Текст книги "Прекрасный хаос"

Автор книги: Маргарет Штоль

Соавторы: Ками Гарсия
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

01.11
Королева демонов

Если ты живешь в маленьком городке, то не можешь улизнуть с исторической инсценировки, на организацию которой твоя учительница английского потратила целый месяц. Твой поступок не останется безнаказанным. Конечно, возмездие настигло меня, и очень скоро. В большинстве школ меня бы отстранили от занятий или как минимум оставили после уроков. Но в Гэтлине все не как у людей, поэтому Эмма заставила меня отнести блюдо арахисового печенья миссис Инглиш прямо домой.

Постояв на пороге, я тяжело вздохнул и постучался. Втайне я надеялся, что мне никто не откроет. Переминаясь с ноги на ногу, я принялся изучать дверь, выкрашенную красной краской. Лене нравился такой цвет. Она объяснила, что он символизирует радость, но чародеи предпочитают делать двери незаметными, поскольку они считаются опасными. А у смертных иная ситуация. Правда, моя мама подобный выпендреж терпеть не могла, как, впрочем, и хозяев этих домов. Она говорила, что в Гэтлине все шиворот-навыворот, и если тебя отличает от остальных наличие красной двери, то ты на самом деле ничем не лучше других.

Не успел я развить свою собственную философию, как мне открыли. На пороге появилась миссис Инглиш в платье в цветочек и пушистых тапочках.

– Итан?..

– Мэм, я хочу извиниться за свое поведение, – сообщил я, протягивая ей подношение Эммы.

– Что ж, проходи, – произнесла она, пропуская меня внутрь.

Ничего себе! Я-то думал, что отдам ей знаменитое арахисовое печенье Эммы, она поблагодарит, и мы мирно распрощаемся. «Похоже, это надолго», – грустно подумал я.

– Прошу, в гостиную!

Я послушно последовал за ней в крошечную комнатушку. В таком маленьком доме я еще не бывал. Стены были увешаны черно-белыми фотографиями родственников. Портреты оказались старыми и миниатюрными. Я невольно останавливался, чтобы их рассмотреть, и чувствовал себя ужасно неловко. Для Гэтлина это очень странно – мы гордимся своими близкими, и мертвыми, и живыми.

Значит, миссис Инглиш полна загадок…

– Присаживайся, принесу тебе попить, – не терпящим возражений тоном провозгласила она и вышла на кухню, размером с нашу кладовку.

– Спасибо, мэм, – поблагодарил я, слушая звук льющейся воды.

На камине красовалась коллекция глиняных фигурок – глобус, книга, кошка, собака, луна, звезда. Совсем как коллекция Сестер, до которой они никому не разрешали дотрагиваться, пока торнадо не превратил ее в груду осколков. В центре комнаты находился телевизор с антенной из тех моделей, что исчезли из продажи еще лет двадцать назад. На нем стоял горшок с растением, напоминающим паука. Все бы ничего, только обстановка как-то угнетала.

Рядом с камином я заметил предмет мебели, вроде микроскопического книжного шкафа. К моему удивлению, в нем были книги. Я наклонился и прочитал названия на корешках: «Убить пересмешника», «Человек-невидимка», «Франкенштейн», «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», «Большие надежды»…

Внезапно входная дверь распахнулась, и женский голос произнес:

– «Большие надежды»! Обожаю этот роман! Такой печальный конец!

Спустя секунду я увидел Сэрафину. В старом кресле с обивкой в цветочек материализовался Абрахам. Он непринужденно мне улыбнулся, явно чувствуя себя очень уверенно. У него на коленях появилась Книга Лун.

– Итан? Что случилось? – спросила миссис Инглиш, возвращаясь из кухни.

Не знаю, что испугало ее больше: присутствие в доме незваных гостей или золотистые глаза Сэрафины, но она уронила стакан, и осколки градом посыпались на цветастый коврик.

– Вы кто такие? – возмутилась она.

– Они пришли за мной, – ответил я, взглянув на Абрахама.

– Нет, мальчик, – рассмеялся тот, – ты нам не нужен!

– У меня нет ничего ценного, я простая учительница, – пролепетала миссис Инглиш.

– Лилиан, вообще-то у тебя есть весьма ценная вещь! – зловеще усмехнулась Сэрафина.

