Текст книги "Котик для сильной и независимой (СИ)"
Автор книги: Маричка Вада
сообщить о нарушении
Текущая страница: 62 (всего у книги 71 страниц)
Морган ушёл к себе и, лежа на постели, долго внюхивался в горлышко флакона ничем особенно не пахнущей воды. Странные эти человеческие женщины, всё-таки. Для любой катарки уникальный дух – это гордость! Обменяться запахом, благоухать своим партнером, стереть грань различия. Чтобы каждый встречный катар знал, с кем ты «снюхалась». А если запах тебе не подходит, то всё остальное не имеет ни малейшего смысла, хоть маскируй его, хоть мойся каждый час. Где-то Морган ещё вычитал, что это вполне обоснованный ход эволюции. Вот что природой заложено, а не всякие ложные украшательства, о которых твердила Клара! Если генетические коды партнеров не совместимы, то запах первое, что оттолкнет от подобного выбора. Может от этого у людей столько проблем во взаимоотношениях? То убивают, то дерутся, то предают. Никакого постоянства. А всё начинается с того, что пытаются спрятаться друг от друга за поддельные запахи, мысли и чувства.
Как же сложно разобраться в постземлянской социальной культуре, столько всего намешано! Мурсик говорит «нет», Джеймисон воспринимает это как «да». Мурсик применяет силу, Эдмунд воспринимает это как блаженство. Чушь! Морган опять чихнул. Значит, поблизости где-то бродит капитан. Катар принюхался, стараясь вычленить из общего запаха корабля что-то ещё, помимо Мурсика. Да, вот пахнет Джеймисон – грубый неприятный запах человека мужского пола. Вот духи Клары, почти уже рассеялись и не такие отчетливые, как во флаконе – в соседней каюте, рядом с медицинской кушеткой. А вот и Ванно – запах жаренных морских гадов, будто бы их закопали в земле. Нелепое сочетание.
Морган опять чихнул. Если на корабле каждый имеет свой неповторимый запах, отчего тогда он постоянно чувствует только Мурси? Никогда в своей жизни катар ещё не зацикливался до такой степени на одной персоне. Уши настроены на её тембр голоса, нос на её запах, всё внимание на её настроение. Он что, и вправду болен? Наверное, так выглядит первая стадия разжижения мозгов. А если капитан вдруг окажется права, и как только Морган переделает её, так сразу перестанет интересоваться?
Переделает, конечно! Даже для него слишком самонадеянно. Эту женщину никто не в состоянии изменить. Да и хвала Разуму! Может только чуточку спокойней пусть станет, по крайней мере, одно условие ей Морган точно выдвинет – никаких заигрываний с другими! Никогда!
В таких мыслях Морган задремал, и валялся в забытье довольно долго, пока настойчивый свербящий зуд в носу, не заставил его чихнуть и в непонимании сесть в кровати. Катар огляделся, с трудом понимая, откуда это неприятное щекочущее чувство и повторно чихнул. Наконец, остатки сна ушли, Морган вспомнил весь последний день и догадался, что Мурси находится в общей комнате.
Катар умылся, стараясь избавиться от неприятного раздражения на слизистых, и приоткрыв дверь, выглянул наружу. Капитан действительно сидела в кресле и сосредоточенно смотрела вперед себя. Просто в одну точку, в пустующее пространство. На спинку кресла облокотился Джеймисон и бесстыдно водил носом по её голой шее, иногда только мимолетно зависая над татуировкой. Глаза оперативника были подёрнуты какой-то сладостной истомой, казалось, с искривленного блаженной улыбкой рта, вот-вот потечет слюна.
– Божественно, – повторял Джимми, периодически останавливаясь, но тут же впадал в экстаз и вновь льнул к шее Мурси. – Божественно! Вы божественны, капитан. А татуировка для меня?
– А для кого ещё, милый? – пробормотала Мурси, даже не замечая, насколько состояние Джеймисона пугающе невменяемое.
Да если бы Морган попытался выкинуть что-то такое, наверняка бы капитан тут же устроила ему разнос по всем пунктам. Вот и верь после этого женщинам! Морган толчком открыл окончательно дверь и, выйдя в общую комнату, сердито встал напротив Мурси, желая высказать ей своё негодование. Он сложил руки на груди, расставил ноги на ширине плеч, раскрыл уж рот, из которого рвалось привычное «неприемлемо», но вместо этого опять громко чихнул.
