Текст книги "Котик для сильной и независимой (СИ)"
Автор книги: Маричка Вада
сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 71 страниц)
Глава 29
Морган последним покидал общую комнату. Его, как и Мурси, взволновал новый «титул» от мастера Христова, и поэтому весь оставшийся вечер катар посвятил поиску сведений о «дочери греха», пытаясь глубже разобраться, какой смысл наставник вкладывал в это понятие. Христов однозначно знает больше, чем говорит. Хорошо, что капитана дала наказ канцлеру Гидросу связаться с ним. Может быть, давние коллеги доверяют друг другу больше, чем «непутёвой ученице». Главное, чтобы и Ги не переметнулся в их стан. Хотя, где гарантия, что он давно не сделал этого? Ведь не гневался же сразу за отставку и расследование, а только когда вместо него вознеслась Мурси – позвонил. И о том, что раз в триста лет происходит подобное событие, тоже ни в одном источнике не упоминается. Выходит, если ты не приверженец Ордена Вселенского Разума, то и знать об этом не будешь. Да что там, никому и не позволено посещать Сибел, кроме них.
Морган всегда считал, что братство Вселенского Разума – открытое сообщество, ведь недаром везде упоминается в качестве их основной цели – помощь гражданам СШГ. Катару казалось, любой может прийти к храмовнику или чиновнику со своим делом, и ему никто не откажет, милостиво решит проблему. Но проводники ко всем относятся настороженно, держатся закрыто, а внутри общины так и вовсе – все друг другу враги. Хотя не мудрено! Если учесть, что каждый выискивает слабину, чтобы в итоге убить и забрать Силу. Странно, Морган думал, таким образом только йонгеи в Империи поступают. По крайней мере, ему об этом твердили с самого первого дня поступления в Военную Академию.
Итак, «дочь греха». Нигде в спейснете похожего термина не мелькало, зато Морган находил множество отсылок к самому понятию «грех». А уж значений его попадалось – успевай записывать! Катар для себя понял одно, грех это некий переход за грань дозволенного. Другими словами, это нарушение устава и заповедей Ордена. То есть, когда Мурсик отключила разговор с наставником, она в прямом смысле слова совершила грех. А последствия этого поступка будут детьми греха. По крайней мере, такую логическую взаимосвязь вывел Морган. И если выстраивать ассоциативную цепочку дальше, то, выходит, Мурси появилась на свет в результате каких-то запретных действий, нарушения канонов существования Ордена. Логично? Да. Но ни на толику не ясней, к чему ведёт это умозаключение.
С другой стороны, становится понятно, что Инквизиция взяла на вооружение не просто красивое название и красный цвет одежды. Грех – это весомый постулат в веровании. Он центр, звезда, вокруг которой и вращаются все остальные догмы, как возле светила любой солнечной системы. И рядом с грехом непременно вертится ещё одно понятие – Спаситель. Тот, кто отдаст себя в жертву за все преступления перед Вселенским Разумом, чтобы остановить Судный день. Чушь какая-то! Хотя Жовани употребил и этот термин, когда писал Мурси сообщение. Значит ли это, что по задумке Инквизиции, если взять в расчет, что приставленный брат тоже в этой секте, необходимо принести капитана в жертву?
Моргана передернуло. Ну уж нет! Этому случиться он точно не позволит. И, вообще, куда тогда девать страх перед внутренними демонами Мурси, которые в случае её смерти вырвутся наружу? У всех инквизиторов хвосты повырастают – и это минимум! Или они решили преобразовать себя в новую расу? Пожалуй, такая чушь могла прийти в голову только персонажам комикса. Какие-нибудь «Хвостатые держатели Силы».
Морган рассмеялся собственным мыслям. Нелепица! Зато, если там окажется Шнобби, то этот каджит навсегда сможет пресечь вопросы – есть ли у него хвост или нет. Шнобби! Был бы он человеком, Морган, наверное, бы так и не нервничал. К человекоподобным мужчинам у Мурси стойкая неприязнь, в отличие от трепетного отношения к «котикам». А тут ещё под стать ей, в «теме», так сказать. У них наверняка масса точек соприкосновений и общих интересов. Морган ничего не имеет за душой, чтобы противопоставить себя проводнику, и если Мурсик захочет снюхаться, а то и вовсе связаться с катаром, она выберет, конечно же, Шнобби.
