Текст книги "Узбекские народные сказки. Том 2"

Автор книги: Мансур Афзалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

ЗУМРАД И КИММАТ

На краю оврага стоял маленький домик. Жили в домике четверо: старик со своей дочерью Зумрад и жена старика со своей дочерью Киммат.

Старуха свою родную дочь Киммат любила, а падчерицу Зумрад ненавидела. Бедную Зумрад она и била, и ругала, с утра до вечера работать заставляла, ни минуты покоя ей не давала.

А Зумрад была девушка красивая, приветливая, умная. Увидишь ее – сколько ни смотри, не наглядишься; заговоришь с нею – сколько ни говори, не наговоришься.

Киммат была совсем на нее не похожа: ленивая, капризная, неприветливая. Целыми днями она ворчала, сердилась и ссорилась.

Зумрад, бывало, рано утром встанет и бежит к роднику. Тюльпаны головки свои склоняют, ей «здравствуй!» говорят. А если Зумрад иногда на траву отдохнуть присядет, и цветы, и соловьи радуются, сказки ей напевают.

Старухину дочь цветы не любили и не ласкали. Киммат обижала их, рвала, ногами топтала. Поэтому, когда Киммат проходила, цветы от нее прятались, лепестки свои закрывали.

Все это еще больше злило старуху-мачеху. Стала она думать, как бы ей Зумрад со свету сжить.

Однажды мачеха сказала старику:

– Дочь твоя непослушная, лентяйка, прогнать ее надо – не то духу моего здесь не будет.

Растерялся старик и не знает, что ему делать.

А старуха не унимается, требует:

– Отвези Зумрад в лес и сделай так, чтобы она заблудилась. Вместе с ней жить я не буду.

Повел старик Зумрад в горы. Долго шли они горами да ущельями, зашли в такую глушь, где нога человека не ступала.

– Посиди здесь на камне, доченька, – говорит старик, – а я пойду дров нарублю.

– Ладно, батюшка, – отвечает девочка.

Пошел старик дрова рубить.

Зумрад одна осталась.

Вдруг поднялся ветер. Старик повесил топор на большое дерево. Ветер дует – топор покачивается и стучит о дерево: «тук! тук!»

А Зумрад думает, это отец дрова рубит, сидит и ждет. Долго, долго она сидела, а отец не идет. Когда ветер успокоился, пошла Зумрад в ту сторону, где топор стучал. Идет она по долине, цветы собирает и вдруг видит: стоит дерево, на дереве топор висит, а отца нет.

– Ой, несчастная доля моя! Ой, батюшка! – закричала Зумрад.

Пошла Зумрад отца искать. Ходила Зумрад по горам, ходила и окончательно заблудилась.

Страшно ей стало одной в лесу. Куда идти – не знает, плачет Зумрад. Вдруг видит: узенькая тропинка. Пошла по ней Зумрад и слышит – голосистые птички поют. Под ноги посмотрит Зумрад – там цветы разноцветные– и красные, и белые, и желтые – головками кивают, что-то шепчут ей.

Вечер наступил, темно стало.

Долго, долго шла Зумрад. Цветы своими головками ей дорогу показывают. А время уже совсем позднее. Наконец заметила Зумрад, что вдали какой-то огонек мерцает, прислушалась, слышит – собака лает. Пошла Зумрад в ту сторону и скоро подошла к маленькому домику. Заглянула в окно, видит – в домике старуха сидит. Зумрад обрадовалась, зашла в домик, поздоровалась со старухой и рассказала, что с ней случилось.

Обрадовалась старуха, что в дом к ней пришла такая приветливая девочка. А старуха та была добрая лесная волшебница.

– Не печалься, – утешает старуха Зумрад. – Я тебе помогу.

– Благодарю, – отвечает Зумрад. – Вы меня как родная мать приняли. Что вам нужно делать – скажите, я люблю работу, для вас охотно сделаю.

В это время на крышу старухиного домика прилетело много-много птиц. Птицы песни запели и в песнях своих Зумрад хвалили. Волшебница птичий язык понимала и еще больше радовалась. Она Зумрад ласкала, «миленькая моя, бусинка моя!» называла, куклы играть ей давала, сказки рассказывала, такие интересные книжки показывала, каких нигде больше не найдешь.