– Капрал? – удивленно спросил Джеймисон, выходя из-под чар капитана. – Что-то случилось?
– Случилось! Апхчи. У меня важный разговор с Мурси, но пока она пахнет так, я не могу сказать ни слова! Апхчи. Аллергия на злостную вонь. Смилуйтесь, пчхи, смойте это безобразие, пчхи, чтобы мы смогли поговорить серьёзно и наедине!
– Да, надо, – кивнула капитан с отсутствующим видом. – Через пару часов совещание, приходите, ваши слова лишними не будут.
Мурси встала и направилась к себе. Джеймисон, как ищейка, проводил её до каюты, ни на миг не отрываясь от невидимого шлейфа, и очнулся только когда перед ним захлопнулась дверь.
– Ладно, вечером продолжим, – прокричал он в стену и, улыбаясь, направился в столовую подкрепиться.
– Не продолжите! – гневно проворчал Морган и громко чихнул.
***
Морган постучался в комнату для совещаний и, не дождавшись ответа, заглянул. На изображении холофона маячил контур ненавистного канцлера Шнобби, который что-то обиженно бурчал. Капитан, удивленно распахнув глаза и подняв плечи, слушала его будто завороженная.
– Моничка, я божусь, лицезрел именно вас! – негодовал Шнобби. – Очень это оскорбительно, что вы не оказали мне нужной любопытности! Вообще, будто вовсе не разобрало вас, что я стою. А оказывается, это я обознался? Такое выходит дело?
– Видимо так, мой дорогой Шнобби. Уж я бы вас ни за что не пропустила. Да как я могла?
– До-о-о! Вот и я так подумал, да как вы могли?
– И где же вы умудрились меня увидеть?
– Процедуру проходил. Одеяние на меня красное водрузили. Оно не очень удобное, призноюсь. Но и ладно, говорят, полезное.
– Так вы теперь официально «инквизитор»? Интересно. Будьте аккуратным, я вас прошу. Мутные это типы, какие-та.
– Для вас я постораюся. Хорошо наладить понимание и истощить наши недорозумения. Рад я, что вы сероокая очаровательница, источаете ко мне только милости и пряности. Не дозволяю себе больше докучать вам.
– Чао, Шнобби. Надеюсь, до скорого свидания! Держите меня в курсе.
– Непременно. Чао!
Морган с трудом дождался, когда капитан отключит связь. Ему хотелось влезть в разговор и показать канцлеру такую «очаровательницу», чтобы навсегда забыл и ID Мурси, и как она выглядит.
– Вот! Вот про это я вам и не перестаю твердить! – зашипел в бешенстве катар. – Вы со всеми заигрываете! А потом невинно глазками своими хлопаете и лепечете: «Я не хотела, он не так меня понял!»
– Наша песня хороша, начинай сначала, – фыркнула Мурси, усаживаясь на диван. – Я вообще не пойму, вам какое дело?
– Большое! Во-первых, до добра это точно не доведет, во-вторых, вы… – Морган остановился, чтобы обдумать следующие слова, но они уже бесконтрольно полезли самостоятельно в дискуссионную битву. – Вы для меня сделали татуировку, а не для Джимми! И Шнобби тоже об этом врали! Вы всё время всем врёте, а потом жалуетесь, что не можете отделаться от настойчивых кавалеров!
– Так, может, я и не жалуюсь вовсе, а хвастаюсь? А может быть, вы меня своим намеками, да лапаньем раздразнили, шо теперь мне треба мужик? Вот я и ищу среди тех…
– Если я раздразнил, тогда уж я и должен логически завершать всё! – выкрикнул Морган, и вдруг испугавшись собственных слов, попятился и едва слышно добавил: – Если вы, конечно, не против.
– Да у вас в зобу дыхание спирает от одной мысли об этом! Вы же в осадок выпадает от моего запаха!
– Ни в куда я не выпадаю! Я испытываю «опупение», как любой порядочный котофарианец! Может быть, я «вдарился» в новую религию.
– «Опупение»? – изумилась Мурси и внезапно тихо расхохоталась. – Морган, ты чудак-человек!