– Но вам лучше уйти, – сказала миссис Инглиш и попятилась. – Соседи, наверное, уже вызвали полицию. У нас очень тихий район, – слабо пискнула она.

– Оставьте ее в покое! – заявил я и шагнул в сторону Сэрафины.

Она шевельнула пальцем, и мне в грудь врезался невидимый кулак. Я отлетел к шкафу, и на меня посыпались пыльные книжки.

– Присаживайся, Итан! Тебе выпала честь наблюдать, как гибнет твой мир.

Я не мог встать – Сэрафина ни на секунду не ослабляла магическую стальную хватку.

– Вы свихнулись, – прошептала миссис Инглиш.

– Ты даже себе не представляешь насколько, – парировала Сэрафина.

Абрахам затушил сигару о журнальный столик миссис Инглиш, поднялся с кресла и открыл Книгу Лун на заложенной странице.

– Что ты собираешься делать? Нагнать в Гэтлин очередное полчище вексов?! – крикнул я.

Они с Сэрафиной дружно расхохотались, а потом Абрахам ответил:

– По сравнению с той силой, которую я собираюсь призвать, вексы покажутся тебе безобидными котятами!

Он заговорил на незнакомом языке. Должно быть, на чародейском ниадическом наречии. Слова звучали мелодично, но затем он повторил текст по-английски, и я понял, нам несдобровать.

– «Из крови, пепла и горя. Для демонов, томящихся в заточении…»

– Перестань! – заорал я, но Абрахам никак на меня не отреагировал.

Сэрафина едва заметно согнула руку в запястье, и мне сдавило грудь еще сильнее.

– Ты присутствуешь при историческом событии для чародеев и смертных, Итан! Так что отнесись к этому с должным уважением!

– «Призываю их Создателя…» – продолжал Абрахам.

Когда он закончил с заклинанием, миссис Инглиш резко вдохнула, ее тело выгнулось дугой, глаза закатились, и она рухнула на ковер, как тряпичная кукла. Я поразился тому, насколько безжизненной она выглядит. Совсем как мертвая.

Абрахам снова принялся читать, но я едва слышал его. Мне почудилось, что я нахожусь под водой. Все слова Абрахама замедлились, звуки доносились будто издалека. «Сколько же еще людей они погубят?» – подумал я.

– «…отомстить им. И служить!» – неожиданно прогремел Абрахам, и стены гостиной задрожали.

Он захлопнул книгу и подошел к распростертой на полу миссис Инглиш. «Паучье» растение упало с телевизора, горшок стукнулся об угол камина и разбился. Декоративные фигурки постигла та же участь. Я молча наблюдал за тем, как бьется на куски жизнь миссис Инглиш.

– Готово! – победно воскликнула Сэрафина, кивая на миссис Инглиш.

Я попытался встать, но тело отказалось мне подчиниться. Я снова опоздал.

Тело моей учительницы оторвалось от пола, приподнялось и заняло вертикальное положение. Теперь миссис Инглиш подчинялась невидимому кукловоду. Ужасное зрелище – она дергалась, как марионетка, а когда ее веки поднялись, за ними чернели две бездонные дыры.

В комнате воцарилась тишина.

– Кто зовет меня? – заговорила миссис Инглиш нечеловеческим голосом, лишенным всякой интонации или тембра.

«Наверное, в нее вселился призрак», – решил я. Абрахам гордо улыбнулся и произнес:

– Я призвал тебя. Порядок нарушен, и я приказываю тебе привести к нам бездушных – тех, кто бродит в подземном мире.

– Это невозможно, – последовал ответ.

– Что? – запаниковала Сэрафина.

Он взглядом приказал ей молчать и вновь обратился к потустороннему существу:

– Я неясно выразился. Мы дадим им тела. Более того, мы подарим им плоть светлых чародеев. Сделай, как я говорю, и да восторжествует новый порядок мироздания!

Из горла миссис Инглиш вырвался оглушительный клокочущий звук:

– Я – Лилум! Время. Истина. Судьба. Бесконечная река. Колесо судьбы. Не смей указывать мне!

Лилум! Лилиан Инглиш! У Вселенной завидное чувство юмора! Но мне было не до шуток, потому что в голове у меня вертелась всего одна фраза: «Колесо судьбы уничтожит всех нас».

