Текст книги "Марина Цветаева. Письма 1933-1936"

Автор книги: Марина Цветаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 48 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Марина ЦВЕТАЕВА. Письма 1933-1936

1933

1-33. С.Н. Андрониковой-Гальперн

                         Дорогая Саломея,

Только два слова (на мне сейчас четыре одновременных рукописи)

1) никакой обиды

2) спасибо

После переезда, этой пятой горы, сообщусь по существу.

Целую.                          МЦ.

5-го янв<аря> 1933 г.

Адр<ес> после 10-го

тот же Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

<Приписка на полях:>

Рукописи:

1) Эпос и лирика современной России[1]1
  См коммент. 1 к письму Г.П. Федотову от 8 января 1933 г.


[Закрыть]

2) Neuf lettres de femme[2]2
  Имеется в виду переведенная Цветаевой на французский язык собственная вещь «Флорентийские ночи» («Девять писем, с десятым невозвращенным и одиннадцатым полученным и Послесловием»). При жизни поэта опубликована не была (см. СС-5, а также письмо к А.А. Тестовой от 7 марта 1933 г.).


[Закрыть]

3) Живое о живом (переписка, правка)[3]3
  Опубликовано в журнале «Современные записки» (1933. № 52, 53). См. СС-4.


[Закрыть]

4) Перевод статьи Бердяева, о чем еще не знаю[4]4
  Перевод статьи Бердяева. – См. письмо к Е.А. Извольской и коммент. 3 к нему.


[Закрыть]

Впервые – СС-7. С. 155. Печ. по СС-7.

2-33. В комитет помощи русским ученым и журналистам[5]5
  Цветаева еще по обыкновению пишет прошение на имя Комитета помощи, хотя реально распределением пособий в эти годы уже занимался Союз русских писателей и журналистов в Париже. См. следующее письмо.


[Закрыть]

                         Марины Ивановны Цветаевой-Эфрон

                                             Прошение

Прошу уделить мне пособие из сумм, собранных на новогоднем писательском вечере[6]6
  Благотворительный новогодний вечер-бал Союза должен быть пройти традиционно 13 января в зале отеля «Lut*tia».


[Закрыть].

Материальное положение мое крайне тяжелое.

                                        М Цветаева.

Адр<ес> с 15-го янв<аря>

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

6-го янв<аря> 1933 г.

Впервые – Швейцер В. С. 416. СС-6. С. 664. Печ. по СС-6.

3-33. В.В. Рудневу

7-го янв<аря> 1933 г.

                         Милый Вадим Викторович,

Очень жаль, но других стихов у меня сейчас нет, а волошинские рознить не хочу. Я поняла, что Вы просите еще 2–3 стихотворения, кроме Дома, а за вычетом Дома так и получается. Большая просьба, верните мне те волошинские, много времени ушло на переписку[7]7
  Ответ на просьбу В.В. Руднева прислать «2–3 стихотворения» из новых для очередного 51-го номера «Современных записок». К тому времени редакция журнала уже получила от Цветаевой стихотворение «Дом» («Из-под нахмуренных бровей…», 1931) и написанный ею в октябре 1932 г. цикл из четырех стихотворений под называнием «Ici Haut» («В поднебесье» – фр.), посвященный памяти Максимилиана Волошина. По соображениям объема, цикл не был принят редакцией, а разбивать его, как следует из письма. Цветаева не сочла возможным. Опубликованным в этом номере журнала в разделе поэзии остался лишь «Дом».


[Закрыть].

Вторая просьба: передайте, пожалуйста, прилагаемое прошение в Союз Журналистов[8]8
  См. прошение от 6 января 1933 г.


[Закрыть].

Всего доброго

                                        МЦветаева

Адрес до 15 прежний [9]9
  До 15 января 1933 г. Цветаева жила по адресу: Clamart, 101, Rue Condorcet.


[Закрыть] , с 15-го

тот же Clamart

10, Rue Lazare Carnot

Впервые – Надеюсь – сговоримся легко. С. 13. Печ. по тексту первой публикации.

4-33. Г.П. Федотову

Clamart, 101, Rue Condorcet

8-го января 1933 г.

                         Милый Георгий Петрович,

Вот, наконец, рукопись[10]10
  Речь идет о статье «Эпос и лирика современной России (Владимир Маяковский и Борис Пастернак)», вскоре напечатанной в журнале «Новый град» (1933. № 6,7). См. СС-5, а также предыдущие письма к Г.П. Федотову {Письма 1928–1932).


[Закрыть].

Обращаю все Ваше внимание на 16 стр<аницу>, где вписка не совсем, не целиком заметна: приоткройте лист, часть вписки слева и скрыта, у меня не было места, а вписка мне необходима. Приоткройте!

Работала над статьей зверски, не отрываясь, полных 3 недели, печатайте петитом, либо делите на два, но не сокращайте, иначе я впаду в отчаяние.

Руднев моих 3 стихов (цикл) Волошину не взял, говорит много – 117 строк, а одного я ему не дала. А сам просил кроме имеющегося «Дома» (38 строк) еще 2-3[11]11
  Стихотворение Цветаевой «Дом» («Из-под нахмуренных бровей…») напечатано в № 51 «Современных записок» (см. предыдущее письмо), три стихотворения памяти Волошина опубликованы в журнале «Встречи» (№ 4, 5 за 1934 г.).


[Закрыть]. Я послала волошинский цикл (117 стр<ок>, прося оставить «Дом», тогда выходит 80 с чем-то строк, т. е. как раз те 2–3 стихотворения, к<отор>ые Руднев просил еще. Бог его знает! Ненавижу торговлю, всегда готова отдать даром, но не могу же я дать им место, к<оторо>го у них для Волошина и меня нет (ВНУТРИ нет!)

А главное – Волошина здесь многие помнят и любят, и многие бы ему порадовались.

Кроме всего у меня переезд и перевод бердяевской статьи, пишу среди полного разгрома[12]12
  См. письмо к Е.А. Извольской и коммент. 3 к нему.


[Закрыть].

Очень жду отзвука на статью. До 15-го адр<ес> прежний, после 15-го

               10, Rue Lazare Camot Clamart

Название прошу без точек и с тире как у меня.

Сердечный привет Вам и Е<лене> А.[13]13
  Описка Цветаевой. Должно быть Е.Н. (Федотова).


[Закрыть] <Николаевне>.

                                        МЦ.

Название, либо как у меня, либо (оно мне больше нравится, но как хотите, м<ожет> б<ыть> журналу важнее Эпос и Лирика).

БОРИС ПАСТЕРНАК и ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ, т. е. если без эпос и лирика, тогда Бориса на первом месте.

На выбор.

Корректуру умоляю.

Простите прочерк.

Впервые – Новый журнал. 1961. С. 167–168. СС-7. С. 429–430. Печ. по СС-7.

