Текст книги "Куда я без тебя?..(СИ)"

Автор книги: Марина Агекян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

   – Самые настоящие объятия, – гордо заявил он.

   Призрак тихо рассмеялся. Но звук этот был таким настоящим, что у него вновь мурашки побежали по спине. Именно так, с чуть хрипотцой и смеялась его Мэган.

   – Но я... Вернее, она упала тогда, – напомнил ему призрак.

   Улыбка Майкла стала шире.

   – Я подставил ей подножку, – почти торжественно признался он.

   Рука воображаемой Мэган застыла. Она отстранила его от себя и заглянула ему в глаза.

   – Что ты сделал?

   Он не скрыл своей довольной улыбки, когда ответил:

   – Подставил подножку.

   Она выглядела потрясенной.

   – Почему?

   – Это был единственный повод обнять ее. – Когда глаза призрака расширились еще больше от изумления, Майкл тише добавил: – В тот день она была такой красивой, что я потерял голову.

   Призрак продолжал пристально смотреть на него, бередя ему душу.

   – Что еще ты дела?

   – Я... – Ему стало немного легче от того, что он мог признаваться призраку в своих грехах. – Я покупал ей подарки каждый год на нашу годовщину, кольца с разными камнями в память о каждом годе, но не мог подарить ей. Ведь наша свадьба, годовщина не имела для нее никакого значения...

   – Неправда! – с чувством оборвала его воображаемая Мэган. – Она ведь праздновала с тобой вашу третью годовщину. И подарила тебе кекс, испеченный ею же.

   – Самый вкусный кекс в моей жизни... – задумчиво проговорил Майкл. – Из ее рук я бы съел все, что угодно. Я даже выпил молоко, которое никогда не пил. Но знаешь, что самое удивительное? Мне, как и несчастному Пятнице, понравилось молоко... И это был еще один повод еще чуть дольше побыть с ней...

   Взгляд призрака что-то затуманил. Майкл подумал, что туманится у него перед глазами. Призрак вдруг ласково провел пальцами по его лицу и тих спросил:

   – Что еще ты делал?

   На этот раз ее вопрос заставил его нахмуриться.

   – Ты самый странный призрак, которого я когда-либо видел.

   Призрак горько улыбнулся.

   – И часто тебе являются призраки?

   – Ты первая...

   – И надеюсь, последняя.

   – Да.

   – Что?

   – Ты последний призрак, которого я вижу, потому что я не знаю, смогу ли проснуться завтра. – Боль от потери вернулась к нему так внезапно, что у него перехватило дыхание. Майкл отпустил призрака, упал в кресло и устало закрыл глаза. – Я не вижу смысла просыпаться без нее.

   – Ты так уверен, что она уехала?

   Майкл отдал бы все на свете, чтобы это было не так.

   – Возможно, она сейчас уже в другом графстве.

   Вероятно призрак не собирался так легко оставлять его в покое, потому что заговорил вновь.

   – Почему ты так решил?

   Внезапно вопрос призрака настолько сильно разозлил Майкла, что он открыл глаза, выпрямился и жестко посмотрел на нее, не понимая, почему она мучает его своими вопросами. Ему и так было не сладко.

   – Потому что я ей не нужен, черт бы тебя побрал! – прогремел он, из последних сил пытаясь сохранить ясность ума. – Потому что я уже не могу находиться в одной комнате с ней и не иметь возможности коснуться ее. – Он вдруг замер, а потом медленно покачал головой. – Черт побери, это выше моих сил. Я проходил много испытаний, но это... самое невозможное из всех! Я люблю ее, можешь ты это понять?! Я не хочу пустого существования или вежливых встреч! Я хочу ее всю, от пальчиков ног до макушки головы. Всю целиком, без остатка!

   И снова жгучее признание опустошило его, оставив полностью без сил. Майкл повернулся в кресле и медленно начал вставать, поражаясь тому, как трудно это делать. Что-то запуталось у него в ногах, возможно обувь, которую он давно снял, и Майкл чуть было не упал, но призрак вовремя подхватил его. Удивленно Майкл взглянул на нее.

   – Разве призраки не эфемерны? – спросил он, глядя в странным образом повлажневшие голубые глаза.

