Текст книги "Котик для сильной и независимой (СИ)"
Автор книги: Маричка Вада
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 71 страниц)
– И не поспоришь, – вздохнула Лена. – С такого ракурса, ты права. Но не позволяй рациональности брать верх. Помни, что сказал доктор Забара, разреши своим чувствам быть. Даже, если это негативные эмоции. Не копи в себе.
– Я помню, сестра, помню. Вот высвободила немного накопившегося раздражения на дурацкого Верненна и полегчало. Опять же, спасибо Котику. А теперь, если не возражаешь, порыдаю в подушку, да посплю немного. Вымоталась с этой психо.
– Отдыхай, конечно.
***
Через пару часов посвежевшая капитан вышла в главную комнату. Джеймисона уже залечили, и теперь он сидел в своём любимом кресле, рассматривая свежий, ещё не замаскированный косметической процедурой шрам. На диване расположились Боббьер, как всегда потягивающий любимый коктейль из грибов, и Морган с Кларой, обсуждающие между собой что-то. Но как только завидели Мурси, сразу встрепенулись и резко замолчали.
– Так, все молодцы, – дружелюбно, но серьезно похвалила капитан собравшихся. – Особенно вы двое, капрал и Ирка. Думаю, канцлер Гидрос нас всех не забудет отблагодарить.
– Непременно, – согласно кивнула, вышедшая из каюты капитана, Бет.
– И ещё одно важное нововведение. Капрал, – капитан рассеянно пробежалась взглядом по Моргану, будто никак не могла уловить очертания его фигуры. – Приношу вам свои глубочайшие извинения. Я позволила себе много лишнего в отношении вас. Урок получен и усвоен. Никогда больше от меня вы не услышите и намека на пренебрежительное отношение в сторону вашей персоны и ваших же личных границ, – не дожидаясь ответа от растерявшегося Моргана, капитан повернула голову к канцлеру: – Бет, составите мне компанию за ужином?
– С удовольствием! Я, наверное, сейчас съела бы все имеющиеся у вас на корабле фрукты.
Морган нахмурился и озадаченно посмотрел на Клару. Та, радостно улыбаясь, закивала головой. Но от того, что её друг выглядел не слишком довольным сложившимися обстоятельствами, она сжала победно кулак и затрясла им в воздухе, намереваясь, видимо, придать бодрости и оптимизма. Катар вздохнул и уставился в пол, обдумывая какие-то свои мысли.
Остальные ребята, ничего не поняв, проводили взглядами канцлера и капитана до проёма столовой, а потом посмотрели на Моргана: Боббьер встревоженно, Джеймисон с ухмылкой и только Ваццлав, приподняв брови, сочувственно покачал головой.
После долгого ужина капитан не выказала желания каким-либо способом себя развлечь, а молча ушла в отсек управления. Все остальные, вымотанные сражением, тоже легли спать пораньше.
Морган крутился в постели. Значит, в Опустошении на спейшарке пирата Ровка виновата Мурси. Значит, как он и подозревал, она не проводник, а самый настоящий йонгей. Но как йонгей может служить в СШГ? Как с йонгеем на такой короткой ноге находятся высокопоставленные лица, входящие в Совет? Хотя это объясняет отчасти её панибратское обращения со всеми рангами и чинами, но не объясняет, как это могло случиться. Братья во грехе и имперские подданные, – а все йонгеи имперские подданные как потомки перворожденных, – заклятые враги. Они не могут работать сообща. Тем более что у них диаметрально противоположные интересы. Да они же воюют друг с другом! По большому счету вся эта война – раздел влияния в Галактике между проводниками и йонгеями. Как так случилось, что женщина-йонгей управляет полевым отрядом регулярной армии? Мурси предатель? Выходит, что понятия об офицерской чести у неё и в помине нет. Так может поэтому капитан настолько богата, что оплачивает и дополнительные курсы, и имеет украшения из кромнецина, и даже вакуйя в телохранителях держит? Ей как перебежчице платят гораздо больше, чем даже обычным канцлерам. Так всё становится на свои места.