Абрахам впал в прострацию, Сэрафина побелела. Кем бы ни являлся Лилум, они были уверены, что смогут им управлять. Абрахам покрепче сжал Книгу Лун и сменил тактику:

– Тогда я обращаюсь к тебе как к королеве демонов! Помоги нам! Пусть Тьма навсегда поглотит Свет!

Я похолодел – все сходится! Песня предречения сбылась! О Лилум в ней не говорилось, а вот о королеве демонов и Колесе судьбы меня предупреждали неоднократно! Я попытался сосредоточиться.

– Мне нет дела до Света и Тьмы, – ответила Лилум бесстрастным тоном. – Есть лишь одна сила – Темный Огонь, источник всего.

О чем это она?

– Нет, – прошептала Сэрафина. – Королева демонов – повелительница истинной Тьмы!

– Истина есть лишь в Темном Огне, источнике силы Светлых и Темных.

На лице Сэрафины отразилось замешательство, в таком состоянии я видел ее лишь в видениях.

И тут я понял, что они с Абрахамом совершили ошибку. Конечно, я и сам понимаю сущность Лилум, но я кое о чем догадался. Вероятно, Лилум – серая, новый, неизведанный оттенок спектра. Или наоборот: в Лилум нет ни Тьмы, ни Света – она представляет собой отсутствие и того, и другого.

Самое главное, она явно не на их стороне.

– Но ты ведь можешь призвать новый порядок? – спросила Сэрафина.

– Да, – ответила Лилум, и голова миссис Инглиш резко качнулась. – Но сперва необходимо заплатить цену.

– Какую? – вырвалось у меня.

– Суровое испытание.

Королева демонов, Колесо судьбы… кем бы это существо ни являлось, оно точно говорило не о задании по английскому.

– А конкретно?

– Заткнись, мальчишка! – рявкнул на меня Абрахам, но Лилум продолжала смотреть в мою сторону невидящим взглядом.

– Смертная знает нужные термины, – протянула Лилум. – Суровое испытание. Плавильная чаша. Смертная аллегория, – перебирала она варианты, роясь в сознании миссис Инглиш. – Проверка на прочность. Восемнадцатая луна.

– Что за проверка?

– Восемнадцатая луна, – повторила она. – Единый, кто стал двумя, восстановит порядок.

Еще Один из песни предречения! Почти целиком!

– Кто он? – требовательно спросил Абрахам. – Отвечай!

Шея миссис Инглиш вывернулась под неестественным углом, и Лилум прогрохотала на весь дом:

– Не смей мне указывать!

В тот же миг из черных впадин-глазниц Лилум вырвались ослепительные молнии и ударили в то место, где стояли Абрахам и Сэрафина. Он даже не успел телепортироваться. Чары Сэрафины моментально ослабли, я едва успел прикрыть ладонями лицо. Но и такая защита была недостаточной: я ощутил яркий свет, будто смотрел прямо на солнце.

К счастью, вскоре воцарилась темнота. Я приоткрыл глаза. Абрахам и Сэрафина сгинули.

– Они мертвы? – выдохнул я.

Похоже, Абрахам переусердствовал с Книгой Лун. Она всегда требует чего-то взамен.

– Мертвы? – переспросила Лилум. – Нет. Сейчас не время их судить.

Я не вполне согласился с ее утверждением, но совершенно не собирался спорить с королевой демонов.

– Что с ними?

– Мне было угодно, чтобы они исчезли. Не желаю их слышать, – уклончиво сказала Лилум.

Я помолчал, собрался с духом и задал мучивший меня вопрос:

– Тот, кому предстоит пройти проверку на восемнадцатую луну – это Единый, кто стал двумя?

– Он заплатит цену и восстановит равновесие, – начала вещать Лилум. – Из Темного Огня, источника всей силы, появится новый порядок.

– Значит, мы сможем все исправить?

– Если цена равновесия будет заплачена, появится новый порядок, – равнодушно продолжала она.

– А что такое Равновесие?

– Равновесие. Цена. Жертвоприношение.

Кого-то должны принести в жертву?

Может, Единого?

– Только не Лену, – прошептал я, ужаснувшись. – Она не специально, она не хотела ничего разрушать!

– И Тьма, и Свет. Идеальное равновесие. Истинная магия, – проговорила Лилум.

Интересно, она пытается найти в сознании миссис Инглиш подходящие слова или начинает от меня уставать?!