5-33. Н.П. Гронскому

<Начало января 1933 г.>[14]14
  Датируется по содержанию.


[Закрыть]

                         Милый Николай Павлович,

Если Вам не трудно, пришлите мне пожалуйста точный адр<ес> русской гимназии[15]15
  Цветаева намеревалась с осени отдать в Русскую гимназию Мура. Николай Гронский учился в этой гимназии, в ней преподавал историю его отец, П.П. Гронский. См. письмо к А.А. Тесковой от 7 марта 1933 г. и коммент. 4 к нему, см. также письмо к С.Н. Андрониковой-Гальперн от 23 сентября 1933 г.


[Закрыть] и адр<ес> того преподавателя (фамилию, имя и отчество) к<отор>ый, по Вашим рассказам, хорошо относился к моим стихам[16]16
  …того преподавателя… – Возможно, Гронский говорил о писателе и критике Константине Васильевиче Мочульском (1892–1948), преподававшем одно время в Русской гимназии литературу. В эмиграции с 1920 г., в Париже – с 1922 г. В 1922 г. он опубликовал в еженедельнике «Звено» (Париж) статью «Русские поэтессы (Марина Цветаева и Анна Ахматова)». Читал лекции по русской литературе в Парижском университете. См. Родство и чуждость. С. 127–132. Также речь могла идти и о филологе и переводчике Григории Леонидовиче Лозинском (1889–1942), много лет преподававшем в гимназии русский язык.


[Закрыть].

Мой адр<ес> до 15-го Clamart (Seine)

101, Rue Condorcet[17]17
  См. предыдущее письмо. 11


[Закрыть]

_____

Всего лучшего и спасибо заранее

                                        МЦ.

Не странно ли, что попала к Вам как раз в день (а м<ожет> б<ыть> и час) Вашего приезда.

Заходили с Муром.

Впервые – СС-7. С. 220. Печ. по СС-7.

6-33. В.В. Рудневу

Clamart (Seine)

101, Rue Condorcet

12-го янв<аря> 1933 г.

                         Милый Вадим Викторович,

Вот корректура, а вот и I ч<асть> Волошина[18]18
  …а вот и I ч<асть> Волошина. – Речь идет об очерке о М.А. Волошине «Живое о живом».


[Закрыть]. (Вторая – Коктебель. Она еще не переписана, ибо писала всё это время статью для Нового Града[19]19
  См. коммент. I к письму Г.П. Федотову от 8 января 1933 г. См. также письма к Г.П. Федотову (Письма 1928–1932).


[Закрыть], а сейчас, вот уже 5 дней, переезжаем на руках).

В стихах я заменила одно слово, вместо НАСЕДАЮЩИХ – ОБСТУПАЮЩИХ[20]20
  В стихотворении «Дом» («Из-под нахмуренных бровей…») в строках «Меж обступающих громад – / Дом пережиток, дом – магнат. / Скрывающийся между лип» и т. д. См. СС-2.


[Закрыть].

Дико изведена всяческой работой, нынче целый день правила Волошина, в машинке не было К, всюду пришлось вставить. Пишу в 2* ч<аса> ночи.

С 15-го наш адр<ес>:

10, rue Lazare Carnot

До свидания, если кого-нибудь увидите ведающего Писательским балом попросите, очень прошу, чтобы мне выдали СКОРЕЕ[21]21
  О выдаче пособия Цветаевой см. письма к Б.К. Зайцеву от 31 января и к В.Ф. Зеелеру от 4 февраля 1933 г. и коммент. к последнему.


[Закрыть].

Всего доброго

                                        МЦ.

Впервые – Надеюсь – сговоримся легко. С. 14. Печ. по тексту первой публикации.

7-33. Е.А. Извольской

Январь 1933 г.

О <отдельных> деньгах на переезд я напомнила Вам ссылаясь на Ваши собственные двукратные слова: У меня есть для Вас отдельная сумма (такая-то) на переезд, мама[22]22
   …мама*. – Маргарита Карловна (урожд. баронесса Толь (Толль); ок. 1860–1942; ум. в Америке), мать Е.А. Извольской, жена А.П. Извольского (1856–1919) – дипломата, посла России во Франции. Помогала дочери в сборе средств для Цветаевой на выплату ее квартирной платы. Этим занимался созданный в Париже по инициативе Е.А. Извольской Комитет помощи Марине Цветаевой. (См. коммент. 3 к письму к С.Н. Андрониковой-Гальперн от 3 апреля 1933 г.).
  В платье М.К. Толь 30 мая 1931 г. Цветаева выступала с чтением посвященного Е.А. Извольской очерка «История одного посвящения»: «Читала я в красном до полу платье вдовы Извольского и очевидно ждавшем меня в сундуке 50 лет. Говорят – очень красивом…» (Письма 1928–1932. С. 472).


[Закрыть] достала для Вас у своих друзей, – в первый раз я услышала об этом в ресторанчике, где мы с Вами обедали – мы как раз садились за стол – а во второй раз – уже не помню где, только знаю, что 2-ой раз был. Иначе бы мне в голову не пришло говорить о каких-то переездных деньгах

Второе: о переводе от Н<иколая> А<лександровича> <Бердяева>[23]23
  См. письмо к Г.П, Федотову от 8 января 1933 г. и коммент. 3 к нему.


[Закрыть] <1 *> я давным-давно Вам упоминала, как и о том, что он жалеет, что уже сдал кому-то на перевод книгу[24]24
   Речь идет о переводе статьи Н А. Бердяева «Человек и машина: Проблема социологии и метафизики техники» на французский. Вот как описывает ситуацию с переводом сам автор в письме от 29 января 1933 г. Адресат письма – Романова Ирина Павловна, княгиня (княжна Палей; 1903–1990) – общественная деятельница, благотворительница. Была дружна с Бердяевым, переводила на французский его книги, статьи, доклады. Он писал: «Дорогая княгиня! Памятуя о Вашем милом отношении, опять принужден прибегнуть к Вашей помощи, хотя и боюсь Вас затруднить. Дело вот в чем. Я написал статью „Человек и машина“, которая должна быть напечатана в журнале „Esprit“ („Дух“ фр.; сост.)… Мне говорили, что М.И. Цветаева хорошо переводит на французский язык. Так как она нуждается и хотелось ей дать заработок, то я поручил ей перевод этой статьи. Она представила перевод, и он оказался плохим. Не может быть даже отдаленного сравнения с качеством Ваших переводов. Это есть буквальное переложение, язык совсем не французский, есть и ошибки, хотя их и не так трудно исправить. В таком виде статью нельзя читать и печатать <…> Вот я и решаюсь просить Вас посмотреть этот перевод и, если это окажется возможным, сделать некоторые исправления. <…>» («В четвертом измерении пространства…». Письма Н.А. Бердяева к кн. И.П. Романовой. 1931-1947 / Публ. В. Аллоя и А. Добкина. Минувшее: Ист. альм. 16. М.; СПб: Atheneum, Феникс, 1994. С. 217 218).
  Справедливости ради, необходимо отметить, что Цветаева проделала огромную и сложную работу переводчика, завершив ее, как следует из письма Бердяева, в назначенный срок. Статья отличалась слишком большим объемом для журнала и перевода (напечатанная в журнале «Путь», 1933, № 38, она заняла около 40 страниц) и была насыщена множеством специальных терминов (метафизика, сверхфизика, машинизм, гетерогенное орудие, рационализация промышленности и т. п), практически не знакомых для писателя, взявшегося за перевод. В итоге статья Бердяева на французском была опубликована не в журнале, как предполагалось, а в его сборнике «L’homme et la machine» (Paris: «Je sers», 1933). (Там же. С. 218). И поскольку сборник к печати готовила И.П. Романова, то, очевидно, что перевод Цветаевой был ею исправлен и отредактирован. См. также письма к С.Н. Андрониковой-Гальперн от 5 января 1933 г. и Г.П. Федотову от 8 января 1933 г.