Но тогда выпадает из логического ряда Христов и Гидрос. Наставнику она повиновалась, так же точно, как услышала призыв Ги ещё до того, как он позвонил. Если верить данным из спейснета, то на такое способны только персоны с сильными эмоциональными связями, нарабатывающимися множество лет. Да и детство в монастыре Мурси описывала достаточно красочно. Хотя, тут она могла и приврать, умеет. Может, она сбежала от родителей? Моргану попадалась статья о взаимоотношениях в семьях йонгеев. Обычное дело для имперского держателя Силы убить свое дитя, чтобы не делиться Тёмной Материей. А если этого не сделать, то ребенок чуть подрастет и убьет родителей, опять-таки, для заимствования Силы. При любой из перечисленных расстановок одни убивают других. Может Мурси как раз сбежала от отца с матерью в этот самый момент и подалась в монастырь? В ученичество к братьям? А потом йонгейская натура взяла верх и она увязалась за пиратами. Но и с ними поссорилась, убила всех, и теперь иногда скучает и поэтому так сильно переживает при упоминании об этом событии? Да, история выходит вполне ладная. И главное, всё по-йонгейски оправдано. Если бы…
Если бы не информация, что у пиратов Мурси пребывала в качестве раба. Вот это не вписывалось в теорию вообще никак. Ровка называл её «вещью». Не лемонграб, не милая и не дорогая, а «вещь». Слишком сложно всё, запутанно. Катар вздохнул.
Досада заполонила душу, взяв верх над мыслями. Перегнул он со своими методами. Не нужно было так резко. Да и с чего Морган, вообще, взял, что с предыдущим отрядом случилось нечто экстраординарное? Из-за клочка бумаги и Ванно на борту? Но ведь Мурси же сказала, что её просто «знатно триггернуло». Может это вообще был кусочек из тех записок, что она сама строчит у себя в совещательной комнате. Ведь ей было известно содержимое. Какие-нибудь обидные слова, злые шутки. Капитан не раз упоминала, что её по-всякому обзывают. Ну да, выдержать такое командование нелегко. Может предыдущий капрал понаписал в тайне гадостей, а сам помер на военной операции. Морган, конечно, мог себе представить, что всё произошло не без помощи безалаберности капитана, но это же ещё доказать надо. Мурси, может, рыдала в этой каюте о погибшем бойце, увидела пометки, её и триггернуло. Спалила все записки разом. А Морган уже себе понапридумывал невесть чего.
Нет, обязательно нужно извиниться. Обсудить произошедшее с капитаном, без эмоций, в рабочем ракурсе. Сказать, что не хотел причинять ей боль. Кем бы не являлась Мурси, сейчас она выполняет приказы Совета Канцлеров, а значит его, Моргана, задача, быть ей правой рукой. Сказать прямо, что он всего лишь беспокоится о безопасности отряда, да и о самой Мурси; переживает, как бы чего дурного не вышло на плохо спланированных заданиях. Намекнуть, что для этого руководителю всего лишь следует быть немного более сосредоточенной. Предложить помощь в следовании положенным инструкциям. В конце концов, капитан может и не знать всех нюансов. И как-то помягче выяснить всё остальное. Просто спросить – что стало с предыдущим отрядом. Не сердиться, не рычать, не ругаться. А спокойно, за чашкой кофе с утра обсудить. Странная простая мысль. Отчего Морган раньше до неё не додумался. Никак и вправду у него разжижение мозгов.
***
Мурси появилась на кухне и, не взглянув на завтракавшего Моргана, прошла к разделочному столу. Выпила таблетку и, привстав на цыпочки, потянулась за миской к верхней полке. Не дотянулась. Капитан подпрыгнула пару раз, но видя тщетность своих попыток, воспользовалась, наконец, психосилой. Следом достала из соседнего шкафчика растительные хлопья и принялась насыпать их в тарелку.
– Доброе утро, сэр, – спокойно поприветствовал её Морган, подозревая, что капитан либо спит на ходу, либо в своих мыслях снова его не заметила. Остатки ночи он провел спокойно и теперь намеревался просто обо всём поговорить с капитаном.
– Доброе, – равнодушно ответила она, не поворачивая головы, завершила молоком приготовление завтрака и вышла.