Но даже не это больше всего заботило Моргана. Как бы он не ревновал капитана к белобрысому каджиту, отчего-то мысль о том, что Шнобби, представитель его расы, окажется по ту сторону баррикад, сильно угнетала. В конце концов, хотелось верить, что каждому катару, как бы он не вел себя в большом мире, свойственно чувство справедливости по меньшей мере. Если пушистый канцлер окажется врагом, Морган предпочел бы лично его убить, во имя катарской порядочности.
Опять столько лихорадочных мыслей перед сном! Они никак не способствуют быстрому засыпанию. Морган поднялся с кресла, потянулся, растягивая мышцы рук и ног, и широко зевнул. Раньше он не позволял себе такого. Но какая разница, в конце концов, что он делает в личное время и в полном одиночестве? Правда, под камерами. Катар вздрогнул. Про них он совсем забыл. Интересно, кто сейчас следит за отрядом?
Капрал дошел до рубки управления, ему хотелось немного обсудить с капитаном собственные рассуждения, а заодно узнать, не нужна ли ей смена. Мурси сидела в кресле пилота, закинув ноги на панель управления, и сосредоточенно смотрела на свои пальцы. Она сложила ладони домиком и то отдаляла их от своего лица, то приближала, впечатывая в кончик носа. Морган улыбнулся, умиленно качая головой. И это её считают самой опасной женщиной в Галактике! Опять появилось ощущение, что он попал в отделение психиатрической помощи к безнадежным фантазерам.
Омником мигал красным – знак того, что им ещё не выделили пространство под маневр. Катар постоял позади, заложив руки за спину и перекатываясь с пятки на носок, раздумывая, как начать разговор и стоит ли, вообще, отрывать капитана от её увлекательного занятия.
– Сидите, сэр? – зачем-то спросил Морган.
– Божечки-кошечки! – вздрогнула Мурси, отвлеченная от своих дум, и недоуменно посмотрела на катара. – Думала, опять Джимми пришел меня доканывать. Сидю, а шо?
– А вот не давали бы вы парню ложных надежд, такого бы не произошло.
– О, да камон, капрал! Не начинайте. Идите спочь. Или у вас норматив по нудежу не выполнен?
– Не выполнен, сэр, – вздохнул Морган, и это вышло у него так жалобно, что самому стало смешно. – Просто пытаюсь предложить помощь. Хотите, я посижу за вас, а вы поспите?
– Я не устала, – потянулась Мурси и зевнула. – Мне нравится вот так сидеть в тишине и одиночестве, обдумывая злостные планы по порабощению Вселенной.
– Ну-ну, – улыбнулся Морган. – Уже поняли, почему наставник вас назвал дочерью греха?
– Морган! Во-первых вы должны были сказать: «Что?» И нахохлиться. А во-вторых, я допетрила почему, но не допетрила, почему вы спрашиваете.
– Что? – изобразил свою обычную реакцию Морган, ещё шире улыбнулся и отрапортовал: – Первый пункт выполнен, мой капитан! А второй – ну, мне же тоже интересно! Это из-за вашего способа появления на свет?
– Что? – искренне удивилась Мурси.
– О! Я вот так выгляжу, когда слышу от вас очередную чушь? Действительно, забавное лицо.
– Так, капрал. Моя чаша терпения может и лопнуть. Вы чё такой подозрительный, ещё подозрительней, чем раньше?
– Мурсик, – Морган присел на место второго пилота. – Я ваша правая рука, первый помощник, так сказать. Но, возможно, не это даже главное. Кажется, я уже говорил вам, что хочу быть другом? Разве мы не должны теперь решать все дела вместе?
