Текст книги "Лёд и пламень"
Автор книги: Максин Барри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
Теперь это могло стать ее будущим. Отец в долгу перед ней. Она ничего не делала в своей жизни, кроме того, что слушалась его, а он ничему ее не учил. Никогда прежде она даже не спрашивала себя, а что бы она хотела делать. И вот теперь она намеревалась взять на себя «Вентура индастриз». Это могло показаться абсурдом, но сама она была уверена, что права. Инстинкт подсказывал ей, что так будет, что у нее есть для этого силы и способности. И сейчас, стоя перед дверью, из-за которой до нее доносились отвратительные слова дяди, она больше, чем когда-либо, верила, что сможет это всем доказать. Она настоящая наследница Вентуры, и, если кому-то еще надо это доказывать, она готова начать хоть сейчас.
Собравшись с духом, она решительно толкнула дверь и вошла в кабинет. Все головы разом повернулись к ней.
– Доброе утро, джентльмены. – Мэрион с улыбкой огляделась вокруг. – В приемной кажется, никого нет.
– О да. Мы отпустили Фелисию выпить чашечку кофе. – Фрэнсис Вентура, ее кузен, первым обрел дар речи.
– Ага, тогда понятно. Итак… – Мэрион двинулась к большому столу тикового дерева, который занимал добрую часть комнаты, и только тут они заметили, что она принесла с собой портфель. Совершенно онемев, все трое наблюдали, как она прошествовала к просторному кожаному креслу и по-хозяйски уселась за стол. Ей казалось, что она ощущает присутствие Кейта, ободряющего ее. Он был бы доволен, если бы видел это.
– Итак, джентльмены, к делу. Я хочу собрать экстренное совещание руководства в два часа дня. Дядя Дино, думаю, вы сможете организовать это? Не всех, конечно, но высшее руководство от каждой компании надо обязательно пригласить.
– Д-да… конечно… – пробормотал Дино, уставясь на племянницу так, словно видел перед собой какой-то фантастический призрак. – Да, да…
Кивнув, Мэрион достала из портфеля кожаную папку и положила справа от себя. Взглянув на родственников, она слегка приподняла брови, удивляясь, что все еще видит их здесь.
– Фрэнки, будь добр, попроси, пожалуйста. Фелисию вернуться в кабинет. Она мне понадобится, чтобы подготовиться к совещанию.
Фрэнсис вспыхнул. Он терпеть не мог, когда его называли Фрэнки, но Мэрион сознательно сделала это.
– Ладно, – выдавил он угрюмо и удалился, считая ниже своего мужского достоинства ожидать дальнейших указаний.
Двое других задержались на мгновение, но она уже рылась в столе, просматривая документы и деловые бумаги, и, казалось настолько поглощена этим занятием, что как будто уже и не помнила о них. Оба неохотно двинулись к двери, и, как только та закрылась, Мэрион услышала приглушенный, недовольный голос Чарлза.
– Я и не знал, что старик намерен собрать совещание, – сказал он.
Мэрион расслабленно откинулась в кресле и глубоко и облегченно вздохнула. Первый шаг сделан. А минуту спустя дверь открылась, и Фелисия Райтон неуверенно вошла в кабинет. Кейт любил ее и, встретив вопрошающий, слегка недоуменный взгляд ее синих глаз, Мэрион почувствовала, что и ей девушка нравится.
– Привет, Фелисия.
– Здравствуйте, миссис… мисс Вентура Я… я так огорчена происшедшим с вашим братом. Мне будет не хватать его, – добавила она просто, но Мэрион знала, что это значит Она почувствовала, как слезы подступают к глазам и, быстро выпрямилась в кресле, проглотив тугой болезненный комок.
– Спасибо, Фелисия. Мне тоже будет его не хватать. И зовите меня Мэрион.
– Мистер Вентура сказал, что вы хотели меня видеть? – Голос ее сделался служебно-деловым, и Мэрион была рада этому.
Еще больше выпрямившись, она кивнула, стараясь выглядеть солиднее в кресле брата, и дотронулась до лежавших перед ней на столе бумаг.