Морган удивленно посмотрел ей вслед. Он встал и быстро последовал за капитаном, надеясь перехватить до того, как она скроется в каюте для совещаний, но затормозил на выходе из столовой. Мурси устраивалась на диване. Холотерминал уже высветил изображения красочных комиксов, и капитан, быстро листая их, вскользь просматривала страницы, видимо ища что-то конкретное.
– Сэр, – начал Морган приготовленную заранее речь. – Я хотел бы поговорить насчет произошедшего вчера.
– Да? – Мурси мимолетно глянула на катара всё таким же равнодушным взглядом, тусклым и безжизненным. И сразу же уставилась обратно в картинки.
– Возможно, некоторые мои слова вам показались излишне резкими. Возможно, вы неправильно меня поняли.
– Капрал, вы преподали мне хороший урок. Я прекрасно вас поняла. «Я не слышу тебя» – всего лишь фигуральное выражение, означающее, что Зов перекрывает остальные когнитивные способности. Или вам мало моих извинений?
– Возможно, я не имел целью, сэр, как-то проучить вас. Возможно, если бы вы тщательнее планировали операции, то такого бы не произошло.
– Хорошо, капрал. Следующую операцию планируете вы, – без тени иронии произнесла капитан и равнодушно пожала плечами. – Я вам полностью доверяю.
– Да я не об этом совсем, сэр! – нервно рыкнул Морган. – Я не хочу этого!
Мурси озадаченно приподняла брови, повернулась к катару и спокойно спросила:
– Чего же вы хотите?
– Просто, – Морган замялся под напором непривычно холодных глаз начальницы, – просто, я хочу, чтобы вы больше беспокоились о безопасности, сэр. О безопасности всего отряда и вашей в частности.
– Это всё?
– Да, сэр.
– Я вас услышала, капрал. А теперь, прошу, не мешайте мне.
– Развлекаться?
– Развлекаться, – спокойно проговорила Мурси, вновь принимаясь листать комиксы.
Катар сдержал вздох негодования, которое отчего-то заняло его всего, и вернулся к завтраку.
***
Морган почти не спал ночью и поэтому ближе к обеду, читая очередную статью о йонгеях на паде у себя в каюте, незаметно задремал. Его вывел из сна громкий смех капитана и ворчание Джимми. Морган потянулся и зевнул. Отошла значит. Не так он её выходит и ранил своими словами. И зря только переживал насчет душевных ран капитана. Сейчас опять примется перед канцлером подтрунивать над ним. Морган сдержал вздох разочарования, накинул новую куртку и вышел в общую комнату разведать обстановку. Канцлер, Мурси и Джимми играли за столом в карты. Морган недоверчиво взглянул на серьезную Бет и нашёл ту весьма увлеченной азартом. Капрал прошёл на кухню и сделал себе кофе.
– О, ну ваш ход, канцлер! – Мурси едва слышно саркастически хмыкнула.
– Да мы же с вами разденем до нитки этого кукусю! – в тон ей ответила канцлер.
– А что, там есть на что посмотреть. Такие мышцы, шоб вы знали! Хотя вам, наверное, супруг больше по душе?
– Я не против красивых человеческих мужчин, – игриво ответила канцлер.
Морган вернулся в общую комнату и примостился на диван рядом с Бет. Джимми выглядел неожиданно смущенным, раскрасневшимся, он надувал щеки и старательно считал в уме с какой карты лучше начать ход. На лице оперативника читался тяжелый мыслительный процесс. Канцлер кинула беглый взгляд на капрала и уставилась обратно в свои карты. Капитан даже этого не сделала, как будто Морган вовсе не присутствовал в комнате.
– Дамы, – пытаясь спрятать улыбку, пробормотал красавчик. – Такой накал, ну как вам сопротивляться?
Он выложил на стол все свои карты, чем рассмешил соперниц. Потом подскочил со своего места и принялся оголяться, томно снимая с себя майку.
– Горячо! – восхитилась Мурси и оттянула пальцем край ворота своей футболки.
– Да, повезло вам, Мо. Хорошая компания в долгих путешествиях.
– Он еще боец отличный! – капитан многозначительно подняла указательный палец вверх. – И, что самое главное, мы с ним на одной волне. С Джеймисоном легко, он простой, как имперский лапоть. Да, красавчик?