– То есть, вы поставили меня в известность, что теперь будете моим другом, и я должна тут же, с разбега, роняя тапки, обрадоваться и раскрыть вам все свои тайны? – начала напряженно капитан, но резко переменилась в лице и хитро сощурилась. – Лады! А давайте я вам расскажу, шо знаю и думаю на ентот счет? Мы сейчас бесхозные, Френсис не следит за нами. Камеры хоть и работают, но никто их не мониторит. Мы в относительном одиночестве. С чего начать?
– Интригует. Я всё гадал, под чьим мы присмотром. Выходит, сами по себе. Неплохо, – пробормотал под нос Морган, думая о том, что теперь его неуклюжие попытки снюхаться с Мурси точно не вызовут кривых толков среди работников СРС. – Расскажите мне прямо, что именно имел в виду Христов, когда обозвал вас так неожиданно странно. Я порядком начитался обо всех этих учениях и верованиях, но что именно проводники считают грехом?
– Много чего. Но нас интересует самое ужасающее и необъяснимое. Непорочное зачатие! – торжественно произнесла Мурси. – Противоестественное явление, не вписывающееся в природу ни одного живого существа в Галактике! Хотя, конечно, с этим приверженцы ОВР погорячились, я, например, с десяток видов перечислить могу, у которых в ходу партеногенез. Хотите?
– Нет, сэр, – насторожился Морган. – Не хочу. Лучше подробнее про зачатие расскажите.
– Вас интересует, как происходит процесс? Тогда начнем с азов. Пестики и тычинки…
– Сэр, вы можете хоть ненадолго перестать издеваться? – рассердился Морган. – Меня интересует только дочь греха.
– Ладно, уж и пошутить нельзя, – усмехнулась Мурси. – Все последователи Ордена Вселенского Разума называют себя братья во грехе. Вы когда-нибудь задумывались, в каком именно? А? То-то и оно. Все прародители держателей Силы появились на свет без участия мужчин. Первородные – дети греха. А их потомки связаны навсегда друг с другом великим и ужасным почкованием!
– Забавно, но Спаситель, упоминаемый ими же вкупе с грехом, сам появился на свет от непорочного зачатия. И почему вы так удивились? Дочь во грехе… – Морган замолчал и недоверчиво покосился на капитана. – Погодите, погодите. Вы же не проводница! Дочерей и сыновей во грехе не бывает.
– Не бывает. Мастер назвал моё положение в иерархии держателей Силы. А значит, Инквизиция знает, кто я такая. Теперь, благодаря вашему умению втереться в доверие, и третья сторона тоже.
– Интересно, а возможно ли сейчас такое явление? – Морган пропустил мимо ушей беспочвенный намек капитана. – Я имею в виду, что если поместить женщину на Сибел, в грозу, то она потом родит?
– В этом то и соль, что нет. Думаешь, не пытались? Чё только не делали! Я тебе больше скажу. Ни один эксперимент с искусственным взращиванием проводникового молодняка не увенчался успехом. Кроме… – Мурси выдержала театральную паузу и зловеще прошептала: – Кроме детей Императрицы! У неё были свои секретики. К примеру, Созданные йонгеи – это генетически модифицированные до идеальности люди. Такие очень сложные биороботы, без отклонений и мутаций. Эмбрионы их развивались по подобию человеческого, и самой последней формировалась психосильная система.
– А в обычном случае, наоборот? Вначале психосистема, а потом остальные органы?
– Да. Поэтому прерывание беременности в обычных случаях невозможно. Если психосильная система сформировалась, плод защищает себя. Хошь прикол? Ежели рубануть голову беременной от проводника женщине, она всё равно будет жить, пока не разродится, – расхохоталась Мурси, как будто рассказала очень остроумную шутку.
– Не говорите мне такого! – затошнило Моргана.
– Тю, какой вы слабенький! Как же вы на войне-то оказались? Дома бы сидели, она не для вас!
– Клара говорила мне, что вы мстительны, сэр. Но опуститься до такого, – сухо проговорил катар, опуская взгляд в пол. – Я прошу вас, продолжайте о Созданных детях. Это важней ваших жестоких «приколов».