– Да. Мне нужно, чтобы вы подготовили полный список всех компаний Вентуры, начиная с самых крупных и наиболее доходных. Мне нужны списки персонала, копия поквартальных доходов за этот год, а также балансовый годовой отчет. Что же касается «Вентура майнинг», то принесите проекты всех новых горных разработок, особенно тех, которые могут быть спорными.
Фелисия удивленно заморгала.
– Это невозможно так сразу, мисс Вентура. – На мгновение глаза женщин встретились, и Фелисия понимающе улыбнулась: – Да, мисс… Мэрион. Я начну прямо сейчас. Не хотите ли кофе?
– Да, пожалуй. Впереди еще долгое утро.
Йоркшир, Англия
Кристофер наклонился вперед, к лобовому стеклу, чтобы лучше рассмотреть открывающуюся перед ним панораму. Приехав сюда, чтобы лично проверить, как идут дела на строительстве крытого парка, он невольно был захвачен чарующей красотой этой долины, ее зеленых овечьих пастбищ, огороженных миля за милей каменной стеной, сложенной из местного песчаника без применения раствора. Он тут же пометил в своем блокноте, что ограда нового парка должна быть сложена из местного камня таким же образом, без применения раствора.
– Поезжай помедленней, Винс, – велел он. – Ого! А это что такое?
– Это Рибблхедский виадук, мистер Джермейн, – гордо отвечал водитель. – Ничего себе, да?
Кристофер кивнул. Еще бы. Стройный ряд изящных арок пересекал в узком месте маленькую долину, и он сразу вообразил себе старинный паровоз, несущийся по нему, услышал свист вырывающегося пара, увидел искры, сыплющиеся из-под его железных колес.
– Он был построен еще в викторианские времена для Сеттел-Карлильской железной дороги, – добавил водитель.
Кристофер улыбнулся.
– Ты, кажется, очень заинтересован в этой железной дороге, Винс.
– Скорее, в людях, которые могли бы, как встарь, по ней проехаться.
– Да, – задумчиво сказал Кристофер, еще раз взглянув на виадук. – Поездка по старинной железной дороге может увлечь многих.
Он взял телефонную трубку и позвонил в свой офис, тут же соединившись с Майклом.
– Майк, я хочу, чтобы ты кое-что просчитал для меня относительно Рибблхедского виадука. Он сможет принести нам солидный доход, если мы сумеем использовать его пути. Узнай, нельзя ли найти где-нибудь старинные вагоны с паровозом, пусть даже и не в очень хорошем состоянии. Мы их починим и приведем в порядок, если надо.
– Ага, понимаю. Нотка ностальгии по доброй старой Англии? – В голосе Майкла прозвучала улыбка. – Ты прав, конечно. Старинный состав с паровозом может окупиться в течение года.
– Именно. И подумай, как обустроить местность вокруг, – добавил Кристофер, бросив еще один взгляд на виадук через заднее стекло. Немало найдется туристов, американских, японских и других, которые выложат хорошие деньги, чтобы прокатиться по славным йоркширским долинам на паровозе прежних времен.
Быстро достав блокнот, он сделал в нем короткую пометку, записав еще одну пришедшую на ум идею.
– Как дела на строительстве лыжной трассы? – продолжил он разговор.
– Прекрасно, прекрасно. Мы готовы купить последний участок земли, он будет у нас в руках в любой момент. Уже договорились с банком.
– Так, – рассеянно сказал Кристофер. – А материалы для покрытия трассы? Вы уже получили образцы? Я хочу, чтобы их цвет соответствовал оттенку травы в этой долине.
– Поставщики говорят, что этого добиться очень сложно. Искусственные лыжные трассы обычно имеют стандартный цвет.
– Другие пусть будут стандартными, – раздельно произнес Кристофер. – Но только не мои. – Он сделал еще пометку, попрощался и положил трубку.
– Вот мы и приехали, мистер Джермейн. Какой правильный беспорядок, не так ли?
Кристофер посмотрел на площадку, расчищенную под строительство его последнего объекта, и кивнул. Она и в самом деле, как метко заметил водитель, выглядела, как правильный беспорядок. Там, где прошлись бульдозеры, выравнивая и очищая почву, земля была разворочена и выглядела, как грубая зияющая рана. Но рядом четкими штабелями уже складывались строительные материалы.