– Да! – радостно согласился Джимми, даже не подозревая, что его только что обозвали.
Морган фыркнул, ловя камень в своё лобовое стекло, и ушёл к Кларе, стараясь не думать о словах капитана.
– Йонгейка! – вырвалось у катара, когда он усаживался на стул в каюте подруги. – Ведёт себя так, будто меня не существует! Даже не смотрит в мою сторону! Неужели так сложно в глаза сказать, что моё общество неприятно?
– В смысле? Не задирает и не лезет к тебе? Так это же то, чего ты хотел, – удивилась Клара нервозности друга, так не свойственной его обычно рациональному поведению. Да и в общем, Морган сильно изменился за последнее время. Наверняка, это тоже следствие гипноза капитанши. – Я даже не думала, что она прямо при всех открыто извинится. Ведь никто кроме меня, тебя и Ванно даже и не догадывается, как капитан обращалась с тобой до этого. Ваццлав поэтому и советы давал тебе, не подозревая, что ты только отвечаешь на её выпады, – Клара уселась напротив Моргана. – А вообще, он, по-моему, в неё окончательно влюбился, если уже даже тебя поучать начал. Место своё забыл. Всё-таки ты выше его по рангу. «Так нельзя с ней говорить, её нервируют некоторые темы», – она, передразнивая, исказила голос под фальцет Иржи. – Я в шоке! Что творится, какой-то в самом прямом смысле бордель. Она так по одному всех загипнотизирует. Но я не поддамся, клянусь тебе. Я буду до последнего за тебя астероидом!
– Причем тут Ваццлав? – пробурчал катар. – Он никогда не отличался умом и сообразительностью. К тому же, его не интересуют женщины, он по другой части.
– Офигеть! Как это так?! – подпрыгнула на своем месте Клара и неожиданно рассмеялась. – Так вот оно как! А я думаю, почему он вообще ни разу не предпринял попытки со мной сблизиться, а даже наоборот! А он! Точно, слушай, а ведь и на базе только с мужиками терся. Офигеть!
– Клара! Ну какая разница? – осадил Морган подругу.
– Да, собственно, нет разницы. Только представь какой облом ждал капитаншу, когда она Ваццлава с собой на свиданку потащила! – опять расхохоталась Дорн. – Так вот чего она к тебе после этого липнуть начала так настырно. Звала в секретную комнатку обучаться пазлу. Офигеть! Ну, что, держись, Морган. Следующая фаза соблазнения началась. Вначале обещание горяченького, потом ледяной душ. Называется «эмоциональные качели». Во! Вчера читала. Психопаты так и делают, чтобы привязать к себе своих жертв. Сопротивляйся, дружище. Делает вид, что тебя не существует, делай такой же. Как в те моменты, когда она на тебя таращится.
– Таращится? – переспросил катар.
– Ты говорил, что вы в гляделки с ней играете иногда. Отвечай тем же оружием. Её не существует. Вообще.
– Лучше бы таращилась. Игнорирование сложней вынести, – вздохнул Морган. – Это не этично.
– Вот видишь, ты уже под гипнозом. Страдаешь от такого отношения. Сейчас переломный момент. Если ты покажешь ей, что сломлен, то всё, считай проиграл. Капитанша высосет из тебя душу. И будешь как привязанный за ней бегать. Выполнять все её прихоти, как Джимми. В зубах тапочки приносить и вилять хвостом.
– У меня нет хвоста, – серьезно покачал головой катар. – И что значит высосет душу? Клара, это чушь! Я тебе скажу то, что действительно важно: игнорирование персонала даже в Уставе запрещено. Это относится к разряду пыток.
– Ирка, где ты там копаешься? – на весь корабль раздался вопль капитана.
– Пойдем, поглядим, что эта там опять задумала? – Клара взглядом указала на дверь. Нужно же себя хоть как-то развлекать, раз уж друг решил отвергнуть её мудрые советы. – Сам скоро всё поймешь.
Дорн первая открыла дверь и вышла из каюты. Морган нехотя последовал за ней. Сейчас он не был готов дать отпор капитану. Вдруг и вправду она заметит его расстройство чувств и нанесёт решающий удар, отомстит. Всё же, Морган недооценивает коварность женщин, в этом Клара права.