   Призрак покачал головой.

   – Я не знаю, я никогда не встречала призраков. – Когда он снова поскользнулся, и она вновь удержала его, ласковым голосом воображаемая Мэган добавила: – Пойдем наверх, тебе нужно отдохнуть.

   Майкл горько усмехнулся.

   – Думаю, этого уже не понадобиться, – сказал он, обхватив ее худенькие плечи, и побрел с ней, когда она медленно направилась к двери. – Я не отдыхал целую вечность. Я не знаю, как это делать.

   – Ты ляжешь в кровать, закроешь глаза и немного поспишь. И тебе обязательно станет лучше.

   Майкл перевел на нее озадаченный взгляд.

   – Хочешь, чтобы я заснул, когда ее нет?

   Они вышли из кабинета и теперь шли к широкой лестнице.

   – Я ведь рядом с тобой.

   Майкл вскинул брови и улыбнулся.

   – Хочешь стать заменой моей Мэгги? – Он покачал головой. – Мою Мэган никто не заменит, даже ее призрак... такой реальный.

   Воображаемая Мэган остановилась у подножья лестницы и посмотрела на него.

   – Сейчас нам придется подняться по лестнице. Постарайся не упасть. Ты такой тяжелый.

   Последнее замечание вызвало очередную улыбку Майкла.

   – Ты действительно самый странный призрак. Я думал, они обладают волшебными способностями. Тебя лишили своего дара?

   – Я сейчас действительно лишусь кое-чего очень дорогого, если ты упадешь, – сказала она, поднимаясь с ним по лестнице и при этом следя за тем, чтобы он не упал.

   – А знаешь, если бы ты... вернее, моя Мэган не смогла бы ходить, я бы взял ее на руки. – Майкл на секунду прикрыл глаза, пытаясь представить себе эту картину. – Я бы прижал ее худенькое тело к своей груди, положил бы ее голову себе на плечо и защитил бы от всего мира. Я бы не позволил, чтобы с ней что-то случилось... – Он вдруг притих и хрипло добавил: – Я бы отдал жизнь, чтобы сейчас она оказалась рядом со мной.

   Он почувствовал, как призрак начал дрожать, но решил, что это от той тяжести, которую ей приходилось тащить на себе. Дойдя до второго этажа, Майкл собрался отстраниться от нее, чтобы избавить ее от хлопот. Но призрак не отпустил его, даже когда он хотел более решительно отодвинуться от нее.

   – Что ты делаешь? – озадаченно спросил он.

   Голос призрака дрожал, когда он ответил:

   – Не хочу отпускать тебя.

   В голосе воображаемой Мэгги было столько боли и отчаяния, что у Майкла сжалось сердце. Как бы ему ни было плохо, он не должен был обижать призрака. Это все, что у него было. Всё, что осталось. Внезапно ощутив удушающую потребность обнять ее, Майкл притянул ее к себе и так крепко прижал к своей груди, что перехватило дыхание. К его огромному удивлению, она обняла его в ответ и уткнулась мокрым лицом в его рубашку.

   Так они простояли на верхней площадке казалось целую вечность, крепко прижавшись друг к другу так, будто от этого зависела вся их жизнь.

   Майкл зарылся лицом в душистые волосы, поглаживая прямую спину призрака.

   – Знаешь, даже сейчас, закрывая глаза, я вижу ее губы. И у тебя... – Он поднял голову и посмотрел на нее. – Твои губы... они...

   Они были такими настоящими. Осторожно Майкл провел пальцем по ее губам, поражаясь дрожи, которая возникла вместе с этим прикосновением. В нем. В ней. Это ведь был призрак, видение...

   Призрак вдруг шмыгнул носом, отстранился от его руки и тихо попросил:

   – Пойдём.

   Майкл вновь испытал желание крепко обнять ее. Но решил не мучить больше призрака. Утвердительно кивнув, он взял воображаемую Мэган за руку и побрел с ней в свои покои. Она провела его до кровати и усадила на мягкий матрас. И продолжала держать его за руку, словно что-то мешало ей отпустить его.

   Майкл поднял отяжелевшую голову и задумчиво посмотрел на нее.

