Текст книги "Морская дорога (ЛП)"

Автор книги: Маргарет Элфинстоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Реквизиты переводчика

Переведено группой «Исторический роман» в 2018 году.

Книги, фильмы и сериалы.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Над переводом работали: vasso79, Oigene, nvs1408, dteplitskaya, zloyzebr,  mrs_owl, gojungle и victoria_vn.

Поддержите нас: подписывайтесь на нашу группу В Контакте!

Яндекс Деньги

410011291967296

WebMoney

рубли – R142755149665

доллары – Z309821822002

евро – E103339877377

PayPal

[email protected]

VISA, MASTERCARD и др.:

https://vk.com/translators_historicalnovel?w=app5727453_-76316199

Об авторе

Маргарет Элфинстоун – автор трёх романов: «Приезжий» (1987), «Полёт воробья»(1989) и «Островитяне»(1994). Кроме того, она пишет короткие рассказы – сборник «Яблоко от яблони» (1990) и стихи – сборник «За пределами Рая» (1991), а также опубликовала две книги об органическом садоводстве. Маргарет Элфинстоун живёт в Глазго, преподаёт на кафедре английского языка в университете Стратклайда.

Основные персонажи (в порядке появления)

Агнар, сын Аслейфа; монах родом из Исландии

Гудрид, дочь Торбьёрна, замужем в первом браке за Торстейном Эриксоном, во втором за Торфинном Карлсефни

Торбьёрн Вифилсон, землевладелец в Лаугабрекке в Исландии, затем в Стокканесе в Гренландии. Отец Гудрид

Эрик Рауди (Эрик Рыжий) из Норвегии, поселенец в Исландии, затем в Гренландии

Орм, муж Халльдис и приёмный отец Гудрид. Землевладелец в Арнастапи в Исландии

Халльдис, жена Орма и приёмная мать Гудрид, из Арнастапи в Исландии

Бьёрн Асбрандсон, землевладелец в Брейдавике в Исландии. Влюблён в Турид из Фродривер.

Турид, замужем в первом браке за Торбьёрном Толстым из Фродривер, во втором за Тороддом. Мать Кьяртана, живёт на ферме Фродривер в Исландии

Тородд, второй муж Турид

Кьяртан Тороддсон, сын Турид. Позже станет хёвдингом во Фродривер

Тангбранд, норвежский проповедник, отправлен в Исландию королём Норвегии Олафом Трюггвасоном распространять христианство

Эйнар Торгейрсон, исландский торговец

Снорри Торбрандсон, враг Торбьёрна, поселенец в Дюрнес в Гренландии. Друг Карлсефни

Херьёльф, сын Барда. Поселенец в Херьёльфснесе в Гренландии. Отец Бьярни

Бьярни Херьёльфсон, поселенец в Херьёльфснесе в Гренландии

Торбьёрг, ведьма из Херьёльфснеса в Гренландии

Тьёдхильд, жена Эрика Рыжего, мать Лейфа, Торвальда и Торстейна. Живёт в Братталиде

Лейф, сын Эрика и Тьёдхильд

Торвальд, сын Эрика и Тьёдхильд

Торстейн, сын Эрика и Тьёдхильд

Фрейдис, дочь Эрика от рабыни. Замужем за Торвальдом из Гардара в Гренландии

Тюркер, раб-германец, принадлежащий Лейфу

Торир, норвежский торговец, потерпел кораблекрушение у берегов Гренландии

Торстейн Чёрный, землевладелец в Люсуфьорде, в Западном Поселении Гренландии

Гримхильд, жена Торстейна Чёрного из Люсуфьорда, в Западном Поселении Гренландии

Торфинн, по прозвищу Карлсефни. Торговец из Исландии, муж Гудрид. Позже хёвдинг в Глаумбер в Исландии

Торбранд, сын Снорри Торбрандсона

Торхель Охотник, человек Эрика, приданный Карлсефни в качестве проводника в Винланде

Хельги, арендатор в Санднес (хутор, принадлежащий Торстейну Эриксону) в Западном Поселении Гренландии