***
Мурси с канцлером двигали психосилой кресла к дивану. Ваццлав как раз выбежал из столовой, держа в зубах бутерброд, и принялся настраивать показ нового фильма на холотерминале. Бет села в одно из кресел, рядом с той стороны дивана, куда по привычке уже примостился Ванно. Рядом с ним удобно устроились Джимми и Бобби. На второе кресло уселся закончивший приготовления Иржи.
– А за штурвалом кто, сэр? – спросил Морган.
Мурси оставила без внимания его вопрос. Улыбаясь и воркуя с красавчиком, она принялась ввинчиваться своей пятой точкой между Ванно и Джимми, у которого от неожиданно свалившейся радости окончательно отказал мозг. Не хватало только капающей слюны, чтобы довершить весь набор идиотизма на лице.
– Капитан, я обращаюсь к вам! – настойчиво повторил Морган. – Кто за штурвалом? Почему мы не летим?
Мурси посмотрела на канцлера и иронично спросила:
– Бет, не припомните, в каком параграфе военного Устава прописано, что капитан обязан отчитываться перед своими подчиненными?
– Нет, дорогая. Такого параграфа не существует, – из интонации канцлера так и сочился сарказм. – Капитан самостоятельно решает, какой информацией делиться, а какой нет со своим персоналом. Вам бы, капрал, у рядовых спросить, может быть они подскажут.
– Очередь, – ответил вместо Мурси Ваццлав. – Все с кодом КНБ, у всех канцлеры на борту. Готовится Военный Совет. Мы ждём оповещение.
– Понятно, – проворчал Морган.
– Можете взять стулья из кухни и присоединиться к нам, – дружелюбно пригласила капитан Клару.
Возмущаясь до глубины души такому поведению начальницы, Дорн глянула на Моргана и удивленно заметила, как тот, с неприсущей ему досадой, прикусил нижнюю губу. Он не отрывал взгляда от капитана, которая, казалось, действительно не обращала никакого внимания на катара. Клара тихо позвала друга, выводя его из оцепенения. Вдвоём они прошли на кухню за стульями и присоединились к просмотру.
Но Моргану было не до развлечений. Он усиленно навострил уши. Вдруг капитан решит что-то мельком сказать канцлеру на его счет. Если она всё ещё сердится, возможно поделится переживаниями с Ванно. Хотя с другой стороны, и вправду, Мурси не обязана отчитываться. Никому в отряде. Даже Моргану. Он сглупил, что так просто, не по форме, попросил информацию о статусе. Слишком привык к расслабленной обстановке.
– У вас такая уютная атмосфера, Мо, – как будто в подтверждение его мыслей едва слышно проговорила канцлер, наклонившись к Ванно.
– Ну, это только заслуга ребят, – согласно кивнула Мурси. – Они мне как семья. Правда, Джимми? – в ответ Джеймисон улыбнулся, кивая головой. Он, как бы невзначай, поднял свою руку, почесал за ухом и попытался приобнять капитана за плечи. Но тут же получил от Ванно, который грубо прервал его робкие потуги. Вакуй прижал Мурси к себе, заставив ту изобразить нарочито болезненную гримасу.
– Мальчики, не ссорьтесь за моё внимание, – усмехнулась Мурси и, ослабляя объятия Ванно, удобно устроилась, кладя голову на его плечо.
– Знаете, по долгу службы я бываю на разных кораблях, – продолжила Бет. – И везде такой мрак царит. Смотреть вместе с командиром фильм? Да упаси Разум! Играть в карты – тем более. Все ходят по струночке. Только начальство видят, сразу шлангом прикидываются.
– О, солдафонство! Фуй! Терпеть ненавижу! Это так утомляет, когда ты на борту с персоной, которую боишься. Я помню ещё, как сама ходила под начальством, – расхохоталась Мурси.
– Каков ваш рекорд? Вы выдержали аж три недели, пока не шокнули того капитана?
– Да, мерзкий был тип, всё звал меня на секретные совещания, если вы понимаете, о чём я. Но, благодаря ему, наконец, карьера пошла в гору.