[Закрыть], это настолько не секрет, что знают все – почему бы я не рассказала (упомянула) именно Вам. Если же я Вам не рассказала подробностей то только потому что я до самого последнего времени ничего не знала, ни какая статья ни какой длины и так далее. Во вторых же, если бы я даже Вам случайно не рассказала, я бы сделала в таком <вариант: том> <случае> то же самое, что Вы: разве Вы

< 1 *> я, нужно думать, в свое время, Вам упомянула, во всяком случае зная как Вы радуетесь каждой моей удаче |¦| у меня не было никаких причин <2 *> <зачеркнуто: о нём> скрывать его именно Вам, зная как Вы радуетесь каждой моей удаче,

<2 *> скрывать его ни от кого, никакой тайны тем более в нем не полагая, особенно от Вас, зная как Вы радуетесь каждой

в таком деле как перевод не полагая, никакого стыда в таком деле, как честный труд не видя, – тем более

<Варианты набросков письма к Е.А. Извольской от января 1933 г.>: Второе: о переводе от Н<иколая> А<лександровича> я, <зачеркнуто: нужно думать> конечно, в свое время Вам упомянула как дома и вообще друзьям, никакой тайны в нем не полагая – особенно от Вас, к<отор>ая так радуется каждой моей удаче. Если же о нем не распространилась, то потому что сама ничего до последних дней не знала, ни какая статья, ни длины, ни условий, а сколько платят не знаю (Очень увлекательная, 38 стр<аниц>). <зачеркнуто: А если бы, паче чаяния, действительно не упомянула, то совершенно так же безумышленно как Вы не упоминаете мне о половине своих дел, не возбуждая этим во мне ни малейшего удивления ни обиды. Дружба меньше всего отчетность, и я первая была бы против Вашего такого ее толкования и проявления.> Спасибо за alienation[25]25
  Отчуждение (фр.).


[Закрыть]

_____

1) О деньгах на переезд. Как мне помнится Вы мне говорили о них дважды, – Поскольку я тогда поняла Вы говорили о том что у Вас именно отдельная сумма (500 фр<анков>) на наш переезд, к<отор>ую достала у своих друзей Ваша мама. В первый раз <зачеркнуто: и мне помнится> в ресторане, где мы с Вами обедали, садились за стол, а во второй, поскольку помню, несколько дней спустя в кафе. Но, это, очевидно вошло в кассу Пока что «переезжаем» на руках.

Второе: о переводе от Н<иколая> А<лександровича>. Никакой тайны не было и быть не могло тем более от Вас, которая

_____

Поскольку я тогда поняла, Вы говорили об отдельной сумме, именно на наш суммарный переезд – 500 фр<анков>, к<отор>ые уже давно у своих друзей достала Ваша мама. В первый раз Вы говорили мне об этом в ресторане, где мы с Вами обедали, а во второй <зачеркнуто: уже не помню где, но вскоре> несколько дней спустя, но уже не помню где. Очевидно эти недоразумение и деньги вошли в кассу.

Второе: о переводе от Н<иколая> А<лександровича>. Совершенно не понимаю Вашего слова «тайны» <зачеркнуто: особенно> никакой тайны у меня с переводом не было и быть не могло особенно от Вас, к<отор>ая так радуется каждой моей удаче. Я же твердо решила зарабатывать, то есть переводить.

Впервые – Красная тетрадь. С. 56, 58, 68. Печ. по тексту первой публикации (с учетом текстологических правил, принятых в настоящем издании).

8-33. Б.К. Зайцеву

Clamart (Seine)

10 Rue Lazare Carnot

31-го января 1933 г.

                         Дорогой Борис Константинович!

Обращаюсь к Вам с большой просьбой, – не поможете ли Вы мне получить деньги с Писательского вечера?[26]26
  См. письмо к В Ф. Зеелеру от 4 февраля 1933 г. Год назад Цветаева также обращалась к Б.К. Зайцеву с аналогичной просьбой (см. письмо к Б.К. и В.Л. Зайцевым от 11 января 1932 г.; Письма 1928–1932. С. 518).


[Закрыть] Руднев передал мое прошение когда и куда следует, – недели три назад – но это было уже давно, и никакой присылки не последовало[27]27
  На рассмотрение прошений о пособии писателям из средств, полученных от новогоднего бала, у правления Союза уходило, как правило, две-три недели.


[Закрыть].

Дела мои ужасны, все притоки прекратились, перевожу, но больше даром, и часто – зря, т. е. на авось. Есть еще переводы анонимные, вернее перевожу я, а подписывает другой. Получила за 60 стр<аниц> (машинных) Художественного перевода – 150 фр<анков>. Словом, бьюсь и, временами, почти разбиваюсь[28]28
  В письме к Н. Вундерли-Фолькарт от 22 ноября 1932 г. Цветаева писала: «…я билась над чужими переводами, хочу сказать: если кто-то сделал плохо, мне приходилось переделывать, то есть все переписывать наново: за неделю такой работы – примерно 100 франков, часто меньше» (Письма 1928–1932. С. 564–565).


[Закрыть].

Алины заработки (figurines[29]29
  Силуэт, рисунок (фр).


[Закрыть]) тоже прекратились, зарабатывает изредка фр<анков> по 30, по 50 маленькими статьями (франц<узскими>) в кинематографических журналах, пишет отлично, но тоже нет связей. Рисование идет отлично (гравюра, литография, иллюстрация), даже блистательно, но кроме похвал – ничего.