– Она не та, кому предстоит суровое испытание. Дитя Тьмы и Света провозгласит новый порядок.

«Слава богу», – подумал я и, набравшись храбрости, спросил:

– Погоди, но кто же, если не она?

– Есть другой.

– Но кто? – не унимался я.

– Ты найдешь Единого, – провозгласила Лилум, не моргая.

– Почему я?

– Ты – проводник. Ты стоишь на границе между мирами демонов и смертных.

– А если я не хочу быть проводником? – ляпнул я.

Я не врал. И я не собираюсь нести ответственность за судьбу мироздания. Внезапно стены вновь задрожали, на камине зазвенели уцелевшие глиняные фигурки. Крохотная луна оказалась в опасной близости от края.

– Понимаю. Мы не выбираем свою участь. Я – королева демонов.

То есть ее эта должность тоже не устраивает?

– Порядок существует независимо от нас, – проговорила Лилум. – Река течет. Колесо вращается. Каждый момент неповторим. Ты все изменил.

Комната перестала вибрировать. Декоративная луна замерла у самого края камина, за секунду до неминуемого падения.

– Таков твой путь. Выбора у тебя нет, – закончила Лилум, и тело миссис Инглиш рухнуло на пол.

Тут уж не поспоришь.

01.11
В мертвой зоне

Без очков, с закрытыми глазами и растрепанными волосами Лилиан Инглиш вновь стала похожа на человека.

На хорошего, кстати говоря.

Я набрал 911 и вызвал «Скорую», а потом уселся в потертое кресло с обивкой в цветочек и принялся ждать приезда врачей. А если миссис Инглиш мертва? Еще одна жертва в войне, победить в которой у нас практически не было шансов. Очередная ошибка на моей совести.

Вскоре послышалась сирена «Скорой». Вуди Портер и Бад Свит нащупали пульс, и я с облегчением вздохнул. Они погрузили носилки с моей учительницей в «автобус», – по выражению Вуди.

– У нее есть друзья или родственники? Звякнешь им? – попросил меня Бад, захлопывая дверцы машины.

– Конечно, – выдавил я.

Вернувшись в домик миссис Инглиш, я потащился по коридору на кухню, оклеенную обоями с колибри. Папе звонить не хотелось, но я чувствовал себя в долгу перед миссис Инглиш. Я снял трубку нежно-розового телефонного аппарата и… застыл.

Моя рука задрожала.

Я забыл номер нашего домашнего телефона.

«Очевидно, я нахожусь в шоковом состоянии», – попытался убедить себя я, прекрасно понимая, что дело совсем в другом. Со мной творится что-то странное, и я не понимаю почему. Я зажмурился, стараясь сконцентрироваться. В моей голове крутились десятки сочетаний цифр. Телефоны Лены, Линка, Гэтлинской библиотеки. Но нужной комбинации я обнаружить не мог.

Впервые за последние сто пятьдесят лет Лилиан Инглиш не явилась на работу. Доктора поставили ей диагноз: «крайнее переутомление». Полагаю, они оказались недалеки от истины. Абрахам и Сэрафина могут замучить кого угодно и без помощи королевы демонов.

Урок английского провел за нее директор Харпер. Он собрал наши контрольные, которые наверняка и не думал проверять, класс постепенно опустел, и мы с Леной остались одни.

Нам обоим хотелось подольше здесь задержаться. Вот где миссис Инглиш была не безвольной марионеткой, а самой настоящей королевой! Настоящая миссис Инглиш твердо вершила правосудие, хоть и не являлась Колесом судьбы. На ее уроках никому не было пощады. После инсценировки «Сурового испытания» мне в принципе стало ясно, почему Лилум выбрала тело моей преподавательницы.

– Я должен был догадаться раньше… она давно сама не своя, – заявил я. – Да и глаза у нее стали жутковатыми!

– Считаешь, Лилум вела уроки английского?! – воскликнула Лена.

– Королева иногда вселялась в тело миссис Инглиш, если Абрахам и Сэрафина заявились к ней домой.

Мы молча сидели в разных рядах. Сегодня я выбрал «мертвую зону» – такой уж выдался денек. Накануне я пересказал Лене детали визита Сэрафины и Абрахама, умолчав только о своем приступе амнезии. Не хотелось волновать ее. Лена поверила мне, но никак не могла осознать происшедшее. В общем, ее сложно упрекнуть. Я присутствовал при этом кошмаре, но понимал немногим больше, чем она.