   – Что такое, любовь моя? – спросил он и тут же увидел, как задрожала ее нижняя губа.

   – Н-ничего, – хрипло молвила она, взявшись за ворот его рубашки. – Т-тебя нужно раздеть.

   Майкл глухо рассмеялся.

   – Меня хочет раздеть призрак?

   Почему-то от его слов лицо воображаемой Мэган стало пунцовым.

   – Ты должен отдыхать. Тебе нужно выспаться, чтобы завтра...

   Майкл перехватил руку, которая пыталась расстегнуть его рубашку, расстегнутую им на несколько верхних пуговиц почти вечность назад. Ее слова насторожили его.

   – Чтобы завтра что?

   Призрак отвернул от него свое лицо, будто бы пытаясь что-то скрыть. И это ужасно не понравилось Майклу.

   – А вдруг она не уехала? Вдруг она здесь, дома? – Она медленно повернула к нему лицо и тихо добавила: – Ты не хочешь поговорить с ней еще раз?

   Майкл нахмурился.

   – Она не станет меня слушать.

   – Почему ты в этом так уверен?

   Ее слова по-настоящему разозлили Майкла. Он сжал челюсти.

   – Потому что я уже один раз говорил с ней. Она побледнела, едва узнала о том, что я...

   Он не договорил, отчетливо понимая, что не смог бы пройти через это второй раз.

   – Может она побледнела не по этой причине?..

   Майкл не понимал, к чему она клонит.

   – Не по этой причине? – Боже, неужели еще как-то можно выразить свою ненависть и недовольство? – Нет, я не могу... это невозможно... и она...

   Призрак вдруг прижал свою ладонь к его губам, словно бы останавливая его, и тихо спросила:

   – Ты решил для себя, а ей не даешь возможности принять собственное решение?

   Майкл долго смотрел на нее, раздумывая над странными словами призрака. Призрак не понимал. Его не было там, когда он сказал Мэган о своей любви. Снова смотреть ей в глаза и снова потерять ее... Он бы не смог вынести этого.

   Он сидел на кровати, а призрак стоял на нижней ступени выступа, так что, их глаза были на одном уровне. Майкл взял в ладони бесконечно дорогое лицо, разглядывая знакомые черты, которые обожал.

   – Знаешь, мне так страшно, что я не могу поцеловать даже твоего призрака. Потому что потерять тебя значительно хуже мимолетного мгновения счастья. – Закрыв глаза, он не увидел, как очередная влажна дорожка очертила бледную щеку. Майкл привалился к ней своим лбом и хрипло прошептал: – Мэган.

   – Да? – выдохнул призрак.

   – Я...

   – Да? – жадно молвил призрак, глядя на его искаженное от муки лицо.

   – Я забыл, что хотел сказать. – Он покачал головой, отпустил ее и медленно лег на кровать, продолжая держать глаза закрытыми. Призрак заботливо поднял на матрас его ноги и укрыл его одеялом. Так и не раздев, подумал Майкл, схватив ее за руку. – Я не хочу спать, – сонно пробормотал он.

   Призрак присел на матрасе рядом с ним и погладил его по голове. Так ласков, так нежно, что у него снова защемило всё внутри.

   – Тебе нужен отдых...

   – Я потерял ее, а теперь потеряю тебя...

   Туман в голове стал гуще, глаза уже не хотели открываться, словно веки налились свинцом, но он услышал голос призрака. Нить, связывающая его с жизнью.

   – Я здесь, с тобой.

   – Не уходи, прошу тебя. Только не уходи...

   Он заснул, так и не осознав, что говорил вовсе не с призраком.

Глава 17

   Голова раскалывалась так сильно, что он с трудом мог повернуть ею. Ярки лучи солнца просто ослепляли. Майкл застонал от боли и прикрыл лицо руками, пытаясь понять, что с ним происходит. Было такое ощущение, будто его переехала карета. Очень тяжелая карета. Во рту пересохло и жажда, казалось, сейчас сведет с ума. Майкл медленно открыл глаза в надежде обнаружить рядом спасительный стакан с водой, но вместо этого увидел совсем другое.

