Текст книги "Прекрасная тьма"

Автор книги: Маргарет Штоль

Соавторы: Ками Гарсия
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

Шок от того, что я увидел ее, начинал понемногу проходить:

– Тетя Прю, как вы сюда попали?

– Так же, как и ты, надеюсь. Прошла через одну из их дверей. Прямо за баптистской церковью есть одна такая. Я через нее сбегала из Библейской школы, когда была младше тебя.

– Но как вы узнали о Тоннелях? – я никак не мог понять происходящего. Она нас преследовала?

– Я бывала в этих Тоннелях чаще, чем пьяница клялся завязать. Думаешь, ты единственный, кто знает, что происходит в этом городишке? – она знала. Она была одной из них, как мама, Мэриан и Карлтон Этон – смертных, которые каким-то образом стали частью магического мира.

– Тетя Грейс и тетя Мерси знают?

– Нет, конечно. Эти двое не смогут держать язык за зубами даже ради спасения своих жизней. Вот почему папочка сказал только мне. И я не говорила этого никому, кроме Тельмы.

Тельма ласково сжала руку тети Прю:

– Она и мне-то сказала только потому, что больше не могла сама спускаться по ступеням.

Тетя Прю шлепнула Тельму своим платочком:

– Тельма, ты знаешь, что это неправда. Не сочиняй.

– Профессор Эшкрофт послала вас за нами? – Лив нервно оторвалась от своего блокнота.

Тетя Прю фыркнула:

– Меня с трудом можно куда-либо послать. Я слишком стара, чтобы быть на посылках. Сама пришла, – она указала на меня. – Но ты лучше надейся, что Амма тебя тут не разыскивает. Она с твоего ухода варит кости.

Если бы она только знала.

– Тогда что вы здесь делаете, тетя Прю? – даже если она знала, Тоннели не казались самым безопасным местом для пожилой леди.

– Принесла тебе кое-что, – тетя Прю открыла свою сумочку и протянула ее, чтобы мы могли увидеть, что находится внутри. Под швейными ножницами, купонами и карманной Библией короля Якова обнаружилась кипа пожелтевшей бумаги, связанная в аккуратную пачку. – Ну же, вынимай их, – ее фраза приравнивалась к пожеланию прирезаться мне добровольно ее швейными ножницами, потому что я ни за что на свете не полезу сам в бабушкину сумку – это абсолютное кощунство с точки зрения южного этикета.

Лив, похоже, поняла, в чем проблема:

– Можно мне? – видимо, британские мужчины тоже не имеют привычки шарить по женским сумочкам.

– Я их для того и принесла.

Лив аккуратно вынула бумаги из сумки тети Прю.

– Они очень старые, – она бережно развернула их на мягкой траве. – Не может быть, что это то, что я думаю.

Я наклонился и стал разглядывать бумаги. Они были похожи на какие-то схемы или архитектурные планы. На них были отметки разных цветов и записи разными почерками. Они были тщательно нарисованы на сетке, каждая линия была вымеренная и ровная. Лив разгладила листы, и я смог увидеть длинные ряды пересекающихся между собой линий.

– Зависит от того, что это по-твоему, я полагаю.

У Лив дрожали руки:

– Это карты Тоннелей, – она посмотрела на тетю Прю. – Вы не возражаете, если я спрошу, где вы их взяли, мэм? Я никогда не видела ничего подобного, даже в Магической библиотеке.

Тетя Прю развернула красную в белую полоску мятную карамель из своей сумочки:

– Мой папа дал их мне, а ему они достались от моего дедушки. Они столетней давности.

Я потерял дар речи. Какой бы нормальной не казалась Лене моя жизнь без нее, она ошибалась. С проклятием или без, все ветви моего семейного древа переплетались с Магами.

И их картами, к счастью для нас.

– Они не закончены. Я была хорошей чертежницей в молодости, но мои разводы отняли много сил.

– Я пыталась помочь, но я не такая умелая, как твоя тетя, – извиняющимся тоном сказала Тельма, тетя Прю замахала на нее платочком.