– А зачем нам искать «Единого, кто стал двумя»? – донесся из зоны видимости голос Лены.

Она очень расстроилась. Возможно, из-за того, что речь шла об ее матери.

– Ты опять пропустила мой монолог?

– Нет, Итан! Но что способен сделать этот «Единый», чего не можем мы? Как он призовет новый порядок?

Она встала из-за парты и уселась на стол миссис Инглиш, болтая ногами. А Лена права. Кроме того, именно ей, по словам Лилум, предстоит сыграть главную роль.

– А как ты будешь «провозглашать» новый порядок? – спросил я.

– Без понятия, – пожала плечами она.

– Давай пороемся в Lunae Libri?

– Ага, сейчас! – раздраженно откликнулась Лена. – Поищем что-нибудь на букву «Н» – «Новый порядок»! Или на «П» – «Провозглашать»! Или «Психованная» – в самый раз.

– Ладно тебе!

– Ничего я не знаю, – произнесла Лена. – Но меня гораздо больше беспокоит другой вопрос – почему я? Я же все разрушила!

Лена выглядела измотанной. Черная футболка пропиталась потом и прилипла к телу, ожерелье запуталось в длинных волосах.

– А если без тебя нельзя было обойтись? Иногда, прежде чем что-то починить, надо эту вещь обязательно сломать.

– Как же…

– Слушай, пойдем отсюда… Мне на сегодня хватит разговоров о суровых испытаниях.

– Мне тоже, – с готовностью согласилась Лена.

Держась за руки, мы зашагали по коридору. Волосы Лены начали завиваться и подниматься вверх под дуновением чародейского бриза. Поэтому я совсем не удивился, что миссис Хестер даже не посмотрела в нашу сторону, сосредоточившись на своем фиолетовом маникюре. Мы с Леной миновали ее, оставив за спиной и мир демонов, и мир смертных.

Озеро Моултри действительно превратилось в пересохшую, дымящуюся коричневую лужу. На берегу – ни души, лишь плакат, криво воткнутый в склон, напоминал о том, что здесь побывали миссис Линкольн и сотоварищи. Сообщество напряженно следило за развитием Апокалипсиса и призывало граждан сообщать о его проявлениях. Она даже свой номер телефона внизу оставила.

– Что значит проявления Апокалипсиса? – с трудом сдержав улыбку, осведомилась Лена.

– Не представляю. Но если мы попросим, то миссис Линкольн завтра разместит тут подробные пояснения. Например: «Рыбалка и вывоз мусора запрещены», «Призывание дьявола запрещено», «Запрещена жара, саранча и нашествия вексов».

– И кровавые реки, и человеческие жертвоприношения также, – подхватила Лена, пиная засохшую грязь.

– Не будем подавать Абрахаму такие идеи!

– Не забыл, как мы были здесь последний раз? – тихо произнесла Лена.

– Когда ты сбежала от меня с Джоном Бридом? – поддразнил ее я, срывая высохший камыш.

– Не надо. Пусть останется только хорошее, – прошептала она.

– А его было очень много.

Она улыбнулась, и я понял, что этот момент мы оба запомним навсегда.

Как и тот день, когда я нашел ее в саду Гринбрайра, всю в слезах. Иногда я смотрел на нее, и мне казалось, что время останавливается. А потом я вновь убеждался в том, что никакая сила не сможет разлучить нас.

Мы стояли возле мертвого озера, вдали от чужих глаз. Я прижал Лену к себе и крепко поцеловал. С каждой секундой боль, пронзающая мое тело, усиливалась, а сердце билось как безумное. Кроме нее, мне не нужен никто. Только бы чувствовать, как она прикасается ко мне, как целует меня, нежно прикусывая нижнюю губу. Вот и все.

Кроме того, скоро и впрямь может наступить конец света.

Лена закрыла глаза, я последовал ее примеру.

Возможно, мы ничего не выясним. Ведь будущее непредсказуемо.

Зато мы узнали, что такое любовь.

20.11
Следующее поколение

– Отвали, бойскаут! Зачем мне что-то скрывать от вас? – Джон улыбнулся и взглянул на Лив. – Она же оставила меня без ремня!