– Вы и правда будете здесь строить одну из этих крытых стеклом штук, мистер Джермейн? – спросил Винс. Он прожил в этих местах все сорок три года, и хотя старался заглянуть вперед и представить себе обширный, крытый стеклом парк, но сделать этого не мог.
– Да, собираюсь, – спокойно ответил Кристофер на его вопрос, разглядывая площадку, словно ястреб свою добычу. Он окинул взглядом покрытые лесом холмы, с трех сторон окружающие стройку, и удовлетворенно вздохнул. Да, это будет идеально. Уютно устроившись в маленькой лесистой лощине, парк станет гармонировать с окружающей средой. Кристофер уже ясно представлял себе этот крытый парк после завершения строительства.
Винс окинул печальным взглядом истерзанный ландшафт и тоже вздохнул. Ему было жаль прежнего вида, но жаловаться тоже не приходилось. Ведь до того, как «Джермейн корпорейшн» появилась в их городе, он шесть месяцев получал пособие по безработице. Теперь, по крайней мере, у него есть работа. А потом, когда парк будет закончен, ему обещана там должность садовника, что является его истинным призванием. Хотелось надеяться, что этот американец знает, что делает. Должен знать. Ведь он, как говорят, невероятно богат.
Нью-Йорк
Когда открылась дверь, Мэрион не удосужилась даже поднять глаза.
– Поставьте их на стол, Фелисия, – бросила она и включила следующую страницу на экране дисплея с данными о деятельности бумажной компании «Вентура пейпер» за этот год.
– Какого черта ты здесь делаешь?
Резкий голос отца вырвал ее из задумчивости, и, подняв глаза, она встретила его разгневанный взгляд. Секунду она не могла собраться с мыслями.
– Извини. Я решила, что это моя секретарша принесла кофе и бутерброды.
– Твоя секретарша?
Лесли захлопнул за собой дверь и медленно двинулся к одному из больших кожаных кресел, в симметричном порядке расставленных перед столом. Он сел и медленно откинулся в нем, глядя на дочь с рассеянным и немного усталым выражением, какою она никогда не видела прежде. Казалось, энергия покинула его, и это ее беспокоило. Это пугало ее больше, чем мысль о гневе, который мог обрушиться на нее.
– Да. Фелисия, – пробормотала она, поспешно подыскивая слова в свое оправдание.
– Я знаю, кто секретарша в этом кабинете, – проворчал Лесли. – Чего я не знаю, так это какого черта здесь сидишь ты. И что это за экстренное совещание ты назначила на сегодня?
– Ты уже знаешь об этом?
– Да, я узнал от Дино. Когда он позвонил мне, то был почти на грани истерики. – На миг веселая искорка блеснула в его глазах, но тут же исчезла. Он пристально взглянул на нее. – Ты что же, уселась на место Кейта?
Мэрион побледнела, но не двинулась с места. Она смотрела на своего отца, и глаза ее темнели от горя.
– Да, – тихо сказала она. – Когда я пришла сюда, Чарлз, Дино и Фрэнки спорили, кому будет принадлежать этот кабинет.
На этот раз слегка побледнел сам Вентура. Но тут же взял себя в руки и почти против воли улыбнулся.
– И ты разрешила этот спор, просто забрав его себе?
– Да. Я разрешила его, забрав кабинет себе, – твердо повторила она, но в голосе ее звучала горечь и печаль.
Лесли перевел взгляд на колонки цифр на дисплее и прочел несколько строк.
– «Вентура пейпер». Зачем тебе это нужно?
– Я уже просмотрела данные обо всех главных компаниях «Вентура индастриз». По крайней мере те, которые успела за… – Она бросила взгляд на свои маленькие золотые часики, – …за три часа сорок минут.
Лесли перевел взгляд с экрана на лицо дочери, сознавая, что что-то изменилось в ней. Она выглядела усталой, но глаза, глаза были другие. Они стали старше, гораздо старше, чем он представлял. И это поразило его. Она ведь тоже потеряла Кейта.