– Лады. Значится, дети, рожденные из искусственных оболочек. По мощи они не уступают йонгеям, но имеют одну малю-ю-юсенькую странность. Никогда в жизни никто из них не слышал Зов. Вообще! Зато беспрекословно подчинялись Императрице, и даже, поговаривают, ей достаточно было просто мысленно приказать. А вот генетического отца своего, Лорда Варкуса, дети игнорировали, – Мурси сделала ещё одну значительную паузу и проследила за реакцией катара. Морган, позабыв про отвращение, открыл рот и жадно хватал каждое её слово. Значит, вправду она о нём думала. И, выходит, третья сторона не владеет информацией об истинном положении вещей среди держателей Силы. Нужно дать картину объёмней, чтобы уже начали действовать, в конце-то концов. – Так вот! Ещё одна особенность Созданных детей. Обычно, при убийстве своего собрата Тёмная Материя из проводника притягивается к тому, в ком её больше. Грубо говоря, представим гипотетическую ситуацию. Мы с Жовани укокошим, допустим, Гидроса. Его чёрный властелин притянется в меня, даже если жоваух будет находиться ближе к Ги. Хотя тогда точно у меня хвост вырастет, потому что канцлер уже тьму народу положил, увеличивая свою мощь. Неймётся ему, страсть как не хочет уступать йонгеям по Силе, всё доказать пытается, что и проводник кое на что способен. Таким образом, чуешь? Созданные не убивают держателей Силы, им незачем. Они не становятся от этого могущественней. Поэтому, их и только их допустили к власти в Империи. Верховный Сенат, имперская охрана, мелкие чиновники, суды, исполнительная и законодательная структуры. Всюду на значимых постах Созданные, и они руководствуется исключительно благими целями для своих подданных.
– Война, по-вашему, благая цель?
– Во-первых, в прямых столкновениях всегда участвуют Созданные. Их для того и создали, простите за каламбур. Ни одному Истинному Лорду не грозит погибнуть на поле боя. К тому же это просто смешно! Против одного всамделишного йонгея придется выступить десятку хорошо подготовленных проводников! Вы думаете, получили свою нашивку за просто так? Такие знаки отличия редко кому достаются, у того же канцлера Гидроса их всего три. Во-вторых, Син, хоть и номинальный правитель, но сумел аргументированно обосновать войну. А вот если Истинные Лорды подадут петицию о прекращении, ему придется очень долго доказывать Сенату необходимость продолжать это дело. И пока Император не раскрыл секрет и не наделал себе таких же детей, за мировую стабильность можно не переживать.
– А он может? – испуганно прошептал Морган. – Наделать детей, поддерживающих его власть? Погодите, а если канцлеры в СШГ узнают, как это воплотить в жизнь, то у них появится непобедимая армия держателей Силы, подчиняющихся только одному! Одной… Божечки-кошечки, а не это ли на самом деле в лабораториях пытается воссоздать Инквизиция? А мы уцепились, как слепцы, за оружие.
– Поэтому нам его так старательно и показывают, образцы и журналы оставляют. Фикция всё! Нас водят за нос. А угадай ещё, что именно меня напугало в вылазке на Сибел?
– Клоны! Их производят в генетической лаборатории!
– А вы – капитан очевидность! – усмехнулась Мурси.
– Я капрал, сэр, – принял её сарказм за чистую кредитку Морган. – Так и что, вы думаете, такое может статься?
– Насколько мне известно, похожие махинации с генами ещё ни разу не увенчались успехом. Знаете, почему вся «голубая кровь» стремится взять в жены послушницу, наделенную Силой, а не простых смертных? Потому что дети, рожденные от проводницы, во много раз могущественней, чем дети от обычных девушек. Таким при рождении сразу даруется материнская Сущность. А тут Созданный. Ещё и от проводника. Слабенький, по сравнению с йонгеем, брат во грехе, который, к тому же, никогда не станет сильней. В Империи на их стороне только численность и закон. Ну и поддержка Истинных Лордов, которые принимали непосредственное участие в написании этих самых законов и директив поведения.
– Я окончательно запутался. Зачем тогда Инквизиции проводить эксперименты с генетическими копиями?