– Ох, Мо, – хмыкнула канцлер. – Вы меня всегда этим удивляли. Он отправил вас на смерть, надеясь избавиться, а вы говорите «благодаря ему». Я бы его изжарила до смерти. А с заклятым врагом на одной территории вам не страшно?
– С Ванно, что ли? Ванно – любимка! Да, мой красный поросёночек? – вакуй мрачно взглянул на капитана и вновь уставился в холоизображение. – Зануда только. Но кто из нас не зануда хоть иногда, пусть кинет в меня камень, – она посмотрела в сторону Моргана, и тот поспешно отвернулся, испугавшись, что и так слишком пристально весь вечер глядит на капитана.
Когда фильм подошел к концу, мебель расставили по своим привычным местам. Все начали потихоньку расходиться. Иржи, Джимми и малыш Бобби, после набега в столовую отправились в казарму, наделав себе на ужин бутербродов, оживленно обсуждая только что просмотренную киноленту. Клара взглянула на Моргана, но тот достал свой пад и сославшись на связь, которая лучше ловит в общей комнате, остался сидеть в кресле, делая вид, что увлечен своим занятием. Дорн, заподозрив неладное, хотела ему что-то сказать, но посмотрев на диван, где сидели канцлер и капитан, оставила эти слова на потом.
Морган терпеливо ждал, может быть, Мурси захочет что-то ему высказать наедине. Обругать за излишне командный тон или несоблюдение субординации. Если она на него всё ещё рассержена, то обязательно воспользуется моментом и вдоволь насмеётся над его, возможно не всегда уместными, поучениями. В этом она вся. Мурси сейчас как никогда напоминала Моргану сестру. Бусинка тоже бывало на что-то обижалась и могла дуться целый день. Но только наступала ночь, сама прибегала и ворчала, ворчала, ворчала, иногда поколачивая его своими маленькими ладошками от досады. Капитан ведёт себя точно так же. Вот и сегодня, весь вечер тонко язвила в его сторону. Это был какой-то очень интимный концерт, понятный только Моргану и Мурси. Катар запасся терпением.
– Мо, я могу у вас кое-что спросить? Личное, – поинтересовалась канцлер, как только все скрылись по своим каютам.
– Конечно, подруга.
– А капрал не помешает? Ему вы доверяете?
– На сто процентов, – без тени иронии произнесла Мурси.
– И чем же он провинился?
– Ничем. Это всего лишь обычный капрал. Я совершенно серьёзно. Он самый суровый солдафон среди нас всех. Правда не может определиться, чего хочет, да поможет ему Разум.
– Да поможет ему Разум, – вздохнула Бет.
– Дамы, – немного рассерженно прервал их Морган. – Неучтиво говорить в третьем лице о персоне, которая находится с вами в одной комнате.
– Простите, простой капрал, – игриво произнесла канцлер. – Мы думали, вы увлечены чтением. Совсем не хотели вам мешать. Так, пошушукаться чисто по-женски.
Морган поднял ошарашенный взгляд. Ему показалось, что говорит капитан, уж больно и манера речи походила, и интонация, балансирующая на тонкой грани язвительности. Но нет! Это действительно сказала канцлер. А Мурси в этом время рассматривала свои коротко остриженные ногти на правой руке, не обращая никакого внимания на Моргана.
– Я могу уйти, если у вас секреты.
– Секреты, скажете тоже, обычный капрал. Какие же у нас, женщин, могут быть важные тайны? Так, секретики, секретушки, секретуточки, – сказанное совсем не вязалось с серьезным видом Бет. Морган ещё больше растерялся. – Вы ведь знаете, что дамы обычно обсуждают наедине?
– Тряпки, сэр? – произнес катар первое, что пришло в голову. И рассердившись на очередную провокацию проводника, уткнулся в пад, изображая полнейшее безразличие к их разговору.
– Да, хотела у вас спросить Мо, насчет последних направлений в вашей коллекции, – усмехнувшись, обратилась к капитану Бет. – Вам не кажется, что серый уже не в моде.
– И какой цвет вам больше нравится? Дайте догадаюсь, белый?
– Да, мне сдается, вам будет к лицу этот цвет.