Иногда он спрашивал себя, а не любила ли она Кейта больше, чем они все, – больше, чем он, больше, чем даже Надин, его жена и мать Кейта, обожавшая сына. Внезапно сознание того, что его дочь страдает, а он ни разу за все эти дни даже не вспомнил о ней, поразила его как тяжкий удар. Что же происходит? Ведь он всегда старался оберегать свою семью и все же не смог воспрепятствовать тому, что болезнь унесла его дорогую Надин, а наркотики убили сына. Хотя он уже нанял частного детектива, чтобы разыскать того ублюдка, который снабдил его этим зельем. И вот теперь у него осталась только Мэрион… Чувство вины словно ножом резануло по сердцу, когда он вдруг понял, как мало внимания ей уделял. А она, должно быть, измучена. Она ведь тоже изнемогает от горя.
– Мэрион, тебе не место здесь, – мягко произнес он.
Внезапно она вскочила, глаза ее засверкали.
– Почему? Потому что я не мужчина? Ну, позволь уж я скажу тебе кое-что, папа. Пусть я женщина, но я все-таки Вентура!
– Ну и что из того? – не готовый к такому натиску, пробормотал Лесли.
– А то, – резко проговорила Мэрион и снова уселась в кресло. – То, что я хочу работать и сама зарабатывать на жизнь. А где еще я могу работать, кроме как здесь?
Он покачал головой.
– Мэрион, но у тебя же нет подготовки!
– У меня подготовка лучше, чем была у Кейта, – возразила она решительно. – Я кончила колледж с отличием, ты забыл об этом, папа?
– Но все равно, это невозможно, – упорно не сдавался он. – Это мир мужчин. Только мужчины должны делать мужскую работу. Ты просто не подумала как следует. Так что, если…
– Наоборот, – прервала его Мэрион, чувствуя, что робость перед отцом больше не сковывает ее, и ощущая себя сильной как никогда. – Это ты, возможно, не подумал как следует, когда сделал ставку на Кейта два года назад. У него все не слишком получалось, потому что у него не было склонности к бизнесу. Он не понимал или просто не хотел понять, как делаются эти дела. А я хочу. И у меня есть подготовка. Хотя нет опыта, это я признаю. Но я скоро его наберусь. Если ты, конечно, дашь мне возможность учиться.
Лесли посмотрел на дочь, на ее горящие глаза, на решительно вздернутый подбородок, и глубоко вздохнул.
– Пора положить конец этой глупости, Мэрион, – холодно произнес он. – Крупный бизнес не место для женщины, и если ты только подумаешь серьезно, вместо того чтобы предаваться несбыточным фантазиям, то сама это поймешь. Ты красивая молодая женщина. И должна наслаждаться жизнью.
– О, это я и намереваюсь делать. Но заниматься плодотворной целеустремленной деятельностью – одно из самых больших удовольствий в жизни. Уж ты-то должен это знать, – добавила она веско.
Лесли нетерпеливо вздохнул. Он слишком устал и был далек сейчас от того, чтобы заниматься бредовыми идеями дочери.
– Черт побери, Мэрион, этот разговор заведет нас слишком далеко, – резко бросил он и, встав, направился к двери. – Занять место Кейта для тебя невозможно. Я отменяю совещание и возвращаюсь домой. Мы поговорим об этом позднее.
– Нет, папа, – спокойно сказала Мэрион, и изумленный отец остановился, не дойдя до двери. Он медленно повернулся и посмотрел на нее. – Если ты отменишь это совещание, пап, я ухожу из «Вентура индастриз» и найду себе работу где-нибудь еще. Начну с малого, с самых низов, как делали до меня другие. Но диплом с отличием что-нибудь да значит, и работать я буду усердно. Я поднимусь, я все время буду подниматься. Я намерена сделать хорошую карьеру. Если ты не оставишь меня здесь, в «Вентура индастриз», мне придется поступить в одну из конкурирующих компаний.
– Не дури, – огрызнулся Лесли. – Никто не возьмет тебя на работу.
– Это почему же? – саркастически спросила Мэрион. – Ни одна из конкурирующих компаний не возьмет на работу Принцессу Вентуру? Ты просто не подумал как следует, папа. Вообрази, какую чудесную рекламу я могу им создать. Дочь Вентуры работает на кого-то еще! Я думаю, что смогу получить работу где захочу в этом городе, папа.