   Рядом в кресле сидела Мэган. И смотрела прямо на него. Майкл замер, затаив дыхание. Мэган вдруг резко приподнялась, присела рядом с ним на матрасе и поднесла к его губам откуда-то взявшийся стакан с водой.

   – Вот, выпей, – мягко велела она, прижав холодное стекло к его губам.

   Но Майкл не смог пошевелиться. Он не мог понять, откуда она взялась. Как она оказалась в его комнате? Она никогда не приходила сюда. Это было единственное место, единственная комната во всем доме, порог которой она никогда не переступала. А теперь она сидит на его кровати! Рядом с ним.

   Сон мигом испарился. Пробудившись окончательно, Майкл отвел от своего лица стакан, присел на кровати и ошарашено посмотрел на нее.

   – Как ты вошла в мою комнату? – наконец, спросил он хриплым голосом.

   Мэган не переставала смотреть на него, когда ответила:

   – Через дверь, разумеется.

   Если бы не его скверное состояние, возможно, он бы оценил ее шутливый ответ. Он всегда любил в ней способность подшучивать даже в самые трудные минуты. Но не сегодня. И тем более не сейчас.

   – Мне задать свой вопрос еще раз? – жестче спросил он, отметив, однако, что она не вздрогнула, как бывало прежде. И не отстранилась от него, продолжая сидеть на том же месте.

   Она снова поднесла к нему стакан.

   – Выпей сначала воды.

   Если бы не мучившая его жажда, Майкл непременно отказался бы, но ему действительно нужно было прочистить горло. Возможно, так он начнет соображать быстрее. Взяв стакан, он стал медленно пить, пытаясь унять боль в голове. У него к тому же болела и грудь. Так сильно, будто его ударили. Что за странность? Как он оказался в своей комнате? И почему не помнил об этом ничего?

   Внезапно холодная вода будто бы отрезвила его. В голове вспыхнули картины вчерашнего вечера. Был приём. Гости заполнили гостиную, щебеча и судача обо всем. Мэган в своем умопомрачительном платье, соблазнительно облегающем стройное тело. Она грациозно плыла по комнате, уделяя внимание своим гостям. Настоящая хозяйка вечера. Ее особо нежная улыбка, предназначенная только ему. А потом сцена в другой комнате.

   Майкл застыл, чуть не уронив стакан. Боже, неужели он сделал это? Он сказал ей, что любит ее?! Судя по тому, что она находилась сейчас в его комнате, да, так оно и было. А потом он ушел в свой кабинет и напился до чертиков. Напился так, что стал бредить...

   – Тебе плохо? – раздался обеспокоенный голос Мэган, который напугал его еще больше.

   Майкл вздрогнул и посмотрел на нее.

   – Кто привел меня в мою комнату?

   Призрак! Боже, у него были галлюцинации, и ему привиделась Мэган! Какой ужас! Может он уже умирает? Может это симптомы приближающейся смерти?

   – Я.

   Такой простой ответ.

   Ответ, который превратил Майкла в самого беспомощного человека на свете.

   – Так это был не призрак? – выдохнул он побелевшими губами.

   Она какое-то время молча смотрела на него, и эти секунды показались ему целой вечностью.

   – Нет.

   Майклу показалось, что он сейчас сойдет с ума. Он ведь думал, что она уехала. Бросила его после того разговора и уехала... А потом он разговаривал с призраком Мэган! Он думал, что это призрак. Поэтому и говорил с ней. Господи!

   – Почему ты не сказала, что ты не призрак?! – гневно спросил он, сжав стакан так сильно, что стекло чуть не треснуло.

   Мэган оставалась сидеть на кровати. Рядом с ним.

   – Ты бы не поверил.

   – Почему ты не сказала, что это ты, черт тебя побери?! – взревел Майкл, сжав челюсти. Глухая боль, которую он пытался вчера подавить, вырвалась наружу и сжала в тисках его сердце. Он хотел встать с кровати, но голова закружилась так неожиданно, что он снова упал на подушки. Чувствуя себя униженным, Майкл прикрыл лицо рукой, чтобы не видеть обожаемое лицо Мэган. – Я ведь думал, что это мне снится...

   – Майкл, – глухо позвала его Мэган, но он не отреагировал.

   – Что я делал тогда?