Сигрид, жена Хельги из Санднеса в Западном Поселении Гренландии

Хельга, жена кузнеца, сопровождает мужа во время путешествия в Винланд

Снорри, сын Торфинна Карлсефни и Гудрид. Позже хёвдинг в Глаумбер в Исландии

Гуннар, корабельный мастер во время путешествия в Винланд

Торбьёрн, второй сын Гудрид и Торфинна Карлсефни

Гудлейф, сын Гудлауг, торговец и мореход из Исландии, позже поселился в Братталиде в Гренландии

Перечень топонимов

Альвхейм – один из миров в древнескандинавской мифологии, родной мир светлых альвов (эльфов)

Арнастапи или Орлиная Скала – хутор в Исландии, ныне одноимённый рыбацкий посёлок

Братталид, или Крутой Косогор – поселение, основанное Эриком Рыжим в Гренландии, Восточное поселение, в наше время – посёлок Кассиарсук

Боргафьорд или Городищенский Залив, Исландия

Брейдафьорд, или Широкий Залив на западном побережье Исландии

Брейдавик, или Широкая Бухта на западном побережье Исландии

Бурфьелл – гора в Гренландии близ Братталида

Дюрнес или Проливной Мыс – ферма в Гренландии в Восточном поселении

Восточное поселение – крупнейшее и первое поселение, основанное примерно в 985 году. Несмотря на название, поселение располагалось скорее южнее, чем восточнее, размещаясь, как и Западное поселение, на юго-западном побережье Гренландии, в глубине крупных фьордов. Руины ферм и церквей обнаружены в окрестностях современного города Какорток и нескольких небольших поселений гренландских эскимосов.

Эриксфьорд или Эриков Залив – на берегах залива располагался Братталид, центр Восточного поселения Гренландии

Фродривер, или Вещая Река – река и одноимённая ферма в западной части Исландии

Фурдустандс или Прекрасные Пляжи, Винланд

Гардар или Дворы – ферма в Гренландии в Восточном поселении, сейчас на этом месте находится поселение Игалику

Глаумбер или Шумный Двор – ферма в долине Глаум на северо-западе Исландии, сейчас – музей исландского быта

Глаум – речная долина на северо-западе Исландии

Зелёная страна (земля) – Гренландия, самый большой остров в мире. 1000 лет назад там было немного теплее и чуть меньше льдов.

Гуннбьёрновы островки – небольшой архипелаг, который раньше находился между Исландией и Гренландией, считается, что архипелаг исчез после извержения вулкана в начале XV веке

Хейкадалюр или Долина Ястребов на западе Исландии

Хельхейм или Царство Хель – в древнескандинавской мифологии один из девяти миров, мир мёртвых, где властвует великанша Хель

Хельгафелль или Священная Гора, Исландия

Хеллисвеллир или Пещерные Поля – ферма в Исландии

Хеллюланд или Земля Валунов (Земля Каменных Плит) отождествляется с Баффиновой Землёй или побережьем Лабрадора, Канада

Херьёльфснес или Мыс Херьёльфа – поселение в Гренландии, принадлежит к Восточному поселению, в наши дни развалины Херьёльфснеса находятся напротив поселения Нарсамиджит

Хоп – временный лагерь команды Карлсефни где-то в южной части Винланда

Хорнстандс или Скрученный Рог, Исландия

Хвалси или Китовый Остров – ферма в Гренландии в Восточном поселении

Хвамм или Лощина – ферма на берегу Широкого Залива в Исландии

Йотунхейм – в древнескандинавской мифологии один из девяти миров, населённый великанами-йотунами

Килнес или Килевой Мыс – мыс где-то в Винланде, Канада

Лангьёкулль (Лаунгйёкудль) – второй по величине ледник Исландии

Лаугабрекка или Купальный Склон – ферма в западной части Исландии

Латеранский дворец – дворцовый комплекс в Риме, служивший с IV до начала XIV в. резиденцией римских пап

Люсуфьорд или Пикшевый Залив – на побережье залива располагалось Западное поселение, Гренландия

Маркланд – Лесная Страна или Пограничная земля, скорее всего побережье Лабрадора, Канада