Лесли уставился на нее раскрыв рот. Это не Мэрион. Эта незнакомая, эта… эта жесткая, холодная, рассудочная женщина не его девочка. Его милая, послушная, очаровательная девочка, какой он знал ее всегда.
– Ты не сделаешь этого, – наконец произнес он, но даже сам почувствовал, что слова его прозвучали неубедительно.
– Нет, сделаю, папа, – мягко возразила Мэрион. – Сделаю, если ты меня заставишь. Если прогонишь.
– Мэрион! – Он и правда испугался. – Я никогда не прогоню тебя. Господи, ты же моя плоть и кровь… – Он не находил слов, ошеломленный ее заявлением.
– Тогда и обращайся со мной соответственно, – мягко настаивала она. – Утверди, пожалуйста, это совещание. Представь меня, как ты представил Кейта два года назад, в качестве новой наследницы. Мне неважно, какую должность ты дашь, какую работу поручишь или какой предоставишь кабинет. Дай мне лишь шанс. Такой же, какой ты дал тогда Кейту.
Лесли молча смотрел на нее. А она на него. Минуты текли, а они все еще оставались в этом тупике. Лесли стоял у двери, Мэрион сидела за столом. Только она одна знала, как дрожали у нее колени, чего ей стоило подобным образом разговаривать с отцом.
– Такое впечатление, – сказал наконец Лесли холодно, – что ты просто шантажируешь меня.
– Нет, папа, – со слезами на глазах и в голосе возразила Мэрион. – Я восстаю против тебя. Никто не делал подобного раньше, вот ты и не знаешь, что это такое. Мама никогда не хотела этого, Кейт не мог, а я сделаю. И сделаю теперь. – Она набрала в грудь воздуха и посмотрела ему прямо в глаза. – Вопрос только в том, папа, – добавила она тихо, – что ты собираешься против этого предпринять?
ГЛАВА 6
Брайони вздохнула и подняла глаза, заставив себя посмотреть в зеркало. Платье сидело на ней как-то странно, возможно оттого, что она его давно не носила. Оно было коричневым в крапинку и спереди застегивалось на четыре большие пуговицы. Брин разыскала его четыре года тому назад на распродаже в Отли. Раз она еще влезала в него, значит, с тех пор набрала не слишком много веса.
Она смотрела на свою расплывшуюся фигуру несколько секунд, но настроение от этого не улучшилось. Надев свою единственную хорошую пару туфель и старенькие коричневые замшевые перчатки, она взяла сумочку, тоже купленную на распродаже, и пошла к двери. Увидев ее, Кэти подняла глаза и сузила их насмешливо.
– Во что это ты вырядилась?
Брин вспыхнула, боясь, что Кэти подорвет ее и без того хрупкую уверенность в себе. Если бы сестра только знала, насколько важна для них всех эта поездка, но у Брин не хватало духу ей рассказать.
Весь вчерашний день Брин провела в каком-то оцепенении от шока. Она думала, что время у них еще есть – несколько месяцев хотя бы. Но оказалось, что они должны продать Равенхайтс в течение каких-то двух или трех недель. Это была настолько ужасная мысль, что она просто не могла принять ее. И вот теперь у Брин оставалась последняя надежда, последний шанс удержать ферму. Она хотела произвести хорошее впечатление на Кристофера Джермейна, и, скажи ей Кэти, что это невозможно, она навряд ли отказалась бы от своей затеи, даже если бы чувствовала в глубине души, что сестра права. Нервным жестом Брин одернула подол.
– Это единственное платье, которое у меня есть, – то ли пожаловалась, то ли пошутила она. – Вот это да еще черная юбка с блузкой, которые мы обычно носили как школьную форму.
Кэти с сомнением покачала головой, а взглянув еще раз на нескладную, безвкусно одетую сестру, начала вдруг смеяться. Это был странный, полный отчаяния смех; от него мурашки забегали у Брин по спине. Какая-то пугающая перемена произошла с сестрой за последние несколько дней, но в чем она состояла, Брин не могла бы с уверенностью сказать.