– Вы это нарисовали?

– Я нарисовала свою часть, – она оперлась на свою трость, гордо выпрямляясь.

Лив с благоговением смотрела на карты:

– Как? Тоннели абсолютно бесконечны.

– По чуть-чуть. Эти карты не показывают все Тоннели. В основном Тоннели Каролины, и немного в Джорджии. Это куда мы смогли добраться, – это было невероятно. Как моя рассеянная тетя могла нарисовать карты магических Тоннелей?

– Как вам удалось это сделать, чтобы тетя Грейс и тетя Мерси не узнали? – я не мог вспомнить, когда бы они находились достаточно далеко друг от друга, чтобы ежеминутно не сталкиваться.

– Мы не всегда жили вместе, Итан, – сказала она и, словно тетя Мерси и тетя Грейс могли ее услышать, шепотом добавила: – и я, на самом деле, не играю в бридж по четвергам, – я пытался представить себе тетю Прю, составляющую карту магических Тоннелей, пока остальные старшие члены ДАР играют в карты в общественном зале церкви.

– Возьмиих. Полагаю, раз уж вы здесь, вам они понадобятся. Тут со временем легко заплутать. Бывало, я тут так петляла, что с трудом возвращалась в Южную Каролину.

– Спасибо, тетя Прю. Но… – я замолчал, я не знал, как все это объяснить: Светоч, видения, Лену с Джоном Бридом и Великий Рубеж, преждевременную луну и пропавшую звезду, это еще не считая сумасшедших цифр на запястье Лив. Это не говоря уже о Сарафине и Абрахаме.

Тетя Прю прервала поток моих мыслей, замахав платочков перед моим лицом:

– Вы уже заблудились как блохи в свиной щетине. Если не хотите попасть в чан с «Золотом Каролины», будьте внимательнее.

– Да, мэм, – я решил, что понял, куда ведет эта лекция, но я ошибался так же глобально, как Саванна, явившаяся в церковный хор в платье без рукавов и со жвачкой во рту.

– А теперь послушай-ка меня внимательно, – она показала костлявым пальцем на меня, – Карлтон приходил и вынюхивал, что я знаю о ком-то, кто взломал магическую дверь на ярмарке. Потом я услышала, что девчонка Дюкейн пропала, ты и Уэсли сбежали, а ту девочку, что была у Мэриан – ну, ту, которая добавляет молоко в чай, – никто нигде не видел. Мне кажется, слишком много совпадений, даже для Гатлина.

Карлтон разносит новости. Как странно!

– Как бы там ни было, вам они нужны, и я хочу, чтобы вы их взяли. У меня на эту чепуху времени нет, – моя догадка оказалась верной – притворялась она или нет, но она знала, что мы задумали.

– Я очень ценю ваше беспокойство, тетя Прю.

– Я не беспокоюсь. Не буду беспокоиться, если вы возьмете карты, – она похлопала меня по руке. – Ты найдешь эту златоглазую Лену Дюкейн. Даже слепая белка иногда может найти себе орех.

– Я надеюсь, мэм.

Тетя Прю похлопала меня по руке и взяла свою трость.

– Тогда пора вам прекратить болтовню с пожилыми леди и встретиться с бедой на полпути, глядишь, полбеды и встретите. Даст Бог, и река не разольется, – она потащила Тельму от нас.

Люсиль с минуту бежала за ними, и на ее ошейнике звенел звоночек. Тетя Прю остановилась и улыбнулась:

– У тебя все еще есть эта кошка. Я все ждала верного момента, чтобы отпустить ее с той веревки. Она знает парочку трюков. Увидишь. Бирка ведь все еще у тебя?

– Да, мэм. Она у меня в кармане.

– Не хватает одного из тех колечек, чтобы прицепить ее к ошейнику. Но оставь бирку у себя, я найду подходящее колечко, – тетя Прю развернула другую конфету и бросила ее на землю для Люсиль. – Извини меня, что называла тебя дезертиром, девочка, но ты знаешь, что иначе Мерси ни за что бы с тобой не рассталась.