Миклагард или Великий Город, Константинополь

Нифльхейм – в древнескандинавской мифологии один из девяти миров, земля льдов и туманов, обитель ледяных великанов

Рейкхолт или Холм Дымов, Исландия

Рейкьянес или Мыс Дымов – полуостров на западе Исландии

Риф – ферма к северу от Снайфеля на берегу Брейдафьорда, Исландия

Санднес или Песчаный Мыс – ферма в Гренландии в Западном поселении

Сиглуфьорд или Парусный Фьорд – залив, ферма в Гренландии в Восточном поселении

Снайфель или Снежная Гора – вулкан на полуострове Снайфельснес в Исландии, современное название – Снайфедльсйёкюдль (Ледник Снежной Горы)

Снайфельснес или Мыс Снежной Горы – полуостров в западной части Исландии

Стапафель или Скалистая Гора – гора на полуострове Снайфельснес в Исландии

Стокканес или Бревенный Мыс – ферма в Гренландии в Восточном поселении, ныне на этом месте расположен посёлок и аэропорт Нарсарсуак

Туль – коммуна во французском департаменте Мёрт и Мозель региона Лотарингия на северо-востоке современной Франции.

Ватнахефди или Озёрный Край – ферма в Гренландии в Восточном поселении

Ватнсхорн или Озёрный Рог, Исландия

Вифилсдалур или Долина Вифила, расположена на западе Исландии

Винланд или Виноградная Страна, отождествляется с Новой Англией или Ньюфаундлендом, Канада

Вите́рбо – город в итальянском регионе Лацио, административный центр одноимённой провинции. Расположен в 100 км к северу от Рима по Кассиевой дороге

Западное поселение – второе по размерам поселение в Гренландии, основанное примерно в 985 году. Несмотря на название, поселение располагалось скорее севернее, чем западнее, размещаясь, как и Восточное поселение, на юго-западном побережье Гренландии, в оконечностях длинных фьордов. Развалины ферм обнаружены в районе современных посёлков Нуук и Каписиллит

Предисловие

Март 1069, Скальхольт, Исландия

Агнар Аслейфарсон пишет это предисловие, чтобы рукопись в будущем была истолкована полно и правдиво.

Я записал её рассказ по воле кардинала Гильдебранда в Риме. Когда она приехала сюда, кардинал принял её первым, а затем послал за мной. Таковы были его слова:

– Сюда приехала паломница из твоей страны. Нет, не из Реймса, а из Исландии. Она передала мне письмо от нашего брата Ислейфа Гизурсона, епископа в Скальхольте, что в Исландии. Так вот, Ислейф слышал, что ты прибыл в Рим, и ему хотелось, чтобы тебе напомнили о нём. В его письме описана очень необычная история. Якобы эта женщина одна из тех, кто побывала за пределами мира смертных, причём не духовно, а телесно. Она прожила более года вне нашего мира. Она разговаривала с демонами и духами мёртвых. Поначалу, ты можешь сказать, что это хорошая тема для народной басни. Но Ислейф считает, что в этом есть нечто большее. Ты знаешь, что наш брат Адельберт пишет трактат о "Четырёх Последних Вещах" [1]1
  Четыре Последние Вещи – понятие христианской эсхатологии, четыре последние стадии жизни человеческой души: Смерть, Страшный Суд, Ад и Рай.


[Закрыть], и нам нужно собрать как можно больше свидетельств, подтверждающих его доктрину. Здесь повсюду процветают ереси, так что в ближайшие год-два я намерен бороться с этими вредными заблуждениями, и здесь, в Латеранском дворце, я готовлю декрет, с позволения самого его Святейшества Папы. Я уверен в тебе, Агнар, знаю, ты никому этого не перескажешь.