– Кэти, я еще не выходила сегодня на улицу. Хочешь прогуляться со мной? – спросила она.
– В Харрогит? – усмехнулась Кэти. – Нет уж, благодарю. Лучше я останусь здесь.
Брин закусила губу. Кэти не сделала ни шагу из дома с тех пор, как приехала сюда. Казалось, она просто боится выходить. Брин хорошо помнила, что прежде ее сестра часами ухаживала за собой, натираясь всевозможными кремами и делая прически. Теперь же ее волосы были свалявшимися и немытыми, а лицо бледным и истощенным. К тому же раньше она всегда, по словам отца, «трещала как сорока», а сейчас редко открывала рот, чтобы сказать что-нибудь. Целыми днями она только листала журналы, кривясь при виде фотомоделей, изображенных на снимках, или же смотрела австралийские сериалы по телевизору.
– Ну, как знаешь, – вздохнула Брин. Ей бы не помешала, конечно, компания, но что-то подсказывало, что не надо настаивать. – Я уже почти все приготовила к обеду. Тебе останется лишь подбрасывать дрова в печку и смотреть, чтобы курник не подгорел. Картошку я уже почистила и посолила.
Кэти кивнула. Она понятия не имела, как правильно поддерживать огонь в печи, и давно забыла, как варить овощи на обед. Ну и пусть. Она очнулась от своих мыслей и обнаружила, что осталась одна. Вздохнула и протянула руку к своей сумочке. Достав оттуда успокоительное, проглотила его не запив. В самом деле, стоит ли расстраиваться из-за всяких пустяков.
А Брайони во дворе завела машину сестры и осторожно выехала на ней на дорогу. Прошло много времени с тех пор, как ей доводилось управлять чем-то еще, кроме трактора, и она вела машину с опаской. Надо что-нибудь сделать для Кэти, подумала она с беспокойством, надо ей как-то помочь. Но как?
Приехав в Харрогит, Брин припарковала машину в центре города и застегнула серый дождевик до самого подбородка. От холодного ветра нос и уши замерзли и покраснели. Она достала косынку из кармана и повязала ею голову.
Полисмен на улице показал ей, как пройти к отелю, и через несколько минут она стояла перед ним. Чувствуя, что нервы все больше сдают, она долго не решалась войти. Наконец побрела по хрустящей гравием дорожке и остановилась у двери. Она чувствовала себя так, словно была не больше двух дюймов высотой. Робко постучав в огромную дверь, подождала некоторое время, показавшееся ей вечностью. Потом заметила шнурок от звонка и покраснела до корней волос. Чувствуя себя идиоткой, она потянула за шнурок и плотнее закуталась в дождевик. Вскоре дверь открылась и появился внушительного вида мужчина, одетый в униформу зеленого цвета.
– Чем могу вам помочь, мисс? К сожалению, отель еще не открылся. Вы не от торговцев цветами?
– Нет. – Брин постаралась, насколько могла, выпрямиться. – Я хотела бы видеть мистера Джермейна.
– Вам назначена встреча, мисс? Его офис в Лидсе в данный момент.
– В Лидсе? – повторила она смущенно. – О нет. Но я приехала издалека. Я из Хейвса, – пробормотала она, чувствуя горькое разочарование.
Швейцар улыбнулся.
– Я сразу определил это по выговору, мисс, – сказал он добродушно. – Вот что я вам посоветую. Мистер Джермейн сейчас в городе. Я знаю, что сегодня во второй половине дня он собирается в выставочный зал. Почему бы вам не…
– Джекоб? Что-то важное? – Майкл Форестер появился в огромном дверном проеме. – Могу я помочь вам… э-э… мадам?
Брин покраснела.
– Нет, я… я рассчитывала увидеть мистера Джермейна, чтобы обсудить с ним некоторые, скажем так… деловые вопросы.
Его брови поднялись удивленно.
– Деловые? Я Майкл Форестер, генеральный менеджер мистера Джермейна. Может быть, я смогу помочь?.. – Нотка недоверия прозвучала в голосе. Что это за огромное, расплывшееся подобие женщины в сером дождевике? Хотелось бы надеяться, что она не станет заказывать в отеле номер для себя.