Люсиль понюхала конфету.

Тельма помахала и улыбнулась своей широкой улыбкой Долли Партон:

– Удачи, сладкий!

Я смотрел, как они спускались по холму, спрашивая себя, что еще я не знал о людях в моей семье. Кто еще казался дряхлым и невежественным, а на самом деле следил за каждым моим шагом? Кто еще защищал Магические свитки и секреты в свободное время или делал карты мира, о существовании которого большинство жителей Гатлина не подозревало?

Люсиль лизнула мятную конфету. Если она и знала ответы, то не говорила.

– Ладно, значит, у нас есть карта. Это уже что-то, правда, ММ? – настроение Линка поднялось после того, как тетя Прю и Тельма исчезли внизу тропинки.

– Лив?

Она не слышала меня. Она листала страницы блокнота одной рукой, а другой вела по дороге на карте.

– Вот Чарльстон, а это, должно быть, Саванна. Так что если ты считаешь, что Светоч помогал нам найти южный путь, к побережью…

– Почему к побережью? – перебил я.

– Потому что на юг. Как если бы мы шли за Южной звездой, помнишь? – Лив в расстроенных чувствах отстранилась от карты. – Здесь столько ответвлений. Мы всего в нескольких часах от портала Саванны, но внизу это может означать что угодно.

Она была права. Если законы времени и физики над землей и под ней не соответствовали друг другу, то кто может сказать, что мы еще не в Китае?

– Даже если бы мы знали, где находимся, у нас бы ушло несколько дней, чтобы найти это место на карте. У нас нет времени.

– Ну, тогда нам лучше начинать. Это все, что мы имеем.

Но это уже было что-то, что давало нам надежду, что мы сможем найти Лену. Я точно не знал, почему я так думал, я верил то ли в способность карт привести нас на место, то ли в собственные возможности Проводника.

Но все это не важно, если я найду Лену вовремя.

Даст Бог, и река не разольется.

Глава двадцать восьмая
Девятнадцатое июня. Плохая девочка

Моя вера в лучшее продержалась недолго. Чем больше я думал о поисках Лены, тем больше думал о Джоне. Что если Лив была права, и Лена никогда не станет той девушкой, которую я помню? Что если мы уже опоздали? Я вспомнил витиеватые черные рисунки на ее руках.

Я все еще думал об этом, когда у меня в голове появились слова. Поначалу я едва их слышал. На секунду мне показалось, что это голос Лены, но когда я услышал знакомую мелодию, я понял, что ошибся.

Семнадцать лун, семнадцать лет.

Познав утрату, страх отбрось,

Жди его, и он придет,

Семнадцать лет, семнадцать слез.

Моя Предвестница. Я пытался расшифровать, что хотела сказать мне мама. У тебя мало времени. Ее слова крутились у меня в голове. Жди его, и он придет… Она говорила об Абрахаме?

Если да, то что мне делать?

Я так ушел в себя, что не понимал, что Линк обращается ко мне:

– Ты это слышал?

– Песню?

– Какую песню?

Линк сделал нам знак, чтобы мы замолчали. Он говорил о чем-то другом. Этот звук был похож на шорох сухих листьев позади нас и на тихое завывание ветра. Но не было даже легкого дуновения.

– Я не… – начала Лив, но Линк шикнул на нее.

– Тс-с!

Лив закатила глаза:

– Все американские парни такие же смельчаки, как вы двое?

– Я тоже это слышал, – я оглянулся, но там не было ничего, ни единого живого существа. Люсиль насторожила уши.

Все произошло так быстро, что было невозможно уследить. Потому что то, что мы слышали, не было живым существом.

Это был Хантинг Равенвуд – брат Мэйкона и его же убийца.

Угрожающая, нечеловеческая улыбка Хантинга была первым, что я увидел. Он материализовался в нескольких метрах от нас так быстро, что был практически размытым пятном. Появился еще один инкуб, и еще один. Они выскакивали из ниоткуда, один за другим, как звенья цепи. Цепь сжалась, и они окружили нас.