– Я – катар, – зачем-то напомнил Морган.
– Я думала недовольство моей немытостью это логическое продолжение той истории про катарку, которая всем хороша, но воняет. Зачем же вы мне так красочно распинались об этом?
– Воняли вы утром, да так, что от чиха в моей голове наступал вакуум. Я хотел с вами с самого того момента всё прояснить. Но не мог! Даже вот у Клары духи забрал, на них у меня, по крайней мере, аллергии нет. Если уж вам необходимо припудриваться, то пользуйтесь на моё здоровье! Дарю! – Морган поставил на стол флакончик.
– Капрал, вот знаете, что я вам скажу? Иногда лучше жевать, чем говорить! – проворчала Мурси.
– Что жевать? – не понял катар.
– Сопли! – огрызнулась капитан. – Вот, вообще, молчали бы, даже когда руки распускаете! Уж ваши «массажи» моих интимных зон я как-нибудь переживу, если только вы не станете их сопровождать неожиданными аннотациями!
– Что?
– Нет, знаете, лучше вообще молчите! Всегда! «Молчание – вино драгоценное, глоток один отрезвляет, молчи, когда Вселенная, тобой как хвостом виляет» *2. Слышали такую народную поговорку?
– Ага, конечно! – пропустил катар мимо ушей очередную мудрость от капитана. – Бесспорно, вам бы так было лучше. Это же можно совершать всякие бездумные поступки, а потом жарить всех триггерами. А вы не пробовали жить нормальной жизнью? Как все люди? Оставить в покое несчастных мужчин!
– О, Разум. Да каких мужчин! – взорвалась капитан. – Вы бредите! Вам всюду мерещатся мои мифические поклонники. Я только одного не пойму, к чему это?
– К тому! – выкрикнул Морган и тут же застеснялся и обиженно добавил: – Понятно же к чему…
– Нипанятна! – потянула капитан. – Вы меня всё время запутываете! Вместо того, шобы утром думать о нападавших, о причинах внезапной перетасовки их планов и попытки меня угробить, я зачем-то ломала голову над вопросом, чем же вам не угодил мой запах! Всю плешь прожевала и себе, и воображаемым друзьям. А теперь оказывается, шо вам на самом деле не в западло меня нюхать!
– Если бы было… Простите как? «В западло»? Смешное слово, – пробормотал катар. – Вы же сами всё время меня стыдили за эту привычку к вам принюхиваться. Но так у катар принято!
– Вот, а я о чём? Раньше думала, шо у вас на этой почве кукушечка отчалила. Потом узнала про эту особенность и думала, что, наконец, всё поняла. А теперь выясняется, шо поняла-то я всё, только вот шиворот-навыворот и задом наперед. Заклинаю вас, молчите, особенно когда задыхаетесь и пытаетесь доставить удовольствие себе и мне! А то это знаете, не очень приятно, когда тебя так интригующе жамкают и вопрошают, чего это ты не помылся ещё после боя. Отбивает романтику по самые гланды. Угугенили?
– Значит, делать всё молча? Хорошо! – твердо сказал Морган и решительно направился к капитану.
– Эй, погоди! – взвизгнула Мурси и заскочила ногами на диван. – Ты чё удумал?
Катар остановился, многозначительно поднял брови и посмотрел наигранно обезумевшим взглядом, всем видом показывая, будто его «кукушечка» и вправду «отчалила», и теперь он готов сделать нечто из ряда вон выходящее, пускай даже и назло здравому смыслу.
– Не подходи ко мне, а то покараю! – завопила Мурси и спиной полезла на спинку дивана.
– Божечки-кошечки, Мурсик! Прекратите карнавал, – улыбнулся Морган и потянул капитана за руку, а сам же умастился рядом с подлокотником. – Сядьте, я вам сказал!
Мурси послушно пристроилась рядом и всё ещё недоверчиво косилась на катара, наглостью перепрыгнувшего собственную самоуверенность. Тот, не выпуская её руку, положил ладонь к себе на голову и в приказном тоне, заявил:
– Гладьте и ругайтесь! Мы пропустили аж две пятницы. Я совсем позабыл про наш уговор, а вы и не напомнили. И, главное, сам же удивляюсь, отчего вы стали вдруг такой нервной. Расслабляйтесь, как привыкли. Я готов снести всё!