Таковы наши безысходные дела. Труппа уцелевших друзей собирает 250 фр<анков> в месяц[30]30
  Группа уцелевших друзей… – Речь идет, скорее всего, о членах Комитета помощи Марине Цветаевой (Е.А. Извольская, С.Н. Андроникова-Гальперн, М.Н. Лебедева, И.А. Бердяев). См. также коммент. 1 к предыдущему письму и письмо к С.Н. Андрониковой-Гальперн от 3 апреля 1933 г.


[Закрыть], но нас четыре человека – и сколько, этими деньгами, попреков.

Очень, очень прошу Вас, расскажите хотя бы часть из этого писателям, т. е. тем, кто ведает раздачей.

Сердечный привет, Люду и Наташу[31]31
  Люда и Наташа. – Подруги А.С. Эфрон. Люда Бараш Людмила Самойлова (1908–2002) – артистка музыкальной драмы, танцовщица. С 1926 г. жила в Париже. Наташа – Соллогуб Наталья Борисовна (1912–2008) общественный и церковный деятель, дочь Б.К. и В А. Зайцевых. В 1922 г. эмигрировала с родителями в Берлин, в 1924 г. переехала в Париж.


[Закрыть] целую. Скажите Вере[32]32
  Вера. – Зайцева Вера Алексеевна (урожд. Орешникова; 1878–1965), жена Б.К. Зайцева (во втором браке).


[Закрыть], что Муру завтра, 1-го, восемь лет.

                                        МЦ.

Впервые – Огонёк. М., 1985. № 14. С. 14 (с неточностями). СС-7. С. 439. Печ. по СС-7.

9-33. В.В. Рудневу

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

31-го янв<аря> 1933 г.

                         Милый Вадим Викторович,

Прочли Волошина и что* скажете? От Вас давно ни слуху ни духу. Говорят, что вышел январский №, я еще не получила[33]33
  Очередной номер «Современных записок» (№ 51) с публикацией окончания эссе Цветаевой «Искусство при свете совести» и ее стихотворения «Дом» («Из-под нахмуренных бровей…») вышел в свет в феврале.


[Закрыть].

От Писателей, с вечера, пока ничего. Нужда страшная. Не напомните ли Вы им о моем существовании? Кого просить? (кроме прошения).

Сердечный привет

                                        МЦ.

Впервые – Надеюсь – сговоримся легко. С. 14–15. Печ. по тексту первой публикации.

10-33. В.Ф. Зеелеру

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

4 го февр<аля> 1933 г.

                         Многоуважаемый Г<осподи>н Зеелер,

Очень прошу Вас выдать моей дочери Ариадне Сергеевне Эфрон сумму (160 фр<анков>? прилагаю письмо Б.К. Зайцева), назначенную мне Союзом с писательского вечера[34]34
   См. письмо к Б.К. Зайцеву от 31 января 1933 г. Сохранилась расписка А.С. Эфрон:
                                Расписка
  Получил<а> от Правления Союза Русских Литераторов и Журналистов в Париже шестьдесят франков, каковы обязуюсь возвратить Правлению при первой возможности. По доверенности матери своей М.И. Цветаевой.
  Ариадна Эфрон
  Париж, 1933 года февраля 4-го дня. (СС-6. С. 665).


[Закрыть].

Заранее благодарная

                                        М. Цветаева

Впервые – ЛО. 1990. С. 106. СС-7. С. 441. Печ. по СС-7.

11-33. Г.П. Федотову

14-го февраля 1933 г., вторник

                         Милый Георгий Петрович,

По-моему, Вы очень хорошо поделили – как раз на Петре[35]35
  Так как статья «Эпос и лирика современной России» печаталась в двух номерах журнала, то Цветаева предложила н письме к Г.П. Федотову от 16 декабря 1932 г. (Письма 1928-1932. С. 569), чтобы редакция провела деление статьи на отрывке («О, как он велик был!..») из стихотворения Б. Пастернака «Петербург» (1915). Пожелание Цветаевой было выполнено.


[Закрыть]. Поделила бы совершенно так же, – естественное деление. Совершенно согласна, что никаких «продолжение следует», – такие оповещения только пугают читателя перспективами разверзающейся паскалевской бесконечности[36]36
  В своих трудах французский философ Блез Паскаль (1623–1662) развивал представление о трагичности и хрупкости человека, находящегося между двумя безднами – бесконечностью и ничтожеством.


[Закрыть].

Просто заглавие, и

I

_____

Корректуру исправлю нынче же и доставлю (на* дом) завтра.

_____

Большая просьба о гонораре возможно скорее, дела хуже, чем плохи.

_____

И еще другая просьба. На днях доставляю Рудневу все «Живое о живом» – о Максе. 90 машинных стр<аниц> по 1800 знаков в странице, т. е. 162 тыс<ячи> печ<атных> знаков, т. е. поделить на нормальных 40 тыс<яч> знаков – 4 печатных листа Попробуйте убедить Руднева или Фундаминского, что они могут отлично разбить на два № и печатать без шпон, – а то опять это отчаяние сокращений[37]37
  Историю публикации очерка «Живое о живом» см. в письмах к В.В. Рудневу. Фундаминский. – Правильно: Фондаминский. См. коммент. 1 к письму к Г.П. Федотову от 4 марта 1933 г.


[Закрыть]. Тем более что я предлагала Рудневу написать отдельную статью о Максе, какую угодно короткую, хоть в пол-листа, но он не захотел, и просил именно эту. Сделайте что можете! Мне здесь не я важна, а Макс. Ведь больше у меня случая сказать о нем не будет, а у меня он, правда, живой.

Большое спасибо за чудное обращение, так хорошо со мной, с времен Воли России, НИКТО не обращался.

Сердечный привет Вам и Вашим.

Корректуру – завтра.

                                        МЦ.

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

И – третья просьба: alle guten (или schlechten) Dinge sind drei[38]38
  Буквально: всё хорошее, как и плохое, приходит в количестве трех (нем.).


[Закрыть]: об отдельных оттисках статьи, ибо есть надежда переправить и в Россию. Сосинский этим займется охотно, мы с ним приятели[39]39
  Сосинский Владимир Брониславович (1900-1987) – писатель, критик, журналист. Многолетний друг семьи Цветаевой. См. письма к нему (Письма 1924–1927 и Письма 1928–1932).


[Закрыть]. – Если можно!

Впервые – Новый журнал. 1961. С. 169. СС-7. С. 430–431. Печ. по СС-7.

12-33. В.В. Рудневу

<Февраль>[40]40
  Датируется по содержанию с учетом предыдущего и последующего писем к Рудневу.