– Я доверяю Ислейфу. Я научился доверять ему ещё в Ту́ле. Он мог бы стать кардиналом, если бы не решил вернуться в Исландию. С той женщиной я встретился лично. Она произвела на меня впечатление. Хотя она и вела себя настороженно, но в ней чувствовалась уверенность и прямота, присущая мужчине. Конечно, будь она молода, это было бы неприемлемо. Но нам не удалось побеседовать. Она сумела произнести несколько слов на вульгарной латыни, поприветствовав меня, и передала письмо Ислейфа. Я заговорил с ней на германском, и она ответила с сильным акцентом: "Я не говорю по-германски".

– Поэтому я хочу, чтобы ты выслушал её рассказ и записал его на исландском языке. Когда запишешь её слова, переведи текст на латынь и обогати её скудную речь богословским языком, как положено.

Похоже, я впервые услышал похвалу от кардинала, но тогда я не оценил этого по достоинству. Меня отрывали от работы, и меня это раздражало. Гильдебранду не следовало знать, что каждый исландец может поведать истории о призраках и демонах, и о путешествиях за пределы мира. Зимними вечерами мы только и делали, что рассказывали истории. Я же был учёным, а не пересказчиком народных басен. Приходскому священнику полезно иметь в запасе несколько историй, чтобы запугивать невежественных крестьян и ставить их на место. Но это не моя работа. Напротив, в течение нескольких лет, – до того, как вместе с папой Львом IX я покинул Реймс после Церковного собора 1049 года и переехал в Рим, я занимался прямо противоположным. С тех пор я стал меньше уделять времени переводам, так как был вовлечён в деятельность по управлению церковью. То было время реформ, и на нас возлагалась миссия по возвращению Риму статуса центра мира, на этот раз – духовного центра.

Но даже в этом бурном водовороте событий я продолжал работать над переводом на исландский "Диалогов Папы Григория". Возможно, я должен упомянуть здесь, что закончил запись её рассказа через два года после отъезда Гудрид из Рима, и собственноручно сделал копию (я не доверил бы итальянскому писцу исландский текст), а затем отправил оригинал Ислейфу в Скальхольт. Я рассчитывал закончить быстрее, но как только уехала Гудрид, на нас напали норманны, и стало уже не до переводов. Но всё же, главным делом моей жизни были тексты.

Запись рассказа Гудрид оказалась более важной, чем я ожидал. Она стала промежуточным этапом в самом активном периоде моей юности. Теперь я вернулся в Скальхольт и живу здесь уже пятнадцать лет. Папа Лев IX умер, и кардинал Гильдебранд терпеливо ждёт в Риме, когда придёт его время. Лишь смерть сможет помешать ему достичь заветной цели. Он достаточно давно добивается этого, и, думаю, станет знаменитым Папой [2]2
  Кардинал Гильдебранд был избран Папой Римским в 1073 году, взяв имя Григорий VII. Окончательно утвердил в католической церкви целибат – безбрачие духовенства. Боролся за власть в Западной Европе с германскими императорами. В 1085 году был изгнан из Рима и умер, позже канонизирован.


[Закрыть]. Я и сам мог бы носить кардинальскую шапочку (и это не пустое хвастовство), если бы остался вместе с ним. Но я выбрал иной путь. Когда Лев IX умер, я решил вернуться в Исландию. Я никогда не жалел об этом решении, хотя мои коллеги в Риме пытались отговорить меня. В их глазах я совершал глупость, удаляясь из мира. Мой довод был таков – я хотел помочь Ислейфу основать монастырь в Скальхольте. И это правда – мысль о монастыре на моей родине не покидала меня с тех пор, как мы с Ислейфом обсуждали это, ещё будучи учениками. К тому же я понял, что в Риме никогда не наступит спокойное мирное время, чтобы заняться науками. Наконец, новый Папа Виктор позволил мне покинуть Рим. Гильдебранд разозлился, что Его Святейшество не помешал моему отъезду, но уже давным-давно смирился. Я оказался полезен ему здесь, на аванпосте христианского мира, и мы нечасто, но переписываемся. В полной мере использовать каждую связь – одна из особенностей его политического гения. Но меня политика больше не интересует; всю свою жизнь в Скальхольте я посвятил переводам для моих земляков.