– Так мы про Рожденных еще не поговорили же. Да? Это самый смак. Я думаю, туды как раз и намекал Христов.
– Ага! – встрепенулся Морган. – Дети Императрицы со случайной генетической мутацией, выношенные живыми женщинами.
– Императрица научилась каким-то образом вживлять в них Тёмную Материю, как если бы сама участвовала в процессе рождения. И вот такие дети ничем не отличаются от Истинных йонгеев, берущих начало от первородных.
– И? Почему это самый смак?
– Потому шо это уж точняк никто никогда не повторит без знания секретного секрета Императрицы. С генами-то поиграться можно, туда-сюда, глядишь, чё и выйдет. А вот так! Не, не может быть! Оплодотворенные искусственно эмбрионы погибают. Если суррогатная мать и дохаживает до положенного срока, то сдыхает младенец. Иногда прямо в утробе. На данный момент жизнеспособные дети с Тёмной Материей получаются только в результате нормального человеческого секса.
– А как же Шнобби? – зачем-то спросил Морган.
– Погорячилась с человеческим, – хмыкнула Мурси. – Нормального, зачастую межвидового секса! Если ты видишь перед собой проводника и это не дитё Императрицы, то значится, он зачат стандартным способом. Возвращаемся к пестикам и тычинкам?
– А у нас с вами могли бы родиться дети? – капрал тут же смутился и добавил: – Я просто ради интереса.
– Женщины могут забеременеть только от держателя Силы. Поэтому, если вы вдруг захотите, – Мурси мимолетно, как будто больше по привычке, подмигнула, – у нас может случиться безопасный секс без процедур и подготовки.
– Возможно, мы недостаточно долго знакомы друг с другом, – быстро пробормотал Морган, стараясь справиться с жаром, что опять накрыл его тело, несмотря на терморегуляцию костюма. – Может быть позже. Когда я буду готов и сумею проконтролировать процесс.
– Морган, я шучу! – расхохоталась Мурси. – Божечки-кошечки, вы собираетесь вообще всё контролировать?
– Если бы вы только были катаркой! – горестно прошептал Морган. – Мне надо как минимум справиться с брезгливостью. Знаете, я особо не жалую влажность – все эти слюни, ну, там, человеческий пот, другие жидкости…
– Замолчите, капрал, – вытаращилась на него Мурси. – Иначе и меня сейчас стошнит. Запомните одно: не нужно ломать себя! Никогда, ни при каких ставках. Когда пробьёт час, вы останетесь наедине с собой. Сломленным или цельным – зависит целиком от вас. Сегодняшние действия предрешают завтрашний день. Если вам приказывают стать моим любовником, скажите, что я безответно влюблена в Клару, а вас не подпускаю. И закончим на том! Не хочу слышать, насколько даже гипотетический процесс соития со мной для вас отвратителен.
– Я не это имел в виду! – испуганно завертел головой Морган. – Мурсик, ну как вы докатились до такой жизни, что стали параноиком?
– Я нормальная! Была. Пока вы все не сговорились!
– Я не шпион, сэр. Точка! – проскрежетал Морган, но внезапно вспомнил недавние свои мысли и улыбнулся. – Вы и сами прекрасно это знаете. Я – друг. Вам же хочется в это верить, разве нет? И я не говорил, что мне брезгливо думать о связи с вами. Я упомянул об этом в общем, как о факте в самом процессе человеческого совокупления. Просто не давите на меня, сэр. Всему своё время.
– Морган, чё вы ко мне приколупались, а? Мне от вас ничего не нужно, никаких там слюнеобтираний и потопомазаний. Если вообразить в уме, что мы вдруг шагнули дальше, чем просто рабочие отношения, то я бы никогда вас не заставила делать то, чего бы вы сами не захотели. Да, иногда я позволяю себе вольности в ваш адрес, но только смеха ради. Понятно же, что Клара вам потом шерсть повыдергивает, да глаза повыколупывает глазовыколупывательницей. И вы ей, от греха подальше, не рассказывайте про наши ночные встречи, опять распсихуется, даст копоти и мне, и вам. Пусть это останется тайной.