Мурси удивленно хмыкнула и несмело почесала катара за ухом. Потом окончательно расслабилась, оставляя свою паранойю за пределами происходящего, уверенно погрузила пятерню в шерсть и прикрыла от удовольствия глаза.
– Вам нравится? – робко поинтересовался Морган.
– О, да! – с придыханием прошептала Мурси и оживленно уточнила: – А можно ещё и ругаться?
– Можно!
– Только и ты, чур, в ответ ругайся, шобы выглядело как по-настоящему. Договорились?
– Договорились. Уж поверьте, мне есть, что вам высказать!
– Я и не сомневаюсь, – хохотнула Мурси. – Котик, ты такой дурачок!
– Сами вы, сэр… – Морган зажмурился и вложил все свои силы, чтобы сказать плохое слово, но у него не получилось. Никогда и никого в своей жизни он целенаправленно не оскорблял. В порыве гнева, на грани эмоций может быть. Но вот так, с пустого места, совершенно не заслуженно. Катару сложно было заставить язык повернуться в нужном направлении. – Вы, сэр, сами… – Морган сглотнул, посмотрел на внимательно ждущую Мурси, набрал побольше воздуха в легкие и выпалил: – Сами вы – кошечка, сэр!
– Морган, – умилилась капитан. – Кто так обзывается? Кошечка – это приятно. Таким прозвищем меня не баловали ещё ни в жисть. Я согласна быть вашей кошечкой, – Мурси положила голову на плечо Моргана и взглянула в его глаза исподлобья.
– Я рад, – расплылся в улыбке Морган, и рука его заскользила по коленке капитана. – Кошечка Муся.
– Му-у-уся, – насладилась звучанием счастливая капитан. – Только Кларе ничего не говорите, хорошо?
– Ради всего святого! – рыкнул Морган, вспоминая предостережения Дорн. – Замолчите про Клару! Никогда не упоминайте её имя в суете наших разговоров!
– Ах, вот оно что! – встряхнулась Мурси. – Значит, Кларку трогать незя! Может, я тоже вам запрещаю говорить о Джимми и Эде! Вот так! И вообще, почему вы уже не скажите подруге о своем тайном задании? Почему она, бедняга, ревнует и выносит всем мозг, а вы продолжаете вести скрытую игру?
– Потому что нет никакого задания! Я – не шпион, – зашипел Морган, отпихивая от себя подальше коленку капитана. – Зачем вы всё портите, вечно приплетая в наши отношения Клару? Она тут при чем? Вам нравится чувствовать её неуверенность и страх? Нравится, когда другие вас боятся? Я поэтому вам не кажусь достойным, потому что смею спорить с вами, да?
– Потому что ты – шпион! Пудришь мне мозг, чтобы снизить продуктивность моей работы!
– О, ну конечно, вы привыкли всё валить на бедного катара! Холофон кто спёр? Морган. Вознесение кто испортил? Морган. Ванно тоже из-за меня собрался уходить, да? Сейчас дело провалится, и тоже меня обвините? Вас убьют, Вселенная разрушиться и на скрижалях истории будет написано – во всём виноват Морган. Так?
– Смешно! – расхохоталась Мурси и придвинулась поближе к катару. – Откуда ты про Ванно узнал?
– Догадался, – проворчал Морган, но позволил взять себя за руку. – Легче?
– Легче, Моричка. Знаешь, всё навалилось так, ещё и одновременно. Эти наемники, хренотен в мешочках, Ванно со своим долбанным размножением. Видишь, вот ещё и клон мой бродит на тайных советах, игнорируя беднягу Шнобби. Как всё связать в один узел? И Верненн этот, пустоголовый, туда же!
– Пират? – удивился Морган. – А он что?
– Да так, не катастрофично, конечно. Стырил груз один, нарушив тем самым нашу договоренность. Не пойму, чё на него нашло? Знает же, шо я его анально за то покараю.
– Хотите, я могу поговорить с ним по-мужски?
– Морган, – опять расхохоталась Мурси. – Вот ты иногда как ляпнешь, так хоть стой, хоть падай! Поговорить по-мужски! С каких веков эта фразочка, с доимперских?
– Я просто предлагаю вам самой не марать руки о негодяя. Вы же испытываете триггер, а то и энергетическую атаку рядом с ним.
