы назвать?..

   – Нет.

   Его резкий ответ еще больше напугал Мэган. Она замолчала и быстро кивнула, желая закончить этот странный разговор. Вероятно, он испытывал то же желание, потому что развернулся и указал рукой на лестницу, ведущую в дом.

   Туда, где просто живут.

   Они вошли в большой и красиво обставленный холл с мраморной плиткой, где их ждала дюжина слуг во главе с дворецким. Увидев Мэган, высокий с небольшой сединой мужчина в черном фраке, держа спину невероятно прямо, почтительно поклонился ей.

   – Добро пожаловать домой, миссис Сомерс, – начал он звучным голосом и улыбнулся так, что улыбка смягчила строгое выражение его лица. – Позвольте представиться. Я – Абрахам Роджерс, дворецкий мистера Сомерса. Хочу представить вам вашу домашнюю прислугу.

   Мэган на секунду застыла, впервые услышав свое новое имя. Она так сильно привыкла к леди Уиксли, почти приросла к титулу, что было несколько болезненно слышать другое обращение. Но ведь теперь это неотъемлемая часть ее новой жизни, в которую она уже вошла. Подавляя мрачные мысли, Мэган всё же познакомилась с тем, кто отвечал за... этот дом. Майкл стоял рядом и внимательно следил за слугами, которые буквально дрожали под его суровым взглядом. Когда представление закончилось, он тут же велел:

   – Роджерс, проводи миссис Сомерс в ее комнаты и сделай все возможное, чтобы ее пребывание в этом доме было как можно комфортным.

   – Да, сэр.

   – Когда миссис Сомерс скажет, подайте ужин.

   Мэган повернулась к человеку, который стал теперь ее мужем.

   – А вы? – невольно сорвалось у нее.

   Выражение его замкнутого лица не изменилось, когда он сказал:

   – Я буду в своем кабинете. Мне нужно поработать.

   Поднимаясь за дворецким, Мэган поразилась тому, как дико слово «работать» звучит в день его свадьбы и в канун брачной ночи.

   Роджерс проводил ее в большие комнаты апартаменты, которые состояли из просторной гостиной для личных встреч, ванной комнаты с мраморным камином и безупречно обставленной спальней, выполненной в бирюзовых тонах. Мэган была поражена тому вкусу, с которым планировали эти комнаты, да и дом в целом. Дорогая мебель. Картины, висевшие на стенах, которые, вероятно, стоили целое состояние. Она не представляла, как всё это досталось Майклу. Заработал ли он эти деньги, выиграл в карты, в которые мужчины любили играть, или заполучил в обмен на какие-то деловые операции, но Мэган вдруг подумала, что он заслужил такой дом.

   – Миссис Сомерс, – послышался голос дворецкого. – Вам здесь нравится?

   Мэган обернулась к взволнованному дворецкому.

   – Здесь просто чудесно! – Она провела рукой по столешнице круглого стола из красного дерева. – Как давно мистер Сомерс является хозяином этого дома?

   – Вот уже пять лет, миссис Сомерс, – тут же ответил он, скрыв свое удивление, ведь полагалось, что невеста должна знать всё, или хотя бы большую часть о человеке, за которого вышла замуж.

   Мэган сняла накидку и аккуратно сложила на диване.

   – Дом вызывает искреннее восхищение.

   Дворецкий гордо кивнул.

   – Мистер Сомерс лично позаботился о том, чтобы так и было.

   Его слова приятно удивили Мэган.

   – Он сам здесь всё обустраивал?

   – Да. Вы не знали об этом?

   Потрясенно она покачала головой, ощутив какое-то странное восхищение.

   – У вашего хозяина безупречный вкус.

   – Мы все так считаем. – Он снова улыбнулся и мягко добавил: – Особенно в случае с выбором супруги.

   Такая похвала из уст дворецкого многого стоила для вновь прибывшей хозяйки. Мэган не могла не оценить этот жест, которым он принял ее в семью Майкла.

   – Благодарю, Роджерс, – улыбнулась в ответ Мэган.

   – Вам что-нибудь нужно, миссис Сомерс?

   – Да, не могли бы вы принести мне горячей воды?

   С дороги Мэган больше всего хотелось принять ванну и согреться.

   – Разумеется.

   – А через час можете начать приготовление к ужину.

   – Будет сделано, миссис Сомерс.

   Когда дворецкий вышел, Мэган обессилено присела на краю дивана, сложив руки на своих коленях. Вот теперь она наиболее полно вошла в свою новую жизнь. В которую вовлек ее Майкл. И которую она должна была разделить с ним. Если бы не долги Джорджа, она сейчас сидела бы в собственной спальне. Но с сегодняшнего дня была вынуждена жить в этой роскоши. Почему вдруг ей от этого захотелось заплакать?

***

   Столовая выглядела не менее грандиозной и богато обставленной, чем остальные комнаты, которые она уже видела, и с которым Мэган еще предстояло познакомиться. Она ужинала с Майклом, который сидел на другом конце стола и молча поглощал блюда. Аппетит у него был здоровый. Чего нельзя было сказать о ней. Мэган поковырялась вилкой в своей тарелке, испытывая необъяснимое волнение. Ведь был день ее свадьбы. А впереди была брачная ночь. Да, они обговорили все детали. У них не будет брачной ночи, у них не будет чувств друг к другу, у них не будет ничего, кроме общего дома, где оба будут жить. Тогда почему она чувствовала себя так странно? Словно сидела на пороховой бочке, которая если не сегодня, но в определенном будущем должна была взорваться.