[Закрыть]

                         Милый Вадим Викторович,

Очень рада, что подошли, а видите – недавние стихи: 1928 г., как и эти, что* посылаю[41]41
  Не совсем ясно, какие стихи имеются в виду. Из тех, что уже «подошли», видимо, речь идет о стихотворении «Дом» (1931, а не 1928). Что же касается вновь посланных Цветаевой стихотворений, то в следующем, 52-м номере журнала «Современные записки» было опубликовано лишь одно, «Стихи растут. как звезды и как розы…» (1918). Дальше, вплоть до 1935 i:, стихи Цветаевой в журнале не печатались. В последующих номерах шла ее проза.


[Закрыть].

Горячая просьба о корректуре[42]42
  Речь идет о корректуре первой части очерка «Живое о живом» (для № 52).


[Закрыть]: не задержу ни на час. И другая: о гонораре, если можно сейчас же. Я сейчас наскребаю на терм – что могу, и на жизнь не остается.

Сердечный привет. Есть еще несколько подлинных стихов, если когда-нибудь понадобятся – известите.

                                        МЦветаева

Впервые – Надеюсь – сговоримся легко. С. 15. Печ. по тексту первой публикации.

13-33. Г.П. Федотову

<15 февраля 1933 г.>[43]43
  Датируется на основе письма от 14 февраля 1933 г. («Корректуру… доставлю… завтра») и указания дней недели (вторник – среда).


[Закрыть]

Среда

                         Милый Георгий Петрович,

Из опечаток, верней поправок[44]44
  Все поправки относятся к статье «Эпос и лирика современной России».


[Закрыть] самая существенная – пропуск на 2-ой стр<анице>. Он у меня сделан тщательно, но к кому обратиться, чтобы не перепутали? Довольно с меня и моих «темнот» (NB! убеждена, что пишу яснее ясного!).

Еще: необходимо цитату из Рильке напечатать так:

 
                             …die wollten bl*hn
Wir wollen dunkel sein und uns bem*hn[45]45
  Их цель была цвести, а мы хотим трудиться незаметно (нем.). – Неточная цитата из стихотворения Р.М. Рильке «Im Saal» («В зале», 1906). В оригинале: «Sie wollten bl*hn, / und bl*hn ist sch*n sein; doch wir wollen reifen und das hei*t dunkel sein und sich bem*hn» («Их цель была цвести, / иначе – хорошеть. Мы – только зреем, / зреть это значит исподволь расти». Пер. К П. Богатырева – Рильке Р.М. Новые стихотворения. М.: Наука, 1977. С. 64).


[Закрыть],
 

ибо первая строка – неполная, взята из середины. Я поставила стрелы.

ЗАЗЫВАЛЫ (как менялы)

7 стр<аница> ВРАЗДРОБЬ (NB! слово существует!)

8 стр<аница> сокращение, необходимое, а то жвачка.

Остальные опечатки буквенные, кое-где добавила и упразднила запятые.

(Руднев напр<имер> уверен, что перед каждым КАК нужна запятая, а это неверно. ЧЕЛОВЕК КАК ЦЕЛОЕ. Здесь напр<имер>, никакой запятой не нужно. Об этом есть и в грамматике, но Руднев – между нами – мне – от страха – всюду ставит!).

Еще раз спасибо за такое человечное редакторство. И ОЧЕНЬ ХОРОШО кончается на Петре. Только хорошо бы, чтобы без опечатки (КОНВУЛЬСКИЙ) Сердечный привет.

                                        МЦ.

Впервые – Новый журнал. 1961. С. 168. СС-7. С. 431. Печ. по СС-7.

14-33. В.В. Рудневу

Среда, 22-го февр<аля> 1933 г. [46]46
  Приписка карандашом.


[Закрыть]

                         Милый Вадим Викторович,

Спасибо за гонорар. Увы, почти весь (258–217[47]47
  <подчеркнуто дважды.


[Закрыть] фр<анков>) ушел на уплату медонских[48]48
  …ушел на уплату медонских… – До Кламара Цветаева в 1927–1932 гг. жила в другом предместье Парижа – Медоне.


[Закрыть], 2 года назад, налогов. Накануне получения, т. е. третьего дня. приходили описывать, но увидя «mobilier» (ящики и столы) написали нам бумагу, где предлагают либо платить 217 фр<анков> в течение 24 час<ов> либо expulsion[49]49
  Выселение (фр.).


[Закрыть] – ни более ни менее. Вчера внесли. Дайте мне совет, как мне, по моему писательству и нищенству, добыть себе охранную грамоту, ибо это – только хвост медонских налогов и за нами еще 700 фр<анков> всяческих кламарских. Мы же буквально подыхаем, у Али все лицо в нарывах от худосочия. Ремизов[50]50
  Ремизов Алексей Михайлович (1877–1957) с 1923 г. жил в Париже. Как нигде официально не работающий (безработный), он был, по поданному им самим в мэрию заявлению, от налогов освобожден. Цветаева не имела подобных льгот, возможно, по причине того, что ее муж, С.Я. Эфрон, время от времени был трудоустроенным (окончив кинематографические курсы Пате, недолго служил во французском кинематографическом обществе, затем в частной лаборатории и т. д.).


[Закрыть] где-то (но у кого??) добыл отсрочку (на неопред<еленный> срок) всех налогов. Но мне нужно письмо от кого-нибудь, я не могу говор<ить>, что я «известная писательница», никто не поверит.

Посылаю почти всего Макса, осталось еще 15 стр<аниц>, в к<отор>ых не успела вставить К. Доставлю на днях.

Сердечный привет, спасибо и

S.O.S.!

С налогами

                                        МЦ.

Впервые – Надеюсь – сговоримся легко. С. 15 16. Печ. по тексту первой публикации.

15-33. В.В. Рудневу

Clamart (Seine)

10. Lazare Carnal

2-го марта 1933 г.

                         Милый Вадим Викторович,

Только что получила оттиски[51]51
  Скорее всего, речь идет об оттисках окончания статьи «Искусство при свете совести» и стихотворения «Дом» («Из-под нахмуренных бровей…»), опубликованных в только что вышедшем № 51 «Современных записок».


[Закрыть], – самое сердечное спасибо! Страшно тронута, что Вы об этом подумали. Читали ли, кстати, отзыв Адамовича? По-моему – милостиво[52]52
   В «Последних новостях» (2 марта) в рецензии на очередной номер «Современных записок» (№ 51) Г.В. Адамович «милостиво» писал:
  «Особняком, как всегда – Марина Цветаева. Кто ее стихи любит, тому придется по сердцу и „Дом“.
  Почти то же самое мне хотелось бы сказать и о цветаевской статье, в этом номере законченной, – „Искусство при свете совести“: – кто Цветаеву любит, тот с увлечением прочтет и эти ее размышления. Ни об искусстве, ни о совести, ни об искусстве при свете совести он решительно ничего не узнает. Но кое-какие сведения о самой Цветаевой, кое-какие данные для постижения ее щедрой и капризной натуры получит. Цветаева принадлежит к тем авторам, которые только о себе и могут писать. Пишет она, во всяком случае, интересно. Спасибо и на этом» (Родство и чуждость. С. 411).