Брин вздохнула с облегчением, довольная, что ей не придется ждать до завтра.
– Да, может быть… вы сможете мне помочь. Это касается фермы Равенхайтс.
– А, понятно. Пожалуйста, пройдемте сюда. – Майкл сразу понял, о какой ферме идет речь. Ведь она сидела у него в печенках все последние месяцы.
Проходя через холл и направо, Брин мельком увидела ресторан, где работала прислуга, пылесося ковры и чистя занавеси. Серебро и хрусталь сияли вдоль стены на длинном поставце, готовые к тому, чтобы их поставили на столы, как только будут постелены скатерти.
– На завтра назначен большой прием в честь открытия, – объяснил ей Майкл всю эту суету, препровождая ее в небольшой, но солидно выглядящий кабинет и жестом указывая на кресло.
– Сейчас мы достанем дело… Ага, вот оно. – Майкл вернулся к столу с тонкой папкой в руках и открыл ее. – О, конечно. Наше последнее предложение: цена была поднята на лишнюю тысячу фунтов. И насчет скота. Сколько тут?.. Пять сотен овец. Совсем неплохо за пять сотен голов, не так ли?
Брин вспыхнула, чувствуя, что с ней говорят покровительственно, как с деревенской простушкой. Ей не очень нравился этот человек с его сердечным тоном, но фальшивой улыбкой.
– Это одно из лучших стад на равнине, – сказала она, чувствуя себя все более неуверенно. – Я надеялась, что смогу объяснить мистеру Джермейну наши обстоятельства. Видите ли, Виттейкеры фермерствовали на этой земле четыреста лет. Мы всегда жили в Равенхайтсе и сумели хорошо устроить свою жизнь там. Только недавно мы столкнулись с проблемами, но мы сумеем вскоре разобраться с ними. Я хотела бы, чтобы мистер Джермейн отозвал назад свое предложение банку о покупке нашей земли. Если мистер Джермейн откажется от покупки, банк даст нам отсрочку. Я уверена, что даст.
Брин чувствовала, что говорит бессвязно и неубедительно, но ничего не могла с собой поделать. А Майкл Форестер, который кивал и сочувственно поддакивал во время ее сбивчивой речи, теперь, когда она замолкла, лишь выразительно вздохнул. Конечно, он видел. Конечно, он понимал. Не сам ли он все это и устроил? Неужто эта женщина совершенно ничего не смыслит в бизнесе?
– Наша компания, – начал он как можно более мягким и успокаивающим тоном, – мисс… Виттейкер?
– О, простите. Я забыла представиться. Я Брин Виттейкер. – Она наклонилась и протянула ему руку, которую он, после короткого замешательства, осторожно пожал. Так эта женщина и есть Брин Виттейкер?
– Видите ли, мисс Виттейкер, мистер Джермейн предложил очень хорошую цену за землю вашего отца и сделал это с чистой совестью. Ему нужны пастбища, на которых вы сейчас пасете своих овец, чтобы построить на них лыжный комплекс. И учитывая те вложения капитала, которые мистер Джермейн уже сделал, он не может отозвать свое предложение просто так. Просто для того, чтобы помочь вам вытягивать деньги из банка.
Брин откинулась назад, как если бы натолкнулась на невидимое препятствие. Сначала она побледнела, потом стала красной. И медленно поднялась на ноги.
– Я вижу, что с вами бесполезно разговаривать, – заявила она резко, испытывая в одно и то же время и желание убежать, и искушение вцепиться в его подчеркнуто высокомерную физиономию. Как и все флегматичные люди, Брин редко теряла душевное равновесие, но уж коли это случалось, то остановить ее было трудно. Она резко повернулась и пошла к двери, распахнув ее одним ударом. Нервной походкой прошла через холл, не обратив никакого внимания на швейцара, который вскочил со своего места, чтобы открыть для нее дверь.
Оставшись один в офисе, Майкл покачал головой. Что за странная женщина! Она была буквально вне себя. Но теперь, собственно, им не придется иметь с ней дело. Он задумчиво посидел еще несколько минут и, встав, продиктовал письмо, предлагающее дополнительные сто фунтов за стадо. Может быть, это поможет смягчить удар.