– Мне паршиво, если приходится просить у этого мерзавца сделать мне одолжение. А когда нужно накрутить хвоста, так я только рада.
– И у Верненна есть хвост? – ужаснулся Морган. – Он мутант? Тогда точно мне следует с ним разобраться, а не вам.
– Неужели вы думаете, что самая сильная в Галактике йонгейка не может решить проблемы с вонючим пиратом чисто по-женски?
– Ага, еще лучше! По йонегейски-женски? Через доминирование?
– Почему? – пуще прежнего захохотала Мурси.
– Так говорит та, чье имя я запретил вам произносить. Она сказала, что женщины хитростью берут – соблазняют мужчин и губят. Ещё она сказала, что именно это вы со мной сейчас и проделываете.
– Так возможно и поступают женщины, но только те, кто слабей среднестатистического мужчины. К тому же, представьте, сколько это впустую потраченного времени, сил и смекалки. И ради чего? Я лучше поем или посплю.
– Мне кажется, с Верненном итак всё понятно, он давно уже в армии ваших поклонников.
– Да конечно, нафиг я ему нужна? Если бы он не боялся, давно бы уже и след его простыл из хроники моих дней. Я тень его прошлого, что всегда настигнет, «ибо кара падет на голову того, кто Путь перейдет Идущему!».
– Заповедь? – на всякий случай уточнил Морган.
– Ага. Я не буду его пытаться соблазнить и вот это вот всё. Я просто поймаю его и с удовольствием поджарю зад.
– Ладно. Но я пойду с вами, и это не обсуждается.
– Если хотите видеть, что с вами будет, нарушь вы какие-нибудь договоренности с йонгеем, то добро пожаловать. Мне не жалко.
– А что за договоренность-то была?
– Я его не преследую, а он говорит всему третьему миру, что я его девушка. Это дает своеобразное преимущество нам обеим. То есть обоим. Никто с ним не связывается, никто не оспаривает лавры первенства среди пиратов, а он соблюдает кодекс имени себя и не трогает мои грузы. Не трогал. Теперь вот стырил.
Зазвонил холотерминал. Мурси отсела от Моргана подальше и, подавшись вперед, нажала на кнопку ответа. Появилась Лена, и почти сразу к конференции подключился скрытый контакт, вместо которого показывалась болванка, а голос был намеренно искажен. Морган начал нервничать, не очередной ли это преследователь, но то, как капитан радостно восприняла его появление, давало надежду, что всё не то, чем кажется. Впрочем, как и всегда.
– Чао, Шефе, чао Лена! Мы как раз думали с Морганом, как вам лучше всё описать.
– Не нужно описывать, я видел видеозаписи, – проскрежетала болванка противным электронным голосом. – Френсис пошёл на уступки и перенаправил коды доступа для видеослежения. Морган, расскажите свою версию, пожалуйста.
– Я проснулся от того, что кто-то пытался взломать замок, сэр. Я подумал, это капитан и открыл без подозрительных мыслей.
– Кто? Я? – возмущенно выкрикнула Мурси. – Чё б это я к вам посреди ночи вламывалась?
– Ну… – замялся катар и, чтобы скрыть неуверенность, принялся тереть свой затылок. – Я подумал, мало ли чего вам может понадобиться ночью. Мы многое обсуждали за игрой в пазл…
– Я бы просто постучала!
– Я не знаю, сэр! Не давите на меня. К тому же, я был спросонок. Может что-то привиделось, вот я так и подумал.
– Кто знал, что вы вернетесь на корабль? – вернул разговор в конструктивное русло Шеф.
– Догадывалась Клара. Но сэр, я вам клянусь честью катара, она не могла подвергнуть меня опасности!
– Любой, кто украл мой холофон, мог знать, что мы с Морганом на корабле вдвоём, – встряла Мурси. – Ванно только кинул коробку на диван, даже не поднимаясь до конца в общую комнату. Предатель мог и пропустить этот момент.
– Права. А Ванно что, уходит?
– О, вы уже в курсе? Да, клянется, шо ощенно надо. Ещё звонил любимый котик Шнобби. Сказал, что видал мой клон на тайной вечере.
– Клоны – это же бесполезное дело! – икнула от удивления Лена. – Не реагируют Созданные на внешность, что-то ещё должно быть помимо этого!