– Клара почти смирилась с вашими домогательствами ко мне, – Морган успокоил капитана, как сумел.
– Всё-таки я насчет вас была права с самого начала, – вздохнула Мурси и разочарованно поджала губы. – Ну и ладно! Ну и подумаешь! Не очень то и хотелось!
– Что?
– Это так, о своём, о женском. Так чё я ещё не дорассказала?
– Ладно, сэр, – набрался терпения Морган и перешел к деловому тону. – Почему дочь греха? Вы столько всего мне поведали, успели даже поругаться немного, из-за чего я так и не понял, а к сути как всегда и не приступали.
– А, правду до конца. Конечно, – спокойно кивнула Мурси. – Наставники считают, что я последний эксперимент Императрицы, который она запустила как раз в момент, когда находилась при смерти. То есть я как бы Созданно-Рожденная дитя Императрицы. Генетический клон, только с «живой», если можно так выразиться, Тёмной Сущностью внутри.
– Здорово, но не понятно, – медленно проговорил Морган. – И что это нам дает?
– Ничего.
– А почему Ванно сказал, что вы не знаете, кому верить?
– Ох, и это вы уловили. Ладно, расскажу. Потому что Ленка, например, считает, что меня матушка породила, когда находилась сама при смерти. Вроде как женщины, побывавшие на Сибел. Тёмная Сущность внутри Императрицы модифицировала ДНК до нужных ей критериев, взяла ещё одну копию от матери, и зачала саму себя. Только тогда всё должно было произойти мгновенно. Типа, Императрица моргнула и уже родила. Но я считаю, так не бывает.
– А какая разница? Вот если даже не брать постулаты о грехе? Какая разница, рожденная вы или созданная? Вы это вы. Такая, какая есть. Личность! Самая потрясающая по размаху и масштабам, которую я когда-либо встречал. Ну, ещё дед у меня разве что такой же гигантский.
– Вот с дедом меня ещё не сравнивали, – коротко улыбнулась Мурси. – Разницы никакой. Для меня, по крайней мере. Я, вообще, думаю, что Императрица была беременной от своего законного мужа. Поэтому Син и смог её обвести вокруг пальца, голова у маман в тот момент забита была совсем другими вещами. Но наставники считают иначе. Всю жизнь твердили, что я просто кукла с человеческим лицом, что мне положено «знать своё место» и быть благодарной. А значит что?
– Делать то, что они вам велят, – закончил за неё Морган и фыркнул: – Ну, нет! Вы не станете жить по указке. Уж я-то точно знаю! А как вы, вообще, в таком случае оказались в монастыре?
– Меня украли. Храмовники часто воруют девочек и воспитывают их, как будущих жен наставников.
– Отлично! – рыкнул Морган. – Теперь я узнаю, что канцлеры ещё и детей воруют! Погодите… Значит Христов ваш будущий муж?
– Об этом я не готова с вами откровенничать, – нахмурилась Мурси. – Это не относится к делу.
– Как это не относится! – запротестовал Морган. – Вы поэтому так хорошо понимаете его намеки? Потому что… – ужасная мысль поразила катара. – Вам отношений поэтому не нужно, ведь у вас уже всё предрешено!
– Было предрешено, только вот сплыло, – оскалилась капитан. – Не триггерите меня! Христов отказался от права быть моим. Я не достойна стать матерью его ребенка.
– Мурсик, не может же такого быть, правда? – глаза Моргана забегали по лицу капитана в надежде разглядеть озорной огонек в уголках её глаз или на кончиках губ. Она, должно быть, шутит над ним. Невозможно, чтобы его Мурсик была предназначена другому мужчине! А как же то, что между ними? Как же Вознесение, притяжение, его чувства, в конце концов.
– Я своими ушами слышала, как Христов на Совете сказал: «Она слишком молода. Её организм не выносит ребенка. Я отказывают участвовать в завершении эксперимента!» Какой другой смысл в этих словах? Только то, что я недостаточно хороша для наставника.