Так прожили они вместе несколько дней. Старуха ласкова была с Зумрад, потому что с приходом ее старый домик заблестел, как фарфоровая пиала. Зумрад пол в комнатке подметала, окна мыла.

Однажды старуха собралась плов приготовить и говорит Зумрад:

– Поднимись, доченька, на крышу, достань дров.

– Ладно, бабушка, – отвечает Зумрад и полезла на крышу.

А крыша была высокая, далеко с нее во все четыре стороны видно. Зумрад поглядела по сторонам и увидела крышу своего родного домика.

Сильно забилось сердце у Зумрад, заплакала она.

– О чем плачешь, миленькая? – спрашивает старуха.

– Вон вдали мой родной дом виднеется. Я по отцу соскучилась, – отвечает Зумрад и плачет.

Старуха ее успокоила, плову наварила, покормила Зумрад, спать уложила, а поутру говорит:

– Собирай свои игрушки, бусинка моя. Сегодня домой поедешь. На крыше у меня два сундука стоят – красный и белый. Ты белый сундук оставь, а красный с собой возьми.

Сказала так старуха и в лес пошла. Зумрад стала своих кукол собирать. Привела старуха буланого коня, запряженного в арбу, посадила на арбу Зумрад, поставила красный сундук и говорит:

– Вот тебе ключик от сундука, когда домой приедешь, сундук откроешь.

Попрощалась Зумрад со старухой, поблагодарила ее и домой отправилась. Не успела она оглянуться, как арба уже перед родным домом остановилась.

Видит Зумрад, перед домиком отец сидит пригорюнившись, о дочке думает.

– Здравствуй, отец! – крикнула Зумрад и бросилась его обнимать.

Так обрадовался старик, что невольно из глаз у него слезы потекли.

– Миленькая моя!..

Вошли они в дом. Скоро все узнали, что Зумрад домой вернулась. Соседи собрались. Зумрад красный сундук открыла. Ах-ах! – все так и ахнули.

В красном сундуке полно всяких дорогих вещей оказалось. На всю жизнь добра для Зумрад хватит.

Увидев это, злая мачеха засуетилась, забеспокоилась. В тот же миг приказала она старику отвести Киммат в лес и оставить там.

Старик быстро собрался и отвел Киммат в лес.

Когда настал вечер, Киммат пришла к дереву, на котором старик повесил топор. Закричала Киммат, заплакала, но ни цветы, ни соловьи – никто ее не стал утешать. Одни только совы кричали в темном лесу.

В страхе побежала Киммат по лесу и прибежала к домику волшебницы. Старуха ее приветливо встретила, успокоила:

– Не печалься, доченька, я тебе помогу.

Но у Киммат не нашлось доброго слова старуху поблагодарить, потому что мать ее и добрым словам не учила. Обиделась волшебница и ни кукол Киммат не дала, ни сказок ей не рассказала.

Сидит Киммат с утра до вечера в домике, бездельничает, ленится, домик не убирает. Грязно стало в домике, окна пылью покрылись.

Однажды старуха говорит Киммат:

– Полезь, доченька милая, на крышу, достань дров.

– Полезайте сами, доставайте, – отвечает Киммат. – Я вам не служанка!

Старуха очень огорчилась, но все же уговорила Киммат подняться на крышу. Залезла Киммат на крышу, но дров не берет, сидит и плачет.

Старуха спрашивает:

– Чего ты плачешь?

– Я дом свой увидела. Уйду от вас, – отвечает Киммат и ногами топает.

– Ладно, иди, – говорит колдунья, – и сундук, что стоит на крыше, можешь с собой забрать. Вот тебе ключ. Дома откроешь сундук.

Киммат перестала плакать, обрадовалась, стащила сундук с крыши. Но волшебница арбы ей не дала. Пришлось Киммат тяжелый сундук на себе тащить.

Почуяла пестрая собака, что Киммат идет, подбежала к старухе, лает:

– Гав, гав, гав! – и что-то себе под нос бормочет.

Стала старуха прислушиваться, что собака бормочет, и слышит: – Вот я к маме иду, на спине сундук несу, а в нем змей полно.

Разозлилась старуха, взяла длинную палку и как ударит собаку, ноги ей перебила. А потом с радостью думает: «Моя доченька идет, шелк, бархат несет».