[Закрыть].

И большое спасибо за налоговые советы – Вы нравы (и Ремизов прав!) – проще всего и дешевле всего – платить[53]53
  О задолженности Цветаевой по уплате налогов см. письмо к А.А. Тесковой от 7 марта 1933 г.


[Закрыть].

Конец Макса, надеюсь, получили[54]54
  Имеется в виду окончание очерка «Живое о живом» См. СС-4.


[Закрыть]. С Вашей оценкой («раболепство»)[55]55
  Вашей оценкой («раболепство»)… Об оценке В.В. Руднева портрета Волошина в очерке «Живое о живом» см. письмо к Г.П. Федотову от 6 марта 1933 г. Руднев, отвечая на данное письмо Цветаевой, писал по этому поводу: «Перечитывал еще раз всю вещь целиком, и по-прежнему, даже при <нрзб.> несогласии с Вашей оценкой М. Волошина, она мне очень нравится» (Надеюсь – сговоримся легко. С. 17). Цветаева сделала запись в тетради о работе над очерком: «Я о М. В<олошине> – пишу, и с увлечением» (НСТ. С. 496).


[Закрыть] несогласна, это – чистейшая моя ему за себя и за многих и заслуженнейшая им – БЛАГОДАРНОСТЬ. Но спорить не будем – как никогда не спорил Макс.

Очень рада буду когда-нибудь повидаться с Вами лично, скоро весна, – Вы наверное любите лес? Мы близко, – приедете на целый день, погуляем и побеседуем – в мире.

Сердечный привет и еще раз спасибо

                                        МЦ.

Впервые – Новый журнал. 1978. С. 191. СС-7. С. 443. Печ. по кн.: Надеюсь – сговоримся легко. С. 16–17.

16-33. Г.П. Федотову

4-го марта 1933 г.

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

                         Милый Георгий Петрович,

Умоляю еще раз написать Фондаминскому[56]56
  Фондаминский Илья Исидорович (псевдоним Бунаков; 1880–1942) – один из редакторов «Современных записок». Больше других редакторов благоволил к Цветаевой.


[Закрыть] о гонораре, нас уже приходили описывать в первый раз в жизни[57]57
  Речь идет о гонораре за публикацию первой части статьи «Эпос и лирика современной России». (См. следующее письмо). Полностью деньги за статью Фондаминский выплатил Цветаевой летом, о чем сообщил Г.П. Федотову в письме от 8 августа (Архив редакции СЗ. 4. С. 607). …приходили описывать… – См. письмо к А.А. Тесковой от 7 марта 1933 г.


[Закрыть].

Привет

                                        МЦ.

Впервые – Новый журнал. 1961. С. 170. СС-7. С. 432. Печ. по СС-7.

17-33. Г.П. Федотову

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

6-го марта 1933 г.

                         Милый Георгий Петрович,

Самое сердечное спасибо за аванс – как жаль, что меня вчера не застали, мы с вами так давно не виделись.

А вот строки из письма Руднева (МЕЖДУ НАМИ, а то рассвирепеет – прощай, Макс!).

…Теперь, в порядке не редактора, а читателя, осмелюсь Вам сказать, что удивляет и несколько даже досаду вызывает Ваше (простите) раболепное отношение к М<аксу> В<олошину>. Он прямо какое-то божество, богоподобное существо, во всех отношениях изумительное. Это неверно или невероятно, всё равно. А важно то, что Ваша восторженность уже не заражает читателя, а наоборот, настораживает против М<акса> В<олошина>.

_____

О моих личных впечатлениях из совместной и тесной жизни с М<аксом> В<олошиным> в Одессе при случае расскажу[58]58
  В.В. Руднев и М.А. Волошин встречались в Одессе в начале 1919 г. Руднев, до момента своего отъезда за границу (5 апреля 1919 г.), находясь в Одессе, возглавлял Бюро земств и городов Союза городов. Волошин в это время приехал в Одессу из Крыма по приглашению своих друзей: Михаила Осиповича (1882 1945) и Марии Самойловны (1882 1976) Цетлиных (о них см. письма к М.С. Цетлиной, – Письма 1905–1923). О пребывании Волошина в Одессе см.: Бунин И. Воспоминания (Париж: ЛЕВ, 1981. С. 189–195).


[Закрыть].

Не сердитесь на меня? Но мне очень не хотелось бы для Вас оттенка некоего «ридикуля» в чрезмерной восторженности.

Преданный Вам, и т. д.

_____

Милый Георгий Петрович, если бы писал читатель – мне было бы все равно, но читатель власть имущий есть редактор, и мне совершенно НЕ все равно.

Поэтому не отгрызнулась (а КАК могла бы! Простым разбором понятий раболепства и рудневского «ридикуля») – не отгрызнулась, а ответила мирно – «не будем спорить – как никогда не спорил Макс»… и т. д.

Мне важно, чтобы про Макса прочли все, а потом когда-нибудь, когда больше не буду зависеть от Руднева и Амари (* Marie)[59]59
  Амари. – М.О. Цетлин, постоянный рецензент «Современных записок», консультант отдела поэзии.


[Закрыть], включу это рудневское послание как послесловие.

_____

Но, в утешение, чудное письмо от бывшей жены Макса (25 лет или больше назад!) – Маргариты Сабашниковой[60]60
  Сабашникова Маргарита Васильевна (1882–1973) – художница и поэтесса, первая жена М.А. Волошина. В то время жила н Германии. О ее чудном письме см. коммент. 2 к письму к В.В. Рудневу от 19 мая 1933 г.


[Закрыть], художницы, Вы м<ожет> б<ыть> ее знали, или ее брата-издателя?[61]61
  Сабашников Михаил Васильевич (1871–1943) издатель, меценат. Двоюродный дядя М.В. Сабашниковой (а не ее брат, как пишет Цветаева).


[Закрыть]

Когда увидимся, прочту.

Когда – увидимся?

До свидания, еще раз спасибо за выручку. Руднев – между нами. Но при случае воздействуйте в смысле принятия рукописи она сейчас у него на руках, и он ее читает – от конца к началу и от начала к концу.

До свидания! Скоро в Кламаре будет чудно, – приедете гулять.

                                        МЦ.

Е<лене> А.[62]62
  См. коммент. 3 к письму к Г.П. Федотову от 8 января 1933 г.


[Закрыть] <Николаевне> непременно покажите, – она ведь Макса знала и любила. Привет ей и дочери.

Впервые – Новый журнал. 1961. С. 170 171. СС-7. С. 432–433. Печ. по СС-7.