   – Если не считать пяти опустевших графинов бренди, то ничего...

   Неужели в ее голосе послышались нотки осуждения? У нее не было права упрекать его за что бы то ни было. Майкл думал, что никогда больше не увидит ее. Надеялся, что она никогда не увидит его в таком жалком и ничтожном состоянии. После того, как он оставил ее в той комнате, у него было два желания: снести всё вокруг или напиться. Он не мог разрушить то, что должно было достаться Мэгги после его смерти. Поэтому и напился. И к его огромному ужасу она стала свидетельницей всей это позорной сцены.

   – Что я говорил тебе? – спросил Майкл, убрав, наконец, руку, и заглянул ей в глаза. – Что я говорил тебе в своём кабинете?

   Она смотрела на него странным, задумчивым взглядом.

   – Что ты хочешь, чтобы я сказала?

   – Правду! Ради Бога, Мэгги, скажи мне правду. Что я говорил тебе тогда? Я ведь говорил тебе что-то... очень многое. Что?

   Ее глаза потемнели, лицо стало таким грустным, что это чуть было не разбило его без того уже разбитое сердце. Майкл замер в ожидании. А потом услышал ее слова.

   – Ты говорил, что я должна была уехать.

   Майкл едва мог дышать, не веря собственным ушам. Не веря в то, что сказал ей такое.

   – Что еще?

   – Ты говорил, что настолько хорошо изучил мои губы, что закрывая глаза, видишь их, и, открывая глаза, продолжаешь видеть мои губы.

   «Губы, которые никогда не смогу поцеловать...» Боже, что он надела! Как он мог сказать ей такое? Признаться в самом сокровенном?

   – Что еще я говорил? – хрипло спросил он, чувствуя, как усиливается боль в груди.

   – Что ты подставил мне подножку в тот день, когда отвозил меня в церковь, только чтобы обнять меня.

   Майкл побледнел, почувствовав, как задрожали руки.

   – Ч-что еще?

   – Что каждый год на нашу годовщину ты покупал мне подарки, кольца с разными камнями, но не дарил их.

   С каждым ее словом в груди холод становился все сильнее.

   – Еще? – почти неслышно молвил он, превратившись вслух.

   – Что теперь я должна ненавидеть тебя.

   Майкл едва мог поверить, что сказал ей всё это. Она могла бы выдумать всё что угодно, но только не про губы, не про подножку, не про подарки. И тем более не про ненависть...

   – И ты... ты ненавидишь меня? – шершавым голосом спросил он, умирая от страха услышать ответ.

   Умирая от желания услышать опровержение и доказательство того, что хоть что-то значит для нее. Но вместо ответа она задала вопрос, который ошарашил его самого.

   – Ты умеешь целоваться?

   Если бы только она знала, сколько раз он мечтал поцеловать ее! Майкл потрясенно уставился на нее.

   – Что?

   – Ты умеешь целоваться? – повторила она свой умопомрачительный вопрос.

   Майкл не знал, как отреагировать на это. Как ответить.

   – Почему ты спрашиваешь об этом?

   К его огромному изумлению она придвинулась ближе к нему и вдруг положила ладонь ему на грудь, прямо туда, где колотилось его сердце. Он перестал дышать.

   – Мне нужно знать, чтобы понять, почему до сих пор ты так и не поцеловал меня.

   Майклу показалось, что он сейчас задохнется от нехватки кислорода.

   – Что?..

   Он не договорил, потому что она склонилась к нему и прижалась к его губам своими. Майкл как парализованный сидел на месте, едва дыша, едва шевелясь, и впитывал в себе то тепло, которое медленно стало перетекать из ее нежнейших, божественных губ в него. Сильнейшая дрожь сотрясла все его тело. Это было потрясающе. Это было сказочно. Мало того, что он ощущал на своих губах ее губы, так кроме всего прочего она сама поцеловала его. По собственному желанию!

   И как бы сильно ни было его желание ответить ей, сжать ее в своих объятиях и никогда больше не отпускать, он не смог бы этого сделать, не узнав причину того, что подтолкнуло ее на это. Он сделал сотни признаний, не получив взамен ни одного. Схватив ее за плечи, он с болью отстранил ее от себя и заглянул в потемневшие глаза.