– Кто знает, какие идеи бродят в головах сумасошлатых, – пожала плечами Мурси. – Может, они и Ванно умудрились чем-то зацепить, поэтому в момент самой напряженной опасности он и линяет!
– Нет, так мы не договаривались! – проворчал Шеф. – Пусть они создали человека по твоему образу и подобию, ладно. Предположим даже они смогли воспроизвести Созданного. Пусть даже у неё будет своя Тёмная Материя внутри. Но тебя-то зачем убивать, малышка? Какая им разница, существуешь ты или нет?
– Может они боятся, что я им помешаю. Хотя я понятия не имею, шо Инквизиция затевает и зачем. Спросите у Христова, – Мурси скривила мину на лице.
– Я спрошу, правда, он в последнее время тоже неадекватен. У него началась паранойя похлеще твоей. Нашему другу везде мерещатся послания и тайные знаки из космоса от самого Вселенского Разума. Ему мы тоже не можем доверять.
– У наставника проблемы с головушкой? – Мурси привстала с дивана и обеспокоенно всмотрелась в безликую болванку. – Он хоть порошочки принимает?
– Не переживай, я слежу за его состоянием, насколько это возможно. Главное, чтобы ты понимала, с кем имеешь дело. Всё слишком серьёзно. Никому не доверяй, – Шеф помолчал, видимо обдумывая что-то, и вынес вердикт: – Распускай остатки отряда сначала в отпуск, а потом обратно под бок Флинту. Возьми на борт Коди. Я ещё раз поговорю с Френком, попытаюсь его вразумить. Прикажу Ванно приставить к тебе кого-нибудь доверенного Палача на его место.
– Он приставил, – хмыкнула Мурси. – Но вариант вам не понравится.
– Кто? – в один голос спросили и Лена, и Шериф.
– Морик Морган, катар, 32 года, – Мурси головой махнула на капрала.
– Я?
– Он?
– У старого вакуйя на почве невыполненного общественно полезного труда тоже тронулась крыша? – опять икнула Лена.
– Нет, так не пойдет, – сухо констатировала безликая голова. – Думаю, меньше народу, больше кислороду. Коди достаточно, чтобы прикрыть тебе спину.
– Намекаете, что дальше я не занимаюсь этим делом?
– Я прямым текстом тебе об этом говорю. Не могу рисковать тобой. Ты мне как дочь!
– Я подумаю над вашим предложением.
– Подумай, это ничего не изменит. Шериф аут.
– Ты слышала Дэвид. Отправляй отряд в отпуск, – с умным видом вторила шефу Лена. – Им тоже надо отдохнуть. Я скажу Коди, пусть возвращается на Тимердию и сразу к тебе.
– Лена, дай мне неделю, а? Я кое-что не доделала. Как раз довезем папулю до Вакхийи, намылим шею Верненну, а там уже на Дромусе и попрощаемся со всеми, и встретимся с Коди.
– Я так полагаю, тебе маловато досталось? Ещё хочешь?
– Не обсуждается! Через неделю пришлешь Коди. Мурси аут.
– Если будет, куда и к кому присылать, – буркнула лорд Банник. – Лена аут.
Как только оба собеседника отключились, Морган подскочил с места и принялся метаться по комнате для совещания. От усиленных мыслей он тер лоб, иногда останавливался, смотрел опустошенно на Мурси, открывал рот что-то сказать, а потом снова принимался расхаживать взад и вперед.
– Ты чего, дружочек? – не выдержала Мурси накала страданий катара.
– Сэр, я могу… – начал Морган. – Я могу пойти работать в СРС? Что для этого надо, какие-то вступительные экзамены? Как попасть именно в ваш отдел?
– Если ты переживаешь за повышение, то напрасно. Я договорюсь с Флинтом. Тебя забацают капитаном, ты доберешь в свой отряд недостающих людей, и никто не будет устраивать свару.
– Издеваетесь? – простонал Морган. – Я так просто это дело не оставлю! Я понимаю, вы считаете меня шпионом, боитесь за свою жизнь. Но ведь и я тоже!
– Морган, а вы не думали, что я боюсь не только за свою жизнь?
Капрал замер. Ухо его задергалось, правый уголок рта оскалился, обнажая клык. Катар негромко рыкнул.