18-33. И.П. Демидову

<1933>[63]63
  Датируется условно.


[Закрыть]

                         Многоуважаемый Г<осподи>н Демидов,

(Мы с вами познакомились в поезде, когда уезжал Кн<язь> С<ергей> М<ихайлович> Волконский.)[64]64
  Возможно, речь идет о проводах С.М. Волконского в 1931 г. на Ривьеру («болен, в Париже жить запрещено») (См. письмо к Р.Н. Ломоносовой от 12 апреля 1931 г. Письма 1928–1932. С. 464).


[Закрыть]

Посылаю Вам стихи для Последних Новостей и очень хотела бы, чтобы их напечатали вместе[65]65
  К письму были приложены стихи: 1) «Посвящаю эти строки…» (1913) и 2) «Смертный час Марии Башкирцевой» (1912) под общим заголовком «Из книги „Юношеские стихи“». Второе стихотворение известно по первой строке: «Он приблизился, крылатый…», так как впоследствии Цветаева сняла его название (СС-7. С. 175). В газете стихи напечатаны не были.
  Письмом к И.П. Демидову, помощнику редактора газеты, Цветаева предпринимает попытку возобновить публикацию своих стихов в «Последних новостях», прерванную редакцией в конце 1928 г. из-за напечатанного в газете «Евразия» ее приветствия Маяковскому. «Знаете чем кончилось мое приветствование Вас в „Евразии“? Изъятием меня из „Последних новостей“, единственной газеты, где меня печатали да и то стихи 10–12 лет назад! (NB! Последние новости!)» (Из письма Цветаевой Маяковскому от 3 декабря 1928 г. См. Письма 1928–1932. С. 207). В 1933 г. стихи Цветаевой печатались в газете лишь один раз (29 июня): «Нет, легче жизнь отдать, чем час…» и «На бренность бедную мою…» (1920 г.). См. также письмо к С.Н. Андрониковой-Гальперн от 23 сентября 1933 г.


[Закрыть]. Также буду просить о сохранении даты написания, чтобы не удивлять читателя разностью моих нынешних стихов и этих, между которыми целое двадцатилетие.

Искренне уважающая Вас

                                        Марина Цветаева

Эти стихи я выбрала как наиболее понятные для читателя. У меня их целая книга, неизданная.

_____

Прошу во втором стихотворении сохранить эпиграф (Принцесса, на земле и т. д.)[66]66
  Эпиграф к стихотворению «Смертный час Марии Башкирцевой» (четверостишие «Принцесса, на земле не встретившая принца…») позднее также был снят Цветаевой. См. коммент. к стихотворению «Он приблизился, крылатый…» в СС-1 (С. 597).


[Закрыть], т. е. не слить его с текстом.

Впервые – СС-7. С. 440–441. Печ. по СС-7.

19-33. А.А. Тесковой

Clamart (Seine)

10, Rue Lasare Carnot

1-го марта 1933 г.

                         Дорогая Анна Антоновна,

Вчера у А<нны> И<льиничны> Андреевой – помните, черноглазая и даже огнеокая дама, у которой мы с Вами вместе были в гостях во Вшенорах? мы и здесь соседи – итак, у А<нны> И<льиничны> Андреевой я встретилась с г<оспо>жой Даманской[67]67
  Андреева Анна Ильинична. – См. письмо к А. А. Тесковой от 26 мая 1934 г. и коммент. 3 к нему. Даманская Августа Филипповна (1877–1959) – писательница, переводчик, журналист. В Париже с 1923 г. Постоянный сотрудник газеты «Последние новости». Опубликовала свои впечатления от выступления Цветаевой на вечере памяти А.С. Пушкина в Париже в 1937 г. (Сегодня. Рига. 1937. 6 марта).


[Закрыть], которая мне много и с большой симпатией говорила и рассказывала о Вас. Так я и увидела Вас – на фоне той Праги, даже не той, моего пребывания, а раньше, – м<ожет> б<ыть> просто Праги сна. (Прага и Брюгге – два самых сновиденных города, к<отор>ые я знаю, но Прага еще больше сон, п<отому> ч<то> ме*ньше об этом знают.) И я вспомнила тот сияющий день во Вшенорах, станцию, качающиеся корзины с цветами, рельсы, нашу беседу – без рельс, а м<ожет> б<ыть> прямой дорогой в бессмертие. (Мы говорили о некончании – нескончании всего.)

_____

Расскажу немножко о нас. Мы переехали с огромными трудами на новую квартиру – (простите, если Вам уже об этом писала, не помню) – тут же в Кламаре, очень спокойную и просторную, в довоенном доме, на 4 этаже. У меня своя комната, где даже можно ходить.

Зима прошла в большой нужде и холоде, топили редко – отопление свое, т. е. имеешь право мерзнуть – недавно приходили описывать (saisie[68]68
  Наложение ареста (на имущество) (фр.).


[Закрыть]) трое господ, вроде гробовщиков, но увидев «обстановку» ящики, табуреты и столы – написали нам бумажку о немедленной высылке из Франции в случае неуплаты налогов – очень старых – из к<отор>ых мы уже выплатили 500 фр<анков>, оставалось еще 217 фр<анков>. И в тот же день – увы! – долгожданный гонорар из Совр<сменных> Записок – 250 фр<анков>, к<отор>ые почти целиком тут же пришлось отдать. Что будет с будущим термом – не знаю, все писатели сейчас устраивают вечера, а к моим парижане уже привыкли: не новость.

Стихов за зиму писала мало: большая работа о М<аксе> Волошине и перевод своей собственной вещи на французский: 9 (своих собственных настоящих) писем и единственное, в ответ, мужское – и послесловие: Postface ou Face Posthume des choses[69]69
  Послесловие, или посмертное лицо вещей (фр.).


[Закрыть] – и последняя встреча с моим адресатом[70]70
  …перевод своей собственной вещи на французский… – Речь идет об эпистолярной прозе «Флорентийские ночи» («рассказом в письмах» называла ее А.С. Эфрон), в основу которой были положены письма Цветаевой к владельцу русского издательства «Геликон» в Берлине – Абраму Григорьевичу Вишняку (1895 1943), который в начале знакомства с ней передал ей для перевода новеллу Г. Гейне «Флорентийские ночи». Их переписка длилась недолго, все письма Цветаевой были ей адресатом возвращены. См. письма к А.Г. Вишняку (Письма 1905–1923) и также двуязычное издание: Цветаева М. Девять писем с десятым, невернувшимся, и одиннадцатым, полученным, – и Послесловием. М: Дом-музей Марины Цветаевой, 1999.


[Закрыть], пять лег спустя, в Новогоднюю ночь. Получилась цельная вещь, написанная жизнью. Но с моим обычным везением – похвалы (французов) со всех сторон, а рукопись лежит. И очевидно будет лежать, – как и мой французский Мо*лодец (Le Gars), иллюстрированный Гончаровой.