   – Ты что такое творишь?!

   Она даже не стала вырываться из его рук, спокойно глядя на него.

   – Разве так трудно поцеловать меня? – с не меньшей болью спросила она.

   У него дрогнуло сердце. Боже, что она делает с ним?

   Мэган снова потянулась к нему. Майкл окаменел.

   – Боже, Мэгги! – простонал он, окончательно отстранив ее от себя, и быстро вскочил с кровати, преодолев головокружение. – Не делай так больше никогда!

   Господи, он не был святым! Он умирал от желания поцеловать ее в ответ. Сделать с ней всё то, что не смог бы сделать никто. Он так до боли сильно хотел ее, что ныли все кости, но Майкл не мог, не имел права прикоснуться к ней. Не смог бы поцеловать, а потом смотреть в глаза женщины, которая значила для него все, и которая возненавидела бы его за это.

   Обнаружив, что на нем вчерашняя одежда, в которой он и проспал, Майкл устремился к двери и быстро покинул комнату, а потом и дом, не в силах забыть жар обожаемых губ, которые по собственному желанию поцеловали его. Он должен был уйти от нее, иначе сошел бы с ума.

***

   Майкл вернулся домой на следующее утро. Голодный, ужасно злой и не выспавшись. Грязный и в рваной одежде. Ночь он провел в лесу, сидя под деревом и глядя в черное небо. А сейчас Майкл не хотел видеть никого, не желал ни с кем разговаривать. Он хотел, чтобы его оставили в покое. Но больше всего он хотел, чтобы ему сообщили о том, что Мэган уехала. Потому что он не представлял, как снова встретится с ней. После того, как он отведал легчайший вкус ее губ, этих нежных, теплых губ, после всех тех признаний, что он сделал, он не знал, как жить дальше. Она не сказала ему ни одного слова в ответ. Мучимый сомнениями и страхами, Майклу и в голову не пришло то, что он попросту не дал ей возможности заговорить.

   Ему казалось, что он начинает сходить с ума. Он уже не знал, что делать и чего желать. Привычный образ жизни разлетелся на части. Ничто уже невозможно было склеить или починить. Он своими руками разрушил все, что когда-то мечтал иметь. А теперь...

   – Мистер Сомерс, какое счастье, что вы вернулись! Мы так сильно волновались за вас! – Рядом вырос дворецкий и обеспокоенно посмотрел на Майкла. – Вам приготовить ванну? Желаете покушать? Я мог бы...

   – Замолчи! – гневно рявкнул взбешенный Майкл, понимая, что ведет себя отвратительно, но ничего с собой поделать не мог. Роджерс верой и правдой служил ему, и Майкл не имел право вести себя с ним подобным образом. Сделав глубокий вдох, он уже более спокойно сказал: – Ничего не нужно. Просто оставьте меня одного... Я пойду к себе... – Он направился к лестнице, но застыл на первой ступени и, не оборачиваясь, спросил: – Миссис Сомерс... Мэган уехала?

   Как бы он ни готовил себя к этому, как бы ни хотел, чтобы она уехала, ему было мучительно больно подумать о том, что он действительно потерял ее.

   Дворецкий шагнул к нему.

   – Уехала? – удивленно переспросил Роджерс. – Нет, сэр, она никуда не уезжала. Ваша жена дома.

   Майкл тяжело вздохнул, понимая, что ему всё же придется встретиться с ней. Так не могло дальше продолжаться. Она должна объяснить ему причины своего внезапного порыва. Особенно после того, что он сказал ей. Она должна признаться, что ненавидит его. Должна упрекнуть его в том, как нечестно он поступил с ней. Что нарушил все договоренности. Что теперь его слово не стоило ничего. Майкл не представлял, как теперь жить с ней под одной крышей.

   – А где... где бабушка?

   – Она уехала.

   – Уехала? Куда? – удивленно спросил Майкл, схватившись за перила.

   – С гостями еще вчера. Вместе с миссис Хендрикс и ее дочерью поехала в Лондон. Разве она вам не говорила?