Выйдя из отеля, Брин направилась к своей машине. Ярость пожирала ее. Она была уверена, что этот мерзкий тип просто издевался над ней, пряча усмешку за своей деланно вежливой миной. И потешался, наверняка думая, какая же она глупая, какая неуклюжая и бестолковая. Сев в машину, она прижалась к холодному стеклу щекой и задрожала. Эти люди ни за что не позволят им остаться в Равенхайтсе, как бы она ни пыталась их убедить. Для Кристофера Джермейна и его дружков это просто кусок земли, нужный им, чтобы возвести на нем ужасные лыжные трассы, по которым будут скатываться вниз всякие бездельники.
Понимая, что нет никакой пользы в том, чтобы сидеть, предаваясь мрачным мыслям, Брин вышла из машины и отправилась блуждать по городу, равнодушно глядя на витрины магазинов и все время борясь с собой, чтобы не расплакаться. Жизнь устроена несправедливо, подумала она и сама же усмехнулась над своей наивностью. А как же ты думала, дорогая?
Спустя полчаса, она с удивлением обнаружила, что стоит как раз перед выставочным залом. Подсознательно подготовленный случай или судьба? Чувствуя, что терять ей уже нечего, она перешла через дорогу, заплатила за входной билет и оказалась на выставке современного зарубежного искусства. Картины, которыми она предпочитала украшать Равенхайтс, изображали чаще всего сельские пейзажи, и большинство из них были нарисованы Фредом Вейнрайтом, бывшим школьным учителем. Здесь совсем другая живопись, но зато так тихо и малолюдно, что она понемногу начала успокаиваться.
Внезапно она заметила, что на пороге появился Майкл Форестер и огляделся вокруг. Отыскав взглядом того, кто ему, по-видимому, был нужен, он быстро направился в дальний конец зала, где Брин еще не была. Влекомая каким-то непонятным инстинктом, она последовала за ним.
– Привет, Крис. Думаю, тебе приятно будет узнать, что Даусон только что позвонил. Мы получили зеленый свет относительно полей для гольфа.
Брин сразу узнала голос менеджера, хотя и не видела в данный момент его самого, скрытого за выступом стены.
– Отлично. – Голос отвечающего разительно отличался от писклявого подобострастного голоса Форестера – он был на редкость звучным и твердым.
Не в силах удержаться, Брин осторожно продвинулась к краешку стены и заглянула туда, за выступ. Ее внимание сразу же привлекла светлая, золотистая шевелюра человека, который чуть не на целый фут возвышался над стоящим рядом собеседником. Когда же он поднял голову, чтобы получше разглядеть одну из картин, она почувствовала, что перед глазами у нее стало меркнуть.
Брин никогда еще не видела более красивого мужчину. Одетый в элегантный темно-серый костюм, он даже сзади был изумительно красив. Его волосы поблескивали, как какое-то белое золото, шея была длинной и со здоровым загаром, а плечи широкими, но не чрезмерно. Изгиб его спины был таким изящным, что невольно хотелось провести по ней рукой. Узкую стройную талию не мог скрыть даже свободного покроя пиджак, а длинные ноги его были обуты в туфли из сверкающей черной кожи.
Брин почувствовала, что сердце у нее заколотилось, но стоило мужчине сделать движение в ее сторону, как она тут же отпрянула назад, прислонившись к стене и глядя перед собой испуганными глазами. Она ни за что не показалась бы ему на глаза. Она просто не могла. Сама не зная почему, она вдруг задрожала. Ей было очень страшно.
Бочком-бочком она начала отходить в сторону, но вид женщины, неожиданно появившейся из-за угла и направлявшейся решительным шагом туда, где стояли эти двое, заставил ее остановиться. Это была эффектная женщина с короткими черными волосами и изящной фигурой, одетая в шикарный, алого цвета костюм.
– Крис, дорогой, мне так приятно было получить твое приглашение. Я бы, наверное, умерла от горя, если бы ты не вспомнил обо мне. – Произношение у нее было чисто лондонское, аристократическое, и Брин начала отходить быстрее, не желая ничего больше знать, не желая слышать.