Они все были Кровавыми инкубами, с одинаково черными глазами и соответствующими образу клыками цвета слоновой кости. Все, кроме одного – у Ларкина, двоюродного брата Лены и прислужника Хантинга, вокруг шеи обернулась длинная коричневая змея с такими же желтыми глазами, как и у самого Ларкина.

Он кивнул на змею, скользящую вниз по его руке:

– Медноголовые. Опасные маленькие стервы. Никто не хотел бы быть укушенным ими, но пострадать от укуса так легко.

– Вынужден согласиться, – Хантинг рассмеялся, демонстрируя клыки. Позади него к земле припало бешеное на вид животное. У него была огромная морда сенбернара, но вместо больших печальных глаз у этого были пронзающие желтые. Шерсть на загривке стояла дыбом, как у волка. Хантинг завел собаку или кого-то вроде нее.

Лив вцепилась в мою руку, ее ногти вонзились мне в кожу. Она не могла отвести взгляд от Хантинга и его домашнего питомца. Я был уверен, что она видела Кровавых инкубов только в одном из своих Магических томов.

– Это Пэкхаунд. Они натренированы на поиск крови. Держись от него подальше.

Хантинг зажег сигарету:

– Хм, Итан, вижу, ты нашел себе смертную подружку. Вовремя. И, думаю, эта – настоящий хранитель, – он рассмеялся над собственной плохой шуткой, выдыхая большие кольца дыма в идеально голубое небо. – Я почти готов вас отпустить, – Пэкхаунд издал низкий горловой рык. – Почти.

– Ты… ты можешь отпустить нас, – запнулся Линк. – Мы никому не скажем. Клянемся, – один из инкубов рассмеялся. Хантинг резко повернул голову, и демон не произнес больше ни звука. Было очевидно, кто тут главный.

– Почему меня должна волновать огласка? На самом деле, мне нравится быть в центре внимания. Я немного лицедей, – он подступил к Линку, но смотрел на меня. – Да и кому вам рассказывать? После того, как моя племянница убила Мэйкона. Вот уж неожиданность.

Пэкхаунд Хантинга исходил слюной, так же, как и остальные его собаки – инкубы, которые только на вид были людьми. Один из них на сантиметр приблизился к Лив. Она отскочила, еще крепче вцепляясь в мою руку.

– Почему бы тебе не прекратить попытки нас запугать? – я постарался говорить солидно, но никого не смог одурачить. В этот раз они все разразились смехом.

– Ты думаешь, мы пытаемся напугать вас? Мне казалось, ты умнее, Итан. Мы с мальчиками голодны. Мы пропустили завтрак.

– Ты же не имеешь в виду… – пискнула Лив.

Хантинг подмигнул ей:

– Не переживай, милая. Мы можем просто укусить твою прелестную шейку и сделать тебя одной из нас, – у меня перехватило дыхание, мне никогда в голову не приходило, что инкубы могут превращать людей в себе подобных.

Неужели могут?

Хантинг выбросил сигарету в заросли колокольчиков. На секунду я был поражен иронией ситуации: шайка одетых в кожу и курящих сигареты инкубов стояла посреди поляны, прямо срисованной из «Звуков музыки», собираясь убить нас, пока на деревьях пели птицы.

– Было весело поговорить с вами тремя, но мне становится скучно. Я вообще быстро теряю интерес.

Он крутанул головой на куда больший угол, чем был способен любой человек. Хантинг намеревался убить меня, а его дружки собирались убить Линка и Лив. Мой мозг пытался осознать этот факт, пока сердце отсчитывало удары.

– Хватит тянуть, – сказал Ларкин, высунув язык, такой же раздвоенный, как и у его змеи.

Лив спрятала лицо у меня на плече. Она не хотела смотреть. Я усиленно думал. Я не мог тягаться с Хантингом, но у каждого есть ахиллесова пята, верно?

– По моей команде, – взревел Хантинг. – В живых не оставлять.