   Говорила? Бабушка всегда говорила ему, куда собирается, чтобы он не волновался за нее. И, возможно, она вчера предупреждала его об этом, но он не расслышал, слишком поглощенный своей женой.

   – Хорошо.

   С трудом ступая на дрожащих ногах, он поднялся на второй этаж и побрел к своей комнате. Он хотел сменить лохмотья, в которые превратилась его одежда. Проведя рукой по лицу, он обнаружил, что отросла довольно неприличная двухдневная щетина. В таком виде он никому не мог показаться на глаза. Особенно Мэган.

   Дойдя до дверей своей комнаты, он на секунду остановился и тяжело привалился к ней, вспомнив, как она сидела на его кровати. Как прикасалась к нему. Как поцеловала его. Боже, если бы не всё то, что разделяло их, Майкл ни за что не устоял бы перед ней! Она была его агонией, его болью, радостью и искуплением. Она была его всем, и теперь ему предстояло жить без нее.

   Майкл сжал челюсти, открыл дверь и вошел в комнату, погруженную в полумрак только потому, что кто-то не раздвинул тяжелые занавески. Захлопнув дверь, он вошел вглубь комнаты и остановился посередине. Растерянный и лишённый всего. Схватив полы рубашки и вытащив их из-за пояса панталон, он стал расстегивать пуговицы, решая, как ему быть дальше.

   Если Мэган уедет, а она должна уехать, потому что после всего они уже не смогут быть вместе, он тоже уедет. Он уедет из страны, уедет как можно дальше, чтобы потом не возникло желание вновь вернуться к ней. А ее попросит возвратиться обратно домой, потому что и дом, и всё его состояние принадлежали ей. Он давно переписал всё на нее, зная о своей скорой кончине. Будет лучше, если он окажется в какой-нибудь опасной экзотической стране, где его загрызет тигр, или он помрет от тропической болезни. Рано или поздно он всё равно умрет. Будет лучше, если это произойдет как можно раньше, чтобы хоть так освободить его от этой мучительной боли. И освободить Мэган от себя. От того, что он разрушил всю ее жизнь. И продолжал до сих пор это делать.

   Расстегнув, наконец, все пуговицы, он бросил на пол пыльную и рваную рубашку и устало провел рукой по лицу. Да, ему бы не помешало принять ванну, вот только...

   – Где ты был?

   Майкл подпрыгнул так резко, что чуть было не упал, и обернулся к голосу, который раздался прямо за его спиной. Голос, который он бы узнал из сотен миллионов.

   Голос, который он боялся никогда больше не услышать.

   – Мэган?

   Позади него действительно стояла Мэган и внимательно смотрела на него. В том простом платье из зеленого ситца, в котором утром сидела на его кровати. И в котором являлась к нему в кабинет в образе призрака. Когда он обернулся к ней полностью, ее внимательный взгляд невольно скользнул на его грудь. Обнаженную и блестящую от пота. Майкл замер, не имея ни малейшего представления о том, откуда она взялась.

   – Г-где ты был всё это время? – слегка дрожащим голосом спросила Мэган, продолжая смотреть на его грудь.

   Майклу в какой-то безумный момент показалось, что она может снова дотронуться до него. И тогда он полностью лишиться воли. Сердце громко стало биться о ребра, мешая дышать.

   – Ч-что? – переспросил он, не в силах перестать смотреть на нее.

   Она, наконец, подняла к нему свои невообразимо прелестные голубые, но наполненные тревогой и грустью глаза.

   – Где ты был всё это время?

   Майкл попытался дышать ровнее.

   – Не важно.

   Она мучила его своим встревоженным взглядом. Она смотрела на него так, будто не было того рокового разговора. И утреннего тоже.

   К его огромному изумлению она шагнула к нему.

   – Это важно для меня. Очень важно.

   Майкл сглотнул ком в горле, стараясь сообразить, что ему делать. Что сказать ей. Почему она смотрит на него так, будто он что-то значит для нее? Почему от этого сердце так сильно заныло? Почему она всё еще оставалась в его доме? С ним?

   – Мэган, выйди из моей комнаты.

   Она не сдвинулась с места.

   – Я никуда не уйду.

   Ее непреклонность и решимость сразили его наповал. Такой он ее еще никогда не видел.