– Но вы же знаете, как много других предпочитают этот тренд. Если я приду на дискотеку в белом и встречу в таком же наряде, скажем, старого друга. Может выйти страшный конфуз!
– Вам не стоит беспокоиться, вашему старому другу предписан ордер. Он не может больше появляться нигде, где появляетесь вы.
– Что-о-о-о? – изумленно потянула Мурси. – И кому в голову пришла столь гениальная идея?
– Общим советом, эм, дискотеки. Единогласно. Но он всё ещё востребованный, эм, танцор, – пытаясь не засмеяться, произнесла Бет. – Нет, это для меня тяжело.
– Дело практики. Вы же всегда были хороши в метафоре. Вернемся к Христову. Зачем вы с ним поступили таким образом? Он и без этого лишился многого. Теперь ещё и ордер. Вы там с ума посходили?
– От вас ждут принятия давнего предложения.
– Уйти с должности полевого командира? И сидеть с тупой рожей, выслушивая хню от остальных канцлеров? А потом исполнить своё Предназначение? Скукота у вас, а не дискотека!
– Все боятся, что вы предпочтете чёрный цвет.
– Я всегда буду серой. Серым кворчем. Мне нравится моя незаметность. Кто сейчас на танцполе ведущий плясун? – опять перешла на кодировку Мурси.
– Мой супруг, брат Орехов и брат Бониати.
– Новые имена. Кто из них знает про танцующего кворча?
– Только я и Гидрос. Христов отстранен, братья Локич и Бакич загрызены то ли кворчами, то ли ещё кем-то, таким же серым. Кстати, это не ваших рук дело?
– Нет. Но вы знаете, с каким удовольствием я бы это сделала.
– Ладно, моё дело предложить, ваше отказаться. Не хотите ли вы возглавить, эм, карнавал черных… не знаю, – Бет опять рассмеялась, – черных, эм…
– Черных крыс? – Мурси уже не могла противиться заразительному смеху канцлера и, согнувшись в приступе, повалилась на диван.
– Да, отличное название! Вы были бы прекрасной повелительницей крыс!
– Я сразу заподозрила, что вы хотите моей смерти. Ни одна известная мне крыса не пожелает видеть на троне того, кем управляют извне. Родные сородичи затопчут в танцах.
– Да, я это осознаю. И согласна с вами. А если мы просто разрушим Империю? То есть, я хотела сказать, прервём карнавал.
– Карнавала не будет? «Карнавала нет» не равнозначно концу войны. Можно направить силы короля крыс на одну цель, но, боюсь, мы ещё не готовы к тому, чтобы он узнал о сером кворче.
– Согласна и с этим. Ладно, нет, так нет. Но мне стоило попытаться, – Бет подняла руки и бесцеремонно потянулась. Видимо в монастырях братьев в принципе не учили правилам приличия. Вот и Бет, канцлер, одна из самых выдающихся неберианок своего времени, не удосуживается придерживаться хоть каких-то норм этикета. Куда уж Мурси тогда. – Пора бы и отдохнуть. Икра делает меня сонной. К тому же, эта импровизация с кодировкой здорово напрягает извилины.
– Спокойной ночи. Я проверю, что с оповещением, и тоже лягу.
Бет грузной походкой направилась в каюту капитана из общей комнаты. Морган поднял взгляд от пада и уставился на Мурси, которая неотрывно следила за передвижениями канцлера.
– Что это за чушь была, сэр?
– Девчачьи разговоры, – спокойно ответила капитан, поднимаясь со своего места. – Ну, вы знаете, капрал. Про шмотки и крыс. Когда мужчины не слышат, женщины только об этом и говорят.
– Сэр, всё в порядке? – Морган тревожно пробежался глазами по лицу Мурси и облизал пересохшие губы.
– У меня всё в порядке, капрал, – зевая и не поворачивая головы, бросила капитан.
– Сэр! – катар резко поднялся с кресла. – Сэр, я что, теперь ваш враг?