– Представление всё, да? Эти ваши ужимки, что, мол, я вас раздраконил своими нелепыми приставаниями, заигрывания с Джимми и Шнобби, чтобы отвлечься. И думали вы всё утро не о моих словах. На самом деле вы так разнервничались не поэтому, – Морган глубоко вздохнул и присел рядом с капитаном, опять беря её за руку.
– Я, правда, думала о своей некомильфовой запашине всё утро! – обиженно возразила капитан.
– Когда я уже перестану покупаться на ваши проделки? И с Ванно вы ругались не поэтому. Вы боитесь…
– Ацтань, Морган! – сердито проворчала капитан, выдернула руку и, сложив обе на груди, подражая вакуйю, отвернулась. – Наслаждайтесь последней неделей совместной работы.
– Я так не хочу! – подскочил капрал с места. – Малышу вы обещали место в СРС, почему мне нельзя?
– Потому что за вами потянется и Клара. И непременно в то же подразделение, что и вы! Или скажете, оставите её одну?
– Нет, я не могу её оставить, – покачал головой катар. – А почему нас надо обязательно увольнять? Вы же не уходите с должность из регулярной армии. Я не пойму, почему Шерифу так важно избавиться от жалких остатков отряда?
– Потому что один из вас угрожает моей жизни.
– А сам шеф не показался вам подозрительным? Он сказал: «мы так не договаривались». Что это значит?
– Это просто его любимая фраза. Он вечно так бузотерит, если что-то идет не по плану. Шериф один из честнейших людей Галактики. И он действительно мне как отец. Вытащил из грязи, дал работу, деньги, кров. Взамен даже ничего не просил. С самого первого дня нашего знакомства он словно добрый дедушка волшебник или знаете, в землянских сказках, были такие феи-крестные? Вот Шериф – моя фея-крестная. Желания исполняет, помогает, из таких дыр вытаскивает, шоб ты знал, ты б заплакал. Даже когда я его предавала, даже когда я убегала, он откликался на мои раскаяния, прощал и продолжал бескорыстно помогать. И без всякого «будь благодарна», «путь йонгея – это путь хаоса и разрушения». Шериф не боится ни имперцев, ни СШГ, и впечатляется персоной по поступкам, а не по внешнему виду или происхождению. Он – эталон человеколюбия. Или верней гуманоидолюбия. Не знаю, в общем, вы допетрили, да?
– Наверное, он как мой дед. Поддержка и опора, незримая защита за спиной, – кивнул Морган. – А если я вычислю шпиона? Например, доподлинно известно, что это не я и не Клара. Точно не Бобби.
– Не Иржи и не Джимми тоже! Кого из всех вы можете назвать предателем?
– Никого, – вздохнул Морган и, смирившись с положением дел, присел обратно на диван. – А Коди этому можно доверять? Он хорошо выполнит задачу по охране вас?
– Коди свой парень, уж поверьте. Знаете, если смешать вас и красавчика, добавить немного стеснительности Боббьера и находчивости Иржи, присыпать простотой Ванно – вы получите агента Ко. Не волнуйтесь, он опытный боец и достаточно умная персона. К тому же, легок на подъём и изобретателен на тему приукрашивания досуга.
– Понятно. Но я же смогу вам писать? Это не будет выглядеть как приставания Эда?
– Морган, боюсь, что все контакты мои будут на время заблокированы. Но вот когда опасность минует, можете и написать, я обрадуюсь.
– Знаете, что я ещё хотел вам важное сказать? – Морган положил свою руку на капитанскую ладонь и слегка сжал. – Я за вас тоже с компостом смешаю любого, клянусь предками прайда!
– Это так мило, – улыбнулась капитан. – Не развешивайте мне нюни. В конце концов, у нас с вами вся жизнь впереди, ещё успеем как-нибудь изгалиться. Вот Верненна, например, покараем! А злого папочку оставим на корабле, будет знать, как о размножении думать, когда Галактика горит.