Пряжка со скорпионом теперь и правда красовалась на талии у Лив. Лена отдала ей «передатчик», поскольку Лив была вынуждена стать нянькой Джона. Мэкон не мог постоянно находиться рядом с инкубом, а оставлять его одного боялся. Ночью Мэкон даже накладывал на кабинет заклятия сокрытия и заточения.

Если Джон не врет о своих способностях, то ему достаточно прикоснуться к Мэкону, чтобы поймать его дар. Но почему он до сих пор медлил? Я начал думать, что ему не хочется уходить из Равенвуда. Что за чушь?.. Впрочем, с некоторых пор все в Гэтлине шиворот-навыворот…

После беседы с Лилум в теле миссис Инглиш вопросы стали множиться в геометрической прогрессии. Где найти Единого? Сколько у нас времени? Еще надо было срочно узнать, когда наступит восемнадцатая луна. Вдобавок я никак не мог отказаться от идеи, что все события связаны с Джоном Бридом, особенно послания парнишки из окружной больницы.

А вот нашего Джона-инкуба, похоже, ничто не волновало. Он целыми днями валялся на раскладной кушетке, чем приводил меня в бешенство. Он раздражал и Лену – чары перестали на нее воздействовать. А если ему здесь понравилось и он решил обосноваться у Мэкона? Полный бред!..

– Абрахам должен был ввести тебя в курс дела. Выкладывай все о восемнадцатой луне, – в очередной раз накинулась на него Лена.

– Ошибаешься, подруга. И обратись лучше к своему бойфренду. Его прямо не заткнуть, – утомленно отозвался он.

– Что?! Давай, повтори!

«Итан, успокойся! Не поддавайся на провокации!»

– Итан, будь цивилизованным, наконец! – вмешалась Лив. – Джон пострадал от рук Абрахама, как и все мы, – с неподдельным сочувствием в голосе произнесла она.

Я насторожился.

– А он случаем никого из твоих лучших друзей не кусал? – парировал я, и Лив смущенно покраснела. – Не надо мне петь про хорошие манеры и обходительность!

– Не смей так говорить с ней! – повысил голос Джон, слезая с раскладушки. – Ты же на меня злишься, а Оливия тут ни при чем! Она хочет вам помочь!

Я посмотрел на Лив: она запылала и уставилась на циферблат селенометра. Неужели она попала под обаяние инкуба Брида?!

– Слушай, без обид, но лучше заткнись!

– Итан! – прикрикнула на меня Лена, наградив своей версией гневного взгляда Эммы.

Теперь я точно доигрался. Атакуют со всех фронтов. А Джона, по-моему, наша стычка изрядно повеселила.

– Ну что, мне приступать к рассказу или молчать? Ты хоть определись!

Глаза бы мои его не видели!

– Лив, зачем его держать в Равенвуде? Он ничего полезного не сделал! Небось давно использовал свои суперспособности и передал Абрахаму и Сэрафине, как сюда пробраться!

– Ничего подобного! – бросилась на его защиту Лив, неодобрительно скрестив руки на груди. – Большую часть времени Джон проводит со мной. То есть с нами, – зардевшись, поправилась она. – Джон пережил такое, что тебе и не снилось! Сайлас и Абрахам с детства мучили его и пытали! Вообще-то, он – жертва!

– Ах, вот чем ты занимаешься? – повернулся я к Джону. – Ты дуришь Лив голову! Придумал очередную трагическую историю, чтобы она пожалела тебя? Чувак, да ты подлец!

– Забавно, а я как раз думал это о тебе! – парировал Джон и подошел ко мне вплотную.

– Неужели? – угрожающе спросил я, сжимая кулаки.

– Представь себе! – процедил Джон и последовал моему примеру.

– Прекратите! – разняла нас Лена. – Хватит!

– Это ненаучно и невежливо! – добавила Лив.

– И почему вы ко мне прицепились? Что за спешка? – проворчал Джон, забираясь обратно на раскладушку.

Я решил с ним не откровенничать и заявил:

– У Лены день рождения в феврале, до него еще далеко, если, конечно, Сэрафина и Абрахам не попытаются вызвать луну раньше срока.

Лена выжидающе посмотрела на Джона. Тот пожал плечами, демонстрируя черную татуировку, и пробормотал:

– Значит, у вас в запасе несколько месяцев.