Видимо, рассказ Гудрид положил начало моему решению. К её приезду я провёл в Риме уже два года. Своим домом я считал Реймс, в котором жил с десяти лет, а не Исландию. В Реймсе я обучался в школе, а моими учителями были последователи великого Герберта. Думаю, это сыграло свою роль, когда я стал записывать рассказ Гудрид. Как только она заговорила, её слова стали приобретать для меня совсем иное значение, нежели то, что имел в виду Гильдебранд. Я не мог рассказать Клюнийцам [3]3
  Клюни́йский орден – католический монашеский орден, образованный вокруг бенедиктинского аббатства Клюни в Бургундии. В правление аббата Одона (927-942) Клюни становится центром Клюнийской реформы, сыгравшей огромную роль в истории Католической церкви.


[Закрыть] как истолковываю её повествование; иначе моё положение в Риме пошатнулась бы. Но в Реймсе мы учились ценить знания ради самих знаний, и с тех пор я поверил (осмелюсь сказать об этом здесь), что богословие способно само позаботиться о себе. В конце концов, разве не Господь создал землю и всё сущее на ней? Гильдебранд поручил мне изложить повествование Гудрид, используя понятия Смерти, Страшного Суда, Ада и Рая, что я и сделал. Но, когда я был молод, я узнал о таких вещах, как: применение астролябии, абака и часов. Измерение само по себе является священной тайной, и, на мой взгляд, совсем не оскорбляет божественного замысла.

Кроме того, я исландец, и, хотя покинул Исландию ещё мальчиком, я кое-что смыслил в плавании под парусом. Я отдал лучшие годы своей жизни переводам священных текстов на исландский. А теперь, когда наш монастырь и библиотека устроены как следует, я вернулся к той задаче, которую поначалу воспринял с такой неохотой. Я стал записывать рассказы, которые слышу здесь. Некоторых это злит. Скальды, да и обычные люди утверждают, это в каком-то роде смерть – записывать чернилами слова на пергамент, ведь истории живы, пока люди собираются вместе, рассказывают и поют их. Мои братья монахи тоже высказывают сомнения, они считают богохульством использовать учёный дар письма для светских целей. Поэтому я мало упоминаю об этом, но продолжаю работу, и более того, здесь в Скальхольте у меня появилось несколько молодых учеников. Может показаться, что всё это далеко от становления и свержения Пап, но (если это ересь, то я уже буду мёртв к тому времени, как это будет прочтено и осуждено), я думаю, что моё дело в будущем покажется более значимым.

В Реймсе мы обучались письму на лучшей латыни. А перевод был настоящим искусством. Там мне предложили найти способ записать родной язык. Когда Ислейф был в Германии, он посетил меня, и мы долго обсуждали нашу работу. Он вдохновил меня продолжать. Нет причин, почему бы не записать наш язык римскими буквами, предварительно разработав правила записи. Как нет и причин, почему великие произведения наших латинских предшественников не записать родным языком, которому мы учились возле домашних очагов. Но у меня закрались сомнения на этот счёт. Смысл, сказал я себе, заключается именно в словах. Измени слова, и смысл уже будет иным. Так что изменять текст, перенеся его с одного языка на другой, это в каком-то роде ложь. Я боялся исказить правду, и сейчас, оглядываясь назад, совсем не удивляюсь этому, потому что нас всегда преследовал страх впасть в ересь.

Именно поэтому, когда я закончил документ, который требовался Гильдебранду на латыни, я утаил оригинал. Когда я умру – если Бог даст, этого не случится ещё несколько лет – оригинал останется здесь, в Скальхольте. Пусть другие решат, как с ним поступить. Я сомневаюсь в его ценности. Это рассказ женщины, а они хорошо умеют рассказывать сказки. На латыни это звучит несколько по-другому; ведь латынь – совсем не женский язык. Я не знаю, пробовал ли ещё кто-то сделать то, что посмел я – записать слова, которые в тот самый момент говорил человек. Конечно же, я не смог записать их точно. Я пишу быстро, но никто не может писать со скоростью речи. Она говорила очень медленно, чтобы я поспевал, но, когда её охватывало волнение, она забывалась и начинала говорить быстрее, и тогда мне приходилось делать всё возможное. Я боялся, что если буду прерывать её или просить говорить помедленнее, то упущу нить истории. После каждого разговора мне приходилось делать чистовую копию. Я мог себе позволить это, так как кардинал обеспечил меня чернилами и пергаментами. Это довольно трудоёмкая работа, и я нисколько не удивлюсь, узнав, что ни один из тех, кого я знаю, даже не пытался сделать то же самое. А здесь это даётся ещё труднее – в холодном климате чернила густеют.