Мысли неслись галопом. Светоч. У меня было идеальное оружие против инкуба, но я понятия не имел, как его использовать. Я подвинул руку ближе к карману.

– Нет, – прошептала Лив, – бесполезно, – она закрыла глаза, и я прижал ее крепче. Мои последние мысли были о двух девушках, которые значили для меня так много. Лене, которую я никогда не спасу, и Лив, которую сейчас убьют.

Но Хантинг так и не атаковал.

Вместо этого он под странным углом наклонил голову, как волк, прислушивающийся к зову другого волка. Потом он отступил назад, и за ним последовали другие инкубы, даже Ларкин и демонический сенбернар. Его миньоны дезориентировано оглядывались друг на друга. Они смотрели на Хантинга, ожидая указаний, но он не давал их. Напротив, он медленно отступал, и другие следовали за ним. Они расходились от нас в той же последовательности, в которой до этого приближались. Выражение лица Хантинга изменилось, и он снова был больше похож на человека, чем на демона, которым был в действительности.

– Что происходит? – прошептала Лив.

– Не знаю.

Было ясно, что Хантинг и его лакеи тоже были сбиты с толку, потому что они тем же кругом пятились назад, удаляясь от нас все дальше и дальше. Что-то контролировало их, но что?

Хантинг встретился со мной взглядом:

– Еще увидимся. Скорее, чем ты думаешь.

Они уходили. Хантинг все так и дергал головой, словно пытаясь вытряхнуть оттуда кого-то или что-то. У его стаи был новый лидер, которому и он не смог противостоять.

Кто-то очень убедительный.

И очень красивый.

Ридли прислонилась к дереву в нескольких ярдах за ними, облизывая леденец на палочке. Инкубы дематериализовались, один за другим.

– Кто это? – Лив заметила Ридли, которая удивительным образом пришлась к месту. С розовыми прядями в белых волосах, странноватой миниюбкой на подтяжках и остроносыми босоножками она выглядела как Красная Шапочка из мира Магов, несущая отравленные оладьи своей злой бабушке. У Лив было недостаточно возможности, чтобы разглядеть Ридли в «Изгнании», зато сейчас она предстала перед ней во всей красе.

Линк не сводил глаз с Ридли:

– Очень плохая девочка.

Ридли медленно направилась в нашу сторону, как обычно чрезмерно самоуверенная. Она отшвырнула леденец в траву:

– Черт подери, ты схватил самую суть.

– Ты спасла нас? – Лив все еще не отошла от шока.

– Конечно я, Мэри Поппинс. Спасибо скажешь позже. Нам нужно выбираться отсюда. Ларкин – идиот, но дядя Хантинг могущественен. Моего влияния надолго не хватит, – ее брат и дядя – с семейного древа Лены упало немало гнилых яблок. Ридли уставилась на мою руку, или скорее на руку Лив, обвивающую мою. Она сняла очки, и ее желтые глаза сверкнули.

Лив вряд ли это заметила:

– Что с вами, люди? Всегда Мэри Поппинс. Она, что, единственный британский персонаж, о котором слышали американцы?

– По-моему нас не представили должным образом, хотя я постоянно везде тебя встречаю, – Ридли посмотрела на меня, сузив глаза. – Я кузина Лены, Ридли.

– Я Лив. Работаю в библиотеке с Итаном.

– Ну, поскольку я видела тебя в клубе Магов и сейчас ты в Магическом тоннеле, я предполагаю, что речь идет не о рядовой библиотеке в этой Гат-дости. Что означает, что ты Хранитель. Угадала?

Лив отпустила мою руку:

– Вообще-то, я Хранитель-стажер, но моя подготовка идет скоростными темпами.

Ридли оглядела Лив сверху донизу и развернула жевачку:

– Не такими уж скоростными, если ты не смогла распознать Сирену, встретившись с оной лицом к лицу, – Ридли надула пузырь и лопнула его Лив в лицо. – Пошли, пока мой дядя не начал снова думать сам за себя.