– Но она не сказала, что это восемнадцатая луна Лены! Поэтому у нас очень мало времени!

– Она? Кто – «она»? – резко обернулась ко мне Лив.

Черт! Я не хотел говорить ей о Лилум, особенно в присутствии Джона. Не только Лена является клубком противоречий. Лив перестала быть хранительницей, а продолжает себя вести как раньше!

– Никто!

– Ведь тот парень по имени Джон, из больницы, кое-что знал. Ну, он лежал в палате, где что-то праздновали, – уточнила Лив, внимательно наблюдая за мной. – Я думала, что ты достаешь Джона именно по этой причине!

– Что?!

– Кстати, я бы назвал это «надругательством», – с ухмылкой добавил Джон.

А парочка сразу нашла общий язык! Но сейчас мне следовало взять себя в руки и успокоить подозрения Лив.

– Да, его звали Джон, но… – начал я и осекся, потому что Лена обратилась ко мне на кельтинге.

Нас обоих осенило.

«Джон».

«День рождения».

«Мы искали не в том месте!»

– Джон, а когда ты родился?

– А тебе-то что, смертный? И не старайся, я торты с кремом не люблю, – буркнул он, развалившись на кровати в ботинках и кидая об стенку неизменный мяч.

– Отвечай, – поддержала меня Лена.

– Двадцать второго декабря. По крайней мере, так заявил Абрахам. Но он мог соврать. Вряд ли мне к распашонке прикрепили записку с моими данными. Кроме того, Абрахаму на всех наплевать, – фыркнул он, оставив мяч в покое.

– Господи! – воскликнула Лив, листая календарь.

– Ты чего? – оживился Джон, подошел к столу и заглянул ей через плечо.

– Двадцать второе декабря – день зимнего солнцестояния. Самая длинная ночь.

– Верно, – кивнул Джон.

Он сел рядом с Лив, пытаясь притвориться, что ему ни капельки не интересно, но я-то понял, как его раздирает любопытство.

– А дальше? – небрежно спросил он.

– В древности кельты считали эту дату самым важным днем в календаре, – затараторила Лив. – Они верили в то, что в момент солнцестояния Колесо года на секунду перестает вращаться. Поэтому этот краткий период был посвящен очищению и перерождению…

Лив продолжала вещать, а я погрузился в размышления. Колесо года – Колесо судьбы – жертвоприношение. Ясно, что хотела сообщить мне Лилум в доме у миссис Инглиш. Двадцать второго декабря наступит новый порядок, но сначала потребуется жертва.

– Итан? Ты в порядке? – вернула меня к реальности Лена.

– Нет. У нас проблемы, – произнес я и обратился к Джону. – Если ты нас не обманываешь и действительно не ждешь, пока Абрахам с Сэрафиной вытащат тебя отсюда, то будь добр, отвечай.

– Послушай меня, смертный, – наклонился ко мне через стол Джон, – если ты думаешь, что я не могу сбежать из заколдованного кабинета, то ты еще глупее, чем я считал! Я остаюсь здесь, поскольку… – он мельком взглянул на Лив, – …мне некуда больше идти, – закончил он.

Опять темнит. Но знаки – песни, послания, даже бабушка Пру и Лилум – указывали на Джона Брида.

– Доставай свой блокнот. – Джон протянул Лив карандаш. – Расскажу все, что хотите.

И Джон поведал нам о том, как его растил Сайлас Равенвуд. По его описанию он смахивал на сержанта, который пытался выбить из Джона «неуставную дурь», а в свободное время заставлял его зубрить свою античародейскую доктрину. Странно, но мне даже стало жаль Джона. Лив сосредоточенно строчила на листках, записывая каждое его слово.

– То есть Сайлас явно ненавидит чародеев. Забавно, если учесть, что он дважды был женат на чародейках. И вдобавок вырастил и воспитал тебя, – улыбнулась она.

– Попробовала бы ты побеседовать с ним об этом, – с горечью в голосе рассмеялся Джон. – Между прочим, Абрахам с ним согласен. Он утверждает, что я – следующее поколение: более сильный, быстрый, невосприимчивый к солнечному свету и так далее. Для демона Абрахам питает чрезмерную склонность к пророчествам. Он верит, что непременно настанет конец света, всячески старается ускорить его приближение и стереть с лица земли низшую расу.

– Плохие новости для смертных, – устало отозвался я, потирая лоб.