Ещё одно искажение, которое я вынужден признать, – естественная привязанность. Именно так я это называю, и теперь, в преклонном возрасте, меня не заботит, что это утверждение может прозвучать неоднозначно. Я полюбил её. Я не имею в виду христианскую любовь к ближнему или даже простое сострадание. Это не было и обычной дружбой, потому что она – женщина, а я – мужчина. Конечно же, это не было и эротической влюблённостью, в конце концов, она на сорок лет старше меня. И всё же, теперь, когда всё в прошлом, я признаю сейчас, что самым серьёзным соблазном, с которым я столкнулся за мою взрослую жизнь, была похоть. Когда я был молод, этот соблазн часто терзал меня, и это худшее за все годы, проведённые в Риме. В то время я связывал это с жарой, она казалась мне физическим проявлением дьявольского пламени, бушующего внутри. Помните, то были годы, когда целибат стал основным вопросом церковной реформы. И это постоянно обсуждалось вокруг меня. Конечно же, я мог жениться, но я был амбициозным юношей и мечтал о карьере в Риме. Если быть абсолютно искренним – в конце концов, я буду уже мёртв, когда ты, читатель, кем бы ты ни был, прочитаешь это – могу сказать, что муки этого искушения отчасти помогли мне принять решение вернуться в Исландию. Мне нужно было сбежать от жары.

Я никогда не думал, что женюсь. Если бы Гудрид не поведала мне своей истории, возможно, я никогда бы не решился на это. Женившись, я раз и навсегда оставил амбиции. Теперь я настоящий исландский священник, я, который так ратовал за монашеские реформы Льва IX. Я женат, голод и одиночество давно минули. Но в Риме обо мне уже позабыли.

Возможно, всё это началось с того года. Она остановилась в английском монастыре Святого Петра, в Саксонском городке, что расположен севернее собора Святого Петра, на другом берегу реки, напротив Рима. Большинство монахинь были родом из Англии, и я думаю, это её вполне устроило. Для неё это стало некой основой. В обители не было скриптория, это лишь приют для паломников, идущих с севера, но монахини выделили нам комнату, в которой мы и занимались. Из комнатушки открывался вид на юг, на небольшой вымощенный двор обители, далее виднелся холм, на вершине которого возвышалась крыша собора Святого Петра. Мы работали с отворённой дверью, чтобы соблюсти приличия, а также, чтобы солнечный свет проникал в нашу комнату. Иногда мы выносили письменный стол во двор обители и работали там, а мимо нас сновали монахини, направляясь на работу или молитву.

Поначалу я ходил пешком от Латеранского дворца, с восходом пересекал на пароме реку, и возвращался обратно на закате. Позже, я ночевал вместе с монахами в соборе Святого Петра, откуда мне было совсем недалеко до Саксонского городка. То был перерыв в моей насыщенной политикой и реформами жизни, и даже мой драгоценный перевод трудов Папы Григория отошёл на задний план. Я стал инструментом её рассказа, и как только это произошло, это повествование стало и моим тоже. Именно так между нами зародилась привязанность.

Вернувшись в Исландию несколько лет спустя, я несколько раз навещал её. Она основала общину из нескольких монахинь в Глаумбере. Я причащал их. Она всегда была рада видеть меня, и мы беседовали каждый вечер. Три недели назад она послала за мной, будучи при смерти, и я провёл над ней последние обряды. Одними из её последних слов было: "Агнар, ты честный человек". Семья похоронила её рядом с Карлсефни.

Я не уверен, что являюсь честным человеком, но излагая её историю, попытался быть таким же честным, как она была честна со мной.