– Мы никуда с тобой не пойдем.

Она закатила глаза, накручивая жвачку на палец:

– Если ты предпочитаешь стать обедом моего дяди, твое дело. Это твой личный выбор, но должна сказать тебе, что у него ужасные манеры за столом.

– Почему ты помогла нам? В чем уловка? – спросил я.

– Никаких уловок, – Ридли посмотрела на Линка, кое-как выходившего из ступора от встречи с ней. – Не могла позволить, чтобы с моим мальчуганом что-нибудь случилось.

– Ведь я так много значу для тебя, да? – огрызнулся Линк.

– Не надо делать такое лицо. Нам было весело, – может быть Линку и было больно, но неловкость испытывала Ридли.

– Как скажешь, детка.

– Не называй меня деткой, – Ридли встряхнула волосами и лопнула еще один пузырь. – Можете пойти со мной или остаться здесь и попытаться справиться с моим дядей самостоятельно, – она гордо направилась к деревьям. – Кровавая стая начнет выслеживать вас в ту же секунду, как я выберусь из их мозгов.

Кровавая стая. Отлично. У них есть имя.

Лив озвучила то, о чем мы все думали:

– Ридли права. Если стая выслеживает нас, то, чтобы догнать, им не понадобится много времени, – она посмотрела на меня. – У нас нет выбора, – Лив исчезла за деревьями следом за Ридли.

Как бы я не хотел следовать за Ридли куда-либо, но быть убитым стаей Кровавых инкубов было не менее непривлекательной альтернативой. Мы не обсуждали это, но, должно быть, Линк согласился с Лив, потому что мы одновременно направились за ними.

Ридли, похоже, точно знала, куда она идет, но я заметил, что Лив, тем не менее, карты не убирала. Ридли срезала через поляну, игнорируя тропу, и шла к небольшой рощице вдали. Ее босоножки, по-видимому, вовсе не мешали ей идти, в то время как мы все едва за ней поспевали.

Линк побежал вперед, чтобы нагнать ее:

– Так что ты на самом деле здесь делаешь, Рид?

– Как бы трогательно это ни звучало, но я здесь, чтобы помочь тебе и твоему развеселому цирку шапито.

Линк усмехнулся:

– Ага, конечно. Леденцы больше не работают. Следующая попытка.

Трава становилась выше по мере приближения к деревьям. Мы шли так быстро, что острые края травинок резали мне голени, но я шел на прежней скорости. Я хотел знать, что замышляет Ридли, так же сильно, как и Линк.

– У меня нет скрытого умысла, Горячий парень. Я здесь не ради тебя. Я здесь, чтобы помочь сестре.

– Тебе дела нет до Лены, – фыркнул я.

Ридли остановилась и повернулась ко мне:

– Знаешь, на кого мне наплевать, Короткая Соломинка? На тебя. Но, по какой бы то ни было причине, между тобой и моей сестрой есть связь, и ты можешь быть единственным человеком, который сможет убедить ее повернуть назад, пока не станет слишком поздно.

Я остановился.

Лив холодно посмотрела на нее:

– Ты имеешь в виду, пока она не дойдет до Великого Рубежа? О котором ты ей рассказала.

Глаза Ридли сузились, и она скользнула взглядом по Лив:

– Дайте этой девчонке медаль. Хранитель кое-что соображает, – Лив не улыбнулась. – Но это не я рассказала ей о Рубеже. Джон. Он одержим им.

– Джон? Тот самый Джон, с которым ты ее познакомила? С которым ты ее убедила убежать? – заорал я, и мне было плевать, даже если вся Кровавая стая меня услышит.

– Сбавь обороты, Короткая Соломинка. Лена самостоятельно принимает решения, веришь ты в это или нет, – Ридли заговорила тише. – Она хотела пойти.

Я вспомнил, как видел Лену и Джона, слышал, как они говорили о месте, где их могли бы принять такими, какие они есть. О месте, где они могли быть собой. Конечно, Лена хотела попасть туда. Об этом она мечтала всю свою жизнь.