Прибрела наконец Киммат домой. Собрались соседи, хотят посмотреть, что там, в сундуке. А мачеха и Киммат сели на сундук, злятся, не позволяют сундук открывать.

Взяли мачеха с дочкой сундук за ручки и потащили в дом. А в полночь заперли они двери и открыли сундук, да как закричат:

– Ой, вай дод! Спасите! Вай дод! Драконы!

В сундуке два больших дракона сидели.

Проглотили драконы старуху с ее сварливой дочкой, вылезли через окно и улетели.

А соседи услышали крики и вопли в доме, побежали на помощь, разбили дверь и видят: никого в доме нет.

Так и не нашли нигде злую мачеху и ее сварливую дочку. А старик и Зумрад после этого жили мирно и счастливо.

Перевод А. Мордвилко.

ДИТЯ-ЦАРЬ

В давние времена какой-то шах сказал своему визирю;

– Разве есть на свете кто-нибудь сильнее меня?

Визирь склонился в поклоне и ответил:

– О великий шах, есть предел и твоего могущества. Шах рассердился:

– Эй, визирь, не найдешь ты на свете человека сильнее меня. Кого хочу – казню, кого хочу – брошу в темницу.

Тогда визирь привел к шаху его маленького сына. Мальчик захныкал:

– Папа, пить хочу.

Засуетился шах, вскочил с трона и подал сыну воды.

Визирь сидел в сторонке и только посмеивался. Сын шаха заплакал:

– Папа, дайте молока! По приказу шаха принесли молоко.

– Папа, смешай молоко с водой! – пролепетал мальчик.

Шах послушался и перелил воду в молоко. Но мальчик закапризничал:

– Папа, отдели воду от молока! Тут царь рассердился:

– Как можно отделить воду от молока?

Ребенок стал плакать.

Тут визирь посмотрел на царя. Царь молвил:

– И правда, я не силен, ребенок сильнее меня! Недаром говорится:

«Дитя – царь!»

Перевод Ирины Шевердиной.

ВЕТЕР И СОН

Страшен и могуч Ветер. Тих и слаб Сон. Однажды Ветер и Сон встретились.

Любил прихвастнуть Ветер, и сказал он Сну:

– Эй, Сон, открой свои сонные глаза и взгляни на меня. Нет никого сильнее меня. Я засыпаю кишлаки песком, высушиваю реки, с корнем вырываю из земли вековые деревья.

А Сон лениво отвечает Ветру:

– Не шуми! Не хвастай! Я сильнее тебя.

Долго они спорили. Наконец надоело Сну пререкаться, и сказал он Ветру:

– Что ты расхвастался? Зачем нам попусту ссориться. Давай лучше испытаем свою силу. Смотри, вон по дороге идет маленький мальчик и ест лепешку. Пусть каждый из нас попробует вырвать у него лепешку из рук. Так мы проверим, кто сильнее.

Стал проверять свою силу Ветер. Кинулся он на мальчика, завыл, загудел, принялся бросать его из стороны в сторону. Не испугался мальчик, не выпустил из рук лепешки.

Так и отпустил Ветер мальчика, ничего не добившись.

Пришел черед Сна показать свою силу. Тихонько приблизился он к мальчику, погладил его по головке и дал ему кусок сахару, а Ветер только усмехнулся и подумал: «Ну, если мальчишка из рук лепешку не дал мне вырвать, то кусок сахара и подавно не отдаст».

Пососал мальчик кусок сахара, сладко зевнул и… заснул. Опустились у него руки, разжались пальцы, и выронил хлеб и кусок сахару на землю.

– Кто же из нас сильнее? – спросил у Ветра Сон.

Склонил буйный Ветер голову и проговорил только:

– Друг мой, вижу, ты сильнее меня.

Загудел, зашумел и умчался прочь.

Так слабый Сон одержал верх над могучим Ветром.

Перевод Ирины Шевердиной.

ДОЧКА-УМНИЦА

Жил в старые времена один старик с дочкой лет двенадцати. А всего добра у старика было: один верблюд, одна лошадь и один ишак.

Старик рубил в горах дрова и возил продавать в город, а дочка занималась хозяйством.

Вот как-то навьючил своего верблюда старик дровами и поехал на базар. Подошел к нему толстый бай и спросил:

– Почем дрова продаешь?

Старик запросил три теньги.