   – Ты должна выйти из моей комнаты.

   Она спокойно встретила его жесткий взгляд.

   – Нет, разве только ты сам выведешь меня отсюда.

   Если бы он только мог! Майкл боялся прикоснуться к ней. Он знал совершенно точно, что тут же потеряет голову. Потому что на этот раз был просто на грани.

   – Что тебе нужно? – насупив грозно брови, спросил он, желая напугать ее, но она даже не подала виду.

   И снова задала свой вопрос:

   – Где ты пропадал целый день и всю ночь?

   Майкл внимательно посмотрел на нее. Она выглядела такой странной, усталой и даже осунувшейся. И такой невероятно обеспокоенной. Такой хрупкой и ранимой, что снова защемило сердце. В ней что-то изменилось. В глазах затаилась некая грусть, переходящая в боль. Что с ней произошло? Майкл вдруг позабыл обо всем на свете и сделал шаг в ее сторону, похолодев при мысли о тоом, что пока его не было рядом, ее кто-то обидел.

   – Что с тобой, милая? – обеспокоенно спросил он, не заметив, как назвал ее ласковым словом.

   У Мэган внезапно сжалось сердце от боли, когда он назвал ее «милой». Она вздрогнула и вскинула голову, когда он оказался рядом с ней. Он был таким высоким, Боже, таким красивым, что она едва могла думать связанно. Но ей было необходимо думать. За них обоих... Потому что Майкл был объят сейчас такими сильными эмоциями, что мог не расслышать ее. Как не услышал позавчера, когда был пьян и ничего бы не вспомнил, и вчера утром... Она не могла позволить, чтобы он не услышал ее и сейчас.

   Впервые с их знакомства он предстал перед ней таким истощенным, разбитым и невероятно уставшим. Запавшие щеки покрывала золотистая щетина. Глаза горели от боли.

   Боже, она даже не предполагала, во что обернется прием, когда задумывала его! Она не знала, что ее платье может заставить бокал выскользнуть из его цепких пальцев. Она не думала, что на разговор он позовет ее первым. И даже во сне не увидела бы того, что произошло потом. Даже во сне она не надеялась услышать слова, которые перевернули весь ее мир. Мэган была честна с собой и не ожидала слишком многого от приема, от встречи с ним. Она собиралась поговорить с ним, открыть ему сердце и сделать шаг в его сторону. Она боялась его реакции, страшилась обнаружить, что ему может быть не нужна ее любовь. Но он сказал ей то, что сказал. То, что изменило всё.

   И теперь она ужасно боялась потерять то, что так внезапно обрела. Так неожиданно открыла для себя. То, что ей было нужно и важно больше всего на свете.

   В день приема, когда сделав свое ошеломляющее открытие, он ушел, Мэган собиралась последовать за ним и не дать ему напиться, не должна была позволить ему думать, что его слова были ошибкой, но за ней пришли гости, которые требовали ее присутствия только потом, что в гостиной разразился какой-то скандал. За ней пришла взволнованная бабушка, поэтому ей пришлось отложить разговор с Майклом на потом. А потом Мэган обнаружила его абсолютно пьяного в кабинете. Разбитого и опустошенного. Она любила его, глядя в его затуманенные болью изумрудные глаза. У нее разрывалось сердце, когда она слушала, как он признается в каждом своем как ему казалось преступлении. Боже, он любил ее! Она даже не думала, что это возможно. Что хоть когда-нибудь она станет претендовать на его любовь, но он подставил ей подножку только для того, чтобы обнимать ее! Пил молоко только потому, что она угостила его!

   Как он мог позволить ей не видеть всего этого? Как он мог скрывать это всё от нее?

   «Ты ведь догадываешься, что я не просто так женился на тебе».

   Господи, неужели уже тогда она что-то значила для него? Предлагая ей замужество, он не делал это только ради памяти Джорджа? Мэган не замечала слез, которые катились по щекам ночью, когда она сидела возле его кровати и охраняла сон человека, которого любила всем сердцем. Когда ждала его пробуждения, надеясь поговорить с ним и вернуть ему слова признаний, вложив в это всю себя. Она даже не представляла, что способна на такие сильные чувства, пока не встретила Майкла.