– Может быть, он не это имел в виду? – Морган скорей почувствовал, нежели увидел, как у Мурси внутри зашевелились тяжелые воспоминания. Воздух в рубке вдруг осел на плечи, надавил непомерным грузом, заставляя пригнуться к полу. Острая боль пронзила в районе легких и спазмом перехватила дыхание. Катар поспешил спрятать собственные переживания глубже внутрь себя и сосредоточиться на разговоре. Именно он расковырял эту душевную рану, и совсем не хотелось, что бы капитан испытывала триггер. Хватит с неё.
– А что ещё? – выстрелили рваные слова промеж сжатой челюсти. Мурси закрыла глаза и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. – Всё детство я считала себя обыкновенной сиротой, которой дали шанс выбиться в люди. Оборванка, лимита, казус вселенной. Но на том Совете я наконец услышала правду. Моя жизнь – всего лишь эксперимент! Всё известное мне о себе самой в одночасье стало не настоящим, фикцией. Канцлер Гидрос сказал: «Ты, Христов, с порога Пути знал, на что идёшь, тебе придется смириться со своим Предназначением. Ты закончишь эксперимент с дочерью греха», – Мурси замолчала, глядя на свои руки. С кончиков пальцев сорвался небольшой заряд и ударил в пол. – Ну и хер с ними со всеми! Только эти двое ещё пока и дышат, потому что у Гидроса в заложниках Бет, а Христов прячется от меня, как последний трус, и старается помогать на службе. К тому же, всё, наконец, встало на свои места, и я поняла, почему мои эмоции должны удерживаться под строгим контролем, почему меня все боятся, почему я чувствую себя не на своем месте.
– Это ужасно, Мурсик, – прошептал Морган и бессознательно схватил заледеневшие руки капитана. Он крепко прижал их друг к другу и потер ладонями, будто надеялся согреть не только пальцы, но и сердце йонгея, удержать стремительную молнию триггера. – Это чудовищно! Вы поэтому убежали из монастыря, да?
– Что происходит? – напряглась Мурси, останавливая свои душевные излияния. – Как у вас это получилось? В мои планы не входило откровенничать. Вы очень продвинутый агент, а я – тряпка, идущая на поводу собственных слабостей, – капитан резким движением вытянула руки из хватки катара. – Не следует продолжать, иначе это плохо закончится. Для меня точно.
– Вы уверены, что вам не нужны обнимашки? – взволнованно спросил Морган. – Я бы мог…
– Мне от вас, капрал, ничего не нужно, – холодно ответила капитан. – Вы слишком часто и много информации у меня выуживаете в последнее время. А, как известно, свидетели долго не живут. Вы за этим пришли ко мне в ночи?
– Нет, сэр, – в тон ей ответил Морган. – Я пришел предложить вам подежурить, чтобы вы поспали. Только и всего.
– Если действительно хотите помочь, то приходите часов в шесть. Вам достаточно времени для отдыха?
– Достаточно, сэр. Разрешите идти? – Морган отдал честь и скрылся с глаз долой.
***
Катар опять беспокойно вертелся у себя в постели. Он переворачивался с боку на бок и никак не мог взять в толк, почему же Христов отказался от такой женщины, как Мурси? Понятно, что у каждого свои предпочтения во внешности и характере. И сам Морган был бы рад, окажись капитан более женственной и стандартной, что ли. Может быть, катар бы меньше беспокоился и волновался, умей он контролировать её горячий темперамент, а не поддаваться ему. Да и навязать свой выбор прайду сумел бы, даже несмотря на то, что Мурси – йонгей. Старейшина бы на неё посмотрел, сказал бы: «Она станет хорошей матерью твоим котятам» и благословил бы. Но не с такой Мурси, как сейчас. Не держит себя в руках, целует, будто наказывает, никакой закон ей не писан, постоянно говорит чушь и одновременно жестами показывает свою йонгейскую натуру. Не спрячешь её жгучий характер ни под какой розовой бахромой. Дед его точно забьет до полусмерти клюкой, как только Мурсик попытается что-нибудь взорвать. Только бы сработал запасной план, и прайду бы пришелся по душе запах капитана. Ей тогда многое простят.