Толстый бай сказал:

– Возьми «как есть» десять тенег, только отвези дрова ко мне домой.

Старик с радостью согласился и привез дрова во двор к толстому баю.

Получил старик обещанные десять тенег, свалил на землю дрова и хотел уйти.

Вдруг толстый бай сказал:

– Привяжи верблюда! Удивился старик:

– Верблюд мой.

– Нет, – сказал толстый бай. – Я купил дрова «как есть», вместе с верблюдом. Стал бы я платить тебе, дураку, десять тенег.

Спорили они, спорили и пошли судиться к казию. Казий спрашивает старика:

– Правда ли, что ты продал дрова «как есть»? Старик говорит:

– Да, только, господин казий, верблюд-то стоит триста тенег.

– Ну уж это не мое дело. Сам виноват, не надо было соглашаться продавать дрова «как есть».

Приказал казий отдать верблюда толстому баю, а старик со слезами пошел домой. Только дочке так ничего и не сказал.

На другой день, навьючив дрова на лошадь, старик опять приехал на базар. А толстый бай тут как тут.

– Почем дрова продаешь?

– Три теньги. Толстый бай сказал:

– Возьми «как есть» десять тенег.

Забыл совсем старик, что было вчера, и согласился. Остался старик без лошади.

Пришел он домой печальный, однако дочке опять ничего не сказал. На третий день старик навьючил дрова на ишака и собрался уже совсем на базар, но дочка сказала ему:

– Отец, в прошлый и позапрошлый раз вы вернулись без верблюда и без лошади. Сегодня и ишака вам не оставят. Лучше я поеду дрова продавать.

Старик согласился. Девочка поехала на базар. Подходит к ней толстый бай.

– Почем дрова продаешь? Девочка запросила три теньги. Толстый бай и говорит:

– Возьми «как есть» пять тенег. Девочка отвечает:

– А вы дадите за дрова деньги свои «как есть»?

– Хорошо, согласен, вези дрова ко мне. Свалила девочка дрова и спрашивает:

– Дяденька, где прикажете вашего ишака привязать? Толстый бай показал место.

Привязала девочка ишака и попросила деньги за дрова.

Протянул толстый бай деньги, а девочка цап, схватила его за руку и говорит:

– Когда мы рядились, вы сказали, что дадите пять тенег «как есть». Отдавайте деньги вместе с рукой.

Спорили они, спорили. Соседи прибежали на крик и повели девочку и толстого бая к казию.

Крутил казий и так и эдак, придумывал тысячу хитростей, но девочка стояла на своем.

А народ кричит:

– Права девочка! Вот умница девочка!

Казий думал, думал и постановил:

– Отдавай руку,.

Заплакал толстый бай.

– Как же я без руки буду?

– Ну, плати выкуп 50 золотых тиллей.

Отсчитал бай девочке 50 тиллей.

Жалко стало толстому баю денег. Он и говорит:

– Давай побьемся об заклад, кто из нас будет лучше врать, тот должен платить еще 50 тиллей.

– Хорошо, – говорит девочка, – только вы, господин бай, старше меня годами, вы и начинайте.

Уселся поудобнее толстый бай, откашлялся и начал:

– Однажды я посеял пшеницу. Она у меня до того уродилась, что всякий, заехавший в поле верхом на верблюде или лошади, плутал десять дней. Как-то сорок козлов забрались в пшеницу и пропали. Когда пшеница созрела, нанял я батраков жать ее. Вот и пшеницу сжали, смолотили, а о козлах и помину нет. Однажды я приказал жене испечь лепешки, а сам сел читать коран. Когда лепешки вынули из печи, я отломил кусочек и начал есть. Вдруг слышу у меня на зубах – «Мэ-э-э!» Изо рта козел и выскочил, а за ним еще и еще. Козлы до того разжирели, что стали каждый с четырехгодовалого быка.

Захлопала девочка в ладошки, посмеялась и закричала:

– Отлично! Вы сказали правду, таких случаев на свете бывает много. А теперь послушайте меня. Однажды посредине нашего кишлака я вскопала землю и посеяла одно-единственное хлопковое семечко. И что же, вы думаете, получилось? Выросло громаднейшее дерево, тень от которого падала во все стороны на расстояние дневной езды от кишлака. Когда поспел хлопок, для очистки его я созвала пятьсот здоровых и крепких женщин с быстрыми руками. Очищенный хлопок я продала, а на вырученные деньги купила сорок могучих верблюдов, навьючила их дорогими ситцами и отправила с двумя своими братьями в Бухару. Три года не было от них никаких вестей. И вот, увы, меня недавно известили, что они убиты. А теперь смотрите, добрые люди, на толстом бае надет халат моего среднего брата, в котором он уехал в Бухару. Значит, вы, бай, убили моих братьев, завладели их товарами и верблюдами!