– Враг? – Мурси остановилась в проёме. Потом повернулась к катару, приподняла брови и посмотрела прямо в глаза Моргану. Бездонное космическое ничто начало затягивать в себя, закружило в стихийном водовороте пространства, выкидывая за пределы возможности радоваться жизни, не давая ни пошевелиться, ни моргнуть. Словно и вправду Мурси умеет высасывать душу взглядом, как говорила Клара. Но капитан почти сразу отвернулась и ровным тоном произнесла: – К врагам обычно испытывают эмоции, к вам же, капрал, я равнодушна.
На этих словах Мурси покинула комнату. Морган хотел ответить хоть что-нибудь, но слова не то что застряли во рту, они просто даже не родились ни в сознании, ни в горле. Вдруг совершенно не стало сил, как будто Мурси этим своим взглядом высосала не только душу, но и все жизненные соки. Опустошила его. Безразличие капитана оказалось ещё хуже, чем всё, что он до этого испытывал.
***
Морган опять вертелся в своей постели. Наваждение ушло и теперь негодование с новой силой охватило его, а к нему прибавилось ещё и злость, непонимание, и привычное уже волнение. Справляться с всплывшим калейдоскопом чувств Моргану становилось всё сложней.
Вторую ночь подряд сон не шёл к нему. Моргану очень хотелось обдумать услышанную из уст канцлера и капитана кодировку, но ни одна мысль не задерживалась в голове. Только он силился логически сопоставить с известной информацией все эти «дискотеки», «серых кворчей» и «карнавалы крыс», как тут же воспоминания перебивались досадными словами «к вам я равнодушна».
Не может, не может она быть равнодушной! Мурси вообще ни к чему не равнодушна. Ей всё нужно знать, со всеми поболтать, везде залезть. Такая уж она. Даже вон с Пяпякой обнимается. Неужели Морган хуже цветка? Неужели он не заслуживает хотя бы уважения? Это не может быть правдой. Не может она так с ним поступать. Неприемлемо! Как командир, она не имеет права к одним относиться положительно, а к другим равнодушно. Это значит, что его жизнь больше ничего не стоит?
А может быть он так сильно ранил её своими словами, что теперь она в принципе равнодушна ко всему? Для вида смеется с другими, но, доверяя ему на сто процентов, показывает настоящее своё настроение? Тогда почему он, Морган, вдруг стал «обычным капралом». Это что ещё за кодировка?
Наконец, катар забылся тревожным сном. В нём он опять учился в Академии, опять дрался с бандой задир. Но на этот раз проиграл. Главарь хулиганов последним ударом сшиб его с такой силой, что Морган откатился к единственному освещенному месту на улице – к фонарю, закрепленному на одной точке. Противник наклонился и засмеялся. Смех этот был злобный, победный. И лицо драчуна было лицом Мурси. Потом всё закончилось. Образы исчезли, а Морган уставился на свет, который стал медленно приближаться. И вдруг оказалось, что это не фонарь, а око Вселенского Разума, пристально его разглядывающее. «Обычный капрал, я к тебе равнодушен» пробухало око и закрылось. Тьма накрыла катара.
Морган резко открыл глаза, пытаясь понять, где он и что происходит – с трудом осознал, что «простой капрал» и лежит у себя в каюте. Какой дурацкий сон! Самый странный из всех, что катар видел за последнее время.
Но не только кошмар заставил его пробудиться. Что-то ещё пружиной, выбивающей из колеи обыденности, убедило открыть глаза. Шерсть вдоль хребта вздыбилась, ноги неожиданно заледенели. Странное ощущение неминуемой опасности сковало тело. Будто сон воплотился наяву. Морган с трудом сел и как следует проморгался, вертя головой по сторонам. Он чувствовал что-то рядом, но даже его специфическое зрение не фиксировало никаких аномалий. Катар вслушался в жужжание двигателей. Ничего необычного. Морган принюхался. Запах Мурси. Повсюду. И это не привычный приятный аромат. На этот раз отрезвляющий, сковывающий мышцы, неприятно свербящий в носу. Память подсказала, когда катар успел познакомиться с такой разновидностью её благоухания. Время триггера. Запах гнева капитана.
Паника охватила разум Моргана, требуя немедленно зарядить бластер и защищаться. Может быть капитан воспользовалась иллюзией невидимости и сейчас стоит перед ним, занеся кинжал, чтобы отомстить втихую?