– С чего вдруг передумала, Ридли? Почему сейчас ты хочешь остановить ее?

– Рубеж опасен. Это не то, что она думает.

– Ты имеешь в виду, Лена не знает, что Сарафина пытается протащить Семнадцатую Луну через время? Но ты-то об этом знаешь, не так ли?

Ридли отвела взгляд. Я был прав.

Ридли сдирала фиолетовый лак с ногтей – нервная привычка, свойственная и для смертных, и для Магов. Она кивнула:

– Сарафина действует не одна.

У меня в голове мелькнуло письмо мамы к Мэйкону. Абрахам. Сарафина сотрудничала с Абрахамом, тем, у кого хватит силы, что вызвать луну преждевременно.

– Абрахам, – тихо сказал Лив. – Как мило.

Линк среагировал быстрее меня:

– И ты не сказала Лене? Ты действительно настолько больная сволочь?

– Я…

Я перебил ее:

– Она трусит.

Ридли выпрямилась, в ее желтых глазах вспыхнула ярость:

– Я трус, потому что не хочу умирать? Ты знаешь, что моя тетка и тот монстр сделают со мной? – ее голос дрожал, но она попыталась скрыть это. – Хотела бы я увидеть, как ты встретишься с ними, Короткая Соломинка. По сравнению с Абрахамом, мама Лены не более чем твой маленький котенок.

Люсиль зашипела.

– Но все это не имеет значения, если Лена не дойдет Рубежа. И если ты хочешь остановить ее, нам нужно идти. Я не знаю, как туда добраться, я только знаю, где я оставила их.

– Тогда как ты планировала добраться до Великого Рубежа? – было невозможно сказать, врала она или нет.

– Джон знает дорогу.

– А Джон знает, что Сарафина и Абрахам ждут ее там? – он готовил Лену на заклание все это время?

Ридли покачала головой:

– Не знаю. Парня трудно понять. У него есть… сложности.

– И как мы ее остановим? – я уже пытался отговорить Лену от побега, и ничего из этого не вышло.

– Это по твоей части. Может, это поможет, – она сунула мне потрепанный блокнот на пружине. Я бы узнал его где угодно. Я не один день провел, наблюдая, как Лена в нем пишет.

– Ты украла ее блокнот?

Ридли отбросила назад волосы:

– «Украла» такое ужасное слово. Я одолжила его, и ты должен быть мне благодарен. Может, там среди отвратительной сентиментальной чепухи найдется что-то полезное.

Я открыл свой рюкзак и положил блокнот внутрь. Было странно снова держать в руках кусочек Лены. Теперь секреты Лены я нес у себя в рюкзаке, а мамины – в заднем кармане. Я сомневался, что смогу вынести еще чьи-то секреты.

Лив больше интересовали мотивы Ридли, чем блокнот Лены:

– Постой. Теперь мы должны поверить, что ты из хороших?

– Боже упаси! Я плохая до мозга костей. И мне плевать с высокой колокольни, во что ты веришь, – Ридли покосилась на меня. – На самом деле, я с трудом понимаю, что ты вообще здесь делаешь, в первую очередь.

Я вмешался, пока Ридли не использовала еще один леденец, чтобы заставить Лив предложить себя Хантингу на закуску:

– И это все? Ты хочешь помочь нам найти Лену?

– Верно, Короткая Соломинка. Мы можем не любить друг друга, но у нас общие интересы, – она повернулась к Лив, но обращалась ко мне. – Мы любим одного и того же человека, и она в беде. Поэтому я отступила. Теперь пора двигать отсюда, пока мой дядя не поймал вас троих.

Линк не сводил глаз с Ридли:

– Вот это да, я и подумать не мог, что такое случится.

– Не раздувай из мухи слона. Я стану той же, какой и была, как только мы заставим Лену вернуться.

– Никогда не знаешь, Рид. Может, Гудвин подарит тебе сердце, если мы убьем Гингему.

Ридли развернулась, впиваясь шпильками босоножек в землю:

– Как будто я о нем просила.