Толстый бай встал в тупик: если признать рассказ девочки правильным, станут его судить за убийство и не сносить ему головы, а если сказать, что рассказ ее ложь, то он должен в силу уговора уплатить ей 50 золотых тиллей.

Думал, думал, выложил деньги и говорит:

– Первый раз в жизни перехитрили меня.

А девочка забрала верблюда, лошадь, ишака и вернулась веселая домой к отцу.

Перевод М. Шевердина.

БОЗБАЛА

Было, не было, сыто ли голодно, когда волк был визирем, лис – караульщиком, ворон – знахарем, а воробей – ябедником, жил уважаемый всеми человек.

Не было у него сына. День и ночь горевал он: плохо пил, плохо ел, еще хуже спал.

Много лет прошло – и наконец жена родила ему сына, да такого красавчика, что только ясный месяц с ним мог сравниться. На радостях счастливый отец устроил большой пир. На пиру том народ веселился две ночи и два дня. По желанию родовых старейшин новорожденного назвали Бозбала.

Но скоро веселье омрачилось. На седьмой день умерла мать Бозбалы.

Стали новорожденного кормить молоком козы.

Когда Бозбале исполнилось два года, отец его взял себе вторую жену. Мачеха не очень привечала пасынка. А когда у нее родился сын, и вовсе невзлюбила Бозбалу. Спать укладывала где-нибудь в темном углу на старой порванной кошме, попрекала даже куском хлеба.

Подошло время, Бозбала поступил в школу. Когда он возвращался из школы, отец усаживал его на колени, заставлял читать вслух, ласково разговаривал с ним.

Мачехе это очень не нравилось. Она сейчас же усаживала на колени мужа своего сына, а Бозбалу стыдила:

– Уходи! Здоровенный ты парень, а не стыдно у отца на коленях сидеть! Видишь, братишка твой посидеть хочет!

Коза, кормившая молоком Бозбалу в детстве, принесла козленка невиданной красоты. Бозбала назвал козленка своим, зубами пометил ему уши и сам за ним ухаживал.

Коза-мать три раза в день приходила кормить своего детеныша и снова уходила в степь, а козленок оставался дома и играл с Бозбалой. Мальчик даже научил своего любимца говорить по-человечески.

Когда мачеха обижала Бозбалу, мальчик уходил с козликом в степь и рассказывал ему о своих горестях.

Видит мачеха, что сколько она ни обижает пасынка, он никогда не плачет. Стала она придумывать, чем бы еще больше донять его.

Была у мачехи мать – старуха со сморщенным лицом, с беззубым ртом, большая мастерица по части всяких хитростей и плутней.

Старуха сказала:

– Муж твой скоро уедет по торговым делам. Всякий раз, когда пасынок попросит есть, давай ему горелую лепешку, а сыну своему сдобную. Бозбала обидится и уйдет из дому. А если пожалуется отцу, ты накричи побольше да свали вину на него же. Муж в гневе и сам отправит куда-нибудь своего сына. Вот ты и избавишься от него.

Мачеха так и поступила, как советовала старуха. Бозбала загоревал. Вышел он в сад и сел там, низко опустив голову.

– Бозбала, о чем ты горюешь? – спросил козленок.

– Эх, – ответил мальчик, – если бы ты сумел помочь!

– Расскажи мне, может быть я что-нибудь придумаю.

Бозбала заплакал и все рассказал. Козленок ответил:

– Не плачь, Бозбала. Отдавай мне горелую лепешку, а я тебе раздобуду вкусной еды.

Бозбала покрошил лепешку. Козленок съел ее, поднял вверх мордочку и заблеял. Смотрит Бозбала – а перед ним блюдо с пловом.

Так Бозбала каждый день отдавал горелую лепешку козленку, а взамен получал плов.