Сейчас мне заказали книжку для детей о церкви, и, сужая: литургии, – тема для меня грудная, п<отому> ч<то> службу знаю плохо – каждый знает лучше меня! И вообще я человек вне-церковный, даже физически: если стою – всегда у входа, т.е. у выхода, чтобы идти дальше. Кроме того, без уверенности, что получу гонорар, – заказ на авось. Да, Вы даже знаете заказчика: сестра Кати Кист – художница Юлия Рейтлингер[71]71
  Рейтлингер Юлия Николаевна (в монашестве сестра Иоанна; 1898–1988) – художник, иконописец. В 1919 г. эмигрировала в Польшу, в 1920-м переехала в Прагу. Училась в Академии художеств, изучала искусство иконописи. Как и Цветаева, с 1925 г. жила в Париже. В 1935 г. приняла монашество «в миру». Одной из ее работ была роспись церкви Иоанна Воина в Медоне. В 1933 г. Религиозно-педагогический кабинет при Православном богословском институте в Париже предпринял издание серии «Листков для детского чтения». Всего было издано 24 выпуска. Начиная с 10-го в качестве художницы была привлечена сестра Иоанна (Рейтлингер). О своем предложении Цветаевой написать тексты для детских листков Юлия Николаевна рассказывает: «…когда я, отчаявшись найти человека для писания текстов религиозных листков для детей, обратилась к ней с просьбой писать их, она очень живо откликнулась, но сказала, что может писать только о том, что сама пережила, и набросала свое переживание: стоя девочкой в церкви, она глядела в окно на ветку дерева эта ветка очень много выражала, и она хотела идти от нее в своем описании» (Воспоминания о Марине Цветаевой: Сборник. – М.: Сов. писатель, 1992. С 291). В итоге сотрудничество поэта и художника не состоялось. В 1989 г. все выпуски «Листков» были изданы отдельной книгой: «Христос и его Церковь: Листки для детского чтения» (Paris: YMCA-Press).


[Закрыть], сделавшая ряд церковных картинок и жаждущая текста к иллюстрациям. – Не знаю, что* выйдет. И не знаю, получу ли что-нибудь.

_____

О своих. Аля всю зиму хворает, сильное малокровие, проявляющееся нарывами и нескончаемыми лишаями, от к<отор>ых одно лечение: «хорошая жизнь», которой я ей никак не могу дать. Очень худая, начала горбиться, очень вялая, – несколько месяцев на* море или просто в деревне бы все исправили – но их не может быть, летом, конечно, никуда не уедем. Главное – питание, его нет. Ездит в Париж в школу, очень устает, заработка никакого, кроме, иногда, вязанием – вяжет в совершенстве, самые сложные узоры, замечательно-ровно и изящно. Но всё за гроши.

_____

Мур всё растет, – это его последняя зима на воле, в будущем году необходимо в школу. Здесь в Кламаре есть очень хорошая – *cole Nouvelle[72]72
  Новая школа (фр.).


[Закрыть], но как всё хорошее стоит дорого, т. е. только для богатых, придется переезжать в город (я в ужасе!) чтобы он учился в русской гимназии, дающей одинаковые права с франц<узским> лицеем[73]73
  Цветаева пишет о единственной в Париже Русской гимназии, основанной в 1920 г. и просуществовавшей до 1961 г. Первоначально находившаяся в самом Париже, в здании посольства на rue de Grenelle на квартире бывшего посла Временного правительства в Париже В.А. Маклакова, затем по адресу 7. rue du Docteur Blanche, 16-е. В 1928 г, в результате финансового кризиса она переехала в парижский пригород Булонь-Бийанкур (6, bd d'Auteuil). Обучение в этой гимназии проходило по дореволюционным программам русских гимназий и реальных училищ с углубленным изучением французского и английского языков, гимназия была в подчинении французского Министерства просвещения, которое предоставляло ей права французских лицеев. Ее аттестаты приравнивались к французским и открывали выпускникам двери высших учебных заведений. Цветаева была на акте выпускных экзаменов в гимназии. См письмо к В.В. Рудневу от 19 июля 1933 г. и коммент. 8 к нему. Однако переезд Цветаевой в Булонь и поступление Мура в гимназию не состоялись. См. письмо к С.Н. Андрониковой-Гальперн от 23 сентября 1933 г. Осенью Мур поступил во французскую школу. См. также письмо к В.В. Рудневу от 3 октября 1933 г.


[Закрыть]. Пока что (ему 1-го февраля исполнилось 8 лет, бежит – время?) он пишет и читает по-русски и по-франц<узски> и немножко считает очень неспособен к арифметике: в меня.

Очень своеобразен, мне с ним – легко, ибо опять-таки узнаю себя, хотя устремленность у него другая, чем у меня в детстве. Похож на меня темпом и температурой. Но – другой век и другой пол. И другой рост. Боюсь, что будет ценить внешние блага жизни, ибо отродясь был их лишен. Но – думаю – ум поможет и здесь. Очень умен.

_____

Письмо вышло отчетное, но после долгого перерыва нужно было перекинуть внешний мост (наш внутренний непрерывен).

Следующее письмо будет о другом, – об очередном людском недоразумении и разминовении. И о многом ещё, от жизни не зависящем, ибо во мне – сидящем.

_____

Пишите о себе. Как работа? Жизнь дней? Людские встречи! Летние планы? И, главное, как самочувствие, внутри тела и внутри души? Как чувствует себя Ваша матушка? Как Прага? Началась ли уже весна?

Помню одну изумительную прогулку на еврейское кладбище, в полный цвет сирени.

Обнимаю Вас от души и очень жду весточки

                                        МЦ

Вот стихи для Бема[74]74
  Возможно, речь идет о стихотворении «Роландов рог», которое сохранилось в архиве А.Л. Бема с надписью: «Марина Цветаева – без даты – ибо всю жизнь. Альфреду Людвиговичу Бему на добрую память. М.Ц. Париж, 1933 г.». Бем А.Л. (1886–1945) – историк литературы, публицист, переводчик. критик. С 1922 г. жил в Праге, Один из ведущих литературных критиков русской эмиграции. А.Л. Бем отводил Цветаевой первое место среди современных поэтов эмиграции, неоднократно откликался в своих статьях на публикации Цветаевой в периодической печати. (См. письмо к нему в кн.: Письма 1928–1932).


[Закрыть] – с сердечным приветом. Простите, что так запоздала с исполнением Вашего желания!

Впервые – Письма к Анне Тесковой, 1969. С. 103–104 (с купюрами). СС-б. С. 404–405, Печ. полностью по кн.: Письма к Анне Тесковой, 2008. С. 169–172.