– Я не вас имел в виду, – возразил Джон. – Люди – просто низшее звено пищевой цепочки. Абрахам подразумевал чародеев.

– Неужели он так презирает светлых? – поразилась Лив, засовывая карандаш за ухо.

– Нет! – замотал головой Джон. – Абрахам хочет избавиться ото всех и каждого с колдовскими способностями!

Лена пораженно уставилась на него.

– Но Сэрафина… – начала Лив.

– Ему нет до нее дела, – перебил ее Джон. – И до остальных тоже.

С некоторых пор меня мучила бессонница, но сегодня я даже не пытался уснуть. Мне хотелось забыть об Абрахаме Равенвуде, его зловещих планах и выкинуть из головы Лилум. Если, конечно, кто-нибудь не захочет принести себя в жертву. И я должен найти выход. Если я сейчас отключусь, то вряд ли увижу что-то, кроме кровавых рек, которые утром окажутся не менее реальными, чем Гэтлин. Я жаждал спрятаться от всего: от ночных кошмаров, вексов, инкубов и невыносимой реальности. Таким убежищем для меня всегда были книги.

Особенно одна. Она лежала не под кроватью, а в обувной коробке, стоявшей рядом с такими же, возле стены. В ней я хранил самые важные вещи, свой «золотой запас».

И вдруг я понял, что ошибаюсь.

На секунду меня будто парализовало. Мой взгляд метался взад-вперед по рядам ярких картонок, ожидая, что память меня не подведет. Однако у меня ничего не получалось. У меня затряслись руки: правая, которой я писал раньше, и левая, которая так напугала Эмму.

Где же нужная мне книга?

Со мной что-то не так, и дело не в чародеях, хранителях или порядке мироздания. Я менялся, с каждым днем теряя себя, и совершенно не понимал почему. Разбудив Люсиль, я бросился к коробкам и стал срывать с них крышки, вытряхивая на пол содержимое. На пол полетели пробки от бутылок, старые билеты на баскетбольные матчи, выцветшие фотографии мамы. Наконец, я открыл черный короб из-под кроссовок «Адидас» и обнаружил роман Джона Стейнбека «О мышах и людях».

Конечно, это не самая веселая история. Но я выбрал именно Стейнбека не случайно. Главный вопрос здесь состоял в следующем: как поступить – пожертвовать собой или другим ради спасения собственной шкуры. Я подумал, что если полистаю на сон грядущий, то, возможно, пойму, что делать. Но не успел я открыть истрепанный том, как понял, что сегодня ночью не только я прибегнул к помощи книги.

«Лена!»

Но она уже перевернула страницу.

Когда Сэрафине исполнилось девятнадцать, она родила прекрасную малышку. Ее появление стало неожиданностью для Сэрафины, и хотя она могла часами рассматривать родное милое личико, ее одолевали страхи. Сэрафина никогда не хотела иметь детей, ведь ее девочке предстояло жить в той же неизвестности, в которой пребывали все отпрыски рода Дюкейн. Ей не хотелось, чтобы и ее дочке пришлось бороться с Тьмой, которая терзала Сэрафину, подтачивая ее изнутри. До тех пор, пока ребенку не исполнится шестнадцать лет, Сэрафина решила называть ее Леной, потому что это имя означает «светлая». Может, таким образом она отвадит от дочери проклятье? Джон смеялся над ней, говоря, что только смертные столь суеверны и наивны.

Сэрафина практически потеряла надежду. Но внезапно, кроме Лены, в ее жизни неожиданно появился еще один человек. Однажды Сэрафина проходила мимо того самого угла, где год назад встретила Абрахама Равенвуда, и вновь увидела его. Похоже, он ждал ее и знал о борьбе, которая ежесекундно происходила в ее душе. А в этой схватке Сэрафина была обречена на поражение. Он помахал ей рукой, как старой знакомой.

– Вы чем-то обеспокоены, мисс Дюкейн? Что стряслось?

Белоснежная борода, трость – Абрахам напоминал ей ее собственного дедушку. Она очень скучала по родственникам, несмотря на то что те не желали ее видеть.

– Вряд ли, – ответила она.

– Все еще сражаешься с собой? А голоса становятся все громче?

Он говорил правду, но как он догадался? Инкубы не становятся темными, они – создания Тьмы от рождения!