Однажды мачеха подсмотрела, как Бозбала ест плов. Побежала она к своей матери. Старуха подумала и говорит:

– Когда вернется муж, прикинься больной и попроси: зарежь, мол, козленка твоего сынишки, тогда я поправлюсь.

Жена бая так и сделала. Когда муж приехал, она притворилась больной и стала со слезами просить его зарезать козленка. Бай сейчас же послал за мясником. Из мяса устроили угощение, а голову закопали.

Приходит Бозбала из школы, а козленка нет. Спросил он брата, а тот говорит:

– Приехал отец и велел зарезать козленка, чтобы устроить пир.

– Теперь это место стало мне постылым, – сказал Бозбала и ушел из дому.

Выбежал отец на улицу и стал звать сына:

 
Бозбала, Бозбала,
Тюльпан мой, Бозбала!
Хоть малого барашка
Возьми с собой, Бозбала.
Бозбала, Бозбала,
Тюльпан мой, Бозбала!
Быстроногого коня
Оседлай, Бозбала.
Бозбала, Бозбала,
Тюльпан мой, Бозбала!
Самый лучший халат
Надень на себя, Бозбала.
Бозбала, Бозбала,
Тюльпан мой, Бозбала!
Кошелек серебра
Возьми себе, Бозбала.
 

Но Бозбала даже не обернулся.

Идет Бозбала по кишлачной улице, а навстречу ему два его задушевных друга – молодые джигиты.

– Добрый путь. Куда идешь? – спрашивают. Бозбала рассказал о своем горе.

– А теперь прощайте. Я в этих местах не останусь.

– Подожди, – говорят ему джигиты, – мы тоже пойдем вместе с тобой.

Шли они дружно, точно три брата.

Долго они шли и много прошли.

Подошли друзья к берегу большой реки, смотрят, стоит прекрасный дворец. Уселись они под одним деревом, закусили. Двое легли спать, третий остался караулить.

Из дворца вышла девушка с золотым кувшином, подошла к реке и стала брать воду. Увидела она друзей, засмотрелась на них и уронила кувшин в реку.

Подошла девушка и спрашивает:

– Кто вы, откуда идете?

Джигит рассказал все как было.

– А сама ты кто? – спросил он девушку.

– Я прислужница Айпарчи – дочери здешнего хана. Хан собирается выдать дочь замуж. Я пошла принести воды помыть голову моей госпоже, да засмотрелась на вас и упустила в воду кувшин. Что я скажу теперь? – сказала девушка и ушла во дворец.

Айпарча спросила прислужницу, почему она так долго не приходила. Девушка рассказала о трех юношах.

Айпарча подошла к калитке, выглянула, увидела спящего Бозбалу, и сердце ее поразила любовь. Охнула она и упала без чувств. Рабыня побрызгала ее розовой водой и привела в себя.

Айпарча приказала принести два красных яблока. Нацелившись, она бросила одно в Бозбалу.

Бозбала вскочил, глядит: у калитки улыбается ему раскрывшаяся роза.

«Что за девушка! Не сон ли это?» – подумал Бозбала, протирая глаза.

А девушка бросила ему второе яблоко.

Бозбала с первого взгляда загорелся любовью. Он приблизился к калитке, поздоровался с девушкой.

Дочь хана и говорит:

– Отец меня выдает за нелюбимого. Убежим?

– У меня, – отвечает ей Бозбала, – есть два друга. Что мы с ними будем делить?

– Они пойдут с нами, – ответила ханская дочь. – Ночью, когда все будут спать, приходи сюда к калитке. Я буду ждать тебя с двумя лошадьми.

– Хорошо, – сказал Бозбала и, вернувшись к друзьям, рассказал им обо всем.

Ночью Бозбала пришел ко дворцу, а девушка уже ждет его. Айпарча попрощалась с дворцом и с родиной, и они отправились в путь.

Ехали они долго и проехали много. Когда миновало пять ночей и пять дней, подъехали они к покинутому замку.

Вошли они вовнутрь, смотрят: комнаты богато убраны, полы устланы коврами и паласами, а людей – никого.

– Что будет, то будет, – решили они и стали здесь жить.

Когда минуло десять дней, подошли друзья Бозбалы. Стали они тоже жить в этом замке. Каждый день один уезжал на охоту, тем и кормились.

Так Бозбала достиг исполнения своих желаний.

Перевод Н. Ивашева.