Самому Моргану выбирать уже поздно. Он упал в горизонт событий, и теперь всю жизнь его будет тянуть эта чёрная дыра, под названием любовь, к себе. Засасывать, растягивать, корежить и закручивать. У такой любви и слезами не вымолишь отдых. И в открытый космос не выйдешь, как бы ни желал, и не выпьешь яду, будь он у тебя всегда припасенным в кармане, и спусковой крючок на бластере не нажмешь у виска. Морган отчетливо понимал, что теперь над ним, кроме взгляда йонгея, больше не властно лезвие ни одного меча. Сегодня сидели в рубке управления – у Мурси сердце в железе, а он готов снова и снова гладить её заледеневшие руки в исступлении, жадно дыша одним воздухом. Прав был дед: «захочешь связаться с такой, и эта мысль не покинет тебя боле».*1
Морган достал пад и, пока не ушло вдохновение, быстро начеркал пару строф. Красивые стихи получаются, когда поэт страдает. В этом залог творчества. Может, признаться Мурси таким эстетическим способом, раз уж язык его коварно немеет или несет вероломную чушь, как только разговор касается близости и чувств? Обидел он её, видимо, чем-то, вот и прогнала. Ничего страшного, Мурсик долго злиться не умеет. Уже завтра позабудет и опять начнет подшучивать. Только надо выкроить время и ещё почитать на тему социальных взаимоотношений, чтобы лучше понимать уместность своих собственных слов. И признаться письменно, да. Можно конечно и на личный ID отправить, только вдруг и холофон проверяется агентами? Капитан чуткая, даже если и не ответит сразу взаимностью, то точно никому не разболтает. Нет, решено! Оформить красочными цветами, на хорошей дорогой бумаге, вычертить красивые стройные иероглифы космоарго чёрной тушью. Нужно обязательно на Тимердии присмотреть все необходимые инструменты. Пусть потом Христов локти кусает, что так бесчеловечно отказался от выдающейся женщины.
Как вообще с психологией держателя Силы, родилась мысль отречься от потомка самой Императрицы! Христов бы мог стать самым могущественным канцлером среди всех когда-либо живущих. Значит ли это, что в среде проводников капитан действительно считается чудовищной ошибкой Вселенной, что даже дети от неё навсегда будут заклеймены позором греха?
Ох, бедная! Сколько же ей в жизни выпало. А это он, Морган, считал себя притесняемым в Академии. Да у него не жизнь, а сплошная радость. Как бы тяжело не было от дисциплинарных взысканий, как бы его не шпыняли учителя и не обзывали однокашники, по крайней мере, дома любили. Дедушка, мать с отцом, сёстры, покойная бабуля.
А у Мурсика никого нет и не было. Сбежала из монастыря, где числилась босяком, повстречалась с пиратами. Конечно, Верненн ей тогда показался самым прекрасным мужчиной, который ещё и красиво ухаживал, подарки в виде алкоголя и безделушек дарил. А потом, катясь дальше по наклонной, вышла замуж за первого попавшегося Лорда. И опять неудачно. В вакуум с головой – связалась с вырожденцами социума, думая, что ей там самое место. Нашла себе того, кого считала под стать – охотника за головами, наёмного убийцу, без чести и достоинства.
Конечно, после таких экземпляров честный и правильный катар покажется ей подозрительным. Она не привыкла к бережному обращению. Вот и чудится ей, будто Морган шпион и действует исключительно из своих корыстных целей. Никто в её жизни, даже Ванно, не оказывал должного внимания богатому внутреннему миру Мурси. Всем она что-то должна, только и слышно «дай», «слушай меня». И он, Морган, пытается в ту же сторону клонить, постоянно давит на неё своими требованиями. Нет, надо мягче, ласковей. Немного душевной теплоты её сможет согреть, спасти, дать расцвести этому прекрасному бутону, выросшему на просторах охваченной пламенем Галактики. И не ради взаимности. А потому что сердце сжимается, как только думать начинаешь об участи Мурсика. В чём её лично вина, что она родилась таким странным способом? Почему дочь должна расплачиваться за мнимый «грех» матери?