***
Мурси удалось довольно быстро вычислить Верненна. Вопреки ожиданиям, он не полетел на Дромус, очевидно испугавшись, что слухи об их размолвке с капитаном дадут надежду конкурентам, только и ждущим возможности сбросить его с пьедестала пиратского мира. Но и особо прятаться нарушитель договоренностей с йонгеем не стал, загоняя украденный товар скупщикам на дрейфующем в космосе крупном базаре. Это было слишком самонадеянно. У Мурси, как выяснилось, всюду связи, в том числе и среди контрабандистов. Ей быстро отзвонились все, кто имел честь пообщаться с Верненном насчет товара, и уже довольно скоро, местонахождение неразумного пирата было выявлено с точностью до метра.
Ванно рассердился не на шутку, когда Мурси заикнулась, что не берёт его на эту авантюру. Но, услышав о катаре в качестве сопровождения, одобрил план и даже повеселел.
– Вот и первое совместное. Дай возможность парню проявить себя, – по-отечески наставлял вакуй, хлопая Мурси по спине.
– Ты имеешь в виду… – задумалась капитан и согласна кивнула. – Да, я тебя недооценила, хитер ты Ванно. Дам возможность Моргану предать! Вот и выясним раз и навсегда, шпион он или нет.
– Ванно конечно не это имел в виду, но как скажешь, – улыбнулся вакуй.
Корабль пришвартовался в шлюз летающей космической станции, которая служила огромным межгалактическим рынком. Морган в полном боевом облачении, кроме так и не появившихся новых перчаток, уже стоял на выходе и дожидался Мурси. Выглянул Джеймисон из казармы и заинтересованно оглядел капрала.
– А мне можно? Я тоже хочу кости размять.
– Не могу подвергать тебя такой опасности, красавчик, – хмыкнула выходящая из каюты Мурси. – Ты мне ещё дорог как память.
– Раз так, тогда я приготовлю романтический ужин. Вы вернётесь, и мы с вами устроим пир, в честь избавления от врагов, – проворковал оперативник.
– Хорошая идея, милый, – усмехнулась капитан, поймала на себе сердитый взгляд Моргана, показала ему язык и явно назло добавила: – Может, и закончим горячо, кто знает!
Джеймисон предсказуемо растекся по креслу от обещания. Клара фыркнула и многозначительно посмотрела на Моргана. Он в ответ стрельнул на неё глазами. Дорн опять фыркнула и притопнула ногой.
– В театре абсурда ты гла-а-авный герой, – пропела Мурси и рассмеялась.
Но Морган больше не намерен был играть в жестокие игры капитана, и как только они вышли из корабля, сразу ворчливо поинтересовался, специально ли она разыграла перед ним эту сцену. Неужели ей очень хочется увидеть ещё раз, как катар переступает принципы и превращается в презренного каджита на её глазах. В ответ Мурси только вновь молча покосилась, потом удивленно хмыкнула и устремилась к станции проката спидеров.
Выбрав на вид самый крепкий, капитан заплатила за время эксплуатации омего-доулю и, сев за руль, махнула головой Моргану на сиденье позади себя. Катар опять заворчал, достал из седельных сумок шлемы и протянул один Мурси. Они ещё немного поспорили и на эту тему, но в этот раз проиграла капитан, в итоге, громко пыша от негодования, нацепила на себя защиту. То же самое сделал и удовлетворенный капрал. Видимо Морган слишком буквально понял свою задачу охранять здоровье капитана, но Мурси догадывалась, что это последняя для него возможность проявить себя как «преданного влюбленного», поэтому очень скоро выбросила раздражение в сторону и полностью сосредоточилась на предстоящем возмездии.
Спидер помчался по узким коридорам в поисках Верненна. Тот как раз пытался предложить товар очередному торговцу, когда Мурси его заметила. Она притормозила байк, слезла с него и пошла навстречу, презрительно цокая языком.
– Так-так-так, – насмешливо произнесла капитан. – Верненн, я даже дам тебе время объясниться!
Пират повернул голову, глаза его расширились, и он дал дёру, беря со старта немыслимое ускорение для человека, привыкшего вести разгульный образ жизни. Мурси бросилась в погоню, Морган соскочил со спидера и тоже рванул следом.
Верненн плутал коридорами, исчезал в тайных проходах и появлялся где-то далеко впереди. Но Мурси, подгоняемая психосилой, не отрывалась от него, и всё время сокращала дистанцию. И когда казалось, что она его вот-вот поймает, пират заскочил на одиноко припаркованный спидер и дал по газам.
